Текст книги "Цена памяти (СИ)"

Автор книги: Feel_alive

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 29 страниц)

– Чувствуешь?

Гермиона механически кивает, ощущая, как подушечки его пальцев вжимаются в кожу. Он движется дальше и двумя пальцами сминает её предплечье.

– Тут?

– Да.

Голос звучит непривычно хрипло, и Гермиона прочищает горло, пока он ногтями царапает кожу на тыльной стороне ладони.

– И тут тоже, – поспешно говорит она, опережая его вопрос.

Его прикосновения вызывают приятную тяжесть в животе, и Гермиона смущённо опускает взгляд. Она и не знала, что настолько нуждается в ласке.

Воспоминания о их прошлых тактильных моментах обжигают разум, вызывая лёгкий румянец. Гермиона глубоко вздыхает.

Напоследок Малфой мягко, едва касаясь, проводит по всей руке кончиками пальцев.

– А так?

Она вновь кивает и вдруг думает, что, возможно, им стоит обсудить происходящее между ними. Но Гермиона понимает, что и сама не знает ответов на все те вопросы, которые хотела бы адресовать Малфою.

Возможно, в их ситуации лучше всего делать вид, что ничего не произошло, и… плыть по течению.

Пока она размышляет об этом, Малфой отстраняется, отодвинувшись на другой край дивана.

– На этом всё. Чувствительность в некоторых местах ещё вернётся, и может снова колоть, но сильной боли больше не будет.

Гермиона всё-таки находит в себе силы посмотреть на него и благодарно кивнуть.

– Спасибо, – она запинается и ловит его предупреждающий взгляд, – Малфой.

Он хмыкает, ещё раз оглядывает её и быстро встаёт.

– Ладно, Грейнджер, – он переходит на свой вечный деловой тон с такой лёгкостью, будто ничего серьёзного и не произошло. – Подумайте про крестраж. Если я узнаю что-то новое, то свяжусь с тобой.

Отвернувшись, он наклоняется, чтобы подобрать с пола маску.

Внезапно Гермиона замирает, почувствовав, как её пронзает тревога. Она прислушивается к себе, но не может понять, с чем она связана. Гермиона лишь ощущает неминуемую опасность, которая приближается к ней… к ним. В груди неприятно колет, и Гермиона гулко сглатывает, смотря в спину Малфою. Он ничего не замечает и лишь прячет маску под мантию.

А Гермиона неожиданно для самой себя говорит:

– Малфой, береги себя.

Он неспешно оборачивается, смеривает её взглядом и поджимает губы:

– Я хотя бы могу в случае чего себя вылечить.

От его грубого тона Гермиона вспыхивает, чувствуя румянец на щеках, и сужает глаза, пока смотрит на него испепеляющим взглядом, но на самом деле не чувствует раздражения или обиды. Малфой спокойно глядит на неё в ответ, но, поняв, что она не планирует вступать в очередной спор, громко выдыхает.

– Ладно, ты тоже береги себя, Грейнджер, – медленно говорит он, и его глаза вдруг озорно блестят: – И передавай завтра Поттеру мои поздравления.

Малфой аппарирует быстрее, чем Гермиона успевает ответить, и она остаётся в гостиной, слегка усмехаясь пустоте.

***

В тот день они проигрывают одни сражения и выигрывают другие. Раненых больше, чем обычно. Убитых тоже немало. Некоторые в плену.

Но это всё оказывается неважным.

Гермиона рассказывает членам Ордена про портрет, и они до ночи обсуждают версии, но не придумывают ничего убедительного. Все шокированы тем, что на горизонте замаячил ещё один возможный крестраж.

Гарри… разбит.

Когда часы бьют двенадцать и слышатся робкие поздравления, он не выдерживает и, вежливо извинившись, уходит.

Гермиона находит его в комнате Сириуса, и они долго сидят в тишине. Чувство тревоги, охватившее Гермиону ещё в Паучьем тупике, так и не отпускает. Она ощущает, как грядёт что-то большое и неизбежное, и любые попытки отстраниться от этого ощущения проваливаются. Она молча укачивает внутри тревогу, снова и снова думая о портрете, о крестражах, о войне и о Малфое.

