Текст книги "Соблазн Мечтаний (СИ)"
Автор книги: Gromdar
сообщить о нарушении
Текущая страница: 21 (всего у книги 24 страниц)
LXXXIV
Первым, что он увидел, когда пришел в себя, был мрак. Абсолютный и ничем не замутнённый, в котором слышались лишь тихие шорохи песчинок под керамитовыми доспехами и едва уловимые звуки дыхания где-то совсем рядом. Тлен повернул голову к источнику звука и увидел тусклый красный свет глазных линз шлема Никара, который сломанной куклой лежал в паре метров от него с неестественно изогнутой нижней частью тела. Судя по тому, что демон и связанные с ним проявления варпа исчезли, у них всё получилось, хотя хранитель тишины и не понимал пока как именно это вышло.
– Ты жив, – прошептал Повелитель Ночи, чья маска черепа смотрела на тёмного провидца.
– Как и ты, брат, – тихо произнёс Тлен и нащупал рукоять меча, которым его пронзили. Тот был холодным на ощупь и ощущался мёртвым, будто пустая оболочка, сброшенная змеей кожа. Вспомнился короткий бой. Это была неравная битва и Ангел Ночи был рад, что его ставка на людей снова сыграла, потому что сам никогда не был и не будет лучшим мечником или стрелком.
Мастер сорокового когтя негромко хохотнул сквозь кашель и попробовал подползти к собеседнику, цепляясь за поверхность арены одной целой рукой.
– Ты должен мне жизнь, мальчишка, – почти что прокаркал Никар, лишившись своего насмешливого тона из-за тяжелых повреждений. – Это я отрубил демону руку, которой он тебя держал, и не дал ему добраться до твоей девчушки. Хороша, кстати. Был бы я человеком, хорошо бы её поимел.
Тлен задумался о том, что должно сделать, и рывком вытянул меч из своего живота. Одно лёгкое и вторичное сердце были повреждены, пищеварительная система тоже, но это не угрожало жизни прямо сейчас, потому можно было помочь тем, кому это требовалось больше. Он с трудом сел, ощутив, как вновь открылось кровотечение и как сразу начал бороться с этим его ослабленный боем организм.
– Банда Принца Викара прекратила своё существование, – сообщил он Никару, медленно поднимаясь на ноги. – Выжили только коготь Савелия и апотекарии Илия с Ленцом. Цитадели Ночи больше нет. Она была верхушкой звёздного флагмана лорда некронов Санахта, и теперь служит ему по назначению.
Повелитель Ночи перестал ползти и, перевернувшись на бок, посмотрел вверх.
– Откуда тогда твои помощники и те, что были с Ноа? – поинтересовался он.
– Ты помнишь пророчество, которое нашел твой брат? – спросил Тлен вместо ответа, глядя в алые линзы так, будто видел сквозь них сомнения на лице Никара, а затем присел рядом с ним.
– Бред про армию в чёрном, которая восстанет, когда искалеченный король вернётся? – Никар фыркнул с усмешкой. – Не могу сказать, что был согласен с его предположением, что это касается нашего отца.
Тлен проверил на ретинальном дисплее жизненные показатели братьев, которые пришли сюда с ним. Четверо из семи были еще живы. Так же поступали сигналы от троих членов отделения Ноа, но сам штурмовой капитан, судя по всему, погиб. Оракул снял шлем и слабо кашлянул, сплюнув в сторону комок наполовину свернувшейся крови перед тем, как вновь заговорить.
– Изувеченный король еще спит, но они – часть армии. Пробуждённые раньше времени, потому что в них появилась нужда, – пояснил он, поглядев в сторону, откуда до него донёсся слабый всхлип. Ангелика сидела над телом Фиррис недалеко от входа и плакала, пытаясь согреть её.
– Ты знаешь, что меня раздражает такая загадочная манера речи? – спросил Никар, отыскав в себе силы для дерзости.
Тлен замолчал и некоторое время думал о том, что Майев, наверное, тоже было сложно с ним сладить вначале и всё могло сложиться совсем иначе, если бы он её тогда убил.
