Текст книги "Когда боги проснутся - 1 (СИ)"
Автор книги: Гала ya.gala
сообщить о нарушении
Текущая страница: 20 (всего у книги 23 страниц)
Обведя комнату глазами, Рен внимательно вглядывался в видимую ему часть сундучных стен, пытаясь интуитивно обнаружить хотя бы намек на священную реликвию Агорраса.
Дирк, скользнувший следом за Ренвольдом, сделал шаг вперед и тут же отпрянул, едва не повалив Рена. Тихий свист стрелы... и неприятная холодная струйка страха, скользнувшая вдоль спины.
– М-да, – пробормотал Рен, наблюдая за все еще дрожавшим кончиком оперенья стрелы, вонзившейся в боковину огромного сундука слева от уха Дирка.
– Норр его побери! И это только начало, – передернув плечами, шепотом пояснил предводитель разбойников.
Рен насмешливо приподнял бровь.
– Большой опыт?
– Да уж какой ни есть, – небрежно бросил Дирк, поднимая фонарь и внимательно вглядываясь в потолок.
Следуя за его взглядом, Ренвольд поднял глаза вверх и в тусклом свете фонаря заметил тонкие нити, переплетенные в странный узор. Проследив за спускающейся прямо под ноги нитью, он одобрительно кивнул.
– Неплохо придумано.
– Эхе-хе, – по стариковски прокряхтел Дирк, присев на корточки и разглядывая невинно стелющуюся на полу нить.
– По-моему, это там, – Рен поднял руку и показал на странно наклонившееся к полу копье.
Он уже хотел сделать осторожный шаг в этом направлении, как раздавшийся сзади слабый шум заставил его оглянуться. Возмущенный шепот Киры: "Я только посмотрю!", заставил Рена бросить предостерегающий взгляд на преградившего девушке дорогу Сорса. Но рассвирепевшая Кира вдруг резко толкнула разбойника и он, не удержавшись, навалился спиной на Ренвольда. В свою очередь тот, невольно сделав шаг вперед, натолкнулся на присевшего Дирка. Получив неожиданный удар под колени, Рен почувствовал, что падает, и они вместе с Дирком повалились на пол. Ахнувшая Кирэна кинулась к ним, пытаясь помочь и путаясь в переплетении нитей.
Сорс со сдавленным яростным воплем рванул к себе девушку, и Кира, зацепившаяся за один из узлов на ловушке, выпрямилась, прижатая к твердой груди разбойника.
Дальше все было как во сне.
Медленно наклонившееся копье с противным скрежетом ткнулось в ржавый щит, небрежно прислоненный к каменному ядру на самом верху пирамиды из сундуков. Покатившись, огромный камень всей тяжестью рухнул на круглый сосуд со странным приспособлением у горлышка. Выплеснувшаяся из разбитого сосуда густая жидкость кольцом окружила поднимавшихся Дирка и Ренвольда и через секунду полыхнула ярким пламенем. Черные клубы дыма моментально заполнили небольшое помещение хранилища, заставив Сорса, по-прежнему прижимающего к себе Киру попятиться.
– Назад, – прохрипел Ренвольд, рванувший за собой задыхающегося Дирка. – Уходите!
Они ринулись сквозь пламя к двери, вытолкнув перед собой Сорса и Кирэну.
Выскочив в зал перед хранилищем, Рен руками сбивал пламя с куртки Дирка, одновременно бросая свирепые взгляды на бледную до голубизны Киру, все еще судорожно цепляющуюся за Сорка. Отдышавшись, наследный Властитель сорвал с рук обгоревшие до дыр перчатки и швырнул их на пол. Дрожа от злости, Рен шагнул к девушке, смотревшей на него широко открытыми испуганными глазами, схватил ее за плечи и с силой тряхнул.
– Я...Я не хотела...– чуть слышно прошептала она. – Рен, я не хотела...
– Еще один раз и я убью тебя, – прорычал он.
Кира часто заморгала, пытаясь справиться со слезами. Она чувствовала себя виноватой настолько, что не удивилась бы, если бы ее тут же связали и передали крепостной страже. Даже то, что ей удалось утащить ключ от хранилища, не уменьшало жгучее чувство вины. Кира всхлипнула.
