Текст книги "But you remember? (СИ)"

Автор книги: Heilende

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 39 страниц)

– Твоя задача выполнена, унесёшь отсюда и эту вещицу, – Лео ловко вернул цепочке первоначальный вид и застёжка застегнулась на шее Пэнси, – Малфою. Пусть даже не пытается найти свою грязнокровку. А Поттеру ты расскажешь только то, что ты выкрала Грейнджер, прокляла Скорпиуса и больше ничего не помнишь. Оставляю тебя на съедение им.

Мужчина скалится в безумной улыбке и трангрессирует на безлюдные и ночные улицы Лондона.

– Порыскаешь по улочкам маглов, дорогуша, пока тебя найдут.

Верёвки исчезают, голос возвращается и Лео исчезает, отстраняясь от девушки, и она слышит его смех. Обессиленной она оседает на землю и вмиг забывает всё произошедшее в доме. От осознания содеянного, плечи содрогаются в разрывающих горло рыданиях.

***

Нарцисса, не заботясь об аристократических, пустых правилах, сидела на полу у больничной постели внука, безвольно опустив голову на скрещённые руки. Она плакала, плотно сжав зубы, содрогалась, ощущая хладную маленькую ладошку своего внука в своих руках. Суетившиеся лекаря больницы Святого Мунго всеми возможными способами пытались выяснить какое проклятие было наслано на молодого Малфоя.

Блейз стоял у окна, позади женщины вцепившись в свою голову пальцами. В соседней палате послышался взбешённый крик и шум больше походящий на грохот. Драко пришёл в сознание только ближе к вечеру, Поттер снял с него обет и вернулся на поиски Гермионы. Сожалеть и переживать за других у него не было времени. И сейчас Малфой-Старший всячески пытался прорваться в палату к сыну. Медики пытались его утихомирить и предупредить, что сейчас пытаются выяснить, что конкретно произошло с его ребёнком. Обезумевший родитель, не контролировал всплески магии, наведя хорошего шуму. В конце концов, вырвавшись в коридор, мужчина поспешил вломиться в палату. Двери шумно раскрылись, и на порог влетел разъярённый Драко.

Аристократию нет места, где покоится скорбь.

Мужчина выглядел бледнее призрака, на необработанной до конца ране на шее и щеке проступили капельки крови. Нарцисса тяжело подняла голову, взглянув на сына обречёнными глазами, будто прося что-то сделать. Вынести мольбу в глазах матери Драко не смог и живо отвёл взгляд, мигом преодолевая расстояние до постели, где всё так же безжизненно лежал Скорпиус. Если бы не тяжело вздымающееся грудь от глубоко и редкого дыхания, его можно было считать неживым. Двое мужчин-медиков опустили палочки и шагнули назад, освобождая место для мужчины. В любом случае сейчас препятствовать обезумевшему родителю ни к чему.

Драко потерянно оглядел хрупкую фигурку своего чада и опустился на кровать. Задышав быстро и не сдерживая дрожь, он медленно, будто боясь, коснулся детской руки.

Холодная.

– Что…что с ним? – цедит сквозь сцепленные зубы, только бы не сорваться.

– На ребёнке проклятие, но… мы пока не можем определить какое и как от него избавиться, – решается ответить мужчина, что старше. – Какие будут последствия, мы…к сожалению…не знаем.

Драко срывается. Нарцисса видит, как её сын сгибается и утыкается в маленькую грудь. Она должна быть той единственной, кто сможет ему помочь. Той, кто сможет его поддержать. Она не может сдаться и бросить всё на плечи Драко. Поспешно вставая с колен, она обходит постель и садится к Малфою, притягивая его к себе за плечи.

– Всё будет хорошо, сынок, всё будет хорошо! – мужчина не сопротивляется и утыкается в её грудь, громко и судорожно всхлипывая. Она прижимается губами к его виску и продолжает шептать, – мы найдём способ, мы вытащим Скорпиуса, я обещаю. Всё будет хорошо, Драко…

Забини закрывается глаза и отворачивается к окну, гневно поджимая губы и проклиная прошлый день. Лекаря тихо отступают и выходят за дверь.

