Текст книги "Стальное сердце (ex-Naruto) (СИ)"

Автор книги: Goblins

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 23 страниц)

   Ладно, хватит. Не подобает воину империи жаловаться на жизнь (которая, кстати, налаживается), а подобает стойко принимать жизненные невзгоды, пускай даже и в виде этих помоев. Ну ладно, целебных и очень полезных помоев. Мелочи же, воистину, это у меня брюзжание от общей расслабленности, благодушия и некоторой зажратости. Я, кстати, нудно и въедливо выспрашиваю у Хатеми рецепты, особенности приготовления и эффекты, а также показания к применению – лишней информации не бывает, в недобрый час понадобится. И записываю. Она морщится, ворчит, но вижу, что довольна вниманием к своей профессии, мало кто из шиноби интересуется подобным, говорит она, все тайдзюцу да ниндзюцу им подавай. А мне интересно.

   Девочки еще навещали, каждый день причем. Приволокли мне записи с занятий из академии – я проглядел их мельком – ничего сложного или шибко полезного. Делились незамысловатыми школьными новостями, не то, чтобы мне это интересно – но все лучше, чем в кровати валяться и пялиться в потолок. Кстати, скопом они больше не являлись, каждый вечер приходила либо Хината, либо Ино, иногда бравшая с собой Юки или Сакуру. Здорово, когда есть друзья. Голодным они меня точно не оставят – то, что они мне натаскивали, я осилить не мог, хотя на аппетит никогда не жаловался.

   Две недели еще отдыхал, в общем. И, наконец, Хатеми решила, что я могу покинуть сие гостеприимное заведение и отбыть по месту проживания. Напоследок накачала меня своими отварами по самые брови и выдала с собой здоровенный жбан, наказав регулярно хлебать сей буровато-зеленый нектар. На робкий вопрос "доколе?" – сказала – пока все не выпью. Оно, дескать, пользу принесет, неимоверную. Ладно, не буду ее огорчать, станет невмоготу пить эту гадость – угощу друзей. Ну, или толчок. А напоследок, когда шел за вышеупомянутым жбаном, свистнул в больничной лаборатории небольшой брусок свинца – им тут заливали горлышко емкостей с наиболее летучим или ядовитым содержимым, да и еще где-то использовали, наверное. Не знаю. Мне свинец необходим для более необходимых в хозяйстве вещей.

   Первоначально я подумывал о свинчатке или кастете – и с тем и с другим я знаком достаточно хорошо – спасибо счастливому детству и невинной юности. В наших трущобах честный бой, то бишь когда один на один, да и чтоб железку в кулак не вкладывать, как-то не одобрялся. Свинчатка – делается элементарно, для изготовления нормального кастета нужна форма, но и боевые возможности у него куда как пошире. Умелый боец может не только наносить им удары, но и блокировать ответные, в том числе наносимые палкой или дубинкой. А я – достаточно умелый, смею надеяться. Компактная штучка, здорово усиливающая боевые возможности своего владельца, на моей бывшей Родине такими очень любили пользоваться моряки, это впрочем, понятно: в свалке в тесных помещениях корабля самое то, что нужно. Пользовались ими и прочие, вроде бы законопослушные граждане графства, наподобие грузчиков, вышибал, охранников. Да и стражники не брезговали порой надеть на свои грязные лапки "колечки", как они их называли. Да, хорошая вещь, все-таки: с какой бы руки им не попал – противник практически гарантировано летит с катушек, знаю по себе, и сам пользовался, и огребал таким – хорошо не в голову. Но и по костям хватало, чтобы познать, каково оно. А те, кто ловил сей приспособой в дыню, иногда отправлялись на свидание с предками, хотя, тоже ведь – куда попадешь. Здоровья, тем не менее, никому не добавит. Полезная вещь, жалко не было с собой, когда общался с этими макаками из собачьей стаи. С другой стороны – оно может и к лучшему, не факт что мне бы простили проломленные тыквы этих оболтусов... Однако в сторону сомнения, железо мне необходимо – честный бой тут тоже не в чести.

   Как говорится, лучше пусть меня судит один, чем несут шестеро.

