Текст книги "But you remember? (СИ)"

Автор книги: Heilende

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 39 страниц)

Рон, зыркнул на ухмыляющегося Слизеринца пропитывая свой взгляд всей яростью, что в нём клокотала, затем быстро мазнув взглядом по лицу девушки, развернулся и стремительно зашагал по коридору к лестницам. Гермиона дождалась, когда его фигура исчезнет за поворотом, и только потом убрала палочку, и даже не взглянув на Малфоя, подошла к портрету и скрылась за ним. Драко выплюнул сгусток крови в подготовленный платок и, сжав его в руке, направился следом.

– Стой, староста Грейнджер, – он поймал девушку за руку уже на пороге в её спальню.

– Отвали! – она вырвала руку, но тут же была сильно прижата к стене, отчего больно ударилась затылком и зажмурилась, ощущая горячее ядовитое дыхание на своём лице.

– Какого хера ты сосёшься с Уизликом?

– Какого хера ты, вообще, лезешь не в своё дело? – она открыла глаза и вложила всё своё раздражение во взгляде, пытаясь отпихнуть его от себя.

– Я тебя спросил, отвечай! – крик и вновь удар о стену, стальные пальцы вжимались в кожу рук, оставляя там свои следы.

– Я тебе ничего не должна, отпусти меня Малфой! – всхлипнув от неприятной боли, она поспешила достать палочку, но всё произошло настолько быстро, что она не сразу поняла, как была одним рывком отвёрнута к стене, а в пальцах стало опасно пусто.

Драко выхватил её палочку и швырнул куда-то в сторону. Древко с характерным звуком покатилось по лестнице, теряясь в темноте. Одной рукой он зарылся в копну волос девушки и рывком потянул, назад срывая с губ очередной вскрик и всхлип, другой он держал её руки, за спиной заламывая ощутимее.

– Мне больно, – взмолилась она, с уголка глаз предательски покатились слёзы, а горячее дыхание и грудной рык над ухом пугал только сильнее. Лягнув пяткой по голени юноши, Гермиона, воспользовалась мгновением и толкая дверь, забежала внутрь, пытаясь захлопнуть дверь следом, но она тут же распахнулась и со всей дури врезалась в стену. Девушка испуганно попятилась, оглядывая свою спальню, словно ища укрытие, что могло её спасти от дикого студента. Малфой лишь зашипел от саднящей боли в ноге и угрожающе шагнул в её спальню, ухмылка перерастала в оскал, оголяя белоснежные ровные зубы.

– Ищешь место, куда бы заныкать своё шлюханское тело?

– Какая тебе разница, Малфой, где я и с кем? – пролепетала она, быстро озираясь по сторонам и останавливая свой взгляд на пугающем лице парня.

– Прыгай в окно, Гермиона, возможно, это будет твоим спасением от меня? – он был ещё ближе, а за спиной девушки оставался подоконник и плотно закрытое окно.

Уперевшись в выпирающий выступ подоконника, она сжалась и, зажмурившись, медленно отвернула лицо в сторону, когда угрожающая фигура была в нескольких миллиметрах от неё, только бы не смотреть в эти холодные глаза. Только бы не чувствовать боли. Сердце в груди отбивало чечётку и грозилось прорвать грудную клетку, мышцы и кожу, что так старательно его удерживали. Но ничего не происходило, только страх гулом стучал в висках, разгоняя кровь по всему телу. Когда горячие пальцы сомкнулись на её шее она раскрыла глаза, словно отрезвляясь, ухватилась за его кисть, пытаясь оттолкнуть его от себя, лучше бороться, чем принимать его очередные издёвки. Борьба продолжалась недолго. Поцарапав его ладонь и, кажется, задев щёку парня, оставляя там приличный след от ногтей, девушка пошатнулась от крепкого удара по щеке. Голова мотнулась в сторону, кожу и уголок губы обдало жаром и пульсацией. Драко ударил её, и развернул от себя, заставляя смотреть в окно, задирая её голову и оттягивая волосы.

– Грейнджер, скажи мне, на что ты надеялась, когда трахалась со мной?

Тишина и тихий всхлип.

– Отвечай.

Попытка покачать головой увенчалась неуспехом. Волосы больно оттягивали кожу на виске, не давая даже пошевелиться, и причиняли боль.