А после, не в силах найти слов, чтобы приободрить Гарри, Гермиона просто обнимает его, положив голову ему на плечо, и смотрит вместе с ним сквозь мутное стекло. Вдалеке сияют звёзды и луна, и редкие облака неестественно выделяются белёсыми пятнами на тёмном небе. Гермиона, забыв, что не верит в прорицания, пытается разглядеть в неопределённых фигурах какой-нибудь знак.

Проходит несколько часов, прежде чем их находит Кикимер.

Он вручает им обоим по флакону, к которым прицеплены аккуратные бирки с именами, выведенными знакомым почерком. В обоих флаконах мутно белая субстанция.

Гермиона и Гарри удивлённо переглядываются, когда понимают, что внутри – воспоминания.

***

Под конец дня, улучив подходящий момент, Гермиона сбегает в Паучий тупик и, с ногами взобравшись на диван, сидит там в полумраке. Свет даёт единственная оставшаяся свеча под потолком, которая вот-вот грозится затухнуть, но Гермиона игнорирует реальность, тупо уставившись в пространство. В одной руке она сжимает палочку, во второй – галлеон.

Во флаконе, который передал ей Кикимер, было четыре воспоминания.

И все они связаны с Драко Малфоем.

От Гарри Гермиона узнала намного больше того, что хотел оставить Снейп, но по какой-то причине не поделилась тем, что увидела сама.

Она расскажет, она обязательно расскажет, просто…

Просто ей нужно время, чтобы осознать услышанное и увиденное. И ей хочется сначала обсудить это с Малфоем, но она никак не может заставить себя действовать. Гермиона то почти решается позвать его, то замирает в ожидании, что он сам выйдет на связь или просто аппарирует в гостиную и застанет её здесь.

Она всё думает об их последнем разговоре, о его поведении, о происходящем между ними, о том, какое будущее его ждёт…

И о том, что делать с новой информацией.

Гермиона вздрагивает всем телом, подавляя наступающую истерику. Это сказывается недостаток сна, и стресс, и все переживания. Ещё вчера она боролась за свою жизнь, и это нормально – еле сдерживать слёзы. Она глубоко вздыхает и стискивает галлеон.

И ровно в этот момент он вдруг нагревается в её руке, обжигая ладонь, и Гермиона невнятно вскрикивает, чуть не выронив монету, а затем старательно фокусирует взгляд на появившейся надписи.

«Что случилось?»

Ох, этот вопрос.

Гермиона сжимает губы и зажмуривает глаза.

Она ведь хотела, чтобы он вышел на связь? Или всё же страшилась? Сердце заходится в груди, оглушительно тарабаня в ушах. Гермиона тяжело дышит. Что же ответить?

Вдох, выдох…

«Приходи», – думает она.

Вдох, выдох.

Она хочет, чтобы он пришёл.

Ведь хочет?

Малфой появляется посреди гостиной с громким хлопком и так резко разворачивается, что воздух, взметнувшийся полой его мантии, гасит последнюю свечу. Гермиона вскакивает на ноги, механически освещая пространство кончиком палочки.

– Малфой!

Его лицо в свете Люмоса выглядит более бледным, чем обычно, и Гермиона вздрагивает. Малфой ошарашенно смотрит ей в глаза и, замечая исказившееся выражение её лица, жадно обводит взглядом, будто ища следы ранений.

– Что такое? – коротко спрашивает он. – Ты в порядке?

Гермиона чувствует, как от его вопросов и вида нарастает ком в горле. Она болезненно сглатывает и на выдохе спрашивает:

– Ты ещё не знаешь?

Малфой качает головой, не сводя с неё глаз.

– Грейнджер, что произошло?

Она несколько раз моргает, стараясь не сорваться, и тихо сообщает:

– Кажется, Снейп мёртв.

========== 9. Девятая глава ==========

Сложив руки за спиной, Альбус Дамблдор отворачивается к окну и, закинув голову, глядит в небо.

– Попытки мистера Малфоя впечатляют, – дружелюбно произносит он. – Но я просил вас проконтролировать его, Северус. Проклятое ожерелье, отравленное вино… Я был бы не против получить подарки мистера Малфоя, но, к сожалению, они достались другим. Такого не должно было случиться.

Снейп раздражённо мотает головой. Длинные пряди падают на его лицо.

– Он отказывается сотрудничать со мной, а я не могу настаивать, не отпугнув его окончательно.

