Текст книги "Соблазн Мечтаний (СИ)"

Автор книги: Gromdar

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 24 страниц)

XLVII

С более чем двумя десятками боевых братьев за плечами Тлен широкими пятиметровыми шагами летел по искорёженным внешним коридорам скитальца, умело маневрируя на поворотах и уклоняясь от обломков с арматурой, которые всё чаще встречались в безжизненных секциях, чтобы быстрее добраться до места, откуда исходил сигнал. Факт того, что сержант Холлстер оставил позицию и с половиной отделения ушел искать ауксилариев, которые оказались вместе с Имперскими Кулаками, превращал миссию в более сложную, но выполнить её было необходимо. К тому же следом должны были пройти боевые братья во главе с магистром и первым капитаном, для которых Тлен оставлял силовым клинком пометки на стенах, прокладывая таким образом путь.

Скиталец угрожающе скрипел балками и перекрытиями, словно просыпающийся левиафан из древних легенд, а время относительного спокойствия исходило, как дым на ветру. Даже без своего дара хранитель тишины чувствовал, как назревает нечто недоброе, нависающее над ним, над орденом и над Фрацией, будто смотрел на приближающиеся черные тучи в ожидании смертельной бури. Свет в коридорах то и дело мигал, исчезая, чтобы через пару мгновений снова появиться и отбросить мятущиеся тени на стены, а тёмные трюмы и разломы между кораблями, словно пасти хищных зверей, скалились вывороченными стальными клыками неровных пробоин и сухожилиями кабелей.

За очередным поворотом Тлен едва не врезался в сплошную массу тел, стоящих друг к другу так плотно, что для того, чтобы пройти, нужно было раздавить их всех.

– Стоп! – скомандовал хранитель тишины, ощущая, как сильнее застучали оба сердца, готовя его к сражению, и за спиной два с лишним десятка Ангелов Ночи с грохотом сабатонов о сталь остановились.

– Уходите, – обвиняюще указал на него пальцем один из людей, облаченный в рваную и обветшавшую форму старшего офицера флота мужчина с наполовину выбритым лицом и глубоко запавшими черными глазами пустотника.

Тлен оказался озадачен. С одной стороны, порабощенные паразитами люди, кроме тех, которых он встретил в церкви корабля паломников, избегали разговоров. С другой, эти явно собирались помешать, если он продолжит путь.

– Почему? – решил уточнить он, понимая, что пока что лучше говорить, чем сражаться. К тому же нужно было узнать что заставило этих людей говорить в таком тоне.

– Заноза в теле жаждет встречи с познавшим слёзы по утраченному. Рождённый в ночи обладатель слезы принесёт ему свободу. Вы – не те, – произнёс человек, чьё лицо едва двигалось, а глубоко запавшие глаза смотрели немигающим взором прямо в серые линзы шлема хранителя тишины.

Ответ принёс еще больше вопросов, но время кончалось и Тлен сомневался, что сможет получить много ответов. Единственное в его прошлом, связанное со слезами, было талисманом матери, который эльдары называли слезой прощания, но о других таких камнях он после уничтожения одного Карлом не знал ничего. Мог быть есть еще один Ангел Ночи, у которого во владении сейчас имеется подобный камень, и он должен принести свободу занозе внутри скитальца? Кого можно назвать занозой? Список слишком ширился, но, учитывая то, что загадочность речей паразита вряд ли принадлежала ему, на ум приходили эльдары и демоны. Освобождение любого из них было плохим вариантом.

– Еще вопрос, – вдохнул глубоко первый хранитель, готовя себя к бою и подозревая, что все пути будут перекрыты подобным образом, – почему вы просто не напали?

Ответа пришлось ждать около половины минуты.

– Директива давать возможность имперским силам уйти, – ответил мужчина с наполовину выбритой щетиной и край его губ дёрнулся в намёке на улыбку. – А еще необходимость задержать вас, чтобы настоящий носитель слезы успел освободить нас от занозы.

Сердце Тлена ёкнуло, когда он услышал последние слова подконтрольного паразиту человека. Еще и директива. От кого?

– Зачем давать имперским силам уйти? – начал он, но марионетка паразита покачала головой.

– Довольно вопросов. Уходите, – потребовал бывший флотский офицер, а теперь лишь раб паразита, засевшего в его мозгу.

