Текст книги "Нищий Король (СИ)"
Автор книги: Феликс Неизвестный
сообщить о нарушении
Текущая страница: 34 (всего у книги 38 страниц)
Весть о взятии винного погреба разнеслась повсюду.
Все владельцы недвижимости пришли в крайне взволнованное состояние и бравым сотрудникам милиции, которые были массово привлеченны на охрану элитной собственности, получили новый приказ, перекрыть движение королевским полчищам, дабы уберечь особняки от возможного разорения. В результате проведённых милицией оборонных мероприятий, на дороге появилось с десяток блокпостов, целью которых было остановить Короля и его гвардию. И им, таки, действительно удалось на какое – то время остановить движение войск. Конечно, обошлось без боёв, ведь, стоило блокпосту замаячить перед, шедшим во главе армии, королевским лимузином, Заяц, хряпал для смелости стопку водки, не закусывая, и палил в воздух из дробовика – милиционеры тут же прыгали в служебный транспорт и применяли свой излюбленный манёвр – отступление, оставив после себя на дороге груду мусора, который приходилось разбирать королевским гвардейцам. Иногда милиционеры умудрялись убегать так быстро, что забывали на блокпосту своих товарищей, и те, до того как авангард королевской армии успевал приблизиться к баррикадам, успевали разобрать его, и выстроившись на обочине, при проезде королевского лимузина, брали под козырёк, улыбались во весь рот и низко кланялись, и так пока мимо них не проезжала вся армия, при этом военнослужащие грязно ругали стражей порядка, склоняя их на все лады, но те, как настоящие профессионалы своего дела, проявляли железную выдержку – улыбались и кланялись.
На исходе третьего дня пути по горному краю непобедимая королевская гвардия стала лагерем для ночёвки на опушке леса, под защитой пышных елей, верхушками, казалось, упиравщимися в самое звёздное небо. Задымили походные кухни, в котлах закипело вариво для армейского ужина. Вокруг кухонь, в ожидании расселись гвардейцы, полились песни, матерные.
Зайчиха выбрала с полсотни бойцов и, уплетая из жестяной банки страусиную тушёнку, измывалась над ними посредством строевой подготовки.
Заяц, уже, успел напиться, избить попавшегося под горячую лапу солдата, после чего, совершенно заслуженно дрых на заднем сидении лимузина.
Его Величество распологался в разбитом, персонально для него шатре. Он сидел за переносным столиком на котором были разложенны карты с начерченными планами наступления, а поверх них расставлены блюда с яствами и две бутылки испанского вина. Король аппетитно чавкал и причмокивал, выбирая ложкой сок из омара, пил большими глотками вино, а, вконце, вытер секретными картами залитую жиром бороду и улёгся спать в походную, двуспальную кровать, и крепко спал до самого рассвета, разбросав руки и ноги по сторонам, с одеялом, натянутым по самую макушку.
ГЛАВА 20
Король сладко похрапывал, когда почувствовал, как его толкает мягкая маленькая лапка и противный голос Зайчихи призывал:
– Вставай, твоё Превеликое! Вставай!
– Пшла вон! – Король вяло отмахнулся и повернулся к Зайчихе спиной.
Та, откинув полог одеяла, принялась ласкотать королевские пятки, но он, вместо того, что бы подскочить, наоборот, блаженно засопел, моментально впав в глубокий сон. Тогда Зайчиха огляделась, заметила возле столика ведёрко с растаявшим льдом, то бишь, довольно холодной водой, в котором Королю вчера подавали шампанское. Зайчиха взяла одной лапкой ведёрко, а второй приподняла край одеяла и выплеснула содержимое ведёрка под одеяло.
И Король проснулся!
Ещё и как проснулся! Столько матюков не содержал в себе не один словарь обсценной лексики. Птички сидевшие на верхушках елей, окружавших шатёр, в испуге взмыли ввысь и полетели в тёплые края, хотя и были не перелётными.
Король стоял, бешенно выпучив глазища, весь голый и мокрый.
– Сколько раз я, уже, наблюдала тебя без исподнего? – обречённо произнесла Зайчиха, обращаясь скорее сама к себе – Когда же это кончится? Смогу ли я это забыть, не пребегая к помощи психиатров?
