Текст книги "Прочитать и уничтожить (СИ)"

Автор книги: existencia

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 24 страниц)

«Ты выйдешь из огня невредимым», – мысленно приказала она. И выдернула фрукт обратно, демонстрируя Трилле целую, совершенно не испорченную огнем кожицу. Рей легко поймала его в ладонь и поднесла к лицу, внимательно разглядывая то, что еще мгновение назад было волдырями, а теперь имело прежнюю целостность.

Восторг от осознания собственных возможностей стянулся в душе Рей в тугой узел со страхом. Кто она такая? Что она такое? Как это… возможно? Она была так уверена в своих силах, проделывая этот трюк, но теперь от ее решимости не осталось и следа.

Трилла смотрела на нее восторженными глазами, в которых отражались языки пламени камина, но не спешила выдавать очередную восторженную речь.

– Я никогда такого не видела, – вместо этого сказала она, как-то просто, словно они были давними подругами, знакомыми целую жизнь, а сейчас Рей явила ей совершенно новую, неизвестную сторону себя.

– Я тоже, – призналась Рей, – и не делала.

– Послушай, – вдруг заговорила Трилла, стараясь поймать взгляд служанки и завладеть ее вниманием, – тебе предстоит сложный путь. И… пусть наше общение не сложилось с самого начала, я хочу, чтобы ты знала, что я готова тебя поддержать, когда будет трудно. Когда ты будешь сомневаться… Когда тебе будет страшно. Для этого я тебя сюда позвала, вовсе не чтобы заискивать перед тобой и пытаться купить твое расположение. Ты можешь злиться на меня за прошлое, ты будешь абсолютно права. Но знай. Я с тобой и я на твоей стороне.

Рей нерешительно подняла глаза на женщину, сраженная наповал ее искренностью. Она не смогла ответить ничего больше, чем одно слово, сорвавшееся с языка и заменившее собой сотню других.

– Спасибо.

В результате Трилла действительно оказалась не такой плохой, как Рей казалось с самого начала. Они провели вместе день, наслаждаясь теми самыми запрещенными удовольствиями, которые жена подготовила для скромной служанки – вредной едой, музыкой и парой черно-белых фильмов, которые воодушевили Рей и впечатлили до глубины души. Ленты были не самыми интересными, но девушки посмотрели их несколько раз. В это время Трилла не напоминала чокнутую социопатку, обычную девчонку, с которой можно было смеяться, обсуждать немногочисленных знакомых и делиться впечатлениями. У нее был приятный смех, менявший ее до неузнаваемости. Об избранности, богинях и неординарных способностях Рей они больше не говорили.

Служанка вернулась домой поздно и решила сразу отправиться спать. У нее было искушение проглотить еще и оставленный Роуз ужин, в наличии которого она не сомневалась не на минуту, но она отказалась от него, осознав, что впервые в жизни наконец-то сыта до обжорства. Вредные вкусности насыщали куда сильнее, чем полезный рацион, который был предписан служанкам для лучшего здоровья и плодовитости. Рей как раз кралась по лестнице к своей спальне, стараясь быть тише ночных теней и не привлечь внимания обитателей дома, когда услышала странный шум. Поддавшись любопытству и напрочь проигнорировав здравый смысл, девушка отправилась искать его источник, которым, как ей показалось, была библиотека.

Внезапный грохот и звон бьющегося стекла заставили Рей остановиться посреди коридора. Она слепо щурилась в темноту, стараясь различить еще хоть какие-нибудь непонятные звуки, но тщетно. Дом снова погрузился в тишину. Девушка уже хотела оставить поиски ночных приключений и все-таки развернуться в сторону лестницы, когда впереди скрипнула дверь и послышались шаги.

– Рей? – узкая полоска лунного света из библиотеки вырвала из темноты лицо Бена. Выглядел он странно встревоженным и тяжело дышал, как будто остановился после долгого бега. Но даже не это было самым подозрительным – он плотно прижимал руки к животу и на них темнели пятна какой-то жидкости. По характерному металлическому запаху Рей догадалась, что это была кровь. Его? Или…

– Уходи, – шепнул он быстро и подтолкнул девушку в сторону лестницы, – тебе здесь делать нечего.

