Текст книги "Тёмный последователь (СИ)"

Автор книги: Эйрел Пыльный

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 21 страниц)

Глава 24: Here Comes the Sun

...тот, кто первым пытается обольстить сердце ещё невинное и неопытное, тем самым становится первым виновником его порчи и всю жизнь несёт ответственность за дальнейшие его заблуждения и грехи.Шодерло де Лакло. «Опасные связи»

Пока я ждал восхода, возникла интересная идея. В принципе, я уже достиг некоторого понимания как работает магия, и мог немножко изменить одно из моих заклинаний, чтобы сделать новое.

Достав письменные принадлежности, я погрузился в раздумия. Я знал чего хочу, но немножко не врубался как это можно сделать. И как испытать. Если учесть что перед использованием заклинание нужно сначала зарядить, это может затянуться.

Но почему бы не пойти несколько иным путем, а именно – спросить совета у учителя?

Я взял за основу "силок" – мне понадобилась та часть, что делает петлю. Ублал другие глифы, мне нужна просто петля, точнее уже ошейник. Эта херня захлестывает и сдавливает, и что самое клевое – оно невидимо – что является основой. Теперь нужно придумать как заставить эту хуйню делать то, что мне нужно. Нужный кусок я нашел в "искровом разряде" соединение цели и руки – пока концентрируешься – оно сжимается, когда перестаешь – разжимается. Заебись, можно душить взглядом. Куда полезнее тупорылой молнии, ни шума, ни треска, ни спецэффектов. Теперь осталось правильно скопоновать и обеспечить два типа использования – как дистанционное заклинание, одноразовое, и как чары на объекте, работающие от срабатывания... А вот как, бля, настроить срабатывание...

Я достал гримуар и написал вопрос в чат. Ответ появился почти сразу:

"нужны симпатические глифы. Вот такие. Один добавляешь к глифам на ошейник, второй создаешь по необходимости в себе и пускаешь сквозь него ману. Таким образом, когда тебе нужно кого-то, кто носит ошейник немножко придушить, ты просто используешь естественный ток маны в тебе, по желанию. Но силы в этом заклинании будет мало, душить придется долго, и всё это время – концентрироваться. Как у тебя дела?"

"А то ты не знаешь... На нас устроили засаду, мы перебили всех, кроме какой-то крабомагички. Я её ранил, и если она доживет до утра, подумываю испытать на ней кое-что. Остальные пошли разносить лагерь наёмников"

"Ты ведь в курсе, что она тебе лжет?"

Разумеется. Но вот в чём именно... Как-то мне не хотелось выглядеть наивным идиотом перед Лераэ.

"В курсе, поэтому и отложил её судьбу до утра. Всё равно Аксель хотел её казнить"

"И, ты конечно же не пытал её, хоть и хотел насладиться её болью и ужасом?"

"Страхом. Она может лгать о многом, но её страх неподделен. Она боится умереть"

"Найди источник её силы и сломай его. Тогда сломается и она"

"Целку я сломаю ей и так, но позже"

"О, Торан, ты так юн и наивен... Сломав девушку, не ступавшую на путь битвы, ты возомнил, что сможешь сломать волшебницу. Уверяю тебя, её воля куда сильней."

"Сильнее страха смерти?"

Да, она могла солгать. О своём имени, об Огдене, о лагере, о чём угодно. Но она реально боялась умереть.

"Узость твоей мысли столь глубока, что всеобъемлюща. Какой вопрос она не задала тебе?"

Я нахмурился, пытаясь понять, что она имеет ввиду. Для этого я прокрутил в памяти всё что было с момента, когда я её увидел. И понял две вещи – во-первых, наемники не знали, что с отрядом крестоносцев буду я. Во-вторых мой статус был непонятен, ибо я пришел одетый как простой воин, но вернулся в зал одетый прилично. К тому же Элина отсосала мне прямо там, правда я без понятия, хорошо это или плохо. Она-то одета по простецки. То есть, Кэсси вероятно, считала меня каким-то извращенным то ли богатеем, то ли дворянином, не принадлежащим, однако, к ордену – из-за отсутствия доспеха и специфической для Акселя манеры речи. Опять же с трактирщиком торговалась Элина. Это, а так же проявленная жестокость, могла значить, по идее, что я какой-то там седьмой сын седьмой воды на киселе, кого-то там с баблом и властью. Вопрос же, который она мне не задала – как я уцелел, получив в спину ледяные кинжалы? Ей, одурманенной болью и страхом это не пришло в голову? Или она не задавала этот вопрос, потому что знала ответ? Кому блядь ещё потребуется забирать у мага его волшебную книгу, шмотник и посох?

