Текст книги "Не могу сказать "прощай" (СИ)"

Автор книги: Ifodifo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 18 страниц)

– Облегчиться зашел? – интересуется Джон. – Кажется, вон та кабинка свободна.

– Ты курил, – замечает Шерлок, не шевелясь. – С чего вдруг?

– Тебе показалось, – роняет Джон, – посторонись, дай пройти, – и протискивается мимо застывшего изваянием Шерлока.

Присоединившись к Виктору, увлеченно поглощающему десерт, Джон любезно улыбается и начинает рассказывать о на редкость пакостной ране, которую ему довелось зашивать в бытность свою армейским доктором. К концу рассказа аппетит Виктора испаряется, а недоеденный десерт разворошенной кротовиной возвышается на белоснежной тарелке. Когда возвращается Шерлок, за столом царит напряженное молчание. Джон мстительно съедает свой десерт, Виктор молча расплачивается, и торжественный вечер по случаю помолвки, наконец-то, заканчивается.

Наутро Джон опаздывает на работу. Это случается с ним впервые. Он полночи мучается тревожными мыслями, колеблясь между «съехать немедленно, чтобы не мешать счастью молодых» и «начать за Виктором следить, чтобы вывести его на чистую воду». Так и не выбрав ни один из вариантов, под утро Джон забывается мутным кошмарным сновидением, которое в упор не помнит по пробуждении. Будильник, как назло, ломается, Шерлок исчезает из дома неизвестно когда и неизвестно куда, и как результат – опоздание. Сара укоризненно качает головой и берет Джона под локоть.

– Пойдем поговорим, – тихо произносит она и ведет Джона в свой кабинет. – Устраивайся поудобнее, – она толкает Джона в кресло для посетителей, сама садится в свое кресло, нажимает кнопку на коммутаторе. – Два кофе, пожалуйста, – велит строго своему офис-менеджеру. Дождавшись, когда кофе принесут, и Джон сделает пару глотков, благодарно жмурясь, она складывает руки на столе, сцепляя пальцы в замок, и произносит: – Выкладывай, что случилось.

– Виктор сделал предложение Шерлоку, – выпаливает Джон. – Вчера. Очень романтично. Шерлок принял предложение. Надо полагать, скоро будет свадьба.

Сара смотрит на Джона сочувственно, не мигая, а затем интересуется:

– Ты уже признал свои чувства к Шерлоку?

– Я… Да… Нет… – Джон растерянно смотрит на Сару, потом зажмуривается и кивает. Пора набраться смелости и произнести это вслух. Он распахивает глаза и с отчаянием произносит: – Я, кажется, влюблен в своего лучшего друга.

– Ты не кажется влюблен, – поправляет его Сара. – Ты его любишь. Очень давно. Ты смотришь на него с обожанием. Ты готов мчаться к нему по первому зову. Ты заботишься о нем: что он ел, как спал, где пропадал. Он занимает все твои мысли, ну или девяносто процентов. Он и только он делает тебя счастливым. Ты любишь его, Джон.

– Да, – скрывать смысла больше нет, – я его люблю, – после этого признания на душе становится легче.

Сара удовлетворенно кивает:

– Ты должен ему все рассказать. Ты должен сказать Шерлоку о своих чувствах пока не поздно. Я уверена, он тоже любит тебя и связался с этим Виктором только потому, что отчаялся добиться от тебя ответного признания.

Джон энергично мотает головой:

– Нет, ты не понимаешь, именно теперь я не могу этого сделать. Если раньше был шанс, то теперь все. Шерлок на самом деле влюбился в Виктора. Ты бы видела, как он на него смотрит, как ловит каждое слово. В разговорах один только Виктор. Я опоздал, – Джон тоскливо вздыхает. – Теперь я просто не имею права говорить Шерлоку о своих чувствах. Шерлок не должен чувствовать себя виноватым из-за того, что предпочел мне его. Я не хочу разрушить его счастье. Раз уж он полюбил этого треклятого Виктора, я не имею права им мешать. Он мой лучший друг, Сара, я желаю Шерлоку счастья.