– Тебе лучше ответить, иначе эта ночь окажется для тебя худшей.

– Ни на что, – получилось почти истерично и очень звонко.

– Уверена? То самое что ты хочешь? Чтобы это значило ничего?

– А разве с тобой иначе может быть?

– Может быть, Грейнджер, ты хуево знаешь меня, а точнее, ты не знаешь обо мне ничего, – он наклоняет её голову набок и касается губами бешено пульсирующей венки на шее.

– Что тебя может связывать с такой как я…Грязнокровкой? – девушка поджимает губы и громко сглатывает, – простой перепихон, так это у вас там называется. И тебе и мне.

– Серьёзно? Ты именно так считаешь?

– Да…

– То есть я могу трахать Паркинсон?

– Делай что хочешь…

Слова дались с трудом. Они больно врезались в сердца обоих. Именно. Врезались и проникали глубже, причиняя нестерпимую боль.

– Ты уверенна сейчас в том, что сказала?

Молчит, не может выдавить из себя слов, слёзы градом стекают по щекам, обжигая, её трясло, и он чувствовал это всем телом. Чувствовал и питался её душевной болью, что она сейчас излучала всем нутром.

– Я жду твоего ответа, – губы замирают над ухом, пальцы освобождают волосы, выпускают руки и разворачивают к себе, медленно, с какой-то осторожностью. Драко вглядывается в измученное, заплаканное лицо и медленно склонившись с нежностью, на которую мог быть способен, целует покрасневшую щёку, – Гермиона, отвечай, это твоя последняя попытка.

Она не выдерживает и заходит в истеричном смехе вперемежку с плачем. Её колотит так, будто в теле произошёл резонанс, и дух хочет выбраться наружу только бы его не обжигала боль всего тела. Драко слегка отстраняется и позволяет ей бессильно упасть на пол и обхватить себя за плечи, словно пытаясь защитить от внешнего мира, от него.

– Уйди…делай что хочешь…мы друг другу всё равно никто…ты…Драко Малфой, всё тот же Малфой…а я…Грязнокровка Грейнджер…уйди…я больше не могу терпеть тебя…делай что хочешь…уйди…уйди…уйди пожалуйста…УЙДИ! – крик срывается с её губ отрекошетив по стенам спальни и глубоко проникая в уши Драко.

– Как скажешь, староста Грейнджер.

Драко опустил руки и сделал несколько шагов назад, его внутри рвало. Шаг за шагом и вот он уже в своей спальне с плотно закрытой дверью, а где-то там слышен её вой и крик. Он её уничтожил. Раздавил. Вырвал сорняк. Он ведь дал ей шанс.

Наперекор себе.

Дал шанс.

Опустившись в кресло и ослабляя галстук-удавку, он слышит её.

Комментарий к Глава двенадцатая: Ты моё дитя, проклятое временем

* Timeant me sordida sanguine (Бойся меня, грязная кровь) – с лат.

Музыка: Vidas – Believer.

В этом году пока глав не будет)) поэтому заранее поздравляю Вас с Новым Годом!

Пусть в Новом году Вас переполняют новые начинания, желание жить, творить и дышать полной грудью.

Пусть в Новом году будет хотя бы чуточку меньше бед и больше счастливых улыбок.

Спасибо тем, кто со мной. Дорожу Вами.

========== Глава тринадцая: Сломанный человек ==========

Комментарий к Глава тринадцая: Сломанный человек

Музыка:

Мэйти – Клофелин.

Мэйти – Раскраска.

Замечательный исполнитель. Вдохновляющий.

Есть небольшая вставка из Пролога для разъяснения последовательности.

Ещё одна глава и наконец закончу с флешбеком, и станет уже понятно, что случилось с героями в прошлом.

И можно будет переходить к настояшему продолжению.

С видом на смерть мансарда моя,

Смотрит на боль поклонник вулканов.

Терпит и ждёт, соблюдая трактаты!

Нет никого, кто бы мог рассказать, —

В чём моя соль, и где мои пули.

Крошат графит на пустые тетради.

Отражаюсь зеркалами снов,

Обнажаю вертикали слов.

Не с тобой и не с ними.

Я не знаю, где живет любовь,

Вырезаю на запястье вновь

Листопады густые.