– Вам нужно найти общий язык, – Дамблдор разворачивается, мгновение размышляет и вдруг спрашивает: – Его мать… Нарцисса ведь взяла с вас Непреложный Обет?

– Вы как всегда проницательны, – сквозь зубы цедит Снейп.

– И что вы обещали ей?

– Присматривать за мальчиком, защищать его и в конце концов помочь исполнить приказ Волдеморта.

– То есть то же, что и обещали мне? – Дамблдор слегка улыбается.

Снейп отрывисто кивает. Дамблдор некоторое время смотрит на него проницательным взглядом голубых глаз.

– Я постараюсь наладить с ним контакт, – наконец сдаётся Снейп.

Дамблдор удовлетворённо кивает и, протянув руку, берёт лимонную дольку из чаши, стоящей перед ним на столе.

– Это ещё не всё, Северус, – вдруг озабоченным голосом произносит он.

Снейп хмурится и слегка наклоняет голову в ожидании продолжения.

– Я боюсь, Нарцисса Малфой не продумала, какое будущее она видит для своего сына, если война затянется.

– Не понимаю, о чём вы, Альбус.

– Если всё займёт больше времени, чем мы рассчитываем и мальчик останется в рядах Пожирателей, то его руки будут слишком запачканы, – Дамблдор слегка покачивает головой. – А мы этого не хотим. Ни мы с вами, ни его мать.

– И что же вы предлагаете? – Снейп подозрительно смотрит на Дамблдора и на мгновение хмурится, а после его глаза удивлённо округляются. – Неужели вы?..

– Я думаю, что мы знаем подходящий вариант, чтобы спасти душу мальчика.

Хриплый смешок вырывается из горла Снейпа.

– Вы же не думаете, что Драко согласится присоединиться к Ордену Феникса?

– К сожалению, из-за метки на руке он не сможет полностью оставить Пожирателей, пока Том жив, – взгляд Дамблдора становится жёстче. – Но есть вариант, который хорошо сработал в вашем случае.

Снейп бледнеет.

– Вы хотите, чтобы он тоже стал шпионом Ордена.

– О, нет, я не хочу этого, но такой вариант может стать необходимостью. Это вопрос влияния, и для будущего Драко Малфоя будет лучше, если влияние будет положительным.

– Он не согласится, – непоколебимо произносит Снейп.

Выражение лица Дамблдора однако остаётся серьёзным.

– Я думаю, что вы сможете убедить его.

– Альбус, но это же…

– После каникул он выглядит ещё более болезненным. Могу предположить, что его опыт дома был не самым приятным. Вы что-то об этом знаете, Северус?

Снейп морщится, пока Дамблдора принимает всё более суровый вид.

– Он действительно немало пострадал дома, – осторожно подбирая слова, сообщает Снейп. – Кроме того, ему не повезло наблюдать и за мучением матери.

Дамблдор задумчиво кивает.

– Я так и думал, – он прикрывает глаза. – Круциатус, я полагаю?

– И не только.

Он вновь вскидывает взгляд на Снейпа, пристально глядя своими выразительными голубыми глазами.

– Именно поэтому вам стоит всерьёз рассмотреть этот вариант, Северус. Возможно, меня уже не будет рядом, когда вы будете принимать это решение. Но, может быть, это окажется единственным вариантом спасти мальчика, – он на мгновение замолкает и добавляет ещё более серьёзным голосом, – а также выполнить ваш обет.

***

Нарцисса Малфой сидит на потёртом диване, скромно сложив руки на коленях и неестественно выпрямив спину. Её лицо бледное, под глазами залегли синяки.

– …И ты утверждаешь, что моё обещание всё ещё в силе? Даже после того, что я сделал? – голос Снейпа сух. – Даже после того, как ради твоего сына я убил самого Дамблдора?

– Северус, я…

– Я выполнил приказ Тёмного Лорда вместо Драко. Я произнёс заклинание вместо него, чтобы душа твоего сына не раскололась. Я сделал всё, что мог…

– Да, но он всё ещё в опасности! – отчаянно перебивает она и стискивает руки, впиваясь пальцами в ладони. – Северус, пожалуйста, ты обещал защищать его. Мне больше не к кому обратиться.

Он смеривает её суровым взглядом.

– Идёт война, Нарцисса, мы все в опасности.

– Но… он всего лишь мальчик.

