Текст книги "But you remember? (СИ)"

Автор книги: Heilende

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 39 страниц)

– Забыла признание у озера?

– Не переживай, спрошу, – девушка поджала губы и слегка покачнулась, когда Драко резко отошёл от неё и направился в сторону своей спальни, – куда ты собрался? А вечерний обход?

– Сама справишься, – бросил он, махнув небрежно рукой, в сторону двери, – тебе не впервой, заучка. Или Уизлика попроси. Может, хоть чем полезным займётесь в темноте, и ты станешь более спокойной.

В стену за поворотом, где скрылся наследник Малфоев, прилетела какая-то увесистая книга.

– Зубрила кидается своими сокровищами! Что творится-то!? – послышался крик из спальни.

Буквально прорычав Гермиона, пулей вылетела из гостиной старост, и с грохотом захлопнула дверью отчего получила вслед пару недовольных замечаний от хозяина соседней картины.

Гермиона не собиралась сдаваться, и уж тем более она не хотела подводить профессора. Она должна выполнять даже ТАКИЕ задания. И кто, вообще, придумал поручить ЭТО именно ей. Приглядывать за Малфоем. На этих словах девушка могла нервно похихикать.

Ещё в начале года директор Макгонагалл дала поручение девушке. Ненавязчиво просто со стороны, потому что как она сказала, у юноши сейчас тяжёлое положение его матери, и чёрт знает, что надоумит этого придурка сделать. Кстати, в этом задании она была не одинока. По иронии судьбы с ней был замешан и Блейз Забини. Они не разговаривали на протяжении этих двух месяцев, не считая того случая у озера, о Драко, как-то не было в этом нужды. Малфой вёл себя более чем спокойно.

– Блейз, ты мне и нужен, стой.

Девушке просто повезло увидеть парня у лестниц в подземелья, она не горела желанием разгуливать по холодным подземельям змей, и как они там живут, она не устанет думать о таком. Рядом с ним шла Пэнси Паркинсон и ещё какой-то парень, возможно, с курса помладше.

– Вот это поворот, – Пэнси с нескрываемым любопытством уставилась на запыхавшуюся гордость школы.

– Что тебе нужно, Грейнджер? – Забини мог предположить, зачем она его искала.

– Нужно срочно поговорить, наедине, – Гермиона выразительно впилась взглядом в слизеринскую ученицу, прозрачно намекая той свалить в свою нору.

Хмыкнув что-то, девушка развернулась на каблуках и направилась к лестнице, сегодня она, видимо, не была настроена задевать Грейнджер. У них там это по наследству между змеями воздушно-капельным путём передаётся, подумалось грифиндорке. Блейз осмотрелся по сторонам, и отвёл девушку немного в сторону, ожидая, что та скажет.

– Скажи мне, что за зелье принимает Малфой?

– С ним что-то не так?

– Я первая спросила, что он принимает? Это явно непростое зелье!

– Везде же ты свой нос сунешь Грейнджер и не надоело?

– Мне положено смотреть за ним, так же как и тебе. Так что?

Блейз понял, что спорить с девчонкой бесполезно, да и не просто так она начала этот разговор, ведь это он посоветовал его другу принимать успокаивающее зелье.

– Да, зелье не совсем простое, но если принимать его маленькими дозами. Я дал его Малфою, потому что тот…плохо спал, – Забини совсем не нравилось, говорить о своём друге непонятно кому, поэтому речь ему давалась с трудом, – его умеет готовить только моя мать, оно по особенному рецепту.

– Что будет если переборщить с дозировкой? – немедля уточнила девушка самый волнующий вопрос.

– Человек может провалиться в глубокий сон, настолько глубокий, что почти невозможно потом его разбудить.

– Противоядие?

– Нет такого, Грейнджер. Но если принимать маленькими дозами.

– Если, – перебила его грифиндорка, – перестань его давать Малфою, или же ты рискуешь и своим другом и наказанием от директора школы и непросто наказанием.

– Да он не станет его принимать больше нормы! – Блейз начинал раздражаться, почему какая-то грязнокровка должна ему указывать. Выразительное молчание девушки заставило парня умерить свой пыл, внутри вдруг похолодело все. – Или станет?

