Текст книги "Бумеранг для Снежной Королевы (СИ)"

Автор книги: Галина 55

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 19 страниц)

Твою жизнь, твой душевный покой,

Я пойду незаметно по краю,

Охраняя незримой рукой.

В твою жизнь я мешаться не стану,

Незамеченным буду хранить.

Только нежность, без страсти дурмана,

Но по прежнему буду любить!

На всякий случай я зашел в чат. Как и ожидалось, Катюша была offline. Ну, конечно, она на занятиях в Университете. Я решил немного вздремнуть, а потом поехать к Универу, проследить издалека, чтобы ни один урод ее не обидел.

========== Решение проблемы… ==========

От автора.

Ну, конечно же, Андрей проспал окончание занятий в Университете, и конечно же, никуда не поехал. Как бы он ни переживал за Катюху, а молодой здоровый организм, измученный бессонной ночью и почти полной бутылкой виски, требовал отдыха, вот и брал свое, не слыша звонка будильника, который Андрей не забыл поставить перед тем, как уснуть. Но это, наверное, и хорошо, потому что если бы он не уснул, то не дождался бы ни Сашку, ни, что самое важное, Юрия Сергеевича, и вся дальнейшая операция по спасению Катюши от шантажистов прошла бы мимо него.

Он спал долго, только поэтому и не начал психовать, когда прошло время, отведенное Сашке для посещения работы, и когда дядя Юра не приехал не только через три, но и через четыре и через пять часов. Он проснулся в ту самую секунду, когда раздался первый звонок в дверь, проспав семь часов. Проснулся с ужасной головной болью и сердцем дрожащим, как заячий хвост в ожидании опасности. Пока со сна пытался разобраться, что за звук его разбудил, отчего так болит голова и почему сердце не на месте, звонок из осторожного однократного превратился в нетерпеливый и непрерывный.

Вспомнилось все, как-то мгновенно и сразу. Андрей вскочил с постели и рванул к двери, машинально отметив, что за окнами уже почти темно.

– Проснулся? Мы уж думали ехать тебя искать, опасались, что ты уже где-нибудь в Заполярье кулаками машешь, а ты спишь себе и в ус не дуешь. – Сашка прошел мимо Андрея в кухню, по пути зажигая всюду свет.

– Простите, Юрий Сергеевич, что-то меня сморило, – Жданов пропустил в квартиру и старшего Воропаева, закрыл дверь. – Проходите, я сейчас, только оденусь.

– Не спеши, Андрюша. У нас есть еще немного времени. Сашка, давай-ка вари кофе на всех и доставай из пакетов провизию. Сейчас подкрепимся, поговорим и поедем.

– Вы что-то узнали, Юрий Сергеич? – спросил Андрей, входя в кухню уже причесанным и полностью одетым.

– Я не только все узнал, я уже все подготовил. Всю операцию.

– Так рассказывай, пап, не томи. Буркнул мне в трубку, что все будет в порядке, и никаких подробностей.

– Значит так… Отсюда я поехал в «Мегрэ.Ru».

– Папа, это бесполезно. Они не продаются.

– Сашка! Ты затыкаешься или я? Выбирай.

– Все, па, прости. Я молчу.

– Я никого не шел покупать или выведывать какую-то информацию. Я пришел к ним, чтобы помочь, и принес им информацию. Там, знаешь, тоже не ослы сидят. Зачем хранить тайну от того, кто и так все знает, да еще и готов делиться? Более того, мы договорились, что о моей помощи Катюша не узнает. Большую часть денег ей переведут назад. Мол, Марину когда-то тоже шантажировали, с тех пор за все дела по шантажу она делает скидки всем, кто борется с шантажистами. А то знаю я Катюху, будет сидеть без копейки, а не попросит, да еще и подозревать что-то начнет. Как это так, я промолчал, когда такая огромная сумма ушла в детективное агентство. А услуги«Мегрэ.Ru» я сам оплатил.

– Юрий Сергеич, только не о вашей помощи, а о нашей. Я не собираюсь сидеть в стороне. Кастрация на мне.

– На нас! – тут же добавил Сашка.