Сара с сочувствием смотрит на Джона:

– Ты принял благородное решение, но рано или поздно оно тебя добьет. Я была в такой ситуации, когда едва ли не своими руками благословила на брак с другой женщиной любимого мужчину. И вот что я тебе скажу, Джон Ватсон – за свое счастье надо бороться до конца. Нельзя сдаваться. Я пожалела, что даже не попыталась отвоевать того мужчину у соперницы. Да, они живут счастливо, но кто знает, возможно, со мной он был бы счастливее.

– А возможно и нет, – Джон накрывает своей ладонью руку разволновавшейся Сары. – Все образуется. Вот увидишь. Я пойду работать.

Сара молчит, не отвечая, отвернувшись к окну, и Джон благородно не замечает ее слез. А вечером после работы его похищает почти британское правительство.

Они разговаривают на каком-то заброшенном складе, и Майкрофт ужасно раздражает Джона своим зонтом.

– Неужели нельзя было по-человечески поговорить? – ворчит Джон. – Существует такое понятие как телефон.

– Предпочитаю личную встречу, – Майкрофт как всегда невозмутим и до отвращения надменен. – Доктор Ватсон…

– Джон будет привычнее, – поправляет Джон Майкрофта, – в детстве вас вполне устраивало обращаться ко мне по имени.

– Сентиментальные воспоминания детства, – улыбается Майкрофт. – Очень мило. Вы еще вспомните, как вломились в мой кабинет…

– А вы, как едва не опоздали нас спасти, – в тон ему напоминает Джон.

– Я не опоздал, – возражает Майкрофт.

Джон пожимает плечами, понимая, что спорить бесполезно.

– Так зачем вы меня хотели видеть?

– Виктор, – отвечает Майкрофт. – Он мне не нравится.

– На него что-то есть? – быстро подбирается Джон. – Я так и знал…

– Нет, он чист, идеальная биография, – возражает Майкрофт. – Он просто мне не нравится. Вы должны что-то сделать, Джон.

– Я? – Джон искренне удивляется. – Я должен разрушить счастье вашего младшего брата только потому, что вам не нравится его жених?

– Вам он тоже не нравится, – поддевает Майкрофт. – Так что в ваших же интересах спасти Шерлока от Виктора.

– Иначе что? – Джон пытается хорохориться.

– Иначе вы можете его потерять, – отвечает Майкрофт. – А впрочем, поступайте, как хотите, доктор. Я вас больше не задерживаю. Куда прикажете отвезти? Автомобиль в вашем распоряжении.

– На Бейкер-стрит, – произносит Джон, ощущая себя как никогда на распутье, – на Бейкер-стрит.