Хранителя тишины буквально разрывало, когда он смотрел на лица людей в толпе. Некоторые выглядели еще вполне живыми и их можно было спасти. Мог ли он поднять на них руку, отказать в спасении ради других? Сколько на сколько жизней он обменяет? Его долг перед Императором состоял в том, чтобы вести заблудших к свету и даровать смерть отринувшим Его. Кем бы эти люди ни были раньше, теперь они стали врагами Императора. Весь этот рассадник заразы должен быть уничтожен, подумал тёмный провидец, и ощутил, как мысль эта заставляет его соскользнуть глубже во тьму.

– Пропустите нас и мы уничтожим занозу, – потребовал он, ощущая, как щупальца тьмы свиваются на сердце и фантомную боль грядущей резни.

– Это невозможно, – ответила марионетка.

Уголок губ Тлена дрогнул и он обернулся назад, включив вокс.

– Отделение Торазора назад, ищите обходной путь. Остальные за мной, – приказал он и сжал рукоять активированного силового меча, переливающегося оттенками синего, а затем снова посмотрел на стоящую в тишине толпу и снова переключился на динамики шлема. – Мне жаль делать это.

В гробовом молчании подчинённые паразитами люди рванули на них, словно внезапный черный прилив.

XLVIII

«Острота Разума» встретила магоса Магенрада Вульфа холодной чистотой неокрашенного металла, ярким светом люменов ангара, куда принёс его челнок, и запахом священных фимиамов, которые дымили в несомых сервиторами кадилах. Если что-то могло доставить такому человеку, как он, удовольствие, кроме поиска знаний, то это было оно. Вульф спустился по трапу и следом за ним сошел брат Кенхеард, избавившийся от привычки шутить вместе с частью мозга, удалённой для имплантации необходимых устройств.

За время полёта технодесантнику стало хуже, потому в ангаре их встретила целая процессия медицинских сервиторов и магос-биологис Нитья, сохранившая довольно много внешних черт человека, хотя внутри, как он знал, была практически полностью аугментирована, заменив большую часть органов и костей на благословенную бионику.

– Рада знакомству, брат Кенхеард, – произнесла она безусловно красивым женственным голосом, которым обладала в молодости и который сохранила навеки благодаря дарам Омниссии, а затем склонила голову в приветственном жесте.

Вульф передал ей все необходимые данные и инструкции уже в полёте, потому просто прошествовал мимо неё, удостоив подчинённую лишь взгляда и сжатого пакета данных с настойчивой просьбой привести технодесантника в боеспособное состояние как можно скорее, что могло среди адептов Марса считаться практически заботой.

– Взаимно, магос Нитья, – кивнул Ангел Ночи, после чего присел на предложенное кресло-каталку подходящих для него размеров.

Дальнейший обмен любезностями тех, кто изображал из себя людей, Магенрад пропустил, поскольку спешно двигался к своему укромному святилищу, связанному не только со всем кораблём, но и флотом в целом, откуда он мог максимально быстро связаться любым магосом, техножрецом, рядовым адептом или сервитором в пределах многих тысяч километров.

Коридор, лифт, магистраль, проложенная вдоль всего корпуса корабля, и магос добрался до нужного места, повстречав по пути лишь несколько сервиторов, исполнявших рутинные задачи, и младшего адепта, промелькнувшего на станции, мимо которой глава флота проскочил на высоком приоритете. Двери, покрытые двоичными письменами, настолько же простыми, насколько истинными, раскрылись перед ним после прикосновения металлических пальцев к черепу вмонтированного в створку сервитора, беспрекословно принявшего коды доступа, и на Вульфа дохнуло холодным запахом ожидавшей его стерильной комнаты и жаркими пакетами сжатых данных, распространявшихся по ноосфере внутри помещения.

Магос-эксплоратор шагнул внутрь и с почтением к машинам, мерно гудящих и тихонько щёлкающих вокруг металлического трона, занял своё место на возвышении. Механодендриты немедленно соединились с системами трона и Магенрад Вульф ощутил резкий поток хлынувших в него данных. Это было сродни появившимся у обычного человека дополнительных тысяч глаз, ушей и тактильных сенсоров, но по сравнению с "Аксиомой" и тем более "Непрощенным Слепцом" маленький эскортный корабль был просто светлячком рядом с массивным люменом, и магос быстро приспособился. Он отфильтровал необходимые потоки и за несколько мгновений ознакомился с тем, что магос-астрологикус Кварро узнал за часы его отсутствия, после чего начал передачу полученных из когитатора "Поиска Истины" данных и координат по защищенному сложнейшим шифром каналу. Многие в Культе Механикус убили бы без размышлений за то, чтобы получить их, и чудо, что они вообще сохранились внутри зараженного бруулами и кто знает чем еще скитальца.