Невесомость оголяет нерв,

На манжетах выступает гнев.

Так и я осыпаюсь сантиметрами,

Задыхаюсь сантиментами.

Нет! Нет! Мой клофелин убаюкал конвойного.

Все семьдесят лет твой клавесин не разбудит покойного.

Нет! Нет! Мой клофелин убаюкал конвойного.

Все семьдесят лет твой клавесин не разбудит покойного.

Здесь никто не поёт колыбельных,

Только плачут о новых болезнях.

Здесь никто не поёт колыбельных,

Только плачут о новых болезнях.

Здесь никто не поёт колыбельных,

Только плачут о новых болезнях.

Здесь никто не поёт, здесь никто не поёт,

Плачут и плачут…

Мэйти – Клофелин

Неестественно длинные дни тащатся друг за другом, унося и путая во времени. Каждый день похож на предыдущий. Коридоры, большие классы, протёртые парты и внушительная толщина книг. Монотонные речи преподавателей, запах истерзанных страниц учебников, шершавая поверхность пергаментов и тёмные чернила, что выводили за собой слова наполненные смыслом. Походы в Хогсмид на выходных, ученики радовались этим дням словно дару Божьему.

Старшие курсы слишком сильно изматывали, строгие педагоги и безграничные домашние задания с несколькими футами пергаментов наполненные разнообразными почерками студентов, что так корпели над ними сидя в гостиных, главном зале, в аллее, где бы только пришлось, чтобы успеть дописать недописанное или вовсе упущенное.

Пребывая на уроке зельеварения и готовя очередное зелье по программе, ученики старательно возились над своими котлами. Как и введено было по правилам Слизнорта, ученики двух факультетов разбиты на неизменные пары. Слизеринцы уже смирились, а Гриффиндорцы просто исправно работали. Драко, будучи, в паре с Гарри Поттером вырезал корешки, а Поттер помешивал зелье, шепча себе под нос, сколько раз он уже сделал кругов большим ковшиком. Недалеко от них работал Рон Уизли и Пэнси Паркинсон. Юноша просто молча, исполнял все указания девушки, спорить или острить у него не было желания, в другом конце класса у самого окна работал Блейз и Гермиона, очень удачно сработались и все зелья удавались у них так же отлично, как у Малфоя и Поттера. Но не в эти разы.

Блейз ещё с самого начала урока приметил, что с Грейнджер явно творится что-то не то. Девушка была довольно нервная и ругалась за любую малюсенькую оплошность, вплоть до того, что он слишком шумно дышит и мешает ей слушать профессора. В такие моменты юноша косился на спину Малфоя будто это он виноват во всём.

Сейчас добавляя в кипящую жидкость пару капель, девушка нервозно заправила выбившуюся прядь за ухо и тут же рука, которая держала бутылочку с голубой жидкостью, была резко подхвачена рукой Блейза, отстраняя от котла, но не успел. Жидкость забурлила и угрожающе полилась за его границы, выливаясь на стол и превращаясь в густую, блевотного цвета консистенцию.

– Грейнджер! – зашипел юноша, быстро озираясь на профессора который уже спешил к их столу, – на землю спустись!

Гермиона с шумом отбросила склянку, та повалилась набок и голубая жидкость разлилась по тёмной поверхности стола, колпачок одиноко лежал неподалёку. Блейз шумно выдохнул, отходя от стола.

– Мисс Грейнджер? – профессор оказался уже у их стола, остальные студенты подняли свои головы от котлов, – с вами всё в порядке?

Этот жалостливый тон только сильнее разозлил девушку, отчего она, еле сдерживаясь, процедила сквозь сжатые губы.

– Со мной всё хорошо, я просто задумалась, извините профессор, – она достала палочку, чтобы очистить свои «труды».

– Мисс, если вам требуется, вы можете отдохнуть, я понимаю ваше положение, – начал он лепетать, как же лучшая ученица, ей можно было бы простить маленькую оплошность.

– Со мной, всё в порядке, – каждое слово было сказано с нажимом, а карие глаза впились в лицо профессора, словно желая вырвать его глаза и запихнуть их ему в рот.