   Но, хорошенько подумав, решил поначалу изготовить другое оружие, владеть которым тоже умел в прошлой жизни неплохо. Мастером, конечно, не был, но удивить мог, да. Для изготовления мне необходима была свинцовая гирька, прочный шнур или тонкая веревка, ну и пробойник. Да, кистень – оружие воров и бандитов, нищих попрошаек, убийц из трущоб и лесных разбойников. Незамысловатая, вроде бы, вещь – кусок металла на веревке, однако, опасное оружие при этом. И при грамотном применении – неожиданное, в силу незаметности: напоказ такую штучку, обычно, не носили, а так – петля на запястье, гирька и аккуратно уложенная веревка в рукаве, и последнее, что видит незадачливая жертва ограбления, где-нибудь в закоулках, это резкий взмах рукой грабителя. Последствия, в виде расколотого котелка жертвы, предсказуемы. В армии, в егерских частях, такое тоже использовали – компактно, удобно, неожиданно, не тяжело таскать, удар не заблокировать, можно ударить за щит, а веревку или шнур, на котором висит гирька можно использовать как удавку – одни достоинства, короче говоря. В линейных же частях... Не приветствовалось.

   Ну да ладно, хватит мечтать, пора дело делать!

   Пробой я купил в кузнице: за несколько минут объяснил кузнецу, что мне надо, и получил требуемое довольно скоро. На вопрос, зачем мне эта штука – пожал плечами и сослался на Хатеми, дескать, она заказала. Толстый и весьма прочный шелковый шнур приобрел у старой Микото – она рада была меня видеть, да и я ее тоже, если честно – не знаю, зачем и где эта штука применялась в одежде, на таком впору повеситься. Прихватил из дома старую кастрюльку, в которой столько времени варил себе обеды, и отправился на свою полянку. Там растопил кусок свинца в кастрюльке (жаль, выкинуть ее потом придется), выкопал в глине возле ручья аккуратную ямку, тщательно разгладил ее стенки, поместил туда пробой, разогнув его концы в стороны, и залил свинцом. Когда тот остыл – привязал шнур к пробойнику, и на пробу крутанул оружием: да, впечатляет! Таким можно проломить бестолковку кому угодно – даже сквозь шлем проймет, а незащищенное вместилище мыслей треснет только в путь. И можно же не только в голову – удар в плечо оставит врага без руки, а после удара в колено одноногий вражина далеко не убредет. Только вот капризное оружие, требует тренировки. При неумелом обращении легко не только врага порадовать, но и товарища, а то и себя самого. Я то, в смысле Олли Штайнер, пользоваться кистенем умел – это тело не умело. Ну что ж, придется заново нарабатывать навыки и рефлексы на моих самостоятельных тренировках. Я знаю, как это делать хорошо и правильно, и если проказникам Инудзуки все еще не понятна мысль, которую я неоднократно пытался до них донести путем массажа их рож и ребер – может статься, целых и здоровых родичей у симпатяшки Ханы поубавится.

   Охо-хо, докатился... Прикидываю уже, как разбить балду ребенку кистенем!

   Сооооовеееесть, ау! А впрочем, насрать на этих ребенков, такова их, видимо, судьба. Надо бы еще нож в порядок привести, тот, который у местной шантрапы отобрал. Он крепкий, и хотя тупой и ржавый, но это поправить недолго. Потом куплю что-нибудь получше, естественно, а пока и этот сойдет. Не в бой с ним идти, и вообще, жизнь первого своего врага я забрал гвоздем, заточенным об камень. В идеале, хотелось бы те кинжалы, которые обычно таскал с собой на задания... Ага, а еще егерский полуметровый тесак, арбалет с набором болтов, ту удобную кольчугу, которую купил на первые наградные, мой рюкзак со снаряжением, и десяток ребят из моей роты, кому не побоялся бы доверить спину.

   Так, опять размечтался.

   А кастет себе потом все равно сделаю. А лучше – закажу в кузнице, вещь от мастера всяко лучше будет, нежели самоделка.

