Текст книги "But you remember? (СИ)"

Автор книги: Heilende

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 39 страниц)

Не смотрит, замирает и упирается в широкую грудь руками. Взгляд карих глаз на уровне второй пуговицы белоснежной рубашки. Завязалась небольшая борьба, Малфой попытался отстранить руки Гермионы от груди, но видимо она думала по-другому и не собиралась ему уступать. В конце концов схватив за её за кисти он прижал руки девушки по обе стороны от неё к тумбе.

– Посмотри на меня, Грейнджер.

– Что?! – всё же посмотрела на него. Сердито и холодно.

А вот стук сердца и свои настоящие эмоции она не могла скрыть от него. Её сознание для Малфоя было, как открытая книга и он видел. Всё видел и чувствовал.

– Почему ты стараешься противиться? – мужчина еле сдерживается от ухмылки.

– Не приближайся ко мне! – Гермиона резко отворачивает лицо, когда он оказывается слишком близко. – Я не собираюсь играть роль твоей любовницы!

– Что? – Драко не совсем понял значение этих слов и уж тем более почему она их сейчас использует.

– Не прикидывайся, ты не очень то и стараешься спрятать того, как вы с Пэнси относитесь друг к другу.

– Грейнджер, – он улыбается.

– Что? – она сердито возвращается свой взгляд.

– Малфои не женятся дважды, но, – Драко склоняет голову набок и ухмыляется. – Видимо мне придется сделать исключение, мне нравится как ты истеришь.

– Пошёл ты в жопу!

Гермиона резко дернулась в очередной попытке вырваться и ей почти удалось. Но Драко не из тех людей, кто легко сдается и отпускает то, что принадлежит ему.

– Мерлин, какая ты дерзкая стала, – Малфой дал видимую иллюзию Гермионе о том, что она может сбежать, но в последний момент схватил её за руку выше локтя и резко притянул к себе зарываясь другой рукой в её волосы. Слегка натягивая их и заставляя смотреть на себя.

Гермиона поморщилась, вновь ощутив ледяной пол под ногами, почему-то именно сейчас все чувства обострились.

– Не дразни меня, Грейнджер.

– А то что? – дерзко и холодно. – Ты мне противен, отпусти!

– Как же это взаимно, грязнокровка, – почти как рык, серые глаза холодны и пусты, но в них было что-то ещё, но что это, девушка не знала. Она не знала его эмоции, она вообще не знает его и не понимает. И какая эмоция, за что у него отвечает. Зол он сейчас? Что чёрт подери, этот аристократ вообще чувствует и зачем себя так ведет.

Она не знала его до сих пор.

– До сих пор носишь его? – взгляд серых глаз падает на ключицу, где от резких движений девушки, оказался кулон в виде пера.

– Заменить нечем было.

– Как же, святой Потти не подарил тебе ничего?

– Не твоё дело!

– Не моё, верно, – Драко одним движением срывает цепочку с шеи и отталкивает Гермиону от себя, та падает на кровать и быстро прижимает ладонь к шее. Ещё ощущая покалывающие неприятные ощущения. – Тогда я облегчу твои сомнения и избавлю тебя от нее. Как много я делаю для вас мисс Грейнджер, в последнее время. Даже самому тошно от себя.

Драко разозлился. Скорее это была ярость, тихая и клокочущая внутри него. Он хотел испепелить эту дерзкую девку сейчас же, здесь на этом месте и этот кулон вместе с ней и все воспоминания. Эта чёртова бестия причинила ему боль. Резкую и глубокую боль, от которой в глазах потемнело. Шумно выдохнув, мужчина резко отвернулся и облокотился на камин одной рукой, другой яростно сжимая цепочку желая её расщепить на атомы. Гермиона испугалась, она сразу почувствовала эту знакомую ей ярость.

– Драко…отдай мне кулон… – осмелилась она заговорить.

– Нахрена он тебе? – даже воздух вокруг потяжелел, но Драко так и не обернулся. – Это была ошибка. Ошибка впустить тебя тогда в свою жизнь.

– Нет… – слишком тихо.

– Ошибкой было моё предложение.

– Нет, Драко… – Гермиона поднялась с постели и неуверенно шагнула к мужчине.

– Ошибкой было подарить тебе это. Всё было ошибкой. Хотя, если бы ты не была упёртой идиоткой и уехала со мной, тебя бы не похитили.