С последним байтом переданной информации магос переключился на вид с медицинского сервитора, проводящего операцию по извлечению паразита из спящего под наркозом и крепко прикованного ремнями к столу паломника. Стерильная камера с низкой температурой была светло-голубого цвета и внутри неё, кроме операционного стола, располагались встроенные в стены шкафы с препаратами и сменными деталями, а с потолка над пациентом свисали шланги, трубки и всевозможные инструменты, начиная от пил и заканчивая скобами. Действиями сервитора управлял другой магос на борту "Дробящего Молота", но вмешиваться в процесс Вульф и не собирался. Что он собирался сделать, так это оценить самого паразита, который показался ему странным во время сканирования.

Операция шла медленно, поскольку в данном случае требовалось обеспечить пациенту максимальную возможность выжить и не повредиться рассудком, но, разумеется, даже так шансы были невелики. Магос Вульф проверил показания, выводящиеся в ноосферу, и убедился, что мозговая деятельность пациента на минимуме, а другие физические показатели тела в пределах нормы. На пересечении лобной и теменной долей черепа сервитор начал делать надрез лазерной пилой, поскольку именно там располагался паразит, раскинувший свои щупальца так, что обхватывал всю поверхность мозга, и сразу же пошла реакция от него в виде спазмов тела жертвы.

Когда пила прошла половину расстояния, аккуратно прорезая кость, активность паразита еще больше выросла и человек в путах на столе стал пытаться вырваться, хотя его мозг по-прежнему не выказывал осознанной деятельности, а лишь короткие связанные с движениями импульсы, генерируемые паразитом. Магос, проводящий операцию, убрал руку сервитора с лазерной пилой и импульсы снизились, а затем и вовсе пропали. Вульф прочитал быстро проскользнувшее наблюдение о том, что повышение температуры вызывает резкую активность паразита, а импульсы движения генерирует не мозг пациента, а паразит. Сервитор сменил пилу на обычную дисковую для резки по кости. Звук отсутствовал, но можно было прекрасно представить себе противный визг пилы, врезающейся в кость, на что паразит практически не среагировал.

Однако едва вращающееся лезвие преодолело черепную коробку, на медицинском сканере немедленно отразилось перемещение паразита ко лбу в попытке убратья от места нарушения целостности головы. Таким образом магос Вульф начал сомневаться, что паразита вообще можно удалить пока не вскроешь всю голову. Мысль эту он облёк в форму сообщения, которое отправил проводящему операцию магосу. Тот вернул бинарный код недовольства вмешательством в его работу и сообщил о том, что и так собирался сделать так, как предлагал Вульф. Конечно, можно было поискать способ выманить паразита наружу, но на это у них не было времени.

Медицинский сервитор залил разрез синтеплотью и переместил пилу так, чтобы срезать всю верхнюю часть черепа от надбровных дуг до затылка. Паразит через некоторое время вернулся в прежнее положение и следующий пик его активности случился тогда, когда сервитор резким движением сорвал срезанную верхнюю часть черепа, открыв мозг. Бруул с поразительной скоростью метнулся вперёд, собираясь спрятаться под мозгом, но был пойман свисавшим с потолка манипулятором и забился в мёртвой хватке. Его почти сразу же поместили в заготовленную ёмкость, куда закачали снижающий активность холодный газ, и дёрганье щупалец прекратилось, а магосы смогли наконец детально рассмотреть паразита и провести его полное сканирование, чтобы узнать всё его внутреннее строение и связи.

– Это не бруул, – произнёс сам себе Вульф и его мысль повторил проводящий операцию магос. – По крайней мере не такой, какой был изучен ранее.

Магенрад отключился от медицинского сервитора даже не обратив внимания на то, выжил пациент или нет, и запустил сравнительный анализ строения имевшегося у них паразита с другими известными созданиями похожего типа, а затем, поскольку совпадения отсутствовали, расширил анализ на всех ксеносозданий, имевшихся в его обширной базе данных. Для природных изменения паразита выглядели слишком сильными. Он сомневался, но подозревал, что в создании этого существа поучаствовали разумные силы.