========== Тогда. ==========

Шерлоку семь, и родители решают перевести его в элитную частную школу из той, куда они с Джоном плавно перешли после окончания детского сада. Такое решение принято для того, чтобы привить сыну понятие о дисциплине и дать лучшее образование из возможного. Школа – только для мальчиков, с длинным списком наград и еще более длинным списком учившихся в ней выдающихся людей. Папа и мамуля выбирали придирчиво, вероятно, предполагая, что Шерлок однажды пополнит один из списков. Еще там учился Майкрофт, пока не перешел в среднюю школу, и это совсем не радует Шерлока. По словам родителей, это обстоятельство накладывает на Шерлока дополнительные обязательства соответствовать высокому уровню старшего брата, и Шерлок ненавидит Майкрофта за это еще сильнее. Ну, по крайней мере, вместе с Шерлоком там будет учиться и Джон (мамуля оплачивает его обучение из созданного ею благотворительного фонда), что сглаживает нежелание Шерлока подчиняться дисциплине и уравниловке – первая ступень начальной школы далась ему легко только из-за того, что по сути своей была близка к либеральным требованиям детского сада. Но вторая ступень предполагает жесткое подчинение, муштру и зубрежку. И только из-за Джона, которому, по словам мамули нужен шанс в жизни, Шерлок скрепя сердце соглашается на подобное издевательство. Его, как и раньше, отвозит Роберт. Мамуля лишь желает удачи и целует в лоб (Шерлок не терпит нежностей), взяв обещание вести себя хорошо – ей еще провожать отца на работу и Майкрофта в школу. Роберт выезжает из подземного гаража и берет курс в бедный район, где живет Джон. Миссис Ватсон все еще работает в том самом детском садике, который закончили Шерлок и Джон. Джон достаточно самостоятельный, чтобы одному добраться до школы на автобусе, но Шерлок не может этого другу позволить. С Робертом у Шерлока сложились взаимоудобные отношения: Шерлок не докучает ему и не подставляет перед родителями, а Роберт не мешает им с Джоном. Вот и сейчас, по негласному уговору, они едут за Джоном, вместо того чтобы отправиться прямиком в школу. Джона они перехватывают на пороге. Он в таком же, как у Шерлока, форменном костюме с эмблемой школы на рукаве пиджака и рюкзаком за плечами улыбается, наблюдая за приближающимся автомобилем. Роберт открывает дверь, и Джон проскальзывает на заднее сидение к Шерлоку. Они садятся рядышком, плечом к плечу, как будто места мало, и уютно молчат всю дорогу до школы. Джон всегда немного сонный по утрам, и Шерлок знает, что ему надо дать окончательно проснуться. Здание школы напоминает суд – массивное, строгое, из темного камня и барельефных украшений, с зеленым двором, фонтаном и мемориальной стелой, где перечислены имена прославивших школу мужчин. Шерлок презрительно щурится – подобный пафос его никоим образом не смущает. Он уверенно вылезает из машины, а немного оробевший Джон верно следует за ним. Процесс распределения школьников по классам проходит под скептический комментарий Шерлока, который цепляется буквально ко всему, от прически директора и его торжественно-приветственной речи до отполированного словно зеркало пола. Притихший Джон неслышной тенью скользит рядом с другом, только успевая вращать головой направо и налево. Когда их наконец-то отправляют в класс мистера Эванса, Джон немного приходит в себя. Классы небольшие. Мистер Эванс недружелюбно улыбается, рассматривая столпившихся перед ним учеников, словно удав Каа – бандерлогов.

– Познакомимся, джентльмены, – произносит он строгим голосом, – я ваш классный наставник, мистер Эванс. Сейчас я буду называть фамилии. Будьте любезны, услышав свое имя, выступить вперед и занять указанное мною место. Приступим, мистер Алдридж, – вперед выходит худенький бледный мальчик, гладко причесанный, отчего розовые оттопыренные уши кажутся просто гигантскими, – вот ваше место, – мальчик покорно садится на первую парту. – Рядом садится мистер Бонэм, – рыжий веснушчатый и улыбчивый мистер Бонэм охотно занимает соседнее с мистером Алдриджем место. – Мистер Ватсон садится вот сюда, – мистер Эванс указывает выступившему вперед Джону на вторую парту, и Джон, беспомощно оглянувшись на Шерлока, занимает свое место. – Рядом садится мистер Гувер, – мистер Гувер выступает вперед, и тут раздается властный голос Шерлока:

– Нет, мистер Ватсон будет сидеть со мной.

Мистер Эванс с изумлением разглядывает Шерлока, его кустистые брови шевелятся под линией роста волос как две гусеницы.

– Извольте представиться, молодой человек, – произносит он.

– Шерлок Холмс, – ничуть не смущаясь, отвечает Шерлок.

Мистер Эванс заглядывает в свои записи:

– Мистер Холмс сидит вместе с мистером Хиггинсом.

– Нет, – возражает Шерлок упрямо, – я сижу с Джоном Ватсоном. А если вы, мистер Эванс, будете упрямиться, информация о ваших увлечениях запрещенными препаратами, которые сейчас спрятаны у вас в кармане пиджака, дойдет до сведения директора.

Мистер Эванс краснеет, открывая и закрывая рот, не в силах выдавить из себя ни слова от возмущения, рука, сжимающая блокнот, начинает трястись. Джон в восторге смотрит на друга, качая головой, как бы говоря «только ты мог такое устроить в первый день в школе», остальные в шоке молчат. Шерлок безмятежен. Проходит время, прежде чем мистер Эванс обретает способность говорить.

– Садитесь рядом с мистером Ватсоном, мистер Холмс. Сейчас не время и не место заниматься пререканиями, – выдавливает он из себя, и Шерлок с торжеством победителя опускается на стул рядом с Джоном.

– Мистер Дарен и мистер Дэниэлс садятся… – хрипит мистер Эванс.

Шерлок толкает Джона локтем в бок:

– У него в кармане пакет марихуаны, – сообщает он шепотом.

