Текст книги "Беленорские хроники (СИ)"

Автор книги: Hougen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц)

– Там очаговое скопище деревень. Понастроили хижин, занявшие почти весь холм. И точно неизвестно, сколько дезертиров, насильников и пресловутых колдунов там засело. По одиночке они не представляют опасности, но имея в своих рядах хотя бы подобие главаря, да еще и с неприступным логовищем – являются проблемой.

Даниэль, облокотившийся на бревно и полирующий клинок, в мгновение ока вскочил с места, стоило постовым, засевшим на обломках башни, начать указывать в сторону ненадежных земель. Ряды копейщиков тут же сомкнулись вокруг главной палатки, вызывая всеобщее удивление. Встревоженный государь вышел наружу и начал пристально вглядываться в багровое небо. Ничего, кроме одинокого всадника, бредущего в никуда. Первый строй лучников, державший подозрительную фигуру на прицеле, набожно перекрестился и разошелся в разные стороны.

– Господи… да что же это? – сделав пару шагов назад, Ланнистер едва не рухнул вниз. Перед ним возник настоящий выходец из Ада: лошадь, разрисованная кровавыми крестами, утыканная стрелами и хромающая из-за рассеченного заднего копыта. На крупе несчастного животного была установлена хитроумная конструкция, похожая на импровизированный крест – на заостренном его конце висела отрубленная людская голова с приоткрытым ртом и выкатившимися глазами. – Какого…?

– Не подходите! Наездник еще живой! – орлиное зрение Мандерли уловило движения безжизненного тела, покоившегося на конской шее. – Держать строй! Нужно загнать эту тварь в угол!

Но кобыла словно находилась в другом измерении. Ее ничто не волновало. Озираясь, она лишь упрямо мотала головой и продолжала идти вперед, невзирая на копья. Так прошло еще несколько жутких минут. Наконец, из-за странного оживления, незнакомец в ободранной одежде свалился на землю. Единогласные восклицания солдат, сразу же признавших в нем отправленного на важное задание командира Валькура, потрясло весь лагерь.

– Помогите ему, чего вы стоите?! – растолкав оторопевших стражников, Лев через силу пробился к единственному выжившему. Бледная кожа Мятта резко контрастировала с пропитанным кровью кафтаном. – Посмотри на меня. Не смей умирать. Смотри мне в глаза! – пытаясь растормошить боевого товарища, Клаус почти сорвался на крик. – Что они с тобой сделали?!

– Я… Они сказали, что я – нерожденный… – пробормотал ветеран, с трудом поднимая веки. – Я видел слишком много, чтобы сохранить веру… – бессвязная речь перешла на бессмысленный шепот. Лекари уже спешили на зов. – Не поворачивайся спиной к пророку Вэлу… Не поворачивайся спиной к Господу! – неожиданно вцепившись в плечи вздрогнувшего венценосца, Валькур окинул его полоумным взглядом. – Он искал тебя! Вэл искал Мессию!

Застывший от страха монарх не смог вовремя отреагировать. К счастью, Даниэль за считанные секунды оказался рядом и огрел выжившего из ума бойца по голове. Под громогласные выкрики тело знаменитого Каракурта накренилось и сползло вниз. Как можно было довести человека до такого состояния? Вопрос о судьбе других участников смертельной кампании не поднимался.

– Позовите сюда проповедника Нота, – отдышавшись, правитель Беленора поднялся на ноги и с сожалением взглянул на безумца. Может, его смогут вылечить. Но слова, произнесенные им… – Расскажите ему о случившемся. – стремительно покинув своих же поданных, сын Майкла скрылся в палатке.

Прислонившись к столу, он учащенно задышал. Все повторяется. Раз за разом. Руки в крови. Чужой. Сбылись худшие опасения: еретики прочно обосновались в деревне и не намерены подчиняться законному повелителю. Что же, тогда их придется убить. Всех до единого. Разрезать, как свиней и повесить над отстроенными воротам, чтобы другие мятежники не рискнули также входить в историю. Ублюдки хотят получить Мессию? Тогда придется взять на себя его роль.