– Не знаю, Забини, не знаю. Тебе виднее, он твой друг и только тебе известны его проблемы и душевные боли.

На этих словах Гермиона быстро развернулась и направилась в сторону башен Грифиндора. Она не намерена больше шататься по мрачным коридорам и беспокоиться за непонятно чью жизнь. Сейчас ей просто хотелось оказаться в тёплой и родной факультетской гостиной, по которой она успела соскучиться.

Кто бы мог подумать пример школы, прекрасная Гермиона отказывается выполнять свои обязанности, раскидывается книгами, отвечает на колкости ненавистного Малфоя. С ней явно что-то происходило, она менялась, и ей это даже нравилось.

~ Конец Flashback ~

Аврор трангрессировал за напарником. Этот замок был до боли знаком ему, и, пожалуй, не самое из лучших воспоминаний. Они быстрым шагом направились по тропе, преодолевая сломанные главные ворота. Когда-то прекрасные клумбы с цветами были вывернуты наизнанку, всюду лежали обломки каменных плит, что были когда-то устелены на тропинке к дому. Пах воздух странно, смертью и чем-то ещё. Всепоглощающая тишина вокруг, и только их шаги. Напарник заговорил первым:

– На семью Малфоев напали, в доме была Нарцисса её невестка и внук. Они трангрессировали сюда сразу, как только их дом в Париже был разрушен. Видимо, ища спасения, но не тут-то было, – говорящий указал рукой в сторону на труп, – пожиратели уже ждали здесь.

– Это те самые, сбежавшие? – понять эмоции Гарри было невозможно, в такие моменты был рад, что их лица скрывают маски.

– Да, они разбились на две группы. Мы не успели тебя предупредить, пришлось срочно выдвигаться, как только поступил сигнал отсюда.

– С миссис Малфой все в порядке? А ребёнок?

– Натерпелись, теперь в порядке, но только одна из этих миссис.

Мужчина остановился, схватившись за одну из своих рук разминая кисть, которая ужасно болела, Гарри остановился рядом. Его взгляд обследовал сломанные входные двери, вглядываться в коридоры было бессмысленно, там была лишь тьма, и веяло холодом. Под небом сгущались извечные стражи Азкабана – Дементоры. Они не смели пока приближаться ближе, лишь плавно летали по территории пытаясь выследить какого-нибудь из пожирателей, так, как известно, на территории Малфой – мэнора нельзя просто так трангрессировать без согласия хозяев. Позади послышались шаги, Поттер обернулся, это шли остальные авроры и среди них был министр магии, видимо, они тоже после бойни стали прочёсывать территорию.

– Ты сказал, что кто-то пострадал? – Гарри отвернулся, поднимая взгляд на двери.

– Погибла Астория Малфой.

Было и так морозно, но, кажется, что мороз, проник под кожу обжигая кости.

========== Глава шестая: Колыбель забвения (2 часть) ==========

Раскройся мрачный гроб

Проснись родитель милый.

Утешь своих детей,

Стоявших у могилы.

Если бы, возможно, воспеть на весь мир эту мелодию.

Она была бы пропитана тоской по своему чаду, что так смиренно покоилось в деревянной колыбели. Гроб медленно погружался в недра матери-Земли. Гроб цвета тёмного дерева.

Это был пасмурный день. День уже поздней осени. На небе сгущались тучи в ожидании дождя, но его так и не последовало, может быть, он набирает силы, чтобы обрушиться на никчёмных посетителей Земли. Ветра почти не было. Сухие, одинокие деревья тянулись вверх, к небу, словно в безмолвном крике, оголяли свои кривые ветви.

Жёлтые, почти почерневшие и гнилые листья стелились под ногами, словно ковёр. В каждом уголке родового поместья затаилась скользкая тишина, веяло, нет, даже сквозило печалью. Оставшиеся члены семьи Малфой смирно стояли у могилы, недавно погибшей Астории, присутствовал ближайший друг Малфоя, Блейз Забини со своей дочерью Ками. И более никого лишнего. Все облечены в чёрные одеяния и сверху тёмные мантии, соответствующие обряду.