Сказать, что присутствующие охренели ни сказать ничего. Брови Блейза грозились подлететь к потолку, Даже Малфой не удержался, чтобы выразить своё удивление на бледном лице. Гарри переглянулся с Роном, а Паркинсон, подозрительно сощурившись, наблюдала за Грейнджер. Весь февраль как, Староста ходила сама не своя, насколько Пэнси была осведомлена, та, вообще, перебралась в гостиную Гриффиндора в свою спальню и больше не появлялась в обществе Малфоя. Что-то произошло, но что, Пэнси не знала. Её пока что заботило другое. Каждую неделю в кабинет директора приглашалось по два ученика с их факультета, начали они, конечно же, с самых малых. И Слизеринка понимала, чем дальше она тянет, тем скорее окажется в злополучном кабинете и только Мерлин знает, что с ней будет дальше.

Все поспешили вернуться к своей работе, когда профессор хлопнул в ладоши и попытался добродушно поторопить учеников с готовкой зелья.

– Грейнджер, давай я буду готовить, а ты мне подавать ингредиенты? – Забини пододвинул к себе пустой котёл, и с опаской покосился на девушку, выжидая её ответа.

Гермиона смотрела сосредоточенно на раскрытый учебник и перечень всех компонентов, на лбу пролегла морщинка, глаза полуприкрыты, пальцы сжатые в кулаки покоились на краю стола. Она только кратко кивнула и пододвинула к себе разделочную доску и другой рукой протянула юноше первый компонент, Забини молча его, принял, и, заполнив котёл, водой принялся за приготовление.

Прошёл месяц Февраль. Прошли дни и оставили после себя неприятный привкус для Гермионы Грейнджер. Она уже как месяц переехала в Гриффиндорскую гостиную, уже месяц, как старалась даже не смотреть в сторону Малфоя и у неё на удивление очень хорошо получалось. Если где-то сталкивалась с ним, смотрела куда угодно. В пол, в сторону, мимо него прямо над ухом куда-то вдаль, где её мог заинтересовать любой ландшафт, но только не его лицо. Гарри не мог подступиться к подруге, Рон просто избегал любое нахождение рядом с ней. Либо если он находился рядом, то, просто молчал. Поттер опустил руки в попытках помирить друзей. Они сделали свой выбор. Но единственное с чем не мог смириться Гарри это то, что его друзья теперь словно чужие. Золотое трио распалось. Крепкая дружба поломалась, как не нужный предмет в их жизни. К Гермионе могла подступиться только Джинни, что вечерами просто лежала рядом с подругой и слушала её дыхание. Грейнджер не рассказывала ей ничего, но Джинни чувствовала какую боль, она терпела. Душевную боль. Всё свалилось разом. Беспокойство за родителей выедало в ней гниющую рану, ссора с Роном выбила из колеи, а поступок Малфоя в начале месяца уничтожил её всю.

Иногда сидя в большом зале Гермиона, абсолютно того не желая, замечала, как мельтешила в опасной близости к фигуре со светлыми волосами Пэнси Паркинсон. Староста быстро кидала взгляд на Паркинсон, видя как та, улыбается и о чём-то переговаривается со своей подругой, а затем поворачивается к нему и осторожно касается его пальцев. Дальше она не смотрела, и не видела, как те самые пальцы отстраняются, а взгляд серых глаз насквозь прожигают брюнетку, проклиная её там, на месте и не желая даже дышать с ней одним воздухом. Пэнси думала, что раз Грейнджер нет поблизости, то у неё появится возможность вновь подобраться к сердцу Драко. А подбиралась ли она к нему когда-то? Может быть, может, до того самого непростительного поступка у неё и был ключ к его сердцу. Но не теперь.

Выронив из рук ложку, так и не доев кашу, Гермиона подхватила свой рюкзак, отправляясь на занятие по рунам. Ученики в тёмных мантиях ходят туда-сюда, кто-то идёт абсолютно не спеша, переговариваясь с друзьями, кто-то идет, так же как и она, стремительно не смотря по сторонам. Идя только к одной цели. Так она и жила весь месяц. И так проживёт следующие, оставшиеся.

***

– Паркинсон, не скажешь, что ты здесь забыла? – Малфой лениво повернул голову в сторону, оглядывая девушку, что так бессовестно решила заявиться к нему в спальню.