По губам Снейпа скользит жестокая усмешка.

– Твой мальчик мучил людей, и скоро он дойдёт до убийства. Я спас его единожды, но неужели ты думаешь, что жизнь не подкинет ему другой возможности?

Её лицо искажается болью, и она вскидывает ладони, прижимая их к щекам.

– От этого я и хочу уберечь его, – глухо произносит она. – Пожалуйста, Северус, я молю тебя.

В комнате раздаётся громкий всхлип, и ненадолго воцаряется тишина. Снейп напряжённо размышляет о чём-то, пока Нарцисса пытается справиться с немыми слезами. Спустя некоторое время Снейп заклинанием призывает кувшин со стаканом и наливает Нарциссе воды.

– Выпей, – всё так же с помощью палочки он отправляет стакан в её сторону, и она принимает его с печальным выражением лица. Снейп хмурится, наблюдая, как она пьёт, и, тяжело выдохнув, вдруг спрашивает: – Нарцисса, ты же талантливый окклюмент?

– Я… – она теряется от неожиданного вопроса, но всё же справляется с собой. – Я тренировалась с детства, и ты же знаешь, в роду Блэков все сильны в Окклюменции. Драко тоже унаследовал эту черту.

– О да, – Снейп вдруг ухмыляется. – Я проверял, он крепко держится, – на мгновение он задумывается и добавляет: – Это и может спасти его.

Нарцисса слишком резво выпрямляется и смотрит на него широко распахнутыми глазами.

– У тебя есть план?

Снейп кидает на неё долгий пронзительный взгляд, будто пытается прочесть мысли, несмотря на их обсуждение минутой ранее. Он думает, анализирует и пытается принять решение. Нарцисса неловко поправляет волосы и судорожно вздыхает.

– Это план Альбуса Дамблдора.

Она ахает.

– Что?

Снейп словно наслаждается её удивлением и, растягивая слова, поясняет:

– Альбус Дамблдор считал, что спасением для Драко будет перейти в Орден Феникса.

– Но… Как?.. Ведь он… Вы… – Нарцисса потрясённо хватает воздух дрожащими губами, не в силах сформулировать не единой мысли.

– Ещё воды? – насмешливо предлагает Снейп и, когда Нарцисса хватается за стакан, наконец объясняет: – Дамблдор был наивен, но я разделяю его веру в победу Гарри Поттера. Мальчишка слишком живуч.

– Северус, это же измена, – испуганно шепчет она.

Его лицо мрачнеет:

– Для меня это не измена, Нарцисса. И раз уже ты связана со мной этим обетом, тебе придётся считаться с этим, – он поджимает губы, наблюдая, как меняется её лицо. – Рано или поздно Тёмный Лорд поставит меня перед выбором, который я совершил давным-давно. Причём не в свою пользу.

– Что это значит?

– Неважно, – обрубает он. – Суть в другом. В случае, если война не закончится в ближайшие полгода, твой сын сможет обеспечить своё будущее, если станет шпионом Ордена Феникса и вотрётся в доверие достаточно, чтобы получить гарантии после войны.

– Ты предлагаешь ему быть шпионом? – в мгновение разъярившись, восклицает она. – Я просила уберечь его от опасности, а не наоборот.

– Только так я и смогу защитить его. Я смогу присматривать за ним и сделать так, чтобы он в итоге оказался в безопасности. Поттер несомненно победит, Нарцисса, – произнося это, Снейп кривится, – и Драко лучше оказаться на правильной стороне, если ты хочешь для него счастливого будущего. Подумай об этом. У тебя пока есть время.

Отчаяние расцветает на её лице, и Нарцисса Малфой вновь закрывает лицо ладонями. Её спина сотрясается от рыданий.

***

– Мистер Малфой.

– Профессор Снейп.

Снейп слегка усмехается, оглядывая Драко.

– Извините за срочный вызов, но нам надо поговорить без лишних ушей.

– Нам нечего обсуждать, – скучающим тоном произносит Драко. – Мама рассказала мне ваше предложение, но я вынужден отказаться.

Снейп насмешливо приподнимает бровь.

– Да что вы?

– Я бы предпочёл забыть и посоветовал матери сделать то же самое.

– Не думаю, что вы способны выкинуть это из головы, Драко, – Снейп снова хмыкает. – И почему же вы даже не рассматриваете такой вариант?