– А теперь послушайте меня внимательно, щенки желторотые. Оба! Я не позволю вам становиться ни убийцами, ни членовредителями. Понятно? Даю вам слово, что он ответит за все, что он натворил, и никогда больше даже не подумает не только о шантаже, он вообще забудет, как трахаются с бабами. С ним будут так же «нежны», как он был с «нежен» с Катей и запишут все на видео, обещая, что ролик тут же появится на YouTube, как только он вздумает подойти хоть к одной женщине. Отныне он будет только свое очко подставлять мужикам, или удовлетворяться чьим-нибудь очком. Все понятно?

– Юрий Сергеич, нам двоим тесно на этой планете.

– Андрюша, ты не Бог, чтобы жизнь отнимать.

– А то, что он хотел отнять жизнь у Катьки, это ничего? Не считается? – Сашка понимал, что отец прав, но смириться с тем, что его кулак не свернет нос Денису, было очень трудно. – Подумаешь, сделают пидором, тоже мне наказание! Милко вон живет, цветет и радуется.

Лицо у Юрия посерело. Он не знал, как еще донести до этих упрямых лбов, что они должны остаться в стороне.

– Катя, слава Богу, жива. А Милко ты пидором не величай. Он родился таким. Для него связь с мужчиной – это его жизнь, его счастье. Он гомосексуалист, а никак не пидор.

– Да какая разница-то? – вскричал Андрей.

– Какая разница? Андрюша, а вот нет больше баб на планете, остались только мужики. И ты либо с ними, либо сам с собою. Или вот еще что… ты же так ненавидишь Дениса. Представь, что ты насилуешь его.

– Нет! – закричал Андрей, на секунду представив даже не задницу, всего лишь лицо врага. – Нет. Вы правы, Юрий Сергеевич. Только пусть его предупредят, что Москва для него закрыта раз и навсегда. Попадется на глаза, я за себя не отвечаю.

– Хорошо. Сашка, а ты что скажешь?

– Когда?

– Что когда?

– Когда с ним разберутся?

– Завтра. Но вы пачкать рук о него не будете. Катя очень бы не хотела, чтобы кто-то из вас сел. Кроме того, в этом случае история получит огласку. Если вам так нужно получить моральное удовлетворение, я покажу вам запись того, что с ним сделают.

– Не надо, папа. Я не хочу этого видеть. Мне достаточно знать.

– А ты, Андрей?

– Нет. Главное, чтобы эта запись была, и чтобы он боялся огласки. И вот еще что, дядя Юра, пусть ему скажут, что первой эту запись отправят его родителям, а всей остальной деревне пришлют ссылки на YouTube, если он нарушит условия. Я просмотрел о нем все, что можно, он не захочет такого позора для своих предков.

– Хорошо. И это сделают, и пригрозят статьей за принуждение к сексу… – Юрий чуть не добавил: «в извращенной форме», но вовремя глянул на ребят и промолчал. – А теперь мы все вместе едем беседовать с отморозками из компании Дениса, если вы дадите слово держать себя в руках. Катя оставила пароль от своей почты в «Мегрэ.Ru». Кирилл – это хозяин агентства, зашел на ее почту и стало ясно, что фото отправил некий Глеб Лебедев. Он-то и есть заводила в этом гадюшнике. Их всех через… – Юрий взглянул на часы. – Ох ты! Все, ребятки, мы опаздываем. Поехали, доскажу по дороге.***

…Комендант общежития МГУ, Светлана Степановна Грекова, постучала в дверь комнаты, откуда доносились какие-то крики, смех, мат и тяжелый сладкий запах, который трудно с чем-нибудь перепутать. Вид у самой Светланы был испуганным, ведь это на вверенной ей территории пахло марихуаной и борделем. И тому имелись свидетели – трое спортивного вида из какого-то милицейского подразделения, именуемого агентством, но точно милицейского, потому что в удостоверениях у них было написано «детектив». А еще трое, так те и вовсе рангом повыше, они даже корочек не предъявляли, не посчитали нужным.

– Глеб, открой немедленно! Глеб, мы сейчас выломаем двери! – Света тарабанила кулачком, что есть мочи.

– Светла Степнна, вы чего? Мы отмечаем конец сессии, между прочим, имеем право! – дверь приоткрылась всего на капелюшечку и тут же мощный толчок отшвырнул говорившего парня метра на три вглубь комнаты. – Э! Вы чего?