– Если ты хочешь сбежать из лагеря под покровом ночи, то знай – я имею полное право применить физическую силу, – командующий всегда предугадывал все действия короля. Кто бы мог подумать, что бывший бродяга на такое способен. – Ты же помнишь слова моей клятвы? Служить, повиноваться, защищать. Но если уж так вышло, что одно противоречит другому, то приходится вспоминать о сути – не дать Божьему помазаннику сгинуть.

– Ты всерьез полагаешь, что, раз входишь в круг избранных, которым дозволено обращаться ко мне на ты, то можешь контролировать мои решения? Мне стоит попросить установить второй трон?

– Я не сказал, что помешаю бежать, – рыцарь пожал плечами. – Хотя, признаться, это довольно безрассудный поступок, достойный истинного Ланнистера, но я был бы дураком, если бы осмелился препятствовать. Вместо этого лучше поехать вместе. Я лучше знаю расположение постов, ибо сам их расставлял.

– Резонное замечание, – улыбнувшись краешком губ, юноша достал ножны с мечом и с грохотом опустил их на стол. – Этим фамильным клинком я разрубил Гэбриэля. Не думаю, что какие-то фанатики станут нам помехой.

– Своим клинком я пронзил Гэбриэлю сердце, – услужливо напомнил Отшельник без доли надменности. Простая констатация факта, не более. – Думаю, с крестьянами мы как-то справимся.

Дориан изъявил желание присоединиться к беглецам, поэтому количество искателей проблем пополнилось. Дождавшись, пока общая суматоха уляжется, трое возмутителей спокойствия очень быстро покинули стоянку. Мало-помалу очертания замка начали исчезать, скрываясь за непроницаемой тьмой. Местность вокруг не располагала к душевным беседам за кружкой добротного эля. Все какое-то мрачное, угнетающее и не предвещающие ничего хорошего. Не сходя с главной дороги, трое путников легко добрались до места назначения, затратив всего день.

– Привяжите лошадей к тому дереву, – Ланнистер указал на высокий дуб неподалеку от рощи. – Остановимся здесь, дальше не пойдем до наступления темноты.

– Ты слышал, что самые опасные твари выходят на охоту ночью не просто так? Я бы хотел видеть, с кем сражаюсь, – возмутился Дориан, поглаживающий изящного коня по светлой гриве.

– Боишься запачкать расшитый золотом кафтан? – насмешливо поинтересовался сир Мандерли, облокачиваясь на собственный меч. – Тогда, будь другом, отведи и моего скакуна. Мы тут пока осмотримся. Только не потеряйся по дороге. Время позднее.

Оскалившись, Сванн демонстративно поклонился в знак благодарности за добрый и полезный совет, после чего выхватил поводья из рук напыщенного солдата и пошел в нужном направлении. Буланый жеребец, принадлежащий королю, не нуждался в сдерживающих оковах – обученное животное исполняло любые приказы и способно было найти хозяина даже в недрах Ада. Куда они, собственно, и направлялись. Какая ирония. Дожидаться ночи – идея хорошая, но лучше исследовать территорию прямо сейчас, хотя бы в пределах видимости.

Опасливо ступая на неизведанные земли, захваченные неизвестно кем, Лев напрягал все органы чувств. Смеркалось. Солнце пропадало из виду, а кругом царила тишина. Пару раз наступив на маленькие веточки, разбросанные в хаотичном порядке, Клаус невольно вздрогнул. Тропинка уходила в никуда. Дальше – опасная зона, перед коей любезно поставили табличку. Наклонившись, дабы прочитать мелкие буквы, монарх не переставал терять бдительность. Любой тревожный шум или шорох вынуждал оборачиваться.

– “Приходите, даже если грехи ваши тяжки, ибо найдут они прощения в крови Иезекииля”, – усиленно напрягая зрение, защитник государства все же узнал содержимое таинственного знака. – Иезекииль? Один из четырех пророков? Какой в этом смысл?

Тяжело вздохнув, юноша поднялся с колен и устремился обратно к стоянке. Надо бы рассказать о неожиданном открытии, иначе экспедиция рискует затянуться. Идя по травяной стежке, Никлаус резко замер, почувствовав чье-то незримое присутствие. Обернувшись, он заметил человеческую фигуру, стоявшую на коленях и почти не двигающуюся. Лишь слабое бормотание выдавало живого незнакомца. Устрашиться одинокого бедолаги? Еще чего?

