Текст книги "Беленорские хроники (СИ)"

Автор книги: Hougen

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

– Именем короля Ланнистера и Хранителя Севера Старка, я приказываю вам назвать себя! – крикнул Волк, стараясь не вздрогнуть от разнесшегося по горам эха собственного искаженного голоса. – Я не буду повторять дважды! Покажитесь и представьтесь!

– Именем анархии, призываю вас сдаться и сложить оружие! – громогласный бас прокатился по всей округе, подхватываемый шумным завыванием ветра. – На колени, господин Деймон.

– Знаете меня? Тогда должны быть в курсе, что коленей я не преклоняю из принципа, – держа меч в подрагивающей руке, калека инстинктивно вглядывался в пустоту и спиной слегка отталкивал брата. – Подойди и сражайся.

Наконец, сквозь снежную завесу начал прослеживаться силуэт высокого крупного мужчины с мечом, прижатым к ноге. Мысленно просчитывая расстояние до противника, солдат не предвидел, что к ним могут подойти сзади и приставить сверкающую сталь к горлу. Выругавшись, Деймон заранее выронил оружие и поднял руки, искоса посматривая на младшего, которого не обошла та же печальная участь.

– Мальчишку оставьте, а этого ведите сюда. Закончим то, что начали, – призвал командир бандитов, пафосно именующих себя Сынами Анархии. Понимая, что им грозит разделение, Бринден взбесился и, вырвавшись из цепкой хватки замешкавшихся разбойников, набросился на одного из них. Видимо, их не особо впечатлил акт сопротивления, поскольку не двигавшийся с места головорез прикрикнул: – У нас нет времени. Успокойте его.

Отказываясь подчиняться, юноша орудовал кулаками, попадая по металлу доспехов или воздуху. Все могло затянуться, если бы чужие ладони грубо не схватили его за волосы и не потянули вниз. Вопли, смешиваемые с проклятиями, исходили от Деймона – так, по крайней мере, чудилось в затянувшейся схватке с неизвестными. Угодив сопернику куда-то в область подбородка, младший Старк обнаружил за опавшим капюшоном до боли знакомое лицо, точнее – очертания с выделяющимися на фоне губ линиями шрамов. Ошарашенно отпрянув, Бринден споткнулся и повалился на снег.

– Шевелитесь! – скомандовал лидер Сынов, ринувшийся на помощь товарищам. Вместе они смогли дотащить извивающегося пленника до лошади и погрузить в седло. – Живее! – только тогда мальчик понял, что перед ним – лорд Гловер, восседающий на вороном скакуне с непокрытой плотной тканью капюшона головой. На устах не играла улыбка – он выглядел уставшим. Не произнеся ни слова после изнурительной схватки, северянин рванул вперед, увлекая за собой толпу соратников.

Семь лет назад.

Тишина, царившая в безлюдной деревне, поражала. Иногда ее прорезал тихий страдальческий стон израненного человека, копошащегося в сгустках крови, снега и грязи. Белоснежное полотно накрыло дырявые соломенные крыши, засыпая все вокруг кристально чистыми хлопьями, оседающими прямо на постелях, потрепанных шкурах и перевернутых мисках. Бесславная история маленького городка в забытой Богом глуши подошла к концу. Его разграбили и разрушили до основания. Жителей перебили со всей мыслимой жестокостью и прибили к гигантским деревьям, как великомучеников Христа. Тела с изрезанными кусками плоти, свисающими на кровавых нитях, привязывали к бугристой коре вместе с горящими факелами, чтобы освещать путь новоприбывшим душегубам. Проповедники в порванных сутанах сновали по округе, шепча под нос извращенные стихи из Писания. Обещали оспорить власть и наслать кару Небесную на весь род людской.

Чудом оставшихся в живых христиан выискивали по подвалам, грубо хватали за ноги и выволакивали на морозную свежесть, дабы поизмываться вволю. Всеобщее веселье полупьяных нечестивцев даже не прерывалось, несмотря на мучительные крики невинных жертв террора. Обосновавшись в самых теплых хижинах, включая кузницу, убийцы пьянствовали и предавались веселью с крестьянками. Вот так пришел конец владычеству великого дома Старков, сбежавших из захваченной цитадели. Короля не ожидали – никто не знал, кто сейчас сидит на Железном Троне – и смиренно принимали удары судьбы с жестоким омертвевшим сердцем, лишенным чуткости к чужим терзаниям.

