Текст книги "But you remember? (СИ)"

Автор книги: Heilende

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 39 страниц)

– Поттер сильно плакал? – вновь этот насмешливый тон, а сильные пальцы плавно массирую напряженные плечи.

Малфои – засранцы всегда.

Гермиона подскочила на месте и быстро развернулась к юноше, и сложила руки на груди.

– Нет, ты играл не честно, с чего бы ему расстраиваться, он и так знает что ты редкостный засранец!

–Правда? – ухмылка угрожающе расширяется, и блондин сделал шаг к ней, она оступилась.

– Более чем!

Шаг к ней, два назад.

– Мне это льстит, остановись, я не укушу. Ну, если только самую малость.

Шаг к ней, два назад и твердая поверхность стелажей упираетя в лопатки. А серые глаза словно магнит, манят и сводят сума.

– Грейнджер, ты – сорняк, – Драко опёря одной рукой о полку по левую сторону от головы девушки, – а от сорняков нужно избавляться.

– А ты паразит, с завидной прогрессией мутируешь, – Гермиона поджала губы, она старалась не впускать в сердце его ядовитые оскорбления. Старалась.

– С-о-р-н-я-к, – шепчет у самых губ и раплывается в откровенной улыбке.

Гермиона никогда ещё не видела такой его улыбки, она словно зачарованная уставилась на его рот и, не ручаясь за свои действия, одним рывком обхватила его шею обеими руками, впиваясь в его губы поцелуем. И он не противится. Подаётся навстречу углубляя поцелуй, и обнимает за талию притягивая к себе и вжимаясь своими бёдрами в девушку тем самым доказывая и показывая своё состояние. От этого осознания с губ гриффиндорки срывается тихий стон.

Губы Пэнси зажимает горячая сухая ладонь, и оттягивает назад, плотно прижимая к широкой груди. Слизеринка потерялась в прострации, даже не хватало никаких сил сопротивляться. Оказавшись в коридоре и прижатой к холодной стене замка, она увидела перед собой Блейза Забини.

– Какого чёрта ты пошла за ним? А если бы он увидел тебя? – зашипел он в её лицо.

– Блейз… он целовался с этой…– лепетала она и неверяще кочала головой из стороны в сторону.

– Пэнси, блядь, очнись! – мулат тряхул девушку за плечи, от чего та словно тряпичная кукла мотнула головой, а к глазам подступили слёзы.

– Блейз, он бросил меня ради неё! Ради Грейнджер! Грязнокровки! – дицибелы с губ девушки стали угрожающе нарастать, и ладонь снова прижалась к её губам, затыкая и не давая больше ни одному слову вырваться наружу.

– Хочешь, чтобы об этом узнала вся школа? – раздался холодный голос со стороны от чего Пэнси и Блейз замерли и перевели взгляд на блондина.

– А почему бы и нет?! – Пэнси отстранила ладонь со своего лица и развернулась к юноше,– пусть все узнают что ты вечный чистоплюй трахаешься с Грязнокровкой!

– Ты не сделаешь ничего, а знаешь почему? – Драко ступил на встречу к девушке, зажимая её лицо в пальцах и заставляя смотреть точно на него, – потому что однажды я закрыл глаза на то, как ты изменила мне с тем маглом. Маглом, Пэнси, чувствуешь разницу?

– Ты мне так мстишь?! – зашипела она ему в лицо.

– Не льсти себе, дорогая, – подстать девушке, он зашипел ей в лицо обжигая губы своим горячим дыханием, – неужели так и не поняла почему я себя так вел с тобой? Почему ебал тебя так жестко? А?

– Ты…меня не простил? – почти одними губами прошептала Пэнси и получила в ответ улыбку.

– Умная девочка, предавать меня было твоей большой ошибкой.

– Я…я ведь… – скулы сводило от боли, девушка ухватилась тонкими пальчиками за крепкую руку пытаясь отстраниться.

– Драко, отпусти её, – Блейз попытался заступить за подругу, но тут же пожалел об этом, встретившись с полным гневом серых глаз.

– Не твоё дело, Блейз.