"Она считает меня магом?"

"И легковерным дурачком. Как думаешь, что она сделает, когда ты её исцелишь?"

"Попытается сбежать, убив меня"

"Зачем?"

В смысле, блядь, зачем? Сберечь целку! Впрочем...

"Она прикинулась раненой... я не знаю, служанкой, обвела меня вокруг пальца и попыталась убить, чтоб сбежать. Учитывая её набор заклинаний, я бы предположил что она работает на гильдию воров. И её она боится больше, чем меня. Точнее, того типа, что организовал это нападение. Кстати, как ты думаешь, на хуя им нужен Аксель, живой?"

Я тут вспомнил опутанного паутиной Акселя и подумал что единственное, что не вписывалось в стремление взять его живым – это вуррок. Однако, тогда отряд был больше, возможно вуррок был нужен чтобы сократить его количество. Аксель конечно храбрец, но разумный, что не раз доказывал. Следующий этап – засада лже-стражников, то же самое – сократить количество воинов и рыцарей, уцелевших после битвы с вурроком. А пауки и нежить – это уже скорее импровизация, поскольку мясо не дало нужного эффекта, а в Переправную отряд должен был прийти обескровленным и готовым к попойке в безопасном месте – где остатки отряда вырежут, а Акселя примут тёпленьким...

То есть, всё подчинялось единому плану.

И я не поверю, что у них нет запасного, ведь они потратили столько ресурсов.

"Скажи, ты всё ещё хочешь чтобы я защищал Акселя? Потому что у меня такое чувство, что я направил его прямо в засаду. Если там маг – им пиздец"

"Стал бы стратег принимать участие в битве?"

Ну вот я так же подумал, но всё же?

"То есть, думаешь, их главный считает что сражение проиграно, он отступил, чтобы попытаться ещё раз, при других обстоятельствах?"

"Умный мальчик, не зря учился образу мышления воина..."

Это прозвучало многозначительно.

Я уже понял, что мышление мага и мышление воина – отличаются тем как они реагируют в опасной ситуации. То, что я видел до сих пор – это мышление воина.

"Что играет против вас?" – не дождавшись ответа, спросила Лераэ.

"Время. Скоро должны вернуться храмовники"

"А что бы ты сделал, если бы твои ресурсы были на исходе?"

Блядь, я дебил!!!

"Дождался бы пока два отряда обескровят друг друга, добил магией уцелевших и забрал приз"

"Всегда пожалуйста, Торан Отрицатель" – мне показалось что в строке каллиграфического почерка сквозил сарказм.

"То есть его задача сейчас – тянуть время," – написал я.

"А как бы ты потянул время?"

Я выругался длинно, витиевато и очень матерно.

А затем захлопнул гримуар и принялся переодеваться.

У меня по прежнему не было магии, но была стрела Лераэ, щит, копьё и очень много злости.

***

Что Аксель – весьма умный и талантливый командир, я убедился, обнаружив, что одного из воинов он всё же оставил стеречь трактир. Этот парень был молод, и по всей видимости до сих пор избегал смерти потому, что его не ставили в первую линию, а сам он желанием совершать подвиги не отличался.

– Забыл, как тебя там звать? – спросил я.

–Херд, – устало ответил воин. Я покосился на его явно наспех перевязанную выше локтя руку, и поморщился.

– Разматывай это дерьмо, сейчас перевяжу тебя нормально. Как угораздило?

– Приключенец мечом уебал, – поморщился Херд.

– И?

– Он умер, – пожал плечами Херд. – Я ему проткнул горло.

– Поделом, – одобрил я. – Мне надо отбежать, вернусь – сделаю нормальную повязку. А ты пока сделай милость – постереги лестницу. Очень не хочется чтобы кто-то туда пролез.

– Понял, – воин кивнул.

А я вышел на улицу и в который раз удивляясь белым сумеркам вместо глухой темноты, побежал к причалу.