***

Гарри, как обезумевший, метался по кабинету, еле сдерживаясь, чтобы не разнести к чертовой матери кабинет и Министерство в целом. Пустые двухнедельные поиски не давали плодов. Всё повторялось и несло ещё большие потери.

– Мистер Поттер, – из камина появился аврор, Гарри замер вклинив в него свой яростный взгляд. – Следы трансгрессии теряются, и мы не можем определить точное место.

– К тому же сейчас в одном из магловских районов Лондона, произошло очень странное событие, мы даже не знаем, как это остановить, – растерянный Том взглянул на такого же ошарашенного напарника.

– Что там? – жёстко отозвался Поттер, потирая с неким остервенением виски.

Двери в кабинет открылись, и вошёл Малфой.

– Волшебники в открытую проявили свои способности, размахивая палочками и пугая маглов. Шафтсбери авеню и Кингс Роуд разгромлены, сотни маглов напуганы и десятки ранены, – отчеканил Драко, вышагивая к креслу.

Гарри, перевёл на него взгляд, и ему осталось только удивиться тому, с какой стальной выдержкой работал Малфой в его ситуации. Драко, стиснув зубы, продолжал работать и уже глубоким вечером возвращался в палату к сыну, чтобы заменить Нарциссу и дать той отдохнуть. Скорпиусу лучше не становилось. Единственное, что удалось узнать это то, что проклятие его объединяет с тем, кто его наложил. Ни с каким-то предметом, что могло бы облегчить задачу, а конкретно с магом. И как именно его снять мог знать только проклявший.

– Наш мир под угрозой, – покачал головой Гарри и рухнул в своё кресло. – Что с теми, кто в открытую нападает?

– Они все на допросе и выявили, что они не контролировали себя, очередное нашествие с империусом, даже не знаю, что лучше. Открытые преступники или невинные под заклятием, – ответил Том устало выдохнув.

– Сейчас пытаются уладить ситуацию через СМИ маглов, но слишком много было вынесено напоказ, тем волшебникам, что проживали среди маглов, было приказано скрыть любую принадлежность к магии или же перебраться в деревни, – продолжил говорить Малфой, подпирая пальцами лоб и уже тише добавил, – Том, Уилл продолжайте наблюдать, Паркинсон так и не нашли?

– Нет, мисс Паркинсон была лишена палочки, и мы не можем её выследить, также попробовали отправить данные маглам. Может быть, так её хоть кто-то видел, – отозвался Уилл, стягивая жёсткие перчатки и отворачиваясь уже к камину. – Ну, мы тогда пошли.

Наступила напряжённая тишина. Поттер потянулся за бутылкой виски и разлив жидкость по двум стаканам поднялся с места, чтобы один передать Малфою. Мужчина его принял также молча, не поднимая взгляда.

– Как твои дела? – вопрос Гарри задавал осторожно.

Драко лишь пожал плечами и сделал пару добротных глотков виски. Поттер, вернулся за стол и отодвинув стакан, стал бесцельно исследовать лежавшие перед ним отчёты.

– Я пойду, – спустя двадцать минут, отозвался Малфой встав у стола и замирая с бокалом в руках, – не знаю, что делать с Паркинсон, если её найдут.

Аврор поднял взгляд, он прекрасно понимал весь спектр чувств Малфоя, от одной мысли, что его ребёнка проклял далеко не чужой человек, бросает в дрожь.

– Ты не должен забывать, что она была заколдована, – вновь осторожность в словах брюнета. – Я прекрасно понимаю, в какой ты ярости, но подумай ещё раз.

Серые глаза, в которых, захоронилась усталость и безразличие, нагоняли ещё большую тяжесть. Тень понимания в них была, но только невзрачная тень. Гарри был осведомлен ещё со школы в неуправляемости Драко, если дело касалось его семьи. И никакие другие несемейные узы его не могли остановить в мести. И это пугало.

– Я обучал её.

Естественно, Драко долгое время обучал подругу окклюменции, даже после школы они виделись и проводили вместе время. Он – отвлекался от семейных указов матери, она – просто старалась быть ближе к нему хотя бы так. И теперь, к тебе приходит осознание, что всё было зря.