– Что случилось? – вырвалось у служанки, – что с тобой?

– Ничего, – попытался отмахнуться мужчина, – иди в свою комнату. Пожалуйста.

Рей попятилась и бросилась бежать, но ноги понесли ее в противоположном спальне направлении. Она спустилась в холл и огляделась, словно ища зацепку, но тщетно. Сама не зная зачем, девушка пошла сквозь лабиринты комнат к черному ходу, словно некая неведомая сила направляла ее вперед. Подальше от Бена? По пути Рей осознала, что руки и ноги у нее похолодели от страха, причиной которому послужила эта внезапная встреча. В нем сейчас было что-то жуткое, необъяснимо пугающее и причиной являлись вовсе не окровавленные руки. Его глаза. Они горели в темноте звериной яростью, вселяя в ее душу ужас и ощущение непреодолимой скорой беды.

Рей выскользнула из дома и только там позволила себе отдышаться. Но времени на рефлексию у девушки не оказалось. Она сразу заметила темное пятно, распластавшееся на лужайке у стены дома прямо под окном библиотеки. Разбитым окном библиотеки. Служанка бросилась к человеческой фигуре и не сдержала крика: на снегу, раскинув руки, словно в полете, с открытыми глазами лежала Фазма. В лунном свете на ее одежде и волосах блестели осколки.

Девушка понятия не имела, как прощупать у человека пульс, но откуда-то в ней жила уверенность, что госпожа все еще жива. Рей опустилась на колени рядом с хозяйкой дома прямо в высокий сугроб и подтянула к себе неподвижное тело. Фазма все еще дышала.

– Помогите! – позвала Рей.

Через четверть часа весь дом уже стоял на ушах, а пребывающую в бессознательном состоянии госпожу уложили в постель до прихода доктора. Роуз бегло отпустила шутку о том, что вряд ли найдется медик, который решится посетить их злосчастный дом, тем более в такой час, но на самом деле пыталась скрыть за этим свое волнение. Она вскочила с постели в чем была, лишь накинув на ночную сорочку вязаную шаль, и помогла Рей дотащить госпожу до хозяйской спальни. Растрепанная, раскрасневшаяся, она теперь металась между вторым этажом и кухней, откуда притащила какие-то медикаменты, горячую воду и прочие необходимые предметы. Рей же не отходила от Фазмы с момента ее возвращения в дом и держала женщину за руку.

Когда она помогала марфе снять с госпожи промокшую одежду и переодеть ее в теплые и сухие вещи, она заметила кровавые пятна на манжетах платья. Судя по отсутствию на коже Фазмы других повреждений, кроме царапин от осколков, кровь эта принадлежала другому человеку. Тому самому, как легко догадалась Рей, которого она встретила в коридоре сразу после падения госпожи из окна. Тому самому, который, вероятнее всего, к этому самому падению имел самое непосредственное отношение. Только… зачем?

Фазма была жива, но выглядела скорее мертвой. Дыхание и пульс были совсем слабыми, в сознание она не приходила. Рей, сидя на коленях на полу, рядом с постелью, почти физически ощущала как из тела госпожи по крупицам ускользает жизнь. И именно сейчас она осознавала насколько сильно, незаметно для самой себя, успела привязаться к этой высокой, насмешливой женщине.

Она могла бы подумать о том, что ее обвинят в случившемся. Конечно, в Галааде принято всегда искать виноватых, которыми, как правило, оказываются самые незащищенные слои населения. Это выглядело довольно логично: служанка закрутила роман с командором и решила избавиться от его жены, чтобы занять ее место. Но это было последнее, что беспокоило сейчас Рей.