Парень рванул назад и даже взмахнул кулачком, но уже через секунду прилег отдохнуть, и как видно, надолго. А в распахнутые настежь двери уже вошли пятеро парней и какой-то пожилой дядечка, который показался гуляющим смутно знакомым.

Если бы в комнате не стоял густой темно серый смог от количества выкуренной марихуаны, если бы празднующие окончание сессии не отполировали травку дешевым портвейном, если бы они могли бы хоть как-то соображать, они не начали бы рыть себе могилу, признав хотя бы в «пожилом дядечке» своего преподавателя, а сразу приподняли бы ручки вверх и стройными рядами проследовали бы на выход, как им и было предложено.

Но история, как говорится, не имеет сослагательного наклонения. Вот и Глебу со дружки показалось, что ни к чему им выполнять указания того, который предъявил какую-то корочку.

– Ну, чё, уроды, давно по морде не получали? Ребята, пора поучить ментяр, – с этими словами Глеб схватил со стола почти пустую бутылку, ударил ею о спинку своей кровати, даже не заметил, что она не разбилась и грозно рыча пошел… правильно, на Андрюшу, уж очень Глебушку раздражал его белоснежный свитер баксов эдак за семьсот.

Андрей видел фотографию Глеба, Андрей знал, что именно Глеб отправил на Катину почту снимки, Андрей ждал повода, и Андрей дождался…

Только через три часа, кое-как привели в более или менее адекватное состояние всю восьмерку. Пришлось прямо в «Мегрэ.Ru» вызвать две бригады наркологов. При этом на внешний вид, а у некоторых он был плачевным, на сломанные ребра, на выбитые зубы шайки лейки и детективам и нашей троице было глубоко плевать. Никто залечивать их раны не собирался. Главное было выудить информацию о Катюшиных фотографиях, изъять негативы и все копии и крепко-накрепко вбить в эти тупые головы, что у Катюши такие серьезные защитники, начиная с жениха, что если ребята не хотят попасть на кладбище, то они вообще напрочь забывают кто такая Катя Пушкарева. При этом в общежитие уже послан наряд милиции для обыска, и найдут там не только марихуану, но и еще кое-что. Дело будет заведено, но убрано в дальний ящик, из которого его можно будет достать в любую секунду.

– Все понятно? – спросил Кирилл и все парнишки, вытирая сопли и кровь из разбитых носов, дружно закивали. – Тогда вас сейчас доставят в общежитие, где вы подпишите протокол о хранении и распространении наркотических средств. Затем резво соберете свои вещи и отправитесь каждый на свой вокзал. Домой поедете. Домой. Так и не получив высшего образования.

Все фигуранты поднялись и побрели к двери. Последним даже не шел, а заплетаясь в собственных ногах, брел Стас Раков, его губы все время что-то бормотали. Уже сделав шаг за дверь, он вдруг бросился назад.

– Ну, пожалуйста, – он рухнул на колени. – Я не могу не доучиться. Понимаете? Нас у мамы четверо. Она себе во всем отказывала. Прошу вас.

– Ты спорил на нее? – Андрей вплотную подошел к мальчишке, схватил его за грудки и рывком поставил на ноги. – В глаза смотри! Спорил?

– Да, – выдохнул тот и разревелся взахлеб, как маленький ребенок.

– Хоть не соврал, и то хлеб.

– Поймите, меня тоже гнобили, два курса гнобили, как и Ка… простите, как и ее. А потом я к ребятам прибился и… и… Я не мог пойти против них. Не мог. Я же вам все рассказал, все. Где негативы, где копии. Пожалуйста.

– Стас, – сказал Юрий Сергеевич, – ты пока оставайся в Москве. Я поговорю с Катей. Если она простит тебя, будешь дальше учиться в МГУ. Если нет – поедешь в Питер доучиваться.

– Спасибо, – глаза его просияли. – Большое спасибо. Знаете, я ведь почти не курил, так вид делал, чтобы не выделяться.

– А вот это твое дело, пошел отсюда, – Андрей никак не мог преодолеть брезгливость.*** POV Андрей Жданов.

Сказать, что нам крупно повезло, это ничего не сказать. Уроды сами выкопали себе могилу и сами в нее легли, нам оставалось только землицы сверху набросать и похоронить их честь по чести. Все. Нет больше в Москве банды Глеба Лебедева, на экономическом факультете МГУ, на третьем курсе появилось восемь вакансий, это при том, что место Дениса уже было занято. Свято место пусто не бывает, как говорит мама. Что-то мне подсказывало, что и Стас будет доучиваться не в Москве.