Драко оглядывает Снейпа, будто не веря, что тот говорит серьёзно.

– Лорд уже один раз чуть было не убил меня, – Драко поджимает губы. – Мне хватило.

Снейп вдруг хмурится и кивает на диван.

– Присядьте, – коротко бросает он, и когда Малфой недоверчиво повинуется, Снейп продолжает: – Именно из-за этого, Драко, вам и стоит принять моё предложение. Вы же знаете, что я обещал вашей матери помочь вам.

– Вы уже помогли, – огрызается тот.

– Нет, Драко, в том и дело, что мой обет всё ещё в силе.

– Я уже говорил вам когда-то: значит, придётся его нарушить.

Глаза Снейпа сверкают, и он чуть прищуривается, глядя на Драко.

– Ну почему же. В первый раз нам с Альбусом Дамблдором без особых накладок удалось выполнить то, что я обещал вашей матери.

На несколько мгновений в комнате воцаряется тишина. Когда Малфой находит в себе силы ответить, его голос ломается:

– Что это значит?

– Я убил Дамблдора вместо вас, как мы с ним и договорились, – просто произносит Снейп.

Малфой нервно сглатывает.

– Вы хотите сказать, что всё это время Дамблдор… знал? – он замирает, уставившись в пространство, и явно пытается переварить полученную информацию. – Этого не может быть, этого просто не может быть, – бормочет он.

Снейп даёт ему время и молчит, пока не замечает, что взгляд Драко немного проясняется.

– Альбус Дамблдор был гораздо более изощрённым человеком, чем вы можете себе представить, Драко.

– Но почему он… вы… почему он не остановил меня?

– Потому что так или иначе вы должны были завершить свою миссию. Дамблдор не хотел, чтобы вы пострадали.

Драко потрясённо хватает ртом воздух.

– Это значит, что…

Но Снейп перебивает его:

– Не думайте, что Дамблдор пожертвовал собой ради вас, – насмешливо проговаривает Снейп. – Там были и другие обстоятельства. Но кое-что он для вас всё-таки сделал.

Малфой вскидывает на него взгляд.

– Что?

– Старый хитрец всё предусмотрел, – Снейп хмыкает. – Дамблдор успел предупредить Аластора Грюма, Кингсли Бруствера и Ремуса Люпина, что однажды вы можете захотеть присоединиться к Ордену Феникса. И все трое обещали принять вас независимо от обстоятельств.

***

– …Поначалу я буду помогать доставать информацию, но вам придётся научиться вычленять то, что пригодится Ордену, и доставлять это с минимальным риском для себя, – глаза Снейпа сверкают. – И вы не должны рассказывать своему связному ничего такого, что знаете только вы один. Никогда. Если вы скомпрометируете себя, я уже не смогу помочь. Никто не сможет.

– Мерлин, Северус, это не так сложно, я понимаю, – Малфой раздражённо трясёт головой. – Один промах – и я труп. Прекрасный план, – ворчит он.

Снейп игнорирует его выпад и продолжает:

– И всегда запасайтесь информацией. Вам нужно иметь козыри в рукаве в каждый момент времени, Драко. Орден благороден ровно до того момента, как перестаёшь быть им нужен.

– Восхитительно, – шепчет Драко.

– Каждый раз вы должны заставлять их принимать свою сторону. И чтобы они не забывали – вы им нужны.

– Я буду раскрывать им секреты вражеской армии, конечно, я им нужен.

– Я серьёзно, Драко, – строго перебивает Снейп. – Всё не так просто. Вы же сами понимаете, что члены Ордена в большинстве своём не примут вас с распростертыми объятиями.

– В чём тогда вообще смысл? – грубо спрашивает Драко. – Они никогда не заступятся за меня.

Снейп вздыхает.

– В Ордене есть и сердобольные ценители справедливости, и если вы будете делать достаточно добра, по их мнению будет честно ответить вам тем же.

Драко несколько мгновений обдумывает услышанное и качает головой.

– Поражу членов Ордена своей нравственностью и добродетельностью, – хмыкает он, и любопытство отражается на его лице. – Ну и кто будет моим связным?

Он с интересом смотрит на Снейпа, и тот отвечает напряжённым взглядом, но после говорит легко, будто рассуждая о погоде:

– О, я сказал, что по нашим условиям вы будете поддерживать контакт только с Гермионой Грейнджер.