Командор, конечно же, не заставил себя долго ждать. Как истинный темный демон, прячущийся во мраке, он всегда услужливо появлялся, стоило упомянуть его даже про себя. Но служанка была слишком опечалена для того, чтобы сердиться на него или держать дистанцию. Она поддалась минутному порыву и бросилась темному рыцарю на грудь, выплескивая в черную материю его одежд накопившийся водопад слез. Мужчина не рассердился, а как-то неловко обнял ее в ответ и по-отечески погладил по голове, утешая, словно разбушевавшегося ребенка.

– Пожалуйста, – взмолилась она, – скажите, что доктор в пути… что с ней все будет хорошо…

– Доктор в пути, – эхом откликнулся командор и все-таки отцепил девушку от себя, впрочем, очень осторожно и деликатно, – не волнуйся.

Рей энергично покивала кивнула и снова переключила свое внимание на пребывающую без сознания Фазму. Сейчас неподвижная и бледная, с этими ее благородными крупными чертами, она напоминала надгробие средневековой королевы. Не сложно было представить ее среди вечно зеленых лугов и кельтских крестов под раскидистым сухим дубом.

– Но ты должна быть готова к самому худшему, – зачем-то сказал мужчина, как будто служанка и без того не прокручивала подобные мысли в голове. Даже не о том, будет ли она обвинена в случившемся или как сложится ее судьба. О том, как опустеет этот дом без своей хозяйки. Вообще о том, что такое – полное отсутствие человека. И Рей ведь уже случалось становиться не только свидетельницей, но и виновницей чьей-то смерти. Но это были чужие люди. Поэтому слова командора разозлили бы ее, если бы он не продолжил свою мысль, окончательно выбив бедную служанку из колеи, – чтобы ни случилось, я позабочусь о тебе.

Рей перевела взгляд на хозяина дома и испытала очередной приступ негодования из-за проклятой маски, скрывавшей от нее его эмоции и выражение лица. Вроде бы такие нужные, важные слова, которые ей хотелось бы их услышать, но из-за этого досадного препятствия, такие же безличные и обесцененные, как и все, что он говорил. Вероятно, сама Рей в это мгновение была достаточно красноречива в одной своей мимике, поэтому мужчина решился взять ее за руку. На нем не было перчаток. И если обычно все было наоборот, то сейчас это ее пальцы были холодными, а его, обжигающе теплыми.

– Если ты думаешь, что ты вещь для меня, то ты ошибаешься. И мне очень жаль, что я заставил тебя считать подобным образом, – как-то глухо сказал командор Рен, – и уж точно ты больше, чем просто служанка.

Рей в миг забыла обо всем, что занимало ее голову накануне – и своей избранности и непостижимой силе, и даже о бедной, умирающей Фазме. Это было… действительно шокирующим откровенным признанием. Она уже было открыла рот, чтобы что-нибудь сказать или возразить, но не успела. Мужчина смутился своей искренности и поспешил ретироваться.

– Мне нужно узнать скоро ли прибудет доктор, – заявил он, выпуская ладонь девушки из своей руки. В этих словах не было никакого двойного смысла и напоминания об их маленьком секрете. Всего лишь попытка найти предлог для того, чтобы уйти. Рей же не нашлась, что сказать в ответ и только сдержанно кивнула. Возможно, ей стоило поблагодарить командора за то, что он оказался достаточно благоразумным, чтобы остановить вовремя развитие опасного разговора, но и для этого у девушки не было сил. Она была… поражена. Польщена. Взволнована, хотя имела полное право сердиться на себя за это в сложившейся ситуации, явно для того не подходящей. И все же эта маленькая откровенность дорого стоила.

«Больше, чем просто служанка, но тогда кто?»

Чтобы отвлечься, снова оказавшись в одиночестве, Рей вернулась к постели Фазмы и уселась подле нее на колени.

Мысли неслись со скоростью табуна диких лошадей, сбиваясь и обгоняя друг друга. Это… было признание, но только в чем? Слово любовь девушка не решалась произнести даже про себя, прекрасно понимая невероятность такого поворота… И все же…

«Не глупи, – вдруг вмешался голос в голове, – командор не равнодушен к тебе. Если Фазма умрет, он может добиться того, чтобы ты стала его женой. Ты ведь этого хочешь?»