– Болтон уехал, оставив нас подыхать в этой дыре со скуки, – жаловался один из бандитов, покачивая головой в такт шипящему огню, поглощающему тонкие поленья. – Тут можно яйца отморозить за два дня, но местные не сильно против одолжить пару одеял. – расхохотавшись, соратники кивнули, пока их негласный лидер раздумывал о создавшемся положении. На его коленях, упершись руками в стол, сидела высокая женщина с чуть заостренными чертами лица, напоминающему лошадиную морду. В помутневших карих глазах читалось равнодушие к окружающему миру, но непроизвольная улыбка с приподнятыми уголками губ проявлялась каждый раз, когда к ней обращались. – Джемма, дай встать. Пойду отолью. – поднявшись, мужчина размял затекшие плечи и массивную бычью шею. – Не трогать ее, иначе отрежу чей-то хер и запихну в глотку. – покончив с угрозами, он пошатывающейся походкой вывалился из мастерской и, уткнувшись лбом в ближайшее дерево, фыркнул.

Пока дрожащие пальцы нащупывали завязки штанов, кто-то незаметно подкрался сзади и набросил петлю на подвыпившего ублюдка. Не успев отреагировать, тот открыл рот в попытке позвать помощь, однако ладонь, спрятанная под перчаткой, буквально вошла ему в горло. Оттащив гиганта подальше от покосившегося домишки, неизвестные швырнули его на снег, после чего подняли обратно на ноги и развернули. В расширившихся зрачках отразился животный ужас и понимание. Дернув щекой, он в порыве гнева начал извергать ругательства, пока его не заткнули кляпом и не вздернули на крепком суку. Судорожные подергивания висельника закончились через пару минут. Понаблюдав за финалом безжалостного головореза, каратели разбрелись по деревушки и принялись вырезать остальных. Им не требовалось прилагать особых усилий – большинство сторонников Лжепророка сильно напились, не соображая и не различая картины перед собой.

Освобожденные поданные радостно приветствовали спасителей и падали на колени со слезами. Не обращая на них внимания, прятавшиеся под капюшонами мстители продолжали обходить хижины и амбары. Попытки сопротивляться оказались вялыми и безуспешными. Хватаясь за мечи, еретики тут же валились на землю с пробитыми черепами или пронзенными сердцами. Их добивали жители при помощи вил или коромысел, изливая всю накопившуюся ненависть. Пока кровавая расправа набирала обороты, один из освободителей проник в кузницу, предварительно изрубив на куски всех сидящих внутри и, опустив темную материю на затылок, приковал внимательный взгляд к стенке напротив, на которой должен был висеть небольшой боевой топор. Там он и остался. Сняв его с подпорок, боец с теплотой взглянул на оружие, но моментально изменился в лице при виде той самой женщины, что проводила время на пиру с мерзавцами.

– Я любила Тару…

– Не надо, – резко оборвал воин, сжимая рукоять орудия и царапая острейшим лезвием пол. – Я не…

– Это не извинения. Я не оправдываю себя. Я едва помню события той ночи, – задумчиво произнесла христианка, отбрасывая за плечи длинные темно-каштановые волосы с проседью. – Я не думала, что так получится. Знаю, что ни одно извинение не сравнится с твоей болью, Джексон. – поджав губы, ее сын моргнул и поднял начавшие краснеть глаза. Он ничего не говорил, исподлобья наблюдая за ней. – Я бы хотела выйти на улицу, если можно. – получив в ответ сдержанный кивок, жена кузнеца слабо улыбнулась, прошествовала в открытую дверь и, вдохнув леденящий воздух полной грудью, упорно смотрела вдаль, на простиравшиеся горные цепи.

Человека, стоявшего позади, била мелкая дрожь. Превозмогая боль, он подошел ближе и занес над женской макушкой сверкающий во тьме топор. Эмоциональный порыв накрыл с головой. Испустив протяжный стон, юноша закрыл лицо ладонью и замер в нерешительности.