– Принц Викар собирал одарённых молодых боевых братьев в стазисных капсулах в глубине Цитадели Ночи, чтобы подготовить эту армию. Он хотел вернуть чистый Легион своему отцу, потому что помнил как его выводили из себя повадки банд Нострамо, против которых он боролся до прихода Императора. Почти все отобранные им для ожидания в стазисе были не из числа преступников. В основном дети благородных людей, которые попали к нам невольно и просто хотели выжить.
Хранителю тишины не нужно было видеть лицо Никара, чтобы понять, что тот оскалился.
– Мы все попали в легион невольно, – фыркнул после секундной паузы Повелитель Ночи. – Не помню, чтобы у меня спрашивали чего я хочу, когда забирали с улицы.
Никар нащупал свой меч и сжал его, чтобы чувствовать себя хоть немного защищенным, хотя, конечно, в таком состоянии он был Тлену не соперник. Они оба это понимали, но Астартес никогда не уступит просто так.
– Ангелы Ночи, наш орден, создан для конкретной цели, брат, – продолжил негромко пояснять хранитель тишины. – Наш долг – сражаться во тьме, карая отвернувшихся от света Императора и возвращая к нему заблудших. Потому я спрошу чего хочешь ты, брат Никар.
Тлен особенно выделил "я" и "ты", обращаясь к Повелителю Ночи, но тот только фыркнул.
– Я никогда не буду служить Императору, – покачал он головой и, подняв руку, приставил активировавшийся силовой меч к горлу собеседника.
– Ты уже послужил Ему сегодня, брат, и можешь послужить еще. Если захочешь, – Тлен даже не пошевелился, когда алое силовое поле с тихим гудением приблизилось к его открытой шее.
Рука Никара на рукояти клинка сжалась, а затем он снова фыркнул.
– Демон говорил мне то же самое, – ответил он, отворачиваясь, опуская руку и отключая питание клинка. – Ты видишь чем это для него кончилось. Я предатель. Крыса. Мясник. И мне это нравится.
– Но ты предпочёл демону Его, – подметил тёмный оракул, улыбаясь.
Очевидно, Никар хотел возразить, что просто выбрал сторону победителя, но почему-то промолчал, а Тлен продолжил.
– Ты выбрал Его, потому что эта сторона тебе ближе. Чистые братья тебе ближе того, что предлагают Губительные Силы.
Никар хмыкнул задумчиво и расслабился, глядя в потолок.
– Это тот священник, которого я сломал, научил тебя? – подначил язвительно Никар, вновь вернув взгляд на Тлена.
Тёмный провидец задумался на мгновение.
– Меня учило много людей. Некоторые из них мертвы, кто-то жив и переживёт меня, – с оттенком грусти произнёс Тлен, снимая с пояса инструменты апотекария. – И я знаю когда и как умрёшь ты, брат. Но знаешь, есть во всех этих предсказаниях одна вещь, которую я только недавно понял.
– Какая? – ехидно поинтересовался Повелитель Ночи, чуть наклонив голову набок и вопросительно глядя на собеседника.
– Можно умереть раньше, если самому выбрать смерть.
Никар вскинулся, защищаясь, но Тлен придавил одну его руку коленом, а вторую перехватил свободной рукой, продемонстрировав инъектор, который затем всадил в шею покалеченного десантника. Несколько мгновений тот еще сопротивлялся, но затем затих. Тёмный провидец поднялся и заметил, что встают так же некоторые его братья, для страховки добивая тех врагов поблизости, кто мог выжить, впав в исцеляющую кому.
Оракул поднялся и подошел к брату Уильяму, который был сосудом для демона дольше, чем может выдержать смертное тело, и от которого сейчас осталося только израненное тело. Раскрытые глаза молодого десантника смотрели вверх и хранитель тишины закрыл их ладонью. Брат Уильям боролся, но у него не было шансов против высшего демона такой силы. Ни у кого из них этого шанса не было, столкнись они с Хранителем Секретов один на один. Но вместе они могли многое, в том числе закрыть слабости друг друга. Оракул мысленно поблагодарил молодого сержанта за ту службу, что он сослужил Ангелам Ночи и Императору, и снова поднялся, чтобы осмотреть поле завершившегося боя и направиться к выходу с арены.
