Текст книги "Не могу сказать "прощай" (СИ)"

Автор книги: Ifodifo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 18 страниц)

– Там же видеокамеры, – Джон кивает в сторону школьного крыльца.

– А я и хочу, чтоб все знали, кто это сделал, – заявляет Шерлок. – Сейчас охрана спит, но когда все случится, записи они обязательно посмотрят.

Они заканчивают с ракетами и покидают территорию школу, чтобы на скамейке в сквере напротив занять стратегически правильное положение.

Постепенно жизнь в школе пробуждается. Уборщик лениво метет двор, появляются первые особо ретивые педагоги, приезжает директор в дорогом автомобиле, наиболее ответственные ученики, наполняющие здание школы и школьный двор. Когда в глазах начинает рябить от снующих туда-сюда детей, а время приближается к началу уроков, Шерлок достает из кармана маленькую коробочку и, подмигнув Джону, поворачивает в ней какой-то рычажок. Раздается грохот, наподобие майской грозы, из земли валит густой желтый дым. Визг и крики учащихся перекрывают эту какофонию, а когда в небо начинают взлетать разноцветные ракеты, всеобщее «Ах» оглашает пространство. Джон в очередной раз восхищенно показывает большой палец, наблюдая за устроенным Шерлоком салютом. Шерлок самодовольно усмехается. Впрочем, заканчивается история довольно трагически: ракета, прикрепленная к стелле, срывается под неудачным углом и, описав в небе нечто вроде мертвой петли, врезается в тыл выбежавшего на улицу директора. Спустя полтора часа, когда директора увозят на скорой, а в школе преподавателям удается восстановить нечто отдаленно напоминающее порядок, приезжают вызванные заместителем директора мамуля Шерлока и миссис Ватсон, а сами виновники «торжества», совершившие явку с повинной, с независимым видом сидят в приемной. Переговоры ведутся долго, но заканчиваются безоговорочной победой заговорщиков. Мамы выходят расстроенные, разбирают сыновей и прощаются на выходе из школы. Джон машет Шерлоку рукой, следуя за рассерженной миссис Ватсон. Шерлок долго смотрит ему вслед.

– Ему попадет? – интересуется он.

– Конечно, – мамуля наблюдает за Шерлоком осуждающе. – И можешь мне не говорить, что он не виноват, что это ты втянул его. Я и так все это знаю. Надеюсь, ты понимаешь, что теперь вас ни в одну приличную школу не примут.

– Пойдем в неприличную, – бурчит Шерлок. – Мы с Джоном это уже обсудили.

Мамуля приглаживает непокорные сыновьи кудри.

– Ну хотя бы все по взаимному согласию, – вздыхает она. – Но ты должен понимать, что своим поступком лишил Джона шанса получить отличное образование. Ему от рождения не дано то, что дано тебе, и что ты так не ценишь.

Шерлок упрямится:

– Мы определились с будущими профессиями. И для них не обязательно учиться в Кембридже или Оксфорде.

– Да? – веселится мамуля. – И кем же вы планируете стать? Пиратами? – Шерлоку неприятен ее сарказм.

Он насупливается и игнорирует вопрос, вместо этого интересуясь:

– Мы можем уже поехать домой? – и желая прекратить этот дурацкий разговор, прозорливо предсказывает будущее: – Ты лишишь меня сладкого и карманных денег, не разрешишь две недели видеться с Джоном, а также отберешь химическую лабораторию. Я согласен, идем, – дергает он мать за руку.

Она удрученно качает головой:

– Запрещать видеться с Джоном не буду, я не настолько жестока. В остальном ты угадал. И в качестве дополнительного наказания тебе придется посещать уроки игры на скрипке, – лицо Шерлока вытягивается, – и не спорь, – строго предупреждает мамуля. – Ладно, идем, надо еще подыскать вам хоть какую-нибудь школу.

– Рядом с домом Джона есть неплохая начальная школа, – дипломатично замечает он. – Нас туда с радостью примут.

– Все уже продумал, да? – удивляется мамуля, и Шерлок молчит. – Ладно, пошли уже домой, посмотрим, что ты там напланировал.