Пока шел анализ, он получил сигнал о повышении активности в зале, где собрали других пациентов, потому подключился к пикт-рекордеру и убедился, что люди заволновались и пытаются найти выход, после чего щелчок узнавания вернул его обратно. Совпадение в головной части паразита было порядка семидесяти трёх процентов с внутренним строением обнаруженных внутри пустотного кита организмов, получивших обозначение "организмов связи". Какой-то безумец с помощью генетических модификаций создал их и мог использовать для подчинения любого количества людей. И теперь Магенрад Вульф был уверен, что этот же безумец сейчас управлял скитальцем. Нет, с простой ясностью понял он, скиталец не собирался врезаться в поверхность Фрации. Скорее он собирался превратить планету в свой сад для размножения.

XLIX

Вызов от магоса Вульфа застал Гавина на рампе Мрачнокрыла, куда уже загрузились члены его отделения. Остальные Астартес уже были готовы и пристёгнуты внутри других транспортов, которые должны были доставить их внутрь скитальца, ожидая только приказа сделать это.

– Надеюсь, причина вызова веская, магос? – ответил магистр, решив задержаться на рампе до конца разговора и испытывая некоторое раздражение от того, что приходиться шагать в неизвестность. Это чувство пришло к нему недавно, когда он прикинул сложность взаимодействия внутри.

– Более чем, уважаемый магистр, – пришел ответ магоса, чуть более быстрый, чем обычно, что выдавало его спешку. – Появились новые данные, которые вам нужно знать. Паразиты типа бруул, которыми заражены обитатели скитальца, являются гибридами, выведенными при помощи генных технологий, и имеют между собой связь неизвестной Адептус Механикус формы. Они могут передавать информацию друг другу и с высокой вероятностью ими всеми управляет магос, который направляет так же и скиталец.

– Прекрасно, и что мне делать с этими данными? Вы до сих пор не нашли откуда он скитальцем управляет, – обвиняюще произнёс Гавин, быстро прикидывая в уме чем это может грозить и чем помочь ему.

– Магос Кварро сузил вероятную зону, где может находиться управление, до пятикилометровой сферы, и приблизительно в том направлении изначально двигалось отделение брата-эпистолярия Янтаря, – возразил Магенрад, давая магистру необходимую зацепку. Или надежду.

Гавин втянул воздух через ноздри и прикинул возможности брата. Убить Янтаря было бы сложно любому существу, и потеря связи с ним на самом деле мало что говорила. Бывший Гвардеец Ворона предпочитал верить в то, что библиарий справится, а сам собирался заняться тем, о чём договорился с Везувием, охотой на Предателей.

– Как только мы высадимся, начинайте обстрел дальних от нас гравитационных узлов скитальца, – распорядился он. – Замедлите его насколько это возможно. И подготовьте свои ремонтные бригады на "Непрощенном Слепце", чтобы они не мешали судну двигаться и стрелять. Этот скиталец не должен достигнуть Фрации.

– Сделаю максимум возможного, уважаемый магистр, и так же отправлю к вам скитариев с усилителями связи, – ответил Вульф и отключился.

Гавин двинулся внутрь транспорта и ударил ладонью по руне поднятия рампы, вызывая вместе с тем капитана Чефра, чтобы приказать тому готовить корабль к встрече скитальца. Как только это было сделано, магистр занял кресло второго пилота в кабине "Мрачного охотника" и дал команду запускать двигатели, после чего включил командную частоту вокса, где находились все командиры отделений, участвующих в абордаже.

– Братья мои, Ангелы Ночи, внутри нас будут ждать множество врагов, как в человеческом обличье, так и в других, которых никто может не ожидать. Убивайте их без жалости и сожалений, изучайте их слабости и наносите максимальный урон. Все враги Императора должны сгинуть.

– За Императора! – донеслись множественные ответы, и Гавин Сорнери удовлетворённо выдохнул, поняв наконец, что управление большим количеством братьев требует более общих формулировок и простого отношения, чем командование отделением или истребительной командой. И, что примечательно, в этот раз он не испытал внутреннего возмущения от этого, приняв свою роль и смирившись с последствиями.