– И это было их появление… Они выглядели как Иисус Христос, агонизирующий на кресте! И лица их были бесчисленны и соединены друг с другом… с тысячей глаз и сплошным ртом… – приговаривал неизвестный, опуская голову все ниже и ниже. – С крыльями и челюстями, неотделимыми даже по виду. Сначала это были лица! А уже в следующее мгновение они были костьми четырех Всадников Апокалипсиса и их лошадей… А потом… – казалось, он не слышал приближения шагов, продолжая издавать странные звуки, отдаленно похожие на речь. – А потом их лица стали костром с голосами, поющими так красиво, что мозг разрывается, а затем – отражением в разбитом стекле. Ты видишь их?

Соблюдая величайшую осторожность, Клаус подошел ближе и коснулся мужского плеча, надеясь развернуть молящегося. То, что он увидел, заставило отшатнуться и рухнуть прямо в грязь. Незнакомец, чье бледное, изъеденное гнойными ранами лицо повернулось, оказался слепым. На месте глаз зияли дыры. Ощутив приступ тошноты, испуганный мальчишка отполз как можно дальше. Чья-то цепкая ладонь обхватила дрожавшее плечо и потянула на себя.

– Какого черта ты сюда пошел один?! – взревел Даниэль, пряча государя за спину. Он не сразу заметил третьего человека. – Боже милостивый… Какого дьявола?

– Я слышу их! Ты этого хотел? – почти завопил сумасшедший искалеченный урод. – Я знал, что когда-нибудь получу твой знак, Господи! Истинно… Бог велик. И Вэл – его Пророк. Вэл искупит наши грехи, вытащит нас из могилы!

Не рискуя расправляться с опасным, хотя и слепым врагом, оба ветерана постепенно отступали. Прочь с проклятых земель! Рассудок пошатнулся. Клаус еле переставлял ноги, рискуя потерять равновесие. Вэл? Снова это имя. Их опередили. Возможно, это крики того ненормального ублюдка повинны в том, что из ниоткуда возникли люди. Десятки притаившихся силуэтов одновременно настигли своих жертв и окружили. Первый удар пришелся где-то в область грудной клетки. Потом он почувствовал, как его прижали к земле и не позволяли встать.

– Что вы делаете, поганые мерзавцы?! – исступленный вопль Мандерли прорезал на мгновение возникшее безмолвие. Облаченного в доспехи рыцаря пытались держать трое или четверо еретиков. Сомневаться в их наименовании не приходилось – все они были вооружены тесаками и носили кресты. – Как вы обращаетесь с королем? Я разорву вас на части, если вы тронете его! Это ваш правитель! Как вы смеете?!

Фигура, появившаяся из-за угла, прошествовала мимо грязных служителей веры, тут же опустивших головы в знак благоговения. Возвышаясь над прочими благодаря высокому росту, она подошла к кричащему воину, аккуратно, почти нежно сняла шлем и мгновенно схватила его за горло. Потребовалось меньше нескольких секунд, чтобы неконтролируемые движения бойца прекратились. Даниэль распластался на траве и не предпринимал никаких попыток подняться.

– Я нашел его, отец Вэл! Я сделал это! – прокричал слепец, припадая к ногам фигуры, покрытой изорванным балахоном. – Мессия! Он здесь! – сжав маленький крест рукой и обернувшись в сторону плененного царя, безбожник не произнес ни слова. Вместо этого он принялся сокращать расстояние между собой и онемевшим от страха юнцом. – Господи, мне искренне жаль за оскорбление Пророка! И я ненавижу свои грехи, потому что я обожаю тебя, славного Творца моего, заслуживающего моего покаяния и моей любви! – прокаженный бился лбом об камень и истошно завывал. – Я заслуживаю наказания и дорожу им, и прошу еще, пока не заслужу твоей милости и милости Пророка Вэла, чтобы больше не грешить.