   А еще удавку из гибкой проволоки, с удобными рукоятками – и вот он – набор юного жестянщика, хе-хе. Из тех, что вечером нож точат, а утром деньги считают. И на промысел!

   Шутка.

   И вообще, пора серьезно браться за тренировки, раз уж каникулы, любезно устроенные мне паскудными братиками, закончились.

   Вообще-то, чисто теоретически, работу в больнице можно пока бросить, и сосредоточиться исключительно на своем развитии, как в магическом плане, так и в плане физической и боевой подготовки. Деньги то ведь есть уже. Не то, чтобы много, но есть, с голоду не помру, а времени освободится уйма.

   (Кстати, где они? Надеюсь, мне не придется напоминать Тсумэ Инудзуки про должок, неловко все же).

   Однако, поразмыслив, решил средства не тратить (все, по крайней мере), и отложить в заначку, каковую старательно припрятать. Мало ли, докопается опять кто-то, хоть бы тот же Сен – хоть его мать и обещала наставить дурака на путь истинный – а вдруг взыграет ретивое? Ударит моча в голову, возжелает реванша, а я уже и не с пустыми руками. И был Сен Туповатый – а станет Сен Безмозглый или Сен Продырявленный, в прямом смысле этих слов. Вот найдут где-нибудь в кустах трупик Сена Окоченевшего – и придется мне линять из славного города Конохи, дабы променять милую Родину, на чужбину недобрую. Тогда и запас понадобится. И вообще, гораздо лучше, когда заначка есть, чем когда ее нет. Запас, он, как известно, карман не тянет, жрать не просит, лежит себе тихо, пока час недобрый не настанет. Так что, стоит продолжить работу. Тем более, учат там полезному, при том бесплатно, отношения, опять же, хорошие, терять жалко...

   Тренировки тренировками, а хотелось бы кое-что прояснить, по поводу тех фортелей, которые выкидывали те бравые макаки, с которыми я повздорил. Ускорение! Полезная штучка, несомненно, я уверен, что обычными тренировками скорости такого добиться нельзя, нет, я видел ребят и пошустрее в прошлой жизни – мастера клинка из свиты императора, например, и этим деткам до них далеко. Правда вот, мастера из свиты занимались всю жизнь, принимали дорогущие зелья, их тела модифицированы магами жизни и сильнейшими мистиками, а тут – ребятишки. Да и вообще – хоть укакайся, но в их возрасте мастером не станешь. Значит – есть секрет, какой-то фокус.

   Он мне пригодится.

   Глава 16.

   С выяснением я надолго откладывать не стал, больно уж любопытство зудело. Да, да, знаю – браться надо за что-то одно, хочу учиться фуиндзюцу – им и надо будет озадачиться, а не всякой ерундой, однако, вот поди ж ты.

   – Хатеми-сан, а Хатеми-сан? – я уже примерно полчаса одолеваю женщину вопросами о всякой ерунде, вроде способов управиться с открытым переломом – А вот еще бы хотелось спросить...

   – Давай уж, что там у тебя?

   – Я вот заметил, что тот парень, ну, из тех, что на меня напали, он... В какой то момент стал быстрее. Очень здорово быстрее – я глубокомысленно поскреб в затылке – А как такое возможно?

   – Ах, это... – Хатеми на секунду отвлеклась от котла, в котором задумчиво булькала какая то субстанция – Наруто, передай-ка мне вооон ту баночку, там сушеная ромашка... Так вот, это простенький прием, основанный на контроле чакры. Во время мышечного усилия следует сконцентрировать чакру в мышцах тела, ответственных за то движение, которое ты хочешь сделать. Чем лучше контроль – тем дольше сможешь удержать там чакру, как я тебе рассказывала... А я рассказывала? – она подумала секунд пять – Неважно, если нет – расскажу. Да и в академии вам должны будут рассказать про это и научить приемам контроля. Так вот, чакра – она циркулирует по каналам, которые пронизывают твое тело. Если немного чакры оттуда забрать и направить в мышцы – сможешь выдать большее усилие. Ну, там, прыгнуть дальше, пнуть больнее. Я как-то видела, как Сенджу Тсунадэ ударом кулака пробила толстенную каменную стену – вот у нее и сила, и контроль – она вздохнула – Легендарный Саннин, что сказать. Другое дело, что чакра стремится вернуться в систему циркуляции, это раз, и тратится тоже – используется как топливо для совершения усилия – это два. Заберешь и используешь слишком много – свалишься, и тебя будет способен скрутить ребенок, потратишь все до капли – умрешь. Такова цена. Так вот, чем лучше контроль – тем лучше ты управляешь чакрой, и тем лучше ты сможешь выполнять техники, так понятнее?

