Текст книги "Стальное сердце (ex-Naruto) (СИ)"

Автор книги: Goblins

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 23 страниц)

   Таким образом, уже четвертый месяц моего здесь пребывания, утро для меня начиналось часа за полтора до рассвета, и при свете тусклых уличных фонарей (неплохо бы, кстати, разобраться, как они работают – явно не на масле или нефти, выглядят же просто как светящийся шар на столбе) занимался уборкой улицы. Потом возвращался домой, цеплял на себя рюкзак с песком и бодрым галопом мчался в лесок, где и занимался приведением своих мощей в надлежащее состояние. Вечером проводил еще одну тренировку, но уже на растяжки и отработку комплексов рукопашного боя, бой с тенью и упражнения на скорость. Поначалу конечно, приходилось тяжеловато, но кое-как терпел, а потом втянулся, хотя ощущения по утрам первые пару недель были мрачноватыми: мышцы и связки болели так, что передвигался я со скоростью и грацией черепахи, разбитой параличом к тому же, но тренировок не бросал.

   Ну а перед сном – обязательная медитация, в процессе которой работал с энергетикой организма. Раз уж у парня уже были кое-какие задатки в виде тоненьких и хрупких энергоканалов, образовывавших сеть по всему телу, то и начать решил с их развития, а там и до энергетического ядра дело дойдет.

   Для начала необходимо было повысить прочность и толщину каналов, для чего я каждый вечер перегонял небольшие порции маны по ним в течение нескольких часов. Подобные процедуры доставляли мне просто море удовольствия и приятных ощущений: меня бросало то в жар, то в холод, кожа горела как натертая наждачной бумагой, а по спине тучными стадами бродили мурашки, размером с суповую тарелку, не меньше. Я заканчивал заниматься мазохизмом, когда начинали болеть глаза – именно там каналы были наиболее хрупкими.

   Так же, для развития резервов тела я тратил те крохи энергии, которые были мне доступны: с помощью концентрации маны в энергоканалах и капиллярах, располагающихся в коже, и поддержании на этом участке тела простенького плетения укрепления получался довольно интересный эффект – кожа на время действия плетения становилась толще и нехерово прочнее. Эффект этот был достаточно изучен в Империи, и применялся некоторыми армейскими магами как пассивная защита своего трепетно лелеемого организма. Назывался он "троллья шкура" и мастера-маги, тренировавшие этот прием с детства или ранней юности добивались удивительных результатов: "шкура" держалась на них постоянно и обеспечивала неплохую дополнительную защиту – необходимую концентрацию они поддерживали на автомате. Конечно, не все было так гладко – "шкура" постоянно тянула из организма ману, и требовала концентрации при наложении и поддержании – именно это и являлось главным препятствием ее повсеместного использования. По крайней мере, Олли Штайнер, ставший магом в относительно зрелом возрасте, так ее полностью и не освоил – тренировать ее надо было долго и упорно. К тому же "шкура" – это все-таки больше вспомогательная приспоба, прямого удара мечом или топором она не держала (хотя от ножа, стрелы или скользящих ударов вполне могла выручить), так что Штайнер предпочитал не выделываться, и просто носил кольчугу.

   Поначалу, "троллья шкура" получалась у меня на небольшом участке ладони, да и держалась считанные минуты, но к настоящему времени я мог поддерживать ее от кончиков пальцев левой руки примерно до середины груди, в течении пары часов. Потом резерв иссякал, и я превращался в медузу – ощущения магического истощения тела были незабываемы.

   За работой и тренировками я совершенно забыл – мне же завтра исполняется восемь лет! Надо это отметить, как ни крути, а это единственный мой праздник. А еще следует совместить приятное с полезным: это отличный повод навестить ту добрую старушку – Микото-сан – хозяйку магазина одежды, и, если получится, добыть немного информации.

   На следующий день, после утренней тренировки, приведя себя в порядок, я отправился охмурять бабулю.

   – Здоровья вам, почтенная Микото-сама, надеюсь, торговля ваша в порядке? – я жизнерадостно улыбнулся старушке во все свои тридцать два.

   – И ты здравствуй, Наруто, чем могу тебе помочь? Дела мои идут хорошо, а вот здоровья бы лишнего не помешало – она демонстративно потерла поясницу, но тут же улыбнулась мне в ответ.