Шерлок удовлетворенно закидывает за спину пустой рюкзак. Все что он сделал, сделал правильно. Обучение в этой школе с этими надутыми индюками не принесло бы радости ни ему, ни Джону. Может мамуля и права, и только что Шерлок отобрал у друга какой-то там шанс, вот только Шерлок понимает, что все, что нужно Джону, это он, Шерлок Холмс. А все что нужно Шерлоку – Джон Ватсон. Вдвоем они добьются всего, что захотят и без элитных дорогих школ с их напыщенными педагогами и амбициозными глупыми учениками. Шерлок умный, Шерлок лучше Джона знает, что ему нужно.

========== Теперь. ==========

Все становится только хуже, когда миссис Холмс, прознав о помолвке сына, организует их поездку в родительское поместье.

– Мамуля хочет познакомиться с Виктором, – мрачно сообщает Шерлок, заканчивая разговор по телефону. – Это катастрофа! – он смотрит на Джона с отчаянием, будто Джон может по щелчку пальцев отменить только что состоявшийся обмен любезностями.

Джон пожимает плечами, прикрываясь утренней «Таймс»:

– Отличная идея. Съездите, развейтесь. Тебе не мешало бы побыть на свежем воздухе и поесть домашней пищи. Заодно будет повод обновить кольцо, – это Джон произносит не без мстительного удовольствия, отмечая, что Шерлок избегает надевать подарок Виктора.

Шерлок ехидства Джона не замечает, даже напротив, смотрит на него чуть ли не умоляюще:

– Джон, ты должен поехать с нами. Ты мой лучший друг! В твоем присутствии мамуля не будет вести себя ТАК с Виктором. Ну пожалуйста! Всего лишь уикенд. Переживет без тебя твоя Тори. А у меня жизнь решается. Пожалуйста, Джон, ты должен меня поддержать. – Шерлок смотрит взглядом спаниеля, и Джон понимает, что отказать уже не сможет.

О, нет, он еще трепыхается, он еще ищет повод сказать «нет», но в душе уже пакует чемодан. Вот так и получается, что они втроем отправляются в резиденцию Холмсов на шикарном автомобиле Виктора. Джон как друг семейства сидит на заднем сидении, Виктор за рулем, а Шерлок, положив руку на колено Виктора, рядом. Джона эта рука нервирует всю дорогу. Поначалу он еще сдерживается, пытаясь уговорить себя, что это нормально, что они настоящая пара, но самоубеждения не срабатывают, и тогда Джон начинает мешать им проявлять любезности. Наклонившись вперед, он втягивает Шерлока в длинный и увлекательный разговор о сортах пепла и видах Лондонской грязи, при этом то и дело чем-то занимает руки Шерлока: то просит воду подать, то подержать перчатки, то проверить в сумке, не забыли ли они ключи от Бейкер-стрит, то деньги посчитать. Шерлок посматривает на Джона удивленно, Виктор плохо скрывает досаду, кусая губы, и то и дело отвлекается от дороги, на что Джон неизменно вежливо повторяет:

– Виктор, смотрите на дорогу, – Виктор сердито поджимает губы, на время сосредотачиваясь на дороге, но потом опять отвлекается на хитрые манипуляции Джона, и все повторяется.

Когда они все же оказываются на пороге фамильного особняка Холмсов, Виктор издерган и вымотан, Джон настроен решительно, а Шерлок, похоже, с ужасом ждет встречи с родителями.

– Шерлок, родной, – восклицает миссис Холмс, – как мы с папой рады тебя видеть! – Шерлок попадает в объятия миссис Холмс, а потом предстает пред светлые очи почтенного мистера Холмса, выглядя при этом ужасно несчастным, словно ему опять пятнадцать, а не в два раза больше. – Майкрофт так хотел присутствовать, так хотел, так хотел… Но в правительстве очередной кризис.

– Да-да, – Шерлок морщится, словно только что съел лимон, – у правительства всегда кризисы.

– А это, надо полагать, твой молодой человек? – взоры четы Холмс направляются на Виктора.

– Жених Шерлока, – представляется Виктор, целуя руку миссис Холмс и здороваясь с мистером Холмсом.

Родители умильно улыбаются, явно очарованные манерами Виктора, а Джон переминается с ноги на ногу, чувствуя себя лишним в этой семейной идиллии. Кажется, миссис Холмс замечает неловкость, испытываемую Джоном, потому что радостно его обнимает и целует в щеку:

– Мой любимый мальчик! Как я рада тебя видеть!

Джон смущенно улыбается в ответ:

– Я уже давно не мальчик, миссис Холмс, мне тридцать лет.