   – Ну, в целом да. Тогда, получается, и тренироваться не надо? Достаточно направить чакру куда надо – и станешь сильнее, быстрее? – насчет ответа на этот вопрос кое-какие догадки уже были, но стоит уточнить – Зачем тогда в академии нас заставляют заниматься физическими упражнениями? Может, это время следовало бы потратить на улучшение контроля чакры, а нам про это вообще пока не рассказывают. Проклятый Майто заставляет только бегать и отжиматься.

   – И правильно делает – она отхлебнула своего варева – Еще минут двадцать, и готово – пробормотала себе под нос – Во-первых, Наруто, чем сильнее твоя мускулатура, тем большее усилие она выдаст под воздействием чакры. Во-вторых, – чем больше усилие – тем больше нагрузка на организм, сам-то подумай? Вот сможешь ты прыгнуть на полсотни метров, так все сухожилия себе порвешь, и мышцы на ногах, а когда приземлишься – переломаешь ноги. А то и сердце откажет, от нагрузки, сосуды полопаются. Ну и выносливость: при длительных усилиях – быстром беге на длинные дистанции, к примеру – ты сможешь какое-то время снимать усталость, подпитывая организм чакрой, но это даст лишь отсрочку, и когда ты прекратишь воздействовать чакрой на свое тело – то свалишься от истощения. Так что правильно вас Майто там гоняет, ты шиноби будущий, или кто? Не хочешь тренироваться? Борись с ленью, Наруто – она усмехнулась – Самый страшный враг твой – ты сам, а лень, оружие в руках этого врага!

   – Это я то ленивый??? Да я...

   (плюнуть бы тебе в котел, я сплю по четыре часа в день вместо положенных восьми!)

   – Слушай и впитывай мудрость старших, и не перебивай! – она похоже издевается – Лень, страх, нерешительность – они присутствуют у каждого, но достойный шиноби их игнорирует. Долг превыше всего, перед семьей, кланом, деревней – неважно.

   Мммм? Долг? Вот уж в долг я тут ни у кого не брал! Клана нет, на Коноху мне плевать, по большому-то счету – я давал клятву защищать другое государство, в другом мире, в прошлой, демон возьми, жизни! Ничего я никому тут не должен, правда, лишь пока что. Хотя... Кто знает, куда там кривая вывернет. Я в теле ребенка, все впереди. Мне всегда хотелось иметь свой дом, семью, друзей – попробую найти все это здесь, а такие вещи привязывают крепче стальных цепей. Н-да, долг... Вот, вроде бы нет его – а вот он, хлоп, и появился. Суровая правда жизни... Но как бы там ни было, решать за меня, кому и чего я должен не будет никто! С таким подходом к вопросу – кому я должен – всем прощу. И ездят, обычно, на тех – кто везет, а на меня где сядешь, там и слезешь.

   – Ты уснул, Узумаки? – Хатеми неторопливо разливала свою бурду по баночкам – Если нет, бери черпак и помоги мне.

   – Конечно, Хатеми-сан – я присоединился к ней – А вот еще заметил, один из тех парней запрыгнул на стену, и так лихо по ней пробежался! Я тоже так хочу, как такое возможно?