–Драко, пожалуйста…я же столько раз просила у тебя прощения…я ошиблась…

– А я не умею прощать, – и он оттолкнул от себя Пэнси, девушка полетела на пол, больно ударившись копчиком и локтями, когда попыталась остановить падение. Чёрная юбка задралась, оголяя белоснежные бедра. Драко бессытыдно скользнул по телу, уже бывшей девушки с горечью заметил, что его до сих пор коробит её предательство. Пэнси была соблазнительной всегда и везде, и наверное она первая, кто сумела забраться в сердце Драко и вызвать в нём хоть какие-то эмоции.

Но предательсва он простить не смог.

Прогнал из своего сердца все возможные чувства.

Блез подошёл к Пэнси, помогая встать, а Драко просто ушёл. Ушёл, оставляя после себя – ничего. Пэнси давилась истерикой и проклинала себя и свой поступок, что совершила почти год назад. Ей всегда, казалось, что Драко к ней не серьёзен, и что он просто по природе своей не может к ней испытывать чувств. Да и она ещё тогда не понимала, что в ней за чувства. А когда потеряла Драко, поняла, что он нужен ей. Он никогда ей не говорил о том, что любит. Никогда. И только увидев боль в его глазах, она поняла насколько была глупа.

Уже на пороге спальни Драко скинул с себя обувь, мантию, стянул душащий галстук и буквально свалился на кровать. Он не спал почти двое суток с того самого дня. Но даже будучи в таком состоянии, юноша спал очень чутко и его мог разбудить любой шорох, особенно, тот, что мог раздаваться в особенной близости от его двери. Поморщившись, Драко с трудом разлепил глаза, их неприятно резало от дискомфорта и мертвенного свечения луны в окно. Копошение у двери внезапно стихло, Драко сел на кровати хмуро поглядывая на дверь.

– Можешь не прятаться, – не предприняв попытки очистить горло, звук получился хриплым и низким.

Некто стоящий за дверью медленно отворил дверь, и на пороге нарисовалась собственной персоной Гермиона Грейнджер. Драко прищурив один глаз, хмыкнул, и повалился обратно на подушки, расслабляя всё тело и давая себе утонуть в мягкой постели.

– Пардоньте, Грейнджер, я не в состоянии вас сегодня принять, – бормотание откуда-то с подушек.

– Я просто, – запнулась, но продолжила, – хотела убедиться, что ты в порядке.

– Убедилась? Можешь идти, спать, – Малфой поднял руку, небрежно помахал в сторону двери, в жесте «кыш-кыш». Растёгнутые пуговицы на рукавах оголили небольшую часть бледной кожи, где на кисти виднелся белый кривой рубец. Только его верхушка. Или конец. Кто знает, в каком порядке он его резал? Но Драко был настолько уставшим, что не предал этому никакого значения.

Гермиона скользнула взглядом по руке, но не повернула назад. Она тихо на цыпочках подошла к его постели, и остановилась почти у самого края, заглядывая в лицо блондина. Он лежал с закрытыми глазами и ровно дышал, одна рука расслабленно покоилась на его груди, вторую он растянул вдоль тела, слегка подгибая пальцы. Почему-то увидя его в таком состоянии , внутри неё что-то зашевелилось. Что-то тёплое поднималось и накрывало её своим пушистым одеялом. Грело. Она пыталась сравнить с каким из чувств оно схоже. К кому она могла испытывать подобное?

– Драко? – позвала она тихо, но не услышала ответа. То ли он не хотел отвечать, то ли уснул, она не могла наверняка знать. Поднимая руку, она осторожно коснулась его челки и плавно скользнула вдоль виска. Он не шевелился, дыхание было всё таким же ровным.

Тягучая тишина его спальни словно перенесла с собой ту тишину, что покоилась в его доме. Она хотела знать, что с ним было за весь этот месяц, и почему он так скоро вернулся? Ему было, слишком, невыносимо там находиться?

Вдруг её подхватили крепкие руки и одним ловким рывком повалили на кровать, отвернули от себя на бок и юноша прижался к ней, сзади крепко обнимая и утыкаясь в её затылок.

– Я одетая, вообще-то, Малфой, – буркнула она, неудобно поерзав, выправляя скошенный свитер.

– Хочешь, чтобы я раздел? – хрипловатые слова в затылок.

– Да, нет же!

– Так да или нет, Грейнджер? – он отсранился и заглянул в её насупленное лицо, когда она попыталась к нему повернуться.