– Я люблю тебя, Джексон. Самой глубокой и чистой частичкой сердца. Ты должен это сделать, – голос поразительно ровный, без малейшего намека на страх. Лишь принятия вердикта судьбы. – Все давно решено. – уловив движения палача, вскормленного ее грудью, Джемма сделала глубокий вдох. – Все хорошо. Мой мальчик… пора… – смаргивая непрошеные слезы, она все ниже и ниже опускала голову. – Я готова.

– Повернись, – не узнав собственный голос, Джексон все равно добавил: – Я хочу видеть твои глаза. – топор затрясся в руке, но лишь на затянувшееся мгновение. Одно. Стоило ему увидеть полный слез взгляд родной матери, он замахнулся и опустил лезвие на незащищенный череп. Кровь обагрила все вокруг. Потребовалось как минимум два удара, чтобы покончить со страданиями. Отбросив оружие, мститель рухнул рядом с коченеющим телом. – Я не буду хоронить тебя с моей семьей. Сброшу твои останки в реку. И никогда не вспомню твоего имени. – уткнувшись лбом в поджатые колени, убийца вытер заплаканное лицо о дырявое шерстяное одеяло, накинутое на плечи.

– Ты в порядке? – чужая ладонь сжала плечо плачущего мальчика и легонько потрясла. Улыбнувшись краешком вечно сомкнутых губ, лорд Гловер погладил сподвижника по волосам, успокаивая. – Тебе потребуется время, но потом все забудется. И так придется жить дальше. – успокаивая друга, он все нашептывал: – Не бойся. Мы с Нероном позаботимся о мертвецах. Разожжем костер и сбросим туда…

– Лучше утопить в реке. Здесь неподалеку протекает одна. Можно привязать к ним огромные камни. Найдете их в развалинах замка Дастинов, – стряхнув усталость, скорбь и клокотавший гнев, Джекс не стал задерживать взгляд на обезображенном женском лике. – Мне нужно побыть одному. Я вернусь. – кивнув, северянин отпустил разбитого командира в неизвестном направлении. Тот вскочи на коня так быстро, что не расслышал летящих вслед окликов.

Не разбирая дороги, он мчался по извилистым заснеженным тропам, уходящим то ввысь, то вниз, то круто в сторону. Вцепившись в напряженную лошадиную шею, Дастин прижался к ней щекой, закрыв отяжелевшие веки. Он пытался не вспоминать материнского лица. Отзывчивого, нежного, любимого. Посмеивающегося над играми двух ребятишек, плескавшихся в речушке в лучах заходящего солнца, утыкающегося в шею любимого мужа возле их кузницы, целующего первого новорожденного внука, закутанного в теплый плед, и безучастно созерцающего гибель приемного сына, супруга, невестки и двоих невинных детей. Закричав от переполняющей душу ярости, одинокий всадник повалился вниз, почти запутавшись в стремени. К счастью, обученный жеребец сбавил скорость и остановился. Около получаса он терпеливо дожидался, пока хозяин, распластавшийся на снегу посреди бесконечности и бескрайности, не поднимется на подгибающихся ногах и не опрется на полуразрушенную каменную стену.

– Прости меня, отец, – нащупав пальцами выцарапанные буквы, усеявшие гладкую поверхность, воин достал спрятанный в ножнах кинжал и приступил к начертанию оставшихся имен в цепочки трагедий древнего клана. Покончив со всем, Джекс прижался лбом к очертаниям букв и прошептал: – Я скоро буду с вами. – дотронувшись до золотого перстня на пальце, поколениями хранившегося в их роду, юноша выдохнул струю белого дыма, поднял голову к чернеющему небесному куполу. – Люблю тебя, Тара. – обнаружив истрескавшиеся ступени, ведущие к единственной уцелевшей башне, он поднялся по ним и, не оглядываясь, взобрался на отвесную стену с отколовшимися зубцами.

Расставив руки в разные стороны, умело балансируя на грани жизни и смерти, Джексон вперил глаза в зияющую пустоту под ногами. Все закончится здесь. Так же, как и началось несколько веков назад. Бешеные порывы ветра подхватывали края одеяла и пряди светлых волос. Оказавшись на самом краю, матереубийца последний раз улыбнулся и, закрыв глаза, приготовился сделать последний шаг в бездну. Затеряться в небытие, раствориться в боли и исчезнуть навсегда. Подняв ногу, он услышал тихий голос, зовущий его по имени. Мамин? Отца? Невозможно. Они все мертвы. Повернув голову к источнику звука, Джекс судорожно вглядывался в белую снежную завесу, надеясь вновь увидеть отца или погибшего брата. Расплывающийся людской силуэт протягивал в его сторону обе руки. Не думая о последствиях, он вложил собственные ладони в мягкие, промерзшие руки призрака и почувствовал необъяснимую тяжесть.