– Дура! – обозвал её Король – Как ты смеешь прерывать сон своего повелителя?! Да, ещё, и подобным образом!
– Кто рано встаёт, от того армия не уйдёт! – у Зайчихи, от восхищения наготой августейшего, задёргался глаз.
– Куда, ещё, уйдёт? – Король тряхнул бородой – Не пьяна ли ты, старуха?
– Если бы это было единственной нашей проблемой, – вздохнула Зайчиха – а, штука, в том, что в армии нет ни одного пьяного гвардейца, я за этим слежу, но, тем не менее, сегодняшним утром они все, как один, заявили о своём намерении, покинуть театр боевых действий.
– Массовое дезертирство! – у Его Величества от шока отвисла челюсть.
– Оно самое, – кивнула Зайчиха – главный страх любого диктатора, но пока, за последнюю историю, такого не случалось. Бывало, что дезертировали, целые полки или, даже, дивизии, но что бы вся армия!
– Значит враги сплели заговор по деморализации армии, а вы его проморгали! – попытался обвинить Зайчиху Король.
– Это невозможно! – наотрез отказала Зайчиха – Дисциплина – это мой конёк! Я никому дохнуть свободно не давала! Можешь пойти спросить у любого солдата – все клянут меня на чём свет стоит! Один мой вид им глубоко остохерел, а это явный показатель того, что дисциплиной я опекаюсь на всю каушку.
– Может ты их не избивала? – спросил Король.
– Била смертным боем! – ударила себя в грудь Зайчиха – И шпицрутенами секла, и, просто, кулаком в морду давала, плевала в рожу, ездила верхом, выставляла на «комариков». Всё делала!
– Так чего же им не хватает?! – не мог понять манарх – На что они жалуются?
– Вот выйди и послушай, – предложила Зайчиха – по мне, так какой – то бред несут, может ты поймёшь, ибо, тоже, с приветом.
– Пошли! – согласился Король и мужественно ступил вперёд.
– Погоди! – успела удержать его Зайчиха – Всё же оденься для начала.
Зайчиха помогла Его Величеству влезть в красный спортивный костюм и они вместе, выскочили из шатра.
Их глазам предстала плачевная картина – наскоро свёрнутый лагерь, повсюду разбросаны кучи мусора, гвардейцы спешно слаживали пожитки по машинам. Счастье Короля, что две тысячи автомобилей не так – то и легко развернуть в противоположную сторону. Армия, как гигантская медлительная змея, с трудом поворачивалась вспять.
Заяц, третьи сутки прибывавший в запое, шатался между гвардейцев, абсолютно не вникая в суть происходящего, он пытался хлестать солдат шпицрутеном, крича на них:
– Лечь! Встать! Лечь! Встать!
Но у него быстро отобрали лозу, а кто – то, сзади, пнул ногой в спину и генерал, звеня медалями, свалился в яму заполненную отходами жизнедеятельности, вырытую солдатами для справления естественных потребностей.
– Эгей, скоты! – разнёсся громоподобный голос Короля, монарх залез на крышу хаммера и вознёс вверх правую руку, требуя внимания – Остановитесь! С вами будет говорить ваш повелитель!
Гвардейцы замешкались и начали, с неохотой и робостью, недовольно бурча, собираться возле автомобиля, крышу которого Король избрал себе трибуной.
– Что случилось? – вопрошал Его Величество – Как смеете вы обращаться в бегство, когда я веду вас от победы к победе! Чего вам бояться, покуда я с вами? Ганнибал, Александр и принц Евгений Савойский, даже все вместе, не имели столько стратегического таланта, сколько у меня в одном мизинце! И, самое главное, как вы можете отказываться от столичных паркомест? Вы, что же, опять хотите вернуться под руку господ? Что вас ждёт там – постоянные розги и тяжкий труд!
– Так и здесь мы претерпеваем тоже самое! – выкрикнули из толпы.