– Нет! Я не собиралась с тобой спать, отпусти, – она попыталась разжать его пальцы на своей талии.

– Утомляешь.

Малфой с великим вселенским трудом поднялся подминая под себя девушку в попытке снять с неё свитер и рубашку что под ней была застегнута по самое горло.

– Монашка.

– Что ты творишь! Не нужно меня раздевать!

Недолгая борьба и вот она снова вжата в тёплую постель, а ловкие пальцы уже расстёгивают молнию на джинсах почти в два рывка, и сорвал с неё надоедливую ткань. Девушка успела только что-то невнятное пискнуть. Оказавшись в одном нижнем белье, вновь была перевёрнута набок и горячее тело, что прижималось к ней сзади. Нашарив свободной рукой, одело, он накрыл их обоих, вновь утыкаясь в затылок.

– Будешь ёрзать, я живого места на тебе не оставлю, – тихий голос юноши заставил Гермиону замереть и не сметь даже дышать.

Мало того что она неудобно лежала и грозилась лишиться руки на утро, так ещё и орган, что так многозначительно упирался ей в ягодицы никак не придавал спокойствия и уюта.

– Мне неудобно, Малфой, – решилась она нарушить тишину.

Тихий рык откуда-то в районе её затылка и подушек.

– Зае…Утомляешь, Грейнджер!

– Ты сам меня сюда затащил, – пробурчала она в ответ, хмурно поглядывая в противоположную стену не оставляя попытки тихонечко шевельнуться и высвободить руку, что так неудобно расположилась.

– Не ёрзай, – обжигающий шепот на ухо и рука скользнула в груди, а бёдра подались вперед, ещё плотнее вжимаясь в её ягодицы.

Щеки девушки вспыхнули, дыхание сперло, а внизу живота разгорелся очаг возбуждения, что она так старалась притупить в себе. Только бы рука парня собиралась сжаться на груди, как в дверь тихо постучали. Они оба замерли, а Драко окончательно проснулся.

– Лежи тихо, – шепот и её накрыли оделом по голову.

Драко слез с постели задвигая полог кровати, оставляя еле видный просвет, подошёл к двери и, открыв её, недовольно сморщился от света, что был в коридоре между дверями в спальни. На пороге стояла Пэнси. Укутавшись в свой тёмно-синий шелковый халат, она кусала губу и неуверенно мялась на пороге, решаясь постучать или нет. Драко был готов взреветь.

– Мы по-моему с тобой уже всё обсудили, Пэнси.

Гермиона стала даже тише дышать, чтобы услышать каждое слово, но не смела даже на миллиметр выглянуть из-под одеяла, хотя воздуха категорически нехватало.

– Знаю, Драко, у нас не было возможности поговорить.

– О чём? – он всем своим видом показывал, что явно не рад её сейчас видеть здесь.

– Как ты себя чувствуешь?

– Ахуительно-паршиво, потому что я не могу выспаться, и это, знаешь, очень раздражает. Не будешь ли ты так добра уйти?

– Драко, я серьёзно…

– Я не серьезен? Ты чего хотела от меня? Что я буду в слезах и рассказывать всем вокруг о том, что у меня на душе?

– Я не говорю обо всех…

– Для меня ты – все. Я не обязан тебе ничего рассказывать. Уйди уже и дай мне выспаться.

– Прости… – было сказано уже в закрытую дверь. Драко закрыл её даже недождавшись ответа от девушки, вернулся обратно в постель.

– Ложись уже Грейнджер, как тебе удобно и давай спать. Я устал.

Вот так просто. Девушка быстренько приняла удобное ей положение, позволяя себя обнять за талию и прижаться к ней всем телом. Дыхание юноши быстро выровнялось, а Гермиона еще какое-то время смотрела в задернутый полог. Это впервые когда они засыпали в обнимку. В прошлый раз перед его отъездом они уснули по разным краям кровати, бурча что-то типа: «не переходи на мою половину». Хотя вечер был более чем сносным и довольно типичным для них обоих.

Заразная тишина проглотила и её, усыпляя и захлопывая свою тёмную пасть, погружая в мир неизменного Морфея.