Человек пилот поднял Мрачнокрыла над палубой и первым вывел машину в холодные объятия космоса, а за ним последовали другие, словно стая хищных птиц, направившись к вращающемуся в пустоте космическому скитальцу, слишком большому, чтобы быть ими убитым, но и слишком неуклюжим, чтобы что-то серьёзное им противопоставить. Схватка, настоящая схватка, вот-вот должна была начаться.

L

Даже с учётом того, что всё вокруг кружилось и происходило, как во сне, Эктор переживал за свою жизнь и периодически проваливался в сон, который быстро приводил его в чувство тем, что снились ему кошмары. Сначала ему казалось, что его ест большой и толстый Пашрар Вел Дарганс, хлюпая жиром и противно посмеиваясь пока косточки ног Хиренеса хрустят у него на зубах. Затем привиделось, что он не спускается на лифте, а падает в бездонную яму, где во мраке ждут голодные проклятые души тех, кто разочаровал Императора и лишил себя Его света. А когда он провалился в беспамятство внутри медицинского бронеавтомобиля, то показалось, что к нему, привязанному к каталке стальными кандалами, вошел облаченный в черное ангел смерти с черным мечом, которым собирался перерезать нить его жизни.

– Нет, не забирай меня! Я еще послужу Императору! – взмолился он пересохшими губами, с ужасом осознав, что шевеляться лишь губы, а слов изо рта не вылетает, и жнец даже не слышит его просьбы.

– Послужишь, маленький человек, – пообещал ему неизвестно как услышавший это мрачный собиратель черепов, склоняясь над ним так близко, что под чернотой капюшона крылатой фигуры Эктор едва не рассмотрел все ужасы Вселенной.

А затем он пришел в себя от резкого толчка, когда машина подскочила на ухабе, и увидел сидящих рядом Рола Дихтера и доктора Хайвштейна.

– Эктор, друг мой, потерпи еще немного, амасек скоро будет, – улыбнулся Арно и подмигнул целиком закутанному в жесткий корсет пациенту.

– Верните меня в кабинет. Осталось еще много незаконченных дел, – попросил первый летописец Ангелов Ночи, боясь того, что Император отправит его душу к тем забытым внизу.

Сигнифер повернулся к врачу и вопросительно приподнял бровь.

– Бредит, – успокоил десантника Хайвштейн, а затем кивнул на жесткие широкие ремни, опоясывающие раненого с висящей над ним капельницей. – При сильном стрессе теряется чувство реальности. Некоторые пытаются пойти домой к жене или родителям и, если их не привязать, могут навредить себе, потому мы и приняли такие меры предосторожности.

– Для него так же важен долг, как для нас, – констатировал Рол Дихтер, коротко взглянув на Эктора.

Во взгляде этом летописцу показалось уважение, заставившее его глаза вновь намокнуть, а бледное от потери крови лицо слегка порозоветь от стыда. Знал бы сигнифер какие мысли были в голове у советника, когда на него совершили покушение, наверняка смотрел бы с презрением или жалостью.

– В принципе, согласен. В таком состоянии люди думают о том, что для них в жизни важнее всего и чему они могли раньше уделять меньше внимания, чем хотели, – кивнул врач.

Внезапный визг тормозов и последовавший сразу за ним мощный удар в заднюю часть машины оборвали их милую беседу. Арно швырнуло на сигнифера, который каким-то образом успел среагировать и поймать человека на грудь, а сам врезался в переднюю часть медицинского отсека спиной. Эктор остался на месте, потому что жестко закреплённые ремни хорошо его фиксировали, но боль всё равно пронзила всё тело, пройдя через подавляющие её препараты и заставив летописца скривиться и зажмуриться.

Когда он открыл глаза, Рол Дихтер уже выбил заднюю дверь и выскочил на улицу, приземлившись на капот врезавшейся в них машины. Звук разбитого стекла оповестил о том, что сейчас умрут или уже умерли водитель и пассажир, а затем зазвучали выстрелы из автоматического оружия и новые пятна крови расцвели на робе сигнифера, хотя Эктор сомневался, что такое может убить космического десантника.

– Едьте! – рявкнул Дихтер, махнув рукой в сторону и начав одиночными выстрелами убивать стрелков на обочине. – В госпитале ждёт отделение Александра.

Пришедший в себя доктор тут же постучал по переборке и потребовал у водителя ехать дальше, что тот спустя мгновение и сделал, выворачивая в сторону от заставившей его ранее затормозить преграды и давая по газам под аккомпанемент выстрелов.