И я опоздал. Канат между берегами реки, был перерезан, и я не застал никого, кто бы мог это сделать.

Сука, ну вот почему я местами – очень умный, а местами -непроходимый дебил? А тут ещё постоянно всплывающие фантазии о том, что я сделаю с телом Кэсси...

... И у меня появилась идея.

Я вернулся в трактир, вспомнил о ранении Херда и кивком велел ему следвовать за мной. Забыв о том, что в моей комнате валяется в отрубе Элина, по счастью одетая. Это, однако не мешало ему всю процедуру по смене повязки и накладыванию трав, пялиться на неё вместо обезбола. Воин слегка морщился, пока я обрабатывал рану – меч зацепил вскользь, это скорее царапина чем рана, но царапина глубокая и чреватая потерей боеспособности руки. Щит в ней Херд держать уже не мог.

Я мысленно сделал пометку не разбрасываться особо эликсиром, ведь мне ещё остальную пати лечить. Почему мне не похуй на их страдания? Потому что я прекрасно понимал что моя жопа пока ещё цела лишь благодаря везенью и на редкость компетентным воинам вокруг. На месте каждого погибшего мог быть я. И если я могу что-то сделать для того чтобы как можно больше их осталось для того чтобы мы с Элиной добрались до Огарка – я должен это сделать.

Закончив с Хердом (блин, почему я не могу запомнить его имя...), я отправил его назад на пост, а сам пошел к Кэсси, и пощупав пульс, пришел к выводу что она более-менее в порядке. Потеряла много крови, но выживет. Даже без эликсира, если вдруг не начнется воспаление, как у меня в свое время. Ранение в живот увеличивает эту вероятность.

Лераэ говорила что есть два подхода к магии. Жесткие законы и строгий порядок вещей – и желание мага.

Хотел бы я творить волшебство по желанию. Но ведь для этого нужно верить? или желать?

Вот я, например, жутко желаю не просто порвать ей целочку, а сделать это максимально унизительным для неё способом, поскольку боль и так будет. В конце концов, она пыталась меня убить. Да, она это сделала чтобы сбежать. И да, на её месте я поступил бы, наверное, так же, хотя может быть и менее тупо и более удачливо.

Вспоминая слова Берита – а готов ли я, ступая этим путем получить то же, что и она? Почувствовать её боль и страх. Что бы я сделал, что бы выжить?

Мои губы растянула усмешка.

– Знаешь, пока ты лежала в отрубе, я подумал, что не собираюсь ебать это бесчувственное тело... что я не собираюсь содомировать эту костлявую задницу. И всё-таки начнём.

Я поднял девушку и положил её животом на кровать, одежда у неё и так уже была порвана, оставалось только избавить её от нижнего белья, простецкого – два хлопковых треугольника, сшитые по углам, порвались в момент, и я насладился видом её реально маленькой попки. Да, костлявая, но чуть округлая, и с ма-алюсенькой дырочкой ниже которой – вожделенная девственная щелочка. Я даже раздвинул её пальцами, чтобы убедиться. Она не солгала, правда в душе не ебу как она умудрилась сохранить невинность. Впрочем, на неё я как раз и не посягал. Хороший плевок в качестве смазки, и я принялся двигать членом меж её ягодиц. Слишком маленьких чтобы было реально "между ними", скорее я просто терся о костлявый копчик, и чуть ниже. Благодаря тому что Кэсси была без сознания, эта дырка была расслаблена, и я в очередной раз упершилсь в её колечко, я надавил, и – о чёрт, как же там узко! На миг пришлел в голову вопрос – а ебал ли Хорс Элину в жопу? Очень может быть что да. Ну и похуй. Но вот эта узкая задница точно была девственной. И я резко двинулся вперёд.

Вырубленная обезболом девушка не подавала признаков жизни, и это было примерно то же самое что и ебать свежий, ещё тёплый труп. От которого она, в принципе, отличается не сильно. И самая мякотка в том, что то, будет она жить или нет – зависит только от меня. Если я захочу – она умрёт, и сэр Аксель одобрит, ибо хотел её казнить. Если захочу -она будет жить, но будет мне должна по гроб жизни, поскольку я потрачу на неё не только эликсир, но и услугу которую гарантировал сэр Аксель, а его слово – тверже сушеного гороха, как я успел убедиться.

