Текст книги "Кольцо миров (СИ)"

Автор книги: Харт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 19 страниц)

Мелькор и черноволосая баба, похоже, даже не заметили их исчезновения. Они расцепились и встали, но теперь самозабвенно орали друг на друга, страстно изливая обоюдное бешенство, и языковой барьер им совершенно не мешал. Растрепанная, вся в снегу, с наполовину оторванным рукавом куцей курточки, аданет смотрелась жалко, и ее гневный фиалковый взгляд вызывал у Майрона безудержное желание заржать в голос. Вид Мелькора, бешено сверкающего глазами и покрытого снегом не меньше женщины, только подхлестывал желание.

Майрон не понимал, почему Мелькор до сих пор не попытался убить несносную женщину. Возможно, потому что та сумела за считанные минуты почти дважды пнуть его в пах. В выражениях Мелькор не стеснялся, и в том, что женщина отвечала ему взаимностью, Майрон не сомневался. Орать они не прекращали, а вот приближаться друг к другу больше не пытались, сохраняя в движениях напряженную настороженность.

«Да, да. Их греет пламя собственного гнева… или что там. Идиоты. Куда он снова дел свою корону?..»

Вопиющий идиотизм ситуации не смущал обоих. Девица рядом с Майроном вздохнула и, кажется, собралась сделать шаг к сцепившимся. Он поймал ее за плечо и резко одернул, покачав головой, как бы говоря, что не стоит. Он-то знал, что Мелькору под горячую руку лучше не лезть никогда. Девчонка круто развернулась, пытаясь сбросить его руку, и холодно посмотрела в лицо. Зеленые глаза сверкнули гневом. Она дрожала – не то от злости, не то от холода.

«Как же. Напугала ежа голым задом».

На девчонке была укрепленная кольчугой коричневая кожаная куртка с множеством ремешков и застежек. Из-под нее виднелась белая рубашка и поясок из крупных звеньев с бирюзой. Майрон насмешливо скривил губы и пожал плечами, демонстративно сложив руки на груди, а затем ткнул себя пальцем между ключиц.

«Уж имена-то почти во всех языках звучат одинаково, если тебе не придумают нового прозвища».

– Майрон.

Она нахмурилась, глядя на него. Перевела быстрый настороженный взгляд на Мелькора и женщину, которые все еще орали друг на друга, но драться явно не собирались. Кивнула неуверенно, словно все еще сомневалась в смысле услышанного.

– Цири, – и указала на него. – Майрон.

– Цири.

Девчонка недоверчиво кивнула. А потом неуверенно, словно сомневаясь в необходимости своего жеста, указала в сторону женщины.

– Йеннифэр. Мама.

Майрон не понял, что она имела в виду. Разве что в языке эльфов Белерианда было похожее слово. Мать?

– Nana?

Зеленоглазая девица покачала головой, но почему-то Майрон был уверен, что смысл слова понял, мимоходом удивляясь тому, насколько похоже оно звучит даже в языках из разных миров. А Цири повторила с нажимом, уже куда увереннее:

– Мама. Йэннифэр.

Айвен и Пайкел, начисто забыв о зайце, завороженно наблюдали за склокой в снегу. Та шла своим чередом: клубок тел расцепился, от него отвалились худенькая девчонка и высоченный мужчина девяти футов ростом. Второй мужчина, никак не ниже первого, что-то бурно и яростно высказывал женщине перед ним, одетой в черное и белое, и жестикулировал с нарочитой выразительностью.

Из всех обрывков ругани (а Айвен не сомневался, что это была именно ругань!) он не понимал ни слова, но эти двое орали друг на друга знатно.

Самым нелепым участником безобразия оказался совершенно голый дроу, который очень уверенно направился к их костерку, невозмутимо прикрывая причинные места шляпой. А после выдал самую идиотскую просьбу, которую только можно услышать на тракте в Рашемене, когда повсюду завывает ветер и стоит жуткий холод.

– Я вас приветствую. Не соблаговолите одолжить штаны страннику в неприятных обстоятельствах?