***

Не остановится стрелок бег, так и шаги неизвестной фигуры, скрытой под мантией. Выбравшись из факультетской гостиной, некто, воровато оглядываясь по сторонам, поспешил к центральному залу. Туда где будет тысячи глаз. Туда где не останется незамеченным. Туда где окажется желаемая цель.

Механизм будет запущен.

Тёмные широкие коридоры словно проглатывают фигуру в своих просторах, а тьма сгущается, но только не там, где есть лунные просветы, пробивающие сквозь величественные окна замка. Мантия ученика с лёгким шорохом ласкает пятки чёрных туфель, шаги отдаются в коридорах лёгким эхом. То тут, то там. Уходя за поворот, вытягивается острая тень и теряется во тьме. Словно не ведая, что творит, некто следует к поставленной цели. Чужой цели. Против воли. Шаг за шагом, взгляд лихорадочно скользит по слабым просветам луны и особенно страшится тёмных углов, глубоких ниш. Ещё чуть-чуть и цель будет настигнута.

Вот они широкие плотно закрытые двери в Главный зал, где студенты встречают утро и проводят день в перерывах от учёбы. Здесь будет вершиться маленькое преступление. По мнению зачинщика, совсем безобидно. Так, лёгкая шалость.

Почти.

Некто подошёл к стене, касаясь пальцами шершавой поверхности стены. Жест за жестом, на стене вырисовывается штрих за штрихом и складывается в букву. Буквы. А буквы в предложение. Неприятная хлипкая тёплая жидкость вызывает омерзение на губах, и они кривятся, с глотки срывается что-то вроде всхлипа. Некто не может не повиноваться.

Повинуйся. Следуй. Наслаждайся.

Дорисовывая последний символ, фигура содрогается и качает головой так резко, будто пытается стряхнуть с себя тяжёлую завесу. Но тщетно. Резко замирает, поднимает голову и глядит на своё творение. Внутри растёт ком, слизкий и тяжёлый ком. Кишки просятся наружу от омерзения. Рука тянется в карман, там что-то шелестит. Разгладив пальцами, пергамент преподносит к стене, и крепит к копью статуи-стражника, протыкая двух изображённых людей.

Шаг назад, стоп. Два шага назад, стоп. Лихорадочная попытка оттереть грязные пальцы об подол тёмной мантии, но всё тщетно. Что с тобой будет, когда все узнают, чьих это дело рук? Срывается на бег и уносится обратно к себе. Скрыться. Спрятать следы.

Не остановится стрелок бег, так и шаги неизвестной фигуры, скрытой под мантией, что так в страхе озирается по сторонам.

***

Гарри Поттер сегодня спал довольно неспокойно. Сначала его тревожил странный сумбурный сон, от которого он просыпался как минимум три раза, а потом просто утонул в своих раздумьях. Так и пролежал до самого утра, буравя взглядом потолок своей кровати. Пока все спали, Гарри как можно тише сгрёб свои вещи в охапку и улизнул в душ. Помывшись и более менее взбодрившись, юноша оделся и спустился в гостиную, где уже сидела Гермиона, нервно скручивая свои пальцы, и как-то напряжённо всматривалась в камин, словно оттуда должен был кто-то выскочить.

– Гермиона? Привет, а ты что тут делаешь так рано? – Гарри уже спускался по лестнице, окликнув подругу, та, вздрогнув, повернула к нему голову и улыбнулась.

– Привет, Гарри, да вот решила зайти за Джинни, но я слишком рано.

– Да, не то слово, – юноша кивнул, и сел рядом с ней, – ты чего такая напряжённая?

– Я?

–Ну, не я же, – пожал он плечами, и взгляд упал на странный кулон, который он раньше не видел, – Гермиона, а откуда у тебя этот кулон? Я его раньше не видел.

– А, это? Подарок от родителей, я просто раньше его не носила, – Гермиона дотронулась пальцами маленького пёрышка и чуть склонила голову набок, – а ты почему в такую рань проснулся?

– Ерунда какая-то снилась, а потом уснуть не смог, – пожал он, плечами переводя взгляд на камин, – у тебя что-то случилось? Ты очень напряжённая.

– Всё хорошо, – девушка пожала плечами и внезапно тёплая ладонь потянулась к руке Гарри, сжимая её так сильно, словно в последний раз, – Гарри?