– Верю, и по собственному опыту скажу, что обучаешь ты хорошо, но, – Поттер выдавил подобие улыбки, когда светлая бровь скептически изогнулась, – не всем подвластна эта магия. И ты не хуже меня это знаешь.

– Знаю.

Без лишних слов и прощаний Драко, поставил бокал и развернувшись, направился к выходу из кабинета. Дверь из тёмного дерева тихо закрылась, погружая хозяина кабинета в очередную тошнотворную тишину. Малфой неспешно с абсолютно пустой головой следовал к лифту. Министерство опустело, оставались только некоторые на ночном дежурстве и отдел мракоборцев, что систематически сменялся и ревностно охранял их шаткий мир. Завеса которого, может рухнуть в любой момент. В этот раз Драко вышел из здания на магловскую улицу Лондона. Ему жизненно необходимо было просто вдохнуть свежего ночного воздуха. Осточертел запах шумных офисов, людных улиц и запах приевшейся больницы.

Пока он стоял с закрытыми глазами и медленно вдыхал воздух, остужая свой разум, что-то зашуршало над правым ухом и легко задевало волосы. Это была маленькая бумажная птичка. Драко чуть отстранился, быстро оглядываясь по сторонам, улицы были пусты. Нацелив на птичку палочку, он с каждой секундой хмурился сильнее, пока бумажка расправлялась. И минутой позже там неровным почерком появился текст: «Мост Миллениум. Я всё расскажу.» Конечно же, он мог ошибиться. Но если ему не изменяет память, такую птичку невербальной магией и без палочки умела делать Паркинсон. Когда-то ещё в детстве и пока они встречались, она часто отправляла ему такие короткие письма с глупостями. Ради забавы. Но Драко всегда нравилась такая магия, такой своеобразный способ связаться.

Драко смял бумажку и убрал её в карман пальто, где находился этот мост он, честно говоря, и понятия не имел. Поджав губы, мужчина направился к центральным улицам. Сейчас ему предстояло собрать всю волю в кулак и поймать магловское такси. Он слышал о таких способах, знал, как расплачиваться, но, Мерлин, никогда этого не делал по-настоящему. Ощутив себя каким-то уязвлённым, он огляделся по сторонам, сейчас ему нужна машина с надписью «такси». Обнаружив характерного окраса машину в конце улицы, он направился к ней.

В машине оказался мужчина за пятьдесят, видимо, из-за долгого ожидания и отсутствия вызовов, тот, мирно сопел откинувшись в сидении. Когда раздался стук об стекло мужчина аж подпрыгнул, неразборчиво хрюкнул и непонимающе уставился в окно.

– Извините, – начал Драко не забывая рамки приличия, – вы могли бы подвезти?

– Д-да, конечно, садитесь, куда вам? – таксист сел удобнее, протирая глаза широко зевнул, пока его не видел потенциальный клиент.

– Мост Миллениум.

Драко сел на заднее сидение и неторопливо оглядел душный салон. Водитель то и дело поглядывал в зеркало на странного по его взгляду пассажира. Когда машина тронулась с места и выехала со знакомой улицы, Малфой повернулся к окну, чтобы рассмотреть помелькавшие мимо них магловские дома и улицы. Когда по салону растеклась тихая музыка, Драко сосредоточенно наблюдал, как водитель что-то щёлкал по панели рядом с рулём и музыка сменялась.

– Я тихо включу, мне это помогает не уснуть, – бросил водитель, заметив странный взгляд блондина. Драко лишь сухо кивнул и вернул своё внимание к окну.

Ехали они там ещё около пятнадцати минут и внезапно остановились у каких-то высоких столбов, где загорались три цвета по обе стороны от широкой дороги. В своём молчаливом анализе Драко сообразил, что машины стоят на красный цвет, но вот противоположная сторона продолжала двигаться.

– Вам к самому мосту или на улицу какую? – снова заговорил водитель, открывая какую-то широкую крышку и доставая оттуда какую-то светящуюся штуку. И она издавала странный зудящий звук.

– К мосту.

– Понял, – мужчина кивнул, и одной рукой развернув штуку, приложил её к уху и вернул своё внимание к дороге, где на красном сигнале отсчитывались цифры. – Да, Миранда. Ещё пару часов и домой, сегодня я больше не накатаю, устал жутко.