– Невероятно! – Джон улыбается. – Как ты узнал? – и Шерлок с удовольствием рассказывает о том, как понял о том, что мистер Эванс – любитель выкурить косяк во время большой перемены.

Когда все рассажены на свои места, а мистер Эванс немного успокаивается, наступает процесс знакомства.

– Еще раз, меня зовут мистер Эванс. Я работаю в этой школе уже восемь лет. У меня есть кошка. Я бегаю по утрам, люблю Ремарка и классическую музыку. Сейчас я хочу, чтобы каждый из вас поднялся и немного рассказал о себе. Это поможет нам быстрее друг друга узнать.

– Ну да, – громко шепчет Шерлок, – три года, как пытается свалить отсюда. Кошка не у него, а у его подружки. И бегает по утрам она, а не он. А в суперобложке Ремарка спрятан Паланик. И к классической музыке он, судя по всему, равнодушен.

Все взгляды собравшихся прикованы к Шерлоку, но тот проявляет к ним полное пренебрежение, равно как и к новой удушающей волне красного цвета на лице мистера Эванса.

– Мистер Холмс! – грозно предупреждает он. – Соблюдайте тишину. В классе говорю только я, а вы лишь тогда, когда я это позволяю. Мистер Алдридж, вам слово.

Мистер Алдридж, которого зовут Мармадьюк, поднимается и мучительно долго рассказывает о своей собаке, своем брате и своем папе, с которыми он любит плавать на яхте, о коллекции старинных монет и вилле в Италии, куда они всей семьей выезжают на лето.

– Собака глупа и не воспитана, брат – сидящий на шее семьи бездельник, родители едва терпят друг друга, на яхту папаша берет сына для прикрытия своих шашней с его гувернанткой-француженкой, а вилла в Италии давно заложена за долги, – комментирует Шерлок, и Джон округляет глаза, не одобряя столь беспардонной огласки подробностей частной жизни мистера Алдриджа и его семьи.

Мармадьюк Алдридж, такой же красный, как мистер Эванс, садится на место. Играя желваками, мистер Эванс предоставляет слово мистеру Бонэму.

– Меня зовут Арчибальд. Я играю на виолончели. Люблю читать фантастику. Развожу рыбок. Мы с мамой много путешествуем. Она говорит, это расширяет кругозор. Она дизайнер, кстати. Ее бутик есть даже на Бонд-стрит, – увлеченно рассказывает мистер Бонэм.

– Играет плохо, потому что слуха нет, – Шерлок входит в детективный раж. – Рыбки дохнут регулярно. Мистер Бонэм хотел бы завести собаку, но у любовника матери на собачью шерсть аллергия. Путешествовать приходится, потому что мать мотается с показа на показ, а оставить сыночка на нянь боится. Четыре предыдущих опыта с наемным персоналом для сына были неудачными: одна няня украла все домашнее серебро, другая просто исчезла, не оставив никаких объяснений, третья едва не залезла в постель того самого любовника мадам Бонэм, а четвертая двух слов связать не могла, – мистер Бонэм краснеет, переставая улыбаться, и, показав Шерлоку кулак, садится на свое место.

Мистер Эванс грозно хмурит свои гусеницы-брови.

– Мистер Ватсон, слушаем вас, – произносит он кисло.

Джон поднимается, одергивая форменный пиджак.

– Меня зовут Джон, – и после этого надолго замолкает, опустив глаза в пол.

– И это все, мистер Ватсон? – ехидно интересуется мистер Эванс.

Джон поднимает на него взгляд и в волнении облизывает губы:

– Я… Мне… У меня… – похоже, Джон не знает, что рассказать о себе, и Шерлоку за него больно, если бы спросили его, он рассказал бы о Джоне Ватсоне много интересного. – Простите, – бормочет Джон и садится, закрыв лицо руками, под дружный смех присутствующих.

Смеются все, кроме Шерлока, который поднимается, с ненавистью глядя на мистера Эванса.

– Ну что ж, очередь мистера Холмса, – гаденько улыбается мистер Эванс. – Может быть, у вас получится рассказать о себе более красноречиво, чем у вашего друга.