Кто-то потянул его на себя, вынуждая спрыгнуть на ровное покрытие.

– Милорд, у вас не найдется немного хлеба? – послышался тонкий женский голосок над самым ухом, так напоминающий тот самый, принадлежавший любимой. – Все хорошо?

– У нас есть вино, если вам нужно. Хотите обменяем на хлеб? – испуганный мужской тон с детскими нотками навеял воспоминания о том, какими были они с рыжеволосым братом. Пусть и не связанные кровью, но узами куда более прочными. Опи пожертвовал собой ради него. – У нас есть деньги. Меня зовут Андер. Я из дома Сервинов. Это моя сестра Лукреция. У вас не найдется кусок хлеба?

Хлеб и вино.

Подавив подступившие к горлу рыдания, Джекс как-то отстраненно улыбнулся, а потом, не выдержав, рассмеялся. Дав вволю копившимся чувствам, он упал на колени и расплакался. Двое беглецов, прячущихся от безумного родственника, беспомощно смотрели на возникшего из пустоты юношу, одновременно радостного и грустного.

Семь лет спустя.

Очнувшись после беспокойного сна, проведенного в седле и на холодном полу, Старк не сразу понял, что его слабо трясут за плечо. Приоткрыв полусонные осоловевшие глаза, он мельком заметил лицо все еще сонного Хорнвуда, похищенного неделю назад, а сейчас валяющегося в темном грязном углу какой-то убогой хижины. Незавидная судьбу королевского посланца. Поморщившись от яркого света, проникающего через открытую дверь, Деймон обнаружил, что неспособен пошевелить онемевшими ногами и руками – их опутывала плотная веревка. Чертыхнувшись сквозь зубы, он прислонился лбом к стенке и исподлобья взглянул на мучителя в плаще, нависшим над ним. Не стоило особо удивляться тому факту, что им оказался пропавший без вести Рисвелл, составивший компанию Хорнвуду. Шрамы на щеках вкупе с проседью в волосах сильно старили северянина, отличавшегося добрым взглядом.

– Извините, милорд, мне велели вас разбудить, – каким-то странным тоном протянул Филипп, давая понять, что все происходящее шло вразрез с какими-то внутренними принципами. – Я не планировал встретиться с вами при таких обстоятельствах, но все предрешено. – зрачки расширились от слабого понимания сказанного. Протяжно вздохнув, Рисвелл убрал мешавшие пряди и прикусил губу. – В той войне вы были на стороне неправильных людей. Вы присягнули Мучителю и исполняли его приказы. Мы не можем простить такое.

– Мы – это кто? – поинтересовался окончательно пробудившийся сын Маркуса, начавший осознавать свое плачевное положение. Втайне он надеялся добудиться до заспанного Питера, с которым им еще предстояло разделить печальную участь. – Просвети-ка, ибо на прихлебателя Ланнистеров ты как-то не тянешь.

– Сыны Анархии, милорд, – вошедший без предупреждения человек больше не прятал убежденного в мировой справедливости лица за капюшоном. Широкоплечий великан уверенно подошел к пленным и, сохраняя нейтральное выражение, заключил: – Вас приговорили к смерти за пособничество врагу. Приговор будет исполнен через пятнадцать минут путем повешения.

– Вы с ума сошли? – воспринимая все как злобную насмешку кучки фанатиков, Старк почти закричал. По крайней мере, это сработало и придремавший Хорнвуд резко подвился, недоуменно озираясь по сторонам. – Такие вещи решает либо король, либо верховный правитель. Пошлите за моим братом, и мы вместе обсудим сложившуюся ситуацию. И вы знаете, что нас помиловали официальным указом и наградили?

– Не имеет значения. Мы не подчиняемся ни одному государю, ни одному правителю. В наших рядах царит анархия и только она, – с этими словами Гловер схватил опешившего Питера за кафтан, чтобы выволочь на улицу. Рисвелл последовал его примеру, но бережнее обошелся с братом протектора.

