Текст книги "Долгожданный подарок (СИ)"

Автор книги: eva-satis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 22 страниц)

– Чуткий какой. Надобно ли тебе то знание?

– Это такая тайна?

– Нет, чего уж тут, – ведун, кряхтя, затылок почесал, на батю, на Виллара глянул, крякнул, продолжил-таки: – Ладно. Чужаки на границе. Уже месяц ходят. Вглубь земли пока не суются, но и не уходят.

– И все?

– Этого мало?

– Не знаю…

– Флерр, не переживай, они в любом случае так далеко не смогут пройти, ты в безопасности! – погладил меня по голове Виллар.

– Не переживаю… – улыбнулся солнцу своему. – Только знать хочу. Не надо от меня подобное скрывать, я уже не ребенок.

– Знаю… Большой уже…

– Большой-большой! – рассмеялась мама. – Вон, уже и жених какой есть!

– Давай-ка, жених, ступай гулять, тебя уже заждались! – встал батя, рукой махнул. – Первая ночь после венчания – она особенная!

Незаметно теплые сумерки опустились на поляну. Рядом раздался веселый смех, удалая компания с песнями и плясками втиснулась в круг костра, потеснив ведуна и отца:

– Ну, теперь-то точно встали! – воскликнула сестра. – Айда с нами!!! Заждались все! Да и Кайса истомилась уже, ждет-пождет братца названного!

– Куда?

– На поляну, глупыш! Пойдем, жениха негоже от мира прятать!

– Но, как же… – удивился я, раньше-то с собой не звала.

– Никаких но! Раз повенчаны, то с нами на лугу гулять будете! Али с малышней баинькать пойдете?

– Нет уж! Пойдем, Виль?

– Конечно, душа моя!

– Идите уже… – махнул на нас рукой дед. – Али еще вопросы остались?

– Я потом еще придумаю! – хитро глянул на него.

– Пойдем, не пугай уважаемого Ревве! – засмеявшись, потянул меня за собой Виль.

Вечер и ночь были просто сказочными… Было здорово прыгать через костер, слушать пение негромкое, с Вилем в танце кружиться, так, что, казалось, звезды прямо у меня в глазах поселились, и головокружение продолжалось, даже когда уже у костра, обнявшись, сидели…

Уже глубоко ночью, когда ко сну готовились, и надо было разойтись по своим шатрам, я не выдержал, к нему прижался.

– Так странно, мне почему-то тяжело от тебя шаг ступить. Ведь увидимся утром, а все одно – не могу. Мы не можем пока вместе спать? Просто рядом быть…

– Нет, ежели ты хочешь, то теперь можно… и не переживай ни о чем…

– Правда? А можно? Мне так плохо даже на миг от тебя уйти.

– Мне тоже тяжело расстаться с тобой…

– Пойдем уже тогда! Спать хочу безмерно! – потянул солнце свое к шатру. – Ой, погоди. А тебе не надо переодеться?

– Надо, конечно же! – рассмеялся негромко он. – Пойдем, зайдем ко мне за вещами и к тебе отправимся. Или у меня хочешь спать?

Я призадумался.

– Не-а… ко мне дальше идти, чтобы потом в твой шатер возвращаться.

– Ох, ленивый какой!

– Не, я просто спать хочу… Боюсь, что у себя просто отрублюсь.

Я не стал заходить, подождал его на бревнышке и все равно придремал, очнулся, лишь когда меня Виль за плечо потеребил:

– Идем уже, соня мой…

Я постарался как можно скорее умыться и переодеться, но все равно, пока я возился, Виль, одетый в мягкую рубаху и штаны, дремал на моей постели. На мое копошение глаз приоткрыл, за руку притянул, к себе покрепче прижал и, пожелав сладких снов, уснул. Я полюбовался на него чуточку, с упоением вдыхая родной запах, и не заметил, как сам заснул.

========== Глава 21  ==========

Мы возвращались домой после праздника. Лето окончательно обосновалось в горах, горячие солнца плавили воздух и землю, только в тени деревьев дышалось более-менее легко. Цветы на бессчётных лужайках и полянках соревновались в яркости с бабочками. В синих бездонных небесах носились неугомонные стрижи.

Весенний праздник промелькнул, как единый миг. Казалось, только приехали, а уже прощаемся с родственниками и друзьями до лета. Прошедший месяц был великолепен. Мы с моим солнцем не разлучались ни на секунду. Даже спали вместе в одной кровати. Это было просто правильно, совершенно привычно и естественно. Другого я уже представить себе не мог. Мама с батей улыбались да посмеивались, на нас глядючи. А мы не могли разлепиться, даже умываться, за ручку держась, ходили.

Сестра тоже со своим Томмаром не разлучалась, уж спали ли они рядом – не знаю, но также все за ручку держались. После праздника она поехала с семьей жениха, познакомиться в обычной обстановке. Её сопровождать брат с женой и малюткой поехали. Пару недель погостят – да вернутся. Потом лишь на летнем празднике увидятся.

Ярру, довольные свалившимся на их головы нежданным развлечением, должны были вскорости отправляться обратно. Кайса с женихом своим уже немного опаздывала на занятия, но на это лишь рукой махала, мол, ничего страшного.

Уже дома, умывшись и отдохнув с дороги, она потянула меня из дома.