Шерлок кивает:

– Меня зовут Уильям Шерлок Скотт Холмс, – произносит Шерлок надменно. – А у вашей подружки есть любовница. Они встречаются с ней по средам в спорт-баре, – сообщает он с удовольствием. – Вы отпускаете ее, поскольку думаете, что свидание с подругой – безопасно. Но на самом деле она собирается от вас уходить. Это случится скоро. Если вы заглянете в ее сумку, то наверняка и письмо заготовленное для вас найдете. Прощальное, – Шерлок с удовольствием наблюдает, как улыбка сползает с лица мистера Эванса и садится на место рядом с Джоном, который под партой показывает ему большой палец, сияя от удовольствия.

– Мистер Холмс, потрудитесь покинуть класс и подождать окончания урока за дверью, – рявкает мистер Эванс, покрываясь красными, словно лишай, пятнами.

Кивнув, Шерлок невозмутимо подхватывает свой рюкзак и выходит в коридор, громко хлопнув за собой дверью. Жалеет он лишь о том, что вместе с ним не выгнали и Джона. Вдвоем было бы веселее сидеть на подоконнике в ожидании перемены.

Звонок, возвещающий об окончании урока, кажется Шерлоку соловьиной песней, не иначе. Он приосанивается, спуская ноги с подоконника, придвигает к себе рюкзак и упирается взглядом в дверь класса. Когда она открывается, на пороге появляется мистер Эванс, который громогласно приглашает учеников проследовать в музыкальный класс. Вслед за мистером Эвансом, толкаясь и переговариваясь, начинают выходить и все остальные. Шерлок ждет Джона, но его все нет, а когда ручеек учеников высыхает, Шерлок спрыгивает с подоконника и в тревоге идет в класс. Джон все еще там. Стоит в окружении трех прилизанных типчиков, воинственно выставив вперед подбородок и сжимая кулаки. Джон готов к драке, ситуация, похоже, складывается не дружественная. Шерлоку хватает нескольких минут, чтобы оценить существующее положение вещей.

– Просто Джон, да? – издевательски тянет один (Шерлок помнит, его зовут Фердинанд). – Кто же тебе дал такое сложное имя? – Джон презрительно молчит, зло щуря глаза.

– У-у-у, а рюкзачок-то ношенный, – ехидничает другой (Малкольм, его Шерлок тоже отлично помнит). – И рубашка вон, заштопанная. На какой свалке ты одеваешься, малыш? – Джон дышит через нос, и это верный признак того, что Джон в бешенстве, и сейчас будет драка.

– Как ты вообще в нашу школу попал? – третий камикадзе (Габриэль, Шерлок и этого типа запомнил прекрасно) даже не понимает, какая угроза над ними нависла – Джон в гневе страшен. – Что у тебя общего с фриком? Он хоть и придурок, но он наш придурок…

Шерлок понимает, что сейчас будет бойня, и потому поспешно выступает вперед, отвлекая внимание на себя.

– Кажется, тебя назвали в честь прадеда, ведь так? – он обращается к Фердинанду, и тот удивленно кивает. Шерлок ухмыляется: – Сколотил состояние на скупке краденного, чтоб ты знал. А твой папаша сейчас выдает это за фамильные драгоценности,– говорит он, глядя на Фердинанда. – Джона же назвали в честь деда, героя второй мировой войны. Он погиб, спасая товарищей. Улавливаешь разницу? – Фердинанд бледнеет, оборачиваясь на товарищей, будто ищет у них поддержку, но те смотрят на него, едва ли не открыв рот, и во взглядах читается смесь презрения пополам с жалостью – репутации Фердинанда нанесен невосполнимый урон.

– А ты, – Шерлок поворачивается к Малкольму, и тот поспешно отступает в попытке сбежать, но все же удерживается от этого, понимая, что потеряет всякое уважение к себе в глазах присутствующих, – ты одет с иголочки и во все новое, трудно с этим спорить. Твоя мать растит тебя одна на деньги, которые отсудила у твоего отца за то, что он изменил ей с ее же сестрой. Причем, они с сестрой были в сговоре, и отсуженные деньги поделили пополам. Не очень честный способ заработать, не так ли? – Малкольм молчит, изо всех сил стараясь показать, насколько его не задели слова Шерлока, но слова задели, и это Шерлок видит совершенно отчетливо, как и все остальные.

