Текст книги "Люби СИ)"

Автор книги: Funny-bum

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 18 страниц)

Вестовые тем временем по цепочке передали с дозорных балконов – да, непогода усиливается. Лагерь из многих шатров стоит под укрытием горы, пока что все там -эльфы, люди. Видно и варгов, немного.

– Что они там делают, в этих шатрах? Отчего не снимаются и не уходят? -недовольно спросил Торин. – Не хватало нам тут еще табора у горы…

– Брат! -воскликнула Дис. – Там… раненые. Раненый… он же Эребор защищал, от дракона. Может, ты поторопился запираться?..

– Нет, – Торин встал. – Самое время. Я восстановлю ремесленные слободы и поселения, шахты и мастерские. Вся моя ватага, и все двести первых гномов, кто пришел из Синих гор по первому же зову, будут жить, как и жили -в дворцовой части Горы, в чертогах близ врат. Врата будем открывать для торговли и вестей, как при Троре -в полдень и на закате. Нечего гномам попусту шляться. И правила для иноземцев будут те же -внутрь под стражей, коли по делу, а так -все вопросы снаружи. Может, там какой пограничный пост отстрою. Приют для путников и зал для переговоров. Гора восстановит свою мощь и военную силу, а если надо, властью Аркенстона я соберу любую армию. Мы будем несокрушимы. Мы слишком долго ждали этого.

Тауриэль закрыла лицо ладонями.

– Ну что ты, – сказал Торин, – что расстраиваешься? Я же о хорошем говорю. Зачем вы пришли сюда? Отчего не уединились, разлука же была длинной? Ты, Тауриэль, теперь эреборская. Так и будешь, выходить или выезжать в полдень, возвращаться ко вторым вратам. Свободу и солнце у тебя не отнимем… ты же все понимала, когда выбирала гнома. Когда ехала сюда со своим королем.

–Варги, -донесся доклад вестовых, -много, и с высоты видно, что еще идут…

Тауриэль ахнула.

– Лесной король там с целым отрядом, с обозом и витязями, -сухо сказал Торин. -Не голый и босой, и явно не беспомощный.

Кили сжал руку Тауриэль.

– Торин, позволь, я малыми вратами пройду на Воронью высоту. На стреломете остались гномы не из самых зорких, а если явится голубой дракон -не только эльфам не поздоровится.

– Новые ворота Эребора не пробить, -прогудел Двалин. – Тут какой-то тощей летучей моли не хватит. По сравнению с прежними, изрядно укрепили. Мы-то в безопасности… да только там и вправду Ольва, Тенгель и его люди, Бард… это помимо лесного властителя и эльфов. Может, позвать назад, пока не утихнет?

– Оно никогда не утихнет, пока она снаружи! – рявкнул Торин. -Что же не понятного-то!.. Она должна понять, что ей следует вернуться… и все витязи разом окажутся в безопасности! Варги отступят, погода наладится, и пусть уезжают! Пусть поймет… я обещал впустить ее. Ничто не угрожает ей только тут… только в горе. Только в горе она будет защищена…

– Не вернется Ольва, -горько сказала Дис. – Погибнут все, как один, если явится чудовище. Но никто не постучится, Торин. Ты ясно все дал понять. Тенгель разве с Бардом, а из эльфов -никто.

– Когда ты так эльфов-то хорошо успела узнать? -спросил Торин, топнув ногой. -Что они тебе?

– Выехали конные из лагеря! Тенгель с Бардом и их людьми направляются к Дейлу, пока колеи не занесло! Скачут, как ветер!

– Ольва?

– Ольвы нету с ними… видно, пока у эльфов…

– Дядя…

– Хорошо! Кили, бери четверых гномов, и на Воронью высоту! Вставай к стреломету, если это успокоит твою жену!

– Я с тобой, -прошептала Тауриэль.

– Нет. Ты останешься здесь! – сказал Торин гневно. – Что же за девы такие пошли!

– Я стражница! И я лучница! Кили…

– А будешь снаружи, разом к своим потянет, -сказал Кили. Обнял, и зашептал в ухо: -Я присмотрю за пустошью. Если что, ты сумеешь выбраться с правого дозорного балкона – увидишь винтовую лестницу за анфиладами, поднимайся по ней до конца, и наружу, там гном не пролезет, а ты -да. Я люблю тебя. Решишь уйти -жди меня в Дейле. В первый раз ты словно не заметила горы… а тут она придавила тебя, птичка моя. Ты не выдержишь, и я с тобой рядом буду страдать. Станем жить с людьми, значит. Или еще что-нибудь придумаем.

