Текст книги "Стальное сердце (ex-Naruto) (СИ)"

Автор книги: Goblins

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)

   Варианты, в принципе, по угрозам равнозначные. Везде мне зададут примерно одинаковые вопросы, однако, в Суне, либо же, в той же Ивагакурэ, доверия мне не получить никогда. Потому, что чужой. И хрен-то с ним, с доверием, но ведь поковыряться же решат, в моем любимом организме, с целью пересадки "полного черной злобы" (а, вернее, то, что от него осталось) в того, в чьей лояльности можно не сомневаться. Предыдущего же владельца (которому, кстати, давно пора оторвать ленивую жопу от земли и идти искать лодку) где-нибудь прикопают. Либо же печать на плешь – и иди, дескать, куда скажем, а то мозги вскипятим.

   Не катит.

   В варианте с Конохой есть, меж тех же самых минусов, и кое-какие плюсы.

   Во-первых: есть неплохой шанс отовраться, причем в силу того, что предыдущий владелец тела славен был своим раздолбайством, да и я кое-когда продолжил сии традиции, мне могут и поверить, тем более, что версии происшедшего как для широкой общественности, так и для приватного разговора с власть имущими, у меня начинают выкристализовываться. А проверки... Что ж, у меня есть что показать.

   Во-вторых: в Конохе я успел обрасти кое-какими полезными знакомствами. Во мне, в Узумаки Наруто, явно заинтересовано семейство Яманака, клан Хьюга, да и Хокаге не станет навещать простого сироту, каких много.

   В-третьих: прижился я, как-то там уже, домом стал считать.

   В-четвертых: друзья. Дружба – это то, ради чего стоит вернуться, поверьте мне.

   В-пятых: Коноха торчит мне кое-что. Я имею в виду наследство Узумаки. Надо бы прояснить, что там с ним. Не то, чтобы оно меня очень волновало, но и бросать негоже, потому как – мое. А в других деревнях шустрить буду за здорово живешь.

   Есть и еще кое-что, но можно уже сейчас подвести итог: к исполнению принят вариант "Возвращение в Коноху".

   Так что, егерь Штайнер, подъем! Посуду вымыть, к поискам транспортного средства и приведению оного в рабочее состояние приступить. Подъем, немочь ты бледная, время не ждет!

   Глава 2.

   Всегда приятно возвращаться домой.

   При этом неважно, что именно считать домом в настоящий момент: полуразвалившуюся конуру с дырявой крышей в трущобах припортового квартала, временный лагерь легиона на марше, форт постоянной дислокации, с родимой казармой (в бытность мою егерем) или квартирой (после того, как из меня вылупился маг), или, вот как сейчас – деревню убийц, шпионов и наемников. Да, я уже за прошедшее время начал привыкать считать Коноху домом – ведь если подумать, то этот ничем не хуже предыдущих вариантов, предлагаемых мне своенравной и непостоянной теткой, по имени Судьба.

   А еще можно вспомнить, как портится характер у женщин, когда им приходит срок немного покататься на ватном пони, и посетовать на то, что свой взор эта ветреная особа, похоже, обращает на меня именно в эти непростые дни...

   Хотя, нет, не стоит – я жив, здоров, руки-ноги-голова на месте, остальной комплект, необходимый каждому мужчине тоже, так что, все не так уж и плохо.

   Ну а проблемы, неприятности и трудности, ожидающие меня по возвращении – так, где ж их не будет... Они вполне понятны и ожидаемы. Несомненно, гораздо лучше, когда грядущие неприятности видны заранее, и могут быть скомпенсированы детально проработанным планом, но как показывает весь мой жизненный опыт, при столкновении с суровой действительностью проработанные планы имеют склонность лететь к демонам. Что, впрочем, не означает необходимость бросаться к цели очертя голову – предусмотреть максимальное количество вариантов развития событий все же будет хорошо и правильно.

   Чем я и пытался заниматься последнее время, пока приводил себя в порядок, добывал лодку (песок на побережье спекся в какую-то стеклянистую коросту, да и определить место, где я захоронил свое транспортное средство, было непросто).