– Верно! – взмахнул указательным пальцем Король, потом чуть – чуть подумал и продолжил – Но здесь, в военном походе, ваши страдания – конечны! Или вы, или страдания, но что – то прекратится в ближайшее время! Уверен, что под моим командованием мы одержим полную победу в кратчайшие, какие только возможно, сроки. И вы будете, заслуженно, почивать на лаврах. Кроме того, каждый участник похода получит особое удостоверение, подтверждающее личное прямое участие обладателя в военных действиях в моё имя!
– И что это нам даст? – полюбопытствовали гвардейцы.
– В материальном плане, конечно, ничего, – не стал врать Король – зато вы сможете трясти ими в собесах и на общественных слушаньях, показывать их в автобусах, когда вас будут оттуда выкидывать, или прикрываться ими когда у вас будут отнимать единственное жильё за неуплату по коммунальным счетам (а это произойдёт, уж, поверьте мне), да много где такое удостоверение может пригодиться.
– Предложение, конечно, заманчивое, – солдаты прищёлкивали языками, воображая какие возможности подарит им удостоверение участника военного похода – но мы, ведь, не знали во что нам придётся ввязаться ради этого.
– Во что? – не понял Король – Что может быть страшнее вашей жизни?
– А то, – отвечали ему гвардейцы стыдливо пряча глаза – что в начале похода, мы же не знали, что свергать существующий правящий строй – это фашизм!
– Чего – чего? – у Его Величества округлились глаза – Вы, придурки, хоть знаете, что это слово значит?
Гвардейцы переглядывались, в надежде, что хоть кто – нибудь один даст исчерпывающее определение загадочному слову, но такого умника не находилось, либо он предательски помалкивал.
– Погодите – погодите! – Король быстро съехал на заду с крыши хаммера на капот, а затем, спрыгнул на землю, и к гвардейцам – Отвечайте – ка, где и когда вы услышали данное словцо?
– Дык, Ваше Превеликое, надысь, этой ночью после отбоя, – рапортовали солдаты – говорилось нам это из каждого утюга, то бишь автомагнитолы, хотя они все выключенны были, и сколько мы не пробовали сменить станции – везде одно и то же было, мы все возле машин собрались, что бы такое диво послушать собственными ушами.
– Как интересно, – Король нервно тёр бороду – и что же вы такого услыхали?
– Страшные вещи! – солдаты испуганно жались друг к другу, а по их усталым раскрасневшимся глазам было видно, что они, действительно, провели бессонную ночь – Сказано было нам, что все мы есть преступники, ибо на дело злодейское пошли, что вы, Ваше Величество, тиран и садист, поработитель, что хотите вы благородных господ – спасителей, взявших под свою опеку государство, от казны силой оторвать, и всякий кто вашу сторону принимает – губит свою душу и тому обеспечен Гаагский трибунал!
– Идиотизм какой – то, – хмыкнул Король.
– Это когда мы говорим, звучит по – дурцки, – заголосили гвардейцы – а когда это по радио вещается, то весьма убедительно выходит.
– Весьма убедительный идиотизм, – пробурчал августейший, наматывая ус на палец, с видом глубочайшей обеспокоиности – мне кажется я понимаю в чём дело, – прошептал он про себя и резко поднял вверх правую руку, требуя тишины – королевские гвардейцы! – громко обратился он к публике – Ваш Король, опять, спасёт вас! Но эти сутки вы должны продолжать стоять на месте полевым лагерем.
– Что и ночь тоже? – загудели гвардейцы.
– До самого рассвета! – подтвердил Король – А что бы вас ночью не искушали никакие радиопередачи, то всю ночь вами будут заниматься генерал Заяц и, – он запнулся не зная как величать Зайчиху, которая, ковыряя шпицрутеном в зубах, стояла у его ног – и вот эта старая сука, – Король показал пальцем на Зайчиху, которая в этот момент, от злобы, перекусила кончик упругого прута.
– А если приёмники, опять, сами включаться? – заголосили гвардейцы.
– Этой ночью не включаться, – пообещал Король – я, лично, об этом позабочусь. А завтра мы сможем продолжить поход, напрочь забыв об этом маленьком недорозумении. Я всё сказал! – он сделал знак разрешающий солдатам вернуться в лагерь.