Подошедший Ранк кивнул принцу -четверо стражников из числа гномов готовы были сопровождать его на Воронью высоту.

Тауриэль осмотрела вдруг свое платье, словно впервые увидела… поклонилась Торину, и также ушла в покои.

– Двалин, Ранк… соберите воинов у врат. Двух десятков, кто на ногах стоит, хватит. Пусть вестовые умываются холодной водой со льдом, если хмельные, да следят в оба. Если этим… на пустоши… и впрямь станет невмоготу, выйдем, -тяжело проговорил Торин.

– Мудрые слова ты говоришь, Торин, сын Трайна! -возгласил Гэндальф, приближаясь. – Здравые и от сердца!

– Таркун, -буркнул Торин. -Ты зачем?..

– Да вот собирались мы с Бильбо сегодня покидать гору…

– Но я решил остаться еще, -сказал полурослик, шедший рядом с Гэндальфом. На нем под курткой светлым серебром поблескивала кольчуга, а у пояса висел короткий легкий меч. – Куда вы без меня? Я и не все рецепты кексов Дис продиктовал. И с кухнями свыкся. А табак… а что табак -пошлем торговое посольство, закупим. Что скажешь, король-под-горой?

– Я тебе всегда рад, Взломщик… -прошептал Торин. Отер рукой сухой лоб, как будто сгонял осеннюю паутину.

Дис смотрела на брата.

Тот встал.

– Идем к воротам. Будем ждать. Просто так в бой не полезем.

***

Ветка неслась, еле поспевая хватать ртом ледяной воздух, обжигающий щеки.

Варги безнадежно отставали – даже вороной конь Мэглина летел вровень с гнедым и с меарас. Хотя вид лошади вызывал вопросы – под шкурой змеились вены, на плечи капала кровавая пена от удил. Герцег молотил заснеженную дорогу, двигая ногами, как хорошо смазанными поршнями.

Скорость прикинуть было невозможно -но Ветка была уверена, что так быстро они никогда не скакали.

Глорфиндейл следил острием черной стрелы за небом, туго натягивая легендарный лук. Тауриэль прижалась спиной к спине Мэглина, нагнувшегося к шее коня, и также не спускала стрелы с тетивы.

Ветка увидела впереди в снеговой мути конный отряд -то продвигались к Дейлу Бард и Тенгель с их людьми. Как сумели их нагнать?.. Конные скакали во весь опор, но, по сравнению с Герцегом, казались стоящими на одном месте…

От Эребора отделилась еще одна светлая точка, и быстро приближалась -на пустошь выехал Гэндальф. И его белый меарас, предводитель коней Рохана, также показывал чудеса скорости, догоняя ускакавших.

В тучах мелькнуло голубое; Глорфиндейл оскалился и резко натянул тетиву… из небес в землю ударили ветвистые молнии, много – пропороли пространство вокруг белоснежными зигзагами. В этот миг Ветка влетела в разомкнувшийся отряд людей, и осадила Герцега. Притормозили и Мэглин, и Глорфиндейл.

– Скачем дальше, негоже подставлять людских королей под удар! – проревел золотой витязь. Вокруг снова полыхнуло огнем; несколько лошадей заржали и заметались, едва удерживаемые всадниками.

– Витязь! Митрандир! – прокричал Тенгель, – обернись, Митрандир нагоняет от Эребора!

И вправду – волшебник приблизился, и без лишних слов воздел посох, накрывая отряд прозрачным, еле видным щитом.

– Скорее же, всадники! Не останавливайтесь!

В этот миг Глорфиндейл подловил момент и выстрелил. Небо отозвалось криком; прянули молнии – густо, много… и словно все стихло, только пустошь позади рычала варгами.

Глорфиндейл закинул на спину лук и в досаде громко выругался на черном наречии. Тенгель, Бард и даже волшебник нервно подпрыгнули в седлах.

– Что? – спросила Ветка, которая никак не могла надышаться, хватая воздух ртом.

– Стрела вошла на излете, – буркнул Глорфиндейл, – я снова его не убил.