Рей рассеянно посмотрела в лицо своей госпожи, даже во время беспамятства напряженное и суровое, как будто даже находясь в отключке женщина способна была испытывать боль.

«Ты можешь прекратить ее страдания, а заодно и свои».

Служанка тряхнула головой, пытаясь прогнать голос, как делала обычно в таких случаях, и вдруг сделала шокирующее открытие. Это был не тот голос, который был с ней всю сознательную жизнь. Чужой, инородный, не знакомый и в тоже время очень знакомый голос. Мужской. И Рей очень быстро догадалась кому он может принадлежать, но была настолько напугана этим осознанием, что не способна была признаться в этом даже самой себе.

Голос пастора Сноука.

«Это все может быть твоим. Этот дом. Эта постель. Этот мужчина. Только сделай это»

Сделай. Сделай. Сделай.

Рей протянула руки к грудной клетке Фазмы, слабо вздымающейся от тяжелого, болезненного дыхания.

Сделай.

Будет твоим.

Все это.

Он будет твоим.

– Да пошел ты к черту, старый ублюдок, – себе под нос прошептала Рей и закрыла глаза, пытаясь сконцентрироваться. Если в ней есть некая, непостижимая сила, способная восстановить обуглившееся яблоко, то почему она не может срастить переломанные кости и порванные сухожилия? Если она действительно так могущественна, как верят сестры в зеленых плащах?

«Я есмь воскресение и жизнь; верующий в Меня, если и умрёт, оживёт».

Вдох.

Достаточно просто захотеть.

«Оживи» – мысленно приказала служанка своей госпоже. Оживи. Оживи. Оживи!

Фазма шумно, хрипло вздохнула и выгнулась на кровати дугой, заставив Рей отпрянуть и отдернуть руки. Женщина шумно плюхнулась на подушку и зашлась сильным, глубоким кашлем. А затем открыла глаза.

Служанка вскочила со своего места и, уже было хотела броситься за врачом или командором, когда увидела их собственной персоной в дверях комнаты. Неизвестно сколько времени они наблюдали сцену чудесного исцеления, сохраняя молчание, по маске магистра Рен было не ясно, зато вид медика был красноречивее слов.

Фазма все еще часто дышала и растерянно оглядывала комнату расфокусированным взглядом.

– Что произошло? – прохрипела она.

Комментарий к Глава пятнадцатая. Рей творит чудеса

Обычно я тут пишу всякую шутливую хрень, чтобы разгрузить перегретый мозг и вас потешить. Но позволю себе высказаться о том, что часто беспокоюсь из-за того, что эта работа не похожа на “Sublata causa,…” по своему эмоциональному накалу. Утешаю себя тем, что изначально выше упомянутая писалась в состоянии адского эмоционального шторма и перегрева, когда как «прочитать и уничтожить» от начала и до конца шахматная партия, выверенная и продуманная, в какой-то степени постмодернизм и интеллектуальное упражнение над известными мне законами литературы и драматургии. Глупо их сравнивать, как своих детей, разных по набору генов изначально, но я не могу не делать этого. Не знаю зачем вам эта информация 🤷🏻‍♀️

========== Глава шестнадцатая. Пастор ==========

После произошедшего у Рей внезапно снова образовалось большое количество свободного времени, которое девушка решила провести с максимальной пользой. Командор отсутствовал по своим командорским делам; Фазма, вопреки всем ее протестам, соблюдала предписанный доктором постельный режим; Роуз утопала в домашних хлопотах, зачем-то взвалив на себя даже походы в магазин. Служанка невольно снова стала узницей особняка и своего одиночества, но совершенно не тяготилась этим фактом.