– Это невероятно! – Лев услышал звонкий мужской голос и увидел перед собой два ярко-голубых глаза, сверкнувших во тьме. – Ты…? – опустившись на колени, высокий безбожник провел ладонью по небритому подбородку узника, а затем прикоснулся к нашлепке, закрывающей отсутствующий глаз. Дернувшись от неожиданности, Клаус глухо зарычал. – Бог не любит тебя. В отличие от меня. – влажный язык прошелся по скуле венценосца, оставляя за собой влажный след. Мерзкое облизывание длилось ровно полсекунды, но этого вполне хватило. – Наконец-то! Мы нашли тебя! – восторг и радость вырвались наружу, излившись бурным потоком. Все присутствующие невольно вторили своему господину. – Приветствуем нашего новорожденного Бога! – юношу рывком поставили на ноги. Пошатываясь, он вновь упал в грязь. – Вонючая дворняга, убери от него свои нечестивые руки! – вскричал монах, расталкивая всех, кто дерзнул прикоснуться к ценному заложнику. – Он еще не наш. Он безупречный, но еще не переродился. Мессия!

Дальнейшие слова безумца потонули в воспоминаниях, проникших в сознание. И все как в тумане. Такое и прежде случалось – на войне. Сейчас начнется череда видений о прошлом, настоящем и будущем. Все так предсказуемо. Пелена спала, являя новую локацию: обширная комната, залитая солнечным светом, с развешанными по стенам гербами и картинами. Кабинет отца до разрушения. Прелестно. В центре стоял стол, как и тогда. Все настолько привычное, что не сразу постигаешь суть иллюзии. Около окна, заложив руки за спину, стоял человек в черном плаще. Отросшие каштановые волосы снова достигали затылка их обладателя. Удивительно, даже во снах время не стоит на месте.

– Не знаю, был ли тебе хоть какой-то толк от наших бесед, – медленно повернувшись к собеседнику, мертвец со шрамом через весь глаз усмехнулся. – Ты меня слушать не хочешь, и все как-то уж очень… глупо. – забарабанив пальцем по поверхности стола, Гэбриэль опустился в одно из кресел. Позади висел портрет Майкла в полном боевом облачении. Иронично. – Или ты не для этого меня позвал?

– Тебя нет. Я тебя не звал. Ты мертв. Ты сам всегда приходишь, – пролепетал монарх, пересиливая боль в отбитых ребрах и садясь напротив внутреннего советника. Или демона – как больше нравится? – Что ты знаешь о человеке по имени Вэл? – взгляд сидящего напротив не выразил никакой осведомленности или заинтересованности. – Он упоминали тебя. Говорил твоими фразами. Называл меня Мессией…

– Возможно, это один из моих, скажем так, сторонников, – пожав плечами, Старк без видимого удовольствия скрестил руки на груди. – Их целая тьма набралась. Чертовы сектанты. Несмотря на то, что я уничтожал храмы, кресты и их носителей, у меня набралось множество последователей. Они восхваляли меня, пока я не начал восхвалять тебя. Может, кто-то из них?

– Я в любом случае последую твоему примеру и сотру их с лица земли, – услышанное заставило Волка рассмеяться. Именно тогда тело Ланнистера накренилось вбок. Его тянуло обратно. Нужно поторапливаться. Содержимое рядом стоявшего графина за секунду очутилось на лице хозяина сновидения.

– Пора тебе усвоить: есть вещи пострашнее того, что может породить больное воображение такого недальновидного и высокомерного мальчишки! Тебя окружали уют, домашняя обстановка, спокойствие. Люди, которым ты был дорог, но ты упорно продолжаешь искать смерти! – поднявшись из-за стола, призрак подошел поближе. – Всякий раз ты упорно отталкивал всевозможных помощников и спасителей. Теперь же ты совсем один. – заправив выбившуюся прядь, северянин оглянулся. – Хотя один ты пробудешь недолго. Да, ты будешь один недолго. Дыши глубже, мой друг. Ну а я… я, пожалуй, пойду. Мы, похоже, скоро увидимся.

– Осторожнее, там опасно, – предупредил любезный победитель, наблюдая за тем, как за непрошеным гостем захлопывается красная дверь. – Я подчинил монстра. Все равно тебя не существует.