– Что ты задумал? – спросила Зайчиха у Короля, когда гвардейцы разошлись.
– Не твоего ума дело, – ответил тот – бери своего непутёвого братца и следите, что бы ни один солдат, в моё отсутствие, не дезертировал.
– В твоё отсутствие? – удивилась Зайчиха – Куда ты намылился?
– Спасать армию, – задумчиво ответил Его Величество окидывая взором верхушки гигантских елей.
– Чего тут спасать – то? Из – за чего такая паника? – Зайчиха недоумённо развела лапами – Ну словило радио какую – то волну, чего из – за этого впадать в такие крайности. Главное поскорее уехать отсюда, сигнал и пропадёт.
– Нет, – покачал головой монарх – этот не пропадёт и, как бы ты не ужесточала дисциплину, через пару дней, максимум через пять, мы останемся без единого солдата.
– Да сечь их надо, скотов! – на дорогу, шатаюшейся походкой вывалился Заяц, весь перепачканный нечистотами и со свежеоткупоренной, на опохмел, бутылкой шотландского виски в лапке – Сечь и в рыло! Сразу в чувство придут! Вспомнят, как подобает вести себя со старшими по званию! – бормотал он заплетающимся языком.
– Фу! – резкий запах шедший от Зайца ударил Зайчихе в нос – Хоть бы ополоснулся, ручей же рядом.
– Там вода холодная, – сказал Заяц, при этом обнял сестру за плечи и прижал к себе.
Зайчиха вырвалась из братских объятий и, обеими лапами, толкнула косого, а тот и без того, плохо державщийся на лапах, покатился кувырком под горку, где и плюхнулся в вышеупомянутый ручей. Заяц попытался сразу выпрыгнуть из ледяной воды, но лапы поехали на скользких, обточенных ручьём камнях, и новоиспечённый генерал плюхнулся в воду с головой, опять, фаркая и отряхиваясь, подскочил, но китель, напитавшись водой, стал невероятно тяжёл и он и, снова, упал.
– Не забудь его вытянуть, когда отстирается, – сказал Зайчихе Король и пошёл к своему шатру.
Его Величество быстро собрался в дорогу, накинув на плечи полковничью шинель, он взял пару банок тушёнки, бутылку водки, заступ и сложил всё это, кроме лопаты, в мешок с деньгами, который недавно взыскал по суду и, теперь, зачем – то брал с собой.
– Куда потянул! – распереживалась Зайчиха и вцепилась в мешок, сохранность которого и вызывала у неё наибольшие опасения.
– Пшла прочь! – Его Величество оторвал косую от мешка и бросил на землю – Я – Король, что хочу, то и делаю!
– Так я всё поняла! – вспенилась Зайчиха – Раскусила я твою хитроумную затею, ты нас с братом специально здесь оставляешь, потому как сам намылился с нашими деньгами дёру дать. Ты не спасать армию от разложения уходишь, ты, просто, собрался улизнуть потихоньку!
– Во – первых:, – устало начал перечислять Его Величество – нет никаких «наших» денег, все деньги здесь королевские, то бишь – мои, во – вторых: я бы не стал «улизывать потихоньку», я – Король, что хочу, то и делаю! Перед кем бы я стал скрываться? Кто вы все такие? Хлопы и сброд – вот кто! Что бы я перед вами стал стесняться – с ума спятила что ли? А деньги эти, – он потряс туго набитым мешком – для меня ничего не значат, это гроши для меня, я привык к большему и, потому, не собираюсь обменивать целое королевство на пару долларовых бумажек!
Зайчиха, получив таую выволочку, притихла, но по её недоброму взгляду исподлобья, было очевидно, что слова Короля не переубедили её, и она, по – прежнему, полагает, что монарх вознамерился похитить деньги, ведь, именно так поступила бы она сама.
Тут подоспел и Заяц, холодная вода из ручья порядком отрезвила его, за собой он тащил промокший насквозь китель, теряя в траве медали.
– Куда ты намылился? – задал идентичый вопрос Королю и он.