Первым делом она пробралась в библиотеку, чтобы узнать подробности загадочного падения хозяйки из окна и, конечно же, была разочарована. Кто-то потрудился убрать весь беспорядок и заменить разбитое стекло. Но Рей была упорна и, в конце-концов, вознаграждена за свое упрямство: возле ножки рояля ей удалось отыскать несколько капель запекшейся крови, из чего она сделала вывод, что рана Бена непосредственно связана с недавними событиями. Несчастный случай вовсе не был случаем, а следствием чего-то, что девушка пока никак не способна была объяснить. Она нашла в тайнике старое письмо и начеркала на обратной стороне ответ, краткий и немногословный. Спрашивала лишь о здоровье Бена и его точке зрения на произошедшее в роковую ночь. Рей даже подождала некоторое время в жалкой надежде на то, что ее загадочный друг изволит появиться из какого-нибудь замаскированного лаза, но быстро устала сидеть в темноте.

Служанка хотела поиграть на рояле и попытаться вспомнить еще какую-нибудь забытую мелодию, когда ее посетила куда более увлекательная идея. Рей отодвинула стульчик подальше от инструмента и удобно устроилась на нем, сложив руки на коленях. Она закрыла глаза и постаралась сконцентрироваться, пытаясь наделить бесплотную музыку физическим воплощением. После всех фокусов, что она проделывала, а особенно исцеления госпожи, это должно было быть легкой задачей.

Но ничего не происходило.

В библиотеке было так тихо, что казалось, можно услышать ход времени. Даже особняк со всем его многообразием звуков молчал. Молчали и клавиши. Только кровь в ушах гудела, резонируя с ударами сердца.

Ничего.

Что, если она все это себе придумала и нет никакой незримой, фантастической силы? Поверила в сказки кучки сумасшедших фанатичек? С радостью проглотила сладкую пилюлю лжи, как чертов анальгетик, чтобы хоть немного ослабить давление окружающей реальности на готовый вот-вот взорваться мозг? Как заманчиво поверить в свою избранность, когда ты не более, чем маленький человек. Даже не пешка в шахматной партии, ведь и пешка может сыграть королеву. Островок пустоты.

– Пожалуйста, – прошептала Рей, обращаясь к голосу, который прежде считала навязчивой занозой, отравлявшей бытие, а теперь жаждала услышать как никогда, – помоги мне.

Голос не спешил откликаться, смиренно выполняя отведенную ему роль – выводить свою хозяйку из себя правдой, которую слышать не хотелось и молчанием, когда в нем была необходимость. Однако, это все-таки возымело кое-какой эффект – служанка начала выходить из себя. Охваченная гневом она вспыхнула как спичка и уже готова была начать крушить все вокруг своими руками, без помощи незримых сил, когда тишину наконец-то прорезал звук.

Одна клавиша, нажатая невидимой рукой с слабым, едва ощутимым щелчком.

Рей собралась с силами, сделала глубокий вдох и вернула себе контроль над своими эмоциями.

Хорошо.

Она словно открыла какую-то секретную, прежде запертую дверцу, ведущую в таинственный сад, спрятанный от чужих глаз. И из этого дверного проема полилась музыка. Как только Рей закончила произведение и разомкнула веки, все это время просидевшая, зажмурившись, она услышала робкие хлопки.

В дверях стояла Фазма, все еще бледная, после недавно пережитого, в домашнем халате. И хоть она выглядела по-прежнему больной и слабой, глаза ее горели силой и восторгом.

– Госпожа, – Рей дернулась с места, чтобы поддержать хозяйку и проводить обратно в постель, но блондинка покачала головой.

– Теперь ты моя госпожа, – возразила она, – а ты больше не должна ни перед кем склоняться.

Рей была в спальне и как раз тренировалась управлять своими способностями, когда услышала шаги на лестнице. Предметы, до того парившие в воздухе, с грохотом посыпались на пол. Звук открывшейся двери застал служанку за тем, что она пыталась собрать все разбросанные вещи и вернуть их на прежние места. Гость за ее спиной тихо кашлянул, привлекая к себе внимание девушки. Рей резко поднялась, обернулась и обомлела. Этого гостя на пороге своей скромной комнатки она видеть ждала меньше всего, однако, это был именно он. Командор Рен, собственной персоной во всем своем мрачном черном облачении и том самом черном шерстяном пальто. В руках, как и всегда закованных в перчатки, мужчина держал что-то зеленое, что он тут же протянул девушке.