– Я? – юноша непонимающе уставился сначала на их руки, а затем перевёл взгляд, на подругу неприятно удивившись её взглядом.

Глаза были красными, волосы впервые лёгкими волнами спадали по плечам на грудь, нижняя губа закушена, а карие глаза были на мокром месте. Было видно, что девушка еле сдерживается, чтобы не заплакать.

– Что случилось? – Гарри развернулся к ней корпусом, уже сжимая её ладони одной рукой, а другой бережно касался её щёки, попутно убирая прядь волос за ухо, – этот слизняк опять что-то учудил с утра пораньше?

– Что я делаю, Гарри, скажи мне? На что я надеюсь? – она шептала так словно молитву читала.

– Успокойся, и скажи, что случилось? – Гарри начинал нервничать уже не на шутку.

Гермиона быстро покачала головой, закрывая глаза и делая глубокий вдох, затем медленно выдохнула и открыла глаза.

– Гарри, скажи, ты бы не бросил меня, если бы я сделала неправильный выбор?

– Что ты…

– Скажи, пожалуйста.

Холодные пальцы обхватывают лицо юноши, заставляя смотреть прямо в глаза, сердца бьются с бешеной скоростью у обоих. Чьё быстрее вылетит из грудной клетки.

– Я всегда останусь с тобой, Гермиона, навечно. Ты же знаешь. Только не после того что мы пережили вместе, – юноша положил свои ладони поверх ладоней подруги.

Губы девушки дрогнули, словно в судороге, замерли на долю секунды и расширились в благодарной улыбке. Тёплой, только ей свойственной улыбке, что так нравилась окружающим.

– Вот это и доброе утро, – раздался голос со второго этажа откуда выглядывал Рон, опираясь на перила.

Гермиона убрала свои руки, а Гарри посмотрел на друга.

– Привет, Рон!

Уизли лишь опустил голову, скрывая взгляд, за чёлкой и оттолкнувшись от перил, направился к лестнице вниз. Рон не стал спрашивать, что тут была за беседа между ними, да и как-то не хотелось. Внутри странно скреблось что-то вязкое и неприятное, но и распыляться у него не было никакого желания. Трое друзей покинули гостиную, направляясь в большой зал на завтрак, Гермиона пыталась завязать диалог с Роном, но попытки увенчались провалом. Когда до зала оставался один лестничный пролёт, Гарри, дёрнул друга за рукав тем самым прося, остановиться, а девушку они отправили ждать уже в зале.

– Рон, чтобы ты там себе не придумал, у нас с Гермионой ничего нет.

– А с чего ты взял, что я что-то себе придумал?

– Я же вижу, как ты смотришь на неё и уж если бы я увидел такое со стороны тоже стал с подозрением относиться. Гермиона очень переживает по поводу родителей.

– Я отлично знаю, что она переживает Гарри, – Рон поправил сползающую лямку увесистой сумки, – вы всегда были более близки, нежели я к ней. Я уже привык.

– Оу, – только и смог выдавить из себя Поттер, удивлённо изогнув брови.

Тут раздался девичий крик со стороны главного зала. Парни синхронно повернули голову на звук и сорвались с места к источнику звука.

То, что им предстояло увидеть, ввело в неподдельный ужас. Всех присутствующих обуял запах страха, он сочился между учениками, словно змей скользя по воздуху и впитываясь каждому в черепную коробку. Несколько учеников Слизерина, Пуффендуя стояли по обе стороны от дверей, так как только что поднялись со своих факультетских гостиных. А в центре, словно статуя стояла Гермиона. Сумка сползла с плеча и глухим стуком упала на каменный пол. Руки безвольно опущены, голова вздёрнута, губы приоткрыты, а в глазах страх, боль, паника, винегрет чувств сейчас раздирал её грудь и орган, что с таким бешеным ритмом отбивал удары, прогоняя кровь быстрее, вызывая головокружение.