– Что касается тебя, – усмехается Шерлок, поворачиваясь к Габриэлю, – то твой папаша дал нашему директору приличную взятку, чтобы ты попал в эту школу. Потому что детям людей с судимостью ход сюда закрыт. Сказать, за что его посадили? – Габриэль сжимает кулаки и рвется размазать Шерлока по стенке, но на пути возникает верный Джон, одним ударом отправляющий Габриэля на пол знакомиться с его чистотой.

Остальные молчат, не желая вмешиваться. Шерлок победоносно улыбается:

– Пойдем, Джон, а то на урок опоздаем, – произносит он и величественно проходит мимо побежденных.

Восхищенный Джон следует за ним.

– Как ты все это узнал? – спрашивает он, когда они оказываются в коридоре. – По развязанному шнурку на ботинке или крошкам на рубашке?

– Я прочитал досье на всех, с кем мы будем учиться в одном классе, – объясняет Шерлок, – а их собрал отец. Он такой перестраховщик…

– Надо полагать, твой отец не в курсе проявленной тобой любознательности? – невинно интересуется Джон.

– Надо полагать, – соглашается Шерлок. – И мне не стыдно – эта троица такие ослы…

После занятий в музыкальном классе, когда истощенная и высушенная, как вобла, мисс Локридж, изводившая их лекцией о необходимости каждому хорошо образованному джентльмену владеть музыкальной грамотностью, знать и любить музыку, разбираться в ней, а еще и научиться играть на… бла-бла-бла, как говорит в итоге Джон, Джона просят зайти к мистеру Эвансу. Джон невозмутимо кивает мальчишке, передавшему просьбу:

– Хорошо, я иду, – и, бросив на Шерлока взгляд, предупреждающий о том, что вмешательства в свои дела Джон не потерпит, уходит.

Шерлок остается один. Немного потоптавшись в коридоре, борясь с желанием пойти вслед за Джоном, чтобы выяснить, чего хотел от него мистер Эванс, Шерлок все же продолжает начатое еще с Джоном движение. Ровно до того момента, когда его хватают за пиджак чьи-то руки и втягивают в узкий закуток между двумя классами. То, что это ловушка, устроенная одноклассниками, Шерлок понимает почти сразу. И то, что никакой мистер Эванс Джона не вызывал, тоже вполне очевидно. Умно со стороны всех этих богатеньких детишек разделить их. В отличие от крепкого и выносливого Джона, Шерлок тощий и хилый, хоть и верткий. В руках и ногах нет силы, а удар не то что с ног не собьет, даже боли не доставит. Единственным преимуществом Шерлока против окружившей его толпы одноклассников является то, что он их не боится. Что они могут сделать? Ну нос разбить, ну синяков наставить, но что такое тело? Всего лишь транспорт. Лишь бы по голове не били. Его толкают, трясут как грушу, бьют кулаками в лицо, по спине, в грудь, удар по голени сбивает с ног и Шерлок падает вперед, неловко выставив руки. Чей-то дорогущий ботинок попадает по губе, еще чей-то в переносицу. Во рту чувствуется солоноватый привкус крови. Шерлок группируется, чтобы прикрыть жизненно важные органы, когда удары прекращают сыпаться, а рядом приземляется тело одного из одноклассников с расквашенным носом. За ним на пол летит следующий, воя и прижимая к глазу руку, и Шерлок, словно гончая, услышавшая охотничий рог, собирает себя с пола и поднимается на ноги. Джон дерется неистово, молча, методично отправляя на пол одного обидчика за другим. У него на спине висит щуплый Фердинанд, но Джон не замечает его, продолжая драться сразу с двумя. И Шерлок, не раздумывая, подключается. Теперь уже они вдвоем против всего мира отстаивают свое право быть не такими, как все. Когда звенит звонок на урок, нападавшие разбегаются в разные стороны, словно тараканы от включенного света. Джон усмехается, прижимая руку к распухшему уху, и тянет Шерлока в туалет. Они прогуливают урок, смывая с одежды кровь. Джон пострадал меньше, так пара ссадин да синяков, а вот у Шерлока вид довольно расхлюстанный: порван рукав пиджака, кровит губа, под глазом наливается синяк, да переносица рассечена. Джон копается в рюкзаке, достает ватку, спирт и пластырь. Обработав Шерлоковы раны, которые Шерлок прячет за челкой, начесанной на глаза, Джон принимается за его пиджак, извлекая, словно фокусник, из все того же рюкзака иголку с ниткой.