Августейщий, только, одарил его ласковым взглядом, выругался на его счёт, и, закинув мешок за плечо, пошёл прочь из лагеря, но, через полсотни шагов остановился, словно забыл, что – то, обернулся – зайцы так и стояли провожая его взглядом.
– Если до рассвета не вернусь, – крикнул он зайцам – считайте меня коммунистом! – развернулся и, вскоре, пропал между мохнатых лап еловых веток.
* * *
Король бодро шагал, задрав вверх голову и высматривая что – то в вышине, хотя, из – за силуэтов исполинских елей и неба – то было почти не видать.
Мешок оказался довольно тяжёл, да и Король не привык таскать тяжестей, но эту ношу он тянул с завидным усердием, только один раз он поставил его на землю, что бы справить естественную нужду, а после, опять взвалил мешок на спину, и ему, даже, показалось, что там прибавилось денег.
Скоро Его Величество вышел на обильный горный луг и побрёл, оплетаемый сочными травами доходившими ему до самого колена.
Луг был пёстрый, от великого разнообразия цвёвших на нём цветов, в основном это были белые эдельвейсы да нежно – фиолетовые аистники. По лугу пархали бабочки, гоняясь друг за другом. В чисто – бирюзовом небе плыли, как кораблики, маленькие облачка.
Но Его Величество не обращал внимания на окружавщую его благодать, а всё вертел головой, высматривая что – то на, густо поросших лесом, горных склонах и, внезапно, остановился, жадно втягивая носом воздух в котором разливался аромат валерианы, но вынюхивал Король, отнюдь, не благоухающие цветы. Запах, по следу которого, устремился Его Величество был куда прозаичнее, едкий, до рези в глазах и спазмов гортани, потому монарху, быстро удалось розыскать его источник.
Сбросив мешок и прикрыв нос воротником шинели, Король присел возле крупных колбасообразных испражнений чёрно – зелёного цвета. Величество потыкал в них пальцем и прошептал:
– Ещё свежее, часов пять – шесть, не позднее…
Он встал, взялся за заступ и, с характерным звуком, вогнал его в жирную землю на целый штык.
– Ага! – раздалось у Короля за спиной.
Величество от неожиданности подпрыгнул и, обернувшись, выставил вперёд штык лопаты, намереваясь защищаться.
Из мешка выбирались зайцы – брат и сестра.
– Именно так я и думала! – вопила Зайчиха – Собрался деньги закопать! Клады прячешь! Хотел, что бы мы не узнали где?
Король облегчённо выдохнул и опустил заступ.
– Что не удалось втихаря деньги зарыть! – ликовала Зайчиха и подойдя к Королю, что бы поглядеть насколько глубокую яму он уже выкопал, но от резкого запаха ей, сразу, стало дурно и она, закашлявшись, отступила.
– Теперь будешь точно знать, где клад зарыт, – сказал Король и швырнул Зайчихе лопату – потому что сама его и зароешь.
– Зачем, вообще, его зарывать? – Зайчиха была не согласна – Это ж бумага, они же заплесневеют!
– Да не деньги зарывай, а вот это! – Король показал носком пынехода на зловонные колбасы.
– Это ещё зачем? – изумилась Зайчиха.
– Затем, что нам нужно, что бы никто другой не мог взять след того, кто отложил это, – он поморщился, снова взглянув на испражнения. Да и тот кто сделал это, потеряет способность ориентироваться в пространстве. Закапывай! Да поглубже!
Зайчиха недовольно поглядела на кучу, прикидывая фронт работы, а потом подбежала к брату, котрый, уже, розыскал в мешке бутыль с водкой, и зубами пытался выдернуть пробку.
– Иди закапывай! – приказала Зайчиха брату и, отобрав бутыль с водкой, сунула ему в лапы заступ.
– Почему я?! – возмутился Заяц – Я же – генерал!
– Как вы заколебали уже! – вспыхнула Зайчиха – То Короли, то генералы! Опять работать некому! – и, со всего маху, отпустила брату затрещину – Иди копай, кому велено!
Заяц проворчал в ответ что – то нелицеприятное, но копать – пошёл.
Правда, сразу выяснилось, что контролировать работу других и делать её самому – это две больших разницы.