Потом он снова погрузился в темноту. Откуда-то доносились знакомые голоса. Крик ворона слился с отчаянными воплями заживо сожженных. Приподнявшись на локте, Никлаус стал свидетелем печального зрелища: перед ним стояли четыре столба, два из которых объяло пламя. Жертвы вскоре перестали истошно орать и двигаться. Но вот основной столб предназначался для другого. Им удалось схватить Дориана. Никаких надежды на спасение… Привязав его к огромному бревну, еретики ликовали. Грязные собаки.

– И я спросил Его. Я сказал: “Боже, почему мы должны так страдать? Почему мы должны нести такое ужасное бремя? Ты ненавидишь нас, Господи?” – высокая фигура Вэла проповедовала на фоне мрачной деревянной церкви, держа Библию над собой. В порыве неистовства он принимался расхаживать вокруг внемлющих слушателей, при этом заваливаясь на правую ногу. Травма. – “Ты ненавидишь этот мир?” И знаете, что Бог ответил? Бог ответил Моисею: “Я тот, кто я есть. И в этом вся суть”. Мы с вами противостоим антихристу. Если мы хотим победить его, мы не можем быть просто как Иисус! Нам нужно быть Богом! – восторженные возгласы толпы эхом разнеслись по всей местности. – Господи, я возлагаю длани на этого лживого грешника и прошу тебя открыть правду!

Окончательно придя в себя, король попытался встать и прорваться к столбам. Но это оказалось непосильной задачей – их огородили острыми кольями. На одном из них висела лошадиная голова. Лужа крови превратилась в реку. Некогда великолепное животное, пережившее столько битв, было разрублено мерзкими подонками. Твари. Оцепенев от увиденного, Лев боялся пошевелиться. Его боевого товарища попросту убили. Зарезали, как вонючую свинью и повесили как трофей.

– Брего, – жалобно протянул юноша, сдерживая слезы. Подвешенный Сванн старался освободиться, усиленно двигая корпусом тела, но тщетно. Веревки слишком крепки. – Нет. Это невозможно. Вас нет…

– Дети мои! Я знаю, вы слышите звон бьющегося стекла. Вы слышите крики соседей! – Пророк ревностно зачитывал проповеди, воздевая руки к небесам. – Они страждут, потому что они не дети Господа! Они – отступники среди нас. Прислужники врагов. Запирайте двери и закрывайте окна, держите любимых поближе к себе! – безумец не опустился на колени, как все остальные. Возвышаясь над жалкими червями, тот, кто величал себя новый Иезекиилем, улыбался. – Верно, среди нас вероотступники! Так встретьте же их ножом, палкой, кулаком и всем, чем можете! Бог восторжествует от пролитой проклятой крови!

Лидер общины указал в дальний угол, где его приспешники уже волокли пленника к орудию пыток. Даниэль сопротивлялся, вырывался и проклинал весь род людской. С нескрываемым наслаждением за ним следил тучный монах, едва передвигающийся на ногах. Держа наготове острый нож, он подзывал узника указательным пальцем и нашептывал молитвы.

– Иезекииль. Отец Вэл… Только ему были даны уши, чтобы слышать, – пробормотал мучитель, едко ухмыляясь. На двойном подбородке с трудом умещался крест. – Узри же колесо. – тогда он осветил факелом прогнившее орудие, перемотанное цепями. – Ибо наше сердце ослабло. Наши глаза слепы к этим вещам. Мы не хотели осмеивать твою волю! Агония креста… Блуд наших детей. Он навис над нами.

– Только дотронься до меня и, клянусь Богом, которого ты так почитаешь, я разорву тебя на куски, жирная мразь! – проскрежетал Мандерли, глядя в пустые зрачки попа, облизывающего губы. – Я выпотрошу твое заплывшее жиром тело и вытащу кишки!

– Подожди! Отец снова говорит! – один из безбожников прервал священника-палача, желавшего ответить зарвавшемуся пленнику. – Внемлите ему!