– С твоей стороны бестактно напоминать мне о возрасте, – смеется она. – Для меня вы всегда останетесь мальчишками. Как мама?

– Миссис Ватсон два года назад вышла замуж, Джон на свадьбу приглашен не был. Она стесняется взрослого сына – лишнее напоминание о возрасте, как ты справедливо заметила, – бестактно сообщает Шерлок.

Миссис Холмс краснеет, явно смущенная манерами сына:

– Шерлок!

– Ничего, все нормально, миссис Холмс, тем более что Шерлок прав, – успокаивает ее Джон. – Надеюсь, мама счастлива, – Шерлок издает возмущенный вздох и раздраженно закатывает глаза.

– Милый, пойдем, покажу тебе твою комнату, – сглаживает неловкую ситуацию миссис Холмс. – Раз Шерлок теперь жених, вам не пристало в одной комнате ютиться, – приходит черед Джона краснеть и избегать смотреть на Шерлока. – Для вас, Виктор, тоже комнату приготовили. Не знаю, в каких вы отношениях с моим сыном…

– Мамуля! – возмущенно вскрикивает Шерлок.

– Миссис Холмс, так где моя комната? – Джон отвлекает внимание миссис Холмс на себя, и та переключается на экскурсию по дому.

Когда Джон, наконец, оказывается в гостевой комнате наедине со своим чемоданом, ему удается перевести дыхание и немного прийти в себя. Возвращение в дом, где прошло детство, дается тяжело. Здесь буквально все пропитано их с Шерлоком прошлым: ребячьими секретами, отчаянными надеждами и взаимным восторгом. И теперь Джон как будто прощается с тем, что составляло часть жизни, ведь после свадьбы Шерлока всего этого уже не будет. Шерлок будет вместе с Виктором, и Джона не будет рядом. Мысль о том, что Шерлока больше не будет, пугает. Они слишком близки, чтобы вот так навсегда разойтись. Но, похоже, это уже неизбежно. Джон принимает душ и напускает на себя маску беззаботности, чтобы не выдать своих чувств и не испортить Шерлоку важный момент в жизни. Торжественный обед проходит в мирной обстановке: Виктор очарователен, Шерлок молчалив, Джон изо всех сил старается улыбаться. Родители Шерлока, кажется, довольны выбором сына. После обеда миссис Холмс устраивает экскурсию по осеннему саду. Она весело щебечет и обаяет будущего зятя, Шерлок понуро плетется следом, Джон вообще мечтает испариться с этого мероприятия. Где-то между теплицей и беседкой его кто-то резко дергает за руку, и Джон кубарем летит в красно-желтые кусты сирени, оказываясь в объятиях Шерлока, который затыкает рот Джону рукой.

– Тихо, молчи, – шипит он, глядя на Джона круглыми глазами, – не брыкайся!

Джон кивает, тайком наслаждаясь тем, как Шерлок близко: его запахом, вкусом кожи, скрытой силой. Хочется прижаться самому, обнять, поцеловать в узкую ладонь с мозолями от игры на скрипке, но выдержка на честном слове не дает утратить остатки самоконтроля. Шерлок глядит на Джона, прислушиваясь к удаляющимся шагам родни.

– Ушли, кажется, – произносит он и убирает руку, освобождая рот Джона. – Или ты хотел с ними? – выражение лица становится до невозможности хитрым, и Джон активно мотает головой. – Ну ладно, – Шерлок довольно улыбается, – скажи мне спасибо, что я тебя спас от этого кошмара.

Джон зачарованно глядит на Шерлока:

– Спасибо! – кажется, он опять утрачивает контроль. В горле стоит ком. Сделав над собой усилие, Джон оглядывается и улыбается: – Ты же узнаешь это место? – смотрит на Шерлока, и тот самодовольно кивает.

– Еще бы! Наш тайник где-то здесь.

Они вместе, словно вельш-терьеры, начинают принюхиваться и присматриваться к абсолютно ровной без сорняков и листьев мокрой земле. Шерлок победно тычет пальцем куда-то вниз:

– Точно тут, я тебе говорю. Тогда, конечно, все иначе было, но с учетом скорости роста сирени и того, насколько мамулин садовник ее не любит…

– Сейчас проверим, – перебивает его разглагольствования Джон, вытаскивая из кармана складной нож и принимаясь копать землю.