Гермиона замерла, будто наткнулась на невидимую стену. Вспомнить всё то, что было под мутной пеленой, которую она не вспоминала столько лет. Слёзы сами собой полились по щекам, а сердце сжали в невыносимые тиски, не давая сделать свободный удар.

– Самое отвратительное, что я считаю себя виноватым, – Драко отталкивается от камина и оборачивается к девушке. – Я хотел тогда рвануть за тобой, украсть у Поттера и увести с собой хоть на край сраного мира. Даже если бы мне пришлось поубивать там всех. Я хотел этого. Слышишь?

– Слышу, – шепчет и осторожно тянется к нему, но мужские руки отталкивают ладони Гермионы и хватают её лицо, зажимая в ладонях.

– Какого чёрта ты тогда сбежала? Я недостаточно тебе показал и доказал? Что не так было Грейнджер?! Я переступил через себя. А ты сбежала? Ты знаешь, какого людям жить вокруг тебя и чувствовать свою вину за то, что случилось с тобой? – Драко был почти в сантиметре от лица девушки, обжигая её губы горячим и яростным дыханием.

Сейчас было ощущение, что девушку окатили ледяной водой. Как больно. Осознание и сожаление об упущенном.

– Ты с ума меня свела. Все эти годы я не мог быть полностью со своей женой. Я не мог ей ничего дать из-за тебя. Хотя в отличий от тебя, Грейнджер, она давала мне многое, она вкладывала в меня свою любовь, а я жил и думал о тебе. Думал о том, как ты, винил себя, винил тебя. Проклинал все, что было связано с тобой. Но и отпустить не мог. Ты понимаешь?!

Сорвался.

Натянутая струна, наконец, разорвалась, оставив после себя неприятный звон и затем всепоглощающую тишину. Драко больно схватил Гермиону за предплечья и сильно тряхнул, заставляя всхлипнуть и сморщиться от боли. Слёзы градом полились из глаз, и это только сильнее распаляло его.

– Прости меня…

– Простить?! За что Грейнджер? За твою упертость? Или за отрицание очевидного?!

– Я боялась Драко, боялась… Я не знала, что от тебя ожидать. Как же…ты чистокровный, а я всего лишь грязнокровка, мы бы прятались всю жизнь? Тебе бы это надоело, и я оказалась брошенной. Я была бы лишь для развлечения.

– Ты серьезно сейчас? Посмотри мне в глаза! – сорвался на крик и получил в ответ полное повиновение. Гермиона вздрогнула, но посмотрела впервые так прямо и открыто. – Скажи мне, на каком моменте ты решила всё за нас? На каком этапе твой воспаленный мозг решил, что ты для меня развлечение? Не уточнишь этот момент?

Осознание и, наверное, прозрение. Это было лучше любого признания. Как же она была слепа, слепа многолетней враждой с Малфоем, слепа к нему как к простому человеку. Хотя она пыталась его понять. Но стереотипное мышление, что выработалось в ней и в её друзьях не отпускало ни на секунду.

– Прости меня, я совершенно тебя не знала, не знала твоих повадок, не знала, что ты чувствуешь и что значит эта эмоция. Ты был такой сложный. Я хотела уехать с тобой, Драко…хотела этого больше всего на свете…я влюбилась в тебя. Влюбилась до одурения… – последние слова Гермиона прошептала, как же давно она хотела сказать эти слова.

И сколько же понадобилось лет, чтобы осмелиться их сказать. Девушка медленно потянулась к Малфою и обняла его за шею утыкаясь ему в грудь и судорожно вдыхая его запах.

– В отличие от других Грейнджер, – сейчас его голос был уставшим. Все силы и вся ярость вышли из него оставляя внутри покой и приятное странно некогда не испытанное чувство. – Я не люблю говорить. Я делаю. Да, делаю не как все. Но уж это ты должна была понять. Я воспитан иначе.

Девушка всхлипнула и только сильнее к нему прижалась. Драко испытывал стыд и умиротворение одновременно, ощущая её тело, что так прижималось к нему. Впервые он сказал так много и слишком личное. Впервые почти открылся.

– Грейнджер, уходи.