– Но среди нас также присутствует избавитель! – внезапно изрек мужчина, на голову превосходящий остальных. Будучи высоким и худым, он походил на девушку. Очень короткие белые волосы идеально гармонировали с глубокими голубыми глазами. На шее висел кулон в виде двусторонней секиры, а в руке болтался крестик. – Мессия! Он поможет нам! Но сначала нужно затащить его на тот крест. – взоры устремились к конструкции, высившейся на невысокой скале. – Берите молоток и гвозди, делайте необходимые приготовления. – еретики окружили мечущегося в клетке льва, чтобы привести в действие свой омерзительный план. – Он родился на крыльях архангела, незапятнанный, как новорожденный! Он принесет нам благую весть, священны же слова его учения. – сопротивляясь жесткой хватки обступивших его фанатиков, царь резко замер перед фигурой своего предполагаемого убийцы. – Он будет пригвожден к столбу и умрет, и будет похоронен. Но он воскреснет в еще более совершенной форме. Господи, прости, что сомневался. Нет таких страданий, которых я бы не заслужил.

Рухнув на землю, Клаус попытался схватиться за камни или другие спасительные предметы. Бесполезно. Его уже тащили за ноги. Неужели это конец? Гэбриэль был прав. Беспомощно протягивая руки к равнодушно глядящим нечестивцам, лорд все еще лелеял надежду. Мы – руки Господа! Мы не можем потерпеть неудачу! Царапая почву, мальчишка умолял о пощаде. Впервые в жизни. Никто не слушал. Они глухи к мольбам ближнего. Ешь плоть, хорошо ее приправив. Пусть кости горят. Чей-то смех неприятно резанул по уху. Зациклив взгляд на человеке с факелом, идущему прямо к единственному неподожженному столбу, Лев понял, что все кончено. И покорился…

– И наконец от храма учения Вэла, служителя истины и преданного свидетелям, нам откроются ворота в Рай! – в экстазе завизжал прокаженный, готовясь раздробить гвоздями кость. – Он любит нас! Он смыл наши грехи нашей собственной кровью!

Левую руку обмотали крепкими, режущими кожу веревками. Задержав дыхание, Клаус приготовился к нестерпимой боли. Помутневший взгляд едва различал силуэты. Вот он, нелепый трагичный финал. Пережить столько злоключении, чтобы умереть, будучи подвешенным на палке. Неожиданно позади символа веры оказался старый знакомый, ушедший в воспоминания. Мерзавец блаженствовал от происходящего.

– Помни: ты пал и должен раскаяться. И кровавая работа ждет тебя. Ожесточи сердца свои, и руки свои, и наточи клинки свои, – умышленно зловещим тоном шептал Волк с неприкрытой хищнической усмешкой. – Но не бойся тех вещей, от которых будешь страдать. Не бойся снов, которые приходят наяву, которыми ты будешь отравлен и измучен, и которые будут вытаскивать из темницы памяти твоей нераскаянные грехи. – Старк опустился на деревянную перекладину, заглядывая пленнику в глаза. – И твои пороки даже в непорочных страхах детских лет вернутся тебе и ты будешь истекать кровью, и страдать, и ты раскаешься! – гвоздь мгновенно вошел в ладонь. Душераздирающий крик вырвался из груди воина. – Грехи прошлого вознесутся до того, как мертвые смогут вознестись в последние дни. У тебя есть небольшая сила, но ты отверг все имена и долго жил во времена соблазнов. – продолжал вещать монстр, безучастно глядя на то, как отступники обвязывают вторую руку Мессии. – Твое тело – храм и город для чумы. Ты будешь уничтожен гнойниками и тошнотой. Будешь гнить и увядать, чтобы стать плотью для стервятников. А трупов на воде же будет так много – они будут твердыми, как земля. И смерть под ними откроет дверь – ни один человек не сможет закрыть ее, а ангелы не смогут услышать твой голос. И вырезать нужно кровь лживого Бога небес, и кровь его падать будет дождем, ибо все вещи должны умереть, когда Творец не найдет совершенства в своем совершенстве.

Реальность переплелась с иллюзией. Глаза застлало кровавой пеленой. Нет, тебя же не существует. Ты мертв. Сумасшедшая агония. Жар пронзал тело с каждым ударом. Неизвестно, прошла минута или целая вечность перед там, как раздался спасительный раскат грома. Небо взорвалось, пропуская сквозь себя электрические разряды. Волнение в рядах приверженцев Вэла переросло в панику. Неужели они прогневили Рай? Взоры обратились к разверзшейся небесной пучине, угрожавшей поглотить всю деревню. Воспользовавшись представившемся шансом, Даниэль рванул в сторону и вырвался из объятий смерти. Он налетел на одного из своих мучителей, вырвал топор из его рук, а затем нанес сокрушительный удар.