Когда-нибудь я обязательно расскажу Катюше обо всей операции по ликвидации ее обидчиков. Когда-нибудь… Когда она начнет мне доверять. И мы обязательно посмеемся. Я уверен, что так и будет, что она оттает и научится смеяться над прошлым. Смеяться, а не опасаться, что оно может повториться.

А пока я был страшно счастлив, что на мобильный Катюши ушла СМСка от Марины: – «Негативы изъяты. Копии фотографий тоже. Ваш курс стал худее на восемь (?)-семь (?) уродцев. Больше ты их не увидишь. Будь спокойна». Через пару минут пришел ответ: – «А Денис?». Марина усмехнулась и написала: – «Жди от него письмо с извинениями завтра-послезавтра. И забудь, что оно было в твоей жизни». – «Спасибо, я что-то еще должна?». – «Нет. Все хорошо».

Я спешил как можно быстрее попасть домой. У меня почему-то была уверенность, что Катя уже в чате и ждет меня. Так и было.

– Жданов! Пожалуйста, успокойся, следи за базаром и ничем не выдай себя, – сказал я себе и написал: – Привет, Ghost!

– Привет, Гефест. Как дела?

– У меня все нормально, а у тебя.

– А у меня даже лучше, чем нормально!

– Расскажешь?

– Расскажу! Кажется, история с шантажом скоро будет завершена.

– Надеюсь на твоих условиях?

– Еще лучше! Их всех отчислили и выгнали из Москвы. Я их больше не увижу.

– Как это?

– Подробностей я не знаю пока сама. Узнаю – расскажу.

– Спасибо. А что твой обидчик? Он же вроде в армии.

– Тоже не знаю, но и там вроде все в порядке, велено ждать от него извинений.

– Так это же замечательно! Теперь ты можешь вернуться к своему парню, раз больше тебе ничего не угрожает.

– Не могу.

– Почему?

– А сам не понимаешь?

– Нет.

– Я его недостойна.

– Господи, что за чушь? Ты хочешь сказать, что у него никого до тебя не было?

– Нет, были, конечно были. Но ты же многого обо мне не знаешь.

– Глупенькая ты. У каждого есть свое прошлое.

– Ты не понимаешь. И не поймешь никогда.

– А ты объясни, я постараюсь тебя понять.

– Не хочу я ничего объяснять. Я себя чувствую грязной. Понимаешь? Грязной и недостойной его.

– А ты почему за него решаешь? Может он только с тобой и может быть счастлив. С такой, какая ты есть. Вот меня бросила моя девушка.

– Катя?

– Катя. Она сказала, что решила делать карьеру, что я не гожусь на роль мистер Маргарет Тэтчер. Только она у меня спросить забыла, что мне нужно. Может я согласился бы и на роль ее тени. Лишь бы быть с ней. Ghost, ты хочешь его защитить, а сама, возможно, делаешь ему только хуже, только больнее. Подумай над этим, малышка. Если любишь его, то хотя бы поговори с ним.

– Нет! По крайней мере, пока нет.

Я возликовал, это был малюсенький шажочек, но все же вперед.

– И что, ты так и будешь одна?

– Так и буду одна. Мне никто не нужен.

– Так не бывает, девочка. Нам всем кто-то нужен.

– А мне – никто.

– И я не нужен?

– Ты нужен.

– Только поговорить?

– Только поговорить.

– А я так не могу. Мне моя Катя очень нужна. И не только поговорить. Я так соскучился по ее запаху, по ее губам.

– Я тоже скучаю по его губам.

– Вот видишь, а говоришь, что никто не нужен. Живому человеку очень нужен любимый человек.

– Мне никто не нужен. Это пройдет. Вот увидишь. Обязательно пройдет.

– Я желаю тебе, чтобы это никогда не проходило.

– Вредина! Пока!

– Пока, глупышка…

Комментарий к Решение проблемы…

Дианочка, я поздравляю вас. И очень, очень за вас рада.

========== Живи и радуйся? Нет! ==========

POV Катя Пушкарева

Господи, да что же со мной происходит? Казалось бы, живи и радуйся – я выпуталась! И самой не верится, что это так, но я выпуталась! Спасибо Насте, если бы не она, мне пришлось бы худо.