Я вонзался в её пока ещё целые кишки, пытаясь побыстрее избавиться от приступа похоти, много времени это не заняло, хотя было больно, и почему-то головку слегка щипало.

И только слив в её тощий животик остатки семени и достав из развороченной дырочки член, когда увидев кровь, я понял что это не я порвал ей попку. Это её тугая попка порвала мне уздечку, блядь!!!

... Надо было лучше смазывать.

Впрочем, видок у Кэсси был ещё тот. Лежит, блядь, в самой что ни на есть развратной позе, животом на койке – ноги коленями на полу, с разъебаной окровавленной задницей. Ничего, в следующий раз, если доживет, легче пойдет.

... Мне не приходилось убивать вне боя. Глядя на беспомощное тело Кэсси, я задумался – смогу ли я убить её, беспомощную, раненую... обреченную... и не испытывать при этом зверской эрекции?

Блядь, да что это со мной такое? Ещё совсем недавно я дрочил сугубо на оттопыренную жопу незнакомой мне разносчицы в деревенском кабаке, лелея лишь мысль ей присунуть, и огорчаясь, что она мне не даст, а если и даст, то Хорс даст мне такого пендаля, что я перелечу через весь торговый ряд. Я был таким ничтожеством...

И вот я здесь, и в моих руках жизнь и смерть. Что изменилось? Я стал сильнее. Но я не обманывался иллюзией этого, то что я жив – лишь следствие того, что либо я нападал неожиданно и из засады, либо мне оказывали серьезную помощь крестоносцы. В остальном я как был днищем ебаным, так и остался. С одним, пожалуй, исключением. Нет, с двумя – мне было к кому обратиться за советом – к Лераэ, что бескорыстно помогала мне и наставляла; и – я овладел искусством магии, так быстро, как пожалуй, вряд ли кто способен.

Так смогу ли я убить Кэсси? Сейчас – легко. Просто легкий порез клинком Лераэ – и она истечет кровью, и не проснётся. Но это слишком легко. Смогу ли я убить её когда она очухается? Не пугать и не блефовать, а хладнокровно погрузить нож в её живот и провернуть, чтобы смерть её не была легкой, за её ложь, за то что попыталась меня убить, да и... зачем мне повод? Разве я не могу убить её просто потому, что могу?

А могу ли? Тут вопрос не в том, зачем мне это. Тут вопрос в принципе.

В голову тут же полезли фантазии о том, как я вероломно лишаю девственности испуганную девушку, которая верит мне... И всаживаю в неё нож, просто чтобы увидеть выражение её лица, её глаза в момент, когда она поймет, что это конец.

Блядь, у меня опять встал.

Значит, я хочу этого. Я хочу выдавить из неё по капле жизнь, пока трахаю, словно ощущая на кончике члена её бьющееся сердце, которое остановится, и я словлю от этого действительно ненземное наслаждение.

Я правда изменился. То, каким я стал, я прежний назвал бы наверное ебанутым уёбком.

И из этого я стал исходить, размышляя. Я желал этого – потому что наверное, высшая в мире власть – это власть над жизнью и смертью. Обретя силу – я ею упивался. И возможно, даже увлекся.

Что будет дальше? А дальше, очевидно, я последую за предыдущими последователями Лераэ. На костёр, нахуй.

Ибо поддавшийся своим желаниям не может контролировать ничего, даже свой хуй.

И поэтому, а вовсе не по тому, что Кэсси мне нужна как единственный знакомый мне человек, который что-то понимает в магии, и который обладает ценной для выживания отряда крестоносцев информацией, мне нужно чтобы она жила.

А чтобы поебаться – у меня есть Элина. Я уверен – она не откажется раздвинуть булки, и более того – ебать её куда более притятно.

... Но она не даст мне то, чего я хочу на самом деле... Чтобы это получить, мне придется сделать ей больно. Очень больно. А она ещё после прошлого раза смотрит на меня со страхом.

Вывод? Я – Торан Отрицатель. Вся эта хуйня не должна властвовать надо мной – лишь я буду властвовать над ней. Я знаю – на моём пути встретится достойная жертва для моей похоти, и я вкушу её, но – не потеряю ли я себя? К этому вопросу, а так же – уже в третий раз – к вопросу о том, как с этим связано влияние Лераэ, я ещё вернусь. Она от меня не отвертится.