Наверное, не нужно напоминать насколько был поражён Драко Малфой, наблюдая за тем, как магл разговаривает с какой-то штукой и из неё ещё раздаётся еле слышно чей-то голос. Машина тронулась на зелёный сигнал и водитель закончив говорить, бросил штуку на соседнее сидение.

– Негоже разговаривать за рулём, знаю, извините, дочка беспокоилась, – отчитался он, заворачивая руль и передвигая какой-то рычаг между сидениями.

Когда вдалеке показался белоснежный длинный мост с высокими перилами, Драко тут же стал оглядывать окрестности, людей не наблюдалось, только одинокая фигура в середине моста опиралась на перила. Машина встала у тротуара со стороны моста, Драко рассчитался в спешке и тут же вышел из машины.

– Вы много дали, мистер! – водитель выглянул в окно, протягивая лишние купюры.

– Оставьте, – Малфой даже не обернулся и направился к мосту, машинально сжимая палочку в кармане.

В одинокой фигуре он сразу узнал Пэнси. Девушка склонилась над перилами и без каких-либо эмоции вглядывалась в водную гладь. Она не любила и боялась воды, потому что не умела плавать. Как-то даже не приходилось учиться этому. И сейчас смотрела в глаза своему страху. Почти чёрного цвета водная гладь пугала, только светлые блики от фонарей разбавляли глубокую тьму. На девушке было всё тоже пальто, местами где-то запачканное, серая ткань юбки совершенно не грела. Скитаясь эти две недели, она так и не смогла найти в себе смелости вернуться в магический мир, а на гроши, что у неё остались, она могла лишь раз в день питаться и ночевать на автобусных остановках или же вокзалах, забившись в угол скамейки, она так и засыпала сидя. Услышав шаги и знакомый лязг трости, девушка медленно выпрямилась и развернувшись к перилам спиной, встретилась с тем, кого пригласила сюда. Драко стоял в трёх метрах от неё. Его тяжёлый взгляд и сильно сжимающую трость рука, выдавали его с головой. Выдавали его напряжённость и еле сдерживаемую злость.

– Здравствуй, – отозвалась девушка, сжимая руками холодный металл перил.

Мужчина в ответ поджал губы, сдерживаясь себя от потока неприятных высказываний в ответ на её приветствие. Как бы это странно ни звучало, но Драко старался прокручивать в голове слова Поттера и глушить ярость.

– Я очень виновата перед тобой, Драко, – продолжила говорить Пэнси, выдавливая из себя виноватую улыбку, – я непростительно виновата перед тобой…он очень силен, я не справилась с ним…я правда, пыталась, Драко, клянусь.

– Знаю, – мужчина согласно кивнул и протянул руку в сторону подруги, – идем. Я думаю достаточно ты моталась, нужна твоя помощь со Скорпиусом.

Однако девушка даже не шелохнулась, по щекам предательски полились слезы и на губах расцвела по-настоящему тёплая и благодарная улыбка, Драко напрягся, но попробовал сделать один-единственный шаг к ней.

– Я знаю, как ему помочь и сделаю это сейчас, обещаю, только выслушай. Стой там, Драко!

Мужчина замер и уже с подозрением относился к её странному поведению. Предчувствие чего-то плохого никогда его не подводило.

– Хорошо, я выслушаю тебя, – Драко примирительно кивнул.

– Для начала, вот, это твоё и Грейнджер, – Пэнси быстро что-то достала из кармана и протянув ладонь, направила золотую цепочку прямо в протянутую руку мужчины. Драко судорожно вздохнул, и его словно окатило холодной водой. Подаренная им цепочка была пуста, без магии и кулона. – Он снял чары с неё и просил передать тебе, прости, я должна была это сделать.

Девушка выдохнула и опустила голову, чары контроля медленно развеялись и теперь она полностью контролировала себя и свои действия.

– Ты не смогла запомнить его? – мужчина вложил в эти слова крупицу надежды.

– Нет, он очень хорошо чистит память, не оставляя никаких зацепок, – девушка осторожно шагнула на выступ и теперь перила ей были по бедро. Драко нервно дёрнулся и хотел сделать шаг, но вновь застрял на месте, встретившись с раскрытой ладонью, требующей стоять на месте. Она дрожала, вся. – Драко, теперь на счёт Скорпиуса. Вы, наверное, догадались что это за проклятие?