   Кстати, времени у меня, как выяснилось уже в процессе путешествия, прибавилось. Нет, сутки не стали длиннее – просто потребности во сне ощутимо сократились. Так, если раньше мне было необходимо порядка пяти – семи часов здорового крепкого сна, теперь же хватало двух-трех, после чего дремотное состояние улетучивалось, а тело снова наполнялось энергией. Правда, без этих двух-трех все же было не обойтись: как ни крути, а организм, в котором ныне обитаю, все же, детский, и тут все просто – не будешь спать ночью, значит, будешь спать днем. И это было очень кстати, ведь долго отдыхать было нельзя: орган, отвечающий в этом самом организме за такую вещь, как предчувствие неприятностей, настоятельно сигнализировал о необходимости всемерного увеличения расстояния между, соответственно, мной, и испоганенным моими усилиями островом.

   Островами, если быть точным: все острова и островки, которые я мог видеть, на расстоянии суток пути на веслах и под парусом, зрелище представляли собой крайне неблаговидное – просто выжженные куски земли. Пожалуй, прав был Минато, что отсоветовал мне проводить ритуал на земле страны Огня – превращение куска территории страны, размером с неплохое баронство моего старого мира в пустыню, покрытую пеплом, популярности мне в селении не добавило бы.

   Я не стал посещать главный остров архипелага – искать мне там, кроме приключений на задницу, было решительно нечего (разве что, еще разок посетить старика-смотрителя маяка – уж больно душевно мы с ним посидели), но шанс встретить кого-нибудь из тех, с кем мне сейчас встречаться было бы нежелательно, был слишком велик, поэтому пришлось еще полтора дня болтаться в лодке, примерно в миле от восточной оконечности Хаха, пока меня не подобрал попутный грузовоз. За проезд до страны Чая я расплатился остатками монет, и в финансовом плане совершенно обсох, а за кормежку пришлось работать (остатки запасов решил сэкономить). Но мне не лень и не в новинку – все понятно, и в какой-то мере уже привычно. Корабельному люду я поведал чистую правду о том, что был загнан непогодой на один из островков, где и сидел несколько дней, и общим решением матросов был вынесен вердикт: Ками ко мне благоволят, ибо столь жуткого шторма никто прежде не видел (хотя старики де вспоминали...), и уцелеть в нем, находясь в море на утлом корыте – иначе как благоволением добрых духов было бы невозможно.

   Капитан предложил продать ему еще и лодку, и давал за нее, вроде как, неплохую цену, но я отказался – высаживаться непосредственно в южном порту страны Чая также не было никакого желания, так что примерно в трех – пяти милях от порта я отвязал кормовой конец, за который мое суденышко тащили на буксире, и снова поднял парус. Возможно, я перестраховываюсь, но лучше перебдеть и помахать веслами, чем недобдеть, и выхватить проблем, решать которые я в нынешнем состоянии был несколько не готов. И я не о попытках местной портовой шантрапы пошарить у меня по карманам, пусть даже в них кроме пыли и дырок ничего больше и нет – с подобной публикой в прямом столкновении я справлюсь, нет, я о любопытных шиноби, посланных посмотреть, что же тут так шумело. Вот с ними может быть затык – истинно сказано ведь: силен, знающий противника, непобедим, знающий себя. Со вторым, впрочем, как и с первым, у меня наблюдаются определенные проблемы: мои возможности управления маной несколько расширились (неизвестно, правда, насколько), что неудивительно – пропуск через организм такого дикого количества энергии даром не прошел, и резерв, пока по предварительным оценкам, стал очень даже неплох (хоть все же и меньше, чем у старого доброго Олли), но очень странно вела себя "шкура" и что-то непонятное творилось в чакросистеме.

   Чакры же было не то, чтобы много, нет.

   Ее было дохренища.