Сегодня на лекциях только и разговора было о том, что Глеба вместе с его компанией вышвырнули и из общежития, и из Университета. Говорят, что за марихуану, но судя по вчерашней СМСке от Марины, я уверена, что это стараниями «Мегрэ.Ru», я могу ходить по коридорам и аудиториям МГУ и свободно дышать.

Разве это не здорово? Здорово! Разве это не повод быть счастливой? Повод, да еще какой! Почему же тогда, когда сегодня утром позвонила мне Марина и спросила могу ли я простить Стаса Ракова, мол, он тоже несчастный, мол, его тоже нужно пожалеть, я так категорично сказала «нет»? Почему? Ведь счастливые люди, они великодушны. Значит, не так уж я счастлива, раз оттаивать не хочу. И чего мне не хватает для полного и окончательного счастья? Что еще мне нужно?

Вроде прекрасно сдала экзамены за первый семестр четвертого курса, сдала и свою сессию, избавилась от шантажистов (причем малой кровью – две трети денег, уплаченных за избавление, должны вернуться назад), дядя Юра встретил меня после занятий и повел в так полюбившуюся мне «Корицу», да еще разговоры в чате с Андреем, когда я уже думала, что никогда с ним не поговорю. Это все плюс? Несомненный!

Правда, до сих пор ничего не было слышно от Дениса, да и разговор с дядюшкой обрадовал, но и насторожил несколько, и даже огорчил. Так может поэтому у меня нет ощущения не только счастья, но и покоя?

– Катя, у тебя все в порядке? Ничего не случилось? – спросил меня Юрий Сергеевич. Выглядел он очень уставшим и каким-то помятым, как будто пережил бессонную ночь и большой стресс. Это мне впору было спросить у него, что с ним.

– Все в полном порядке, а что? Не похоже?

– Не очень похоже, девочка. Снова бледная, снова круги под глазами, напряженная вся, да и в глазах лед. Так что случилось?

– Нет-нет, вам показалось, – вымученно улыбнулась я, – у меня все хорошо.

– Ну, хорошо, значит хорошо. Может быть когда-нибудь ты и научишься доверять мне, а пока буду довольствоваться твоим «хорошо». – он замолчал надолго, задумался о чем-то своем. – Ладно, давай к делу. Катюша, помнишь, ты по моему заданию делала антикризисный план для «Зималетто»?

– Конечно помню. Но я так же помню, что это был вовсе не план для «Зималетто», а просто проверка.

– Так и не так. Простая проверка дала реальные результаты. Многое из того, что ты предложила, должно быть осуществлено. Катя, разговор наш серьезный и достаточно долгий. Ты можешь уделить мне хоть час времени.

– Дядя Юра, я сегодня планировала отдыхать, даже заниматься не было в планах, так что времени у меня хоть отбавляй.

– Хорошо, тогда для начала держи вот это, – он протянул мне папку с какими-то листами. – Ну, вот, девочка, отныне ты владеешь восемнадцатью процентами акций компании «Зималетто». Дивиденды по акциям будут перечисляться тебе на твой счет автоматически, вне зависимости от того, захочешь ты после окончания ВУЗа и стажировки пойти работать в компанию или нет. Ты должна присутствовать на каждом Совете Директоров, неважно в Женеве ты будешь в это время, или в горах Тибета, как Кристина. Иногда даже один голос может оказаться решающим.

– Юрий Сергеевич, а почему в Женеве? Я думала, что стажировка будет в Берне.

– О! И сразу не дядя Юра, а Юрий Сергеевич. В Женеве, потому что тебя берут на стажировку в их филиал Национального банка. А еще потому, что там тебе сразу будет где жить. Но давай, все-таки, по порядку. Катя, я ведь предупреждал, что буду посматривать за твоими расходами, правда?

– Да, – я сразу сжалась внутри, лихорадочно придумывая, что соврать. И как я могла заранее не подготовить правдоподобную версию? Ведь знала, Сашка говорил, что отец будет присматривать за прохождением моих денег, и я была даже «за».

– Я не буду тебя пытать, расслабься. Раз перевела деньги в детективное агентство, значит так было нужно. Катюша, ты очень умная, образованная, не по годам мудрая, и сама справляешься со своими проблемами. Я в этом уверен. Ты ведь справилась?