Я взглянул в окно – занималась заря. Эликсир откатился, и я – уже привычно – набил бутылку травами, залил водой, и совершил ритуал, начертав на бутылке глиф.

– Смотри, Кэсси, – сказал я, чуть поворачивая её лицо к окну. – ... Восходит солнце.

... И влил ей в рот щедрый голотк эликсира.

Глава 25: There I was on a July morning...

Это вам за то, что не молитесь!Бабушка, увидевшая у внучки татуху «Mistress of the salmon salt» (см. песню Blue Oyster Cult)

Конечно же только дурак бы проигнорировал предупреждения.

Кэсси могла – после лечения – сделать две вещи. Попытаться меня убить и сбежать – или подчиниться и остаться, вверив свою судьбу в мои руки. Учитывая что я собирался с ней сделать, я был готов поставить на кон золото, что она попытается смыться. Но Хорс предупреждал меня не играть в азартные игры, так что я просто подстраховался.

А именно – пользуясь тем, что Кэсси была под обезболом и не могла орать, как следует отхерачил её по пяткам. Теперь при попытке встать на ноги её ждет бездна боли и никуда сбежать она не сможет.

А ещё размотал и отодрал присохшие к ранам бинты и залил их эликсиром.

Теперь же она приходила в себя, щурясь от первых лучей косого солнечного света. Я же сотворил знак защиты.

– Итак, я свою часть уговора выполнил, ну а ты успешно дожила до утра, – сказал я.

На лице Кэсси сменилось несколько выражений. От недоумения и непонимания до радости и ужаса. Она коснулась живота, осторожно гладя его, ища следы раны – и не нашла их.

– Как?..

– Секрет, – хмыкнул я. – Пошли, кое-что покажу.

Я поднял её на руки (блин, тяжелая...), и понес к двери. Девушка машинально обняла меня за шею, чтоб удержаться.

– Отпусти меня, я могу сама!

– Не, не можешь. Попробуй и убедись.

Я опустил её ноги на пол, продолжая придерживать. Она встала и тут же взвыв повисла у меня на шее.

– Видишь?

– Что... что ты сделал?

– Ты совсем дура? Лишил тебя возможности удрать, естественно. Держись крепче, не хочу тебя уронить на лестнице.

Я вновь поднял её на руки.

– ... дай хоть прикрыться чем-нибудь... – покраснела Кэсси, чувствуя мою ладонь на своей заднице. Которую кстати говоря я тоже полил эликсиром. Как и свой член.

– Твоей одежде пришел полнейший и безоговорочный пиздец. Но там, куда мы направляемся – найдутся и шмотки.

– А куда?..

– Вниз, хочу показать тебе кое-что.

Херда видно не было ни в зале, ни у лестницы.

***

Труп Огдена выглядел отвратительно. Вообще сперва я думал просто отчекрыжить ему башку и притащить чтобы показать ей, но потом решил этого не делать.

Кэсси округлила глаза и содрогнулась, когда я размотал мешковину и показал ей тело.

– Как видишь, это Огден и он мёртв, – констатировал я. – Я тебе кажется говорил, что с тобой сделаю за ложь, да? Напомни.

– Я не лгала! Он был в лагере утром!

– Не строй из себя дурочку, – со скукой в голосе сказал я, усадив её на край телеги и копаясь в барахле. – И не держи меня за идиота. Рассказывай давай, а то будешь весь день сверкать сосками.

Кэсси покраснела и прикрылась ладошками. Ну хоть за какой нибудь нож, или заостренную щепку не схватилась, и то ладно.

Со скрипом открылась дверь таверны – я обернулся – на улицу вышел воин, озираясь по сторонам.

– Эй, как тебя там! Хирд! Иди сюда!– позвал я, отойдя от телеги.

– Иду, иду, – отозвался он, а я, покосившись на восходящее солнце, вздохнул. Заклинания зарядились, и не только у меня.

– Как рана? – спросил я, кивнув на его повязку.

– Херня, царапина, – он говорил со мной, но смотрел на Кэсси, сжавшуюся под его взглядом.

– Показывай, – велел я, а сам сконцентрировался на магическом зрении. С воином было всё в порядке, нормальный ток маны, а вот вокруг Кэсси она клубилась багровым облаком. Херня какая-то.