Сорс медленно опустил руки и выругался вполголоса. Дирк, черный от копоти, отряхнул обгоревшую куртку и теперь трое огромных разъяренных мужчин уставились на Киру, башнями возвышаясь над дрожащей от страха и ощущения вины девушкой.
Кира покорно склонила голову, и Ренвольд неожиданно почувствовал нежную жалость к этой храброй девочке, не сумевшей на одно мгновение совладать с извечным женским любопытством. Он тяжело вздохнул и медленно притянул ее к себе.
– Ладно, малышка, не реви.
– Рен...Рен, – шептала Кира, зарывшись лицом в его пропахшую гарью куртку. – Я, правда, не хотела...
Ренвольд погладил ее по голове и провел ладонью по узкому плечику, содрогающемуся от тихих всхлипываний.
– Надо посмотреть, как там, – бросил он через плечо Дирку.
Но их уже опередил Сорс. Он приоткрыл дверь и теперь, не заходя, оглядывал потемневшее от копоти помещение хранилище. К счастью, пламени уже не было.
– Интересно, – Дирк отстранил разбойника и шагнул в хранилище. – Они не боялись, что сожгут все эти сундуки?
Сорс, шагнувший следом за ним, показал на глубокую канавку, разделяющую помещение.
– А вот почему не боялись. Дальше этой метки жидкость не разлилась.
Ренвольд, все еще держа Киру за плечи, протиснулся в хранилище вместе с ней. Про себя он уже решил, что девушку лучше держать рядом, чтобы она была у него на глазах и не сотворила что-нибудь еще более опасное.
Неодобрительно нахмурившийся Дирк внезапно расплылся в ехидной улыбке и подтолкнул локтем своего соратника. Тот обернулся и, увидев Кирэну, фыркнул.
– Ну и ну!
И оба разбойника, не спускавшие с девушки глаз, расхохотались. Ренвольд, приподнял недоумевающую Киру за подбородок и тоже не удержался от смеха.
Кира, вытерла мокрые щеки и сердито посмотрела на веселящихся мужчин.
– Ну и что?
– Ох, девочка! – отсмеявшийся Ренвольд порылся в кармане и, достав большой кусок не слишком чистой ткани, провел им по лицу девушки.
– Моя куртка стала намного чище, – показывая ей почерневшую от копоти ткань, улыбнулся он. – Ты вытерла ее своим лицом, Кира.
Вырвав у Рена тряпку, Кирэна начала яростно оттирать щеки и подбородок.
– На себя посмотрите, – со злостью прошипела она, переворачивая тряпочку на другую сторону. – И нечего было так гоготать. Всех стражников сейчас соберете.
Ее слова произвели нужное действие. Мужчины разом смолкли и заняли свои места. Сорс вернулся к двери, а Дирк, подойдя к выбитой в полу канавке, как к границе разведанной территории, опять начал пристально разглядывать стены и потолок, пытаясь обнаружить следующую ловушку. Не увидев ничего подозрительного, он осторожно, шаг за шагом прошел всю комнату до противоположной стены.
Ренвольд, шедший следом за ним, внезапно остановился, сделал знак Кирэне и та послушно замерла на месте.
– Он там, – уверенно произнес Рен, показывая на небольшой, покрытый тонким слоем пыли ларец, стоявший на крышке большого расписного короба.
Дирк вопросительно поднял брови, но Ренвольд, еще раз внимательно оглядевшись, сделал шаг к ларцу.
– Ну, что там? – послышалось от двери. Сорс вытянул шею, пытаясь разглядеть, чем занимаются остальные.
– Кажется, нашли, – неуверенно ответил Дирк.
Ренвольд медленно поднял тяжелый ларец и осторожно опустил его на стоящий рядом короб. Сорс, выглянувший на всякий случай за дверь и, не обнаружив ничего опасного, подошел поближе.
Открыв ларец, они столпились вокруг него, зачарованно разглядывая узкий футляр, выточенный из цельного куска горного хрусталя.
– Его надо во что-нибудь завернуть, – почему-то шепотом произнес Ренвольд.
– Зачем? – так же шепотом спросила Кира, не отрывая глаз от граней великолепного камня.
– Нельзя, чтобы....