   – Помочь подобрать тебе чего-нибудь из одежды, а то я смотрю, ты подрос, да и в плечах раздался?

   – Спасибо Микото-сама, было бы хорошо!

   Выбрав несколько вещей, я расплатился, и, сделав вид, будто собираюсь уходить, подошел к двери, но потом вернулся.

   – Микото-сама, а покажите мне еще вон то, – и показал ей на неплохие перчатки из хорошей кожи, без пальцев и с ремешком, затягивающим их вокруг запястий

   – Вот, смотри Наруто, это хорошая и качественная вещь!

   – Уверен, что у вас других и не бывает! Я хочу купить их, сегодня у меня день рождения, сделаю себе подарок!

   Бабуля снова улыбнулась.

   – Знаешь Наруто, они твои. Пусть это будет моим подарком тебе.

   – Но Микото-сама, я устроился на работу, у меня есть чем заплатить и...

   – Бери, Наруто, – она перебила меня – И не спорь! Я сказала, это мой подарок тебе. А деньги тебе еще пригодятся, купишь себе сладостей.

   (от пивка бы не отказался, а сладости... Нет, нахрен сладости)

   – Тогда Микото-сама, я настаиваю на том, чтобы угостить вас ужином. Прошу, не отказывайтесь, вы так хорошо ко мне отнеслись, а у меня нет друзей и родных и некого позвать... – при этих словах я умело пригорюнился.

   Подумав, старушка не стала отказываться, и вечером мы встретились в раменной, недалеко от ее магазина.

   – Прошу вас, не стесняйтесь, заказывайте, я хочу угостить вас как следует, Микото-сама!

   Бабуля рассмеялась

   – Мне много не надо Наруто, закажи хорошего чая, пожалуйста, и этого достаточно.

   – Как скажете, уважаемая!

   Прошвырнувшись до стойки и сделав заказ, я вернулся.

   – Микото – сама, а скажите, вы ведь знали меня раньше?

   Вопрос что называется в лоб. Старушка пожевала губами и опустила глаза.

   – Да... Наруто, я хорошо знала твоих родителей...

   – Как здорово, не могли бы вы рассказать мне о них? Я ведь совсем ничего о них не знаю!

   Она, ненадолго призадумалась, явно что-то для себя решая, но все-таки ответила.

   – Нууу, твоего отца звали Намикадзе Минато, как же ты на него похож... Эти волосы и глаза...

   – Он был шиноби?

   – Да Наруто, более того, он был Хокаге. Четвертым Хокаге Конохи. Как же он был красив! Ты знаешь – она лукаво улыбнулась – Будь я лет на двадцать помладше, когда встретила его, обязательно увела бы его у твоей матери!

   Она мечтательно закатила глаза.

   (да уж, видать бабуля в молодости была та еще штучка)

   – А моя мать?

   – Узумаки Кушина, химэ (дочь главы рода, что-то вроде принцессы, в общем, как я понял) клана Узумаки, и характером ты пошел в нее...Такой же непоседливый бесенок....

   Тем временем принесли чай, пирожные и бутылочку хорошего саке. Сам я хлебать рисовую брагу не собирался, ни к чему ведь портить впечатление о себе, не так ли? А вот бабуля, ударившаяся в воспоминания, от чашечки этого спецраствора не отказалась.

   – Она была красивой, Микото-сама, ведь так? Мама...

   – Да, мальчик, твои родители были красивой парой, высокий и сильный Минато и хрупкая Кушина... Ах, Минато-красавчик... Ты похож на них обоих, Наруто, очень похож, а когда вырастешь, я уверена, будешь точной копией отца! А уж тот был настоящий "смерть-девкам"!

   Она захихикала

   – Твой отец был мудрым Хокаге, при нем Коноха сильно выросла, мы наладили торговлю с соседями, а земли подвластные деревне сильно увеличились, строили новые мосты и дороги, и деревня быстро богатела и развивалась. Это при нем мне построили мой дом и магазин! А Узумаки Кушина ему очень помогала, и погасила многие конфликты между кланами в деревне, да, она была ему хорошим помощником.