– Святой день, – рассеянно сказала Рей, принимая принесенные вещи. Этим самым зеленым оказались платье и плащ командорской жены. Служанка недоуменно заморгала и подняла глаза на гостя.

– Одевайся, – приказал мужчина, не размениваясь на приветствия, – я жду тебя внизу.

– Но… – обронила девушка, – в этом?

Железная маска кивнула ей в ответ в качестве согласия и ее обладатель поспешно ушел. Вероятно, чтобы избежать дальнейших расспросов. Рей задумчиво погладила приятную, дорогую ткань, так сильно отличавшуюся от платьев служанок на ощупь, и принялась переодеваться.

Она слышала в приюте от других девушек, что многие командоры, которые делают служанок своими любовницами, используют вещи своих жен для того, чтобы без подозрений вывозить их из дома и преодолевать охранные кордоны и блок-посты. Как правило, большинство таких путешествий завершается в Иезавеле, куда мужчины сопровождают своих любовниц для запрещенных удовольствий и блуда. Рей тут же рассмотрела такую возможность и пришла к выводу, что после всего пережитого, это самое меньшее из зол, что могло бы ее ожидать. Она изо всех сил старалась не думать о словах пастора Сноука, соблазнявшего ее ролью жены командора и том, как логично все складывалось. Вот этот жуткий старик, словно сам дьявол, подвергает девушку искушению на словах; затем Фазма загадочным образом выпадает из окна, а теперь командор приносит ей эти одеяния. За исключением того обстоятельства, что госпожа осталась жива, во многом благодаря Рей.

Служанка довольно быстро справилась со своим туалетом и спустилась в прихожую, где ее дожидался командор. Он проследил за девушкой с лестницы и до дверей и не удержался от комментария:

– Тебе к лицу зеленый цвет.

– Вашей супруге он идет куда больше, – осадила Рей своего хозяина и вперед него вышла из особняка. Эти слова произвели достаточный эффект и большую часть дороги на заднем сидении автомобиля они сидели молча, пока в девушке не заговорило любопытство.

– Мы едем в Иезавель? – поинтересовалась она, решив не сглаживать острые углы, а идти напролом. Вроде как командора это задело, хотя по нему, конечно, сложно было что-то понять. Рей скорее почувствовала перемену в нем. Или придумала.

– Нет, что ты, – даже маска не могла скрыть обиду в его голосе, – я не посмел бы оскорбить тебя подобным образом.

– О, да бросьте, – Рей надулась, – вы часто делали мне неоднозначные намеки, а я не так глупа, как вам хотелось бы думать. Я отлично знаю, куда служанок наряжают женами.

– Почему ты упрямо видишь во мне чудовище?

Девушка нахмурилась и отвернулась, даже через маску потяжелевший взгляд собеседника заставлял чувствовать себя неуютно. Она принялась судорожно разглаживать складки на изумрудной ткани плаща.

– Я вижу только то, что вы показываете, – заявила служанка после долгой паузы и хотела добавить еще что-нибудь колкое, но рука командора накрыла ее пальцы и легонько сжала, вынуждая снова посмотреть на ее обладателя. Рей тяжело вздохнула.

– Или то, что хочешь видеть? – откликнулся мужчина.

– Хватит, – выдохнула девушка, – я не знаю зачем вы играете со мной во все эти игры и все усложняете. Если бы вы хотели сделать меня своей любовницей, давно бы взяли и сделали. У вас достаточно для этого власти, а мое желание совершенно не важно. У меня столько же прав, сколько и у мебели в вашем особняке. Как и у любой другой служанки…

– А если я не хочу делать тебя своей любовницей? – резко перебил командор. Рей уже хотела оскорбиться и высказаться о своем униженном самолюбии, когда услышала продолжение фразы, – что, если я хочу, чтобы ты была моей женой?

Ответить она не успела, да и вряд ли бы нашла подходящие слова. Автомобиль мягко остановился. Командор вышел первым, так и не дождавшись реакции на свои слова, и галантно помог девушке выбраться из салона. Рей старалась не смотреть на мужчину и максимально игнорировать его присутствие, поэтому усиленно разглядывала окрестности.