– Поранил и ладно, – сказал Бард, сам снимая стрелу с лука и забрасывая ее на место. – Что делать будем? Варжищ полно…

– Ольва… Гэндальф, Мэглин – к вратам Дейла. Бард, дашь ли какой знак, чтобы нас приняли?..

Бард стянул кольцо с пальца, и протянул златому витязю.

– Вы скачите как скакали, – сказал Глорфиндейл, – вам за гончим листом не угнаться. Прибудете позже. До вас сейчас варги домчатся. Мэглин… отдай стражницу мне или Митрандиру, на меарас. Я вернусь тотчас, как передам Ольву в Дейл. Готовы?

И бешеная скачка по пустоши возобновилась.

Тенгель, Бард и их люди только глянули на снег, взметнувшийся из-под копыт двух меарас и двух коней, опоенных гончим листом.

– А ведь Трандуил знал, что нам придется выступить заслоном для Ольвы, – сказал Бард, озираясь на варгов, и начал хохотать, -вот тебе и стратегия… стрелы на луки, Тенгель. Стрелы на луки!

***

– Будем держать оборону тут? – спросил Элронд. – Две трети варгов, не меньше, ушли за Ольвой.

– Варги их не нагонят, – спокойно сказал Трандуил, сидевший на олене. – Конных хочу отправить через пустошь, чтобы не собирать на единой дороге всех. А то мы нанижемся, как бусы -не желаю, чтобы Враг, если уж это он, мог атаковать всех в едином месте. Королей, витязей, Ольву. – Встал на стременах, приказал: – Сорвать шатры! Жечь обоз! Сколь хватит коней из упряжи -по коням! Эйтар, Даэмар, вы останетесь с пешими воинами и приведете отряд резвым маршем в Дейл. Конные, на пустошь!

– Если мы поскачем без дороги, кони будут вязнуть, – сказал Элронд, – ты делаешь все, чтобы отвлечь от нее внимание -так она уже далеко, можно и по дороге поехать.

– Пустошью будет вернее. Пусть пешие воины идут отрядом по остаткам дороги, -надменно сказал Трандуил. – Мы же пробьемся и по сугробам.

Полыхнуло пламя. Собранные вместе шелковые полотнища, повозки – все загорелось, временно отпугивая варгов.

Трандуил тем временем услышал движение у Эребора —врата приоткрылись, и выпустили Гэндальфа на Светозаре. Тот, не медля, бросился догонять Ольву и Глорфиндейла, и вмиг скрылся в снежной круговерти.

– Истари, -сказал Элронд.

– Отлично, -улыбнулся краем рта Трандуил. – И гномы.

От Эребора гномы бежали пешком, с топорами – и набросились на варгов, которые, совсем обезумев от той силы, которая гнала их в бессмысленную смертельную атаку, также кинулись навстречу новому неприятелю. Однако пять или шесть гномов приближались верхом.

На вороном коне с мохнатыми, мощными ногами, сидел Торин. В опущенной руке – Оркрист, черные волосы разметались.

– Что, Лесная фея, отправил Ольву одну на пустошь? – яростно вскричал король-под-горой. – Что такое два витязя, а? Чудно же ты о ней позаботился!

– Тебя забыл спросить, как лучше, – вздернул подбородок Трандуил. – Ты опоздал. Мы уходим.

Торин яростно ругнулся, и развернулся, рубя варгов.

– Скатертью дорога…

Трандуил посмотрел на ослепительные снега пустоши. Ветер рвал его серебряные локоны, кидал горсти острых льдинок в лицо – но осанка лесного короля оставалась прямой и величественной, только плащ полоскался на ветру.

– Бесспорно, скатертью, достойной короля.

***

В дороге Ветка буквально примерзла к седлу – окоченела, руки, казалось, застыли навек, сжимая пальцами даже уже не повод – гриву Герцега.

Врата им открыли и до того, как всадники предъявили кольцо -впустили… четыре коня проскакали до широкой площади перед дворцом Барда, и остановились. Точнее, вороной Мэглина разом рухнул, выпуская из пасти кровавую пену.

Ветка скатилась с Герцега в руки подбежавших стражников Барда —ганновер хватал воздух ртом, запрокидывал голову, пускал густую слюну… подгибал ноги, но все же не падал.

Мэглин, упавший вместе с вороным, поднялся, вытащив придавленную ногу, и бросился к Ветке.