– Запасливый, – вздыхает Шерлок, устраиваясь на подоконнике с ногами и прижимая к синяку выданную Джоном монетку, пока сам Джон молчаливо зашивает порванный пиджак. – ТрУсы позорные – всем скопом на одного!

Джон хмыкает:

– Ты попался! Они тебя развели…

Шерлок дергает плечом – идиоты! Все идиоты! До самого конца урока он мрачно таращится в окно, вынашивая в душе план мести, пока Джон не зовет его в столовую.

В столовой они садятся рядышком за длинный лакированный стол. Джон с тоской смотрит на разложенные перед ним ножи и вилки, Шерлок встряхивает крахмальную салфетку, косясь на застывшего неподалеку мистера Эванса.

– Мистер Холмс, вы сегодня остаетесь без обеда, – объявляет тот с удовольствием, и Шерлок, ни в коем случае не расстроившись, бросает салфетку на тарелку. – Извольте выйти из-за стола и направиться к директору для беседы.

Джон с тревогой смотрит на него, и Шерлок ободряюще улыбается – жаль оставлять друга одного в этом серпентарии. Чуть пожав плечами, он выбирается из-за стола и выходит из столовой, высоко подняв голову.

В кабинете директора с видом на заросший садом задний двор школы, с роскошным портретом королевы в тяжелой золоченой раме, нависающим над самим директором, пухленьким и лысоватым мужчиной невысокой округлой комплекции, Шерлок не испытывает ни трепета, ни пиетета. Со скукой на лице он выслушивает лекцию о том, как подобает и как не подобает вести себя настоящему джентльмену, чтобы не опорочить честь школы, а под конец даже начинает откровенно зевать, чем выводит директора из себя, и тот еще на добрых десять минут разражается лекцией о хороших и плохих манерах. Про себя Шерлок отмечает эту особенность директора, говорить об обеих сторонах медали одновременно, и делает из этого вывод о неуверенности в себе. Когда директора покидает вдохновение, он выгоняет Шерлока из кабинета, угрожая исключением из школы в случае очередного нарушения дисциплины, и Шерлок с радостью уходит, громко хлопнув напоследок дверью. Джона он находит перед классом мистера Эванса рядом с ненавистными одноклассниками. Но, по крайней мере, они не дерутся, а вроде бы даже дружески беседуют. Шерлок не может отказать себе в удовольствии подслушать разговор.

– А я зимой в Альпы с родителями поеду, – хвастает один.

– А я сидел рядом с принцем Гарри в прошлом году, – вторит ему другой.

– А мы отдыхали на вилле в Италии…

– А у меня собака взяла первое место на выставке в Монреале…

– А моя сестра снимается в кино…

– А мой дедушка владеет тремя банками…

Эта многоголосица замолкает, и теперь все присутствующие смотрят на Джона вопросительно, как бы говоря ему – твоя очередь поделиться с нами самым-самым. Джон хмурится, и Шерлок уже готов прийти на помощь, так как понимает, что конкурировать Джону не чем, когда тот победно улыбается и с гордостью произносит:

– А мой лучший друг – Шерлок Холмс, – и воцарившаяся тишина говорит о том, что слова Джона добились нужного эффекта.

Шерлок не знает, почему на цыпочках, стараясь не привлекать к себе внимания, отходит от них подальше. Он не понимает, почему не хочет, чтобы Джон знал, что Шерлок слышал его слова. А еще Шерлок не может перестать улыбаться.

Роберт забирает Шерлока и Джона после уроков и вопросительно смотрит на них:

– Куда сейчас?

– Ты один сегодня? – интересуется Шерлок у Джона.

– Да, мама работает, – кивает Джон.

Шерлока подмывает сказать другу, что мама его обманывает, на самом деле у нее свидание, а не работа, но удерживается от этого желания.

– Едем к Джону, – решает он.

Для того, что он задумал, нужно отсутствие родителей, а главное, всевидящего и все понимающего Майкрофта. Роберт, кивнув, заводит мотор и выводит машину на дорогу.