На стене у главных дверей была надпись на латинском:

* “Timeant me sordida sanguine”

Надпись была сделана явно не красными чернилами или краской. Это была кровь. Кровь когда-то живого существа, что сейчас бездыханно лежало у статуи-рыцаря. Хрупкое изломленное тельце эльфа. И Драко Малфой знал этого эльфа. Большая голова была повёрнута под неестественным углом, руки изломлены, а вокруг уже загустело тёмное пятно крови, что почти впиталось в холодный каменный пол замка. На пике рыцаря был кусок пергамента. Гермиона отчётливо знала, кто это был изображён. Её родители, что так счастливо улыбались, сидели на диване и смотрели куда-то в сторону и что-то говорили друг другу. Так изображение повторялось из раза в раз. Проколотая дыра, зияла меж ними угрожая, предупреждая и давая понять:Они знают где искать.

Всё происходило, словно не с ней. Медленно. Звуки раздавались, словно из-под толщи воды. Гарри и Рон, подбежали к девушке пытаясь растормошить её, кажется, Рон отвернул к себе, прижимая голову к своей груди зарываясь в её волосы и что-то шепча на ухо. Она должна была почувствовать защиту, успокоение, как раньше. Но ничего этого не было.

Механизм был запущен.

Гарри стал озираться по сторонам в поисках хоть одного профессора, затем пропал из виду, срывая пергамент, и мчась к кабинету директора. Студенты со страхом озирались и переглядывались, похоже, они не сразу поняли, кому именно была обращена угроза. Слизеринцы были напуганы не меньше. Они прекрасно понимали, особенно старшие курсы, что им достанется сполна. И начнут именно с них в поисках виновника, потому что ни один пожиратель не мог пробраться на территорию замка. Тем более домовик был из дома Малфоев. Блейз напряжённо вглядывался в сгорбленную спину друга, что присел над трупом. Драко не верил своим глазам. Это была чистой воды подстава. Особенно в его положении. Но попытка слишком неудачная. Министерские псы хоть и не нравились Драко, но выслеживали они всё тщательно. Сейчас его факультету грозит тщательное копание в памяти каждого ученика и к тому же зелье правды не обойдёт никого стороной. Естественно, будут проверены все ученики, но в первую очередь змеи.

Драко поднялся, оборачиваясь на звук, Блейз и остальные также напряжённо уставились на девушку, что так рьяно пыталась вырваться из крепких рук Рона Уизли.

– Отпусти, Рон! ОТПУСТИ! Я должна узнать, что с ними!

Она кричала, не контролируя свой страх, истерику и слёзы что градом лились по щекам.

– Пожалуйста, отпусти, Рон! Отпусти! Отпусти меня к ним! Умоляю!

Рон с болью смотрел на девушку, но не собирался её отпускать, пытаясь хоть как-то её вразумить, цепляясь за неё словно как за утопающую. А ведь она могла в этом состоянии просто сбежать из замка, неважно, куда и как, но она сбежит только бы добраться, наконец, до родителей и воочию увидеть, что они в порядке.

– Гермиона, успокойся, – Рон одним сильным рывком развернул к себе девушку, та, не удержавшись на ногах, рухнула вниз, но была ловко подхвачена на руки, и он отправился обратно в гостиную, крепко держа вырывающуюся девушку.

В ушах Драко Малфоя до сих пор стоял крик отчаяния и образ девушки, такой он её не видел.

В замке нарастало напряжение. Для всех учеников с нечистой кровью тоже имело место быть тревоге. Обыденная суматоха сегодня была снижена на несколько градусов и не повышалась в течение всех суток. Студентов Слизерина никто никуда не дёргал, всё было удачно скрыто, чтобы не пугать остальных учеников. Естественно, расспросы начались с Драко Малфоя. Его вызвали в кабинет директора уже после ужина. Зайдя в уже знакомый взору кабинет, юноша приметил Гермиону, что сидела, словно манекен в кресле по левую сторону от стола директора. Ровная напряжённая спина, пальцы сжаты в кулаки и покоились на коленях. Взгляд опущен куда-то на уровень пола. Драко не сразу увидел мать, стоящую где-то в недрах кабинета у камина, скрываясь словно в его тени. Этот факт очень сильно напряг, но виду старался не подавать. Юноша опустился на стул по указанию одного из Авроров и поднял взгляд на министра.

– Мистер Малфой, как зовут вашего домовика?

– Флори.

– Вы позволите назвать его обязанности по дому?

– Один из поваров, что готовил нам еду.

– Скажите, каким образом домовик может оказаться в нашем замке без приказа его хозяина?