– Ты нужна мне, Пэнс просто пойдём, и ты сможешь помочь моему сыну, пожалуйста…

–Я могу сейчас ему помочь, Драко, – она широко улыбнулась и небрежно тыльной стороной руки вытерла щеку от новых слёз. – Когда ты вернёшься, Скорпиус уже очнётся и всё будет хорошо, я обещаю.

– Пэнс…

– Прости меня? Прости меня, пожалуйста, но это единственное что я могу…только так. Он сказал, что уничтожит Поттера и тебя. Но я могу помочь только тебе, он думал, что я струшу и не смогу ничего сделать…честно говоря, я и правда боялась…

– Пэнс просто слезь оттуда…

– Я две недели как трусиха металась по этим улицам, но я не хочу с тобой так поступать. Я очень люблю Скорпиуса и это сильнее моего страха. Драко, это проклятие связывает нас, оно сделано так, что я высасываю его жизнь…ты же понимаешь?

– Мы найдём способ, слезь! – мужчину пробивала нездоровая дрожь и под корку вбирался ядовитый страх. Он сделал ещё пару шагов к ней.

– Нет другого способа, – прошептала она и медленно подняла дрожащие руки в стороны. – Всё хорошо, Скорпиус будет ждать тебя…прости…я очень, очень люблю тебя, Драко…Прости за всё.

– СТОЙ!

Глаза девушки, медленно закрылись и поддавшись назад, фигура соскользнула вниз. Драко сорвался с места, но стоило коснуться перил в том месте, где она только что сидела невидимая тяжесть надавила на плечи и он не смог сдвинуться с места. Ему оставалось только смотреть на неспокойную гладь чёрной воды, что послушно поглотило тело. Девушка не всплывала, даже не пыталась. Вода ещё пару раз обеспокоенно колыхнулась и равномерно застыла. Яркие огни всё так же ласкали холодную поверхность. Тишина всё так же покрывала ночные улицы. Лёгкий весенний ветерок всё так же будоражили на своём пути.

И где-то на другом конце города, в скрытой от обычного глаза больнице в этот момент открыл глаза маленький мальчик.

Волшебный мир был на вкус горьким, а чудеса продолжают оставаться только в сказках.

========== Глава двадцать третья: Дни длинною в вечность ==========

Комментарий к Глава двадцать третья: Дни длинною в вечность

Музыка: 303 Каратиста – Опиум

Иллюстрации: https://vk.com/wall-160296487_27

Спасибо сердечное вам всем! За поддержку и ожидание новых глав!

Ближе к шести вечера вся семья, что ещё обитала в Норе, собиралась в кухне, чтобы приготовиться к ужину. Артур Уизли должен был с минуту на минуту вернуться с работы. Рон сидел у окна, наблюдая за сестрой и матерью, и вслушивался в свежие новости по радиовещателю. Молли кидала украдкой обеспокоенные взгляды на сына и лишь поджимала губы, продолжая левитировать тарелки в столовую. Со дня исчезновения Гермионы Грейнджер прошёл почти месяц, никаких новостей не было. Поиски не давали своих плодов, только лишь разочарование и новую порцию волнений.

– Рон, – к нему подошла Джинни с полотенцем в руках, она протирала массивную вазу. Её это почти успокаивало, по крайней мере, она так чувствует, пока помогает матери по хозяйству. – Гарри больше ничего не рассказывал?

– Нет, – Рон отрицательно качнул головой и машинально потер затекшую шею. – Честно говоря, он не знает, за что взяться. Я первый раз видел его таким…

– Понимаю, ты пригласил его к нам? – Джинни опустилась на стул рядом с братом и убрала вазу на тумбу за собой.

– Угу, ничего не обещал, но сказал, что постарается зайти.

Наступила пауза в их разговоре. Только тихое шуршание голосов из радио и шаги Молли Уизли, периодически звучал звон посуды, что умудрялась неловко сталкиваться в воздухе и опускаться на стол.

– А что там с сыном Малфоя? – нарушила вязкое молчание девушка, складывая полотенце. Просто чтобы в который раз занять руки.