Повторять не нужно было. Девушка медленно отстранилась и отошла от Малфоя, чтобы забрать свою палочку. Мужчина стоял с опущенной головой и закрытыми глазами. Ей оставалось лишь догадываться, что сейчас он чувствует. Ни сказав, ни слова больше, Гермиона трангрессировала.

Комментарий к Глава семнадцатая: Воспоминания усталой красоты (2 часть)

Иллюстрации: https://m.vk.com/wall-160296487_19

========== Глава восемнадцатая: Ударь и беги ==========

Комментарий к Глава восемнадцатая: Ударь и беги

Иллюстрации: https://m.vk.com/wall-160296487_20

Музыка:

Jaymes Young – Moondust

Я хотел бы не чувствовать больше

Чешуекрылых в желудке.

Я хочу, чтобы снова любили меня

Только пигалицы-проститутки!

Я хочу не испытывать чувства,

Знавать вкус подступающей рвоты

При виде влюблённых, даже в метрах двухстах;

Мой друг, превратился в кого ты?!

Послушный, как Ронин в предсмертной игре -

За удар я вбиваю в свой гроб гвоздь!

Прислушайся к вони в помойном ведре,

Я туда сблеванул свою гордость!

Я прошу тебя очень мне выстрелить в пах

Из обреза ружья, а тебе влом!

Моё сердце шкварчит в твоих жарких руках,

Как сигара в луже слюны с пеплом….

Я так мудро мирился с чертами лица,

А теперь раздавлю, как окурок.

Ещё утром я в зеркале видел самца,

А теперь там влюблённый придурок.

2rbina 2rista – Твоя любовь.

– Я не видел его! Не видел! – кричал мужчина, сгибаясь и раздирая кожу своего лица ногтями.

Вечное и родное подземелье поместья Малфоев. В котором Драко проводил большую часть времени от работы.

– И как это понимать? – Малфой опустил палочку давая выдохнуть узнику. – Он же как-то передает вам свои приказы.

– Мы не знаем его истинного облика… – Долохов тяжело дышит лёжа на спине и смотрит на Драко. – Он пьет оборотное зелье, он был многими людьми.

– Например?

– Тобой, министром и многими другими, о которых даже мы не знаем и не видели никогда.

– Значит, у него есть свободный доступ к ингредиентам.

– У него везде связи, даже в вашем сраном министерстве, ты не представляешь насколько мы близки к цели, – мужчина снова захрипел и закашлялся, переворачиваясь на бок в попытке подняться.

– А у вас есть какая-то цель? – Малфой взмахнул палочкой, и Долохов содрал кожу с ладони об стену в попытке удержаться, чтобы не ударится об пол.

– Сученыш, издеваешься?

– Вы же беспорядочно убиваете полукровок, я не вижу никакой конкретной цели.

– Значит ты тупой, малыш, – Антонин скалится, выставляя напоказ свои кривые зубы. – Мы заставим поганых людишек боятся нас.

– Какая растратная цель. Ваш предыдущий Лорд был куда оригинальнее в этих попытках, – Драко скривился в своей манере, выражая своим взглядом всё презрение.

– Может быть. Может быть, только вот ты боишься. Боишься ведь, малыш Драко?

Но Драко его уже не слушал, взмахнув палочкой, он приковал мужчину в кандалы и запер клетку.

– Правильно, уходишь, поджав хвост, жалкий трус, весь в своего папашку.

Малфой обернулся к мужчине и смерил того тяжелым взглядом, но так и ничего не сказал. Драко уже не трогали разговоры об отце или его прошлом. Мужчина собрался выходить из подземелий, как следующие слова Долохова застали его врасплох.

– Спешишь к своему спасителю Поттеру? Мерзкий предатель крови. Думаешь, он спасет вас, как и в прошлый раз?

Малфою пришлось приложить усилия, чтобы не сорваться с места и не заставить этого человека захлебнуться в своей крови. Только бы не сорваться, не сейчас.

– А как же грязнокровочка твоя драгоценная, а Драко?

Но Малфой и не подал виду, подходя уже к двери из подземелий.

– Делаешь вид, что тебе плевать?!

Дверь со скрипом открылась, ударяя по лицу сквозняком, хозяин дома сжал сильнее палочку.

– Если эта сучка ещё раз попадется, то её иметь будут уже не двое!