Выражение лица Драко мгновенно сменяется на ошарашенное.

– Вы же это не серьёзно?

Снейп остаётся совершенно непроницаем, лишь во взгляде проскальзывает толика раздражения.

– Я вполне серьёзен.

– Но… Но почему именно она? Из всех возможных людей?

– Девчонка патологически благородна. К тому же её интеллект не позволяет ей полагаться только на эмоции, и она будет справляться со своей неприязнью ради общего дела, – терпеливо, но жёстко поясняет Снейп. – Более того, если вы найдёте общий язык с ней – остальные примут вас без лишних возражений.

По его тону понятно, что он не потерпит пререканий, но Драко слишком возмущён, чтобы сдержаться.

– Она ненавидит меня, возможно, больше всех! Да я и дня не проживу, если она станет моим связным, – он подпрыгивает на месте и разъярённо разводит руками. – Чёрт, Северус!

– Придержите язык, – шипит Снейп. – Она – ваш лучший вариант. Так что будьте добры постараться.

– Мерлин, – Драко запрокидывает голову и сжимает виски руками. – Вы издеваетесь. Это не может быть всерьёз. Грейнджер? Чёртова Грейнджер?!

– Возьмите себя в руки!

– Вы предлагаете мне предать свою сторону, чтобы сообщать информацию грязнокровке!

– Драко! – голос Снейпа на мгновение оглушает, он рыкает на Малфоя и заставляет наконец замолчать. – Это не ваша сторона! – жёстко обрубает он и вдруг уже мягче добавляет: – Вспомните шестой курс, вспомните, как вы готовили покушение на Дамблдора, – он замечает изменения в лице Малфоя и продолжает. – Вам не понравилось. Вам было тяжело, потому что вы не такой, и ваша мать настаивает на этом. Она желает для вас перемен, и вы сами согласились на это. Уже согласились. Значит, в глубине души вы тоже признаёте, что не хотите… – Северус на мгновение заминается, – не хотите быть убийцей.

Малфой замолкает и, сузив глаза, долго смотрит на Снейпа, обдумывая его слова. В конце концов он не спорит, а лишь ещё раз бурчит:

– Но Грейнджер…

– Она правда ваш лучший вариант. К тому же, – Снейп вдруг ухмыляется, – полжизни дружить с Поттером и Уизли – у неё явно есть пунктик насчёт убогих. Как вы.

Малфой злобно глядит на него, но сдерживается от ответа.

***

– Кажется, Снейп мёртв.

Её голос звучит в тишине комнаты, и Гермиона ёжится под взглядом Малфоя, обжигающим яростью.

– Что за бред? – цедит он. – С чего ты взяла, Грейнджер?

Гермиона глубоко вздыхает. Мерлин, как же всё ему объяснить. Она не очень-то подготовилась, хоть и просидела здесь уже несколько часов.

Она поджигает свечи под потолком и гасит свою палочку, а после начинает говорить так быстро, чтобы Малфой не смог её перебить.

– Я знаю, что твоя мать настояла, чтобы ты перешёл в Орден. Знаю, что это Дамблдор изначально предложил этот план, когда узнал, что ты готовишь на него покушение, – выпаливает она скороговоркой. – Я знаю, что ты не хотел убивать его и что тебе было тяжело. И что Снейп дал твоей матери Непреложный Обет.

Малфой ахает и отшатывается от неё, хватаясь рукой за грудь.

– Что… Откуда ты?

Он выглядит так, будто хорошенько получил бладжером по голове.

На глаза Гермионы наворачиваются слёзы.

– Снейп оставил мне свои воспоминания. Он передал их с Кикимером.

– Но как… Почему?

– Кикимер должен был отдать их только в том случае, если со Снейпом что-то случится, – Гермиона не сдерживает всхлипа. – Он хотел, чтобы я знала.

Она поднимает руку и резким движением вытирает глаза. Малфой, ссутулившись, опускает голову, но тут же вскидывает обратно, поражённый какой-то мыслью.

– Чёрт, но тогда это значит, что крестраж…

– Вот какую помощь с крестражем имел в виду Тёмный Лорд, – дрожащим голосом подтверждает Гермиона.