   – Да Микото-сама, я вырасту, и буду достоин своих родных! Но как же так получилось, что я один? Что произошло? И где мой клан, где все Узумаки? Где? Ведь не могли мои родители меня бросить? – изобразить правдоподобное возмущение не представляло никакого труда, ибо воистину, какого хрена мне корячится метла вместо счастливого детства?

   – Тебя не бросили Наруто, нет. Твои родители погибли восемь лет назад... В этот самый день.

   (****!!! Никогда больше не буду отмечать день рождения! Хотя семья Наруто как бы и не совсем моя, но хоть немножко уважения они заслуживают. И плясать и веселиться положено на могилах врагов, а никак не отца с матерью).

   Погрустневшая бабуля тем временем, залпом выпила свою чашку саке, и я налил ей снова.

   – Вы ведь что-то знаете про это? Расскажите мне, как это произошло, я хочу все знать!

   – Я мало знаю, мальчик. В ту ночь, когда проснулась от грохота и звуков боя, я побоялась выходить на улицу...Я ведь всего лишь слабая женщина, Наруто, мне было очень страшно. Тогда творилось что-то ужасное! Коноха была сильно разрушена, я сама видела, много пожаров, их тушили весь следующий день, погибло очень много людей... Квартал твоего клана полностью превратился в руины, никто не спасся. Кроме тебя...

   – Напали враги деревни?

   – Да Наруто, на деревню напали, но это были совсем не люди. Ночью приходил демон, мне рассказывали те, кто его видел – демон выглядел как рыжий лис, с девятью хвостами. Огромный лис, намного выше башни Хокаге, может быть, тридцать метров, или даже больше. Биджу, это был огромный, могучий, полный черной злобы биджу.

   От нехороших подозрений у меня задергался глаз.

   Бабуля, меж тем, продолжала.

   – Откуда именно он явился, никто не видел, но пришел он со стороны квартала Узумаки, разрушив там все. Знаешь Наруто, мне тяжело тебе это говорить, но люди говорили, будто биджу вызвал твой отец, чтобы напугать и ослабить остальные кланы Конохи и заполучить полную власть над деревней, но потерял над ним контроль, и демон вырвался на свободу.

   – Но как же это...

   – Нет, я не верю, конечно, в эту чушь, я хорошо знала Минато, он бы никогда так не поступил, но люди думают так до сих пор.

   – Поэтому ко мне плохо относятся?

   – Да, Наруто, этот кошмар запомнился людям надолго, они думают, что во всех смертях и разрушениях виноват твой отец, а ты его сын и так похож на него...

   – А что же было дальше? Биджу убили?

   – Не знаю, наверное. Больше, слава Амиками Аматэрасу, демона никто не видел. С ним сражались шиноби всех кланов Конохи, наверное, убили, а может быть прогнали. Не знаю...

   Саке кончилось, и я предложил взять еще пузырь, но расстроившаяся бабулька сказала, что ей хватит, да и поздно уже, и ей пора домой. Я естественно отправился ее провожать, поддерживая под локоток. Довел до дома, вежливо попрощался и отправился гулять.

   Хотелось все обдумать, да и в голове роились мысли, не самого приятного содержания. Добрая бабушка прямым текстом рассказала, откуда берется неприязнь местных ко мне. Я, конечно, ни в чем не виноват, ибо в возрасте менее одного дня крупно нагадить целому городу было бы весьма и весьма затруднительно, но людей не переделаешь, раз уж с какого то хрена народ решил, что виноват мой отец, ну а значит и я соответственно тоже. И кстати, это жу-жу про то, что демона вызвал мой отец, явно не спроста – слишком уж похоже на удобную байку, чтобы прикрыть настоящего виновника. Если верить речам старой торговки, Намикадзе Минато был неплохим правителем, и для усиления своего влияния наверняка мог бы использовать менее радикальные способы, чем вызов демона посреди своего же квартала и разнос в щебенку половины своего города. Тем более, его жена (и мать Наруто соответственно) имела неплохие связи с остальными кланами селения, и являлась к тому же химэ своего клана, чем обеспечивала его безоговорочную поддержку. М-да, как же все непросто.

   Демон вот тоже, собака страшная... Выше башни Хокаге, значит? А хвостов точно девять? Ммм... Да рыжий к тому же, еще и злобы черной утаить не пытался... А свернут то как компактно, а упакован то как изящно, вон какая печать красивая, ***, да я буквально полон сюрпризов, что сказать.