Дроу был жилист, лыс, как коленка, и дрожал от каждого порыва ветра, как осиновый лист. Расовые предрассудки, гласящие о том, что все дроу – поголовно злодеи и убийцы – боролись в Айвене с альтруистической жалостью. Кроме того, по лицу эльфа Айвен видел, что период мальчишеской смазливости, характерной для этих остроухих, у незнакомца прочно и давно пошел на убыль. На сухом лице в уголках красных глаз и возле узкого темного рта виднелись морщины от прищуров и улыбок, да и во взгляде было что-то… от явно разнузданной, но невеселой жизни.

«Да ему лет за триста. Не меньше».

Дварф почесал в затылке, припоминая, что именно из запасной одежды у него было. Дроу есть дроу, но все-таки… на тракте путникам не отказывают, как не просят платить за лекарства, уж коли даешь.

– Одолжу с радостью, – весомо произнес он. – Если ты того… сам соблаговолишь потом рассказать, как оказался тут среди леса, выскочив из телепорта с голой жопой. Не мог что ли места потеплее выбрать? Ну, Амн что ли.

Дроу картинно вздохнул и неуклюже пожал плечами, все еще дрожа от холода.

По правде говоря, Джарлакс пытался обезоруживающе улыбнуться, но чувствовал, как зубы отбивают чечетку и подозревал, что улыбка похожа на перекошенный оскал.

«Драть тебя в три прогиба, бочка с пивом, ты б еще сначала попросил историю рассказать, а потом подумал об одежде! Да что ж тут так холодно!»

На мгновение он всерьез пожалел, что не выбрал место потеплее. Если не в Амне, то в джунглях хотя бы все без штанов ходят! Особенно местные аборигены!

«Грелся бы себе на солнышке, бананы с пальм пообрывал! И сдох в зубах у местного динозавра!»

Перспектива Джарлакса не прельщала. Он слышал, будто бы масса смертей в южных краях также приходилась на упавшие на голову кокосы.

«Вот умора была бы. Легендарный Джарлакс Бэнр, капитан наемников Брэган Д’Эрт, сражен кокосом».

– Увы, я кое-г-где перс-сона… нежеланная, – рвано произнес он, постукивая зубами.

Айвен хмыкнул и принялся рыться в тюке с вещами. Пайкел, часто и активно двигая челюстями, вовсю жевал зайца и пялился то на дроу, то на полянку. Джарлакс топтался с ноги на ногу, как будто безудержно хотел отлить, и, шипя от холода, растирал предплечья.

Рашеменский ветер продирал до костей, а запах зайчатины дьявольски манил и затмевал даже свежий аромат промороженной хвои, от которого звенел воздух. Дичь была горячей, а согреться Джарлакс сейчас хотел во что бы то ни стало. И вновь подумал, что зря решил смыться от своих преследователей в прямом смысле на край континента. Он сейчас отдал бы все за порыв теплого ветра, ласкающего тело, и сел бы даже задницей в костер, если бы это не сулило ожоги в самых неприятных местах.

«Прости и прощай, моя шпага, мои штаны, мой пояс и все мои заколдованные тряпки, собранные непосильным трудом!»

– Это друзья твои? – поинтересовался Айвен, выгружая из необъятной сумки котелок, ножи, веревку и еще груду походного барахла. – Тебя-то как зовут? Я Айвен, а это мой брат. Пайкел.

– Хе-хе, – обозначил свое присутствие второй дварф, радушно улыбаясь до ушей.

Джарлакс пожал плечами. Смерил оставшихся на поляне взглядом. Выглядели эти пришлые странно: двое были высоченными, как планетары под девять футов ростом, но на планетаров не походили. Женщины… а что женщины? Они-то выглядели, словно сотни других воительниц или волшебниц, но не говорили ни на одном знакомом Джарлаксу диалекте. Как и те двое, высокие.

Он подумал пару мгновений и отточенно ответил:

– Меня зовут Джарлакс. И я в жизни бы не хотел иметь таких друзей, как эти четверо.

Он даже не соврал.

Айвен озадаченно почесал в затылке, наконец-то выуживая из тюка пару шкур, кожаные ремешки, штаны и – Джарлакс едва не завопил от восторга – явно большую для него, но теплую кожаную куртку.

– Уж прости, запасных сапог нет, но держи, обмотай свои лапы шкурами. Уж лучше, чем ничего.

Джарлакс рванул одеваться так быстро, что, проделай он это в любой армии любого государства, поставил бы рекорд по скорости натягивания штанов, которые, к слову, оказались большеваты. Куртка повисла, как на чучеле.