– Я нахожусь в школе, каким образом я мог ему что-то приказать? – Драко посмел дерзнуть и взглянул прямо в тёмные глаза министра.

– Скажите, мистер Малфой, где вы находились вчера вечером?

– Мы были вместе, – подала голос впервые Гермиона, поднимая свой взгляд, – весь вечер.

– Простите, мисс?

Драко перевёл взгляд, на девушку, внутренне съежившись от того какой неживой она сейчас казалась, он не привык к такому образу, а её голос был неестественно бесцветным. Где-то у камина раздался тихий вдох Нарцииссы, что тоже перевела взгляд на девушку.

– Мы с мистером Малфоем находились в гостиной старост весь вечер. Он вернулся с праздника, они отмечали выигрыш по квиддичу, а затем отправился к себе в спальню и уснул. Я ещё очень много времени провела за книгами и могу точно вам сказать, Драко Малфой не покидал гостиной.

Мужчина, нахмурился и поджав губы, чуть закивал головой словно думая о чём-то своём, слову этой девушки он всё же верил, пока что она их не подводила, да и не стала бы она защищать того кто в первую очередь презирает грязнокровок и им подобных.

– Директор, я всё же очень настаиваю на зелье и проверке всех студентов, всех без исключения.

Макгонаггал устало склонила голову, потирая пальцами морщинистый лоб, женщина прекрасно понимала, что в школе может снова подняться обеспокоенность среди учеников, но и оставить всё это так просто она не могла.

– Да, конечно, но я бы попросила, чтобы вы это делали, не афишируя и не пугая студентов.

– Конечно, само собой, – мужчина согласно кивнул и вернулся к Драко, оглядывая его лицо словно ища там ответы на все вопросы мира, – мистер Малфой, так как вы являетесь старостой школы, я бы хотел, чтобы вы проследили за всеми учениками вашего факультета. Это был бы невосполнимый вклад в дело касаемо мисс Грейнджер.

– Да, министр, – сказано было с нажимом.

Естественно, сейчас будут пытаться сделать из него сраного благодетеля. Но он не собирался бежать и сдавать своих однокурсников. Он сам найдёт виновника и разделается с ним по-своему. Не следует так опрометчиво подставлять семью Малфоев. Не следует.

***

Мечущийся перед взором друг с лицом Гарри никак не мог вырвать девушку из пелены, что цепкими пальцами держала и не выпускала. Гермиона сидела в душной гостиной Гриффиндора, Рон сидел рядом и чувствовал себя сверхнеловко, он, то сжимал ладонь девушки, то выпускал её, то пытался обнять, то отстранялся, так и не предприняв попытки. Гарри ходил вокруг стола у камина и что-то бурно говорил, Джинни активно кивала и что-то говорила ему в ответ. Староста школы просто за всем этим наблюдала со стороны.

– Ребят, всё хорошо, – получилось довольно хрипло и тихо, но этого хватило, чтобы все замолчали и перевели взгляд на неё, – правда, родители, как оказалось, в полном порядке, а значит и со мной всё хорошо.

И она улыбнулась, своей привычной тёплой улыбкой сжимая руку Рона, которая всё это время покоилась на её колене.

– Ты уверенна?

– Это ведь уже второй раз, – Джинни наклонилась, вперёд сжимая подлокотники кресла, – я бы с ума сошла от тревоги.

– Может, стоит их уже забрать и вернуть память? – Гарри повернулся всем корпусом к подруге, заграждая тёплый блик огня из камина.

– Нет, осталось пять месяцев, я терпела год, потерплю ещё, – Гермиона покачала головой, – всё будет хорошо. Я пойду к себе, хочу побыть одна.

Рон поднялся следом за девушкой осторожно, с каким-то трепетом касаясь кончиков её пальцев, она оборачивается и устало смотрит на него. Джинни и Гарри переглянувшись, молча, отошли куда-то в другой край гостиной, оставляя их без лишних ушей.

– Я тебя провожу? – голубые глаза смотрят с надеждой.

Гермиона лишь кивает, освобождая пальцы из его тёплой ладони. И они выходят в прохладные коридора замка. Девушка шла впереди, нервно ковыряя кутикулу на большом пальце, там грозилась воспалиться ранка. Шли они в полной тишине, им было уютно в ней, по крайней мере, ей точно. Рон спрятал руки, в карманы изредка поглядывая на спину своей подруги. Остановившись у портрета, Гермиона обернулась к парню.