Юноша сидел в кресле, вытянув ноги на пуфик, напротив него на подлокотнике дивана расположился Блейз и что-то круглое вертел в руках. Оба парня сегодня убили несколько часов на поиски чудака, что оставил «послание» у Главного зала. Но все однокурсники лишь отрицательно качали головой и трындели без умолку, что они не могли ничего подобного сделать. К тому же Драко успел уже сам покопаться у каждого в голове.

– Я должна кое-что рассказать, – девушка с опаской ступила на порог спальни прикрывая за собой дверь, так и оставив скрещённые пальцы за спиной и чувствуя кожей холодный металл ручки.

Драко вопросительно изогнул бровь, проводя рукой, что держал бокал, по воздуху, приглашая девушку сесть рядом с Блейзом. Мулат сполз с подлокотника, отчего тот слегка покачнулся и заскрипел, и мягко приземлился на сидушку дивана, отодвигаясь, чтобы освободить место подруге. Пэнси потёрла влажные ладони и обхватив себя за предплечья, словно обнимая, подошла к дивану и как-то слишком медленно опустилась на него.

– Пэнси, моё терпение не бесконечно, – Драко опустил ноги на пол плавно наклоняясь вперёд и выжидающе цепанулся своим взглядом с её затравленным, и легко прищурился. Заглядывать в чужое сознание он уже устал, слишком много сил это забирает.

– То, что произошло у Главного зала, я знаю, кто это сделал… – Пэнси быстро скользнула взглядом по Блейзу словно ища в нём поддержку.

– И ты молчала всё это время? – возмутился мулат, – над нашим факультетом измываются, а ты молчишь весь месяц, серьёзно Пэнс?

– Так, и кто? – Малфоя уже раздражала эта пауза.

– Я…

Осмысление пришло не сразу. Но хватило на то, чтобы Блейз успел соскочить со своего места, преграждая путь, к девушке и останавливая друга, что сейчас выглядел злее самого дьявола. Девушка инстинктивно сжалась в спинку дивана, ещё сильнее сцепляя пальцы так, что кожа уже начинала неприятно покалывать под ними.

– Какого. Хера. – цедит сквозь зубы яростно испепеляя взглядом лицо друга, но обращаясь именно к ней, – месть?

– Нет, Драко, нет! Я не знала, что делаю, клянусь…

Блейз сжал плечи друга, и проговорил одними губами: «Успокойся» смотря прямо в потемневшие зрачки. Мулат почувствовал, как под пальцами расслабляются напряжённые мышцы, как медленно из Драко сочиться ярость, раздражение. Теперь он мог быть уверен, что Пэнси уже не тронут. Блейз вернулся на своё место, освобождая обзор. Драко так и остался на ногах, нависая сверху над девушкой и просверливая её взглядом, заставляя только сильнее бояться.

– Как это всё произошло?

– Не знаю, я лишь помню, как уже выходила в коридор и направилась к залу с отчётливой мыслью, что нужно делать… – Пэнси медленно подняла взгляд, на юношу прикусывая нижнюю губу.

– Откуда домовик?

– Он уже был там, стоял и ждал, он сам стал себе наносить увечья…и в итоге…в итоге…

– Впусти меня, – Драко ступил на шаг ближе, задирая её лицо и больно сжимая тонкий подбородок, – и не мешай.

Пэнси согласно кивнула, впуская себе в голову Драко. Голова налилась свинцом и в висках, будто что-то затрещало, казалось, что череп вот-вот разойдётся по швам или разлетится на мелкие кусочки, въедаясь в кожу торча наружу. Она видела, как Драко бродит по её сознанию. Вот он кто-то, скрывающийся под тёмным капюшоном где-то возле озера, где она провела несколько часов, болея сердцем и думая о том, что совершила, и расставаний с Драко. Юноша с садистским наслаждением растянул этот момент, жадно глотая каждую эмоцию, что она в тот момент испытывала. Девушка сильнее зажмурилась и тихо простонала через плотно сжатые губы. Она тут же почувствовала чью-то тёплую ладонь, что сжала её руку. Наверное, это Блейз. В попытке поддержать. Дальше Драко и Пэнси видят фигуру, незнакомец направил палочку на неё, и всё погрузилось в непонятные смешанные тёмные сгустки, что пульсацией отдали им обоим и вот еле-еле заметные проблески, где Пэнси идёт к залу, там стоит домовик семьи Малфоев, взгляд стеклянный. Увидев подошедшую девушку, эльф стал ломать себе сначала одну ногу, затем другую, Драко слышал этот хруст. А потом на каменный пол закапала алая жидкость. Кровь такая же, как и у всех живых существ. Вот девушка выводит надпись, отступается, цепляет фотографию родителей Грейнджер и убегает.