Сработало. Драко остановился. Ему просто не хватило ещё пару шагов, чтобы захлопнуть эту чертову дверь и не слышать возгласов узника. За спиной послышался довольный хриплый смех Долохова и Малфой медленно обернулся, чтобы взглянуть на него. Мужчина прижался к прутьям и скалился своей кривой улыбкой, довольный тем, что нащупал слабое место и ударил по нему.

– Эту принцесску грязнокровок хотят многие. Чтобы её крики разносились повсюду, напоминая, таким как она, об их гнилом происхождении, – Антонин продолжал издеваться. – Ей же под тобой нравилось, не так ли? Ещё и уродца заделал ей, да ты мерзок, Драко. Чтобы сказали твои предки?

– Чтобы сказали мои предки? – бесцветным голосом, а серый взгляд, кажется, потемнел, теряя свой оттенок, но это лишь игра теней.

– Да, чтобы они сказали, если бы грязнокровка в подоле принесла им твоего уродца?

– Хочешь знать? – Драко медленно направился к клетке.

– Я бы вот, например, собственными руками его придушил, вслушиваясь в хруст тоненькой шейки, – Долохов и не заметил, как Малфой уже оказался возле клетки.

– Сейчас, я, буду слушать, – ледяным и ровным голосом проговорил Драко, ударяя мужчину в грудь ногой. – Как…

Раздается треск и пронзительный крик боли, узник забился в конвульсиях адской боли.

– Хрустят твои кости, – договорил Малфой, выламывая ещё два пальца. Абсолютно не слыша чужого крика. С глаз, с носа и со рта Долохова побежала жидкость, не давая ему продохнуть. Временное заклинание воды в легких, затрудняло дыхание и затем исчезало, давая сделать пару глотков затхлого воздуха темницы.

Забитый и напуганный эльф стоял за решеткой, вклиниваясь взглядом в пол не смея смотреть на хозяина, и буквально весь сжимался, натягивая длинные уши кривыми пальчиками. Он был вынужден каждый раз присутствовать здесь рядом с хозяином, а затем убирать и залечивать раны пленникам, для следующих встреч. Он не хотел слышать этих диких криков и звуком ломающихся костей. Не хотел видеть своего хозяина таким.

– Тебе не стоило меня выводить, – шепчет Драко ухмыляясь.

***

Гермиона мялась у порога палаты, где находился Гарри. Ему прилично досталось после бойни в министерстве, и девушка не сразу решилась войти к нему, она подозревала, что он здесь будет не один. И, оказалась права. Из палаты вышла Джинни. Девушка выглядела уставшей, а яркие волосы, собранные в неопрятный пучок будто потеряли весь свой блеск. Гермиона замерла, и они встретились взглядами, невидимой ниточкой между ними нарастало напряжение. Но, что-то совсем незаметное усмирило их обеих. Джинни пару раз моргнула и закрыла глаза, будто она сейчас очнулась от чего-то. Переведя вновь взгляд на бывшую подругу, девушка открыла рот и хотела что-то сказать, но всё внезапно забылось и потерялось. Все, что было важным, сменило приоритеты и теперь, она даже не помнит, что хотела, и почему в ней росло раздражение минутами ранее.

Это не осталось незамеченным для Гермионы, она поняла, что магия только сейчас подействовала в полую силу, и не удивительно, Джинни так же очень многое знала, поэтому на нее подействовало позже и немного по-другому. К счастью их тяжёлое молчание спас Рон.

– Гермиона! – он ускорил шаг, на его лице можно было прочитать тревогу. – Где ты пропала? Мама сказала, что так и не видела тебя после того нападения! Мы волновались! Да ещё и живешь неизвестно где!

– Всё хорошо, Рон, не волнуйся, – Гермиона ободряюще сжала ладонь мужчины. – Я хотела бы зайти к Гарри, можно?

– Конечно можно, но ты мне так и не сказала, где ты была? Я волновался и Гарри, да все себе места не находили, – речь Рона походила на сумбурный текст, а от его негодования девушке становилось не по себе, сейчас она была не готова к объяснениям.

– Рон, оставь её в покое, – голос Джинни показался резким, а тон холодным, отчего Гермиона лишь покосилась на неё и, не дожидаясь возмущения от Рона, поспешила зайти в палату.