Шерлок некоторое время смотрит на него, а потом произносит чуть хрипло:

– Мой подарок, – и Джон кивает, усмехаясь, потому что этот нож действительно подарил ему Шерлок два года назад.

– Всегда ношу с собой, – поясняет он, – мало ли что может пригодиться.

– Как и пистолет, – в тон ему подхватывает Шерлок, и оба смеются.

Нож вспарывает мокрую землю, как масло. Джон вскоре прячет нож и начинает отбрасывать ее руками. Шерлок присоединяется. К обоюдному удивлению они действительно натыкаются на свое зарытое давным-давно сокровище – завернутый в полиэтилен пластмассовый пиратский сундучок. Шерлок срывает пленку и достает сундучок с по-мальчишичьи восторженным выражением лица.

– Открывай же, – просит Джон, которого тоже захватывает это погружение в детство.

Шерлок со щелчком откидывает крышку, и они вдвоем, сгрудившись, изучают свои сокровища.

– Очки Майкрофта, – восхищается Джон. – Помнишь, как долго он их искал, ругался, грозился вычислить похитителя, даже допрос устроил с пристрастием.

– А в итоге поехал новые заказывать, – хихикает Шерлок, – мы его провели.

– О, – выдыхает Джон восторженно, – пираты. Помнишь, ты мне на день рождения подарил? Три фигурки пиратов: Флинт, Сильвер и Билли Бонс? – он проводит грязными пальцами по маленьким, искусно сделанным фигуркам. – Ты всегда знал, что я хочу в подарок, – признает он, – вычислял безошибочно.

– А ты всегда дарил книги, – задумчиво произносит Шерлок.

– Мама выбирала, не я, – пожимает плечами Джон.

– Но ты их подписывал, а я всегда читал.

– Даже если считал глупостью? – Джон смотрит подозрительно, а Шерлок кивает. – Даже «Грозовой перевал»? – Шерлок кивает еще раз. – Я так спорил с мамой, что ты не будешь это читать, а она уперлась и ни в какую не хотела покупать тебе медицинский справочник, – Джон неловко усмехается. – Где они сейчас…

– У меня на полке в спальне на Бейкер-стрит, – отвечает Шерлок.

Джон недоверчиво смотрит на друга:

– Неправда. Я ни разу не видел.

– Правда, – возражает Шерлок, – я их прячу за картой Лондона.

– О! – Джон моргает, но не отводит взгляд. – О!

– Смотри, тот самый компас, – восклицает Шерлок, возвращаясь к разбору сокровищ. – А это лупа, моя первая лупа. Ловушка для кузнечиков, твой перочинный ножик, а это подшипники от велосипеда… – они вместе перебирают детские секретики.

– Что будем с этим делать? – спрашивает Шерлок, задумчиво разглядывая разложенные на земле смешные вещицы.

– Закопаем обратно, – предлагает Джон, и Шерлок соглашается.

Они складывают все назад в сундучок, запаковывают в полиэтилен, зарывают в землю и разравнивают поверхность.

– Шерлок!.. Ты где? – слышится издалека голос миссис Холмс.

На нос Джону падает первая капля дождя.

– Надо уходить, пока нас не поймали, – решает он, не глядя на Шерлока. – Я пойду первым, а ты через две минуты, чтобы вопросов не было, – все-таки Шерлок теперь жених, и следует беречь его репутацию.

Шерлок молчит, значит, согласен. Джон быстро выползает из кустов и быстрым шагом направляется к дому, засунув руки в карманы куртки. В одной руке он сжимает фигурку Билли Бонса – пусть хоть что-то останется на память о Шерлоке, об их детстве, о том, какими чудными мальчиками они были.

Джон пропускает ужин, провалявшись в постели, а потом полночи бродит по саду, по «местам боевой славы», вспоминая детство. Засыпает он под утро и пропускает завтрак. В доме тихо, будто все вымерли, и Джон старается не потревожить эту тишину. Он решает прогуляться в деревню, чтобы купить гостинцев для миссис Хадсон, Сары, столь великодушно отпустившей его в эту поездку, и для Тори, с которой, похоже, предстоит расстаться. После открытия собственных чувств к Шерлоку Джон не может морочить девушке голову, он все-таки мужчина порядочный, а Тори явно рассчитывает на серьезные отношения. В небольшой деревенской лавочке Джон покупает горшочки местного меда для Сары и миссис Хадсон, а для Тори нечто кружевное для кухни. Выполнив таким образом долг джентльмена, Джон заходит в местное кафе, чтобы выпить кофе. Взяв парочку маффинов, Джон занимает дальний столик и открывает утреннюю газету, чтобы насладиться завтраком. Отличный черный кофе без сахара, два шоколадных кекса – истинно британский выбор. Джон погружается в чтение политических новостей. Голоса из-за соседнего столика, скрытого витриной с выпечкой и разросшимся фикусом, проникают в сознание не сразу, а когда все же проникают, Джон вздрагивает от узнавания.