Но Ренвольд не успел объяснить Кирэне, почему Священный Жезл надо скрыть от лунного света.
Совсем рядом раздались металлический лязг, топот и невнятные выкрики. В хранилище, застревая в узком дверном проеме, ворвалась стража. Их было пять человек. Двое наставили арбалеты на застывших у короба разбойников, а трое с поднятыми мечами рванулись к Ренвольду.
Рен выхватил меч и оттолкнул Киру к стене. Дирк, ловким движением выхвативший футляр из короба, едва успел уклониться от арбалетного болта, со свистом вонзившегося в нагромождение сундуков у него за спиной.
В помещении было так тесно, что ни охранники, ни Ренвольд не могли орудовать мечом. Да и третий стражник только топтался за спинами своих товарищей, опустив меч. Сорс, уловив момент, проскользнул к нему за спиной Рена и вывернул руку с мечом. Лязг упавшего оружия смешался со звоном мечей Ренвольда и второго стражника. Арбалетчик моментально повернулся к Сорсу, но тот успел прикрыться его товарищем и теперь, пятясь, тащил его к двери.
Прижав к груди футляр со Cвященным Жезлом, Дирк выхватил кинжал и с силой бросил его в арбалетчика. Кровь, хлынувшая из горла, заставила стражника в болезненном изумлении закатить глаза, но прежде, чем рухнуть на пол, он нажал на спуск. Через мгновение осколки хрусталя от выбитого из рук разбойника футляра искрами рассыпались по полу под ногами пошатнувшегося Дирка. Предводитель разбойников прижал руки к груди и застонал от боли. Но когда Дирк отнял ладони, крови на них не было. Хрустальный футляр принял на себя удар арбалетного болта и спас ему жизнь.
А сам Священный Жезл Агории, залитый ярким лунным светом остался лежать на каменных плитах.
Никто из них – ни наседавшие на похитителей стражники, ни они сами – в этой опасной суете не осознали, что произошло. До тех пор, пока не дрогнули стены, а пол не покачнулся под ногами.
– Уходите, – прохрипел Ренвольд, всадив меч по рукоятку в грудь сражавшегося с ним стражника. – Скорее!
Уцелевший стражник на мгновение замер. А потом, бросив меч, в панике ринулся к выходу. Оттолкнув от двери Сорса, все еще прижимавшего к себе другого охранника, он помчался по коридору, громко вопя.
Вышвырнув за дверь обвисшего на его руках стражника, разбойник кинулся к своему предводителю.
– Дирк!
– Я...в порядке, – задыхаясь, произнес Дирк.
Каменный пол опять дрогнул под их ногами. Казалось, замок поместили на груди великана, сделавшего глубокий вздох. Сорс, испуганный непонятным содроганием незыблемой твердыни замка, подхватил пытающегоая идти Дирка и потащил его к двери.
– Кира!
Ренвольд протянул руку. Кира, пошатнувшись от нового толчка, не удержалась на ногах и упала прямо на него. Рен схватил девушку и подтолкнул ее к двери.
– Туда! Иди туда!
– А ты?
– Я сказал – иди! – рявкнул Ренвольд.
Но девушка, набычившись, уперлась ногами в пол.
– Без тебя не пойду!
С возгласом, больше похожим на рычание, Рен схватил ее за руку и потащил к двери. Едва за ними захлопнулась дверь хранилища, как новый толчок потряс замок.
С мягким шорохом сложились гармошкой и осели со стен на пол узкие полотнища гобеленов. Со сводчатого пололка посыпались кусочки штукатурки, обнажая каменную кладку.
– Тихо! – внезапно поднял руку Рен, хотя все и так хранили тревожное молчание.
Все замерли. Странный звук, похожий на булькающий шепот, со всех сторон накатывал на замок. И тотчас же отчаянные крики разорвали сонную тишину ночи.
Сорс шагнул к окну и замер, пораженный жутким зрелищем: по узким улочкам, ведущим к замку, медленно поднималась вода, переливаясь в лунном свете сверкающими бликами.
– Вода...Она поднимается, – прохрипел разбойник, оглянувшись на Ренвольда. – Норр...Похоже, мы разбудили Норра...
Яростный рев наследного Властителя Агорраса прокатился под сводами зала.