Драко пошатнулся, отстраняясь от девушки чуть ли не падая. Голова закружилась, а перед глазами всё ещё вспышками всплывал образ домовика и неизвестная фигура под плащом. Невозможно было даже угадать что за факультет. Ничего. Никакой зацепки. Малфой нащупал рукой кресло, и опустился в него, потирая пальцами лоб, морщась и кусая губы.

– Это может быть кто-то из учеников, – хрипло выдвинул свою мысль Драко.

– Но только кто, неужели, вообще, никакого отличительного знака?

– Один есть, он очень умён и хитёр. А ты много знаешь умных студентов Хогвартса? – блондин поднял свой взгляд.

– Эммм…

– Тоже так думаю.

– Есть один вариант, но она быстро отпадает, – Забини пожал плечами ухмыляясь.

– Если бы такое, вообще, было возможно, то я тогда милашка Вейла, – выплюнул Драко, разминая шею сделав несколько поворотов головой, – надолго её вырубило?

Эти слова уже были обращены к Пэнси, что потеряла сознание, когда Малфой выбрался из её сознания.

– Она перенапряглась, пусть здесь останется. Что? – удивился Блейз, а Драко взглянул на друга словно у того вырос рог во лбу, – не потащу же я её через всю школу, пусть у тебя отоспится. Будто первый раз.

– А почему бы и нет, из вас довольно милая парочка вышла, – подколол друга Драко, наблюдая за тем, как Блейз несёт девушку на постель.

– Невозможно! – мулат аккуратно опустил её на подушки.

– Отчего же?

– Я не сплю с девушками своих друзей.

– А у тебя много друзей?

– Иди-ка ты в жопу, Малфой. Сделай всем милость.

– Нет, не люблю делать людям милости, – блондин ухмыльнулся, – а меня на кроватку?

Выражение лица мулата было похожим на “какой ты мерзкий”, говорило само за себя, отчего Драко расплылся в ещё более широкой улыбке.

– Ну я так-то устал, думаешь лезть в головы людей – простое и увлекательно занятие?

– Лезть в голову Грейнджер, тебе очень даже нравилось, – Блейз не забыл подколоть друга, но почти сразу же об этом пожалел, улыбка с лица исчезла в эту же секунду, а на лбу пролегла недовольная морщинка, – ладно, ухожу, будь здоров.

И сразу же Слизеринец покинул спальню, оставляя друга одного в спальне с его чёртиками. Драко ещё какое-то время просидел в кресле, сверля взглядом высокий потолок. Пальцы левой руки отбивали ритм на подлокотнике, а правой он вновь и вновь подносил уже бутылку горячительного напитка к губам.

– Драко?

Прозвучал тихий бархатный голос Пэнси, которая, видимо, неожиданно пришла в сознание, потому что в эту самую секунду Малфою почему-то тяжело ударил в голову голос назойливой всезнайки. По которой. Он. Скучал. Ледяным клинком прямо в белый лоб, проникая внутрь и разламывая крепкую лобную кость. Драко вернул голову в вертикальное положение и встретился с зелёными глазами девушки, что так заманчиво располагалась в его постели. Месяц без женской ласки. Юноша, не сводя взгляда, поставил бокал на столик, и поднялся с места, на ходу расстёгивая верхние пуговицы мантии. Шаг за шагом он приближался к своей постели по противоположной стороне от Паркинсон, что так нервозно заёрзала под одеялом размышляя: ей необходимо покинуть его или можно остаться.

– Хочешь уйти? – неуместно тихий и спокойный голос, юноши развалил стену тишины.

Драко бросил мантию на спинку стула, снял обувь и влез на постель, не сводя взгляда, потянулся за одеялом, стягивая его с девушки, та, в свою очередь, выпустила его из своих тонких пальцев. В груди неистово затрепыхалось сердце, такой взгляд она видела очень редко.