   Причем в чакросистеме многострадального организма она еще и смешивалась из двух типов: энергия собственно моего тела, и приходящая откуда-то изнутри. Эта вторая напоминала чакру почившего в бозе волосатого, но именно что напоминала. Она даже ощущалась по-другому, крайне скверно поддавалась управлению, и организм сливал ее излишки во внешнюю среду самостоятельно. Источник ее мне, в принципе, был ясен, но на экскурсии по Внутреннему Миру, чтобы подтвердить или опровергнуть свои догадки, времени пока что не было. Тем не менее, его придется найти еще до возвращения в страну Огня – следует знать, на что я могу рассчитывать.

   А на что не могу.

   Что же касается ненужных встреч...

   Хотя, повторюсь, я, может быть, и надумываю лишнего, однако, случись подобное происшедшему в моем мире, по тревоге подняты были бы все части регулярной армии, расквартированные поблизости, а к месту происшествия уже спешили бы облеченные высокими полномочиями посланцы тайной канцелярии Императора, усиленные отрядами егерей и магами. А тут почему должно быть иначе?

   Так что, никуда уже не торопясь, я продвигался вдоль восточного побережья страны Чая, держась на безопасном расстоянии от берега, попутно строя планы, прокручивая в голове варианты развития событий. В порт Дегораши я также заходить не стал, обойдя его по приличной дуге, и примерно в сутках пути на север облюбовал небольшую бухту, дабы устроиться там на недолго – отдохнуть на твердой земле, поймать какую-нибудь живность в суп, а то сухпай уже начинает вставать поперек горла (это без учета того, что мешок с припасами уже во всю показывает дно), и инвентаризировать, наконец, свой загашник.

   Не люблю бардак, потому что.

   Внутренний Мир встретил меня, против ожиданий, не лужами в потемках и тусклыми отблесками факелов в них, а вовсе даже сухими коридорами, и ярким освещением, которое испускалось, похоже, самими стенами лабиринта. Свет лился и с потолка, и отражался искрами в густом золотисто-рыжем тумане, клубившимся над гладким каменным полом.

   И с потолка ничего не капало, что также не могло не радовать.

   Некоторое время поплутав в закоулках и извивах переплетений коридоров, отметил, что каких-либо новых образований не появилось, зато исчезли все старые. Никаких мне отверстий в стенах – что, впрочем, понятно. Как там мне то хитрое существо вещало: "...он сам не хочет оставаться тут, а если душа не хочет оставаться в теле, она уйдет. Его следует отпустить". Хотелось бы верить, что действительно отпустило, а не просто замуровало переход в мой «участок», и парень не сидит сейчас в пустом форте, сходя с ума от одиночества. Надеюсь, настоящий Наруто сейчас там, где ему хорошо, и что он смог встретиться с матерью, верю – она хорошая женщина. Мать ведь не может быть плоха...

   А отца пусть пнет в задницу, и скажет, что я это просил передать.

   В главном зале, куда мне удалось вскоре добраться, мне никто не спешил навстречу. Меня не встречал ни Минато, ни его супруга. Да и решетка, за которой прежде томился многохвостый и не менее многозубый живчик, куда-то подевалась. Сам злыдень тоже в наличии отсутствовал, и не сказать, что я был сильно расстроен этим обстоятельством.

   Зато присутствовало кое-что другое.

   Колонна из белого золота, от пола до потолка – так на первый взгляд выглядела эта штука, и какое-то непонятное образование, вроде кокона или завесы, возле дальней стены.

   Не думаю, что на меня есть кому тут нападать, но, тем не менее, приняв все возможные меры предосторожности, я приблизился: колонна оказалась не из золота, и не из камня. Столб тусклого сияния – вот что это такое было, сотканный из хаотично переплетающихся, мерцающих потоков, и от его подножия расползался этот странный туман, выстилающий коридоры лабиринта. Как-то воздействовать на эту конструкцию, а уж тем более, трогать руками, я поостерегся – зачем? Пока рано, начнем с другого. Есть ведь истинное зрение!

   Я активировал его, взглянул – и тут же с воплем уткнулся рожей в предплечье, больно шмякнув себя стальным оплечьем в хобот, кажется, даже расквасив его.