– Да… почти.

– Однако, есть одно «но», Катя! Я хочу, чтобы ты знала, я на твоей стороне баррикад. Понимаешь? И возможностей у меня куда как больше, в силу возраста и связей. А так же в силу того, что ты еще только начинаешь сколачивать свой капитал, а у меня он уже есть.

– Дядя Юра, меня Денис шантажировал. Только не спраши…

– А я и не собираюсь, уверен, что ты ничего постыдного не сделала, да и не могла сделать, Катенька, – он посмотрел на меня так по-доброму, что мне стоило больших усилий не заплакать. – Надеюсь, что ты не пошла на поводу у шантажиста? Ах, ну да. Если бы пошла, зачем бы тебе тогда нужно было детективное агентство? Ну, почему ты не обратилась ко мне? Почему?

– Мне было стыдно.

– А я не верю, что ты совершила что-то стыдное! Не верю.

– Я ничего такого не делала. Просто. просто…

– Все, хватит. Не мучайся, не нужно ничего объяснять. Разобралась, и слава Богу. До конца разобралась?

– Нет пока. Жду от него письма или другого подтверждения, что все позади.

– Помощь нужна?

– Нет пока.

– Значит, закончили с этим. Вернемся к нашим баранам. Итак, деньги будут поступать на твой счет, но Катюша, я хотел бы, чтобы ты позволила мне дать тебе совет. Вернее даже не так. Ты веришь, что я хороший экономист? Не гений, конечно, как ты, но все же крепкий и опытный.

– Конечно верю. Я же была на ваших лекциях. И я с благодарностью прислушаюсь к вашему совету, дядя Юра.

– Ты будешь получать очень немаленькие деньги, сумма будет, как ты понимаешь, меняться ежемесячно, в зависимости от прибылей компании. Возьми для себя за правило сразу делить сумму на три. Сразу. На одну треть ты сможешь жить безбедно – это я тебе гарантирую. А вот две трети тут же закрывай под проценты.

– Вы серьезно? Дядя Юра, вы сейчас говорите серьезно?

– Да. Я не понимаю твоего удивления.

– Тогда разрешите с вами поспорить.

– Разрешаю, спорь.

– Деньги, лежащие мертвым грузом, это убыток, даже если они закрыты под большие, на сколько возможно, проценты. Вы не можете этого не знать. Не говоря уже о том, что мы всего два года назад пережили дефолт и все деньги обесценились. Кто даст гарантию, что это не повторится? Деньги должны делать деньги, работать должны! А… я поняла, вы проверяете меня?

– Так, так, так, очень интересно. И как ты собираешься делать деньги на деньгах?

– Значит, проверяли, – улыбнулась я.

– Сказать тебе правду?

– Только правду.

– И не думал тебя проверять. Говорил с тобой, как говорил бы со своими детьми. Они, правда, послали бы меня подальше вместе с моими советами. Поэтому у них пока и нет своих акций, кроме как у Сашки. Катюха, я забыл с кем я разговариваю. Честно. Так как ты собралась приумножать капитал?

– Да очень просто. Во-первых, биржевые спекуляции, тем более, что у меня есть эксперт по ним. Во-вторых, инвестиции. Вот вы перед дефолтом инвестировали все деньги в недвижимость и товар, и не только не прогорели, а наоборот, очень даже выиграли. В-третьих, если я буду работать в Женеве, в банке, что может мне помешать открыть там счет и часть денег? Если уж их закрывать, как вы советуете, закрывать в евро, а не в рублях.

– Браво, девочка, браво! Я за твое материальное будущее спокоен. Считай, что я ничего не советовал тебе. Поехали дальше?

– Поехали.

– Катюша, я считаю себя обязанным обеспечить тебя жильем.

– Почему?

– Потому что в свое время отнял у тебя бабушкину квартиру, – дядя Юра сразу сник и стал похожим на того Юрия Сергеевича, который сидел, опустив голову на руки и плакал, каясь в своих грехах и не надеясь на прощение.

Мне переставал нравиться наш разговор. Вот уже третий раз за время обеда мой визави ненароком пробивал бронь, и попадал в самое чувствительное место. Третий раз мне хотелось плакать. А это неправильно, так не должно быть. Я Снежная Королева, и эмоции не должны подтапливать лед.