– Какого черта ты меня сюда приволок? – женский незнакомый голос, явно злой до чертиков.

– Нас не должны вместе видеть, – не менее злой мужской, и это, Джон уверен, голос Виктора. – Это ты какого черта сюда приперлась?

– Хочу знать, с кем ты проводишь уикенд, – женский голос кипит от негодования, – сволочь беспринципная. Ты кинуть меня решил? Какого черта ты ошиваешься с этим фриком?

– Заткнись, дура, – шипит Виктор. – Я с этим фриком ради нашего же с тобой будущего.

– Чего тебе не хватает? – не желает затыкаться «дура». – Ты же в деньгах купаешься. Твой папочка…

– Мой папочка собрался жениться в третий раз, потому что его любовница забеременела. У него отменное здоровье, он не планирует помирать в скором времени. А те деньги, в которых я купаюсь, тебе явно привиделись. Мы живем на зарплату, которую платит отец, и он скоро не будет таким щедрым из-за прихотей новой жены, – Виктор выплевывает слова, словно отстукивает их на пишущей машинке.

Джон осторожно выглядывает из-за газеты, но разглядеть парочку так и не удается – фикус просто гигантский.

– Когда-нибудь он все равно умрет… – вклинивается в его речь «дура».

– В отдаленной перспективе, – соглашается Виктор, – и тогда его деньги разделят между семью детьми и тремя женами, две из которых бывшие. Что из всего наследства достанется мне, боюсь даже предположить. А у этого, как ты изволила выразиться фрика, трастовый фонд с отменным капиталом, и весьма обеспеченные родители со слабым здоровьем и бездетным братом. Дай мне только его в церковь затащить, а уж там я найду способ и от фрика избавиться, и от его родителей. А ты, идиотка, должна мне в этом помогать, а не мешать. Засунь свою ревность в задницу и сиди на ней ровно, крошка. Речь идет о нашем будущем! Больше никаких преследований, больше никаких скандалов, больше никаких неожиданных появлений… Я еле смог вырваться, чтобы перехватить тебя у ворот. Не подставляй меня, детка, иначе, я разберусь с тобой так, что костей не соберешь… – сердце Джона начинает учащенно биться, а рука сжимается и разжимается, сминая газету.

Он больше не может слушать этого классического мерзавца, он должен врезать ему, вот только Виктор, подхватив под локоть свою даму, уже тащит ее на выход, и Джон не решается устроить разборки на людях. Он смотрит вслед парочке, не веря собственным ушам и глазам – Виктор оказался не таким уж идеальным. Вот так открытие! По крайней мере, шестое чувство не подвело.