– Отдайте кольцо, – сказал Глорфиндейл, кидая его Мэглину, – и отдыхайте. Тауриэль мы также оставляем, и возвращаемся на пустошь – искать остальных.

Два белых коня взметнули хвостами и унеслись обратно, в непогоду и вой ветра.

Впрочем, кольца бы и не потребовалось – Баин и Сигрид узнали и Ветку, и Мэглина… лаиквенди распоряжался – коня водить, водить беспрестанно, и поить теплой водой с медом и вином. Не останавливаться, не давать спать. Герцег сипел, но умирающим не выглядел. Уши двигались вполне заинтересованно. «Мать, просто супер, я их всех сделал…»

Тушу вороного коня оттащили на псарню.

– Ничего себе допинг, – прошептала Ветка, сама еле живая. – Я тебе это припомню, фей рогатый…

Ветке выделили комнату, и натаскали горячей воды. Синувирстивиэль смазала ее окоченевшие и заветренные руки, спела – кончики пальцев были отморожены. Смазала и лицо, заветренное, красное. Помогла раздеться и вымыться.

Ветка, твердо намеревавшаяся, как Ярославна на забрале, сидеть и ждать Трандуила… решилась лишь на миг прилечь в теплую, разобранную постель. Вот на одну минутку. Просто чуть-чуть отдохнуть.

Виэль прикрыла крепко уснувшую девушку покрывалом. Чутко вздрагивая кончиками ушей, поводила ладонями над ее телом. Покачала головой. И пошла помогать Мэглину, успокаивать Тауриэль… а заодно – и узнавать новости.

Ветка спала крепко и сладко.

– Госпожа… – уха коснулось теплое дыхание. – Госпожа…

Разлепив глаза, Ветка повернулась – так к ней обращался Мэглин.

Девушка вздрогнула и, наверное, минуту или две молчала. Мэглин, более-менее приведший одежду в порядок, стоял у кровати на одном колене.

Ветка села, не заботясь о том, что голая.

– Вот у тебя, – сказала она, – видимо, нет проблем, как меня теперь называть. Мэглин, ты… ты что вообще? Какая госпожа? Ты…

– Олень на пустоши, – сказал Мэглин. – Я разглядел Элронда, почти все наши конники целы и скачут – приближаются окольными путями. Бард и Тенгель и вовсе давно тут. Поздний вечер на дворе. Я подумал, ты захочешь проснуться, и встретить Владыку одетой и на ногах.

Ветка превратилась в знак вопроса.

– Да, – мягко сказал Мэглин, – и я хотел провести с тобой несколько минут. Последних минут, Ольва. Смотри. Твое коричневое платье выстирали, отгладили и принесли.

– Мэглин… – имя далось трудно, но оно словно приласкало губы… и сердце.

– Я никуда не деваюсь, и всегда буду рядом, – проговорил лесной эльф, – как и обещал. Как и должно. Но Ольва… слово, которого жаждет Владыка, найдется очень быстро. Он горячий и чувствительный мальчик, и поймет, что иначе нельзя. Моя госпожа, – и Мэглин снова встал на одно колено.

Ветка смотрела на каштановую макушку и не могла поверить глазам. Потом неуверенно положила ладонь… пальцы зарылись в волосы лесного эльфа, и чуть сжались, лаская его голову.

Девушка увидела, как уши Мэглина чуть шевельнулись – совсем-совсем немного. Он встал, попутно перехватывая ее руку. Поцеловал ладонь, тепло выдохнув.

– Самое время начать одеваться. Я слышу оленя уже возле стен Дейла. Еще минут пятнадцать, и Владыка будет во дворце.

Ветка, все еще не веря сама себе, встала, на минутку вышла в уединенную комнату, вернулась. Теплая, душистая, после ванны, принятой перед сном, и даже выспавшаяся.

Мэглин очертил ее тело кончиками пальцев… нагнулся к ссаженным, избитым скачкой до синевы ногам. Покачал головой…

– Дружок…

Накрыл ссадины ладонями, совсем тихо запел. Он пел, и под его прикосновениями царапины и саднящие потертости уменьшались, синяки светлели, боль уходила.

Боль уходила. Как и всегда, когда он рядом. Любая боль.

Ветка стояла молча и старалась как следует запомнить тепло его ладоней.