   Глава 4.

   Сюрпризы сюрпризами, а полон я еще и зеленого чая, который, судя по ощущениям, уже минут как двадцать просится наружу. Эк я задумался. Я свернул с главной улицы на одну из боковых, и немного поблуждал по закоулкам квартала. Наконец, найдя удобное и безлюдное местечко возле огромной клумбы с розами, с высаженными вокруг нее кустами шиповника и беседкой неподалеку, принялся орошать насаждения. Чая я выпил много, процесс затягивался, и тут я услышал со стороны беседки какие то голоса и странный шум, как будто кого-то... Били? Не мое, конечно, дело, встревать в чужие разборки, но спать все равно не хотелось, один выходной от работы после дня рождения я себе мог позволить, так что было время, и проснулось какое-то детское любопытство – и я решил посмотреть поближе.

   Просочившись сквозь колючие ветви шиповника, я узрел следующую картину: высокий тощий подросток лет 12-13 левой рукой держал за волосы невысокую худенькую девочку, правой же отвешивал ей легкие пощечины, что-то при этом весело приговаривая. Двое его дружков в это время лениво буцкали ногами чье то попискивающее тело, валяющееся на земле. Все присутствовавшие были увлечены своим занятием, и мое появление не заметили – к тому же уже темнело, да и я старался держаться в тени кустов. Ага, вот видимо и подрастающее поколение местных бандосов мне встретилось. Я подкрался еще чуть ближе.

   – ... а сейчас, коза, ты встанешь на колени и попросишь у нас у всех прощения, за своего дружка, и карманы выверни, нам пригодятся денежки!

   – У меня ничего нет, отпустите нас... Юки, Юкииии... Аааааа, больно! Отпустите пожалуйста...

   – Врешь, коза, мы видели, как ты покупала пироги у разносчика, врать мне решила?

   И влепил ей особенно звонкую пощечину.

   Я решил вмешаться – настроение было отвратительное, и подраться очень хотелось. Да и любил я помахать рычагами, чего уж таить.

   Был бы Олли Штайнер сыном благородного человека, какого-нибудь графа или маркиза, на худой конец барона, да хоть бы и купца, и проходи я службу в элитных войсках – рыцарская тяжелая кавалерия там, или гвардия – уж я бы себя проявил! Вышел бы к этим обормотам, сразил бы мощью красноречия, бросил бы смело в лицо обвинения в бесчестии, в ненадлежащем обращении с этой девчонкой, да вызвал бы их на бой, в котором проявляя чудеса отваги и смелости... Нахватал бы полну жопу огурцов, так бы скорее всего и было бы, все таки один против троих – это более чем серьезно. Но я был сиротой с помойки и служил горлохватом, поэтому без разговоров, быстро приблизился, и могучим пинком куда то в район копчика отправил тощего быдлана в гостеприимные объятия шиповника. Его кореш, отвлекшийся от запинывания лежащего бедолаги, успел повернуть ко мне рожу, и получил прямо в улыбку самый тяжелый хук, который могло выдать мое восьмилетнее тело. Удар, и он уселся прямо на задницу, удобно подставив личико под удар ногой, чем я и не замедлил воспользоваться. Не по понятиям, конечно, упавшего бить, но по-другому я не умею. Уронил – добей, иначе рискуешь получить в спину, так что, лови подачу, дружок! Ай, как хорошо с ноги приложился, аж гул пошел! Третий юный рыцарь подворотен проявил завидную расторопность и дал по тапкам куда-то вглубь квартала, во дворы, не став искушать судьбу, даже не попытавшись разглядеть нападавшего. Девочка, от неожиданности хлопнувшаяся на спину, тем не мене успела истошно завизжать, ей в унисон мычал отоваренный мной бандючонок, у которого похоже была сломана челюсть. Тем временем, из куста шиповника выскребся тощий (а теперь кроме этого еще рваный и исцарапанный) и тут же извлек откуда то неприятного вида нож, кривой и ржавый.

   – Брось железяку, дурачина! Брось, говорю!

   – Ты не знаешь с кем связался, ублюдок!