– Как я понял, он до сих пор в больнице. Самочувствие явно идёт на улучшение.

– Ужасно это всё, – Джинни опустила взгляд на свои руки. – Как представлю, что…что…м-м-м, не важно. Просто это всё ужасно, даже для таких как Малфои, – девушка подняла взгляд на брата и задала давно уже мучавший её вопрос, – Что будет, если всё же маглы узнают о нашем мире?

– Даже от одной мысли бросает в дрожь, – Рон пожал плечами и взглянул на мать, скрывшуюся за поворотом на лестнице. – Кто-то из нас захочет избавиться друг от друга. Но пока нашим удаётся держать секретность.

Двери в кухню открылись, и вошёл хозяин дома, а за ним и Гарри Поттер. Оба приветливо улыбались, но выглядели предельно уставшими. Рон тут же поднялся, выключая радио, и поспешил к другу, пожать его руку.

– Ох, вы пришли, – раздался счастливый голос Молли. Женщина, спустившись, быстро обняла мужа и направила его переодеваться. Затем сжала в тёплых объятиях Гарри. – Рада тебя видеть, Гарри, ты очень давно не заходил, мой хороший. Снимай мантию, скоро будем ужинать, ещё пару минут.

Гарри буквально расцвел от теплоты, что излучала эта женщина. Он порядком устал, был изможден и ему, как никогда, не хватало домашнего уюта и тепла близких людей. Мужчина стянул мантию, повесил её на крючок у дверей и обернулся к Джинни.

Девушка сразу сдержала порыв броситься к Гарри и неловко замерла в паре шагов от него, скромно выдавив из себя улыбку.

– Здравствуй, Гарри.

– Привет, Джинни, – его улыбка была такой измученной, но честной. – Я хочу с тобой поговорить, после ужина, ладно?

– Конечно, – она, кивнула и бросив беглый взгляд на Рона, что выглядел озадаченным, вышла из кухни, терзая в руках несчастное полотенце.

– Она, конечно, не признается, но её очень волнует Гермиона, – Рон попытался объясниться вместо сестры.

– Мы даже не знаем, жива ли она ещё, а если и жива, то даже думать погано, что с ней могут делать.

Слова застряли в воздухе, переживания застревали в безмолвии. Им было страшно, больно и смертельно беспокойно. Ужин, в этот раз оказался довольно напряженным, мистер и миссис Уизли порывались узнать от Гарри все последние новости с поисками Гермионы, но прекрасно понимали, что говорить мужчина уже просто не хочет об этом. Потому что поиски неудачные. Потому что он не может ничего сделать. Потому что он чувствует свою бесполезность.

Сейчас сидя в таком маленьком уютном кругу Гарри на мгновение почувствовал спокойствие и защиту. Нора была единственным местом, где ему было всегда хорошо, ну и, конечно же, когда-то таким местом был их дом с Гермионой, которого теперь нет. А мир магии хранил хрупкую стену, которая может внезапно рассыпаться и один Мерлин знает, что тогда начнётся. Как могут отреагировать маглы? Гарри видел только одно – война. Очередная.

Оба мира сейчас притаились в страхе.

Джинни практически не поела ничего, тихо извинившись перед семьей, она поднялась к себе, Гарри проводил её взглядом и поспешил прикончить аппетитную куриную ножку и запить всё остывшим чаем. Рональд утешительно подмигнул и жестом указал на лестницу.

– Спасибо за ужин, миссис Уизли, всё очень вкусно, – мужчина поднялся с места, оставляя салфетку на краю стола. – Я поднимусь к Джинни?

– Конечно, иди.