Драко стоял позади всех, опираясь на трость. Плотно запахнутая мантия, тёмные перчатки. С носа срывались лёгкие клубы пара, следствие столкновения горячего дыхания и промозглого воздуха улиц. Он, почти не мигая смотрел на сцепленные ладони детей, Скорпиуса и его верной и любимой подруги Ками.

Пережив нападение на дом в Париже, а также смерть супруги, Драко оправился лишь спустя неделю, зрение, хвала Мерлину, вернулось почти через два дня, а вот повреждённая нога нуждалась в длительном лечении, но, скорее всего, мужчина останется хромым на всю оставшуюся жизнь.

Его сын стоял ближе всех к гробу под руку с Ками, мальчик, не отрываясь, смотрел на крышку гроба. Его любимая, нежная матушка не дожила до его дня рождения, ещё четыре недели и ему бы исполнилось семь. И, скорее всего, он смог бы отправиться в школу волшебства и чародейства. Да, с опозданием, но он этого хотел, очень. Скорпиус помнил ещё недавние споры его матушки и отца, о том в какую ему школу лучше поступить. Где ему будет безопасней, и было решено, что школой ему станет Хогвартс. А что теперь, захочет ли его отпустить отец?

Мальчик почему-то не плакал, он всю неделю не верил, что мамы больше рядом нет. Он мог целыми днями сидеть в комнате с бабушкой Нарциссой и смотреть на массивные входные двери, будто бы ожидая, что она откроется и оттуда появится мама. Нарцисса старалась не отходить от внука, читала ему сказки, рассказывала о будущей школе, в общем, старалась чем угодно отвлечь внимание столь любимого внука. А последние две ночи Скорпиус проводил вместе с отцом. Мальчик просил отца остаться с ним, Драко засыпал с сыном, мальчик не спрашивал ни о чём, да и мужчине нечего было сказать. Ему хотелось, чтобы Скорпиус показал хоть какую-то эмоцию, но потрясение оказалось куда сильнее. Ночами Малфой старший почти не спал, он просто лежал и смотрел на светлые волосы сына, очерчивал силуэт его профиля, гладил осторожно по волосам, перебирал короткие пряди. Такую ласку и такое внимание он позволял, лишь когда ребёнок засыпал. Удавалось мужчине уснуть лишь под утро. Иногда, в свои двадцать шесть он чувствовал себя стариком, он очень сильно устал. До озноба ему осточертела эта жизнь. Он чувствовал себя неполноценным, что или кто был этому виной, он не совсем понимал, или не хотел понимать. Драко пытался вернуть отца в дом, пытался добиться хоть какого-то помилования для Люциуса, но все было безуспешно, затем скорый брак с Асторией и поездкой в Париж на несколько месяцев, растянулась на года. Когда они решили остаться там, он и сам уже не помнил. Он бежал, бежал оттого, кого оставил здесь в Лондоне.

Когда, наконец, под землёй почти скрылась крышка гроба, Скорпиус не выдержал. Он гипнотизировал крышку, грезя, что она сейчас откроется и там пусто. Губы мальчика дрогнули, пальцы выпустили тёплую ладонь Ками и он рванул к могиле.

– Мамочка!

Все присутствующие встрепенулись, будто от гипноза и не сразу сообразили, что-то сделать, Малфой старший тут же следом сорвался с места, насколько ему позволяла повреждённая нога, отбросил трость и, несмотря на острую боль в колене, опустился рядом с сыном, развернул его к себе, и, прижал мальчика к себе. Малыш, буквально захлёбываясь в слезах, он говорил лишь одно: «Вернись, Мама!» и крепко-крепко насколько мог, сжимал тёмную материю мантии на плечах отца.

– Тише, тише… – эти слова давались с трудом мужчине, что он мог сказать ребёнку.

– Верни маму, па-а-а-па…пожалуйста…пусть она откроет глаза! – малыш давился и захлёбывался в слезах, уткнувшись в плечо отца и так отчаянно стягивал ткань.

До скрежета и хруста в костях, эта боль въедалась в каждого здесь стоящего.