Воин принялся разматывать бинт, пропитанный ярко-алой кровью.

А я отвёл руку назад, призвал тёмное копьё и обратным движением со всей силы всадил ему в живот. Оно пробило кольчугу словно её не было.

Восклицание недоумения и вскрик ужаса от Кэсси.

– Во-первых, – копьё исчезло, а лже-воин рухнул на колени, и согнулся, зажимая рану руками. – Воина звали Херд, и я наконец это запомнил. Во-вторых, я могу отличить свежую рану от вчерашней. В третьих, я знаю что у тебя как и у неё есть заклинание смены внешности, но простой смены внешности недостаточно для того чтобы обмануть меня.

– К...Кто ты?.. – прохрипел он.

– Ты первый, – пожал плечами я. – Херд, я так понимаю, мёртв?

– Хани... Убей его, – как-то по особенному бросил придурок мне за спину. Он содрогнулся всем телом и блеванул густой кровью. Кэсси с визгом набросилась на меня... с моим собственным ножом! Чёрт возьми, когда успела? Прежде чем я успел удивиться, глянув назад, в полоборот – она ступила на пятки и с воплем боли рухнула на колени, а удар, нацеленный мне в спину... пропорол мне задницу, прочертив длинную косую рану вдоль бедра. Зачарованный Лераэ нож был таким острым, что я едва это почувствовал, а вот хлынувшую кровь – увидел.

"Значит, Хани", я ударил её ногой в лицо, отшвырнув к телеге, и развернувшись, призвал в руку тёмную дубинку, которой как следует съездил по уху уёбку. Это говно желательно бы оставить в живых. С глухим стуком, его голова ударилась о засыпанную соломой землю.

Ну вот и хули теперь делать...

Я забрал нож у Кэсси, Хани, или как её там звать, убедился что она не сильно ударилась, потом взялся за убийцу. Вот очень не хотелось тратить на него эликсир, но удар копьём был сильным, оно вошло в верхнюю левую часть живота, и судя по кровавой блевоте, что-то там серьезно повредило. Желудок наверное. Хе, желудок... Чревоугодие – это грех, мне так жрец сказал, когда я сухарь грыз, пока он пожирал утку, фаршированную овощами.

Хорошо что я взял бутылку с эликсиром с собой, надеялся подлатать Херда, который скорее всего мертв, а в итоге латать приходится свою же жопу. Почему не сработала защита? Или она сработала? Или может быть дело в том, что чары Лераэ способны пробивать волшебные преграды? Она же зачаровала нож чтобы было сподручнее кромсать вуррока.

Разберусь после. Подлечившись, я поднял Кэсси и усадив на телегу, дал ей несколько пощечин. Она приоткрыла глаза и захныкала, держась за окровавленное лицо.Пришлось потратить ещё немножко эликсира и подлечить ей многострадальный носик и разбитую губу. А мне ещё крестоносцев лечить...

– Ты же понимаешь, что снова попыталась меня убить? – спросил я. Девушка пискнула.

– П-п-пожалуйста, не бей меня... Это не я... Он приказал! Когда Он приказывает, ослушаться невозможно!

Заставил магией? А какая разница, это лишь ещё один повод немножко помучить эту дуру. Хотя...

– Рассказывай. Не бойся, он больше не властен над тобой.

– Кто же ты?.. – со страхом спросила девушка, внимательно меня разглядывая. – Почему тебя не ранили мои ледяные кинжалы?

– Я кажется сказал тебе рассказывать, а не вопросы задавать.

– Я... – она показала взглядом на лже-Херда. – Я просто наемница из гильдии, меня зовут Кэсси...

А, намёк понял. Я достал нож, обошел крабомага, приподнял за плечи и устроив так, чтобы ей было лучше видно, принялся резать его одежду и – что особо изумительно – кольчугу. Прекрасный нож, металл режет как хлебушек! Или может быть... это лишь видимость кольчуги? Копьё-то тоже пробило её не встретив сопротивления. Как бы там ни было, глазам девушки предстало мускулистое тело бывалого воина, судя по шрамам.

– Смотри внимательно Кэсси, сейчас я покажу тебе мир открытий чудных, – ухмыльнулся я. Ради такого и эликсира не жалко. Идея возникла спонтанно и была такой изуверской, что...