– Раз ты очнулась, то сможешь дойти до факультетской гостиной? – губы тронула усмешка.

Пэнси ничего на это не стала отвечать, она собралась уже встать, как была грубо притянута за руку, отчего упала поперёк кровати, а юноша ловко навис, над ней придерживая руки по обе стороны её головы, и заглянул в лицо.

– Может, ты сделаешь мне небольшую услугу?

– Что бы это ни было – нет! – дерзко, Пэнси дёрнула руками пытаясь вырваться, безуспешно.

– Даже во имя любви? – он открыто глумился.

– Позволь узнать, о чём это ты?

– У тебя плохо, получается, притворяться равнодушной, Пэнси, очень-очень плохо, – он склонился чуть ниже, дыша ей в ухо и прогоняя ещё армию мурашек по её телу.

– Может, это ты сделаешь мне небольшую услугу? – выдохнула она, отворачивая голову в другую сторону.

– Я не делаю услуг, – он пожал плечами и отстранился от неё, заглядывая в лицо, отчего девушке всё же пришлось повернуть голову к нему.

– Аналогично.

Такая соблазнительная, нежная, довольно хрупкая, любящая. Никогда не перечит, не борется, не противится. Готовая всегда его принять. Не то что Грейнджер.

Гриффиндорка словно мелкий зверёк, скалится и огрызается, но когда особенно страшно дрожит и трепещет в сильных руках. Никогда не сдаётся. Драко её мысленно сравнивал с маленькой рыжей лисичкой. Хотя, рыжий цвет он в приоре любить не мог. Но не в её исполнении. Снова перед ним образ этой зазнайки. Глупой, навязчивой, мерзкой девки, от которой уже тошнит и сводит судорогой. Судорогой и диким желанием иметь её непокорность всегда и везде.

Драко разжал пальцы, и словно в трансе отстранился от Пэнси, выпрямляя спину, уставился в противоположную стену. Прожигая там брешь. Как же ему хотелось также на месте всех образов Грейнджер проделать дыры и никогда не напоминать себе. Его сейчас стошнит. Слизеринка поднялась с постели, оглядывая парня с тревогой. Вдруг серые глаза скатили свой взор со стены на лицо девушки. Но также сидя на коленях, он подобрался ближе к ней и протянул руку, ухватился за её талию, притягивая к себе и утыкаясь ей в живот. Шумно вдохнул запах её одежды, её кожи. Пэнси замерла с руками у груди, словно в защитном жесте и в полном непонимании уставилась в светлую макушку.

– Я влип, Паркинсон, – прошептал он в область её живота.

***

Посылая заклятие экспеллиармус в своего соперника девушка, ловко подхватила его палочку в воздухе и с нескрываемым удовольствием наслаждалась своей победой на дуэли, что так удачно организовал их новый профессор по Защитным искусствам. Оба факультета смотрели то на неё, то на Блейза Забини, что так поспешно старался подняться с пола и оттряхивал мантию. Его только что победила какая-то Гриффиндорка.

– Отдай, – пробубнил он, протягивая ей раскрытую ладонь, ожидая свою палочку.

– Не любишь проигрывать, Блейз? – девушка потешалась, все окружающие замерли, наблюдая за ними. Однокурсники горделиво скалились, чуть ли не пронзительно крича «Видали, она наша одноклассница надёрла задницу Слизеринцу!»

– Браво, мисс Грейнджер, – удовлетворенно улыбнулся профессор Генри Дишеб, он и являлся новым учителем. Довольно высокий, в спортивной атлетической форме мужчина средних лет, с коротко подстриженными чёрными волосами и под стать такими же глазами. Можно было с уверенностью сказать, что добрая часть женской половины тихо воздыхали о педагоге, восхищаясь его харизмой и внешностью. Насколько было известно ученикам, он ранее работал в Аврорском отделе и по просьбе директора стал преподавать в школе, попутно к концу года мог отобрать отличившихся учеников, что желали стать Аврорами.

Мужчина сразу приметил нескольких учеников, с двух разных факультетов периодически давая на уроках дуэли. В этот раз шло до трёх побед. Те ученики, что набирали большее количество в итоге соревновались между сильнейшими. Это было интересно и чертовски увлекательно. Студенты также ловко демонстрировали свои знания в магических заклинаниях. В особенно явно выделились те ребята, что когда-то обучались у Гарри в Отряде Дамблдора.