– Жезл! Надо забрать Жезл!
Сорвав с себя изорванную и прожженную куртку, он кинулся назад к хранилищу.
– Рен!
Отчаянный крик Кирэны заметался под сводами зала. Девушка рванулась вслед за Ренвольдом, но не успела добежать до двери. Мутный вал с голодным клекотом прокатился по коридору, жадным языком ворвался в зал и в бешенстве закрутился в тесном пространстве, пытаясь вырваться на волю и бросив человеческие тела на каменные стены.
* * *
Жалобный крик Киры заставил Рена метнуться к выходу. Он уже схватил Жезл, закутав его в куртку, и теперь пытался открыть дверь. Но под напором воды, придавившей ее снаружи, она даже не шелохнулась.
– Рен...
То ли крик, то ли всхлип. И зловещий шелест ускользающего потока.
– Кира!
Этот вопль невольно вырвался у него из груди. Ренвольд даже не понял, откуда взялись силы. Как будто жарким комком сжалось тело, каждая мышца налилась осязаемой тяжестью и кажется, еще до того, как его плечо коснулось дубовой двери, она разлетелась под мощным ударом. Рен вылетел в зал, как камень, пущенный из катапульты, и едва не врезался в колонну.
– Кира!
Вода постепенно уходила, оставляя после себя черепки, щепки и распластанные на полу тела. Дирк и Сорс медленно зашевелились, плюясь и кашляя, но маленькая фигурка, съежившаяся у стены, была неподвижна. Ренвольду показалось, что у него остановилось сердце. Он бросился на колени перед хрупким телом и приподнял голову девушки.
– Кира, – прохрипел он, – Кира...
Бледное лицо с закрытыми глазами запрокинулось под тяжестью мокрых волос.
Ренвольд прижал к груди голову Кирэны и повторял ее имя, как заклинание.
– Живая?
Рен поднял глаза на склонившегося над ними Дирка.
– Живая! Она – живая!
Он встряхнул Киру за плечи, со страхом и отчаянием видя, как безвольно качнулась голова девушки.
– Кира, открой глаза, – умолял Рен, – посмотри на меня, Кира!
Уложив Кирэну на пол, он запрокинул ей голову и припал к губам, вдыхая воздух в ее легкие.
– Дыши, девочка, дыши!
Лающий кашель сотряс маленькое тело. Перевернув Киру на живот, Рен с облегчением видел, как хлынула изо рта девушки вода. Отплевываясь и вытирая рот дрожащей рукой, Кирэна подняла голову и прошептала:
– Рен...
Он прижал ее к себе, с ошеломляющим ощущением найденного счастья, бережно отвел мокрые волосы с бледного лица и прижался губами к высокому лбу.
– Я здесь, малышка, здесь.
Девушка опять застонала и Рен, отстранившись, со страхом спросил:
– Ты цела? У тебя ничего не сломано?
Торопливо ощупывая ее руки, ребра, ноги, он заглядывал в наполненные слезами глаза Киры. Она ойкнула, когда Ренвольд сжал плечо, но когда он замер в напряженном ожидании, девушка, скривившись от боли, прошептала:
– Я ударилась.
Рен попытался расстегнуть рубаху, чтобы удобнее было стянуть ее с плеча, но Кира, покраснев, отвела его руку.
– Я знаю, что там синяк, но, честное слово, ничего не сломано.
Ренвольд улыбнулся запоздалому смущению и насмешливо коснулся пальцем испачканного носика Кирэны.
– Я уже касался твоих губ, малышка.
Девушка вспыхнула и опустила голову, а расхохотавшийся Рен, стиснул ее так, что она только испугано пискнула.
Пока Кира приходила в себя в объятиях Ренвольда, разбойники разглядывали разбитую в щепки дверь.
– М-да... – Дирк почесал в затылке. – И как это ты сумел?
– Чем это ты ее так? – поинтересовался Сорс, с профессиональным интересом ощупывая дверной косяк. – Как молнией шарахнуло.
Ренвольд поднялся с пола и протянул руку Кире, помогая ей встать.
– Так уж получилось, – усмехнулся он, отвечая на недоверчивые взгляды разбойников.
– И неплохо получилось. Силища у тебя – что надо.