   В глаза будто сыпанули щедрую жменю мелкого песка, предварительно смешав его с молотым перцем. Хотя, наверное, толченое стекло или каменная крошка больше соответствует.

   Я теперь понял, что чувствовала та корабельная крыса, по которой прилетело элементарное ученическое проклятие, измененное чакрой нашего зубастого кадавра, определенного на поселение мне в пузо. Как мы в академии именовали это заклятие – "красные глаза" (не помню уже, как оно по-научному) – так вот теперь название можно смело менять: "испеки морду" вполне подойдет. И хотя моя осталась цела, но мне достаточно и того, что только что выхватил.

   Глаза еще некоторое время жгло, словно кипятком, но, вроде бы после нескольких "исцелений" и одной "регенерации" потихоньку начало отпускать.

   Немного повыв и поплакав, я все же смог удостовериться, что непоправимого вреда здоровью не понес: ясны очи мне все еще припекало, там ползали жизнерадостные амёбки самых психоделических расцветок, но зрение понемногу восстанавливалось. Вот чисто гипотетически, ослепнув здесь – я бы и снаружи таким бы стал? М-да... Как-то неохота проверять.

   Помянув матюгами того, по чьей вине я оказался в заброшенном храме, еще того, кто зашвырнул меня в этот мир, потом того, кто засунул своему сыну в брюхо демона, затем этот поганый столб в не менее поганом лабиринте, и, до кучи, каждую глазную амёбку в отдельности, я присел на пол, прямо в туман, и задумался. Пожелал ковшик с водой, и умылся, и, хотя особого облегчения это не принесло, но призванный жбан с темным пивом несколько примирил меня с окружающей действительностью, а на душе немного полегчало.

   Итак, что ж мы тут поимели, помимо риска ослепнуть?

   У меня здорово добавилось чакры, а, учитывая, что местный каторжник в месте постоянной дислокации отсутствовал, равно как и оба его тюремщика, то на роль источника могла претендовать лишь вышеописанная, вредная для глаз штуковина.

   Или то непонятное образование у дальней стены?

   Приблизившись и рассмотрев, это как следует, я решил, что все-таки нет. Источник – та колонна из света, потому как несколько книжных полок, которые удалось рассмотреть сквозь грязно-серую мутную пелену, отгораживающую импровизированное книгохранилище от остального зала, вряд ли могли претендовать на эту роль. А то, что я вижу – это, видимо то, что чета Узумаки хотела предложить мне в оплату услуг по изгнанию паразитов.

   А я думал – кинут... Как-нибудь надо будет расковырять преграду и поглядеть, что мне досталось в наследство. Глупо, конечно, рассчитывать, на что-либо уникальное – ну я бы, по крайней мере, нахальному чужаку многого бы не оставил на их месте, но мне все пригодится. Так что, на роль источника остался претендовать столб света в центре зала.

   Источник энергии...

   Почти несбыточная мечта любого мага моего мира, а мне достался еще и мобильный! Я сам – источник, покусай меня волосатый! Пускай болят глаза и бесят амебки, никак не желающие исчезать, – у меня есть свой источник! Хотя, то, что я успел прочитать о джинчуурики и то, что о них сообщили Кушина и Минато, звучало тоже не так и плохо: если примучить своего биджу, или договориться, или еще как склонить к сотрудничеству, то одержимый мог поистине многое. Покров биджу, техники огромной силы, слияние с самим монстром...

   Нет, определенно: получившийся результат многократно лучше, как по мне. Пусть с биджу сливается кто-нибудь другой, а я буду пользовать свой источник.

   Понять бы еще, как это делается...

   Глава 3.

   Страна Огня на подходах к порту порадовала меня мелким противным дождем, беспрерывно сыпавшимся из низких серых туч, и прохладным ветром, пытавшимся запустить свои стылые пальцы мне под рубашку. Но он зря старался – я не мерз, хотя и весь промок. Намок и парус, его пришлось снять (а то от резкого порыва ветра мог меня и перевернуть) и на дне лодки уже образовалась приличная лужа, свою лепту в пополнение которой брызгами вносили волны, раз за разом бившие в борт. Но непогода – это ерунда, еще каких-то несколько дней, и дурацкое путешествие будет окончено!