Джон выходит из кафе в растрепанных чувствах. Если честно, он просто не знает, что теперь делать. Понятно, почему Майкрофт ничего не нарыл на Виктора. Как таковых финансовых проблем у него нет, а бывшие подружки могут быть у любого. Как же поступить? Поговорить с Виктором один на один? Рассказать все Шерлоку? Майкрофту? Драки между Джоном и Виктором не получится априори – они в разных весовых категориях. Джон размажет Виктора по стенке, и это даст повод обвинить Джона в агрессии. Как бы сентиментально не относился Шерлок к другу детства, из них двоих он выберет Виктора, в этом Джон уверен. По этой же причине бесполезно ему рассказывать о подслушанном разговоре. Шерлок влюблен, и если сразу не раскусил Виктора, то слушать о нем дурное не станет. Джон только друга потеряет. А жаловаться Майкрофту вообще дурной тон – за рамками кодекса поведения настоящих мальчишек. Не приняв определенного решения, Джон не может вернуться в дом Шерлока, потому что тот сразу все поймет. Джон бродит по деревне, выходит на берег озера, того самого, на котором они когда-то с Шерлоком собирались заняться пиратством. Остров вдалеке выглядит маленьким, словно лужайка перед домом миссис Холмс, а когда-то казался огромной неизведанной землей. Воспоминания подкатывают к горлу глухой волной страха – страха не успеть. Но ведь тогда все обошлось, Джон успел вовремя, почему же сейчас опять сидит в нем этот липкий детский страх. Джон бродит по берегу озера, пинает опавшие листья под ногами, смотрит на голые почерневшие от дождя деревья, позволяя ветру трепать волосы и одежду, а когда начинается дождь, все же возвращается в поместье. Обед он опять пропускает, и рад этому обстоятельству – по крайней мере, не придется сидеть за одним столом с этим предателем, глядеть ему в глаза и улыбаться. Джон принимает согревающую ванну, а затем заворачивается в одеяло. Он гипнотизирует взглядом телефон, борясь в душе с желанием позвонить Саре и попросить совета. Впереди еще полдня, а на душе полный раздрай и шатания. Дверь открывается и к нему, как всегда бестактно, заглядывает Шерлок. Он садится в ногах кровати и внимательно смотрит на Джона:

– Ты пропустил завтрак и обед. Что-то случилось?

– Нет, проспал, прогулялся по деревне, – уклончиво отвечает Джон и, поняв, что врать Шерлоку долго не сможет, выдает первое пришедшее на ум. – Звонила Сара, там они зашиваются. Один врач заболел, другой не справляется. Она просила выйти, если смогу. Я сейчас такси вызову. Ты извинись перед родителями… – Джон боится взглянуть на Шерлока, чтобы понять по его виду, что ложь Джона раскрыта, но Шерлок молчит, и Джон продолжает: – Надеюсь, я вас с Виктором не очень подведу. Отдыхайте тут, миссис Холмс не сильно расстраивайте своим беспутным поведением, – Джон пытается улыбнуться. – Сейчас найду номер такси…

– О том, чтобы ехать на такси и речи быть не может, – возмущается Шерлок, отмирая. – Роберт тебя отвезет. Даже не спорь!

Джон и не собирается. Он слабо благодарит и, дождавшись, когда Шерлок выйдет из комнаты, начинает паковать чемодана. Идея с дежурством оказывается удачной. Провожать его выходят Шерлок и миссис Холмс. Виктор, по словам Шерлока, отдыхает. Миссис Холмс протягивает Джону в дорогу сэндвичи, Шерлок стоит в своем пальто, подняв воротник и засунув руки в карманы, и выглядит очень уязвимо и юно. Сердце Джона сжимается. Он обязательно придумает, как сделать так, чтобы сердце Шерлока на этот раз не разбилось. Он не имеет права на ошибку.

Роберт, семейный водитель, постарел, но все еще кажется Джону образцом истинного Лондонского денди, все такой же молодцеватый, подтянутый и немногословный. Они молчат всю дорогу, только в Лондоне Роберт спрашивает, куда Джона отвезти, и Джон, боясь, что Шерлок начнет проверять и выяснять, просит подбросить до больницы. На самом деле встреча с Сарой – удачная идея. Она именно тот человек, кто может выслушать и дать дельный совет. Кроме того, он точно знает, что у нее сейчас ночное дежурство. Роберт невозмутимо кивает, поворачивая на перекрестке, и Джон вспоминает, как он возил их с Шерлоком в школу. В самую первую, и в последующую. Он всегда отвозил и забирал, он был в курсе всех их провинностей и достижений, он прикрывал их и помогал, не нарушая своего профессионального долга перед родителями Шерлока. В конце концов, совет можно получить и в самом неожиданном месте. Джон решается:

– Роберт, можно я спрошу? – Роберт снисходительно кивает, не отрывая взгляда от дороги. – Вот если бы вы узнали нечто плохое о человеке, который дорог дорогому вам человеку. Что бы вы сделали? Раскрыли на него глаза, зная, что это разобьет ему сердце, или смолчали, зная, что однажды его сердце все равно разобьется? – Роберт кивает, показывая, что вопрос принял.

– Джон, – произносит он, – люди говорят, лучше горькая правда, чем красивая ложь – народная мудрость.

– Он не поверит, – тихо говорит Джон, – любовь ослепляет.

– А ты попробуй, – советует Роберт, – бороться нужно до последнего. Ты же солдат! – и Джон нерешительно улыбается, кажется, он стал об этом забывать.