– Очень извращённый подарок Поттеру на день рождения, – бормочет Малфой и отворачивается, смотря в стену. Его грудь часто поднимается, дыхание сбитое.

Малфой пытается прийти в себя.

Гермиону передёргивает. Раз уж он упомянул Гарри, лучше уж сразу рассказать. Впрочем, она не представляет, что говорить.

– Это… Это ещё не всё. Гарри тоже получил воспоминания Снейпа, – она замедляется, пытаясь подобрать слова. Малфой не оборачивается, но, судя по виду, напряжённо прислушивается. Гермиона может сказать так много, но решает выделить суть. – Портрет – это не единственный крестраж, который остался у Волдеморта.

Он искоса глядит на неё.

– В каком смысле? Вы же уничтожили их все.

Гермиона прикусывает губу.

– Сам Гарри – тоже крестраж.

Малфой смотрит на неё словно на умалишенную.

– Как это возможно?

– Я… Я не понимаю, как это работает, – Гермиона вздыхает. – Но когда Волдеморт убил родителей Гарри, заклинание отскочило, и осколок его души… попал в самого Гарри. Так Дамблдор сказал Снейпу.

Она чувствует, как подрагивают её руки и сжимается горло. Каждое слово, произнесённое вслух, делает ситуацию более реальной. И это пугает. Гермиона замирает, глядя на Малфоя. Его лицо побледнело, и он выглядит так, словно у него кружится голова.

Медленно, будто ему сложно это даётся, он говорит:

– Так вот почему Поттер такой… – поймав её взгляд, Малфой осекается и заканчивает явно не так, как собирался, – странный, – на несколько мгновений он погружается в свои мысли, а затем спрашивает: – Но как… как тогда уничтожить его?

Гермиона вздрагивает.

Этот вопрос повис в воздухе, когда Гарри рассказал про увиденное в воспоминаниях, но никто в Ордене не решился его задать. А сам Гарри… если в воспоминаниях Снейпа он и увидел подсказку, то не поделился ей.

Гермиона понимает, какой ответ может быть вероятным, но старается не допускать мысли об этом пугающем решении.

– Мы пока не знаем, – печально проговаривает она.

Малфой неверяще качает головой, и вдруг его лицо искривляется.

– Бред, – буркает он и трясёт головой, – это всё полный бред!

– Малфой…

– Бред, Грейнджер! – восклицает он. – Какого чёрта Снейп вообще участвовал во всём этом?! Почему он помогал Ордену? – звенящим голосом вопрошает Малфой, в его глазах проносится возбужденный блеск. – Я никогда не понимал. Он же ненавидел это всё! Он ненавидел Поттера! Какого…

– Он помогал Гарри! Снейп пытался остановить Лорда, когда он хотел убить его после того, как услышал пророчество, но тот не послушал, и тогда Снейп обратился к Дамблдору, и…

– Грейнджер, ты же это несерьёзно?! Ты…Ты… – он задыхается то ли от ярости, то ли ещё от каких-то чувств. – Ты же не думаешь, что я поверю, что Снейп помогал Поттеру?

Малфой замолкает, рвано хватая ртом воздух, и смотрит на неё так, будто сама Гермиона – виновница всего происходящего. Она судорожно сглатывает.

Она должна сказать ему.

Возможно, он решит, что она сумасшедшая, но она должна сказать ему.

Гермиона должна рассказать Малфою то, что не даёт ей покоя, терзает сердце, вызывая неприятную тяжесть по всему телу.

Ей больно за Снейпа. И грустно из-за мира, в котором с ним произошло подобное.

Она смотрит на Малфоя, слегка вскинув подбородок, чтобы добавить себе уверенности.

– Снейп… Он был… Мерлин, – каждое слово кажется тяжёлым камнем, который Гермионе приходится с трудом выталкивать из горла. – Он был влюблён в мать Гарри… Всю жизнь он был влюблён в Лили Эванс.

Сказать «Поттер» у Гермионы не поворачивается язык.

Атмосфера в комнате накаляется до предела, и Гермиона неестественно выпрямляет спину, словно пытается удержать весь груз собственных слов на своих плечах. Малфой недоверчиво смотрит на неё, но, видимо, выражение лица и усилия, с которыми Гермиона произносит эти слова, не дают сомнениям охватить его. Он понимает, что она говорит серьезно.