– Отпустите меня немедленно! Я командую королевским флотом в столице! Я буду жаловаться! – не унимался лорд Вудхорна, отбивающийся от подбежавших головорезов. Теперь его тащили четверо крепких мужчин, впрочем, не нанося никаких увечий. – Какого черта?! Я имею право на суд, на защиту и на исповедь!

– А вы оказывали последнюю милость вашим жертвам, господин Хорнвуд? Перед тем, как потрошить их и вывешивать на кресты? Перед тем, как захватывать их дома, насиловать их жены, убивать детей? Вы хотя бы раз прочитали молитву над изуродованными телами своих соотечественников? – длинная речь, произнесенная низким угрожающим тоном, привлекла общее внимание к его хозяину. Моргнув от нарастающего шока, Деймон не поверил в увиденное: лидер так называемых Сынов, поражающий хладнокровием, стоял напротив смертников с наброшенными на плечи грязным выцветшим пледом и нечитаемым взглядом. – Отвечайте!

– Кузнец?! – оправившись от абсурдного удивления, Волк тряхнул стесненной петлей головой. – Что? Вы серьезно? Погаными северными лордами командует какой-то сраный крестьянин? Издеваетесь?

– Вы знаете, кто это? – не реагируя на ядовитые речи бывшего еретика, Гловер шагнул вперед, кладя ладонь на плечо не двигавшегося командира. – Помните, я рассказывал вам историю дома Дастинов? Они были Королями Зимы до прихода ваших предков. Джексон – последний представитель их клана. И мы ему не подчиняемся. Анархия правит всем.

– Так чем вы от Лжепророка отличаетесь? С его этой оспоренной властью? – впервые не выражающее эмоций лицо коваля вытянулось, покрываясь линиями морщин. – Так, отпустите нас домой, я сделаю вид, что мы незнакомы. Забудем давнюю вражду, обиды уже не в моде и все прочее. Питера можете оставить в качестве трофея. – недобро зыркнув на собрата по несчастью, гонец прищурился. – Ладно, не будем развязывать новую войну между Севером и Югом. Освободите нас двоих.

– Ты считаешь, что можешь безнаказанно разгуливать по земле, когда половина убитых тобой…

– Послушай! – оборвал разгневанный калека, отвечающий на обвинения Итана, но при этом глядя на обозначенного предводителя шайки, не спешившего вступать в прения. – За свою жизнь я убил троих человек. Не уверен, что тут можно просчитать половину, но, даже если взять их всех, то они заслужили. Да, я собирался воевать под знаменами дяди, но прибыл в его стан и сразу же покалечил ногу! Точнее – ее совершенно справедливо искалечила принцесса, но сути это не меняет. Я не управлял армиями, не давал полезных советов и вообще не представлял ценности для вновь обретенного родственника. О каком сотрудничестве вы говорите? Я перешел дорогу Никлаусу – верно, однако понес наказание. Меня особым королевским указом лишили права наследовать Логово, а потом вернули все титулы. На это ушло почти пять гребаных лет! А вы все равно упрекаете меня в чужих грехах! Хотя сами нечисты! Господин Гловер, вашего брата убила собственная жена, да? Из какого она там клана? Сервинов, не так? – поискав глазами представителя вышеупомянутой семьи, Старк удовлетворенно улыбнулся при виде поджавшего губы Андера. – И никаких претензий к ним? – сплюнув под ноги, мужчина фыркнул. – О, хотите еще интересный факт? Наш лорд-командующий всея Беленора – ближайший сподвижник Гэбриэля! Заносил меч над каждым из Ланнистеров, наверное, раз сто, но я почему-то не наблюдаю его среди нас, смертников!

– Решение уже принято. Вешаем? – проскрежетал взбудораженный Итан, стиснувший зубы от злости. – Ну же, Джексон.

– Остановитесь! Именем короля! – выдохнув скопившийся в груди воздух, Деймон едва не откинулся на веревке, однако удержался благодаря поддержки застывших палачей, смотрящих на целый отряд всадников со стягами, изображающими серого бегущего волка. – Немедленно! – сидящий на лошади Бринден выглядел угрожающе, особенно с внушительного роста солдатами за спиной. Спешившись, юнец не стал опрометчиво прибегать к помощи оружия. Сила убеждения может быть внушительнее. И поможет сохранить вновь обретенных вассалов. – Я не хочу убивать вас.