О многом нужно было подумать и после всего произошедшего Тлен чувствовал себя дезориентированным, как если бы его устои расшатали и цельная картина, которую он обычно видел после всех утомительных занятий с братом Сахакилом, разбилась на осколки. Ему явно понадобится время, чтобы собрать всё воедино и вернуться в норму. И еще он вдруг понял, что хочет увидеть Майев. Ордену требовалось время для становления без неё, но сейчас этот период завершился и влияние инквизитора было необходимо для того, что последует за ним.
У входа на арену, когда к нему приблизился Тлен, показался брат Микель, который сразу похромал к Ангелике и Фиррис, а следом за ним по ступеням поднялись еще трое Ангелов Ночи из его отделения. Всем досталось сегодня, и каждый пронесёт шрамы от сражений на душе и теле через всю жизнь.
– Дай мне осмотреть её, – попросил провидец Ангелику, приседая рядом с бессознательным телом Фиррис.
Вдова Ордината утёрла слёзы тыльной стороной ладони и села рядом с опустившимся на одно колено Микелем пока сам Тлен пытался понять что за повреждения у блондинки. Оказалось, что та цела, просто грязная от крови и какой-то слизи, и без сознания. Хранитель тишины не знал что именно она сделала и почему полностью обнажена, но подозревал, что скоро узнает.
– Брат Тлен, – едва слышно позвал по внутреннему воксу отделения один из хранителей тишины. – Второй капитан жив.
Это было странно. Тёмный провидец помнил, что Ноа погибнет, раздавленный большим весом, и именно это с ним произошло. Как он может быть жив, если даже системы его брони не передают никаких жизненных показателей?
– Ты уверен? – в другой ситуации Тлен бы избежал подобного вопроса тому, кто чувствует жизненную силу даже сквозь стены, но сейчас это рушило его картину мира.
– Всегда, – спокойно ответил хранитель Авелан, прозванный Похоронщиком за свой дар. – Но он угасает. Я дам ему не больше трёх часов.
– Тогда поторопимся забрать его, – кивнул оракул и посмотрел на сержанта Холлстера, а затем Ангелику. – Фиррис здорова, просто устала. А нам нужно уходить отсюда. Скиталец мёртв и такими станем и мы, если задержимся надолго.
– Да, хранитель тишины, – кивнул Микель, бережно поднимая женщину.
– Заберём своих мёртвых и раненых, кроме брата Уильяма и тех, кто поддался порче Хаоса. Он сгинул безвозвратно, но его имя будет навеки на плите памяти ордена, как достойного воина и боевого брата. Имена поддавшихся будут просто вписаны в книгу мёртвых.
– А Повелители Ночи? – уточнил другой хранитель тишины, стоящий коленом на нагруднике с эмблемой летучей мыши и прижимающий боевой нож к горлу того, кого мог называть братом раньше.
Тлен оглянулся туда, где лежал Никар, и глубоко вдохнул.
– Идут с нами.
LXXXV
Всё закончилось еще до того, как они добрались до обороняемого братьями во главе с Савелием периметра. В один момент враги будто потеряли свои силы и все проявления варпа затянуло обратно в тот мир, из которого они явились, оставляя вокруг десантников лишь холодную сталь космического скитальца и едва шевелящиеся тела несчастных марионеток. Гавин еще некоторое время поддерживал то состояние, что помогло преодолеть колдовство демонов, но, когда вышел на огромный перекрёсток, усеянный телами врагов и боевых братьев, горестно опустил плечи. Орден понёс сегодня серьёзные потери. Судя по поступавшим на его ретинальный дисплей данным, без учёта пропавших отделений Ноа, Янтаря и Уильяма, они потеряли почти полную роту серьёзно ранеными и убитыми. А если пропавшие не вернутся, то полную. Однако Савелий был жив, а значит, лучший инструктор для новобранцев в распоряжении магистра остался и эти потери будут восполнены, а орден станет полнокровным через пару-тройку лет, потому что запасов геносемени хватало с лихвой.