Дирк серьезно смотрел на наследного Властителя Агорраса, одной рукой прижимавшего к себе Киру, а другой удерживая непочтительно замотанный в обгоревшую куртку Священный Жезл.
– Похоже, ты умеешь больше, чем кажется.
– Может и так, – уклончиво ответил Рен. – Никому не дано знать, сколько у него сил. Пока не настанет время.
Внезапно задрожавшая у него под рукой Кирэна заставила его опустить лицо к девушке.
– Ты чего?
– Х-х-холодно, – выбивая зубами дробь, с трудом сумела произнести она.
– Проклятье! Ты же промокла насквозь!
Осторожно развернув куртку и предварительно убедившись, что лунный свет не проникает в комнату, Ренвольд сунул священную реликвию за пазуху и закутал Киру в кожаные лохмотья куртки.
– Пошли!
* * *
– Что скажешь?
Келтон недоверчиво разглядывал неподвижно лежащее тело. Судя по одеянию, человек принадлежал к жреческому сословию Сарретоса. Но не это удивило Келтона.
Судорожно вздымавшаяся грудь жреца была почти плоской из-за поломанных ребер. Этот человек, по всем признаком давно уже должен был умереть. Тем не менее, он дышал! С хрипом вырывался из изувеченной грудной клетки воздух, мерно поднималась грудь.
– Что это с ним?
Совершенный пожал плечами.
– Я думал, ты мне объяснишь. Он должен быть мертв, не так ли?
– Должен.
Келтон осторожно коснулся руки человека. Она была теплой, даже горячей. На мгновение Келтону показалось, что выплеск энергии молнией вонзился в его пальцы. Жрец был не просто жив! Он был напоен энергией до предела возможного.
Внезапно глаза человека раскрылись, и он уставился на Совершенного.
– Дай мне воды, – прохрипел жрец.
Его рука шарила по бедру, пока не отыскала в кармане маленький пузырек. Раненый крепко сжал его в руке и опять прохрипел:
– Воды!
– Ты должен был умереть, – не двигаясь с места, равнодушно заметил Совершенный.
Келтон шагнул к столу, налил в кружку воды и поднес ее к губам задыхаюшегося жреца. Совершенный проводил его недовольным взглядом, но не вмешивался.
Раненый с трудом открыл пузырек и плеснул из него в кружку немного темной жидкости. Жадно проглотив воду, он бессильно откинулся на лавку и закрыл глаза.
Совершенный осторожно высвободил из ослабевших пальцев пузырек и теперь разглядывал его на свет.
– Что это?
– Лекарство, – не открывая глаз, пробормотал жрец.
– И оно поможет тебе?
– Оно... поможет... моему телу, – еле шевеля языком, ответил раненый.
Келтон с удивлением наблюдал, как с каждый вздохом распрямлялась грудная клетка жреца, как порозовели его щеки. Казалось, неведомая сила наполняет его легкие, скрепляет кости, заставляет сильнее струиться кровь в жилах, придает силу ослабевшим мышцам. Бросив косой взгляд на Совершенного, Келтон заметил, что тот смотрел на раненого с неодобрительным любопытством и каким-то снисходительным вниманием.
Казалось, происходящее у них на глазах чудо не особенно интересовало его. Или, по крайней мере, не вызывало положительных эмоций.
– Дьявольское зелье помогает телу восстановиться, – как бы констатируя, пробормотал Совершенный. – А душа язычника пребывает во мраке.
Келтон уже знал, что пришельцы поклоняются некоему божеству, которого называют Господь или Всевышний. Всех остальных людей они называли язычниками, грешниками и брезгливо морщились, проходя мимо лагеря пленных. Горриты, с равным уважением относившиеся как к поклонникам Великой Богини и Норра, так и к почитающим своих своих богов жителей гор, только пожимали плечами. Все эти гримасы, презрительные взгляды в сочетании с не слишком опрятными последователями неведомого бога позволяли пленникам не обращать внимания на прозвища.
– Как он оказался здесь? – не сводя удивленного взгляда с необычного жреца, спросил Келтон.
– Его принесли из леса, – пояснил Совершенный. – Я думал он – один из ваших.
– И вы не оставили его в лесу умирать? – не удержался Келтон.