Мэглин взял платье, наглаженное, переливающееся перламутровой коричневой глубиной атласа, подал. Надел сам, так бережно, что Ветка почти не ощутила, как вскользнула в глубину тонких шелковых складок, как в детстве, доверчиво подняв руки. Эльф разгладил край декольте, чуть касаясь кончиками пальцев кожи, застегнул мелкие тугие пуговички по спине – очень мелкие. Много. Каждую.

Затем подал Ветке узкие мягкие сапожки – снова встав на одно колено, помог сперва всунуть босую ступню в один, затем в другой. Ветка опиралась о его плечо, придерживая каскад юбок.

Одевшись, она отошла к столику, вынула из котомки духи… подушилась. Эреборскую бляху перевесила на тонкий витой шнур – и на талию, где она почти потерялась в бесконечных пышных складках. А на шею – дивный бриллиант Даина, огромный, блистательно ограненный. От камня по стенам легли светлые всполохи.

С волосами просто – взъерошить.

Мэглин серьезно сказал:

– Ты ослепительна, дружок. Моя госпожа…

Ветка, как нарядная кукла, неловко подошла к лесному эльфу. Обняла его, прижалась. Потянулась и в самое ухо шепнула:

– Спасибо… спасибо.

Руки Мэглина легли ей на лицо, пробежались по открытой шее, плечам, снова огладив вольный вырез платья. Он нагнулся и на длинную секунду прижался щекой к щеке, повернулся, коснулся губами под ухом… уха.

Затем отступил… поклонился.

Распахнул дверь.

– Пойдем вниз, моя госпожа. Владыка прибыл.

Ветка коротко вздохнула. Зажмурилась.

Трандуил!

Открыла глаза – Мэглин улыбался. Просто улыбался, с невозможной нежностью и добротой, и его изумрудные глаза мягко сияли.

Ресницы только на секунду намокли… и Ветка, выпрямив спину, подхватив бесконечные метры благородного атласа, не пошла, а помчалась из гостевого крыла дворца Барда —туда, где в огромном зале-холле король Бард приветствовал эльфов.

Выбежала на балкон над холлом… замерла… глянула вниз…

– Если прибывший эоред рохиррим сможет встретить моих пеших воинов, я буду признателен, – говорил Трандуил, и его низкий, мощный голос наполнял холл. Несмотря на то, что плащ его был порван, а кольчуга и штаны заляпаны кровью варгов, выглядел он все равно ослепительно – ровные пряди серебряных волос, светлый венец на лбу. Казалось, Владыка Сумеречья раззадорился погоней – и выглядел юным, неистовым, могучим.

Тут был Тенгель и Бард, и лорд Ривенделла…

Трандуил, видимо, ощутив на себе взгляд, поднял опаловые, сапфировые глаза наверх -и увидел Ветку.

Сердце ее, как и всегда под его взором, привычно выскочило в горло и ударилось о нёбо.

Девушка успела выйти от перил и стояла на самом верху лестницы, спускающейся в холл, выпрямившись во весь рост, расправив плечи. Подол платья широкой переливающейся волной тек вокруг нее, а на шее звездой горел бесценный камень.

Даже Элронд вскинул брови… но мгновенно взял себя в руки.

Ветка медленно, чуть подобрав юбки, пошла вниз. Но не утерпела, удерживать лицо долго у нее не получалось… ускорилась, промчалась последние ступени, бегом пересекла холл – юбки плыли лепестками шоколадной розы, и… замерла перед Трандуилом, не решившись преодолеть последние полтора метра прилюдно. Затем, не зная, есть ли такое у эльфов -на зимнем балу вроде не видела – присела в реверансе.

Секунда была невыносимо длинная.

– В зале накрыты столы. Владыка Трандуил, вам приготовлены покои, – прервал тишину Бард. – Прошу, отдохните после скачки, приведите себя в порядок. Лорд Элронд, у тебя и у твоих оруженосцев также отдельные комнаты. Всех эльфов разместят и позаботятся о них.

– Благодарю. Это не лишнее. Я рад, что ты добралась до Дейла невредимой, Ольва Льюэнь, – Трандуил сам шагнул вперед, преодолев расстояние, смутившее Ветку. Она невольно вытянулась в струнку.

– Трандуил… Герцег выжил, отдыхает на конюшне, – прошептала Ветка. Король медленно кивнул, и…

– Если кому-либо нужна моя помощь, я готова, – по лестнице спускалась Синувирстивиэль. – Владыка, – спокойно подошла, не то чтобы подвинув, но обогнув Ветку, подставила лоб. Трандуил с чувством огромного облегчения из-за прервавшейся неловкой паузы коснулся губами лба целительницы.