   Несмотря на все усиливающееся волнение, до порта я все-таки добрался. Продать лодку труда не составило – цену я не ломил, и в кошельке снова зазвенело, и я себе не отказал, обожравшись нормальной еды в небольшом ресторанчике так, что некоторое время не мог ходить. Впрочем, задерживаться в городе я не стал – у тех, кто за мной наблюдает, могло закончиться терпение, а зачем нам эксцессы? Причем, наблюдение я почувствовал еще в паре дней пути до порта: неприятное ощущение, здорово напоминавшее то, которое я испытал, побывав в гостях у гостеприимных Хьюга – та самая, марширующая по спине колонна жучков. Да и некое чутье, выработавшееся от неспокойной моей прошлой жизни, тоже не молчало, так что, несмотря на то, что время было уже к вечеру, я покинул город, и отправился домой.

   Бежать было весело, бежать было легко, скакать длинными прыжками, сокращая путь по десятку метров и более – лихо и забавно...

   Бежать было недолго.

   – Здравствуйте, Майто-сенсей – обратился я к единственному знакомому мне шиноби из компашки, перегородившей мне путь – Ждете кого-то? И вас сердечно приветствую, уважаемые, – это я трем шиноби в дурацких детских масках, изображавших мордочки зверей, и еще одному, незнакомому мне, с копной пепельных волос, маской, закрывающей нижнюю половину лица и покосившимся протектором, который он носил на манер пиратской повязки – на глазу.

   – Тебя ждем – Майто оказался непривычно серьезен – Куда торопишься, позволь узнать?

   – Так в Коноху! Мне надо к Хокаге!

   – А ты уверен, что он захочет с тобой разговаривать? – Майто приблизился – Почему ты думаешь, что ему будет интересно выслушать то, что ты хочешь ему сказать?

   – Я не думаю, я уверен, Майто-сенсей, что Хирузен-сан будет просто счастлив меня видеть! Я изобрел кое-что новенькое, и много видел, пока путешествовал.

   – Хм, ну, раз так, то пойдем?

   Я не стал спорить. Торопиться лично мне было уже некуда, а делегация встречающих, меж тем, разделилась: шиноби в масках растворились в придорожных зарослях, напарник Майто пристроился позади меня, а сам учитель тайдзюцу шел рядом. И одолевал вопросами. Причем они были не о цели моего путешествия, как можно было бы ожидать, и даже не о том, как я умудрился сбежать из-под опеки АНБУ и проникнуть за охраняемый периметр поселения (Гая снедало любопытство, но он, пока что, держался). Он устроил мне что-то вроде небольшого допроса, целью которого ставил выявить, Узумаки Наруто идет рядом с ним, или не совсем.

   – Нет, Майто-сенсей, я не побеждал Харуно на ваших занятиях. Она – мой друг, к тому же девочка. Она упорно учится, очень старается и со временем станет хорошей куноичи, пускай сейчас у нее с тайдзюцу и не очень. Уж я позабочусь о ней!

   – Нет, Майто-сенсей, вы меня не похвалили, вы назвали меня бревном и заставили отжиматься. За то, что спал на вашем занятии. Нет, мне хватает нагрузок, просто тогда был неудачный день, и я очень устал еще до тренировки.

   – Учиху побил не я, а Хьюга. Я где был? Я наблюдал за ними, больше, правда, за Неджи, но и Саске показал пару интересных приемов. А вы разнимали Хьюга Хинату и Ино.

   – Экзамен по вашему предмету я не сдал. Я помог Сакуре, и из-за этого пришел последним. Нет, второй раз тоже не сдавал, вы мне его простили.

   И так далее.

   Долго и нудно.

   – Прекращай уже, Гай... – с ленцой в голосе прервал нашу беседу пепельноволосый – Чего ты хочешь добиться?

   – А если это был бы не Узумаки? Диверсант! Шпион! Применил хенге, или еще что-нибудь наподобие, и замышляет...