Но Джарлаксу все было неважно по сравнению с тем, что одежда оказалась теплой, и кожу наконец-то перестал кусать жуткий ледяной ветер. Он все еще дьявольски мерз, но холод начинал едва заметно сдавать позиции.

Айвен, уперев руки в бока, встал на краю стоянки, с гордым видом обозревая цирк внизу. Иначе происходящее было не назвать. Джарлакс тоже видел, что тот, с косой в цацках ниже жопы, наконец-то расцепился с бабой с божественным декольте, пусть и в буквальном смысле. В смысле фигуральном они сцепились еще ближе и ожесточеннее прежнего.

Он не понимал ни слова. Ни когда женщина начала бурно жестикулировать, ни когда мужчина издевательски передразнил ее жест и интонации: оскорбление попало в цель без всякого перевода.

«И как они не мерзнут?»

– Одна баба другой бабе засадила в жопу грабли, – глубокомысленно изрек Айвен. И почесал бороду.

То, что один из участников склоки на бабу тянул разве что толщиной косы, болтавшейся за спиной, дварфа не волновало.

– Что-то хочется мне знать, чего они там… выясняют. Пайкел, у тебя не завалялся свиток знания языков?

Дварф с зеленой бородой показал указательный палец и поднялся, странно пританцовывая с одной ноги на другую, после чего издал звук, который мог означать что угодно:

– Хи-хи-хи!

«Отличная компания. Лучше не придумаешь. Дебил, крушитель черепов с рогами на шлеме и четверо пришельцев-планаров. Почему мне всегда так везет?»

Майрон угрюмо смотрел, как Мелькор орал на эту… Йеннифэр. Девчонка рядом шипела и растирала руки от холода, стуча зубами. Ее настороженное лисье личико кривилось от раздражения.

«Он закончит этот балаган или нет?»

А потом случилось… что-то. Майрон встряхнул головой, чувствуя гул в затылке и тяжелое, плотное давление на виски. В воздухе, слепя искрами, разнеслась голубоватая пыльца, похожая на сотни светлячков. Девчонка рядом с ним пискнула, прижимая пальцы к ушам, и…

Майрон осознал, что понимает речь аданет. Даже больше – они все начали друг друга понимать. Его голову не затопило потоком непонятных слов и грамматических правил – он просто слушал каждое новое слово и знал, что оно означает. Знания появились в голове естественно, словно воспоминания о чем-то хорошо знакомом и позабытом.

– …да деревенские бабы орут меньше твоего! Ты даже не понимаешь ничего, что я говорю, но как все мужчины – так хочешь оставить последнее слово за собой, словно от этого у тебя хрен отвалится!

Мелькор замер, шумно выдохнув через нос. По его лицу Майрон видел, что он одновременно пытался справиться с удивлением от понимания чужой речи и найтись с ответом, надувшись от возмущения, как рыба-еж. Мелькор выпалил спустя мгновение абсолютной катастрофической тишины:

– А ты всех мужчин, которых видишь, начинаешь пинать промеж ног? В твоем бытии все женщины столь истеричны, или ты одна такая?! Я ценю твою озабоченность, да только выглядит она как помешанность на том, чего не хватает!

Йеннифэр пренебрежительно фыркнула, ловко наклонилась и быстро слепила из мокрого снега увесистый снежок. И отправила его резким яростным броском в сторону Мелькора.

То, что она злит существо выше ее на четыре головы, ее не смущало. И не пугало никак.

Девчонка рядом с Майроном хихикнула сквозь дрожь.

Снежок разбился на кусочки, влетев аккурат в лоб Мелькора. Вала замер, как стоял: с приоткрытым ртом.

Йеннифэр самодовольно ухмыльнулась и оправила изящным движением густые, крупные смоляные локоны, лежавшие в буйном беспорядке. Поморщилась от боли в расцарапанной руке.

«Хватит!»

Майрон понял, что через мгновение ситуация станет непоправимой. Он подошел ровным быстрым шагом, почти не проваливаясь в поскрипывающем снегу, когда Мелькор уже набрал в грудь воздуха, чтобы ляпнуть что-нибудь. Выглядел он так, словно сейчас лопнет от бешенства.