Гарри сидел на больничной койке и смотрел в окно, которое удобно располагалось у постели, услышав скрип двери, мужчина обернулся и не сразу среагировал на гостью. Грейнджер даже показалось, что он и не ждал её вовсе.

– Я думал ты не придешь, – начал он вдруг, отчего девушка замерла и виновато подняла свой взгляд, она хотела сказать «прости», но была прервана. – Три дня, Гермиона, три дня от тебя никаких вестей. Что я должен был думать?

Что она могла ответить? То, что сутки она провалялась у Малфоя в особняке, а потом ещё два дня отходила в полнейшей апатии и нежелании вообще что-либо делать и куда-либо идти? Ещё в добавок ко всему её волновал Драко, все эти дни она бессовестно думала совершенно о другом. Какие к чёрту извинения здесь помогут? Ну, если только для успокоения себя самой.

– Ты ничего не скажешь? – Гарри медленно поднялся на ноги и подошёл к ней вставая настолько близко, что стало как-то слишком жарко и тошно от самой себя.

– Мне нечем оправдаться, Гарри, прости, я чувствовала себя очень плохо, не хотела тревожить ни тебя, ни Рона, – больше ответ походил на провинившуюся школьницу, и в заключение самое глупое. – Прости…

Сработало.

Поттер хоть и сомневался, хоть и злился, хоть множество этих «хоть» он не мог сердиться на неё долго. И ему было достаточно убедиться в том, что она в полном порядке и не пострадала от пожирателей. Ему никогда не забыть тех чувств и ощущений в тот день, когда похитили его подругу. Чувствовать себя виновником. Кажется, что-то пыталось прорваться наружу, ударяя о стенки его черепа. Что-то словно зудело в голове и просилось наружу, визжа: «вспомни», но тщетно. Только невиданные и странные для него ощущения к его лучшей подруге.

– Как ты себя чувствуешь? – спросила Гермиона, заглядывая в его глаза с неподдельным беспокойством.

Почему ему сейчас хочется обнять её? Обнять, так, как никогда.

– Уже лучше, рука почти в норме, – мужчина поднял руку, демонстрируя хаотичные движения кистью в доказательство.

Девушка улыбнулась и проследила взглядом за его рукой, отвечая: «Действительно, раз ты ею так вертишь».

Почему в его груди разливается такое странное тепло вперемешку с диким странным желанием. Желанием чего? Гарри так и замер, с поднятой рукой впиваясь взглядом в лицо подруги. Что же происходит с ним?

Вопрос раздражает мысли. И растворяется, не будучи произнесенным.

От ненужного действия, которое Гарри собирался только что сделать, его спас Рон, вошедший в палату. Рыжий выглядел таким странно-счастливым. Вообще всё происходящее вводило Поттера в ступор. Нет, он был безумно рад возвращению друга, появлению Гермионы в его жизни. Но всё дико странно.

– Не помешал? – Рон прикрыл за собой дверь. – Как ты дружище?

– Отлично, – улыбнулся Поттер. – Уже мечтаю отсюда выбраться.

Они провели втроём какое-то время, три неизменных друга беседовали и делились своими предположениями по поводу нападения пожирателей. Что будет дальше? Гарри рассказал, что они почти круглые сутки патрулируют магический мир Лондона, но всё слишком тихо и никаких зацепок. А если нападения и случаются, то слишком внезапно и между долгими временными промежутками. Порядком это всё надоело. Если это месть, то их предводитель действительно садист.

– Какая милая картина, воссоединение троицы, – этот голос они узнают всегда.

Друзья обернулись, Рон напрягся и тут же нахмурился, Гарри выглядел абсолютно расслабленным, а Гермиона напряглась всем своим нутром, но взгляд не перевела, а остановила его на Роне, который готов в любую секунду взреветь от ненависти. И почему Малфой так действует на него? Моментально вспыхивает и почти никогда не остановить.

– Тебя стучать не учили? – процедил Рон.

– Мы стучались, – встрял в разговор другой мужчина, что выступил из-за спины Малфоя и виновато выдавил из себя улыбку. – Привет, Гарри.

Это был Том, напарник Поттера.

– Это срочно, Уизли, попрошу выйти, – как всегда сух и непоколебим.

– Всё что касается Гарри, касается и нас, – Рон хотел уже подняться, но Гарри перехватил его за руку.