– Мормонт, какого черта ты его сюда привел? – рявкнул лорд Форрестауна, ринувшись к знакомому, державшему под уздцы коня и с опаской поглядывающего на двоих приговоренных к смерти. –У тебя был приказ отвезти мальчишку домой!

– Я не мог отказать сюзерену, – пожав плечами, изрек Джейсон, становясь напротив высокого воина, готового сорваться с цепи в любой момент. – Нужно выслушать его. Я прошу об этом, как член Сынов. – проигнорировав поднявшийся шум, Джексон махнул рукой и кивнул, призывая спасителя высказать мнение.

– Я прошу вас изменить решение и помиловать моего брата вместе с лордом Хорнвудом. Он помогал мне управлять северными владениями на протяжении долгих лет, в течении которых Хранитель едва мог исполнить обязанности, – пьянство старшего сына Маркуса, переходящее границы дозволенного и приводящее к полной апатии первого, ни для кого не являлось секретом. – Без него наша семья не справилась бы и не сумела произвести положительное впечатление на прибывшего посланника Его Величества. Деймон раскаялся! Просидел в темнице, поранил ногу, начал пить сам, но выдержал все испытания и в ответственный момент отправился на переговоры с Толхартами и Сервинами, помогая Северу пережить очередную войну. Вы там были, лорд Мормонт, и знаете, каким трудом вам далась эта миссия. – союзник подтвердил сказанное так, чтобы расслышали все собравшиеся. – Он даже не воевал! Отсиживался в лагере, черт возьми! – впервые выругавшись, младший Старк упал на колени, шокировав бандитов. – Если понадобится, я буду умолять. Эти люди невиновны. Поверьте мне. Они больше никогда не причинят вреда кому-либо.

– Я могу отозвать свой голос по поводу смертного приговора? – первым повисшее молчание прервал Андер, скрестивший руки на груди и опустивший глаза, дабы не смущать отчаянного Волчонка. – Я не хочу на это смотреть.

– Поддерживаю. Мы хотели наказать Хорнвуда, а про Старков речи не было. Разве он мало страдал? – согласился Рисвелл, убрав покрасневшие пальцы от судорожно подрагивающей спины сюзерена и отойдя на приличное расстояние. – Я тоже отзываю голос. Единогласного решения нет.

– Не думал, что ты такой трусливый слабак, Филипп! – отозвался раздраженный Итан, поворачиваясь к безмолвствовавшему кузнецу, притворяющемуся сторонним наблюдателем. Нахмурившись, тот не менял позы в течении минуты. – Я настаиваю на смертной каре! Они должны понести наказание! Ты же не отпустишь их просто так?

– Мы поклялись, что Сыны будут действовать сообща и не пойдут против воли большинства или даже меньшинства. Помнишь об этом, Джекс? – оттолкнув перегородившего дорогу Гловера, Рисвелл чуть не врезался в лидера, настолько близко он подошел. – Ты помнишь наш устав? Хочешь, чтобы потом нас всех обвинили в измене стране, которую мы спасали?

– Я пытаюсь это изменить! – не выдержав, взревел Дастин, толкая приблизившегося соратника прямо в грудь. – Я пытаюсь обеспечить нам будущее! И да – если это означает, что мне придется поступиться принципами и прикончить невинных, то именно этим я и займусь! – резко вытащив топор из-за спины и мотнув волосами, Джексон направился к пленникам, пройдя мимо коленопреклоненного ребенка. – Ты виновен в гибели детей.

– Я ни разу не тронул ни одного малыша! – душераздирающий вопль пронял равнодушных солдат и заставил их вздрогнуть. Взъерошенные черные волосы Деймона превратились в слипшиеся комья, а выпученные глаза лихорадочно бродили по испуганным ликам. – Все, что я сделал: все ошибки, грехи и просчеты – все это результат моей глупой влюбленности! Черт, я делал все ради любви! Я любил отца, но ему было плевать на своих детей. Мы не смогли заменить ему погибшего первенца. Потом я обожествлял свою семью, но мои братья и сестры не отвечали тем же, тянулись к поганым Ланнистерам и… да никто не хотел иметь со мной дело! Родной дядя мечтал о мировом господстве. Он сломал мне нос, когда я посмел задать вопрос. Один жалкий вопрос! И ты думаешь, что я был в состоянии пытать младенцев?

– Мои сыновья… – закрыв глаза, ощущая биение сердца и дрожь рук, прошептал северянин.

– Меня там не было! Я бы никогда не причинил вред детям! Не навредил бы своей семье! – понимая, что все кончено – его настигает неминуемая смерть – он прикрылся связанными руками и отклонился назад, чувствуя, как веревка натянулась и впилась в кожу. Зажмурившись в ожидании удара, он висел так несколько секунд, пока не решился приоткрыть веки.

– Режьте веревки. Отпустите их, – поникшим голосом приказал коваль, сжимая пальцами края одеяла с нескрываемым нервным возбуждением. Когда указание было исполнено, и смертники упали перед вершителем судеб на колени, он наклонился над подрагивающим Старком и проскрежетал: – Нет. Я лучше тебя. Я хотя бы сделал правильный выбор сразу. – чуть не захлебнувшись своими рыданиями, Волк повалился на землю и затрясся всем телом. Смахнув предательские слезы, щипавшие уставшие глаза, Дастин отмахнулся от вопросительных жестов и попыток товарищей заговорить.

Он не знал, что именно заставило его пощадить ненавистных служителей Лжепророка, устроившего кровавую баню по всей территории Беленора. Возможно, вид молящего о пощаде для брата юноши, готового пожертвовать собой ради члена семьи. Так когда-то поступил Опи, не колеблясь ни секунды. Или болезненные воспоминания о свершившейся мести положили конец нескончаемому насилию и невыносимой скорби. Вскочив на вороного жеребца, дожидавшегося всадника, он помчался со всех ног в безызвестность.

– Ты захватил крепость моего брата, прежде убив своего, – прорычал Гловер, высвобождая Хорнвуда из пут. – Предлагаю решить все поединком. Ты и я. На закате.

– Ты понятия не имеешь, как все было на самом деле, – рыкнул Питер, вырываясь из цепких объятий и стряхивая потертый кафтан, расшитый золотисто-оранжевыми нитками. – Не приближайся ко мне. И останешься с головой на плечах.

Восемь лет назад.

Оставив груженную товарами телегу возле покосившейся ограды, настороженные юноши бесшумно передвигались по сугробам, в надежде добраться до кузницы незамеченными. На землю опускалась вечная ночная тьма. Прерывистый волчий вой смешивался с совиным окриком, нагоняя тоскливости. Оборачиваясь при каждом подозрительном шорохе, братья приоткрыли поскрипывающую дверь, но не спешили заглядывать внутрь. На тропинке перед хижиной виднелись отчетливые кровавые следы, тянущиеся от колодца до порога. Задержав дыхание, белокурый кузнец не выдержал напряжения, в считанные секунды оказываясь внутри. Заметив лежавшее без движений тело, он подошел ближе и, издавая нечеловеческий звук, повалился на пол и зарыдал, ударяясь лбом об испачканные кровавые брусья. Вязкая жидкость стекала по ладоням, сжимающим изуродованное женское тело. Неподалеку вырисовывались маленькие неприметные силуэты, замершие в причудливой позе. Бесшумно рыдая над трупом любимой женщины, безутешный вдовец раскачивался из стороны в сторону, проклиная весь мир.

– Господи, – голос брата показался таким далеким. Все потеряло значение. Жизни любимых оборвались. Больше не было смысла цепляться за остатки человечности. Рыжий великан попытался прикоснуться к мертвым младенцам, но отдернул руку и бессильно опустился на пол. – Я нашел дровосека. Джекс, он сказал, что наша мама… она привела сюда убийц…

Восемь лет спустя.

Закричав от беспомощности и постепенно угасающих сил, Дастин не разбирал тропинки перед собой – нахлынувшее безразличие к собственной судьбе упрощало ее принятие. Взмыленный конь мчался по ухабистой местности, ныряя в повисшую в воздухе белую дымку – предвестник бурана. Неприятно липкие хлопья облепляли покрасневшее от слез лицо. Смаргивая их, Джексон не сразу почувствовал тряску и не заметил, как копыто скакуна провалилось под снег, в результате чего он свалился вместе с наездником. Ударившись о круп, северянин даже не пытался встать. Руки не слушались, боль лишь разрасталась, поглощая ставшее ватным тело. Он мог спокойно провалиться в сон и увидеть семью. Ведь клятва, данная больше семи лет назад, исполнена. Нет смысла бороться. Слезы обжигали щеки, стекая на белоснежные покровы. Медленно закрывая пронзительные остекленевшие глаза, Джексон всхлипнул последний раз и, приняв решение перестать бороться, откинул голову назад.

Неизвестно, сколько прошло времени, прежде чем чья-то рука нежно провела по мужским волосам. Спутанные соломенные пряди разметались по снегу, утопая в снежинках. Очнувшись, Дастин открыл глаза и поморщился. Над ним, в паре миллиметрах, нависало чужое женское лицо. Черты показались знакомыми – понадобилось пару секунд, прежде чем зрачки расширились от удивления. Приоткрыв рот, он собирался что-то сказать, но замешкался и нелепо уставился на нее. Та, в свою очередь, улыбнувшись и покачав головой, приподняла упавшего воин, помогая сесть. Странная детская куколка со швами на изношенном платьице, по-прежнему висела на бедре. Когда-то давно она спасла его. И теперь их пути пересеклись вновь.

– Ты… – указательный палец прижался к искусанным губам, призывая к молчанию. Он слишком устал. Сняв с себя одеяло, согревающее замерзшее тело, Джексон протянул его спасительнице, напоминая себе, что носил не свою вещь уже много лет. Вместо ответа – легкая улыбка, точно такая, как и восемь лет назад. Отодвинув от себя дырявую материю, она прижала ее к мужской груди, после чего встала на ноги и отвернулась. – Кто ты?

– Еще не время, – все, что произнесла незнакомка, прежде чем раствориться во мгле. Накинув одеяло обратно на плечи, лидер Сынов выдохнул. Он еще не знал, что будет делать дальше. Остаться в снегах без средства передвижения – отвратительная задумка. Плотнее укутавшись в дырявую ткань, он уже обдумывал план, пока не расслышал конский топот и не услышал окрики.

– Черт, вот ты где! – очутившись рядом, задыхающийся Рисвелл, вспотевший от бешеного галопа, уложил растрепанные пряди. – Ты сумасшедший. Как можно… без сопровождения… – успокаиваясь, лорд приходил в себя. Дыхание выровнялось, отдышка прошла. – Ты в порядке? Поднимайся. – потянув друга на себя, он придержал того, не давая повалиться обратно из-за дрожавших ног.

– Почему ты здесь? Сынов больше нет… ты свободен.

– Я итак был свободен, – заметил Филипп, не рискуя убирать руки от пошатывающегося товарища. – Ты не прав. Сыны будут всегда. Ты многое изменил, когда возглавил нас. Мы этого не забудем. – пару минут они молча созерцали расстилавшуюся перед ними долину, утопающую в снежных завихрениях и витающих дымках. – Я отпустил их. Пусть возвращаются домой. – Джексон понимающе кивнул.

Три дня спустя.

Малочисленный конный отряд с серо-белыми стягами пересекли неглубокое ущелье, поднялись по скалистому плато и остановились около притаившейся в лесистой местности деревушки. Солнечные блики поигрывали на убогих полуразрушенных хижинах, покосившихся деревянных заборах и тропах с редко проглядывающейся травкой. При свете дня безмолвное поселение казалось не таким жутким по сравнению с ночным временем суток. Мотнув головой, всадник пустил коня легкой рысцой, часто озираясь по сторонам. Любой шорох настораживал, а пробегающая мимо тень вызвало желание тут же извлечь клинок. Поборов внутренний страх, путник ускорился и проехал мимо разваленных ворот. Остановившись возле самого крайнего домишки с продавленной крышей, солдаты в полном боевом облачении спешились и, не мешкая, зашли в небольшое помещение с приоткрытой дверью, словно приглашающей гостей. Как и ожидалось, внутри расположились четверо человек, сидевших по углам и наблюдающих за увлекательной работой кузнеца. Опустив заготовку в ведро с водой, он спокойно отложил ее в сторону при появлении столь важных особ.