   – Чакра, Наруто, снова чакра – она усмехнулась – С помощью нее шиноби на мгновение, достаточное для шага, сцепляется с поверхностью и получает точку опоры. Требует контроля и тренировок. Тебе рано заниматься такими вещами, контроль, вот что важно. Будь ты сколь угодно силен, неважно, насколько велики запасы твоей чакры – если не можешь управлять чакрой – все без толку, только покалечишься. Но зато когда освоишь – сможешь ходить, да хоть по потолку. Или лежать, там же, хотя, зачем? Лежать лучше на кровати – там удобнее... И вообще, я понимаю, что ты у нас любознательный, но не стоит бежать впереди повозки – то, о чем ты меня расспрашиваешь, вам пояснят в академии, когда придет время. Так что, прояви терпение, и займись, наконец, делом!

   Н-да. Есть над чем призадуматься. Перегнать ману в мышцы из каналов? Не сложно, но вот получить за счет нее усиление, или, там ускорение? Надо попробовать, что-то здесь не так.

   Ладно, до дому потерпит.

   – Не спи, Наруто, тебе еще мыть посуду, котел, и все эти склянки – Хатеми перегнулась через меня чтобы поставить что-то на стол за моей спиной, на мгновение прижавшись упругой грудью к моему плечу (приятно же, демон меня забери) – Приберешься, и подойдешь в мой кабинет.

   Хм, усиление мышц... А ману ведь не обязательно только в мышцы направлять, чтоб их усилить? Можно ведь и в... Так, что-то заносит меня опять, хотя рано бы еще. Долой грязные мыслишки, пока что, по крайней мере! И применять подобное, надеюсь, не будет нужды лет так с полсотни. Своими силами управлюсь.

   Вечернюю тренировку, так как мне еще рано было подвергать организм серьезным нагрузкам, я принял решение посвятить исключительно своему новому оружию, довольно капризному. Нож-то он что – он вполне привычен, как там говорил наставник в школе егерей – "Нож – брат егеря". Везде нужен, а если, например, операция проходит в лесу – так если выбирать, то лучше иметь там хороший нож, чем меч или что-то еще. Так что им я владею весьма неплохо, и большую часть внимания следует уделить кистеню. А в его эксплуатации главное что – точность, навык и координация – нет чего-то одного – и вместо вражеского черепа вполне реально съездить себе же по мудям, или по тыкве, что само по себе неприятно, а в бою – так и вообще фатально. Так что выбрать куст возле своей полянки – и вперед, тренироваться. Все просто – выбираю листик на ветке растения, и пытаюсь сбить грузиком именно его, пока стоя на месте. Раз за разом, снова и снова. Упереться – и успех придет! Без труда – никого не выловишь из водоема! А параллельно, чтобы немного усложнить себе работу – начинаю заниматься еще и "шкурой" – с ней дело обстоит замечательно: я уже дотягиваю ее спереди до пояса, сзади примерно до лопаток и по рукам полностью. Дело, в общем, за малым – распространить ее на все тело, и учиться поддерживать ее постоянно, днем и ночью, даже во сне. Пригодится, чувствую. Неспокойный здесь мир.

   Ну а вечерком, когда я усталый, но довольный, возвращался домой, возле дверей моего жилища меня ожидал сюрприз.

   – Ну, привет, Узумаки – ко мне обратилась миловидная девочка, почти девушка скорее, ожидавшая меня в сопровождении грузноватого дядьки с протектором Конохи на лбу и символикой клана Инудзуки на кимоно.

   – Хана-химэ? Рад видеть тебя в добром здравии. И, ээээ, господин...?

   – Дайки Инудзуки – пробасил тот – Тсумэ-сама велела тебе кое-что передать – он протянул мне довольно объемистую сумку, до того висевшую у него на плече. Она сказала – ты знаешь, что там. Сумку можешь оставить себе.

   – Ты можешь идти, Дайки-сан – это Хана – а мне надо поговорить с Узумаки.

   – Я подожду тебя возле раменной – ответил тот, и, развернувшись, удалился.

   – Что хотела тебе сказать – она посмотрела мне прямо в глаза – Ты мне не нравишься. Не думай, что если мать запретила нам поставить тебя на место, то мы все забыли и простили. А Сен просил тебе передать, что ничего еще не окончено. Ты нам задолжал, Узумаки, понял?

   – Ничего не имею против такой милой девушки как ты – она чуть порозовела – И против твоей матушки тоже. Она умная женщина, очевидно же, что мозги в вашей семье передаются по женской линии, и вы должны понимать, что я лишь защищался. А Сену можешь передать – еще полезет – я ему глаза через нос высосу.