Совершенный скрестил руки на груди и посмотрел на пленника холодным взглядом.
– Он не попал в сеть, если ты об этом. Его нашли под поваленным деревом. А поскольку он был еще жив, я захотел узнать, кто он и откуда.
Старик перевел взгляд на раненого и покачал головой.
– Никогда бы не подумал, что он протянет больше десяти минут. А он прожил уже почти сутки.
– И, похоже, проживет еще больше, – с неослабевающим интересом следя за происходящими изменениями в теле раненого, заметил Келтон,
– Как пожелает господь, – убежденно отозвался Совершенный. – Если он дарует грешнику жизнь, значит, избрал его достойным. Ты можешь сказать, откуда он?
Пленник пожал плечами.
– Судя по одежде – жрец Великого Норра.
Увидев настороженный взгляд старика, он лаконично пояснил:
– Из Сарретоса.
Совершенный кивнул. Он хмуро наблюдал за тем, как жизнь постепенно возвращалась к раненому. Дыхание жреца стало ровным и глубоким. Казалось, он мирно спал.
– Они все так умеют? – неожиданно спросил старик.
– Как?
– Ну, вот как этот...Возрождаться.
Келтон еще раз окинул внимательным взглядом лежащего перед ним человека и покачал головой.
– Не думаю. После такой раны даже жрец отправится к Великой Богине.
– Значит, он – особенный?
Келтон опять пожал плечами и ничего не ответил.
– Хорошо. – Совершенный взмахнул рукой. – Можешь идти.
Пленник молча повернулся к двери, но, помедлив у выхода, все же спросил:
– А что будет с ним?
Совершенный долго молчал, прежде чем ответить:
– Посмотрим...
* * *
Рэнвольд потянулся и открыл глаза. Долго разглядывая полог над кроватью, он постепенно привыкал к мысли, что находится в Агоррасе, в своей спальне.
Долгий путь через лес на тощих лошадях, которых с большим трудом ему удалось купить в разрушенном наводнением Триссе, был уже позади. Ренвольд, Кира и Дирк благополучно прибыли в столицу Агорраса.
Сорс, оставшийся в Сарретосе, похоже, благополучно справился с поручением найти Тиссена. Ренвольду уже передали, что его отряд на подходе к столице.
Беспокоило только исчезновение Ригонта и Келтона. Никто из их отрядов так и не явился на встречу. И напрасно подручные Сорса прочесывали злачные места Горраста. В столице Сарретоса никто из горритов, отправившихся с Ригонтом и Келтоном, не появлялся.
Дирк, прибыв в Агоррас, моментально растворился в переплетении улиц и переулков. И Ренвольд только потом сообразил, что не поблагодарил разбойников за помощь.
Зато...Ренвольд закинул руки за голову, и довольная улыбка заиграла на его губах. Кира! Совсем рядом, через две комнаты от него, спала самая замечательная, самая красивая, умная и веселая девушка на всем острове! Она без нытья и жалоб вынесла все тяготы пути наравне с мужчинами. Ее милая улыбка, тихий мелодичный смех и сияющие, как весеннее небо, глаза виделись сейчас Ренвольду. И она скоро станет его ...
Стоп!
Ренвольд чуть не подскочил на кровати. А он сказал Кире? Услужливая память подсказала, что, начиная с Трисса, они говорили о чем угодно – только не о свадьбе. Рен почесал в затылке. Судя по его богатому опыту, девушки любили красивые слова о любви, клятвы в вечной верности. Может, он сделал ошибку, не сказав Кирэне, что любит ее, что готов отдать за нее жизнь, что она – самое лучшее, что когда-нибудь было в его судьбе?
Только сейчас Рен почувствовал, что губы его опять растянула улыбка, и подумал, как глупо, наверное, выглядит, сидя на смятой постели и мечтая о Кире.
Ренвольду даже в голову не приходило, что Кира могла остаться в Сарретосе. Ее возвращение вместе с ним казалось само собой разумеющимся. Только сейчас Рен вспомнил мимолетные колебания, отразившиеся на выразительном лице девушке, когда он подсадил ее на старую клячу с гордым именем Молния. Похоже, тогда наследная Властительница Сарретоса впервые задумалась о своей судьбе. И, с надеждой подумал Рен, она выбрала ее, последовав за ним. А сам он даже не задумывался о том, что у Киры могут быть какие-то другие планы, кроме тех, которые вынашивал наследный Властитель Агорраса. Потому что они были предельно просты: как только он произносит клятву Властителя, они с Кирой предстанут перед алтарем Великой Богини, чтобы принести брачный обет.