Майрон ощутимо дернул валу за косу и на всякий случай намотал ее на запястье, вызвав возмущенное шипение.

– Заткнись и посмотри по сторонам, – буркнул он. – Кажется, это не наш мир.

– Успокоился? – насмешливо развела руками Йеннифэр.

– Да ты!.. – Майрон молча потянул за косу сильнее, понуждая Мелькора заткнуться, и одновременно наклонился за валяющейся в снегу короной.

– Хватит! – наконец-то подала звонкий голос Цири, сердито глядя на Йеннифэр. – Мама! Ты даже не почувствовала, что в этом мире мы не управляем силой! И хочу я или нет, но их я тоже должна вернуть домой!

Майрон со вздохом выудил из снега корону, откопал восемь бриллиантовых шпилек, и невозмутимо водрузил ее обратно на голову Мелькора, сосредоточенно прикалывая к волосам. Вала все еще косился на Йеннифэр, словно на паука, которого брезгливо ненавидел и при этом по иррациональным причинам боялся раздавить.

«Странно».

Майрону показалось, что корона была… легче. Обычно ее вес ложился в руки едва выносимой свинцовой тяжестью, но только не сейчас.

«Самая меньшая из наших проблем».

Йеннифэр глубоко вздохнула и потерла пальцами переносицу, почти болезненно сдвинув брови.

– Конечно, я почувствовала, – очень тихо произнесла она, передернув плечами от холода, и посмотрела в сторону пригорка. – Нужно поговорить с местными, пока мы хоть что-то понимаем. Очевидно, что они использовали какое-то заклинание. Сколько оно будет держаться – я не знаю.

– Именно, – кивнула Цири.

И первой направилась в сторону костра, где их поджидали существа, больше всего напоминавшие Майрону наугрим. Только… очень странных наугрим. В Белерианде подобных посчитали бы не то нищими, не то сумасшедшими.

«Какой нормальный гном будет красить бороду в зеленый цвет?»

Он легонько подтолкнул Мелькора в спину, тихо проворчав:

– Что бы ни случилось – не ори и не делай глупостей.

– Я и не…

– Мелькор! – прошипел он, обрывая его на полуслове.

Вала не ответил ему ничего, кроме короткого взбешенного рычания из глубины горла.

Дальше – чуднее. Айвен ждал многого, но не того вопроса, который задала ему девчонка, которая забралась на пригорок. Худая, как дворовая кошка, с огромными зеленущими глазами, дрожащая от холода, с жутким шрамом на лице и двумя мечами за спиной. Шрам тянулся глубокой полосой наискось через лоб, бровь, скулу и убегал к уху.

Он начинал думать, что зря они изловили одного зайца, а не двух. Одного на всех точно бы не хватило. Да что там – одного бы с трудом хватило ему и Пайкелу, чтобы утолить голод после дороги!

«Хоть напоить их горячим надо. Путешественники по мирам засратые. И как угораздило?»

Голос у девчонки оказался звонкий. Она даже не поздоровалась, с ходу выдав:

– Какое это время и место?

Айвен пожал плечами, как будто у него не спросили ничего странного. То есть, вопрос-то этот был самым обычным делом после хорошей попойки, да и звучал чаще как «где я?», но сегодня явно был не тот случай.

«Хотя кто ж их разберет?»

– Ты б хоть поздоровалась, девушка, – укоризненно проворчал он. – Сегодня шестнадцатый день месяца Закатов. Мир с утра был вродь как Абейр-Торил, континент Фаэрун. Мы в Рашемене, столица Иммилмар в полдне пути. Год… да хер его знает, какой год, не помню я.

Девчонка сглотнула, вздрогнув. Нервно облизала губы. А потом тяжело вздохнула и махнула рукой, разом сникнув.

– Не важно, какой год, – тихо ответила она, растирая шрам на щеке. – Это не то место и не то время. Спасибо.

Выглядела она такой несчастной и потерянной, что Айвену почему-то стало жаль ее.

– Как тебя звать-то? – спросил он. – И сядь сюда что ли, погрейся.

Девушка опустилась на бревно возле костра, протянув к огню руки в высоких перчатках.

– Цири, – ответила она, глядя на него. – Меня зовут Цири. А ты и?.. – она указала взглядом на его брата и второго пришельца-дроу.