Они припарковались перед зданием, когда-то бывшим церковью. Здание, судя по всему, было достаточно старым, о чем говорили готические стрельчатые окна, фигуры и характерная лепнина. Девушка невольно залюбовалась архитектурными изысками, когда вынуждена была сдвинуться с места и последовать за командором.

Внутри царил легкий полумрак, и сильно пахло какими-то благовониями. В убранстве не присутствовало никаких предметов религиозного культа; ни крестов, ни икон, на месте алтаря располагалась кафедра с микрофоном. Свет был приглушен и зал освещался только лучами дневного солнца, пробивавшимися через высокие витражные окна, бросавшие разноцветные блики на стены, пол и лица присутствующих. Лавочек, характерных для интерьера церкви тоже не было, поэтому многочисленные посетители, по большей части облаченные в черное, стояли на коленях прямо на мозаичном полу. Командор Рен занял свободное место, а Рей пришлось последовать его примеру.

За кафедрой стоял отец Сноук и мерным, монотонным голосом зачитывал какие-то священные тексты. Прислушавшись, Рей без труда догадалась, что озвученные фрагменты относятся к книге Екклесиаста, а старик уже почти завершает свое чтение.

«Лучше бы попала в Иезавель» – мрачно подумала девушка, украдкой разглядывая присутствующих, в жалкой надежде убить скуку. Вот уж действительно томление духа стоять замерзшими коленками на жестком каменном полу и слушать бубнеж полусумасшедшего старика. В Иезавели, судя по рассказам воспитанниц приюта, было хотя бы весело. Там играла музыка, подавали алкоголь и запрещенную еду.

К счастью, Сноук закончил со своей проповедью и, в знак окончания этого действа, раскинул в стороны руки. В своих белых одеждах, с этим величественным жестом, он действительно был похож на блаженного, пытающегося обнять весь мир. Но остальные присутствующие скептицизма Рей не разделяли, они все, как по сигналу, пригнулись к полу и распластались на нем большими черными кляксами. Служанка осталась стоять на коленях, отчего-то вспомнив слова Фазмы о том, что теперь она не должна ни перед кем приклоняться. Вероятно, стоило оставить свое упрямство и подчиниться, но Рей не могла. Что-то мешало ей сделать это. Что-то, что не было здравым смыслом.

Сноук поднял голову и его взгляд остановился на девушке. Однако, вопреки всему, он совсем не разгневался, а лишь отсутствующе, многозначительно улыбнулся. И было в этой улыбке что-то жуткое, властное и жестокое. Так не улыбаются глупой девчонке, которая отказывается играть по навязанным ей правилам. Так улыбаются достойному сопернику, которого хотят уничтожить и вызывают на равный поединок.

Рей так была заворожена этим бессловесным противостоянием, что как-то пропустила тот момент, когда все присутствующие поднялись и начали покидать помещение. Командор Рен мягко тронул девушку за локоть, призывая ее подняться. Служанка принялась отряхивать колени от невидимой грязи, лишь бы только чем-то себя занять и успокоить трясущиеся руки. Когда она закончила и огляделась, причина ее тревог уже возвышалась рядом с ними.

– Отец, – командор Рен смиренно склонил голову. Сноук в ответ на это лишь одобрительно кивнул.

– Неожиданно видеть тебя, мальчик мой, с новой женой, – даже не потрудившись замаскировать насмешку в голосе, заявил пастор и бросил беглый взгляд на Рей, – леди.

– Увы, мой господин, она не моя жена, – возразил смущенный командор, и девушка с удивлением отметила, что он рядом с этим человеком, даже со всем своим грозным видом и маской, кажется перепуганным мальчишкой, – но я пришел просить вас…

– Твоя прежняя супруга мертва?

Рей вздрогнула, вспомнив недавнее несчастье, произошедшее с Фазмой и голос отца Сноука, звучавший роковой ночью в ее голове. Будто он имел к этому самое прямое отношение и для чего-то хотел избавиться от прежней госпожи Рен, а оттого все знал о падении женщины из окна.