– Потребуется, Виэль. Для начала неплохо бы и верно отдохнуть с дороги. Вечер, в Сумеречье мы выступим завтра. Я с удовольствием воспользуюсь твоим гостеприимством, король Бард, -и Трандуил церемонно наклонил голову.

Ветка отошла и внутренне пригорюнилась, но заметила мимолетный взгляд лорда Ривенделла, который тот старался скрыть, и воспряла. Значит, даже платья были пошиты не зря. Знай нашу моду!

Если хорошо завернуть – вот и она сошла за красавицу.

Правда, никаких иллюзий Ветка не испытывала -видно было, что лорд Элронд вряд ли станет ее другом.

И не надо. У Ветки было все, что ей нужно.

Девушка перехватила веселый взгляд эорлинга – тот отправлял оруженосца в эоред, чтобы всадники выехали навстречу пешим эльфам. Тенгель, не приближаясь, чуть поклонился и фыркнул. Ветка подумала, в каком виде и при каких обстоятельствах светлобородый король рохиррим ее уже видел и слышал, и тоже чуть фыркнула. Да, в разнообразии вариантов имиджа ей, пожалуй, не откажешь.

Трандуил, не поворачивая головы, вздернул подбородок, уловив переглядки, и, прихватив Ветку за пальцы, отправился с Бардом в отведенные ему покои. На девушку он словно и не смотрел.

«Никто не смеет меня тащить, -подумала Ветка, мысленно улыбаясь, – никто».

Синувирстивиэль и Лантир вошли в покои вместе с лесным королем и Веткой. Тот повернулся:

– Виэль, я не ранен. Оставь мне мирувора, лембаса и трав для воскурения, и достаточно. А вот Лантиру помощь требуется. – Оруженосец, и верно, после схватки с драконом и удара электрическим гадом, после дозора у шатра и скачки через пустошь еле стоял на ногах, и тяжело прислонился к дверному косяку. – На страже встанет Мэглин, он уже отдохнул.

Виэль, одетая в тончайшие шелка, расшитые сверкающими камнями, тонкая и строгая, кивнула, соглашаясь. Поставила два флакона – с маслом для рук и с мазью для лица, которую уже применяла на Ветке несколькими часами ранее. Подняла руку Лантира себе на плечо – повела прочь, на ходу с интересом заглядывая в прорехи и разрезы его одежды, прикидывая ассортимент и характер травм.

Черноволосый красавец нолдо почти повис на целительнице, точно зная – ей не впервой.

========== Глава 24. Приятного аппетита ==========

Дверь наконец плотно закрылась.

Ветка не успела даже вздохнуть – оказалась сидящей на мраморном столе в середине комнаты, а Трандуил скидывал в полушаге от нее плащ и кольчугу. Владыка на долю секунды застрял в плетении металла, и Ветка, приоткрыв рот, любовалась бурей противодействующих упрямой стальной одежде мышц и разлетом белокурых прядей.

Отбросил; прогрохотало. Рванулся к ней. И замер, уперев ладони в стол слева и справа, прибив запястьями к Веткиным бедрам облака коричневого шелка.

– Надо признать, умеешь удивлять…

Ветка на секунду прижмурилась; дышала часто и резко. Шея Владыки манила ее постоянно и неудержимо, и девушка потянула руки – обнять, но…

Король лесных эльфов схватил обе ее руки и прижал своими – к столу. Ветка дернула плечами – видно, получилось не то, что она ожидала, так как Трандуил чуть прикусил губу, не отрывая от нее немного ироничный и в то же время совершенно сумасшедший взор. Ну да – дергаясь, она выкручивалась из декольте, которое спустилось ниже.

Не давая свободы, лесной король потянулся к ее шее… поцеловал, требовательно, остановив твердые, чувственные губы на биении пульса. Пошел губами, языком ниже… по ключицам, по плечам. Ветка дернулась снова, ее тело рвалось изнутри – таким жаром и такой жаждой, что это попросту нельзя было вообразить, не ощутив… но король не отпускал. Ему нравилось, что откровенный вырез становится еще откровеннее. О, ему несомненно нравилось…

Ветка ухватилась за какую-то спасительную мыслишку вроде уточнить, хорошо ли доехал, но мыслишка отправилась в дальние дали, когда Трандуил коленом отбросил ее ногу в сторону – одну, затем другую, и, как был, в походной, пропахшей металлом и снегом одежде, прижался к ее бедрам, к животу. Девушка истово уверовала, что случившееся сегодня – о, только лишь сегодня! – на рассвете и на самом деле было, и застонала, и снова забилась, пытаясь освободить руки.