Пока же нужно было разбираться с делами текущими, и магистр, отвечая кивками на приветствия сержантов отделений, следящих за работой апотекариев, направился в центр перекрёстка.
– Брат-капитан Савелий, – Гавин приблизился к ветерану и крепко сжал его запястье.
– Магистр Сорнери, – кивнул деятельный капитан, ответно сжимая руку главы ордена. – Я уже вызвал транспорты для эвакуации. Апотекарионы кораблей магоса по его словам готовы принять раненых. Он уверяет, что его магосы-биологис прекрасно знакомы с физиологией Астартес, чтобы оказать необходимую помощь.
– Понадобятся и стазисные капсулы на транспортах, – слегка наклонил голову магистр, довольный оперативной работой своего первого капитана, но помнящий об умирающем Имперском Кулаке, которого несли члены командного отделения вместе с телами ауксилариев.
– Они в списке оборудования, – подтвердил Савелий.
– Мне кажется, наш металлический друг должен будет пояснить и это тоже, – хмыкнул Гавин, кажется, возвращаясь в норму, а затем кивнул на устройство за спиной ветерана, охраняемое скитариями и одиноким техноадептом. – А что тут делает сейсмический детонатор?
– Страховка металлического друга от нашего провала, – констатировал безэмоционально первый капитан. – И он хочет их использовать, как только мы эвакуируемся. Уверяет, что мелкие обломки будут менее опасны для Фрации, потому что большая часть сгорит в атмосфере.
– То есть с курса столкновения мы его не собьём? – нахмурился магистр, услышав "их" и поняв, что детонаторов несколько, после чего вспомнил расчёты магоса Кварро.
– По словам магоса Вульфа, движение скитальца теперь инерционное и столкновение произойдёт гораздо позже, – кивнул Савелий.
Гавину не нравилось то, что магос в очередной раз действует за его спиной, но пока эти действия были оправданы и приносили ордену пользу, потому вычитывать союзника было бы дурным тоном. Тем не менее, оставалось ощущение, что для слуги Машинного Бога все Астартес просто шестерёнки. Возможно, так оно и было, но у магистра были свои планы.
– Хорошо, отбери и отправь отделения зачистки к местам прибытия эвакуационных транспортов, и только потом доставляем тяжело раненых. Сюрпризы нам ни к чему, – приказал Сорнери после паузы, а затем, пока Савелий отправился его выполнять, вызвал на ретинальный дисплей изображение известной карты скитальца с местоположением боевых братьев.
На самом краю досягаемости усилителей появились знаки отделения Тлена, а затем и Холлстера с Ноа, при этом руны самого второго капитана не было. Гавин нахмурился, предвидя худшее, но подождал немного, чтобы убедиться. Через минуту первые отделения по команде Савелия уже отправились к условленным точкам, а руна Ноа так и не засветилась. Жаль. Тем не менее, нужно было убедиться, и он активировал вокс.
– Брат Тлен, доклад, – потребовал он, надеясь, что его услышат.
– Высший демон, вызвавший вторжение, изгнан, отделение брата Уильяма потеряно полностью, магистр, – ответил сквозь треск помех голос провидца. – Но мне нужен отдельный транспорт со стазисной капуслой для брата Ноа и два пустотных костюма для ауксилии. Только транспорт наш, без глаз магоса.
– Отправлю за вами свой, – после секундной задержки ответил магистр, с радостью отметив, что второй капитан, возможно, еще послужит ордену.
– Благодарю, брат, – прошелестел в ответ хранитель тишины и связь оборвалась.
Оставался только один нерешенный вопрос. Всё еще не было никакой информации о состоянии отделения Янтаря и неизвестность колола хуже иглы. Или это покалывало разум чьё-то психическое прикосновение? Гавин настороженно приопустил свои ментальные барьеры.