– Горите в Аду, твари! И бога своего забирайте! – взбешенный рыцарь уложил двоих, после чего ринулся на ошарашенного попа. Лезвие топора поначалу застряло где-то в области жирного брюха, но второй толчок потянул за собой изрезанные кишки. – Я же говорил, что выпотрошу тебя.

– Убейте меченого демона! – приказал мнимый правитель уродов, вздрогнувший от увиденного. Чудовище необъятных размеров, вооруженное обычной острой палкой, смогло сотворить такое.

К счастью, сброд прокаженных состоял, преимущественно, из выживших из ума фермеров, крестьян и священнослужителей. Среди них почти не было тех, кто когда-либо держал оружие. Неоспоримый перевес вернул иссякшие силы. Бродяга искромсал дюжину слабовольных дурачков, прежде чем добрался до горящего столба. Тратить драгоценное время на рубку не пришлось. Мандерли попросту разогнался и врезался в бревна, намереваясь повалить их. Блестящая идея. Языки пламени подобрались к ногам Дориана, однако мощный толчок заставил балку пошатнуться и обрушиться на рядом стоящие дома.

Огонь распространился по всей местности, охватывая хлипкие хижины. Два солдата-поджигателя довольно быстро обнаружили собственные мечи и принялись гоняться за грязными ублюдками. Разразившийся ливень не успел опередить пожарище. Все сгорит дотла. Геенна огненная – завопили вероотступники, бросаясь в пламя или же становясь на колени и судорожно рыдая. Пока внизу происходила настоящая битва с мертвецами, Клаус пытался прийти в себя. Сжав челюсти, он коснулся изувеченной плоти и, мысленно сосчитав до пяти, дернул за гвоздь. Кровь брызнула из открытой раны, а сдерживаемый крик вырвался наружу в виде приглушенного рычания. Тварь поплатится.

Придерживаясь за остроконечные скалы, Ланнистеры направился в сторону церкви, единственному оплоту неверующих. Там скрылся главный виновник случившегося, и он подавится собственной кровью. Прижимая кровоточащее увечье, он был близок к потере сознания. Подошедший Сванн не стал его останавливать, лишь вложил в здоровую и дрожащую руку фамильный клинок. Месть должна быть красивой. Храм, высившийся на небольшом холме, построенный на краю пропасти, освещался очень редкими вспышками молнии. Оттолкнув скрипящие двери, правитель Беленора тут же замер на месте. Там, впереди, сидела высокая фигура, склоненная в молитвенной позе.

– Господь знает, что я сделал. И он заставляет меня смотреть на это, когда я слаб или испуган, – подняв голову, Вэл взглянул на деревянную статую Христа. – Не моя вина в том, что Иуда не умел плавать. Я бы спас его… Я не сомневался в тебе, Боже, но… пожалуйста, перестань мучить меня этими кошмарами, которые появляются даже наяву. – зеленый рубин, висевший в центре кулона-секиры, горел необычайно ярко. – Я не могу больше смотреть, как он тонет. Прими мою смерть, как покаяние… – тут он заметил присутствие невольного зрителя и развернулся. – Он рассказывал про тебя… Уверял, что ты станешь великим. Мы говорили о тебе часами. Он был прав, Пастух.

Только один человек называл его так. Рука дрогнула. Он не посмел поднять оружие. Не смог. Все дело в глазах, наполненных тем же животным страхом, который когда-то парализовал самого монарха. Родственные души, чьи умы извратил один монстр. Как он мог быть настолько слепым? Ладонь застыла в воздухе, в миллиметре от плеча замершего Пророка. Его голубые глаза вдруг сделались глубокими, словно окна в некий тайный, скрытый мир. Внезапно до них донеслись вопли и характерный треск древесины. Балки, поддерживающие церковь на вершине пьедестала, истлели и рухнули. Хрупкое сооружение расшаталось и стремительно понеслось вниз. Обрыв, ведущий в никуда.