– Как чувственно, сейчас всплакну, – Малфой никогда не откажется от своей особенной «любви» к этим людям.

– Мерлин, – взмолился Гарри, закатывая глаза. – Рон, всё нормально, чуть позже увидимся, идите.

И ему пришлось послушаться, взяв Гермиону за руку, он повёл её к выходу мимо Малфоя. Гермионе сейчас показалось, будто бы её мысленно расплавили на сковороде адской, пока она выходила следом за Роном? Эти серые глаза. Настолько уставшие. Тёмные круги под глазами. Что-то случилось. Ещё чуть-чуть и она была готова здесь на месте засыпать Малфоя вопросами. Драко бросил на неё взгляд и она могла поклясться, что увидела тень грусти и усталости. Этот мир безумен и люди в нём не менее безумны. Она точно в реальности? Это ни какой-нибудь неудачный фильм, напичканный нелепыми и миллионными действиями, от которых голова пухнет. Кажется, нет. Кажется – это реальность.

Выйдя в коридор, она лишь кивнула Рону, когда тот сказал, что отойдет ненадолго и бездумно уставилась на стулья, стоящие у противоположной стены. Она и не заметила Джинни, девушка стояла слева от неё всё это время и ждала когда они уйдут, чтобы войти в палату.

– Ну что, рада, Гермиона? – её голос вывел Грейнджер из раздумий и заставил обратить внимание на себя.

– Рада, что Гарри в полном порядке, – скооперировалась она, сразу же найдя очередной лживый ответ. Отчасти лживый. – Почему ты не вошла?

– Потому что, что-то здесь не так, – Уизли младшая подошла к девушке, складывая руки на груди. – И мне очень хочется понять, что именно.

– О чём ты? – Гермиона изогнула бровь, вопросительно смотря в ответ, в это время, свободной рукой поправляя лямку сумки, которая неудобно сползала с плеча.

– Я ещё не знаю, а вот ты, кажется, очень даже прекрасно осведомлена, – терпение Джинни медленно приходил конец, её безумно раздражало всё вокруг, эта странная волна ярости, что вспышками накатывала на неё при виде бывшей подруги. – Думаешь, я совсем дура, если не поняла, что Гарри странно оживился по отношению ко мне?

– Я не понимаю, о чём ты, – Грейнджер пожала плечами.

– Серьезно? А ты ещё хуже, чем я думала, – Джинни подступила на шаг ближе, замирая в опасной близости. Ей хотелось разорвать её здесь и сейчас. От чего? В голове всё запуталось.

– Я думаю, тебе стоит лучше заботиться о Гарри, ты ему сейчас очень нужна, – сейчас сама Гермиона поражалась своему спокойствию. Хотя очень надеялась на идеальный исход, ведь она всегда всё делала правильно и в заклинаниях она ошибиться не могла. Видимо слишком сильно она ранила подругу в своё время, если ярость осталась в ней до сих пор.

– Не переживай, я очень хорошо забочусь о нём, – внутри Уизли всё полыхало жарким пламенем, её выдержке стоило бы позавидовать. Но улыбка на лице Гермионы лишь подкосила её. Грейнджер попрощалась с ней, попросила передать извинения Рону и просто ушла. Ушла, оставив её одну в этом белом пустом коридоре. Отвратительно белом.

До омерзения.

Малфой, когда выходил из палаты, заметил младшую Уизли, при этом отметив её довольно странный вид, болезненно бледное лицо и яростно сжатые кулаки, обращённый куда-то в неизвестность взгляд, наполненный неподдельной яростью. Стоило ему прикрыть дверь и сделать несколько шагов, как его окликнули, а ледяные пальцы впились в его руку, какого же было удивление столкнуться с уже умоляющим взглядом Джинни Уизли.

Очень странный факт в его жизни. Стоя посреди больничного коридора и смотря на ту, которая наверно даже будучи в безысходности не стала бы его так останавливать и смотреть на него таким взглядом. Уж точно не Уизли и не в этой жизни. Мужчина одернул руку и пошевелил плечом, поправляя мантию.

– Что с тобой Уизли, перепутала меня с кем-то?

–Малфой, мы можем, увидеться наедине?

– Мы?

– Это очень важно, мне нужно с тобой поговорить, – Джинни прикусила губу, ей самой было не по себе от того, что она просит Малфоя о чём-то. – Пожалуйста.