Все присутствующие стояли, молча опустив головы, Блейз взял за руку свою дочь, та в ответ прижалась к нему, обхватывая другой рукой его ногу, тихонько всхлипнула. Нарцисса, прижимая белоснежный платок к губам, тихонько подошла к своим единственным мужчинам и опустилась рядом.

– Дорогой…

– Мы же волшебники! Почему мы не можем наколдовать, чтобы мама проснулась?! – не дал мальчик договорить и поднял заплаканное лицо на бабушку.

– Скорпиус, твоя мама останется всегда с тобой вот здесь, – Драко аккуратно прижал свою широкую ладонь к груди сына в район сердца, – она всегда будет рядом с тобой и оберегать тебя.

Этот жест мужчина запомнил ещё со школьных годов, он помнил, кто ему об этом рассказал, помнил каждый момент этой беседы, и помнил человека, что был в его сердце. Почему именно сейчас он решил привести этот пример, неизвестно. Он не хотел быть похожим на своего отца, да он был строг, да он не проявлял открытой любви и ласки к сыну, это дело всегда было за его женой. Но он поклялся, что не будет похож на своего отца. Он даст своему сыну абсолютно все, но в меру.

Они, Малфои должны быть неприступны и сильны.

Обязаны.

Скорпиус вновь крепко обнял отца за шею и уткнулся в холодную ткань на плече. Драко постарался встать, не показав судороги, в больной ноге держа сына одной рукой, а другой взялся за трость, что так заботливо и молча, была передана матерью, и неспешно, направился к дому.

– Миссис Малфой, я думаю, мы можем отправляться к нам в дом. Здесь вам оставаться больше нет надобности.

Нарцисса лишь украдкой кивнула и последовала за сыном в замок.

Сутками позже Блейз предложил семье Малфоев перебраться к нему в дом, министерство выделило несколько мракоборцев для охраны, а также дом охранялся лучшими защитными чарами.

Его дела с уже бывшей женой были улажены благодаря Грейнджер, как та и обещала, они выиграли дело и сейчас дом был в полном спокойствии. Нарцисса согласилась, Драко был непреклонен, но ради безопасности сына он согласился на данные условия, но и родовое поместье он не готов был оставлять. Значит, придётся иногда жить вдали от семьи и расследовать дело со сбежавшими пожирателями.

***

Гермиона сегодня была не в духе, ей все никак не удавалось выяснить у Гарри, куда и зачем его так скоро вызвали, ещё и Люси слегла с простудой дома. «Пророк» Гермиона не читала вовсе, как-то так получилось, что его она не брала в руки уже несколько лет, какие-либо новости от служащих министерства она тоже не старалась узнавать, лишь её родной кабинет и начальник, не дальше.

Но сейчас происходило что-то очень серьёзное, и это что-то подзадоривало интерес Грейнджер. Но никто не хотел утолять её любопытства, почему собственно она сегодня и пребывала в скверном состоянии духа. Ещё с раненого утра она получила письмо от начальника Грегори с просьбой зайти к нему. Она выскользнула из своего кабинета и направилась к боссу, который находился пятью этажами выше.

Заходя, точнее, протискиваясь в душный забитый лифт, Гермиона прокляла все на свете, ей безумно хотелось получить заслуженный отпуск, отправиться домой, закутаться в тёплый плед с кружкой какао и погрузиться в какую-нибудь книгу. Именно это она и считала лучшей наградой.

Везде был шум, гам, совы, всюду хлопающие большими крыльями, ещё и парочка шустрых, залетели в лифт. Одна серенькая приземлилась кому-то на голову, а вторая чёрная как уголёк и с белым пятнышком на груди взгромоздилась кому-то на плечо.

Гермиона покосилась на рядом стоящего мужчину и не сдержала смешок, он, дёргал плечом пытаясь согнать птицу, за что та в ответ клюнула его за ухо и хлопнула крылом по лысой макушке. Прозвенел характерный звон колокольчика, уведомляя о нужном этаже, Гермиона вышла, а следом за ней вылетели те самые совы.

– Посмотрите, кто это у нас тут, – голос оказался знакомым, рядом с Гермионой оказалась Пэнси Паркинсон.