На мгновение сердце сжала тревога: а вдруг Кира не согласится? В конце концов, их помолвка расторгнута отцом Кирэны. И она не обязана подчиняться брачному контракту, подписанному много лет назад.
Рен вздохнул и задумчиво поскреб подбородок, ощутив колючую многодневную щетину. Вчера его хватило только на блаженное "отмокание" в горячей воде.
Хорошо, что Данвольд обо всем позаботился! Не показав, что удивился прибывшей с племянником гостье, Советник сам в сопровождении Гатаны провел Кирэну в отведенные ей покои. И Ренвольд знал, что домоправительница устроит Киру с почетом и со всеми мыслимыми удобствами.
Решительно поднявшись, Рен открыл дверь и крикнул слуге, приказав принести бритвенные принадлежности и горячую воду. Наследному Властителю Агорраса не к лицу появляться перед невестой с такой заросшей физиономией.
Приведя себя в порядок, надев новую тунику и штаны, широкий пояс, украшенный драгоценными камнями, и пристегнув к нему ножны с кинжалом, Рен прошел по коридору и осторожно постучал в дверь.
Нежный голос, разрешивший ему войти, почему-то необычайно взволновал Ренвольда. Он глубоко вздохнул, как перед прыжком в воду, расправил плечи и шагнул в комнату. Первое, что увидел Рен – роскошные волосы девушки, золотистым облаком окутавшие хрупкие плечи. Они взметнулись шелковым занавесом, когда Кира резко повернулась к вошедшему Рену. Он как зачарованный всматривался в сияющую свежестью стройную юную красавицу в роскошном бархатном платье ярко голубого цвета под. И Кирэна расширившимися от изумления глазами смотрела на Ренвольда, узнавая и не узнавая в этом статном, нарядно одетом молодом воине своего насмешливого спутника.
Удивленно захлопав глазами, Кира наблюдала, как Рен медленно опускается перед ней на одно колено, берет за руку и, не спуская с нее восхищенного взгляда, взволнованным голосом произносит:
– Кирэна из рода Кироса, я, наследный Властитель Агорраса, Ренвольд из рода Вольдов, прошу тебя стать моей женой.
Кира настолько растерялась от необычно-торжественной позы и слов Ренвольда, что молча смотрела на него сверху вниз.
– Ну? – нетерпеливо переспросил Ренвольд.
– Что "ну"? – пролепетала девушка.
– Кира, – укоризненно произнес Рен. – Я стою перед тобой на коленях и спрашиваю, согласна ли ты выйти за меня замуж?
Кира облизала пересохшие от волнения губы и растерянно пробормотала:
– А что я должна ответить?
Ренвольд улыбнулся и поцеловал дрожащие пальчики девушки.
– Скажи, что подсказывает тебе сердце, малышка.
Кирэна нежно провела ладонью по щеке молодого человека и прошептала:
– Кажется, оно говорит: да...
* * *
Модрэн пыталась восстановить в памяти все, свершившееся с ней за последнее время. В ее сознании всплывали отдельные кусочки событий, приведших к такому плачевному результату.
Они были уже почти у Трисса. Во всяком случае, вдали смутно виднелась громада крепости и узкая полоска леса на горизонте, когда лошади вдруг взвились на дыбы.
Напрасно Модрэн сначала уговаривала своего всегда послушного коня, а затем пустила в ход кнут. Сделав несколько неуверенных шагов к Триссу, задрожавший от страха жеребец сбросил девушку на землю и умчался в ночную мглу. Громкое ржание трех оставшихся лошадей, испуганные крики слуг – все это перекрылось через минуту громким непонятным рокотом. Сбросившие седоков лошади рванулись в стороны, оставив стонущих, ругающихся слуг. Внезапно все еще сидевшая на земле разозлившаяся Модрэн почувствовала содрогание почвы под собой. Было такое впечатление, что стадо разъяренных буйволов мчится прямо на группку растерявшихся людей.