   Мало достать и показать нож, надо еще хоть немного уметь им владеть. Отбив довольно неуклюжий выпад, направленный мне в живот, я пробил этому юному негодяю в колено, выбив чашечку. Ну а у обездвиженного противника отобрать ножик и нахлестать по румяным ланитам труда не составило.

   Подхватив за сандалий заметно поскучневшего вражину, лежавшего на спинке и злобно хлюпающего разбитым носом, и прихватив по дороге его музыкального сотоварища (его мычание начинало несколько утомлять) я уволок обоих перцев подальше за беседку, где аккуратно сложил их под кустиком отдыхать. Чистоплотность, порядок и дисциплина – вот качества настоящего воина империи! Поле боя от мусора и отходов очищено, я в полном порядке, ну а дисциплину среди присутствующих, сейчас наведем.

   Для начала я решил осмотреть лежавшего в травке паренька, которого так старательно утрамбовывала парочка юных идиотов. Когда я перевернул его на спину, первым делом обратил внимание на шикарный бланш, на всю правую сторону лица. Он был красивый уже сейчас, а к утру, когда полностью созреет и засияет всеми положенными ему оттенками, рожа паренька станет похожа на символ иньянь. Ну да ничего, прекрасные девы любят мужественных мужчин, а что как не следы былых ран придает мужественности? Также, осмотрев его истинным зрением, я диагностировал трещины в нескольких ребрах с правой опять же стороны тела, трещину в ключице и вывих локтевого сустава. Внутренние органы особо не пострадали, за исключением печени – по ней парень нахватал. Ничего опасного для жизни, в общем, парнишка легко отделался – уличные крысы могли и до смерти запинать. Лечить его я не стал – сам поправится, парень молодой, и судя по одежке, не бедный. Да и маны жалко тратить, потрачу ее лучше на завтрашней тренировке – так оно будет хорошо и правильно. Так, теперь следует посмотреть, что там с девчонкой. Она успела уползти в куст шиповника, и там сидела – вот неблагодарная! Предпочла объятия шиповника моим... Хотя наверное и к лучшему – не люблю женскую истерику.

   – Вылезай. Вылезай, говорю, я не буду тебя бить и грабить, я хороший (местами), честно. Не бойся.

   Не хочет. Не умею я видимо успокаивать девочек, не случалось как-то раньше.

   – Ты хочешь там сидеть пока они не вернуться? И снова вас побьют?

   То, что два калича, лежавшие штабелем в кустиках, куда то вернуться смогут часика через два, не раньше, а попробовать снова кого-то побить – не ранее месяца – я уточнять не стал.

   – Кто ты?

   – Я легендарный Мурамаса-карающий-меч-полуночи, Прозванный Гневом Небес, разве не видишь? Давай вылезай, не трать мое время.

   – Ты поможешь нам?

   – Уже помог. Ты вылезешь или нет? Я не буду долго ждать, я хочу домой.

   Она все таки решилась, и, хрустя ветками и ойкая от особо удачливых колючек, впивающихся в разнообразные места, покинула свое уютное гнездышко.

   – Что с моим братом???

   Она бросилась к пареньку, который уже начал приходить в себя.

   – Юки!!! Юки-кун, что они сделали, Юки!!!

   (отмудохали, не видно разве?)

   – Юкииии!!! С тобой все хорошо???

   (конечно, а то по его роже не видно, что с ним все хорошо)

   Она принялась исцелять парня, схватив его за плечи и начав трясти, от чего ему сразу стало лучше.

   – Девочка, с ним все в порядке. Я приведу его в чувство, если ты перестанешь взбалтывать ему мозги, или что там у него осталось между ушей...

   – Ты сможешь? Так помоги ему, не стой столбом!!!

   Все бабы одинаковы, с грустью подумал я, в любом возрасте пытаются командовать.

   Придав парню сидячее положение, я взял его за мочки ушей и послал туда разряд из крошечной порции маны – больно, но как бодрит!

   – С ним будет все в порядке, видишь, он уже очнулся. Кстати как тебя зовут, и что вы тут делаете поздним вечером?