– Последний раунд, мистер Блейз, вы готовы? – Дишеб отошёл в сторону позволяя ученикам встать друг напротив друга.

– Всегда готов.

Гермиона уже приготовила палочку, становясь в стойку, и слегка прищурилась, выжидая заклинания. Этот урок явно пришёлся ей по вкусу. До этого профессор не особо был заинтересован ученицами, наверное, потому что стоило только обратить на какую-нибудь из них своё внимание. Как в глазах слушательниц образовались сердечки, а в голове полный коллапс, к комплекту также прилагались томные вздохи. Но только не с мисс Грейнджер. Эта ученица ему особенно нравилась. Только она не была заинтересована, становится Аврором, на что мужчина всегда отвечал: «Мы лишаемся такого хорошего бойца».

Драко стоял позади всех, подпирая стенку, и лениво бродил взглядом по фигуре девушки возвращался к самому концу её палочки и переводил взгляд на друга. Ноль два в пользу Гриффиндорки. Было почти обидно за друга. Сам Драко всегда соревновался с Поттером, спасибо Слизнорту, что уже успел пробежаться по всей школе со своими разделениями на пары. Конечно, Бишеб менял пары периодически, но он тоже поддерживал идею сплочения двух факультетов. Поэтому в дуэлях с Поттером – выигрывал очкастый, или же Драко. Счёт у них был одинаковый. На предложение стать Аврором, Драко задумался. И, скорее всего, он даст своё согласие, очкарика он ещё мог терпеть, как оказалось.

Дуэль началась. От силы ударов магическими заклинаниями вибрировал воздух, обдавая все присутствующие лица, лёгкими ударами. Гриффиндорцы повытягивали свои шеи, любуясь своей Старостой, Слизеринцы тихо переговаривались. Блейз уклонился от желтого луча и схитрив, наколдовал лёд под ноги девушки. От чего та, пошатнувшись и вскрикнув упала на пол, а палочка уже дребезжа в руке рвалась в чужие руки. Пока профессор качал головой со словами «Ну не все честными бываю, нужно и хитрить» взмахивал палочкой чтобы занести результаты на широкую чёрную доску, Блейз с палочкой девушки медленно подходил к ней.

– Грейнджер, ты случайно на мне не отыгрываешься? – губы мулата тронула лёгкая ухмылка.

Никто из учеников не понимал о чём он говорил, этот диалог мог понять только Драко, который так хищно пожирал глазами Грязнокровку. Клетчатая юбка задерлась, прикрывшись мантией и поднимаясь с пола, она резко отряхнула юбку спереди и протянула руку, ожидая свою палочку.

– Совершенно не понимаю. О чём ты Забини?

– Конечно же, – протягивает палочку и слишком в угрожающей близости от её лица, – но мы то знаем правду.

Гермиона хмуро смотрела прямо в его глаза не отстраняясь, забрала палочку и уткнула ему в грудь кончик палочки, надавливая, тем самым заставляя отойти.

– Не стой слишком близко, – она улыбнулась, – запачкаешься.

Затем быстро отвернувшись, направилась к ступенькам, чтобы покинуть подиум дуэлистов, и в этот момент прозвенел звонок. К ней тут же подскочил Гарри пытаясь узнать «Что это сейчас было». Гермиона лишь пожала плечами и, закидывая сумку на плечо, стремительно направилась к выходу, проходя мимо Малфоя не замечая всего его существования в этом помещений.

– Я бы женился на ней, – услышал Драко по правое плечо, где уже стоял его друг, убирая палочку в карман, – такая дерзкая, горячая, молодая Грейнджер. Строптивая. А иронии сколько по отношению к себе.

– Фу, – только изрёк его рот, а серые глаза впились в лицо мулата.

– Ой ли. Я вижу тень моего убийства в твоих глазах?

Драко только фыркнул и направился следом за учениками.

***

Март – прекрасное время для многих учеников. Ученики могли выходить из замка и радоваться лучам солнца, что так заботливо грели Землю вокруг. Сейчас все массово собрались в деревню Хогсмид. Рон уже ушёл с Дином, Невиллом и Симусом. Гарри с Гермионой сидели в большом зале.