И это стадо, наконец, настигло их. Только это были не буйволы.
Взявшаяся ниоткуда волна подхватила Мод, перевернула ее и поволокла куда-то вперед, к темневшему вдали лесу. Захлебываясь, кашляя, девушка инстинктивно хваталась за попадавшие под руку клочья травы, тонкие ветви кустарника, но тяжелая масса воды непреклонно несла ее к гибели. Последнее, что помнила Модрэн – внезапно выросшие перед глазами массивные столбы деревьев, на один из которых ее швырнула мутная волна.
Она не знала, сколько пролежала без сознания. Очнувшись, Мод с недоумением огляделась, не сразу поняв, где она и как здесь оказалась.
Теплые солнечные лучи, узкими полосками пробивашиеся сквозь ветки деревьев, уже согрели землю. Жаркое марево, поднимавшееся от пропитанной влагой почвы, вода, заполнившая все выемки в земле, доказывали девушке, что пережитый ужас был не ночным кошмаром, а реальностью.
Попытавшись подняться, Мод почувствовала, как закружилась голова, и тошнота подкатила к горлу. Поднеся руку к затылку, девушка ощупала огромную шишку и порадовалась, что нет крови. Значит, все не так страшно. Подумав об этом, Модрэн содрогнулась. Не так страшно?! Что может быть хуже ситуации, в которой она очутилась? Мод не знала, куда занесла ее волна, в какой стороне Трисс. При мысли о том, что она, дочь Советника Никоса, оказалась одна, без слуг, без еды, в промокшей до нитки одежде в этом страшном лесу, волосы зашевелились у нее на голове.
Модрэн заплакала. Она рыдала до тех пор, пока не поняла, что сколько бы слез не пролила, все останется по-прежнему. И она пошла. Не зная, куда, лишь бы не оставаться на этом проклятом месте.
Девушка брела, медленно передвигая ноги, до тех пор, пока не опускалась без сил на пропитанную особым мягким запахом подстилку из сосновых игл и перепревшей прошлогодней листвы. Замерзнув в первую ночь, она стала укрываться ветками, которые с трудом, ломая ногти, отдирала от стволов маленьких елочек.
Потом Модрэн начал терзать голод. К счастью, ей вскоре удалось найти ягодную полянку. Вспомнив детство, Мод отламывала молодые побеги на сосновых ветках и разнообразила ими свое скудное меню.
Модрэн уже не помнила, сколько дней она блуждала по лесу. Голод немного удавалось погасить ягодами, жажду – росой, а страх поглотила усталость. Первые дни она почти все время плакала от безысходности, понимая, что вряд ли выберется из леса. Время от времени Мод преклоняла колени и взывала к Великой Богине, полагая, что наводнение, потеря лошади и слуг, сумки с припасами и одеждой – наказание за предательство по отношению к Кирэне.
Но Великая молчала, не давая ни знака, ни знамения, говорящих о прощении.
Мод слишком мало знала о жизни вне города, поэтому не сразу поняла, что означает просвет между деревьями и странный размеренный шум, не похожий на привычный шелест листвы. Модрэн казалось, что впереди просто еще одна очередная полянка и все, что ее может ожидать там – ароматная земляника.
Необычный для леса, напоенный йодом запах заставил уставшую и голодную Модрэн встрепенуться. Она торопливо поднялась на пригорок и на минуту застыла в счастливом недоумении. Высокий, сложенный из крепких потемневших от времени бревен дом первым бросился ей в глаза. Разбросанные по всему берегу домишки и землянки спускались к самой воде. И далеко, насколько было видно, расстилалась ровная гладь океана, усеянная белыми барашками волн, неторопливо бегущих к берегу.
– Люди!
Модрэн бросилась бежать, спотыкаясь, падая и не переставая кричать.
– Люди!
Остановившись у первого покосившегося деревянного домика, Мод уцепилась за ствол чахлой осинки и разрыдалась. Она плакала, размазывая слезы и грязь, покрывавшую лицо и никак не могла остановиться. И только тогда до конца поверила в свое спасение, когда скрипнула дверь, и бледное лицо подростка выглянуло из темного дверного проема.