Дом не менялся, он оставался всё таким же светлым, немного захламленным, стареньким и в этот раз казался необычайно молчаливым. Пока Гарри поднимался по ступенькам, в памяти всплыли когда-то яркие солнечные деньки во времена его детства. Здесь стоял шум. Проказники близнецы не давали покоя своей матери, отчего всегда слышались её материнские беззлобные ругательства в адрес сыновей. Редкие, но довольно звонкие пререкания между Перси и Роном также вносили свою лепту. Раньше в этом доме было полно людей. Отчего он казался живым. Со временем всё меняется. Чарли и Билл старались навещать родителей, но делали это всё же очень редко. Перси с головой уходил в работу, иногда всё же вспоминая о семье и навещая их хотя бы раз в месяц. Близнецы, продолжали работать в магазинчике, Рон после возвращения в Лондон из Румынии периодически заходит к ним в магазин. Всё очень сильно изменилось, люди окружающие Гарри также изменились. И Джинни, они практически не виделись с ней за все те забытые семь лет. Чем она занималась, он не знал, здесь даже Рон продолжал умалчивать, говоря что-то вроде: «Я обещал молчать…» и виновато пожимал плечами.

Подойдя к двери девушки, он обнаружил её открытой настежь. Джинни взобравшись на широкий подоконник сидела по-турецки у открытого окна и прикрыв глаза, наслаждалась теплым весенним воздухом. Услышав шаги, она открыла глаза и посмотрела на Гарри в ожидании.

Мужчина прикрыл за собой дверь и подойдя ближе к окну, заглянул в голубые глаза подпирая плечом стену, спрятал руки в карманы джинс. На него накатила волна странной неловкости. Он уже примерно догадывался, что ему ответит Джинни на его просьбу. Уж сильно она не любит казаться слабой и незащищенной. Но, попытаться стоит.

– Джинни, у меня к тебе просьба и я знаю, что ты от неё не будешь в восторге, – начал Гарри, по привычке взъерошив свою шевелюру на затылке.

– Тогда, может, не стоит меня просить? – девушка чуть склонила голову набок и уголоки её губ чуть дрогнули в ухмылке.

– А я всё же попробую. Джин, какое-то время старайся находиться в доме и одной никуда не выходить, – изумрудные глаза с некой мольбой смотрели на неё.

– Думаешь, что мной кто-то заинтересуется?

– Я не могу исключать этого, всё возможно.

– И это всё?

– Эм, д-да.

– Я подумаю, – она улыбается уже открыто и отворачивается к окну, чтобы в который раз посмотреть на покосившийся сарай.

– Джинни, пожалуйста, я не вынесу, если что-то с вами всеми случиться, – Гарри отталкивается от стены и опирается на подоконник, пытаясь привлечь внимание девушки. Он, правда, беспокоится. Боится.

«С вами всеми…» – привкус горечи присутствует в этих словах и Джинни ухмыляется, подавляя в себе подступивший ком и предательскую влагу. И она сдерживается глубоко вдохнув. Она продолжала его любить. Она продолжала тихо страдать внутри себя и улыбаться снаружи, не давая даже попыток подозрительно покоситься в её сторону с мерзким одноразовым вопросом: «Ты в порядке?» Нет, чёрт подери, она не была в порядке. Она очень устала проглатывать свою боль.

– Джинни?

– Я услышала, тебя, Гарри.

– Посмотри на меня.

– Иди уже, тебе нужно отоспаться. Я постелила тебе в спальне Рона, уж больно он настаивал, чтобы ты как раньше ночевал с ним, – девушка будто бы и не слышала его.

– Джинни, посмотри на меня… – ещё мягче и в то же время требовательно. Сухая и горячая ладонь легла на её сплетенные пальцы, и ей пришлось повернуть к нему голову.

Практически всегда ясные и лукавые голубые глаза были застелены пеленой, горькой пеленой непролитых слез. Он застал её врасплох. Мужчина смотрел на нее, не сводя взгляда и почти не моргая, осторожно приблизился к ней ближе, другой рукой касаясь её волос, медленно убрал рыжие пряди за спину. Джинни лишь с тихим трепетом впитывала его касания продолжая молчать.

– Я многое сейчас не могу тебе сказать просто потому что это неуместно теперь, после всего, что я сделал.

– Тогда не говори, – почти грубо, но выглядела она так, словно тайно жаждала услышать хоть что-то, что-то, что притупит её боль.

– Я чувствую себя погано, Джинни. И я хочу, чтобы ты правильно меня поняла…

– Хочешь утолить свою потребность заботы о других? Так вот, я не хочу это выслушивать! – она выдернула свои руки и свесила ноги с подоконника, в попытке наконец слезть отсюда и покончить с этим удушающим разговором. Но, Гарри не дал сбыться её желанию. Он резко встал перед ней, опираясь руками на подоконник по обе стороны от неё, теперь их лица были в нескольких сантиметрах друг от друга. Глаза в глаза и напряжение, что ластилось между ними, накалялось.