– Ты солгал мне! – оказавшись в темноте, Лев с трудом поднялся на ноги. Все вокруг плыло и хаотично двигалось. Они еще падают или уже мертвы? Но присутствие частого гостя он ощутил на инстинктивном уровне, поэтому сорвался на крик. – Ты же всего лишь плод моего воображения!

– Что такое? Тебе не понравилось наше маленькое представление? – Гэбриэль, давно обратившийся в прах, все еще отравлял сознание юноши. Поклонившись из мнимого уважения к носителю короны, он подобрал мантию. Все такой же изящный, едкий и подчеркнуто надменный. – Ты же так хотел кому-то помочь. Твое самое сокровенное желание, связанное со мной. Мне же ты помочь не смог. И чувствуешь вину. По этой причине я здесь, с тобой. Я стал твоим Темным Попутчиком.

– Ты в моей голове и я могу изгнать тебя в любую секунду! – рявкнул разъяренный венценосец, становясь напротив несуществующего врага.

– И кому же ты в таком случае придешь за советом? – поинтересовался бывший лорд, явно забавляясь от происходящего. – Ты же останешься совсем один. Прискорбно, не так ли? Ну что, ты уже чувствуешь ледяное дыхание одиночества, Пастух?

– Достаточно! – резко сорвав мешавшую кожаную нашлепку, сын Майкла освободил свой изолированный от внешнего мира глаз. Вернее то, что от него осталось. Во снах он представал в виде глубокой впадины с кровавым зрачком внутри. Вздрогнувший Старк уставился на изуродованную плоть, раскрыв рот. – Я приручил своего монстра! Ты не имеешь здесь власти! – похолодевший от ужаса тиран упал на колени, вымаливая прощение за свой мятеж. – Убирайся отсюда, жалкий червяк! Возвращайся обратно в забвение.

Звонкий кашель, заставивший легкие гореть, все же помог вернуться. Голова болела, почти раскалывалась, а правая нога буквально отнялась. Приподнявшись на локтях, очнувшийся король увидел громадный валун, прижавший конечность. Возможности пошевелиться не было. Повсюду валялись обломки разрушенного храма, а изваяние Христа разлетелось в щепки. Однако морской воздух не позволял заснуть. Они упали вниз, к воде. Символично. Прилагая всевозможные усилия, чтобы не отключиться, ветеран принялся вглядываться в пустоту. Лишь спустя минуту он различил во тьме некое очертание фигуры, прислонившейся к потрескавшимся балкам.

– Бог в Раю. Ты – это он, верно? Боже мой… – прохрипел Вэл, прижимая к себе нож. – Я позаботился о них всех. Но ты… Я бессилен перед тобой. Ты слишком силен. Ты убил Рай. – теперь свет отражался в его глазах и они казались ледяными. Капельки крови стекали по разбитому лбу, но он упрямо слизывал их. – Бог умолк. После бури. Рождение… Кто у него останется? Если он нас уничтожит? Кто у него останется для наказания? – практически закричал Пророк, обвиняя во всем успокоившееся небо. – Я убил вас всех! Всех! До последнего. – еле удерживаясь на подкашивающихся ногах, бледный еретик направился в сторону прикованного к земле пленника. – Нет более совершенной веры, чем эта.

– Не надо, – где-то далеко, но в тоже время близко Клаус увидел свой меч. Увы, он не сможет до него дотянуться. Оставалось взывать к голосу разума того, чей мозг давно стал одержимым религиозными идеями. – Позволь мне помочь тебе. Гэбриэль часто извращал умы, отравлял души. Но он мертв. Я убил его.

– А Бог все молчит… – остановившись перед жертвой, Вэл посмотрел на нож. Каким-то непривычным взглядом, совершенно другим. – Я знаю, что Господь не слышит мертвых. Но, надеюсь, он им отвечает. – опустившись на колени возле задержавшего дыхание государя, глава общины осторожно коснулся испещренной рубцами кожи. Нашлепка слетела при падении, оголив клубок шрамов и омерзительное зрелище в виде розовато-белого пространства в том месте, где должен быть глаз. – Он говорил, что ты – Мессия. И ты доказал это.