В общем, пока этот тип не сдох от потери крови, я сначала залечил его рану. Потом вспорол ему живот от паха до ребер, и погрузив внутрь руки, вытащил наружу его требуху. Используя нож и эликсир (самое время узнать как он сработает в этом случае) – отрезал её под основание и тут же залечил кровоточащие сосуды. Да, он не восстанавливает плоть, а просто закрывает раны. Затем я огляделся (Кэсси в это время согнувшись пополам, пыталась выблевать собственные внутренности, ибо больше блевать было нечем), и увидел у колодца забытую с вечера тележку с овощами и ухмыльнулся. Сбегал туда, выбрал увесистый кочан капусты и пару морковок, притащил их к телу и запихал внутрь, использовав морковки как распорки, чтоб кочан держался получше. Потом сбегал на кухню и притащил мешок сушеной фасоли – он тоже отправился внутрь. И наконец, соединил края раны и полил эликсиром. Рана исчезла, а живот принял очертания кочана внутри. Наконец, я сбегал к колодцу и приволок ведро воды и ковик, поставив рядом.

– Ну как? – закончив, я вытер руки о его одежду. И вспомнил что забыл его обыскать, чем и занялся

– Ты... Больной... Ты чудовище... – простонала Кэсси. – Что ты задумал?

Не густо. Меч и кинжал воина улетели в сторону, сумку я забрал себе, потом гляну что там, запахухой обнаружился короткий жезл, тоже разберусь с ним позже, ага! Нож в сапоге – изымаю.

– Ты не понимаешь. Смотри дальше, – закончив с обыском, я принялся щипать мага за нос и щеки, врезал пару затрещин, и он застонал, приходя в себя. Я тут же поднес к его губам полный ковш воды, и он машинально выпил.

А я встал и выпрямился.

– Что... Кто... Ты! – он сфокусировал взгляд на мне. Сплюнул кровавой слюной и открыл рот, чтобы что-то ещё сказать, попытался приподняться и с недоумением замер. Перевёл взгляд на свой живот.

...Бесценно...

Затем он увидел свои потроха, лежащие рядом.

Я ждал, когда его настигнет понимание, поглядывая искоса на Кэсси. Та молчала, а вместо прежнего ужаса и омерзения на её лице было новое чувство. Злорадство, предвкушение и нетерпение. И немножко страха.

Он понял быстро.

И принялся орать в ужасе, ощупывая живот, глядя то на требуху, то на меня, а я по прежнему возвышался над ним, скрестив на груди окровавленные руки и улыбался, чёрт возьми.

– Ты и твои люди, – сказал я. – Они подняли руку на то, что моё. И теперь они мертвы. Ты тоже уже мёртв, но пока ещё шевелишься и можешь говорить. И, надеюсь, твой рот скажет что-нибудь интересное.

– Что ты со мной сделал?! – хрипло воскрикнул маг, из башки которого походу вылетела вся магия, остался только животный ужас.

– Выпотрошил, начинил овощами, и приготовил к прожарке, – я пожал плечами.– Рецепт моей бабули.

– Больной ублюдок, а твоя бабка чокнутая сука! – взорвался ругательствами маг. Я пнул его в живот раздался утробный хруст, и маг скорчился от боли.

– Не оскорбляй мою бабулю, – с укоризной сказал я. – Как мне к тебе обращаться?

– Огден, – сплюнул кровью маг.

– Ты меня плохо слушал. Если ты – Огден, тогда чей труп валяется в телеге? Он тоже сказал что он Огден, пришлось его нарезать ломтиками.

– Все мы – Огден, – выплюнул слова маг. – Я – Огден Безликий.

А, ну логично.

– Как твоё имя? – спросил он.

Принимая во внимание то, что я видел ранее, называться собственным именем было бы неразумно.

– А я Малик Бычара, – ответил я.

– Малик, подойди идай мне свой нож, – сказал Огден Безликий, протягивая ладонь.

Я достал нож, сделал шаг и проткнул её.

Новый вопль.

– Вообще, кстати говоря, руки тебе не нужны, – я поиграл ножом. – Отрезать их что ли?

– Как?! Как ты... – до него дошло. – Ты солгал!