Айвен покачал головой, поджидая остальных. Ну не по три ж раза за день ему называть незнакомцам себя и брата?!

Он наконец-то смог рассмотреть каждого неудачника, свалившегося на их с Пайкелом головы. У второй женщины, густо пахнущей сиренью и крыжовником, была чудная, округло-ладная фигура, весьма с толком затянутая сплошь в черное и белое. То бишь, так, чтобы демонстрировать, насколько хороша хозяйка одежды. На шее женщины красовалась бриллиантовая звезда, а из-за расстегнутого ворота белой накрахмаленной блузки и тонкой черной куртки с бархатными вставками виднелось пышное декольте. Правый рукав порвался, приоткрывая молочную кожу. На холеном лице застыла гримаска кислой усталой настороженности.

А вот двое мужиков, высоченных, как планетары, ему сразу не понравились. Первый, с короткой гривой светлых, с пшеничной рыжиной, волос, был широкоплеч и бандитски хорош, как мечта девок, забивавших головы придурью о благородных разбойниках. Не хватало разве что залихватски расстегнутого воротника и щетины. Да вот только желтые глаза все портили и сразу сказали Айвену, что парень был похуже обычных разбойников. Никогда он не видел, чтобы хорошие люди так смотрели – как змеюка, нацелившаяся тебя сожрать. Да и движения были резкие, скупые, точные, как у механизма какого.

Второй был не лучше. Айвен опять попомнил недобрым словом баб, которые начали бы вздыхать с бледным страдальческим видом, едва увидев такое лицо.

Писатели, поэты и любые другие ремесленники пера и чернил, отличавшиеся более изысканным языком, нежели Айвен – сказали бы, что лицо Мелькора обладало прямо-таки кричаще броской, неприятной и надменно-яркой выразительностью.

У Айвена же было свое определение. Покороче. И попроще.

Рожа второго, что был в дурацкой черной короне с тремя гигантскими алмазами и с толстенной косой ниже жопы, всем видом просила кирпича, потому что смотрел он на все вокруг, словно считал себя розой рассветной, а все вокруг – навозной кучей.

«А, хрен с ними. Дойдем до Иммилмара, а дальше пусть гуляют на все четыре стороны. Не бросать же этих бесхозных тут на бездорожье, в самом деле».

Пайкел продолжал с почти детским восторгом разглядывать пришельцев, жуя заячью ногу и странно двигая челюстью влево-вправо. А вот дроу только что не совал руки в костер и изо всех сил пытался отогреться, поглощенный этим жизненно важным процессом.

Айвен кашлянул, понимая, что и девица, и пришлые почему-то внимательно смотрят именно на него. Разве что светленький косился на дроу брезгливо и недоверчиво.

– Значит, так, – пробасил дварф, шмыгнув носом и отхаркнувшись в костер. – Я не знаю, откуда вы взялись, но путники на дороге друг друга не бросают. Еды на всех не хватит, но сейчас хоть снега наберем и горячего отвара сделаем, чтоб вы тут все не повалились от холода. Я Айвен. Это мой брат Пайкел. А этот…

– Гоблин, – хрипловато процедил светловолосый.

Джарлакс мгновенно поднял голову, блеснув белым оскалом, и назидательно задрал в воздух указательный палец. Узкие темные губы глумливо скривились, обозначив морщинки возле рта.

– Я эльф, невежа. Джарлакс, очень приятно. С какой луны ты свалился, раз впервые в жизни видишь дроу?

Ответом ему было фырканье.

– Кого?! Да ты похож на эльфа, как…

– Да помолчи уже! – повышенным голосом оборвала его женщина в черно-белом. Она отрывисто выдохнула, массируя виски, и сделала несколько шагов вдоль бревна взад-вперед. – Меня зовут Йеннифэр. Мою приемную дочь – Цири. Я чародейка, и не понимаю, почему в этом мире нам отказала наша магия. Если я верно расслышала разговоры – этого, – она ткнула пальцем в сторону Майрона, – зовут Майрон. А это коронованное недоразумение, – она обвела Мелькора широким издевательским жестом с явной пародией на реверанс. – Мелькор.

Айну зашипел сквозь зубы.

– Это ты наглое недоразумение, женщина, – низко рыкнул он. – В моей крепости за одни эти слова ты уже висела бы вниз головой и умоляла о смерти.

Цири тут же зло нахмурилась, бросив на Мелькора угрожающий взгляд. Йеннифэр скривилась, отмахнувшись от этих слов так небрежно, словно ей перечил ребенок.

– Не обращай внимания на этот бунт мужской самовлюбленности, Цири. И значит, очень мило, что мы не в твоей крепости, Мелькор, – она раздраженно прищурилась. Даже глядя в лицо валы снизу вверх, Йеннифэр все равно умудрялась делать это так, словно была по меньшей мере того же роста. – Цени, я зову тебя по имени, а не так, как ты того заслуживаешь.

Джарлакс совершенно неуместно присвистнул. Мелькор замер с приоткрытым ртом, как будто лишившись дара речи уже во второй раз за день, и вперил взбешенный взгляд в Майрона, когда тот дернул его за косу. Снова.

Йеннифэр хлопнула в ладоши, оборачиваясь к Айвену. Коротко посмотрела в сторону Мелькора, который яростно освободил косу от хватки Майрона и принялся раздражающе маячить в поле зрения, расхаживая вокруг стоянки так, словно искал, на чем бы выместить злость.

– А теперь, когда мы покончили с формальностями, я вынуждена попросить вас о помощи, – Йеннифэр сложила руки на груди. – В этом городе, ближайшем отсюда, есть чародеи? Я имею в виду настоящих, а не полубезумных травниц и деревенских целителей. Все, что нам нужно – дорога домой. И вернуть на место этот… – она покосилась на Мелькора и Майрона, – хвост. Хоть мне сейчас и нет до него никакого дела.

«Хвост?!»

Теперь не выдержал Майрон.

– Мы оказались здесь по твоей милости, аданет! – раздраженно выпалил он. – Так что тебе придется вернуть нас домой, хочешь ты или нет.

Женщина нехорошо улыбнулась ему. Майрон захотел ей врезать по зубам.

– А ты попробуй меня заставить, – развела она руками.

Майрон собирался сказать, что он может заставить ее такими способами, о которых Йеннифэр и не думала, когда его оборвала Цири, тихо наблюдавшая за разговором.

– Это не она виновата, – негромко произнесла девушка, заставив Майрона обернуться. – Это я, – она сделала паузу, отбрасывая со лба прядь пепельных волос. – Я могу перемещать себя и других между мирами. А сейчас – не могу. Но я не хотела вас никуда перемещать. Может быть, вас обоих затянуло в телепорт за нами, – она пожала плечами. – В этом мире странная магия. Я чувствую ее присутствие, но не управляю ею.

Айвен почесал бороду, крякнув.

«Хорошо влипли эти потеряшки».

– Вот что я вам скажу, – весомо произнес он. – С нами вы дойдете до Иммилмара. Город большой. Дальше нам не по пути, но ведьмы вам, может, чем и помогут.

Цири поморщилась.

– Знала я одну землю, где правили ведьмы. Даже слишком хорошо. Нет уж.

Айвен пожал плечами.

– Ну, как желаешь, девочка. В городе разберетесь, что к чему.

Майрон молчаливо наблюдал за Мелькором. Вала остановился перед огромным сколотым камнем, на котором лежали кости какой-то твари.

Перед камнем было несколько таких же, поменьше: будто бы покрытые рунами кости служили алтарем для подношений. Он заметил свечи, несколько монет, орехи, веточку омелы, закрытую корзинку и даже золотое ожерелье, которое почему-то никто не осмелился трогать. Хотя что-то подсказывало Майрону, что дело не в отсутствии разбойников, а в обыкновенном страхе прикасаться к чужим дарам на этих камнях.

– То есть, – подал издевательски бодрый голос Мелькор, – благодаря твоим талантам, маленькая аданет, мы находимся неизвестно где, и мы здесь застряли, – по мере того, как вала говорил, его голос становился все спокойнее и тише, опускаясь почти до шипения. Майрону это не нравилось, потому что это означало, что Мелькор в бешенстве. – И ни у одного из вас в ваших хомячьих мозгах не витает и призрачной тени мысли, как отсюда выбраться! Замечательно!

Майрон уловил движение Мелькора, почти незаметное: легкий оборот на мысках, поворот в бедрах…

– Мелькор! – резко окрикнул его он. – Не вздумай…

«Да будь все проклято!»

Майрон опоздал на долю секунды с пониманием, как Мелькор собрался сорвать свое раздражение, но было поздно.

Мелькор зло пнул старые кости: быстрым отточенным взмахом сбросил с импровизированного алтаря череп, изящно зацепив мыском сапога за рог. И сделал это прежде, чем Майрон успел завершить фразу.

Воздух изо рта Майрона вышел, как из рыбьего пузыря. Медленно и с сиплым свистом.

– …делать этого, – закончил Майрон бесполезное предложение. И хмуро уставился на валу.

На несколько секунд повисла тишина. Джарлакс кашлянул и поднялся, отряхивая колени.

– Знаете, что? Было хорошо тут с вами посидеть, благодарю за гостеприимство и помощь, и все такое, но по моему опыту, после таких поступков следует сваливать. Лучше – быстро.

Айвен сплюнул в костер и угрюмо поглядел на Мелькора.

– И у кого тут теперь эти… мозги хомячьи? Дурнины ты кусок, в хер тебе что ли уперлось эти кости пинать?! Это ж телтор!

Мелькор пожал плечами, влез на плоский камень и, лениво балансируя на одной ноге, по-прежнему изящным движением спихнул с алтаря берцовую кость медведя.

– Понятия не имею, о чем ты говоришь, – фыркнул он с вальяжным безразличием, скривив губы. – Еще скажи, что эти кости сейчас поднимутся, и на меня из лесу выйдет чудище, – Мелькор упер запястья в бедра, изрекая каждую фразу с видом философской мудрости. – Я много раз видел, как люди покрывают рунами останки своих вождей. Украшают их. Поклоняются им. И где они все? Гниют в могилах.

Майрон с хриплым рыком выдохнул сквозь зубы. Цири закатила глаза и бессознательно потерла шрам. Йеннифэр насмешливо поаплодировала, убийственно глядя на Мелькора фиалковыми глазами. Ветер трепал черную копну ее волос.

– Какая демонстрация ума и мужественной выдержки! Какая разумность и предусмотрительность! – процедила чародейка.

– Закрой рот, аданет, – предостерегающе потянул Мелькор. – Не я набросился с кулаками на сильнейшее в Арде существо, глупая женщина.

Йеннифэр зевнула, изящно прикрыв рот ладошкой. На деле она, как и все прочие, дрожала от холода, вот только дрожь не прорывалась в голос. Гордость не позволяла.

– На кого? – рассмеялась она. – На тебя?! Да…

– Заткнитесь все! – оборвал склоку Майрон, напряженно глядя в сторону леса.

Ему показалось, что ветер усилился. Потемнело, будто в преддверии бури. Снег поднялся с земли белыми облаками поземки, и где-то на грани слышимости, в черной глубине деревьев, в лесу на окраине поляны, послышался сухой скрипящий треск ломаемых веток.

Йеннифэр резко побледнела. Мелькор видел, что посерело даже лицо эльфа, сидящего на бревне рядом с зеленобородым наугрим. Цири вскочила, выхватив из-за плеча меч, блеснувший серебром и вязью незнакомых ему рун.

По меркам Мелькора, реакция была уж слишком дерганной.

– Что? – развел руками Мелькор и фыркнул. – Еще скажите, что приняли порыв ветра и скрип сосен за явление чудовища, оно вылезло из леса и сейчас стоит за моей спиной.

Айвен хлопнул себя ладонью по лбу и заорал в голос, взяв в руки секиру:

– Да обернись ты уже, ебанько!

«Что?!»

– Как ты посмел меня назвать?!

Наглый наугрим ему не ответил.

– О-ой, – тревожно произнес Пайкел и потянулся к тяжелой дубине, похожей на сплетение древесных ветвей. – Ша-ла-ла!

Потемнело сильнее, словно лес накрыли густые темные гроздья туч. Налетел ветер, еще более холодный и резкий, чем раньше, за спинами поднялся такой плотный туман, что дороги в пяти шагах от стоянки и видно не стало. Воздух заполонило жутким треском ветвей и эхом вороньего грая, хотя вороньих стай не было. В окружающем тумане появились мерцающие холодной синевой и сиренью тени – Мелькор улавливал движение в тумане, сгустившемся гигантским полукольцом до леса. Тени скользили и шныряли, окружая их.

«Серьезно?»

– Доволен?! – яростно крикнула Йеннифэр, обращаясь к Мелькору. Ветер спутал ее волосы, превратив в сущую фурию. – Идиот! Кто трогает проклятые кости, лежащие у себя под носом?!

Мелькор так и стоял на камне среди костей. Он невозмутимо обернулся, пожав плечами.

– Я на это не рассчитывал!

– Мелькор, во имя всего и тебя же, прямо сейчас – просто закрой рот! – рявкнул Майрон и тяжеловесно выдохнул. – Поздно бежать, мне сдается. Дай мне второй меч, Цири!

Девчонка посмотрела на него с недоверчивым неодобрением и удивлением.

– Долго думать будешь? – подстегнул он ее. – Меч!

Цири приоткрыла рот, как будто собираясь что-то произнести, а потом махнула рукой и просто выдернула из-за спины второй клинок, протягивая его рукоятью Майрону.

– Я надеюсь, ты умеешь с ним обращаться, – только и сказала она.

– Поверь, умею!

Ветви в лесу затрещали громче, в лицо ударил слепящий порыв колючего снега, обдирающий лица, и теперь Мелькор мог поклясться, что расслышал в треске и в свисте ветра свирепый рев, волчий вой и звенящий, утробно-нечеловеческий крик ярости, отдавшийся звоном в костях и липким страхом в животе.

«Да будь все проклято!»

Мелькор ожидал чего угодно, но только не того, что пинок по куче изукрашенных костей вызовет… это.

От леса на них двигалась гигантская фигура, перевалившая за пятнадцать футов роста. Темный силуэт клубился, с треском ломаемых ветвей скручиваясь в тело, похожее на перекошенное дерево, лапищи с когтями-сучьями до земли и голову в виде медвежьего черепа с рогами лося. Чудовище было собрано из костей, иссушенных веток, гроздьев рябины, проросших в щелях поганок, обрывков шкур и хребтов.

В пустых глазницах пламенел ледяной огонь. Тварь из леса шагала на них медленно и неотвратимо, как шторм или волна высотой с гору, смертельно медленно обрушивающаяся на землю. Темный силуэт все четче проступал сквозь поднявшийся буран. Каждый медленный шаг стража леса отдавался скрипом и скрежетом, а по земле под ногами пробегала дрожь. Деревья стонали и надсадно трещали от разом поднявшейся бури, которая слепила кристалликами льда, хлестала холодом по лицу и хотела сбить с ног.

Ветер выл и трепал косу Мелькора, как веревку. По лицу хлестала метель.

«И что теперь делать?!»

Паника подступила к горлу удушливой липкой змеей.

– Нужен огонь! – закричала Цири. – Кидайте в него головнями, раз это дерево! Оно боится…

Она не закончила фразу, вскрикнув – ледяной порыв ветра резанул по зубам и рту, заставил Цири захлебнуться вздохом, загасил костер, оставив их в густом сумеречном полумраке, где сверкали лишь взбешенные глаза духа ярости леса, который шел на них, словно тварь из ночных кошмаров. Он скрипел ветками и трещал костями.

«Да чтоб вас всех!»

– А мне что делать?! – выкрикнула Йеннифэр, пытаясь удержаться на ногах в бешеной круговерти метели.

– Поддерживать морально, пока нас не убили! – вторил ей до дебилизма жизнерадостный голос Джарлакса.

– Под ногами не мешаться! – рявкнул Айвен, надвинув на лоб шлем с оленьими рогами.

Чародейка была готова рвать и метать от ярости, и даже огреть тварь впереди дубиной, но под рукой были разве что бревна, окружавшие костер.

Майрон крутанул в руке легкий, как иголка, меч девчонки. Для его роста и силы эта игрушка была больше похожа на кинжал-переросток, но клинок был сделан… неплохо. Вполне неплохо. И нетипично для всего, что он видел – такой работы в Белерианде не водилось.

«Потом об этом подумаю!»

Он видел, как вокруг них в густом тумане закружились призрачные опалесцирующие тени. Они скользили, но не нападали, и Майрону казалось, что он видит силуэт охотника, медведя, женщины с копьем…

«Духи?»

– Держитесь поближе! – крикнул он. – Ближе, спиной к спине!