Как всегда уточнённая, одетая с иголочки слизеринка, любившая, поддевать Гермиону. Угольно-чёрные волосы были в неизменном каре, которое ей собственно, очень шло, подчёркивая тонкие черты лица.

– И тебе утро доброе, Пэнси.

– Божечки, сколько я тебя не видела, что с твоими волосами?! – Паркинсон расширила глаза и раскрыла рот, чем заставила напрячься Гермиону.

– Что с ними не так?

– Они уложены и прямые!

– Ой, правда, что ли, а я и не заметила.

Гермиона фыркнула и, покачав головой, направилась по своим делам, оставляя за спиной бывшую однокашницу и теперешнюю коллегу. Паркинсон работала в соседнем отделе, также в роли адвоката, поэтому все дела, что распределялись между ними, были словно состязанием, у кого больше решённых дел в положительную сторону. Виделись они, правда, редко с Панси, но, как говорится, метко. Девушки переросли то время, когда воспринимали друг друга, как врагов, иной раз даже собирались женской компанией после тяжёлого рабочего дня в каком-нибудь баре и выпивали вместе. Поэтому редкие и очень слабенькие подколы в адрес друг друга остались лишь прозрачной привычкой.

Гермиона сегодня была одета очень даже мило, длинная чёрная юбка ниже колен облегала худые аккуратные бёрда, заправленная кремового цвета блуза, и распахнутая тёмная мантия свойственная для министерских работников. А распущенные длинные волосы свисали практически до пояса, на этот раз она справилась с их вечной «лохматостью» и уложила в опрятную причёску. На ногах были туфли на невысоком каблуке. Видимо очередные вечные замечания подруги дали свои плоды и Гермиона старается выглядеть прилично.

Пройдя длинный коридор, девушка мимолётом бросила взгляд на стеклянную дверь, за который находился начальник отдела Авроров. На самом деле кабинет был небольшим и довольно мрачным, на окнах никогда не было никаких шторок, хозяин кабинета любил наблюдать за происходящим снаружи, если находился у себя внерабочего времени, потому что во все остальное время он проводил либо на тренировках Авроров, либо на задании. Так, скажем, начальник болел за свой отдел и был очень требовательным, за что его собственно уважали и беспрекословно слушались подчинённые.

Но, тот, кого она увидела и узнала, заставило остановиться, потому что кабинет её начальника находился почти в самом конце широкого коридора. Жизнь вокруг кипела, служащие ходили туда-сюда, взмах крыльев неугомонных сов все так же раздавался где-то над головой, но узнав этого человека, все окружающее потеряло звуки. Казалось, земля уходила из-под ног. А тонкие ледяные пальцы ухватились за края папок, будто за спасательную соломинку. Девушка тонула, и ей не хватало воздуха. Ей нужно было вынырнуть и набрать воздуха в лёгкие. Но она не смела даже шелохнуться.

Высокий мужчина стоял к ней спиной, мантия в одной руке, в другой трость. Светлые волосы, собранные в хвост и обмотанные чёрной лентой, обтягивающий тёмно-синий костюм и ворот чёрной рубашки лишь подчёркивал бледность кожи его лица.

Это был Драко Малфой, так похож и в то же время так сильно отличающийся от своего отца преступника. Сколько она его не видела? Тело налилось свинцом и растеклось диким жаром.

Стало невыносимо тяжело стоять.

Винегрет чувств.

Она захлёбывалась.

Неизведанное существо яростно впилось когтями в плоть.

Прокалывая и срывая тёплую податливую плоть.

С мясом.

Он говорил о чем-то с начальником отдела Брауни Уинкер, что привело его сюда, он ведь уехал в Париж со своей супругой, да, эти новости она знала, потому что тогда она хотела знать, где он и как, чем дышит и что делает. Узнав, что он женился и уехал, она старалась забыть о нём.

А сейчас он стоит там, в каких-то пару метров. Гермиона не сразу сообразила, что диалог был закончен, Драко развернулся и, опираясь на трость, направился к двери, шаги были неспешными, каждый шаг выделял, насколько было больно и тяжело вставать на больную ногу. Все происходило по сумасшедшему медленно. Как это, вообще, возможно?