– Разумеется, ты ведь идиот, использовал при мне эту магию и надеялся провернуть тот же трюк со мной.

Самоуверенность меня всё же погубит, но не сегодня.

– Итак, правила. Ты больше не пытаешься использовать магию, ты отвечаешь на мои вопросы честно, и тогда я не буду жарить тебя заживо. Идёт?

– Да пошел ты на хуй Малик, или как тебя там! – огрызнулся маг, с отчаяньем глядя на свои кишки. Что-то он быстро понял очевидное.

– А, ну тогда я пошел. Кэсси, хочешь приглядеть за ним?

– Н-нет, – содрогнулась от какой-то мысли девушка.

– Тогда и я пожалуй останусь. У Огдена ещё есть чем меня повеселить, – я указал пальцем на его руку и вообразив глифы, показанные мне Лераэ, пустил ману туда, куда смотрел. Белая капля расплескалась о кожу, которая тут же начала дымиться. Огден, раскрывший рот чтобы что-то сказать, завопил и принялся трясти рукой, потом потёр её второй – и кожа начала слезать на обеих.

– Я желаю чтобы из твоей поганой глотки вылетали только ответы на мои вопросы. Иначе будет больно, – сказал я. – Там у тебя рядом ведро с водой, ополосни руки, а то до костей проест.

Огден уже просто рыдал от боли. Я подошел к нему и капнул на раны эликсиром. Раны затянулись, а глаза Огдена округлились:

– Магия игроков... Кто ты такой?!

– я кажется тебе уже сказал что хочу слышать из твоей поганой глотки только ответы на мои вопросы. Мне кажется, твой глаз на меня косо смотрит.

И я ткнул в него пальцем. Такое чувство, словно давишь плод физалиса. Огден заорал, прижав руку к лицу.

– ... Но второй у тебя ещё остался. Ты понял и готов подчиняться, или мы продолжим?

– Я скажу, – хныкнул Огден. – Я всё скажу...

– Так-то лучше. Сколько вас таких, Огденов, не считая вас двоих?

– Трое...

– Где третий?

– В Мшистом...

Я задавал вопросы, а Огден покорно на них отвечал, иногда глухо постанывая. Иногда он пил воду (я вылил ведро, ополоснул и налил снова), не подозревая что будет дальше.

В общем, информации я добыл немного. А потом Огдена вырвало. Он вытер губы рукой и со стоном взялся за живот. Который весьма так прилично разбух за время разговора.

– Что... происходит?

– Фасоль, – пожал плечами я. – Перед готовкой нужно как следует размочить в воде, где-то около часа. Я умолчал о ней, хотел сделать сюрприз. Твоё время вышло, Огден.

– Ублюдок... – прохрипел маг, борясь со спазмами. – Хани...

Я протянул руку и решил испытать идею, что пришла мне в голову ночью. Мои руки были в крови мага. А направляя ток естественно текущей маны, я мог творить несложную магию.

И прямо сейчас я видел, что идея сработала.

Огден поперхнулся словами и принялся драть ногтями шею, будто пытаясь снять незримую веревку.

– Ты больше не властен над ней, – сказал я, глядя ему в уцелевший глаз, пока его лицо багровело. И добавил, громче:

– Она – моя. А ты знаешь, что бывает с теми, кто тронет моё.

Кэсси сдавленно пискнула. Я разжал незримую хватку. Испытание прошло успешно.

А я услышал далекий стук копыт. Кажется, время развлечений закончилось.

Осталось последнее.

– Кэсси, – я собрал барахло Огдена и подошел к ней. – Не сопротивляйся.

Я нарисовал у неё на лбу кровью глиф объединения, второй украсил мой лоб. Девушка дрожала, и не сделала ни единой попытки мне помешать.

А затем я поднял её на руки, поднес к лежащему и издающему утробные звуки Огдену.

И вызвал к жизни "пробой", коснувшись его лба.

В магическом зрении тело Огдена окутал багровый туман, наша с Кэсси мана словно кислота разъедала ману Огдена, возвращая ему прежний вид. Полыхнуло сияние разрушаемой магии...

Огден завопил, закашлялся, хрюкнул и застонал.

Он выглядел в точности как мертвец из телеги, а его одежда стала тем самым пресловутым плащом, что я уже видел, под которым были какие-то изрезанные шмотки.