У больницы он благодарит Роберта и забирает свой чемодан. Совет хорош, но два совета лучше. А Сара славится нестандартным подходом к решению проблем.

Сара на обходе, и Джону приходится подождать. Он уходит в свой кабинет и начинает приводить дела в порядок. Врачу всегда есть чем заняться на рабочем месте. Приятно удивленная его внезапным появлением медсестра Нора приносит Джону кофе. Джон благодарит и просит сообщить, когда появится Сара, но Сара приходит сама. Она закрывает за собой дверь и ставит перед ним чашку с травяным чаем, который приносит из дома в термосе. Садится напротив и требует:

– Рассказывай! Что случилось? Почему ты здесь, вместо того чтобы быть буфером между другом с женихом и его родителями? Святая миссия провалилась? Ты признался в своих чувствах?

Джон мотает головой, делает маленький глоток ароматного чая, ощущая, как в теле разливается успокаивающее тепло – все это время он был на взводе, не зная, как поступить, и только сейчас, увидев Сару, правильное решение сложилось. А с решением пришло успокоение.

– Хуже, – говорит он. – Случилось кое-что похуже.

– Ну, на мой взгляд, – роняет Сара, – твое признание было бы лучшим вариантом, но спорить не буду. Рассказывай!

– Я случайно стал свидетелем корыстности намерений Виктора, – произносит Джон. – Я видел его с любовницей и собственными ушами слышал, как он называл Шерлока фриком, как рассуждал о его деньгах, наследстве и не исключал возможности в будущем избавиться от их семьи, чтобы прибрать к рукам все состояние, – Сара, не мигая, смотрит на Джона, и Джон кивает: – Да, я знаю, это звучит как бред. Но я все слышал САМ. Понимаешь? – последние слова он невольно произносит на повышенных тонах.

– Не кричи, – морщится Сара, – я прекрасно слышу. И верю тебе. Так что ты теперь будешь делать? Или ты уже рассказал все Шерлоку? Он тебе не поверил? В этом все дело? Потому ты такой… разбитый? Вы поссорились?

– Нет, – Джон делает еще один большой глоток. – Чудный чай, спасибо. Мы не поссорились, и я ничего не сказал. Раз уж он при своей гениальности не разгадал Виктора (подозреваю, что чувства все же ослепляют даже самых гениальных), то мне Шерлок не поверит, – Джон издает горький смешок. – А потерять его я не могу. И Виктора шантажировать нечем. Доказательств-то нет. Я даже не догадался записать их разговор. Втягивать в это брата Шерлока тоже не дело. Зная его методы, могу предположить, что Виктора просто устранят, и этого Шерлок мне опять же не простит.

– Так что же делать? – Сара хмурится. – Может быть, подбросить Шерлоку анонимку? Заронить сомнение. Он как минимум захочет разобраться во всем…

– Нет, – прерывает ее Джон, – Шерлок слишком умен, он быстро догадается о происхождении этой… анонимки по какому-нибудь пятнышку краски на конверте. Я кое-что придумал, – Джон набирает полную грудь воздуха и шумно выдыхает, пытаясь успокоиться.

Сара под столом пинает его.

– Не томи, потом йогой займешься, – сердится она.

– Ладно, – Джон вскидывает руки вверх. – В общем, я решил завоевать Шерлока. Самому себе в чувствах к нему я признался, теперь осталось убедить в них Шерлока. Я сделаю все, чтобы завоевать его сердце. Буду ухаживать, дарить цветы, приглашать в кино, не знаю… Но я отобью его у Виктора.

Сара барабанит пальцами по столешнице, размышляя над его словами.

– Ты не обманываешь себя? – спрашивает она. – Ты действительно готов ради дружбы в койку с ним лечь? Одно дело признаться в платонических чувствах, другое – решиться на романтические и далекоидущие отношения. Ты уверен в своей бисексуальной природе?

– Я уверен, что без Шерлока мне будет плохо, – тихо произносит Джон. – И я готов быть с ним даже в том самом смысле. Это ново для меня, но с Шерлоком… – Джон замолкает, покраснев.

– Ну, – произносит Сара, старательно не замечая его смущения и переключаясь на техническую сторону проблемы, – тягаться с Виктором в ухаживании смысла нет. Его ресурс побогаче твоего будет.