Распахнув дверь, и даже не взглянув по сторонам, Драко направился в сторону лифта. Он прошёл мимо неё. Кончики мантии девушки колыхнулись и будто бы обласкали кончик его трости. Она почувствовала его парфюм и знакомую нотку мяты. Она сходила с ума. Медленно.

Девушка была благодарна бешеному потоку людей в длинном коридоре, она была благодарна, что он её не заметил.

Девушка просто стояла, смотря перед собой и, не могла никак вернуться в реальность, будто бы как издалека до неё пытался дозваться Уинкер, Гермиона легко тряхнула головой и сфокусировала взгляд на мужчине.

– Мисс Грейнджер, вы что-то хотели? По поводу Поттера?

Гермионе пришлось быстро соображать, что сказать или спросить.

– Да, я насчёт Гарри. Он несколько дней пропадает, я понимаю, что это его график, можно хотя бы узнать, что за задание?

– На семью Малфоев было совершено нападение, погибла Астория Грингарс, сейчас они прочёсывают территории и охраняют особняк, поэтому Поттера ещё несколько дней не будет, пока не закончится его смена, – Уилсон с охотой ответил на вопрос, он всегда был расположен к Гермионе, несколько раз даже приходилось работать с ней.

– Погибла супруга Малфоя?

– Да, очень печальная весть, в особенности для ребёнка. Простите, но я вернусь к своей работе, удачного дня Мисс.

Мужчина кивнул в знак уважения и, закрыв за собой дверь, вернулся к своему рабочему месту.

Гермиона сильнее прижала к груди несколько папок и на ватных ногах направилась дальше по коридору. Все что с ней происходило, было будто в тумане, она запомнила только улыбку своего начальника и подписанное заявление на полный отпуск. Осталось лишь доработать этот день, и она свободна.

Будучи, у себя в кабинете Гермиона приводила в порядок все документы, убралась в шкафах и в столе, да что там, она убралась во всём кабинете, раз, за разом прокручивая в голове образ Драко. Иногда она касалась пальцами нижней губы и вспоминала его запах, точнее, запах мяты, кажется, он вновь принимал зелье успокоения. Внезапно её задумчивость прервал стук в окно. Это был большой чёрный филин, девушка открыла окно, впуская птицу с письмом, как только пергамент оказался в её руке, филин вылетел, видимо, скорого ответа отправитель не ждал. Гермиона опустилась в кресло и развернула письмо, оно было от Блейза.

«Гермиона, день добрый, если он таковым является.

Я хочу пригласить тебя и твоего спутника Поттера к нам на небольшое торжество. Вскоре состоится день рождение Ками, через две недели, и моя прекрасная дочурка очень страстно желает видеть тебя, как ты успела заметить, ты ей очень приглянулась. Надеюсь, это не будет для тебя проблемой? А также я не приму отказа, поэтому отвечать на это письмо нет смысла.

У тебя в запасе две недели, так что подготовься и подготовь Поттера.

С наилучшими пожеланиями Блейз и Ками Забини

P.S У нас в доме некоторое время живут гости, надеюсь, это вас не смутит»

Письмо заставило улыбнуться Гермиону, ну как она могла отказаться от такого приглашения, тем более девочка ей тоже очень понравилась. Даже непонятно, как так произошло, но они обе прониклись симпатией друг к другу ещё в день суда.

***

В тот день малышка пришла вместе с отцом, хотя должна была остаться с няней дома. Ками выпустила ладонь отца и уверенным шагом направилась к Гермионе, девушка сидела на скамье неподалёку в ожидании, когда их пригласят в зал заседания.

– Это вы помогаете моему папе? – заговорила смелая девочка.

– Здравствуй, да.

– Меня зовут Ками, а вас? – большие карие глаза и детская улыбка, заставили Гермиону улыбнуться в ответ.

– Меня зовут Гермиона.

Девочка по слогам тихо произнесла имя, будто пробуя его на вкус, и сложность произношения, и быстренько взобралась на скамью, садясь ближе к девушке.

– А вы красивая.

Гермиона сначала растерялась и встретилась с озадаченным взглядом Забини, но искать подход к маленьким детям она умела.