Малфой долго молчит, не сводя с неё глаз, а потом вдруг протягивает холодным голосом:

– Ну, конечно, Северус влюблён в магглорождённую…

Гермиона отчего-то смущается. Малфой замирает, с рассеянным видом уставившись в пустоту, а Гермиона ощущает, как всё внутри переворачивается от его слов и его тона.

Она вдруг думает о том, из-за чего отношения Снейпа и Лили навсегда изменились.

Одно оскорбление.

Одно неосторожное слово.

Слово, которым саму Гермиону не раз называл Малфой.

Она вспоминает, как недоволен он был, когда узнал, кто именно станет его связным. Его реакция, его ярость, его грубые слова… Гермионе жаль Малфоя, она расстроена и раздавлена, но всё же слабая злость колышется внутри, заставляя тихо произнести:

– Можешь называть вещи своими именами.

Он сжимает кулаки, напрягаясь всем телом. Его ноздри раздуваются, и в глазах полыхает.

– Не начинай, Грейнджер. Я ни разу не назвал тебя грязнокровкой.

– Да что ты, – севшим голосом говорит она. Грудь распирает от накативших эмоций.

Малфой слегка заминается, но отвечает все так же горячо.

– Я имею в виду за последние несколько месяцев.

Это опасная дорожка, ей не стоит продолжать.

Но когда Гермиона могла похвастаться хорошей выдержкой рядом с Малфоем?

– Тридцатое июня было месяц назад, – чётко проговаривая каждое слово, произносит она.

Он хмурится, его зрачки несколько раз дергаются из стороны в сторону, будто Малфой пытается вспомнить, о чём она говорит. Через мгновение его озаряет, и он прикусывает щёку.

– Я сказал, что меня раздражают грязнокровки и ты, но не называл тебя так, – упрямо повторяет он и сдавленно добавляет: – Но тогда я вообще много чего сказал… и сделал.

Его передёргивает, на лице отражается мука, а голос звучит так удручённо, что у Гермионы скручивает все внутренности.

Малфой вдруг протяжно вздыхает и опускается на диван, сжав голову руками. Смотря на него, Гермиона задумывается над его словами. Она чувствует, как от его вида напряжение, сковавшее грудь, слегка отпускает. Он слишком много перенёс, чтобы она позволила себе и дальше нападать на него. Малфой не извинялся, но его поступки за всё это время смягчили её отношение и заставили доверять всё больше.

Чёртов Снейп! Кажется, всё выходит по его плану…

– Но и я тоже, – вдруг говорит Гермиона. Спина Малфоя дёргается, и он слегка убирает руки от лица, но не поднимает взгляда. Гермиона прочищает горло и дрожащим голосом произносит: – Тоже много сделала. И сказала. И я… я хотела извиниться. У тебя не было причин доверять мне всё это время, когда ты делился информацией. И мне жаль, что ты в такой ситуации.

Она искренна и открыта.

– Грейнджер, я уже говорил, брось это, – злобно кидает он, всё ещё не смотря на неё.

Гермиона хмурится.

Ей не нравится его состояние. Ей некомфортно видеть его настолько раздавленным. И ей немного больно, что он продолжает отталкивать её даже сейчас.

Она делает несколько шагов в его сторону и кладёт руки на талию, что делает её вид более властным и требовательным.

– Нет, ты брось это, Драко! – страстно восклицает она. – Просто прими мои слова! Смирись, что мне жаль, и что ты был прав, и что я признаю это, – сдвинув брови, она глядит на него, пока он медленно поднимает голову. На лице отображается недоверчивое изумление. – И мне жаль, что умер Снейп. Я знаю, что вы были близки, и я соболезную тебе.

Она натыкается на его взгляд…

Горечь, и тоска, и какая-то щемящая загнанность сосредоточены в его глазах, что заставляет сердце сжаться.

– И ты думаешь, что он правда умер? – почти шепчет он.

Гермиона сглатывает и опускает руки.

– Кикимер сказал, что он либо умер, либо там, откуда никогда не вернётся.

Он напряжённо кивает и больше ничего не говорит. Гермиона отворачивается, и при взгляде на окружающую их обстановку её вдруг настигает вопрос, который не приходил ей в голову до этого.

– Мерлин, но что насчёт наших встреч здесь? – похолодев, спрашивает она.

Малфой, дрогнув, отвечает безжизненным голосом: