Текст книги "Не могу сказать "прощай" (СИ)"

Автор книги: Ifodifo

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 18 страниц)

На уик-энд Себастьян приглашает Шерлока прокатиться на родительской яхте, и Шерлок неожиданно соглашается. Собирая сумку под настороженно-обеспокоенным взглядом Джона, Шерлок молчит с самым независимым видом. Джон ничего не спрашивает, а Шерлок не знает, что сказать. В конце концов, он что-то бурчит про родителей, которые просили приехать на выходные, и при этом не смотрит в глаза.

– Да, конечно, – тихо соглашается Джон. – Если что-то будет нужно, я в городе, – Шерлок кивает и пулей вылетает из комнаты.

Он сбегает вниз по лестнице, закидывая сумку на плечо, и попадает в объятия Себастьяна, который ждет внизу. Его красный пижонский ягуар поблескивает на тусклом лондонском солнце полированным боком, вызывая восторженные взгляды студентов. Шерлок надеется, что Джон не будет смотреть в окно и не увидит этой сцены. Они мчатся на скорости в шикарном автомобиле, ветер обдувает пылающее лицо Шерлока, треплет волосы, и он смеется, почти истерически, желая, чтобы за шумом двигателя Себастьян не распознал таких нюансов. Себастьян собственнически обнимает его, целует:

– Ты прекрасен, детка… – Шерлок опять смеется, пытаясь запрятать поглубже подступающие слезы.

Яхта родителей Себастьяна так же шикарна, как и его автомобиль. Внутри это словно маленький дворец: дубовые панели, хрусталь, позолота, столовое серебро и даже вышколенная прислуга. Себастьян устраивает Шерлоку прогулку по яхте, рассказывая о тонкостях управления, предлагает вместе отправиться в путешествие, засыпает рассказами об экзотических странах. Шерлок рассеяно слушает, кивает, тоскливо думая о том, как смотрел на него Джон. Зачем Шерлок с ним так? Джон ничего не обещал. Джон не предавал его. Это все тот же родной и близкий Джон, абсолютно не заслуживший такого, как Шерлок. Он обязательно извинится, когда вернется в Лондон. Купит так любимые Джоном еще горячие круассаны, какой-нибудь фильм из серии про Бонда и, может быть, билеты в китайский цирк для них с Лорой. От мыслей о Джоне его отвлекает Себастьян, приглашая за стол, сервированный так помпезно, как будто они ждут к обеду саму королеву Елизавету или кто там сейчас на троне. При мысли о том, как Джон отреагировал бы на подобную, неуважительную по отношению к королевскому семейству тираду, Шерлок тепло улыбается.

– У тебя потрясающая улыбка, – Себастьян вторгается в его личное пространство, собственнически завладевая губами, – как у Моны Лизы, – шепчет он и мнет ткань рубашки Шерлока.

– Прошу к столу, – появление прислуги заставляет Себастьяна оторваться от Шерлока, отчего Шерлок вздыхает с облегчением – такая напористость заставляет его нервничать.

Не то чтобы он не догадывался, для чего именно Себастьян пригласил его на яхту на целых два дня, более того, Шерлок готов лишиться девственности в его компании, но все же предстоящее событие немного пугает. И страстность Себастьяна не придает Шерлоку спокойствия.

Обед превосходит все ожидания. Шерлок вырос в состоятельной семье, чтобы иметь возможность оценить по достоинству вкус еды и профессионализм повара. Вино подобрано удачно к приготовленным блюдам, и Шерлок, которому обычно глубоко наплевать, что он ест, на короткий момент времени забывает о своем паническом настроении, просто бездумно предаваясь чревоугодию. Себастьян мило шутит, блистает эрудицией и напоминает Шерлоку павлина, расправившего хвост перед самкой. В данном случае, самкой, похоже, является он сам. После обеда Себастьян увлекает его на палубу, где уже стоят два шезлонга, а рядом столик со всем необходимым. День стоит почти летний, солнце гостеприимно припекает. Шерлок, поколебавшись, следует примеру Себастьяна, избавляясь от одежды. В душевой кабинке его ждут бермуды дикой расцветки и пушистое полотенце. Когда Шерлок появляется в таком виде, явно смущенный собственной молочной белизной, Себастьян выглядит восхищенным. Они некоторое время лежат, подставляясь слабому английскому солнышку, потягивая принесенный молчаливым слугой коктейль, а затем Себастьян, перегнувшись через подлокотник, жарко шепчет Шерлоку на ухо о том, какой тот белый и как вредно такой незащищенной нежной коже контактировать с солнцем. В руках у него оказывается тюбик с солнцезащитным кремом, а сам он каким-то невероятным образом оказывается на Шерлоке, лежащем на животе. Как так Шерлок оказался на животе, он и сам не знает, ведь еще только что загорал на спине, задрав нос к небу. Себастьян сидит верхом, жестко фиксируя бедра Шерлока, и размашисто мажет спину кремом. Это совсем не нежно и совсем не эротично, что бы ни писали в романах, которые так любит читать мамуля Шерлока. Шерлок не видит ничего приятного в том, что чужие жирные руки лапают его, пробираясь под плавки.

– Это частная стоянка, – пыхтит за спиной Себастьян, – здесь мы не боимся, что за нами будут подсматривать, – с этими словами он срывает с Шерлока бермуды и мнет ягодицы – Шерлок подбирается, непроизвольно сжимаясь, но эти пальцы добираются до входа и уже лезут туда, не собираясь нежничать. – Ты такой узкий… О, да… Скажи, что я твой первый… – слова вырываются из Себастьяна с хрипом и свистом, а Шерлок чувствует себя беспомощным, как когда-то давно, в детстве, на том острове.

Шерлок впивается зубами в костяшки пальцев, чтобы не закричать, потому что пальцы Себастьяна орудуют в нем, и это больно. Себастьян довольно быстро возбуждается, прекращает растягивать Шерлока и входит в него с размаху, отчего из глаз Шерлока катятся слезы. Себастьян большой и сильный, он долбится в Шерлока, навалившись на него, пыхтит и дышит в шею, словно паровоз. Шерлоку адски больно, словно его разрывают на части, и только гордость не позволяет просить о пощаде, покорно принимая и боль, и унижения – он сам на это подписался, связавшись с Себастьяном. При каждом толчке, Шерлок проезжается щекой по твердой поверхности шезлонга, чуть сдвигаясь вверх. Он уверен, что когда все это закончится, на щеке отпечатается на всю жизнь фактура материала, из которого сделан шезлонг. Шерлок плачет, когда Себастьян кончает в него, и до крови закусывает палец, когда Себастьян впивается зубами в загривок. Спасительная боль отправляет его в черное небытие, позволяющее больше не слышать и не осязать. Шерлок просто теряет сознание.

Когда он приходит в себя, то все еще лежит на животе, голый, с мокрыми от спермы Себастьяна бедрами. Себастьян в соседнем шезлонге сладко похрапывает, даже не сочтя нужным одеться. Шерлок с трудом поднимается, не желая смотреть на себя, но задерживая взгляд на вялом сейчас и все еще возбужденном члене Себастьяна. ЭТО было в нем. Мысль саднит, словно надоедливая муха, и Шерлок досадливо отгоняет ее. Осторожно передвигая ногами, он, так и не одевшись, добирается до своей каюты и забирается под душ. Вода немного приводит в чувства, и он с остервенением намыливается дорогим вручную сделанным мылом, чтобы смыть с себя даже память прикосновений Себастьяна, вот только благословенного забвения так и не наступает. Шерлок равнодушно смотрит на стекающую в водосток грязно-розовую пену, отстраненно отмечая, что, возможно, Себастьян его порвал. В районе ануса адски болит. Когда в дУше заканчивается вода, Шерлок вылезает, тщательно вытирается и надевает свою одежду. Он думает о том, как бы не истечь кровью, пока будет добираться до дома. Молчаливый слуга ждет за дверью. Его сочувствующий понимающий взгляд не трогает Шерлока. Ровным голосом он просит вызвать такси, а потом, спустившись по трапу на пристань, стоит, сгорбившись, засунув руки в карманы. Такси подъезжает оперативно. Молчаливый слуга выносит забытую Шерлоком сумку.

– Такси оплачено, – тихо произносит он, и Шерлок не в том состоянии, чтобы спорить о такой мелочи.

Он осторожно садится на заднее сидение, боком, неловко сжавшись, и болезненно дремлет всю дорогу. И только когда автомобиль останавливается у общежития, Шерлок вздрагивает с испугом, боясь, что Джон окажется дома. Поздний вечер, и он, скорее всего, в кино или кафе со своей Лорой, и пусть так и будет. Таксист отдает ему сумку, и Шерлок, с трудом передвигая ноги, наконец-то добирается до их с Джоном комнаты. Слава богу, Джона нет. Шерлок роняет сумку у порога, доходит до своей кровати и осторожно опускается на нее. Сил хватает только на то, чтобы уткнуться носом в стену и натянуть на себя одеяло, чтобы не пугать Джона видом крови, коли она все-таки проявится на джинсах. Шерлок так вымотан и опустошен, что засыпает почти мгновенно, проваливаясь в черную без сновидений бездну.

– Шерлок, Шерлок, – мягкий голос Джона выводит его к рассеянному тусклому свету их настольной лампы.

Шерлок открывает глаза, но продолжает лежать, повернувшись спиной к Джону, который, не дождавшись от друга реакции, осторожно садится рядом. Он кладет руку на предплечье Шерлока, предупредительно, нежно, и у Шерлока снова намокают глаза.

– Шерлок, что с тобой, Шерлок, – зовет Джон встревоженно, но Шерлок не может позволить Джону увидеть своих слез, своего позора, и потому упрямо не двигается.

Впрочем, Джон Ватсон не менее упрям. Он просто решительно разворачивает Шерлока в свою сторону и заглядывает ему в лицо.

– Господи, Шерлок, что случилось? – Джон выглядит испуганным, а его синие глаза темнеют. – Тебе плохо? Что произошло? – Шерлок не может сдержать кривой улыбки – Джон все также недогадлив.

– Все в порядке, – хрипит он, с трудом разлепляя спекшиеся губы, – просто не очень удачный личный опыт.

Джон смотрит на него пытливо, вникая в сказанное, и в какой-то момент до него доходит, что имеет в виду Шерлок. Неуловимо быстро лицо меняется, чередуя озабоченность с холодной яростью, а потом вновь становясь заботливо нежным.

– Господи, Шерлок, – бормочет Джон, – нельзя к таким вещам относиться как к экспериментам. ТАК это не работает. Подвинься… – Шерлок не очень понимает, чего Джон хочет, но все же приподнимается на кровати, и Джон тут же занимает освободившееся пространство, садясь поперек и прислоняясь спиной к стене.

Его руки осторожно притягивают Шерлока к себе, обнимают, укладывая головой на колени, поправляют одеяло, гладят по волосам, забирают боль, пережитые унижения, обиду, страх.

– Этот гад просто не твой человек, Шерлок. Однажды, ты встретишь своего человека, и с ним все будет волшебно. Просто поверь мне, однажды ты его встретишь…

– Ты МОЙ ЧЕЛОВЕК, – шепчет Шерлок, отчаянно желая не выглядеть жалким и в то же время вжимаясь в Джона, который все гладит и гладит его, тихо обнимая и благородно не замечая вырвавшихся признаний.

– Скажи мне, – просит Джон шепотом, когда Шерлок расслабляется в его руках, – ты в порядке? Тебе не нужна… – он запинается, явно подбирая правильное слово, – медицинская помощь?

Краска стыда заливает щеки Шерлока, но он прислушивается к ощущениям и выдавливает из себя с постыдным смешком:

– Я немного пострадал, но ничего особенного. Вот еще чуть-чуть полежу и схожу в ванную за твоей аптечкой. Кровь, мне кажется, уже и так остановилась, – рука Джона замирает в воздухе, так и не коснувшись волос Шерлока. – Да все нормально, Джон, – ворчит Шерлок, ощущая в себе необходимость как-то ободрить излишне впечатлительного друга, – не случилось ничего такого, чего бы я не хотел. Я позволил ЭТОМУ произойти, так что вина целиком моя.

Джон гулко глотает:

– Он должен был быть нежным и заботливым, – произносит он четко, с плохо скрытой яростью. – Это твой первый раз, Шерлок. Ни один человек не заслужил ТАКОГО первого раза, – Шерлок находит в себе силы независимо дернуть плечом, которое тут же накрывает теплая твердая ладонь друга. – Ты позволишь мне помочь тебе? Я врач, а это почти как священник, – но Шерлок не хочет, чтобы Джон его лечил, поэтому находит в себе силы подняться, оторвавшись от успокаивающих объятий друга.

– Я сам, – бурчит он хмуро, – я все сам…

На самом деле, ничего страшного почти не произошло, и даже крови из Шерлока вылилось совсем немного. Шерлок выходит из ванной в пижаме и халате, переваливающейся походкой, которая его здорово смущает. Джон уже ждет с чаем и шоколадным печеньем, и Шерлок благодарен за это. А еще за то, что неловкая тема больше не поднимается. Шерлок не выходит из комнаты все воскресенье, а потом еще целую неделю. Физически он восстанавливается довольно быстро, но душевные раны так быстро не проходят. Он не может заставить себя появиться на людях. Ему все кажется, что стоит его увидеть, как все догадаются о произошедшем, а еще одного унижения Шерлок может не пережить. Кроме того, Шерлок не хочет встречаться с Себастьяном, а это неизбежно, все же они учатся в одном университете. Почти все время добровольного затворничества Шерлока Джон рядом, если не считать того раза, когда он вернулся домой с содранными костяшками и алеющей скулой (Шерлок предпочитает не думать о характере происхождения повреждений, а Джон сумрачно врет что-то про косяк). Он заваривает ароматный чай, приносит еду и заставляет Шерлока есть, он заполняет эфир глупой болтовней об университетских делах, отвлекая друга от мрачных самоуничижительных мыслей. Он постоянно рядом, без жалостливых взглядов и унизительного сочувствия. Лора Хейли не всплывает на их орбите даже намеком, что не может Шерлока не радовать, и понемногу он оттаивает, восстанавливая себя, еще не до конца, но уже на пути к выздоровлению. А на выходные Джон заставляет Шерлока подняться, умыться, одеться и взять в руки так и не разобранную сумку.

– Мы уезжаем на уикенд, – говорит он решительно в ответ на вопросительный взгляд Шерлока. – В Шотландию, на свадьбу моей сестры. Ты мне нужен в качестве моральной поддержки, – и Шерлок соглашается, не в силах Джону отказать.

Вероятно, в таком состоянии он бы не выдержал в одиночестве, без Джона, ни секунды.

Они уезжают на утреннем автобусе. Джон, как всегда сонный по утрам, дремлет у Шерлока на плече, а тот смотрит в окно, любуясь проплывающим мимо среднебританским пейзажем. Они не обсуждают ничего, Джон не объясняет, каким образом оказался приглашенным на свадьбу сестры, с которой якобы не общался с развода родителей (ох уж этот Джон Ватсон – та еще шкатулка с секретом), а Шерлок не спрашивает. В Эдинбурге их встречают две девушки. В одной из них Шерлок безошибочно узнает сестру Джона, Гарри, по пшеничным волосам, ясно-синим глазам и невысокому росту. Вторая, стройная брюнетка, представившаяся Кларой, оказывается невестой Гарри, и тогда Шерлоку становится все понятно: Гарри – паршивая овца в семье Ватсонов. Вот почему на свадьбе не будут присутствовать родители Джона и Гарри. Обе девушки веселые и немного странные. Они везут Джона и Шерлока в свой маленький дом, сплошь увитый плющом и заросший какими-то кустовыми цветами, где уже полно народа, такого же странного и веселого, ориентированного безусловно нетрадиционно. Звучит громкая музыка, пахнет пивом и какой-то бестолковой закуской. На лужайке за домом накрыт шведский стол с выпивкой и шотландскими пирогами, местные фрики лежат на подушках, танцуют, болтают, играют на гитаре, перекрикивая музыку из динамиков, медитируют. Джон шепчет Шерлоку на ухо:

– Это какая-то гребанная коммуна хиппи, – и Шерлок хихикает, соглашаясь.

Им вручают по пластиковому стаканчику с пивом и по куску пирога. Гарри, обняв обоих, с гордостью знакомит их со своими гостями, представляя:

– Это мой брат Джонни и его парень.

Шерлок еще пробует объяснить, что они не пара, но быстро понимает, что никто его не слушает, а уж коли сам Джон не возражает против такого представления, то кто он такой, чтобы спорить. Потом все куда-то едут несколькими весело раскрашенными микроавтобусами, и оказывается, что они уже присутствуют на церемонии регистрации гражданского партнерства. Ничего особо торжественного, кроме того, что немного взъерошенный и взволнованный Джон оказывается шафером на свадьбе сестры. Его заставляют произнести речь, и Джон как всегда отличается лаконизмом и простотой в своих пожеланиях счастья, а потом все опять едут в тот милый в цветах и плюще дом, чтобы продолжать веселье всю ночь. Джон пьет пиво, много улыбается, и он все время рядом с Шерлоком, отчего тому легко и спокойно. Этой ночью, когда Гарри и Клара зажигают дешевые китайские фонарики, Шерлока, наконец, отпускает случившееся с Себастьяном. Он не забывает, нет, просто стирается острота и болезненность. Рядом с Джоном, в его теплой солнечной ауре это сделать довольно легко. Джон, натанцевавшись и наоравшись шотландских песен, засыпает под утро на плече Шерлока на одном из многочисленных брошенных прямо на пол матрасов. Шерлок осторожно обнимает Джона, мысленно благодаря его за этот бесконечный день.

– И давно ты его любишь? – Шерлок осторожно поворачивается, стараясь не потревожить Джона, и встречается с внимательным взглядом синих глаз. Гарри, определенно, отличается большей проницательностью, чем ее брат. Вместо ответа Шерлок раздраженно закатывает глаза – глупый вопрос, не достойный ответа. – Он не знает, – Гарри не спрашивает – утверждает.

– Какая разница, – произносит Шерлок тихо, – Джон – не гей.

– Люди по природе своей бисексуальны, – убежденно утверждает Гарри. – Однажды мой маленький братишка прозреет в своем ослином Ватсоновском фирменном упрямстве и поймет, что любит тебя. Он поборет в себе предрассудки, вот увидишь. Главное, не сдавайся. Жди. А если не прозреет, не грех иногда и ускорение придать. Подумай над моими словами. Вы созданы друг для друга, – Гарри легко целует ошалевшего от подобной откровенности Шерлока и уходит к своей уже жене.

Следующий день проходит в похмельном забытьи, все куда-то торопятся, пьют кофе литрами и глотают алказельцер. Под вечер Гарри и Клара идут провожать Шерлока и Джона. Джон, здорово вчера перепивший, немного оклемался, но все еще мучается головной болью. Шерлок задумчив и рассеян. Когда автобус трогается с места, Клара машет им рукой, а Гарри показывает Шерлоку знак победы. Дорога домой помнится в тумане и рваном сне. Но главное, после этой поездки будто плотина прорывается, и прежний Шерлок возвращается в свое старое доброе амплуа, как река возвращается в старое русло. Все идет так, как шло до Себастьяна, который, кстати, не появляется в университете, кроме, разве что, Лоры Хейли (она на Джона даже не смотрит). Но, похоже, Джона это не напрягает. Он с головой погружается в учебу. Только через два месяца Шерлок случайно подслушивает разговор в студенческом кафе о том, что Себастьян, «ну тот милый, с третьего курса», перевелся из университета после драки с одним студентом-медиком. Что-то они там не поделили, девушку что ли? Шерлок больше не слушает, понимая теперь все и про сбитые костяшки, и про долго заживавший на скуле Джона кровоподтек. Оказывается, все это время Джон знал о Себастьяне, и даже вида не подал, что в курсе романа Шерлока. В который раз Шерлок восхищен и покорен и, сидя рядом с Джоном на лекции по органической химии, думает, что готов ждать Джона вечность, но никогда никого, кроме него, к себе больше не подпустит. Старая добрая истина греет душу, и Шерлок улыбается другу.

========== Теперь. ==========

На следующее утро, когда Джон собирается на работу, в квартире царит мертвая тишина. Джон не решается заглянуть в спальню к другу, а сам Шерлок так и не выходит на завтрак. Оставив на столе пару бутербродов и чашку остывающего кофе, Джон уходит. Дорога до работы кажется бесконечно долгой, начинается нескончаемый дождь, в голове хаотично крутятся мысли о вчерашнем поцелуе. Что это было? Зачем Шерлок спровоцировал его? Сказал правду или как всегда сманипулировал? Джон не знает. Он покупает в автомате кофе, чтобы как-то прояснить мысли, но кофе быстро разводится дождевой водой. Кроме того, он ступает по рассеянности в лужу, а гадкий водитель в серой тойоте окатывает его с ног до головы. Джон в растрепанных чувствах входит в больницу, где и встречает Сару. Окинув его строгим взглядом, она хмурится:

– Быстро приводи себя в порядок и ко мне.

Отказать начальнице Джон не смеет. Он переодевается в рабочую форму и, удостоверившись в отсутствии срочных вызовов, идет к Саре. У нее на столе уже стоят две чашки с кофе и пончики из соседней кулинарии. Желудок Джона урчит так громко, как будто он с утра не завтракал. Понимая, что спорить с Сарой бесполезно, Джон покорно усаживается напротив нее и накидывается на пончики.

– Это все от нервов, – сообщает она. – Аппетит и все такое. Доведешь ты себя… Рассказывай, – и Джону ничего другого не остается, как честно поведать о всех своих злоключениях. – Он тоже к тебе не равнодушен, – решает Сара. – Не стал бы он целоваться с кем попало.

– Я не кто попало, – оскорбляется Джон.

– Сейчас не об этом, – отрезает Сара. – Он тоже тебя любит, я уверена, и только и ждет сигнала от тебя. То, что ты ему признался – очень хорошо, но он не понял, что это признание, и это плохо. В общем, вам нужна еще одна попытка и, конечно, без Виктора. Вот, – она торжественно бросает на стол какой-то конверт, извлеченный из сейфа, – абонемент на десять дней отпуска на побережье. Небольшой отель у берега моря, полный набор дополнительных услуг, вроде спа-процедур и массажистов, свежий воздух, романтическая обстановка. Вы уезжаете завтра же.

– Что? – Джон озадаченно смотрит на Сару. – Ты же понимаешь, что Шерлок не поедет? А если все же каким-то чудом мне удастся его убедить, за нами тут же увяжется Виктор. Тем более теперь, когда мы открыто заявили о намерениях относительно друг друга.

– Будь спокоен, – усмехается Сара, – организационные вопросы я беру на себя. Шерлока мы туда заманим. Я напишу письмо на его сайт. Расскажу историю бедной девушки, которая собирается замуж, живет с отчимом и по ночам слышит странный свист за стенкой. Ее сестра тоже умерла перед свадьбой и тоже слышала свист. Как истинный джентльмен, он не откажется спасти попавшую в беду молодую особу.

– Что за бред? – удивляется Джон. – Где ты откопала эту историю? Не сама же придумала…

– Прочитала в одном детективном рассказе, – хвастается Сара. – Там убийцей оказался отчим. У него была ядовитая змея, которую он натравил сначала на старшую сестру, а потом и на младшую. Все ради денег. Складная история, которую мы и расскажем мистеру Холмсу.

– Он догадается, – мрачно сообщает Джон.

– Как? Он же детективов не читает, – торжествует Сара. – В общем, гения твоего мы заманим в тот отель моим письмом. А конкурента будем устранять жестко и безжалостно, – Джон едва не давится кофе.

– Ты что, собираешься его киллеру заказать? Имей в виду, Шерлок тебя вычислит. А я не хочу пойти как соучастник, – Джон шутит лишь наполовину.

– Успокойся, за кого ты меня принимаешь? – возмущается Сара. – Есть идеальный план. Мне нужен твой друг из дорожной полиции и пара надежных людей.

– Ну Пит у тебя будет, – решает Джон, – сейчас позвоню и договорюсь, а вот про надежных людей…

– Возьму двух наших санитаров. Поработают за отгул. А еще мне нужна форма, ну как при эпидемии одевают, такая со шлемами… – Сара щелкает пальцами, но Джон тупо смотрит на нее, отказываясь помогать. – Ладно, не суть важно, как она называется, ты понял. Я видела такую в прокате карнавальных костюмов. Ну, может не совсем такую, но кто там будет разбираться. Короче, идея такая. Твой Пит тормозит машину Виктора, тут появляемся мы и забираем его в карантин по подозрению в заражении опасным вирусом. Посидит сутки-двое в нашем изоляторе, а потом извинимся и отпустим. За это время вы уже доедете до отеля, и Шерлок будет у тебя в руках. Короче, с момента изъятия Виктора у тебя будет двое суток, чтобы объясниться с Шерлоком. И лучше бы ты их не упустил, – Сара угрожающе смотрит на Джона. – Понял меня?

– Понял, – кивает Джон, – гениальный план, Сара, просто гениальный. Я пойду работать?

– Иди, – величественно отпускает она, – забери абонемент, свяжи меня с Питом и жди сигнала. Операцию начнем завтра с утра. Кстати, с завтрашнего же дня ты в отпуске.

Джон выходит от Сары в сомнениях – есть такое подозрение, что она явно пересмотрела сериалов или перечитала детективных романов. Отдыхать больше надо. Это Саре требуется на побережье.

С Питом он сводит ее заочно, настоятельно попросив содействовать в несколько авантюрном предприятии и, похоже, эти двое находят общий язык. По крайней мере, Пит, с восторгом вспоминающий происшествие с зарвавшимися аристократами, которых доблестная дорожная полиция поставила на место, с не меньшим восторгом отзывается о мисс Сойер, этой милейшей женщине с врожденным талантом к планированию секретных операций. Джон, знающий о талантах Пита как стратега в разведывательных операциях не понаслышке, с ужасом думает о том, чего еще не знает о Саре. По крайней мере, на работе ему удается загрузить свои мысли чем-то, помимо Шерлока и Сариного фантастического плана, а когда он приходит домой, застает задумчивого Шерлока, пакующего чемодан.

– Уезжаешь? – интересуется Джон, сгружая продукты на стол.

– Да, – кивает Шерлок, – пришло любопытное письмо. Тебе бы это понравилось. Юная девушка просит помощи, боясь за собственную жизнь накануне свадьбы.

Джон молчит, с горечью думая о том, что ему понравилось бы все связанное с Шерлоком и расследованиями, и это Шерлок – тот, кто отстранил его от участия в своих делах, заменив Виктором. Джон молчит, не проявляя интереса. На него вдруг наваливается усталость и какая-то апатия. Бесполезным кажутся все эти уловки и интриги. Может быть, проще сказать Шерлоку правду? Правду о Викторе, правду о самом Джоне, и будь что будет. Джон задумчиво смотрит в открытый холодильник, представляя себе этот сложный разговор с Шерлоком, пока Шерлок не захлопывает дверцу.

– О чем думаешь? – глядит в упор своими странными прозрачными, как тот топаз, глазами, забираясь едва ли не до самого сердца Джона.

– Так… – сил нет врать, и Джон просто молчит, начиная все-таки составлять продукты в холодильник.

Шерлок садится за стол, продолжая сверлить Джона непонятным взглядом.

– Будешь спагетти? – интересуется Джон, чтобы сломать возникшую неловкость, Шерлок кивает.

Джон достает кастрюлю, наливает воду, включает плиту. Он все еще думает о том, чтобы сказать Шерлоку правду, но сомнения скребутся в душе, словно голодные коты. Джон просто боится потерять Шерлока – очевидный давно изученный и установленный факт.

– Поедешь со мной? – вопрос Шерлока чуть не доводит Джона до нервного срыва.

По крайней мере, он едва не рассыпает макароны, и даже когда, совладав с собственными нервами, благополучно отправляет их в закипевшую воду, руки подрагивают.

– А что же Виктор? – осторожно интересуется Джон, помешивая спагетти. – Кажется, ты уже сменил себе компаньона для расследований. Зачем тебе я?

– Обижаешься? – Шерлок как всегда не деликатничает. – Пойми, Виктор стал для меня близким человеком, мне хотелось разделить с ним свой мир… – слова больно ранят Джона. – Но завтра он занят. Какие-то дела в банке.

– Понятно, – кивает Джон, – конечно, я заменю его. Отвезу и привезу тебя, сделаю все, что скажешь. Для чего еще нужны друзья?

– Ну да, – кивает Шерлок, – для чего ж еще…

Они едят в молчании, а потом также молча расходятся по своим комнатам, условившись выехать на побережье завтра утром. Джон должен взять в прокате автомобиль и заехать на нем за Шерлоком. В своей комнате Джон звонит Саре и отменяет дурацкое шоу, которое она уже спланировала вместе с Питом. Сказать, что Сара разочарована – ничего не сказать.

– Жалко, у тебя классный друг, открытый ко всему новому, – вздыхает она. – Он поддержал все мои идеи и даже внес свои очень разумные и адекватные предложения.

– Может вам создать совместное предприятие по решению трудных вопросов? – грустно шутит Джон. – Вижу, вы уже сработались, дела пойдут на лад, вот увидишь.

– Мы с Питом подумаем, – отвечает Сара угрожающе, – позвоню ему сейчас, договорюсь встретиться, отменю завтрашнюю операцию. Но если что, ты знай, мы всегда готовы прийти на помощь…

– Как Чип и Дейл, – кивает Джон. – Спасибо, Сара. И привет Питу.