– Спасибо, мне очень приятно это слышать, а ты тоже очень красивая и воспитанная девочка, папа, наверное, тобой очень гордится?

– Угу, – девочка активно закивала и все кудряшки на её голове запрыгали, – папочка мне рассказывал про вас, сказал, вы нам помогаете. А маме плохо не будет?

– Нет, что ты, милая, твоей маме никто не будет делать плохо, мы лишь поговорим в той комнате, – девушка указала на дверь, – и вернёмся сразу же. А потом ты вернёшься с папой домой.

– А, правда, с папой?

– Ты не хочешь остаться с мамой? – Гермиона понимала, что такого рода вопросы ребёнку нужно задавать осторожно.

– Мама часто кричит, ругается и заставляет меня пить какое-то лекарство, – девочка поджала губы и приложила палец к губам, – только вы папочке не говорите.

Не нужно было даже взгляд поднимать, но Гермиона всем нутром почувствовала, как напрягся Забини. Те эмоции, что грозились из него выбраться были не из приятных. Он приложил титанические усилия, чтобы успокоиться.

– Конечно, дорогая, папа не узнает, – Грейнджер нежно погладила девочку по щеке и получила в ответ широкую улыбку.

Двери в судебное помещение открылись, приглашая гостей, Гермиона оставила девочку с няней и вместе с Забини направилась к дверям, поглядывая по сторонам, супруга Блейза опаздывала и, причём непростительно опаздывала.

В зале пришлось некоторое время подождать, Мари Забини. Заявилась она в суд, спустя пятнадцать или двадцать минут, Блейз заметно нервничал и сжимал кулаки, пряча их под столом. Спина была неестественно прямой, а глаза не выражали абсолютно ничего. Гермиона начала переживать за него, мужчина был больше похож на дикого зверя, который в любой миг был готов накинуться на свою жертву и растерзать её.

Первым заговорил адвокат и защитник со стороны Мари, его Гермиона уже не слышала, а обратилась тихо к рядом сидящему мужчине:

– Блейз, пожалуйста…

– Все в порядке, Гермиона, – Забини прямо на глазах поменялся, на его губах появилась лёгкая улыбка в знак того, что вести он себя будет прилежно.

В который раз девушка поразилась силе воли этих аристократов, они, верно, с молоком матери впитывают в себя подобные качества.

Заседание шло спокойно, пока выкладывал свои карты и речи адвокат Мари, Гермиона лишь легко хмурилась и щурилась. Девушка была уверена в своей победе. И не зря. Грейнджер разорвала в пух и прах Мари Забини и её защитника, лишая ту не только титула и дочери, но и всего возможного наследства от мужа.

Предъявив судье визенгамота, фотографии и пару воспоминаний, кстати, в одном из них, были использованы слова Ками, так ловко пойманные хитрой Гермионой, а также заветный флакончик с зельем. Сказать, что Мари была пристыжена, ни сказать ничего. Она покраснела, глаза были полны не пролитых ещё слёз, тонкие пальцы сплелись, причиняя лёгкую покалывающую боль хозяйке, из-за чего костяшки болезненно побледнели. Судья безоговорочно вынес свой вердикт в пользу Блейза Забини, и строгой угрозой в адрес Мари за использование неизвестного зелья на ребёнке. Это было непростительно.

Блейз вёл себя спокойно ровно до того момента, как только переступил порог судебного зала. Гермиона успела лишь шепнуть: «Блейз, пожалуйста, не надо!» Мужчина рывком и больно схватил уже бывшую супругу за руку выше локтя и притянул к себе, злобно зашипев той на ухо:

– Мразь, мало того что изменяла так ты ещё и дочь пичкала зельем, чтобы она тебе не мешала трахаться?

Хорошо, что няня увела Ками, на нижний этаж к центральному фонтану, а в коридоре остались только они втроём, остальные же ещё толпились в судебном зале.

– Блейз… – почти проскулила Мари, испуганно вглядываясь в глаза бывшего мужа.

Сколько ярости она видела в его взгляде, его желание ударить и унизить её буквально выплёскивалось через край, наверное, ещё чуть-чуть и стены бы затрещали от зародившейся статики.

– Убирайся.