"Ты стал закрываться лучше, брат", – утомлённый голос библиария в его голове показался бывшему Ворону музыкой и Сорнери невольно улыбнулся.
"Как ты?" – подумал Гавин, понимая, что брат считает его ответ.
"Живой, но нас осталось четверо: я, Нарасин, Мателай и Логан. Двигаемся в вашем направлении, но не знаю когда доберёмся. Может, несколько часов, а может и дольше", – констатировал Янтарь, тоже явно удовлетворённый тем, что удалось устранить угрозу ордену и его миру, но затем его мысленный тон изменился. – "Имей ввиду, что выживших из ауксилии лучше изолировать, как и всех, кто сражался с Хранителем Секретов в сердце скитальца, пока я их не проверю".
"Я уже этим озаботился, брат, и думаю выслать тебе навстречу отделение сержанта Хета, Идущих в огне. Дай свои примерные координаты и мы ускорим твой выход. Магос будет использовать сейсмические детонаторы, чтобы разрушить скиталец до его приближения к Фрации, но для активации нужно, чтобы никого из нас тут уже не было", – ответил магистр, и через несколько секунд в его разуме сформировалась примерная картина того, где они находились по отношению к Янтарю, как тот это видел. – "Увидимся на "Огненной Слезе".
– Сержант Хет, у твоего отделения новая задача. Встретите эпистолярия Янтаря и его отделение, и поможете им быстрее покинуть скиталец. Уверен, Идущим в огне это будет сделать легко, – сказал Гавин, повернувшись к ожидавшему распоряжений боевому брату.
– Твоё доверие оказывает нам честь, магистр Сорнери, – мечник ударил кулаком по нагруднику и, получив указания по направлению движения, отбыл вместе со своими братьями, которым апотекарий успел оказать лишь самую необходимую помощь.
Теперь взгляд Гавина упал на окружавших детонатор скитариев и щуплого техножреца.
– Почему вы не эвакуируетесь? – спросил он прямо.
– Кто-то должен ввести активационные протоколы и защитить священное устройство пока оно не наберёт нужную мощность, – пояснил служитель Бога-Машины.
Это было похоже на самоубийство, но касалось только Механикус и их догм, так что магистр просто кивнул и отвернулся, чтобы заняться своим отделением. Брату Гальярду оказывали всю возможную помощь, но без продвинутых инструментов, доступных только в апотекарионе, он долго не протянет. Мёртвые ауксиларии были пока уложены на пол и представляли собой не лучшее зрелище. Слугам ордена придётся привести их в порядок перед тем, как вернуть тела на родной мир для погребения, а Эктору позаботиться о том, чтобы родственники получили компенсацию. За любую победу нужно было платить, но иногда признавать свои ошибки было особенно тяжело, и сейчас Гавин был уверен, что использовать неулучшенных людей было с его стороны провалом. Пример ауксилии, который он видел в Карауле Смерти, всё же был совсем другим. Адепта Сороритас, помогавшие роте капитана караула Клавдию, хоть и имели изъяны, из-за которых альтернативой была судьба репентии, в целом были из совсем другого теста и куда лучше оснащены, подготовлены и мотивированы, чем любой солдат на Фрации. Сам же магистр сейчас не был уверен, что готов дать людям оружие, способное убивать сильных врагов почти так же эффективно, как оружие Астартес, потому что существовал риск обращения его против самих Ангелов Ночи. Теперь никаких ауксилариев на боевых заданиях. Только дополнительная охрана "Непрощенного Слепца" и, возможно, завоевавшим доверие людям наградное оружие, смертельное для любого врага Императора.
Треск в воксе отвлёк его от мыслей, но отвлечение того стоило. Передовые отряды рапортовали, что дорога чиста.
– Двигаемся на эвакуацию, – подавив вздох, приказал Гавин своему отделению и первым шагнул к нужному коридору.
LXXXVI
Эктор внезапно очнулся от того, что дверь в палату вышибло взрывом и та повисла на одной петле. Убийцы пришли за ним снова, но в этот раз как-то коряво, потому что первым в двери вошел один из двух Ангелов Ночи, что охраняли его.