   Девушка невольно хихикнула, видимо представив такую картину, и чуть расслабилась, однако, тут же вернула на личико серьезное выражение.

   – Я тебе все сказала. Никто не может безнаказанно избивать моих братьев. В сумке книга – надеюсь, ты умеешь читать – она фыркнула – А то, не удивлюсь, если нет. И свиток, там техника стихии огня. И деньги. Знай – будь моя воля, вместо этого всего получил бы ты кунай в глаз – и презрительно улыбнулась.

   – Такая красивая – и такая глупая! У тебя есть, что мне еще сказать? Если нет, то я тебя не задерживаю. Я лучше спать пойду, чем тебя слушать, надеюсь, с возрастом ума у тебя прибавится. Бери в этом пример с матери. Кстати, надеюсь, деньги пересчитывать не надо? А то кто знает, что от вас ожидать...

   Я аккуратно обошел онемевшую от негодования девушку, зашел в квартиру и захлопнул дверь прямо перед ее носом – она как раз повернулась, чтобы сказать мне что-то еще. Тут же дверь содрогнулась от могучего пинка.

   – А ну-ка открывай!!! Я с тобой не закончила!!!

   – Зато я закончил. Отстань от меня, не хочу с тобой общаться, я устал. А высадишь дверь – пожалуюсь госпоже Тсумэ, надеюсь, вставлять новую она отправит тебя и твоих тупых братьев. Что за семейка, никакого от вас покоя...

   Снова удар в дверь, правда, уже не такой сильный.

   – Тупой Узумаки! Ну ладно, погоди еще у меня...

   Послышался звук удаляющихся шагов.

   И что они мне притаранили? Надеюсь, не магическую бомбу, артефакт-ловушку или еще какой неприятный (для меня) сюрприз? Если так, если наш с Тсумэ договор нарушен – что ж, они выбрали сами. Спровоцировать Кибу – ума много не требуется, и неустойку взыщу, прежде всего, с него, причем с лихвой – игры кончились, и если в сумке будет не то, что должно быть по условиям соглашения – то шею я ему сверну, плевать на последствия. Один из моих жизненных принципов таков: договор следует соблюдать, каков бы он ни был, а обманывать, выкручиваться и торговаться следует до его заключения. Травить колодцы в поселениях врага, резать спящих, жечь жилища вместе с их обитателями – все средства хороши для войны, но когда заключен мир – его следует принять. И горе обманувшему.

   На всякий случай, я не стал открывать сумку сразу – прошелся по ней истинным зрением – вроде ничего. В смысле, никаких признаков магии в емкости не наблюдалось. На всякий случай, я наложил на мешок ослабленный вариант проклятия "магической пиявки" с немедленной активацией – данное заклинание, в полноценном варианте предназначено для выкачивания маны у пораженного им мага, а в ослабленном – просто идеально подходит для обезвреживания магических ловушек – просто высасывает из них энергию. Полезный фокус, в общем. Это уже паранойя, конечно, но лучше быть здоровым параноиком, чем беспечным инвалидом – сколько хороших ребят пострадало, подобрав вроде бы случайно оброненную отступающим врагом вещь! Шаманы племен западных пустошей большие мастаки были на подобное: оброненный кошелек, нож или еще что-нибудь более-менее ценное подбирается солдатом, а через несколько часов или дней человек умирает от неизвестной болезни, порчи или отравления. И что интересно – на первый взгляд, вещь ничего опасного в себе не содержит! Мы, однако, быстро научились с этим бороться – жизнь заставила, хотя, сам принцип наложения чар на предмет так, чтобы их было совершенно не видно в магическом диапазоне, так и остался мне неизвестен. Ломать – не строить, оно завсегда легче. Вот с тех пор, кстати, у меня и появился стойкий прибабах на тему личной безопасности – не уверен, что вещь, полученная от недруга, безопасна – проверь, пока не станешь уверен. Проверь дважды и трижды – лечиться, ежели чего, гораздо дольше.