Сколько Заяц не прыгал на лопате, но ели – ели вогнал её носик в землю, а потом, насилу выдернул её, отчего и сам свалился на спину, а лопата приложила его сверху по лбу. Вскочив, он принялся изо всех сил тыкать лопатой в землю, но за три секунды упыхался и стал, повиснув на заступе и вывалив язык.
– Тут отбойник надо, – задыхаясь, постановил Заяц.
Король вздохнул, выдернул у Зайца заступ и за пять махов вырыл глубокую яму, быстро сбросил на её дно колбасы, и быстро – быстро, закидал, утрамбовав ногой в завершении.
– Где это такое видано, что бы король в присутствии подданных самолично трудился? – пробурчал он – Безсовестные рожи, – он взглянул на зайцев – вы зачем армию без присмотра бросили, если от вас и здесь толку нет?
Зайцы ничего не отвечали и, отвернувшись, в стороны, мысленно посылали монарха на три буквы.
Король положил, вытянутую Зайцем бутыль водки обратно в мешок и закинув его за спину зашагал дальше.
Зайцы, так же молча, поскакали за ним.
Скоро они увидели вдалеке маленький ветхий амбарчик, обнесённый плетнём – всё же не всех хлопов удалось изгнать с ценных курортных земель, некоторые, нагло притаились среди цветущих горных лугов, пользуясь тем, что господа, пока, не могли позастраивать все территории.
Тут же, с опушки леса донеслось чьё – то протяжное мычание. Король поглядел на опушку и его взору предстало удивительное существо – большое, чётырёхногое, рогатое и с колокольчиком на толстой шее! Его Величество ещё никогда не видел коров и полагал, что сливочное масло на которое ему накладывают чёрную икру, появляется из одной его королевской прихоти, так что, немудренно, что впервые увидав это парнокопытное – он был несколько ошарашен. Да и было от чего. Вокруг диковенного зверя суетились ещё три персонажа, но уж эти – то, действующие лица, были вполне узнаваемы монархом. Двое были одеты в милицейскую форму, при чём не обычную, а с золотыми галунами, что означало их причастность к элитному кагарлыцкому милицейскому полку, основанному самим Королём в честь правоохранителей одноимённого населённого пункта отличившихся особыми личными подвигами. Третьим был какой – то старик, явно холопского вида, оборванный, босой и сухонький.
Один из милиционеров, ухватив за рога, тащил корову в лес, а хлоп, упав на колени, вцепился бурёнке в хвост и пытался тянуть её на свою сторону, проделывая это под градом ударов, которыми его осыпал, вперемежку с отборной матерщиной, второй милиционер.
Король прибавил шагу, что бы достичь весёлой троицы, пока они не исчезли в лесу, а те были настолько заняты, что не заметили высокой персоны августейшего, даже когда он подошёл к ним, и продолжали каждый делать своё дело.
Король заложил два пальца в рот и свистнул, что бы привлечь внимание к своей особе.
Все трое сражавшихся за корову бросили на Величество быстрый взгляд и, наглецы, как ни в чём не бывало – продолжили своё дело.
Это привело Короля в ярость, он сделал шаг вперёд и хлестнул милиционера, занятого избиением хлопа, по пухлой, наеденной, щёчке.
Теперь в ярость пришли милиционеры.
Бросив несчастную коровёнку, они с угрозами физической расправы и уголовного преследования начали наступать на августейшего.
– На колени! – рявкнул на них монарх – Или не видите кто перед вами!
Милиционеры удивлённо переглянулись.
– Это – Король! – подсказала им Зайчиха и стянула с монарха шинель, оставив его в ярко – красном спортивном костюме.
Милиционеры ахнули, ихний полк был командирован сюда, как раз, для охраны особняков от королевской армии, за перемещениями которой они неустанно следили, но лично повстречать того самого Короля они никак не ожидали, да и не хотели, они специально пошли патрулировать участок, в котором точно не должно было быть никого из королевской армии, не то что самого её предводителя.