– Нет, – тихо сказал командор, – но… мы не венчаны с ней и вы могли бы…

– Нет, не мог, – спокойно и резко отрезал отец Сноук, – только если бы смерть разорвала узы твоего старого брака. Таковы правила.

Сказав это, старик насмешливо вздернул подбородок и удалился, даже не удостоив их какого-то прощания. Рей проводила его взглядом и обернулась к командору. Вся его поза была исключительно красноречива – сжатые кулаки, напряженные плечи, часто вздымающаяся от тяжелого дыхания грудь. Девушка впервые за долгое время их знакомства испытала острый, щемящий приступ жалости и какой-то бессмысленной нежности. Она неловко положила ладонь на плечо мужчины, пытаясь хоть как-то выразить свое участие.

– Магистр, – тихо проговорила она, тщательно подбирая слова и поражаясь тому, откуда в ней вообще появилось столько смелости, чтобы сказать следующее, – браки заключаются на небесах и ваш уже состоялся. Вы ведь любите вашу супругу, иначе не связали бы с ней свою жизнь. Чтобы вы не испытывали ко мне, называйте это как хотите – хоть похотью, хоть возвышенными чувствами – это мимолетно. И пройдет. Не стоит ради минутной прихоти разрушать то вечное и надежное, что вы так долго строили с госпожой.

Служанка и сама была ошарашена сказанным. А мужчину ее речь не только не успокоила, а наоборот еще больше вывела из себя. Он потянулся к шлему, словно хотел сорвать его и расколотить о мозаичный пол, но Рей перехватила его руку. И не только его руку, но и взгляд пастора Сноука, направленный на себя.

– Я скоро вернусь, – быстро бросила она командору и пошла следом за стариком, который завернул куда-то в одну из приалтарных дверей. Преследуя пастора, Рей оказалась в помещении, прежде бывшем крестильной, о чем говорила большая мраморная чаша, украшенная золоченым текстом на латыни.

– Дитя, – отец Сноук сам прекратил эту бессмысленную гонку, преградив своей высокой фигурой дорогу девушке, – если ты пришла просить меня, то мне жаль. Ты сама разрушила свое счастье.

– Разрушила свое счастье? – эхом откликнулась Рей, чувствуя, как в крови закипает гнев, – что вы имеете в виду?

– Ты знаешь.

В этом слабом освещении, тени на лице пожилого мужчины становились еще более глубокими и зловещими, а глаза, напротив словно светились.

– Это вы пытались убить мою госпожу? – прямо спросила Рей. Пастор запрокинул голову и рассмеялся, а эхо подхватило его голос и множественно отразило от стен крестильни.

– Нет, глупое дитя, – возразил старик, – я лишь даю людям то, чего они хотят. Ты же хочешь любви своего командора на самом деле? Грезишь об этом?

– Я хочу знать, кто вы такой, – заявила девушка.

Отец Сноук отступил на несколько шагов назад и остановился возле купели, задумчиво коснулся воды морщинистой ладонью и взглянул внутрь, на свое отражение.

– Не хочешь, – задумчиво проговорил он, – никто не хочет знать, кто я на самом деле. Даже когда я исполняю ваши желания, а особенно когда прихожу за оплатой своих услуг.

Его пространная речь не произвела на Рей никакого впечатления, хотя это вызывало в девушке чудовищный диссонанс. Ее тело реагировало на Сноука как на опасность – холодели ладони, намного чаще стучало сердце, но разум не желал подчиняться страху. Разум ненавидел этого старика за его уверенность в собственной неуязвимости и величии. Он всего лишь дряхлый, сумасшедший старик, который читает «Ветхий завет» для кучки дураков.

– Хватит говорить загадками! – не сдержалась Рей. Вода в купели начала бурлить и от нее повалил пар. Сноук отдернул руку, но его кожа была невредимой, даже не покраснела, хотя по всем законам логики в этом кипятке должна была свариться.