– Дядя Юра, ничего вы мне не должны и, тем более, не обязаны, – что бы не заплакать, даже суше, чем мне самой этого хотелось, сказала я. – Я давно простила вас, более того, давно приняла вас. И вас, и Сашку.

– Ты говоришь мне правду?

– Да.

– Тогда давай поставим вопрос иначе. Я просто хочу, чтобы у тебя было свое жилье. Как есть оно у всех моих детей. Ты можешь его сдавать, если захочешь и дальше жить с родителями. Ведь так? Пойми, что бы дальше не случилось, я хочу быть спокоен, что тебе есть где жить.

– Даже не знаю, что сказать. Я очень тронута. Очень-очень. – и тут до меня дошло. – Что значит, чтобы не случилось? Дядя Юра, пожалуйста, что это значит?

– Девочка моя, да ты ведь и сама знаешь, что это значит. Ты же сама мне сказала, что перед дефолтом мы повели себя… мммм… предусмотрительно.

– И?

– Катя, вот наши балбесы из молодежной команды обижаются, что мы всех их держим подальше от управления «Зималетто». У Андрюшки, – тут он посмотрел на меня как-то загадочно, но я выдержала его взгляд и даже бровью не повела, – есть небольшой, но свой собственный пакет акций, у Ромки тоже, пусть и малюсенький, даже у Сашки есть пять из его десяти наследных процентов. Только у девчонок моих нет, я им просто даю деньги. И так, наверное, будет всегда, даже, когда меня уже не будет. Не хочется мне давать им право голоса. Нельзя на Совете голосовать, как того захочет правая нога.

– Дядя Юра, а вы к чему это? И что значит, когда вас не будет?

– Девочка моя, ну, я же не вечен, даже если выкарабкаюсь. Просто после меня деньги девчонкам будет давать Саша.

– Откуда выкарабкаетесь?

– Ну, что ж ты все поперед батьки в пекло-то лезешь? Я все тебе сейчас объясню. О Сашке я говорить не буду, он сам не очень-то рвется в бой, а вот Андрей с Ромкой разобижены в пух и прах. Мы дали им самим подготовить показ. И они подготовили.

– И очень хорошо подготовили. Я помню, как вы мне это в больнице рассказывали.

– И очень хорошо подготовили, ты права, и смели надеяться на то, что уж теперь-то мы их подпустим к руководству компанией. А мы не только не подпускаем, мы еще и никакие их предложения не принимаем, все под сукно кладем. Как думаешь, почему?

– Вы им не доверяете?

– Очень доверяем. И проверка показом только подтвердила, как ребята серьезны и настроены на результат.

– Тогда почему?

– Потому что в компании есть крыса. И мы не знаем, кто она.

– Простите, дядя Юра, я ничего не поняла. Какая крыса? Причем здесь Андрей с Романом? Почему вы не вызовите дератизацию? И какое это имеет отношение к управлению «Зималетто»?

Видно вид у меня и вправду был дурацкий, потому что дядя Юра захохотал, как маленький, прямо в голос: – Ой, не могу! Дератизацию, ха-ха-ха, дератизацию. – Пока я обдумывала обижаться мне или нет, Воропаев вытер, выступившие на глаза, слезы и заговорил серьезно:

– Катя, мы бы с Пашкой сами этой крысе устроили хорошую дератизацию, можешь мне поверить, только вычислить его или ее не можем. – он еще пару раз хохотнул. – Да, детка, повеселила старика, ничего не скажешь. Крыса – это предатель, подсадная утка, засланный казачок, а на воровском жаргоне – это заключенный, ворующий у своих. Только наша крыса не ворует. Наша крыса стучит.

– Куда стучит? Компания занимается чем-то нелегальным?

– Легальным, детка, легальным. Но! Двадцать пятого августа девяносто восьмого года мне позвонил один… маленький человечек, и за определенную сумму рассказал о готовящемся дефолте. Мы с Пашкой тогда за два дня провернули такие и столько операций, что в иное время и за год не провернуть. С этим человечком мы расплатились сполна, даже сверху щедрой рукой сыпанули.

– И? – с замиранием сердца спросила я.

– Я знаю его фамилию. Понимаешь? Я знаю его фамилию. А сейчас он решил высоко взлететь, очень высоко, потому что ему нужна неприкосновенность. И ему совершенно ни к чему свидетели того, что он сливал информацию, или делал еще что-то похуже.