– Первый летописец, ты цел? – резко спросил он, и, дождавшись кивка от пациента, хотел выйти.
– Погоди, брат Аргос, – попросил слабым голосом Эктор. – Что это было?
– Смертник подорвал себя около брата Тириуса, когда он спросил что тот здесь делает, – ответил десантник, остановившись в дверном проёме. – Он цел, но немного грязный. Ототрётся ошмётками взорвавшегося убийцы.
Шутка ангела смерти вызвала на лице советника слабую улыбку и он кивнул.
– Больше никто не пострадал? – уточнил Хиренес.
– Нет. Сейчас мы узнаем кто и откуда послал убийцу и решим вопрос, а тебя переведут в палату почище и с дверью покрепче, – Аргос взял дверь за ручку и закрыл её за собой, просто приставив к проёму, как обычную перегородку.
Эктор закрыл глаза, осознав только сейчас, что даже не волнуется. Его жизнь была в руках Императора и только Он решает когда ему умереть, но близость, на которую подошли враги, навевала дурные мысли. Могла ли Ему противостоять здесь другая сила? Губительная Сила. Никаких признаков подобного он не заметил за прошедший год, но иногда змея свивала гнездо в самом сердце и её укус становился смертельным приговором для целого мира, и Фрация ничем не отличалась от миллионов других миров, потому что на ней жили те же люди, что и везде, со своими страхами, желаниями и стремлениями. Раньше у Эктора начали бы дрожать руки от одной мысли об этом, но сейчас он ощущал, как сжимал кулаки и хотел бороться. Жаль, что пока что он не мог даже встать, но у него была власть и многое другие люди или даже ангелы могли сделать необходимое за него.
– Брат Аргос? – позвал советник через некоторое время, услышав тихие разговоры снаружи.
Десантник отодвинул дверь и вошел почти сразу же, а за его спиной первый летописец Ангелов Ночи заметил край каталки, на которой его собирались перевезти.
– Я останусь в этой палате, – объявил он твёрдо. – Это первое. Второе – что вы узнали про убийцу и его заказчика? Третье. Как идёт захват особняка Леферов?
Обычно десантник мог бы посмеяться над таким самоуверенным человеком, но Эктора знали все и все его уважали за преданность делу, и, если бы этого одного было мало, то он обладал властью на Фрации, и она позволяла ему узнать то, о чём спрашивал, потому облаченный в черные доспехи четвертой модели ангел смерти согласно кивнул.
– Человек работал здесь уборщиком и согласился подорвать тебя вместе с собой, потому что его семье обещали пожизненное содержание, а у него болеют дочь и пожилая мать. Его жену ищут, а дочь и мать уже нашли, они убиты, – поведал Аргос, после чего сделал небольшую паузу и продолжил. – Особняк Леферов разгромлен, но член совета, Франсуа Лефер, сбежал через подземные хода, взорвав их за собой, и сейчас его ищут. Его дядя и остальные члены клана взяты под стражу или убиты. Генерал Ришар тяжело ранен в перестрелке, так что, если переживёт дорогу до госпиталя, будет твоим соседом по палате, первый летописец.
Если пожилой генерал это действительно переживёт и ему понадобится аугметика для продолжения своей деятельности, Эктор готов был запросить помощь Фларина Максимуса, а пока же жизнь старика была в руках Императора, как и все их жизни.
– Благодарю тебя, брат Аргос, – кивнул слабо советник и облизал сухие губы, а затем закрыл глаза, молясь про себя Владыке Человечества.
Кажется, он уснул и увидел себя летящим, словно птица, над зелёными лесами и холмами, высокими деревьями и молодыми рощицами, узкими ручейками и реками, рассекающими землю голубыми потоками. То была Фрация за пределами Амброзио, какой сделали её люди из сухого горнодобывающего мира, хотя обычно происходило ровно наоборот. Это нужно было сохранить не меньше, чем власть Императора, но, если придётся, Эктор Хиренес был уверен, что сожжет всё дотла, потому хотел насладиться красотой хотя бы во сне.