Повторять не пришлось, Мари пошатнулась и почти бегом направилась к лестнице, ждать лифт она не хотела.

– Спасибо, Грейнджер, – широкие плечи будто опустились на несколько сантиметров будто бы от невиданного груза, рухнувшего на мужчину откуда-то сверху.

– Ты как? – спросила она осторожно.

– Никак. Предан, в который раз.

Гермиона поняла, о чём он сейчас говорил, но не стала ничего отвечать, да и не требовалось. Мужчина ещё раз поблагодарил девушку и, снимая министерскую мантию на ходу, направился к лифтам.

Flashback

Стены Хогвартса.

Последний месяц осени. Ноябрь.

Происходило что-то очень странное, пару тройку дней до дня икс. До великого ужина «примирения» между факультетами. Гермиона в который раз задавалась вопросом, а все ли в порядке с головой профессора.

– Право, Рон, Дин может хватит устраивать эти пакости в стенах школы? – девушка в который раз разорялась, пытаясь наставить мальчиков на путь истинный.

Рон и Дин лишь пожали плечами и почти одновременно отправили в рот по куску мяса поглядывая на девушку исподлобья.

– Гарри! – она должна была найти виновника.

Поттер лишь встрепенулся и поднял взгляд, в глазах отражалось непонимание.

– Ох, да будет с тебя, будто бы я не знаю кто зачинщик!

–А почему я-то?! – возмутился золотой мальчик, – война так Поттер виноват, бардак в школе опять Поттер виноват!

Гермиона нахмурилась и впилась злобным взглядом в хихикающих мальчишек.

– Невилл, и ты туда же?!

Долгопупс быстро отвёл взгляд и отрицательно покачал головой, старательно сдерживая смешок, его губы были похожи на сморщенный пупок. Ну, это если невинно выражаться.

– Я устала уже вычитать баллы с факультетов.

– Да вам, по-моему, это с Малфоем очень даже нравится, – к ребятам подсела Джинни и подмигнула Гарри, на что тот ответил улыбкой и активным кивком.

– Конеч…

Гермиона не успела договорить, из коридора раздался дикий и мерзкий хохот, грохот, и ко всему прочему ещё кричал, кажется Филч и истошно вопила его любимица миссис Норрис, хотя, было слышно как минимум парочку кошачьих визгов. Все ученики настороженно уставились на двери, в зал влетел Пивз, а перед ним на стол слизеринцев приземлилась кошка сторожа, сметая со стола несколько блюд, ученики повыскакивали с мест, чтобы не обляпаться в еде. Кошка вскочила на лапы и встала выгнув спину, шерсть вздыбилась, на стол откуда ни возьмись, запрыгнул рыжий кот и целенаправленно последовал за своей жертвой.

– Живоглот? – Рон вопросительно уставился на не менее поражённую подругу.

Что происходило дальше, не сразу все сообразили, откуда ни возьмись в воздухе возникли чемоданы учеников и из них посыпались все вещи судя по некоторым отличительным признакам, это были вещи Грифиндорцев.

Девушки факультета львов завопили первыми, ну конечно, кому бы захотелось светить своим нижним бельём… и не только им. Вещи падали с потолка бесконечно почти по всему залу, Пивз вопил, шмыгая между учениками, крутился в воздухе и вновь нырял в толпу учеников. Некоторые преподаватели, что были в зале, попытались остановить сие безобразие. Хромой Аргус Филч, скакал между столами пытаясь, избавится от рыжего кота.

Такого хаоса не было ещё никогда. Ну, не считая войны. Слизеринцы грозились вот-вот лопнуть от смеха, пуфендуйцы и когтевранцы лишь посмеивались и озирались по сторонам.

– Чьих это дело рук? – откуда ни возьмись перед Забини возникла лохматая шевелюра Грейнджер.

Блейз от всей суматохи не заметил её и подпрыгнул на месте.

– А что ты меня – то сразу спрашиваешь?

– Ты, мать твою, староста своего факультета! – девушку переполнял гнев.

– Мм, Грейнджер, это не твои, случайно? – Малфой поднялся со своего места, покручивая на указательном пальце чёрные кружевные трусики.