   – Я Ино. А это мой двоюродный брат Юки, мы... Гуляли по деревне, и забрели... Далеко. Юки сказал, что знает короткий путь отсюда к нашему кварталу. И мы пошли через эти... Задворки. И, вот... – девчонка хлюпнула носом – Они подошли к нам и сказали, что мы должны дать им денег, а Юки сказал, что денег нету и чтобы они от нас отстали и назвал их уродами, а они стали его бить, по лицу и потом пинали, а денег у нас нету и правда, мы все потратили, что папа нам дал, потому что проголодались, и они его били, и меня били...

   Она снова разревелась.

   – Ладно, успокойся, теперь все будет хорошо. Пошли, я помогу вам добраться до дому, нельзя вас тут все-таки бросать.

   Я подхватил под руки пацана и помог ему подняться на ноги – он уже пришел в себя, и пытался понять, что происходит.

   – Юки!!! Ты жив! Я так испугалась, а это Мурамаса – он прогнал их, и тебе помог, и поможет нам дойти до дома! Правда, ведь, Мурамаса?

   – Ино, помолчи, – отозвался паренек – Спасибо тебе, уважаемый, – обратился он ко мне – Я твой должник.

   – Сочтемся, идти сможешь?

   – Да, я уже в порядке – парень, хоть и кособочился, но старался не подавать виду, что ему плохо.

   – Где вы живете? Далеко отсюда?

   – В квартале Яманака, это близко к центру деревни.

   Мы вышли на главную улицу квартала, и направились в указанном направлении. Уже стемнело, зажглись фонари, на небе высыпали звезды – все таки мне нравится ночная Коноха!

   Идти было далеко, у Ино начался отходняк после стресса и она все время болтала, одолевая меня и Юки вопросами о всякой ерунде. Я крепился, Юки морщился и периодически пытался ее как-то заглушить, но все было без толку.

   – Мурамаса, а вот хотела спросить, а где же твой меч, который карает в полночь?

   (ага, показал бы его тебе, будь ты лет на десять постарше)

   – Ммм? Неважно. Я пошутил. Меня зовут Узумаки Наруто.

   – Пошу...

   – Ино!!! Отстань от него!

   Спустя час мы, наконец, добрались до квартала Яманака, я не стал заходить на территорию квартала, хотя и очень приглашали – особенно старалась Ино – и сославшись на усталость и сонливость, отправился домой.

   Глава 5.

   Иноичи Яманака

   – Значит, Юки, ты поперся гулять вечером по Конохе один, и потащил мою дочь с собой? Почему ты никого с собой не взял, ночная Коноха не самое безопасное место для детей. Ты должен был спросить меня, или кого-то из охраны, да любого взрослого Яманаку, вас бы проводили. Я слушаю тебя.

   – Папа, Юки не виноват, это я захо...

   – Молчи Ино. Юки, я жду ответа.

   – Мне нечего сказать, Иноичи-сама, я виноват.

   – Папа, Юки сильно побили, ему надо к целит...

   – Молчи Ино. Мне нравится, что ты не пытаешься оправдаться, Юки. Ты будешь наказан. И знай – если бы с Ино что-нибудь случилось, я не посмотрел бы, что ты сын моей сестры, и сейчас мы бы с тобой не разговаривали. Ты можешь идти. Обратись к Хатеми-сан, она посмотрит твои ушибы.

   – Я понял Иноичи-сама, я пойду.

   – Иди, Юки.

   Парень вышел из дома, плотно закрыв дверь.

   – Дочь, у тебя в голове вообще есть хоть что-нибудь?

   – Папа, я...

   – Тебе не хватает острых ощущений? Знаешь, Ино, я прикажу, чтобы тебя не выпускали за пределы квартала, пока не придет срок отправляться в академию.

   – Но, папа, это же два месяца!!!

   – Ничего, потерпишь.

   – Папа!!!

   – Я решил. Или, может быть, мне следует посоветоваться на эту тему с твоей матерью?

   У девочки вытянулось лицо.

   – Не надо, папа. Я согласна.

   – Значит, говоришь, Наруто Узумаки? Желтые волосы, голубые глаза, шрамы на лице?

   – Да папа, он сказал, что его зовут Мурамаса – какой-то меч в полуночи и что-то про гнев небес, а потом сказал, что пошутил, и что на самом деле его зовут Наруто.