– Дядя Юра, подождите, а причем здесь «Зималетто», молодежная команда и крыса?

– Вот и я говорю, что ни при чем! Я уверяю его, что никому не только его имя не известно, но и вообще никто не обратил внимания на то, что мы взлетели именно во время дефолта. А он не верит. Кстати, ты единственная, кто обратил внимание на этот факт. Ни Ромка, ни Андрей, хотя оба уже работали в компании, никак не связали дефолт и взлет «Зималетто». И тебя, и ребят мы с Пашкой пока не пустим в игру. Никак и ни за что. Ты поедешь стажироваться, а мальчишки пусть пока по цеху побегают.

– А Павел Олегович тоже знает имя?

– Нет, – чуть поспешнее, чем нужно, сказал Юрий Сергеевич и я поняла, что знает.

– Ясно, а что Крыса делает? Для чего ее запустили?

– А Крыса… Крыса должна разведать, знает ли кто-нибудь кроме меня имя и сделать еще кое-что, о чем я тебе ни за какие коврижки говорить не буду. Ты мне живая нужна.

– И вы готовы сложить оружие?

– Нет, но нам нужны неопровержимые факты. Неопровержимые. И мы их собираем. Дело, конечно очень ускорится, если ликвидируют меня или Пашку. Тогда бумаги покойного вместе с именами всех фигурантов с той стороны будут тут же опубликованы и у нас и за рубежом.

– Не хотелось бы, дядя Юра!

– Конечно не хотелось бы, детка. Мне еще очень-очень хочется пожить, посмотреть на внуков, на внучатых племянников. Порадоваться на то, как вы рулите «Зималетто».

– Дядя Юра, а может нужно их предупредить, что если с вами что-то случится, то…

– Катюша, давай ты мне оставишь решение этой проблемы. Договорились? Я же не лезу в твои дела, вот и ты в мои не лезь. Поела? Поехали домой. На днях риелтор покажет тебе несколько квартир, тебе будет из чего выбрать. И ты уж, пожалуйста, не стесняйся. Подбирай подходящую тебе.

– Спасибо большое, – мне очень захотелось обнять дядюшку, но мы, Снежные Королевы выше всяких телячьих нежностей, вот я и не обняла…

Комментарий к Живи и радуйся? Нет!

Простите, что вчера не было части. Неважно себя чувствовала. Простите, что эта глава такая мрачная, она должна была быть лирической и любовной, а эта часть должна была быть через несколько глав. Но настроение было такое, что ничего лирического просто не писалось.

========== Я знаю, как это сделать ==========

POV Катя Пушкарева.

Звонок раздался в тот момент, когда Юрий Сергеевич подвез меня к самому подъезду моего дома. Номер был не знакомым. Не знаю почему, но мне вдруг стало очень-очень страшно.

– Катюша, тебе звонят, что же ты не отвечаешь? Чего ты испугалась? О, Господи, побледнела вся. Хочешь, я отвечу? – спросил дядя Юра, и я лихорадочно закивала. – Алло… Кто это?.. Сейчас спрошу. Катя, это Денис. Будешь говорить?

– Да! – меня всю затрясло, а вот страх исчез, его как не бывало. Чтобы я спасовала перед подонком? Да никогда! – Слушаю тебя, – сказала я тоном английской королевы.

– Катя, пожалуйста, умоляю тебя, пожалуйста, – было слышно, что он плачет.

– Что пожалуйста?

– Прости меня, пожалуйста. За все. Умоляю тебя.

– И что? Тебе уже не нужны деньги?

– Мне ничего не нужно, кроме твоего прощения, умоляю, прости.

– Нет, Денис. Я не хочу и не могу тебя простить.

– Катенька, ну…

– Не смей называть меня Катенькой!

– Хорошо, хорошо, все, что скажешь. – тут он почти завыл, жалобно так, по щенячьи. – Мама не переживет позора, пожалуйста. Умоляю тебя, подтверди, что ты меня простила.

– Дядя Юра, закрой уши! – я даже не заметила, как перешла на «ты». – Твоя мама не переживет позора? А почему меня должна волновать твоя мама? Тебя очень волновала моя, когда ты просил у нее моей руки, а потом как следует поиздевался над ее дочкой?