– Когда?

– Подожди у входа, я попрощаюсь с Гарри.

И почему он согласился? Драко хмуро уставился на девушку и лишь кивнул в ответ, затем пошёл к лестнице, ему необходимо было выйти из этого душного здания полного людьми, довольно нелицеприятными людьми. Оказавшись на свежем воздухе, он глубоко вздохнул, выпуская клубы пара, сегодня был особенно морозный и пасмурный день. Мужчина остановился у свободной лавочки, чтобы девушка его могла увидеть при выходе из здания. Ждать она долго не заставила, как и обещала, вышла почти сразу впопыхах, заправляя шарф и застёгивая мантию.

– Видимо что-то сверх серьёзное раз ты попросила именно меня?

– Очень странно, да, Малфой? – девушка выдавила из себя ухмылку, пряча руки в карманы.

– Более чем.

– Я больше склоняюсь к тому, чтобы школьные времена оставить в прошлом, люди меняются.

– Думаю, мои изменения не произошли, если только в худшую сторону, – Драко пожал плечами.

– Да, ты стал ещё более ворчливым и несносным.

– Ты так думаешь, Уизли? – они встретились взглядами. – Ты же не для дружественной беседы здесь стоишь, я насколько могу, внимательно тебя слушаю.

– Ты прав, отступление затянулось, скажи, сколько тебе известно заклинаний о стираний памяти?

– Если кроме забвения то ещё парочку, но они все происходят лично между обоими или несколькими людьми. Почему ты спрашиваешь?

– А есть какие-то заклинания на расстоянии, ну что-то вроде цепной реакции?

Драко задумался, взгляд серых глаз уперся в землю и он словно провалился в свои раздумья. Сначала Джинни подумала, что он её так игнорирует, или не хочет давать однозначного ответа, но увидев расползающуюся улыбку на его лице, она запаниковала. Такой его улыбки она не видела никогда, словно это другой человек перед ней. Малфой умеет улыбаться? Как нелепо так думать, но всё же.

– Что с тобой, Малфой? – прошептала девушка, ёжась ещё сильнее и глубже зарывая руки, в карманы.

– Почему ты об этом спрашиваешь?

– Малфой, не время допрос устраивать, просто расскажи, что ты знаешь!

– Нет, уж. Хочешь от меня правды, жду её в ответ от тебя. Мои знания стоят дорого, и как видишь, я проявляю большое великодушье.

– Какой же ты, – было и так холодно, а теперь Джинни пробрал озноб до костей. – Кажется на нас наложено именно такое заклятие. Я чувствую, как что-то забылось, но ощущения остались, ощущения недосказанности и пустоты. И я вижу подобное в Гарри и Роне.

– Есть подозрения, кто мог бы его наложить? – он просто не мог сдерживать улыбку.

Джинни поджала губы, ей было ни по себе, такой Малфой её пугал и одновременно завораживал, эта улыбка ему безумно шла. Кажется, она чокнулась. Добрый вечер, мир.

– Тебе то что, тебя это всё равно не коснулось!

– Есть интересное заклинание, но это древняя магия, даже слишком древняя. Даже я бы засомневался её использовать.

– Почему?

– Потому что если её используют не верно, люди, до которых коснется эта магия, постигнет безумство, – Драко не перестаёт улыбаться и переводит взгляд на девушку.

Земля, верно, уходила из-под ног девушки. Нос защипало от холодного воздуха, который она стала так интенсивно вдыхать.

– Но ты не переживай, оно было чертовски сильным и верным, раз ты ещё стоишь здесь и разговариваешь со мной. Потому что вас бы унесло на вторые сутки. А наблюдая за вашими телодвижениями и активностью, могу с уверенностью сказать, что вы ведете обычный образ жизни.

Хоть слова и были сказаны с сарказмом, но они произвели должный эффект облегчения, отчего Джинни медленно опустилась на лавочку выдыхая из себя всё то напряжение, что росло в ней с момента общения с Малфоем.

– Можешь рассказать о его действий? – её голос прозвучал довольно тихим и обреченным. – Противоядие? Обратная магия?

– В природе не существует противоядия. Эта магия запечатывает воспоминания ключевых лиц, после того как они вступят в диалог с людьми, которые хоть часть истории знают, или же знакомы с ключевыми лицами, их память автоматически меняется, а то что не нужно запечатывается и оставляет после себя некую пустоту. Но, есть исключения, те в ком хранились сильные эмоции, я так понимаю типа тебя, они не могут вспомнить хронологии, но хранят в себе память эмоции и это вводит некий ступор.

– Почему ты не попал под заклятие? – девушка подняла взгляд на мужчину.

– Меня с Поттером ничего не связывает. И я слишком много помню, со мной необходим такой же обряд, какой был сделан над очкастым.

– Например? – она не стала заострять внимание над «кличкой».

– Это может быть что угодно, любой предмет которого он мог коснуться. И который имел должный эффект его заинтересованности. Книги, письма, вещи.

– Ты улыбался, потому что догадался, кто заклятие наложил?

– Проницательная Уизли, – Малфой слегка склонил голову.

Джинни хмыкнула и опустила взгляд на свои колени, да он был прав. Только она могла решиться на это, любой бы позавидовал её упорству и силе.

– Как она могла…

– Избавь меня от этих страданий вашего неразлучного квартета, – Малфой расправил плечи и собирался уже уйти.

– Расскажи мне, что тогда произошло, о чем она заставила нас забыть?!

– Нет, Уизли. Всё что с меня требовалось, я сделал.

Flashback

– Гарри, скажи! – кричал разъяренный юноша, распыляя свою слюну в воздухе словно яд.

Но Гарри молчал, молчал и смотрел в пол. Будто бы это он был виноват. Хотя, почему будто бы? Когда всё и так из-за него? Он позволил своей подруге выбрать неверный путь. Это из-за него она попала в беду и теперь находится в таком состоянии. Разве он мог иначе? Разве он всевышний, чтобы осуждать и делать выбор за других? Разве он может так. Они стояли в коридоре у пустого кабинета, где ещё совсем недавно был медик, приставленный за мисс Грейнджер. Сейчас он, скорее всего, находился в её палате. И сейчас его лучший друг требовал правды. Он ведь заслуживает всё знать.

– Говори же! – Рон оказался в опасной близости, ошпаривая его лоб горячим дыханием. – Говори, от кого?

Ещё чуть-чуть и он ударит.

– Малфой.

Пытка. Грубая и скрипучая тишина вонзается в уши. А понимание чьё имя сейчас прозвучало, как голодная зверюга вцепилась в его кожу. Раздирая. И рвёт. Рвёт выбрасывая ошмётки на коричневый пол придавая и без того паршивый вид

Рон медленно, как подкошенный отступает назад, шаг за шагом. Молчит и просто отступает, когда в спину ему упёрлась стена, юноша просто свалился на пол, закрывая лицо ладонями. Ладонями, покрытыми холодным потом. Его трясёт словно в лихорадке.

– Рон? – Гарри испугался не на шутку.

– И давно ты знал о них? – необычайно леденящий спокойный голос.

– После Рождества… – Поттера пробил озноб, таким он никогда не видел Рона. Только не его рыжий друг, он не был таким никогда.

– Из-за него она меня бросила?

– Я… – воздух щипал ноздри. – Я не знаю.

– Я понял, – Рональд медленно убрал руки от лица и Гарри успел заметить его покрасневшие глаза. Юноша поднялся с пола, опираясь на стену. – Ладно, я не спал пару суток, хочу отдохнуть, завтра приду.

– Рон…

***

Почему-то у этих двоих так повелось. Никто бы и подумать не мог, что дойдет до такого. Но в этот раз один из них не сопротивлялся, а просто подчинялся. Лежал на земле с растерзанным телом и душой. В этот раз он, молча, терпел все. Весь этот поганый час, он просто молчал.

Эта встреча рано или поздно должна была состояться. Их разговор не удался, говорил только один, говорил видимо с пустотой. Нанося удар за ударом в податливое тело. Вбивая в землю своего врага и подпитывая её его алой кровью. Алой и хрустально-чистой. Ведь так в обществе думаю о чистокровных. Словно их кровь отличается от других. Только она такая же красная и густая. Ничего необычного. Надумано глупым и трусливым обществом. Удар за ударом, стирая костяшки в мясо и оставляя после себя кровавые разводы, где чуть позже образуются синяки. Он не кричал, лишь сжимал зубы и тяжело дышал, корчась и сверля взглядом землю.