   – Я думаю, стоит отблагодарить его за помощь. Яманака не должны оставаться у кого-либо в долгу. И да, Ино, надеюсь, у тебя хватит ума не рассказывать эту историю твоей матери, иначе она сживет со свету нас обоих.

   – Да конечно, папа, я поговорю с Юки, скажу ему, чтобы пока он не поправится – не показывался ей на глаза. Папа, ты знаешь... Юки ведь сильно побили, и он лежал без сознания, так вот Наруто, он его осматривал.

   – Обыскивал?

   – Нет! Он осматривал его как целитель, и мне показалось, что во время этого у него светились глаза. Таким голубоватым светом.

   – Ты уверена в этом?

   – Эээээ... Наверное, да. Я спряталась в куст и видела сквозь просветы в листьях, да, я видела. Ты знаешь, что это может быть, папа?

   – Это много что может быть. Мне надо подумать. А ты иди, Ино, отдыхай. И покажись Хатеми тоже, пусть проверит, все ли с тобой хорошо.

   – Да папа. Спокойной ночи.

   Значит Наруто Узумаки.

   Может дать ему денег? Наверное, сначала стоит с ним поговорить. Интересно, сын Минато что-нибудь знает, про своих родителей? И что он сейчас знает вообще? И что там за свет в глазах при осмотре, если это не почудилось моей непутевой дочке? Голубоватый свет... Нет, не может быть, ни Минато, ни Кушина бьякуганом не владели и родни среди Хьюг не имели, значит, и у их отпрыска его быть не может...

   И все же...Определенно надо поговорить с ним. Но не лично, нет. Пусть это сделает Хатеми. И хулиганов надо найти, и разобраться – случайным ли было это нападение.

   Хм, а ведь может получиться интересная комбинация...

   Снова я.

   Работу и утреннюю тренировку на следующий день я пропустил – решил вволю выспаться, да и вообще немного лени – оно способствует душевному комфорту. И да, вечернюю тренировку тоже пропущу, лениться, так лениться. А вот ежедневную медитацию пропускать не следовало – ей я решил посвятить больше времени, чем обычно, и провести на своей полянке – хотелось подбить некоторые итоги своих четырехмесячных занятий магией.

   Добирался я до туда не бегом, как обычно, а прогулочным шагом – и думал. Дум было много, и большинство невеселые: до поступления в местную академию убивцев, времени остается совсем чуть-чуть.

   Кстати, насчет академии...

   Интересно, придется ли мне бросить работу или получится совмещать? Конечно, мести улицу – это не совсем то, чем я всю жизнь мечтал заниматься, но если бросить работу – надо опять искать, где взять деньги, и снова затягивать на мощах поясок. Ладно, по ходу дела видно будет. Есть, конечно, вариант, прояснить судьбу имущества клана Узумаки – как я понял – это был сильный клан, селившийся в отдельном квартале, и явно не бедный, а я, как ни крути, получаюсь единственным наследником. Однако для этого необходимо обратиться к Хокаге деревни (это если сироту-восьмилетку вообще допустят до беседы с главой деревни: иди, дескать, отсюда, со своими глупостями, не отвлекай взрослых дядей). И я сразу оказываюсь в заведомо проигрышной позиции просящего, к тому же буду очень глупо выглядеть (хотя как раз к этому Наруто было не привыкать): "Здравствуйте Хокаге-сан, а не отсыплете ли мне денежек, а то мне тут бабушка одна все-все рассказала, я и мешок с собой принес, сыпьте много, я дома посчитаю...". Если здешняя бюрократия хоть немного походила на таковую в графстве, в котором я вырос – хрен мне шершавый, а не наследство, еще и должен останусь, по каким-нибудь отцовым обязательствам. Ну, никто в здравом уме не расстанется по доброй воле с тем, что уже основательно прилипло к рукам, никто! А мелкого оборвыша, за которым никто не стоит и нет реальной силы, завернуть легче легкого.

   Нет, к этому вопросу надо подходить осторожно и взвешенно, надо собрать побольше информации, да и обрести какой-никакой, а вес в делах деревни, чтобы придти не с просьбой, на которую положат вышеупомянутый орган, а с обоснованным требованием. И забрать себе не подачку голодному малолетке – а все что мне причитается.