– У меня есть кое-какие сбережения, – обижается Джон.

– Можешь с ними в нашу больничную кафешку Шерлока сводить, он будет очень впечатлен, – саркастически поджимает она губы. – Нет, ты должен взять его другим. Ты хорошо знаешь Шерлока, значит, знаешь, что он любит. Это твоя сильная сторона, которую надо использовать, – Джон кивает. – Но главное, – Сара значительно смотрит на него, – ты должен устранить Виктора, – увидев замешательство на лице Джона, она усмехается. – Не в этом смысле. Ты должен оказаться с Шерлоком один на один, тогда ничто и никто вам не помешает. Тогда ты сможешь использовать в свою пользу все, что знаешь о своем парне. Короче, – подводит она итог, – создай ситуацию, когда вы с Шерлоком окажетесь без Виктора. Увези его куда-нибудь из Лондона и не упусти момента. Понял?

Джон улыбается:

– Дельный совет, Сара. Возможно, я именно так и сделаю.

– Ну и чудно, – улыбается Сара. – И раз уж мы решили твою проблему, а ты все еще здесь, оторви свою задницу от стула и пошли работать. У меня парочка серьезных случаев…

Джон допивает чай и поднимается:

– Узурпаторша!

– Трудоголик!

Когда они идут по коридору, Сара чуть придерживает его за руку:

– Но ведь всегда можно добыть доказательства неверности Виктора, его корыстных намерений. Частный детектив и прочее, – произносит она.

Джон кивает:

– Пусть это будет на крайний случай. Потому что если я раскрою Шерлоку глаза на Виктора, это разобьет ему сердце. Опять. Я не могу этого допустить.

– Пойдем, – Сара осторожно сжимает руку Джона, – пойдем, Джон…

========== Тогда. ==========

Шерлоку одиннадцать. Они с Джоном учатся в обычной единой средней школе, что вызывает ехидную ухмылку со стороны Майкрофта и страдающие вздохи со стороны родителей. Сам Шерлок вполне доволен местом учебы – умеренно выраженная дисциплина, возможность комбинации интересующих предметов, демократический контингент учащихся и терпимые преподаватели. Кроме того, Роберт теперь не привозит и не увозит Шерлока, который добирается до школы на своих двоих. Но в любой бочке меда есть своя ложка дегтя, и ложка дегтя Шерлока все больше и больше кажется не дегтем, а цианистым калием: Джона взяли в команду пловцов. Поначалу Шерлока даже радовало то, что Джона заметили и оценили по достоинству. На взгляд Шерлока, в Джоне есть еще масса достоинств, кроме умения быстро плавать. Но очень скоро конкретно это качество становится камнем преткновения в их с Джоном взаимодействии. У Джона появляется интерес помимо Шерлока, которому он посвящает себя в ущерб их с Шерлоком времени. Шерлок бесится, Шерлок ревнует, молча, с выплеском убийственных эмоций в окружающий мир, Шерлок провоцирует Джона на скандал и придирается по мелочам. Но Джон по-прежнему доброжелателен и спокоен, флегматично реагируя на частые вспышки плохого настроения друга, он по-прежнему предан, по-прежнему восхищается Шерлоком и гордится им. Вот только все чаще и чаще в ответ на предложение Шерлока заняться чем-нибудь интересным, вроде изобретения пороха или поиска клада, он говорит: «Давай, но попозже, у меня – тренировка». Шерлоку начинают сниться кошмары с этим треклятым словом, которое напоминает ему «табуретку» своей неблагозвучностью. В этих кошмарах Джон отбивается от него табуреткой или вовсе тонет в проклятом бассейне, а Шерлок не может спасти, потому что не умеет плавать. Терять Джона страшно и во сне, и наяву, и Шерлок готов поставить условие: выбирай, или я, или табуретка, но зная упрямство Джона, Шерлок совсем не уверен, что ему не предпочтут эту самую табуретку. Шерлок чувствует себя больным, когда Джона нет рядом. Впервые эта зависимость от другого человека пугает. Шерлок понимает, что без Джона он не то что двигаться дальше, дышать не сможет. Этот страх порождает необходимость что-то предпринять – не тот человек Шерлок, чтобы пускать все на самотек, отдав единственного друга в руки какой-то там табуретки. Он решает побороться за Джона, и тогда посмотрим, кто кого. Решение принято, остается дождаться повода.