Милиционеры, поняв что перед ними, всё – таки, тот самый Король, который, вроде как, был у них в особом розыке, упали перед ним на колени и расплакались, умоляя пощадить их, прикрывались малыми детками, которые в будущем станут новыми служителями правоохранительной системы, если Его Величество помилует ихних отцов, и те наставят своих детей, верой и правдой, служить своему государю.
Но Королю было не до них. Он приказал им подняться, дал каждому по пощёчине и прогнал вон, и милиционеры, ещё, долго пятились задом кланяясь и благодаря августейшего за милосердие и пощёчины.
Тем временем, избитый милиционерами холоп, обнял свою бурёнку за морду, прижав свою разбитую голову, со слипшимися от крови седыми волосами к её лбу и прощаясь с ней, ведь он был уверен, что, в лице августейшего к нему пришёл не спаситель, а просто, более, страшный и свирепый хищник, который отогнал более мелких и трусливых, а уж у такого коровку – кормилицу точно не отбить.
Но, естественно, Короля совершенно не волновало это, дурно пахнущее, животное с которым так крепко обнимался холоп. Впрочем Заяц, высказал сожаление о том, что зря не прихватил с собой ружьецо, запамятовал в спешке, ибо он, сейсас, с удовольствием бы пристрелил корову, что бы холоп страдал.
– Эй ты, хам! – обратился Король к старому холопу – Чейный будешь?
– Ничей, – промямлил тот, с трудом шевеля распухшими губами – стар стал, работать больше не могу, вот мне господин и расчёт дал, мол живи дальше как можешь, его это, где, не волнует, ему нужны молодые и здоровые, что бы на них можно было капиталы сколачивать, а из меня, уже, всё выколоченно.
– Стрелять вас надо, старых, – сказал Король – что бы гирей на шее у государства не висели!
– И то была бы милость, – согласился старый холоп.
– А ты хитрая скотина! – подметил Его Величество – Пули, ружья, расстрельные бригады, специальные учреждения, бюрократический аппарт и крематорий – ты за это платить будешь? Нет! Ты – же за государственный счёт получить всё надеешься. Вот она ваша холопья сущность – всё ищите, что вам государство должно! А оно вам ничего не должно! Когда вы это усвоите?!
Холоп испуганно таращился на государя, предпочтя за разумное помалкивать.
– Ладно, – чуть поутих Его Величество – ты мне вот, что поведай – не подметил ли каких странностей этой ночью? Чего – то необычного?
– Ничего такого, – покачал головой холоп, не отпуска коровью голову, боясь, что бы её не отняли – разве что, вот молоко, вечернее свежее, за ночь прокисло, да коровка моя, всю ночь беспокойная была, пришлось с ней остаться до утра, но и по утру, когда я её на выпас вывел, есть не хочет. Да, суставы, у меня закрутило сильнее обычного, – он почесался, стараясь припомнить ещё, что – нибудь – ах, да! В колодце у воды запах протухлый стал – никогда такого не было, а теперь воняет, может минеральный источник открылся?
– Значит молоко прокисло, – Король покрутил ус – выходит мы на верном пути, – он подступил к хлопу поближе и нависая над ним строго споросил – а нет ли поблизости теле – радио или высоковольтной вышки, а может, где, старая, заброшенная башня стоит?
Хлоп испуганно затряс головой.
– Не лги мне, скот, – порекомендовал Король – должно же быть здесь высокое строение!
– Мой амбар? – предположил хлоп.
– Ты, что, довести меня хочешь? – спросил Его Величество с деланным спокойствием – В твой амбар ты сам, едва, поместишься и то – пятки на улицу торчать будут. Должно быть что – то ещё.
– Ах да, – припомнил холоп – вот как раз за этим леском, – он обвёл рукой окружавшие ели – в сторону горы, на высоком отроге, есть старая мельница, но вам – то к ней не нужно, она давно заброшенна, ещё когда я был мальчишкой – она уже тогда пустовала и никто туда не ходил. Дурное место. Нечистое.
– Отлично! – радостно принял новость Король и хлопнул старого холопа по плечу, а затем, опомнившись, что бы как – то сгладить фамильярность – врезал ему пощёчину.