   Ну что ж, все лишнее – из головы долой – пора приступать к медитации. Для начала – обычная процедура с перекачиванием маны по каналам – этот простенький прием за последние четыре месяца здорово укрепил энергоканалы тела, хотя до совершенства (каковым оно мне представлялось) было еще пахать и пахать. А раз дела налаживаются, то пора начинать развивать энергетическое ядро организма. Для начала займусь его резервами. Ни одного источника по близости не наблюдалось (потусторонняя консерва, "могучая и полная черной злобы", по-видимому, хранимая в моей тушке, не считается), однако, этого по началу и не требовалось – можно было собирать рассеянную энергию мира: сущие крохи получались, конечно, но мне пока больше и не надо. А накопленную ману потрачу как обычно, на тренировку "тролльей шкуры" – попробую сегодня дотянуть ее от левого плеча и до шеи.

   За этим занятием так и прошел день. А когда я уже поздним вечером вернулся домой, голодный и уставший – меня ждал сюрприз.

   Сюрприз выглядел как небольшая записка, просунутая под дверь моей квартирки, и содержавшая сожаление некой госпожи Яманаки Хатеми о том, что не удалось застать меня дома, и приглашение на встречу в раменной Ичираку, завтра в полдень. Там же указывалось, что столик будет заказан, меня угощают, также наличествовало вежливое пожелание не опаздывать. Идти, по моему мнению, определенно стоило: хотя бы, чтобы пообедать, да и интересно, что же мне скажут. От благодарности в материальной форме, по крайней мере, если таковая будет – отказываться не собираюсь.

   На следующий день, в назначенное место я прибыл ровно к полудню, и сразу заметил сидящего за одним из столиков Юки, и рядом с ним невысокую миловидную блондинку, в расшитом цветами синем кимоно.

   Фонарь Юки уже свели, его лицо снова обрело симметрию и приветливо мне улыбалось.

   – Хей, Юки, рад тебя видеть! Как здоровьичко? А это вы, наверное, госпожа Яманака?

   Вообще-то, следовало бы первым делом представиться женщине и ее же поприветствовать, но раз уж я теперь пребываю в детском облике, то и следует вести себя соответственно. То есть как ребенок, причем невоспитанный.

   – Привет Наруто, позволь представить тебя Хатеми-сан, она очень тобой интересовалась – отозвался парень.

   Женщина улыбнулась

   – Мне захотелось посмотреть на столь храброго молодого человека. У тебя оказалось достаточно мужества, чтобы защитить нашу девочку от трех грабителей! Из тебя получится достойный шиноби Конохагакуре.

   – Уверен, Юки-кун и сам бы справился, не застань они его врасплох!

   – Я тоже в этом уверена, так ведь Юки? – женщина многозначительно посмотрела на своего спутника.

   Тот немного покраснев, с нами согласился – мне этот паренек был симпатичен – не трус, не мямля, поэтому я решил завести с ним приятельские отношения и немного поднять его самооценку.

   – Конечно, справился бы, он просто в это время отдыхал и был излишне добродушен. Ну, или отвлекался на Ино, не так ли?

   – Все так, Наруто, да. Кстати Ино тоже спрашивала о тебе, интересовалась, когда ты ее навестишь.

   – Я очень занят, Юки, очень. Но обещаю найти время и наведаться в гости.

   Мы болтали с ним, пока не принесли заказ – рамен меня не устраивал, я заказал себе еще огромную порцию мяса в специях и чай. Пока я, урча и чавкая, это все поглощал, Хатеми меня расспрашивала про мою жизнь – я излил на нее всю печаль погубленного детства: крошки риса и запах лапши на обед да метла вместо игрушек – аж самому заплакать захотелось. Много расспрашивала про этот инцидент. Интересовалась, какими травмами я снабдил негодяев, чтобы быстрее удалось их найти – я рассказал, с многочисленными отягчающими подробностями. Когда спросила про способ, которым я привел в чувство Юки, пояснив, что является старшим ирьенином (целителем) клана Яманака, я наврал, что просто начал отвинчивать Юки уши, и тому пришлось очнуться, иначе носить бы ему их в кармане. Ну, или на шее, на веревочке – говорят, удачу приносят. Хотя, знаю я, дескать, рецепт хорошего клея...