– Ты зайдёшь?

– Я хочу тебе кое-что сказать, – получилось как скороговорка, юноша долго репетировал эту фразу в голове.

– Тогда заходи, – она уже собралась назвать пароль, но крепкие руки быстро одёрнули за плечи и развернули к обладателю. Удивлённо изогнула бровь в немом вопросе.

– Гермиона, – взгляд забегал по её лицу, словно лаская каждый сантиметр, до боли родные губы, брови, нос, щёки, – я не могу с тобой дружить.

Как громом по верхушке сухого древа. Вклинивается в каждую частичку, раздирая кипятком. Девушка быстро хватается за предплечья, чувствуя крепкие мышцы, и сжимает их настолько, сколько это возможно.

– Что?

– Мне сложно оставаться тебе другом, я не могу так, – юноша нехотя отдирает цепкие пальцы девушки от своих рук, – я всё ещё люблю тебя. Безумно.

Когда ткань что рвут в разные стороны, вот на что был похож этот звук. Девушка опускает руки, склоняя голову, и шепчем почти неслышно.

– Не делай этого…

Эгоистка. Она нуждалась в нём как в друге и не могла так просто отпустить. Она не понимала, как ему было трудно все эти дни. Рон думал, что справится, что сможет сохранить хотя бы дружбу, но нет. Юноша, правда, старался, но он так больше не мог и не хотел.

– Невыносимо смотреть на тебя, – словно плевок в лицо звучат эти слова с его уст, – я не хочу больше ни минуты тратить на тебя.

– Рон? – коснуться пальцами его лица и заглянуть в голубые глаза, что полностью противоречили его грубым холодным словам.

Что она могла ему сейчас сказать. Ничего. Простое ничего. Уизли срывается первым, одним рывком прижимает её к себе, слегка прогибая в пояснице, касается губ.

– Блядь, меня сейчас стошнит, – раздаётся до боли знакомый и такой привычный саркастичный голос.

Гермиона отпрянула первая, толкая юношу в грудь, и отворачивает голову в другую сторону, только бы не видеть этого лица. Рон же поджимает губы и оборачивается к Малфою, угрожающе сжимая кулаки.

– Что за дебильная привычка появляться некстати, Малфой?

– Не дебильнее твоего рождения на этот свет, Уизел.

– Тебе было мало прошлого раза, повторить захотелось? – Рон угрожающе ступил навстречу к блондину, сейчас ему хотелось выплеснуть всю злость на кого угодно.

– А что, давай, Уизлик, только в этот раз я тебе поломаю не руку, башку проломлю, – хищный оскал и нервное движение плечом.

– Хватит! – раздался звонкий голос, разрушая тишину помещения, – вы совсем сдурели?

Но это прозвучало словно сигналом. Малфой первый сорвался в этот раз, замахнувшись и вкладывая в кулак всю ярость, ударил под дых Уизли. Сцепились как два зверя, не щадя и вкладывая в каждый удар всю клокочущую и разрывающую ярость, она словно вибрацией расползалась по всему телу. Гермиона вскрикнула, ошарашенно цепляясь взглядом за каждого юношу и не понимая, с каких пор, маги забыли о палочках и дерутся, как магловские мальчишки с улиц, причём с самых гиблых кварталов. Быстро нашарив палочку в кармане, она направила на них, и прокричав заклятие, две фигуры отлетели друг от друга по разным сторонам при этом проехавшись пару метров по каменному полу.

– Дикари! Что, чёрт возьми, вы творите?! Идиоты! – девушка кричала и переводила палочку с одного на другого, – Рон уходи в гостиную! Живо!

– Давай слушайся мамочку, – Малфой ловко поднялся с пола и закашлялся, придерживаясь за правое ребро.

Рон быстро подскочил и хотел снова сорваться к противнику, но наткнулся на палочку, что так бесстрашно упёрлась ему больно в грудь.

– Гермиона?

– Я сказала, иди к себе, – староста поджала губы, – сейчас же, пока я не вычла очки с вас обоих и не доложила директору.