   Но нет, толстый талмуд, рулон свитка и увесистый мешочек, набитый монетами, сюрпризов не содержали. Это не может не радовать. Потом посмотрю, что там, в книге, спать уже пора – на тренировку рано вставать.

   Глава 17.

   Ну что ж, проблем эта асоциальная семейка мне пока что больше не доставляла. С Сеном Инудзуки мы несколько раз пересекались в коридорах академии, я к общению не стремился, он – тем более. Видимо, дома его хорошо на эту тему проинструктировали. Киба первое время при моем появлении в зоне видимости кривил морду, но потом перестал – видимо понял, что от пронзительных взглядов и злобных фырков в мою сторону я никуда не денусь, и смирился с моим существованием. О конфликте между нами, видимо, были проинструктированы и учителя академии: на уроках, когда для заданий, предназначенных к выполнению не в одиночку, распределяли пары или команды – мы в одну с ним не попадали никогда. Это касалось всех занятий, всех – кроме тайдзюцу, где долбаный юморист Майто от души веселился, частенько ставя нас в пару для выполнения упражнений, не забывая упомянуть о силе юности. Мне это удовольствия не доставляло ровным счетом никакого, Киба шипел и плевался – Майто за всем этим внимательно наблюдал, и жизнерадостно ухмылялся, даже шире чем обычно – то есть от уха до уха. Точно таким же образом он начал развлекаться, когда почуял легкую неприязнь, появившуюся в отношениях между Хинатой и Ино, и теперь если упражнение было в паре – две из них можно стало угадать еще до разбивки. Еще одним поводом порадоваться для Майто стало выполнение им обещания по повышению нагрузки на тренировках для меня, Шикамару Нара и толстого Чоджи.

   Утяжелители.

   Когда он нам показал их на первом занятии, я не придал этому особого значения – ну пояс, браслеты... Не толстые, тяжело быть не должно, это не мешок с камнями и песком, с которым я бегал по утрам, фигня, короче, блажь учителя – так я думал.

   Как же я ошибался...

   Довольно сложные артефакты – вот что это такое оказалось, при ближайшем рассмотрении. Пояс из толстой кожи с широкой стальной пряжкой, прошитый металлической нитью, был весь покрыт сложной вязью иероглифов, на металлических браслетах пребывала вязь наподобие, но несколько попроще. Назначение данных приспособлений – максимально осложнить процесс жизнедеятельности пользователя путем увеличения собственного веса и распределения получившейся нагрузки равномерно на всю конечность. Или на корпус – в случае с поясом. А накопители где? Откуда эти штуки берет энергию для работы? Непонятно, да. Впрочем, я не артефактор, могу чего-то не знать.

   Первым насладиться удовольствием, даруемым этими замечательными вещицами, довелось Шикамару. Предвкушающий новую порцию развлечений Майто надел на него весь комплект, сказал, что надо определить рабочую нагрузку для Шикамару, после потыкал пальцем в иероглифы. Сначала активировались браслеты на руках: иероглифы на них засветились зеленоватым светом, и Шикамару, до того стоявший прямо, уткнулся ладошками в песок, сложившись как перочинный ножик. Поднатужившись, он с трудом оторвал на пару сантиметров от песочка свои неожиданно ставшие неподъемными конечности, но вспыхнула вязь на поясе – и он с размаху уселся на задницу. Притом не разгибаясь. Полагаю, если бы в комплект входил утяжелитель для шеи – тут бы тощего и скатало в рулончик. Встать, или хотя бы изменить позу, уткнувшийся лицом в собственные коленки Шикамару так и не смог, его мучения прекратил учитель, несколько посокрушавшийся, что переоценил возможности ученика.

   Потом была пробежка, ранее представлявшая из себя легкую разминку, с утяжелителями, выставленными индивидуально для каждого из нас на "рабочий вес", ***, *** ***, она превратилась в разновидность пыток. Выглядело это все следующим образом: вокруг полигона, обдуваемая ветерком, чешет цепочка учеников, счастливая от того, что пытают не их, а в самом конце, обливаясь потом и едва переставляя ноги, плетутся трое виноватых. Первая треть дистанции прошла еще неплохо, на второй мои силы поддерживала лишь мысль о том, как было бы здорово надеть этот проклятый пояс на самого Майто, а на шею ему все четыре браслета, затянуть потуже, выставить максимальный вес и предать забвению на дне глубокой ямы с навозом.