Владыка нагнулся снова, провел губами по цепочке, на которой висел бриллиант, влажно касаясь кожи; прихватил камень… видно было, что изумительное сокровище тоже ласкает его взор и чувства, добавив моменту дополнительной остроты.

За дверью, возле которой на страже стоял Мэглин, послышалось какое-то движение, шум – словно пытались стучать.

– Я занят! – рявкнул Владыка; Ветка вздрогнула и рывком откинулась назад, уже не пытаясь освободить руки, потому что сила из них куда-то ушла, бесследно ушла, совсем ушла… Она часто дышала, а глаза норовили закрыться; смежить ресницы мешало одно – невероятное, поглощающее всю девушку желание – видеть его. Не только ощущать, но и видеть… видеть.

Повелитель Сумеречья, Владыка лесных эльфов произвел короткую манипуляцию со своей одеждой – не снимая замшевой куртки, и, лишь на секунду выпустив руку девушки, взбил все ее юбки. Ветка вскрикнула, подаваясь бедрами вперед, откинув голову – раскрыла ноги шире, и приняла в себя своего короля.

И снова это было слишком жарко, слишком, для того, чтобы быть долго; Ветка все же закричала, а затем Владыка в момент своего наслаждения стиснул ее руками до боли, до потери дыхания… пять или шесть коротких резких вздохов, обнявшись; к Ветке вернулась способность думать, а Трандуил отступил. Шоколадные, коричневые, льющиеся золотом юбки упали на место, скрыв случившееся, распустившись целомудренными роскошными складками. Владыка так быстро и непринужденно оправил собственную одежду, что Ветка даже не успела осмыслить этот жест.

Она выпрямила спинку, как гимназистка, дышала короткими толчками, теперь уже сама упираясь руками в стол. Опомнилась… подняла подбородок, попробовала проследить за осанкой, как того требовало платье. Растерянно разгладила край декольте.

Трандуил стоял в шаге от нее и рассматривал.

Ветка еще раз облизала губы и подумала, что, что бы она ни сказала, выйдет хрипло.

– Теперь, – сказал Владыка, и его голос растекся по углам комнаты низкими, бархатными переливами баритона, – теперь ты выглядишь безупречно. Я хотел бы, чтобы ты старалась все время выглядеть именно так.

– А как же балроговы красные платья? – прошептала Ветка, наконец.

Трандуил милостиво махнул кистью, сверкающей кольцами.

– Дозволяю и коричневый цвет…

Ветка, наконец, очухалась до каких-то вразумительных действий, спрыгнула со стола, на трясущихся ногах (к счастью, этот факт скрадывался удачным фасончиком), пошла к окну, распахнула его. Вдохнула морозного воздуха. В паху было влажно и горячо, но девушка дорожила этой влажностью, каждым мигом испытанных ощущений, точно зная, что через семь слоев шелка ничто предосудительное наружу не проступит. А раз так…

Трандуил продолжал то ли следить за ней, то ли любоваться ею. Потом также отмер, подошел к окну, повернул Ветку к себе, и, нагнувшись (о, это снисхождение с небес!), сказал, обжигая дыханием:

– Теперь тебя вполне можно поцеловать.

И накрыл ее рот твердыми, заветренными на пустоши губами, втянув ее губы в свои, лаская их языком. Ветка немедленно почувствовала новый удар изнутри, новую атаку желания – взвыть, вцепиться в его плечи пальцами…

– Да, – с шутливой иронией сообщил ей Трандуил, разрывая поцелуй, – нам придется с этим ужинать.

– Что-о?..

– Слуга приходил звать к ужину, но Мэглин не дал стучаться, – пояснил король.

– У эльфов отличный слух…

– Разумеется.

– Ооо… – простонала Ветка.

Владыка оставил ее – на минуту прошел в уединенную комнату, затем сбросил замшевую подкольчужную куртку, сапоги, и растянулся на кровати – благо, без спинки у ног, иначе таковую пришлось бы вышибить, чтобы эльфу было комфортно. Раскинул руки и закрыл глаза.