   – Уймись, Майто. Он не использует никаких техник сейчас – все тем же равнодушным ленивым голосом поведал ему напарник. Я обернулся – тот как раз поправлял протектор, закрывающий его левый глаз – АНБУ уверены, что это Узумаки, и нам приказали встретить и сопроводить его в Коноху, а не допрашивать. Этим займутся сам Хокаге-доно, Яманака и Морино. И Данзо.

   – Да знаю я, знаю, – с досадой отозвался учитель тайдзюцу – Мне просто хотелось быть уверенным.

   Мы немного помолчали. Я бы с удовольствием помолчал и дальше, но Майто-сенсея поедом ело любопытство, и он не в силах был его сдерживать, и, оно неудержимо рвалось наружу.

   И вырвалось.

   – Наруто!

   – Да, Майто-сенсей?

   – А теперь я хочу, чтобы ты говорил мне только правду. Чистую правду, и ничего, кроме правды.

   – Конечно, учитель, я всегда так делаю.

   За «только правдой, чистой правдой и ничего, кроме правды» – это Майто по адресу обратился, оно есть у меня, много и разного. В босяцком трущобном районе, где вырос Олли Штайнер, такое качество, как правдивость, куда как уважали.

   Один с семерыми за стол сядет, и один семерых насмерть заврет – это про нас.

   – Как и куда, Узумаки?! Куда и как ты исчезал из Конохи?!

   Глупые шутки про «каком кверху» и «попутный коекакер» я оставил при себе, хотя это стоило мне немалых усилий.

   – Все просто, Майто-сенсей: – напарник Майто пододвинулся ближе и навострил уши – Не так давно, еще до того, как попал в больницу, я нашел в лесу в Конохе странный кунай. Не обычный, как у нас в академии, а особенный, из стали, вроде той, из которой этот ножик – я продемонстрировал им подарок Иноичи. На нем была еще какая-то хитрая печать выгравирована. В него можно было добавить чакру, представляете? – радостно скалюсь в улыбке.

   Они представляли.

   – Нашел – это хорошо. Почему не отнес тому, кто разбирается в таких вещах? – Майто был недоволен – Ируке, например? Или мне? Яманака, на худой конец, мог бы спросить?

   – Так это же я нашел! Я и сам могу разобраться, что к чему! – вот люблю притворяться идиотом. Душа отдыхает, на сердце легко.

   Судя по выражению лиц собеседников (вернее, лица – у пепельноволосого большая часть рожи скрывала маска), они почему-то были уверены, что я в корне неправ.

   – Так вот, разбирался я с ним, и, если честно, не понял, что произошло. Только что был в своей квартире, а тут – раз! – и я на окраине Конохи. Возле самой стены. Я так еще четыре раза делал!

   – Зачем??? – до них, кажется, начинает доходить, с кем имеют дело.

   – Так ведь круто же и весело! Правда, пока бегал обратно – не выспался. И я что подумал: если эта печать переносит меня на окраину деревни, то если я нарисую свою – она сможет перенести меня туда, куда я сам захочу! Это ведь моя печать, а значит, я ее нарисую лучше и правильнее, чем было криво нацарапано на кунае!

   – И ты нарисовал? – как-то обреченно спросил Майто – Судя по всему, успешно?

   – Да как сказать, – я со скрежетом поскребся в затылке – Долго не получалось. Я уж и мешок собрал, и оделся, а все не выходит. До утра мучался... Но я упорный, и всегда добиваюсь своей цели!

   – И какая же у тебя была цель на этот раз? – проявил интерес одноглазый.

   – Эээ...

   – Какаши. Хатаке Какаши – правильно понял мое затруднение шиноби.

   – Когда Ирука-сенсей отправил меня в библиотеку, я многое узнал! Особенно мне понравились истории про Джирайя-сама, и про его великий призыв. Могучие жабы – это то, что мне нужно, Какаши-сан! Я всего лишь хотел к жабам, Майто-сенсей, это ведь не запрещено законом – хотеть к жабам?