   Первым пал Чоджи. Его ноги подкосились метрах в двадцати от финиша, он свалился на бок, с усилием перекатился на спину и, видимо, приготовился к приходу той, что когда-нибудь посетит нас всех. Моей первой мыслью было прилечь где-нибудь по соседству, но железная воля воина империи подавила возникшую на мгновение слабость! (На самом деле я опасался, что если лягу – то обратно уже не встану, а позориться перед девочками почему-то не хотелось). К тому же с первых занятий козел Майто установил такой порядок: упражнение заканчивается только тогда, когда задание учителя выполнено всеми и полностью, так что валяться было нельзя, иначе бегать потом нам троим – пока не опухнем. Попытка поднять колобка на ноги усилиями меня и Шикамару успехом не увенчалась – он оказался не в силах принять даже сидячее положение... Короче, оставшиеся до финиша метры тело нашего товарища пришлось катить. Оно (тело) не возражало.

   Оставшееся время тренировки прошло в каком-то тумане, полностью пришел в себя я только тогда, когда меня, как раненого воина, под левую руку подхватила Сакура, под правую – Ино, и, поддерживая (а вернее, почти волоча на себе) проводили до академии. Хината шла рядом, не сводя с меня полного сострадания взгляда, и Юки – он веселился. На смиренную же просьбу заткнуться, и если он так уж хочет помочь – взять меня за ноги, а то они слишком стали тяжелы, он отреагировал неадекватно – захохотал, как гиена, и отправился набивать брюхо в столовую. Друг еще называется. Вот то ли дело – Ино с Сакурой. Или Хината! Первые две не только доволокли меня до раздевалки, а потом до столовой, но и набрали там для меня еды, отстояв очередь у стойки. Хината же здорово выручила на уроке каллиграфии. Она скептически поглядела на то, что выходит из-под моей кисти: похоже было не на красивые иероглифы, которые должны бы получиться, а на какую-то клинопись, нечитаемую в принципе, а некоторые, особо удачные участки моего творчества поразительно напоминали наскальные рисунки, те, которые встречаются иногда в древних пещерах. В некоторых даже угадывался сюжет – "тоскливое утро болотного гоблина" или "банда инвалидов преследует сбежавшего кадавра"...

   Ну а что вы хотели, руки после браслетов трясутся, как у запойного алкоголика. Так что она вытащила кисть из моих ватных пальцев, и написала задание за нас обоих. Такая трогательная забота, просто умиляет мое черствое сердце. У двух рыхлых медуз, сидящих за соседней партой, такой доброй и полезной Хинаты под рукой не было, поэтому им пришлось трудиться самим. Оба, с тоской поглядывая на счастливого расслабленного меня, поплелись сдавать свои каляки-маляки, и сполна познали гнев учителя. От моих же благодарностей девочка заалела и отмахнулась, но сообщила, что если уж я хочу сделать ей приятное, то вполне могу прогуляться с ней, проводив ее до дому. Я и так частенько это делал, так что, ничего особенного. Ино и Сакуру я пригласил, кстати, прогуляться с нами тоже, но они отказались – у Сакуры нашлись какие-то дела, Ино тоже нашла причину, но я заметил, что девочка явно расстроилась. Женская душа – потемки, как известно, может, сказал что-то не так...

   Гулять мне, кстати, не хотелось. Нет, не потому, что общество Хинаты вдруг стало мне неприятным – девочка мне нравится, а по гораздо более простой причине. Я устал. Подлый Майто (чтоб твоя Сила Юности воспалилась и опухла!) подобрал вес утяжелителей таким образом, что моих физических сил хватило до конца тренировки впритык, интересно, это он нас троих на каждом занятии теперь будет так устряпывать? Если так – впору заказывать гроб, еще и со скидкой выйдет – маломерка дешевле, однако...