– Я хочу донести до тебя, что беспокоюсь за тебя, за Молли и Артура, за всей вашей семьей.

– Я поняла.

– Что-то мне подсказывает, что ты явно это поняла по-своему.

– А как же, по-твоему? Или по общему? – Джинни вновь насмехалась, скрестив руки на груди и выпрямляясь в спине. Порой её остроте могли бы позавидовать отпрыски семейства Малфоев.

– Я хочу сказать, что ты мне очень дорога, и я боюсь за тебя. Если этот чокнутый, хоть как-то достанет тебя, я не знаю, что буду делать! Я Гермиону не могу вытащить! И меня это изводит, поэтому я не отвечаю за свое состояние, если это коснется и тебя, – пальцы сильнее впивались в твердую поверхность. Гарри было стыдно перед ней. Чувство вины стало его верным спутником.

– Ты выставил свой приоритет тогда ещё в больнице. Мне твоя жертвенность к черту не сдалась, Гарри Джеймс Поттер, – прошипела она, приблизившись к нему и опасно сощурившись. – А теперь выпусти меня!

– Ты меня никогда не простишь? – Гарри даже не дрогнул.

– Хах, что, как только Гермиона наплевала на твою жертвенность и перебралась под Драко, ты решил вспомнить обо мне? – с губ Джинни срывался удар за ударом. – Тогда да, я не прощу тебя. Читай чётко по губам: «Ни-ко-гда!»

Девушка грубо толкнула его в грудь, пытаясь высвободить для себя дорогу, сейчас хотелось как можно быстрее выбежать отсюда и остыть. Она была чрезвычайно импульсивной, хотя и хранила холодный ум, трезво соображая и отвечая за свои слова. Чуть пошатнувшись, Гарри, дал видимую возможность убежать девушке, но как только Джинни спрыгнула на пол и собралась рвануть к двери, он приложил немалые усилия, сцепляя её руки у нее на груди и прижимая к себе спиной. Завязалась неравная возня и тщетные попытки вырваться из цепких мужских рук.

Джинни замерла, тяжело дыша и просверливая в полу дыру. Гарри удержал её, ощутив, как тело под ним постепенно расслабилось и больше не вырывалось, он прикрыл глаза и устало уткнулся носом в её волосы, обжигая нежную кожу за ухом. Девичье тело отозвалось на этот невинный жест мелкой дрожью.

– Отпусти, Гарри.

– Нет.

– Да чего ты хочешь от меня? – прошептала девушка и попыталась высвободить руки, но он продолжал крепко её держать.

– Оставайся в безопасности, прошу тебя. И потом, когда ты сможешь простить меня, я буду ждать этого. Я очень виноват перед тобой, но я не жалею ни об одном дне, что провел с Гермионой. Джинни, весь тот кошмар, я вспоминаю с содроганием, ей было очень плохо. Я безумно радовался, когда она, проснувшись очередным утром, не попыталась убить себя. Не попыталась обвинить меня во всем в очередном приступе истерии. Она всегда была для меня спасением, и я не мог её оставить. И что с ней может ещё произойти после похищения… Её лечение у магловского специалиста не сдвинулось, всё только хуже…

– Тебя никто не заставлял спать с ней! – горькие, молчавшие столько времени слова, вырвались наружу и Джинни задрожала. Она понимала всё прекрасно, знала, как плохо было её подруге, но ревность глушила все разумные мысли.

– Я не мог вернуть твоё внимание, ты сама отдалилась от меня…от нас. В конце концов, что она, что я…просто нашли утешения друг в друге. Я люблю её, безмерно, но не той любовью. Джинни…

Гарри выпустил девушку, её руки опустились вдоль тела, а голова была опущена, распущенные волосы скрывали левую часть лица. Она продолжала молчать.

– Прости, – прошептал он в её волосы и осторожно поцеловал там же за ухом, чуть задерживаясь с поцелуем и затем, отстранившись, вышел из комнаты, прикрыв плотно за собой дверь.