– Ооо, – снова вырвалось у девушки. Ветка с силой сжала веки, помотала головой, а затем взяла баночку с мазью Синувирстивиэль, и, подойдя к ложу, осторожно, кончиком пальца смазала эльфу нос, скулы, подбородок, лоб…

Стоп-стоп-стоп, все по делу. Он устал, ему необходимо отдохнуть, хоть десять минут. Сама она выспалась, выспалась, выспалась…

Трандуил начал посмеиваться, лежа с закрытыми глазами, поблескивая целебной мазью на лице. Ветка сходила в уединенную комнату… чуть привела себя в порядок, и прихватила два полотнища. Одно сунула Трандуилу под руку – стереть мазь, когда он этого пожелает. Взяла флакон с маслом. Подумала, капнула на свои руки и медленно начала растирать кисти Владыки – стараясь не замутить блеска камней и металла, но смягчить заветренные тыльные стороны ладоней. Левой, затем правой.

Трандуил перестал ухмыляться, и смотрел на нее – с тем выражением, которое обыкновенно принимал на троне. Ветка не могла ничего прочитать по такому лицу… не могла. Но ей и не было нужно.

Приласкав руки, она подсела к ногам Владыки. Он чуть пугливо потянул одну на себя, но Ветка лишь философски подняла брови… и король, видимо, решил не брыкаться. Массаж, акупунктура – совсем немного, но в изучении восточных единоборств без этого не обойтись. Из основного – не торопиться, тщательно прорабатывать пальцы, пятку, стопу. С нежным, смягчающим маслом.

И да, лыжа если и не сорок шестого, то сорок пятого размера – точно.

Но даже стопы у эльфийского короля были прекрасны – высокий упругий свод, длинные ровные пальцы, красивые светлые ногти, узкий мощный подъем и рельефная лодыжка. В этой стопе бегуна и атлета для Ветки была изложена целая история состязаний и побед, беззвучного шага благородного эльфа, уникальной скорости и легкости движений.

Потратив на каждую ногу минут по пять – семь, Ветка набросила на обе стопы полотнище, и встала – пойти вымыть руки.

Выражение лица Трандуила так и не изменилось; он ничего не сказал, но лишь поймал ее за запястье и без слов заставил сесть рядом.

Ветка смотрела на него, и в ее голове не было ни единой мысли – полное состояние инь, женского доверия и совершенного счастья. Очнись она сейчас, она бы вспомнила все назидания учителей – о том, что иньская энергия куда как более первозданна и опасна, чем рассудочная янская, но она не вспоминала. Она просто смотрела на своенравный подбородок, хищный нос, мужественной лепки скулы, широкие брови – серебристые волоски поверх черных, и глаза. В сияющие голубые опалы его глаз, оттененные черными густыми ресницами.

Взяла полотно, бережно убрала с его лица избытки целебной мази, и начала тщательно вытирать собственные руки.

Трандуил удерживал ее… словно собирался что-то сказать или сделать; но выдохнул, и отпустил, еле заметно покачав головой.

Когда Ветка вернулась, помахивая чистыми влажными пальцами, Владыка уже был снова одет, обут и стоял, приводя себя в порядок.

– Шансов просто лечь и выспаться нет? – несколько уныло спросила Ветка.

– Но я голоден, – ответил Трандуил, посмотрел на нее и добавил: – И ты тоже. К тому же, мы в гостях, и не можем пренебрегать…

– Приличиями, ага.

Владыка покачал головой – мантия, кафтаны на смену, все, что было в обозе – сгорело около Эребора. Сейчас на нем была лишь укороченная замшевая золотистая куртка из стриженой тисненой овчины, которую король надел под кольчугу, сорочка, плотные штаны и сапоги. Но ясный венец, серебряные волосы, рассыпавшиеся по плечам, кольца, сияющее оружие и тонкое шитье и тиснение на всей одежде все равно делали повелителя Сумеречного леса непревзойденным – разве что несколько более юным, и, возможно, совсем немного менее надменным и отстраненным, чем его привыкли видеть.

Трандуил собрался выходить… снова оглядел Ветку с ног до головы. Вернулся к столу, отломил пару кусочков лембаса, запил глотком мирувора из фляги. Ветка подняла брови.