Он отключает телефон, достает конверт с абонементом в тот самый мотель и долго смотрит на него, размышляя, не рассказать ли все Шерлоку? Он уже решается на это, даже поднимается, чтобы спуститься вниз, но в это время скрипка взрывает тишину Бейкер-стрит, и Джон падает обратно на кровать. Он больше ни о чем не думает, просто слушает игру Шерлока и чувствует, как печаль и радость одновременно расцветают в душе.

Утром он поднимается рано, чтобы все успеть. Шерлок, похоже, еще спит, и это на руку Джону. Первым делом он отправляется за автомобилем, выбирая неприметную тойоту. Оформив документы и расплатившись, Джон едет к тому самому последнему ювелиру, у которого оставил кольцо для Шерлока на гравировку. Он, конечно, рискует. Ювелир приглашал приходить через неделю, да и вряд ли лавочка открыта так рано, но все получается. Вероятно, сегодняшний день – день Джона Ватсона. Джон разглядывает кольцо с той самой надписью, которую заказал и поражается, насколько точно и совершенно воплотилась его фантазия. Поблагодарив Гендальфа Серого, провожающего его загадочной улыбкой, Джон едет на Бейкер-стрит. По дороге покупает два больших стаканчика кофе в Старбаксе и пакет пончиков, а когда поднимается в квартиру, обнаруживает на кухне напряженного и какого-то нахохлившегося Шерлока.

– Ты чего так рано поднялся? – удивляется Джон, ставя перед ним стаканчик с кофе.

Шерлок бурчит что-то неразборчивое, но чувствуется, что напряжение постепенно оставляет его. По крайней мере, пончик он берет с охотой, а затем и вовсе расслабляется, довольно щурясь. Утро протекает мирно и по забытому уютно.

Они едут в теплом молчании, и Шерлок, отслеживающий их продвижение по допотопной бумажной карте, потому что у Джона в телефоне нет навигатора, съедает все пончики, которые остались от завтрака. В термосе плещется заваренный Джоном кофе, который заканчивается довольно быстро. Выпивает его опять же Шерлок.

– Ты же не ешь, когда работаешь, – произносит Джон, косясь на Шерлока.

– Мы еще не взяли это дело, – резонно замечает Шерлок, – а я голоден, – он засовывает в рот последний пончик, с сожалением заглядывая в опустевший пакет.

– Если б ты был женщиной, я бы предположил, что ты забеременел, – пытается пошутить Джон.

– Но я не женщина, – отрезает Шерлок и отворачивается.

Джон не понимает, чем обидел друга, но в машине опять воцаряется на сей раз напряженная тишина.

Первую остановку Джон делает, когда по его подсчетам преодолена одна треть пути. Небо хмурится и периодически плачет слабеньким дождем. Шерлок упорно не разговаривает с Джоном. Пока Шерлок посещает туалет, Джон разминается, размышляя, стоит ли заправиться бензином. Впереди еще как минимум две остановки, и бензина в баке должно хватить до самого побережья. Джон заходит в придорожное кафе и заказывает кофе, чтобы взбодриться. Ожидая у стойки, пока ему приготовят черный без сахара, Джон оглядывает посетителей: компания дальнобойщиков, это их фуры стоят на стоянке, две придорожные шлюхи и бывший военный. То, что высокий мужчина со светлыми, затянутыми в хвост волосами, в кожаной куртке – бывший военный, Джон видит по характерной выправке, а привычка щурить глаза и оценивать расстояние до изучаемого объекта наводит на подозрения о его специализации. Джон готов спорить на свое месячное жалование у Сары, что мужчина – снайпер. Светловолосый не смотрит на Джона, как бы невзначай обозревая пространство автостоянки за окном, перед ним стоит нетронутая чашка кофе, а в пепельнице тлеет прикуренная сигарета. В кафе заходит еще один тип, темноволосый, одетый неброско, в надвинутой на лоб кепке. Он стреляет по сторонам настороженным взглядом, проходит мимо Джона, задев его плечом и даже не извинившись, садится за столик светловолосого. Тот не смотрит на темноволосого, косится в сторону Джона и быстро отводит глаза. Волоски на загривке Джона встают дыбом от ощущения подкравшейся опасности. Так в Афганистане он чувствовал засады каким-то звериным нюхом, выходя живым из самых опасных переделок. Извинившись перед официанткой, Джон бросает на стойку смятую купюру и выходит из кафе, направляясь к автомобилю. Шерлок уже маячит рядом, хмуро глядя на низкое затянутое тучами небо.