   – Зачем они тебе понадобились, Наруто? – недоумевал Майто, и ответ на этот вопрос был очевиден.

   – Потому что я хочу стать сильнейшим шиноби!!! – завопил я. Как по мне – экзальтированный ребенок в моем исполнении получился достаточно достоверным – Поэтому, мне была нужна не просто жаба, как у Джирайи-сама, а Самая Главная Жаба. Жабий Каге. Жабий Даймё тоже сойдет, – я улыбнулся несколько оторопевшим от такой последовательности рассуждений собеседникам так, что едва рожа не треснула – Представляете, Какаши-сан, Майто-сан: если бы я появился перед академией верхом на огромной Главной Жабе! Всем бы стало понятно, кто именно тут будущий легендарный шиноби! Ой, почему вы прикладываете руки к лицам? Вам плохо? Какаши-сан? Майто-сенсей? *

   (* Примечание: соавтор эпизода – ув. Linuxoid)

   Услышанное определенно смогло произвести на них впечатление. Не сказать, что они вот так вот сразу поверили мне, что называется, «от и до», но и вслух сомневаться тоже не стали, только уточняющих вопросов мне задали много. Я на все ответил, с многочисленными отягчающими подробностями: кунай с печатью я потерял – вытряс где-то. Экспериментальные неправильные печати, что я нарисовал, я же их как-то прихватил с собой. Показать не могу: ночью холодно, рисунками топил костер. Где был? Жаб, говорю сразу, нашел. Только они все маленькие и какие-то вовсе обычные, таких и в Конохе наловить можно возле речки. А так – сначала заблудился, потом, как вышел к обжитым местам, решил немного посмотреть жизнь за пределами деревни. Убежать насовсем? Что вы, что вы... Моя мечта – стать шиноби, и, неся в душе Волю Огня, повергать во прах врагов той самой деревни, что скрыта в листве. Да-да! Коноха – жизнь моя, и пылает в сердце Воля Огня так ярко, что аж сам себе удивляюсь. А еще еда кончилась и деньги почти иссякли, и на земле, дескать, спать надоело, ибо сыро на ней и холодно. Да и по друзьям соскучился.

   Ну, что ж, история, достаточно бредовая, «для широких масс» в эти самые массы успешно запущена, второй вариант, не менее правдивый, оставим для Хокаге сотоварищи.

   Глава 4.

   (длинная)

   Сбылись, сбылись наконец-то грезы мои, что не давали мне покоя с тех пор, как я попал в этот мир и в это тело!

   Местную каталажку я все-таки узрел изнутри, хотя и не в качестве клиента. То есть, пока не в качестве, что зависит, надо полагать, от дальнейшего развития событий, каковое развитие мне было обещано не позднее, чем с утра, когда смогут собраться все заинтересованные лица (до Конохи мы добрались уже хорошо за полночь). Меня осмотрели, спросили о наличии жалоб на какие-либо расстройства, физические или психические, и, убедившись в отсутствии оных, препроводили сюда.

   Так что, лежу теперь в казенном доме, выспавшийся, на выданном мне казенном футоне, попиваю казенный чай с пресной лепешкой, размышляю о всяком. Вот о комнате этой, например. Интересное, надо сказать, помещение – весьма просторное, с высоким потолком. Без окон, зато с вырезанными в камне печатями на каждой стене и на потолке. Даже на полу есть, и на двери. Без нар или кровати, зато с удобствами в углу. Шиноби в детской маске, изображавшей добродушную мордочку медвежонка, душевно меня просил не пытаться применять тут дзюцу, бесполезно, дескать, и вообще, лучше такому драгоценному гостю, приятному собеседнику и просто уставшему молодому человеку лечь спать. На вопрос, почему тут, ведь у меня есть собственная квартира, ответ был: дескать, я сам должен понимать, а если не понимаю, то мне объяснят полномочные лица, в число которых он не входит.