Величество, снова, облачился в старую шинель, перекинул мешок за спину и смело пошёл через лес. Зайцы, хоть и не особо рвались увидеть ту самую старую мельницу о которой ходила дурная слава, но уж очень они боялись, что Король прикопает денежки и они не будут знать где именно, так что последовали в лес, за государем.
На опушке остались только старый холоп и его коровка.
– Воистину я родился под счастливой звездой! – радостно прошептал холоп на ухо бурёнке и был абсолютно прав, попасться в один день в лапы милиции и высокопоставленного господина, и остаться после этого, практически целым и невредимым – это был невиданный случай.
* * *
Король и Зайцы быстро пересекли подлесок и, действительно оказались у высокого каменистого отрога на вершине которого возвышалась старая, сложенная из неотёсанного камня мельница, паруса её были заклиненны и не двигались.
– Может не пойдём туда? – пискнул Заяц – Дурное же место…
– Конечно дурное! – согласился Король – Какой же идиот будет возить зерно в такую высь! Не удивительно, что дело не выгорело. Что бы такого не было, нужно, на законодательном уровня обязывать хлопов молоть зерно, только, на твоей мельнице, заплатив кому следует за получение такого решения, кстати на всех королевских мельницах и на мельницах высоких синьоров практикуется именно подобный образ рыночных взаимоотношений – Король ещё раз внимательно поглядел на мельницу и постановил – Туда мы, действительно не пойдём, пока.
– Пока? – повторила Зайчиха – Что ты имеешь ввиду?
– А то, что мы с вами вышли на охоту на коварного и опасного зверя, – Король поправил сползавший мешок – и лезть напролом в его берлогу – это глупо, сначала мы должны постараться максимально обезопасить себя.
– Обезопасить? Каким же образом? – поинтеоресовалась Зайчиха.
– Ослабив самого зверя, – логически ответил монарх.
– Ка – а – ак? – протянула Зайчиха.
– Нужно обыскать территорию вокруг мельницы, хотя бы в радиусе одной мили, – с видом знатока рассказывал Его Величество – постараться найти как можно больше колбас, подобно тех, которые мы зарыли недавно на лугу.
Зайчиха поглядела на Короля, как на идиота.
– Ты, просто, хочешь спрятать деньги, что бы мы не видели, – выразила она своё крайнее убеждение – и, сейчас, выдумывашь всяческий бред, что бы избавиться от нас. Ты больше не веришь в преданность армии и намереваешься спрятать клад, на случай если они все дезертируют.
– Никаких «если», – преспокойно поправил Зайчиху Король – в случае нашего провала, да и учитывая то, что вы ослушались моего приказа и оставили армию без присмотра, к утру, на месте военного лагеря не останется ни одного гвардейца.
– Решил отпираться до последнего? – хмыкнула Зайчиха – Ну что же, дерзай! Пошли искать твои колбасы.
– Не мои, – уточнил Король – это важно, увидишь мои – не трогай.
– И не собиралась! – Зайчиха скривила брезгливую рожу.
Пушистые верхушки елей ритмично покачивались, меж ними гулял ветерок, пели птички, пахло душистой хвоей – а Король и зайцы бродили в поисках «колбас», заглядывая под каждую корягу и за каждый камень.
Тут роль «трюфельной свинки» сыграл Заяц, и не благодаря обонянию, ибо на нюх он мог найти только водку, но из – за того, что он с удивительным везением вляпывался в любое дерьмо, где бы оно ни было. При чём не просто вляпывался, а падал прямо мордой. В итоге удалось обнаружить и зарыть до двадцати «колбасных» куч, а морда у Зайца к тому моменту, целиком покрылась присохшей коркой, но Король, почему – то, строго запретил ему вытереть или, тем более вымыть рожу, хотя отвратительное зловоние исходившее от Зайца докучало всем.
– Ладно, достаточно и того, что сделанно, на большее времени больше нет, – сказал Его Величество, поглядев на солнце – теперь идём к мельнице. У нас ещё много работы.
Высказывание про «много работы» сильно не понравилось зайцам.
– Надеюсь там мы не будем искать «колбасы»? – зло спросила Зайчиха.