Джон с мамой живут в многоквартирном доме для бедных. Но у Джона есть своя комната. И Шерлоку у них нравится. Пока Джон варит макароны, Шерлок обдумывает, с какого бока лучше начать разговор, но, в конечном счете, решает пойти напрямик. Джон не любит хитростей.

– Скажи, как тебе наша школа? – осторожно интересуется он.

– Отстой, – изрекает Джон, и Шерлок полностью разделяет его мнение.

– Нужно уходить, пока нас не засосало в это болото, – решает Шерлок. – Есть план, как сделать так, чтоб из этой школы нас с тобой вытурили, а в другую такую же ни за какие деньги не взяли.

Джон сосредоточен на процессе варки, поэтому лишь косится в сторону Шерлока:

– Опять в пираты подадимся? – ехидничает он. – А я мечтал стать врачом…

– Ты и станешь. Для этого совсем не обязательно заканчивать школу, где учатся одни идиоты…

– Ты же говорил, все – идиоты, – весело напоминает Джон, подхватывая огромную кастрюлю, чтобы слить из нее воду.

– Все, – соглашается Шерлок, – но эти – особенные. В конце концов, есть и обычные школы, – роняет он, наблюдая за реакцией друга.

Джон кивает удовлетворенно, попробовав готовность макаронины:

– Согласен. Выкладывай свой план, – произносит он, вываливая в тарелку Шерлока макароны. – Ешь, – строго напоминает ему, подталкивая вилку и кетчуп.

Шерлок с благодарностью кивает, принимаясь за макароны, которые у Джона всегда получаются безумно вкусными.

– План такой, – произносит он с набитым ртом и излагает родившийся в голове очередной «гениальный» план.

Для его воплощения Шерлок договаривается с мамулей по поводу того, чтобы Джон у них переночевал. Мамуле Джон нравится, и она соглашается без разговоров. Вторым пунктом плана идет прогулка с собакой Джона – ирландским сеттером Рэдбертом во время которой они заглядывают на базарчик, недалеко от дома Джона, где покупают у уличного торговца столько ракет для фейерверков, сколько помещается в их рюкзаках. Следующий пункт – поездка домой к Холмсам, куда Роберт доставляет Шерлока и Джона и прощается с ними до завтрашнего утра. Мамуля Шерлока зовет ужинать, но Шерлок отказывается:

– Мы ели у Джона макароны, – и родители Шерлока в изумлении переглядываются – дома Шерлока трудно заставить что-либо съесть.

В комнате Шерлока мальчики достают свое приобретение. Шерлок, довольный тем, что мама не заметила его боевых шрамов, спрятанных за кудрями, внимательно изучает каждую ракету, а потом начинает с ними возиться. Джон растягивается на кровати Шерлока.

– А что должно в итоге получиться? – интересуется он лениво, наблюдая за тем, как Шерлок обращается с отверткой и проводками, создавая задуманное.

– Должно бабахнуть, как в твоих любимых боевиках, когда нажимаешь на кнопку, и по сигналу сносит полдома, – объясняет Шерлок. – Я этим летом такой фейерверк устроил, когда ты две недели с ангиной провалялся.

– Дистанционный взрыватель, – вспоминает Джон термин из боевиков, – круто!

Он засыпает раньше, чем Шерлок заканчивает, оставив на кровати место для друга. Шерлок осторожно складывает ракеты обратно в рюкзак, ликвидирует следы преступления и вытягивается рядом с Джоном. Мирное сопение успокаивает, и Шерлок почти мгновенно засыпает, так и не переодевшись в пижаму. Заглянувшая в комнату мамуля выключает свет и, покачав головой, накрывает их обоих пледом. На рассвете Шерлок просыпается и будит Джона:

– Пора! Нас ждут великие дела!

Они одеваются, выскальзывают из квартиры незамеченными и добираются пешком до школы. Идти вдвоем по еще спящему городу в унисон, чуть сталкиваясь локтями и плечами, приятно. Перебравшись через забор, Шерлок объясняет сонному Джону как правильно устанавливать ракеты во дворе школы и маскировать их опавшими листьями. Они работают молча, споро закапывая творения Шерлока. Последнюю ракету Шерлок прикручивает к мемориальной стеле.