   Лучше бы я отдыхал, ибо завтра предстоит трудный день – так он мне сказал. Ну, кому трудный, а кому так и вообще... Спать неохота, по ощущениям, до рассвета еще есть пара часов, значит, есть время обдумать линию поведения еще раз. Еще раз проверить на логические нестыковки ту кастрюлю лапши, которой я собираюсь обильно украсить уши почтенной публики.

   Меня, несомненно, будут проверять – интересно, накормят зельями, развязывающими язык, или прибегнут к услугам местных менталистов и мозгокрутов? Я знаком с алхимией, которая использовалась на моей бывшей Родине при допросах – иногда это было надежнее, чем заплечных дел искусство или сила мага-мистика. Варианты: что-то вроде местных разновидностей "зелья правды", накачать какой-нибудь дурью, а то и просто, налить до ушей алкоголем. Последнее на меня не подействует точно: блевать и терять сознание я начну гораздо раньше, чем отключится разум, проверено многократно, а уж язык в таком состоянии распускать не буду тем более. Дури (кроме врожденной, разумеется) опасаться не стоит: слабая на меня не подействует, а превращать юного джинчуурики в торчка, используя что-то сильное – последнее дело. Зелья правды? Затуманить разум, сделать более внушаемым, словоохотливым, добродушным и доверчивым, подавить волю – на это все они способны. Однако способность лгать они не отнимают: если человек с сильной волей намерен лгать – он будет лгать, обильно, хотя и неправдоподобно. А я во многом врать и не собираюсь, другое дело, как преподнести информацию... Тем более, что наличествующие в моем разуме ментальные блоки, поставленные еще мастерами имперской Академии магии, вряд ли позволят мне долго болтать под препаратами.

   Зато много интересного может вытащить на свет великий мастер гендзюцу, вроде Яманака Иноичи, я наслушался от Ино баек об искусстве ее отца, и, хотя она вполне могла что-то преувеличить или приукрасить, но подобные же речи я слышал и от Хинаты – полагаю, кому-кому, а уж химэ не сакмого последнего клана Конохи верить можно. Однако и тут есть нюанс: я буду сопротивляться, что в совокупности с имеющейся защитой разума может принести неплохой результат.

   А может оставить меня слюнявым идиотом, если могучий менталист сломает мою волю. Но ломать, судя по последнему нашему с ним разговору, он вряд ли будет. Так что...

   За размышлениями я несколько потерял нить времени, и голос шиноби АНБУ, явившегося будить меня, оказался несколько неожиданным.

   – Узумаки-кун? Просыпайся. У тебя десять минут, чтобы привести себя в порядок. К тебе посетители.

   Ну, что ж, время настало.

   Против ожиданий меня никуда не стали вызывать – те, кто надо, явились ко мне сами. Старичок с козлиной бородкой, в квадратном колпаке с занавесками, он по-доброму улыбнулся мне, и его лицо моментально избороздили лучики морщин. Добрый деда Хирузен, однако. И напарника своего не забыл, с характерным запоминающимся шрамом на подбородке, клюкой и повязкой на пол-лица. Третьего посетителя я не знал: высоченный могучий дядька, в плаще с высоким стоячим воротником. Мрачную дядькину физиономию пересекали наискось два глубоких шрама, что придавало дополнительную суровость его и без того внушительному облику. Глядел дядька на меня крайне недобро, возможно, замышляя нехорошее. А четвертым гостем являлся никто иной, как Яманака Иноичи.

   Деды удобно расселись на оперативно притащенных АНБУшниками стульях, контингент помоложе, включая меня, остался стоять.

   Слово взял Хокаге.

   – Как спалось, Наруто-кун? Отдохнул?

   – Да, Хирузен-сан. Только вот не завтракал еще.

   – Успеешь, – ответил мне дед – И позавтракать, и пообедать... – он неожиданно жестко взглянул мне в глаза – Ты ничего не хочешь нам рассказать?

   (не хочу, если честно)

   – Спрашивайте, Хирузен-сан, – из моей груди вырвался тяжелый вздох – Мне нечего скрывать от вас.

   – Только не вздумай пытаться накормить нас той байкой про жаб, которую ты рассказал Какаши и Майто – проскрипел забинтованный старик.