– Флерран, пойдем, нам скоро уезжать, а мне надо тебя кое с кем познакомить.

Я было заозирался на Виллара, но она лишь головой замотала.

– Нет, маленький, это ему видеть ни к чему. Не бойся, ничего страшного, просто он чужаку не явится.

– Кто – он?

– На месте увидишь.

За воротами нас ждали шосса. Она помогла мне забраться на широкую спину одного из них, велела держаться крепче, и мы понеслись по лесу.

– Кайса! – громко позвал я.

– Что? – обернулась она.

– Я все спросить хотел, а как шосса ваши к нам попали? Они тоже в обряде участвовали?

Она рассмеялась:

– Нет! Просто место для обряда, небольшой пруд, находится у нас в саду, а шосса – они хранители нашей семьи, защитники и охранники, всегда рядом. Они, как ты понял, весьма и весьма разумны и сами выбирают, кому служить. Так вот, они тогда тоже рядом были и сами за нами метнулись, за что мы им безмерно благодарны.

– Да? Здорово! – я погладил кошку по мощному боку, та довольно ушами задергала.

– Но-но! – шутливо пригрозила Кайса. – Разбалуешь их, потом придется каждодневно бока им чесать!

– Придется? – спросил я у кошки, на что мне забавно зафыркали.

– Точно, разбалуешь!

– Ничего, не страшно! Неужели тебе самой не нравится такую мохнатую шкурку мацать? – со смехом поинтересовался я у девушки.

– Да нравится, нравится! Только я дома нечасто бываю, из школы не вырвешься просто так, только на каникулы.

– А тебе ещё долго учиться?

– Нет, ещё лет пять осталось. Основной курс уже позади.

– Пять? Ого! А как долго вообще учиться?

– Ну, полный курс – тридцать лет.

– Ого… Это, что же, мне придется тоже тридцать лет учиться?

– Не могу сказать, может, и поменьше. Но сам ведь понимаешь, то, чему тебя учит Ленова – это самые азы. Больше она дать не сможет.

– М-да-а-а… С ума сойти. А как же… А Виллар как же?

– Не думаю, что вас разлучат, ведь у нас и женатые учатся. Не переживай пока! Там видно будет. Может, позовут его преподавать, для нас это за честь будет!

Я засмеялся, представляя, как мой муж будет меня учить. И на что это будет похоже.

– Все, приехали.

Кайса остановилась у широкого озера. Тут я еще не был, оно достаточно далеко от дома. Шустрые какие, однако, эти шосса! Мы бы с медведями до вечера добирались! Они же за час домчались, просто ураган, а не кошки.

Озеро было достаточно большим и глубоким. В прозрачной воде то и дело сверкали боками мальки, играющие в водорослях у берега. Здоровенные ивы полоскали ветви на мелководье, у берега распустились кувшинки.

– Как красиво…

– Твоя правда, чудесное место, – кивнула Кайса. – Готов? Пошли, он уже здесь.

– А кто? Я никого не вижу! – я еще раз внимательно оглядел берег.

– Да не на берегу, глупыш! Ступай к воде! Неужели не чувствуешь?

Я подошел поближе, всматриваясь в глубину. Уже хотел сказать, что не вижу никого, как почувствовал кого-то большого и теплого недалеко от берега.

– Кайса! Кто это?

На мой вопрос из воды показалась большая голова с гребнем и глазами-плошками.

– Ой-ё! – от неожиданности я отшатнулся и шлепнулся на попу. Голова приблизилась и нависла надо мной. Мелькнул раздвоенный язык.

– Это Фрохф, наш друг. Он приплыл познакомиться с тобой!

– Фрохф… Какой красивый… – восхищенно протянул я. – Ух ты! – я вскочил на ноги, вбежал в воду, очень хотелось его поближе посмотреть и потрогать. Руки сами потянулись погладить серебристый нос. Он был замечательно теплым. Мокрый язык скользнул по пальцам. – Привет, Фрохф! Ты очень красивый и большой! А я – Флерран!

«Ссснаю» – прошелестело в голове.

– Ух ты ж! Ты так говоришь, да? В моей голове?

«Сссмешшной малек!» – рассмеялся змей. Кайса рассмеялась, глядя на мои прыжки.

– Точно, ты малек! Так и будем величать!

– И пусть! – мою радость ничто не могло испортить, даже ещё одно нелепое прозвище, ведь его подарил этот невероятно красивый Фрохф. Змей, красуясь, приподнял голову выше, проскользил кольцами над водой, раскрыл переливающиеся гребни. – О-о-о-о!!! Просто невероятно!

«Хочешшшь, покатаю?» – спросил змей. Я обернулся на Кайсу. Она закивала, мол, соглашайся.

– С радостью! – запрыгал я от переполняющих меня эмоций. – А как?

Змей склонился, подставляя шею, место между двумя гребнями было вполне удобным, чтобы там с комфортом разместиться. Я дотронулся до бока, погладил сверкающую чешую. Шустро забрался наверх. Руками в гребень вцепился.

– А Кайса как? С нами?

– А то! Двигайся, малек! – Ярру живенько залезла позади меня. – Готово!

«Фффперед!» – и змей стрелой ввинтился в воду.

Это было просто невероятно! Он плавно разрезал воду, покачивая телом влево-вправо. Ветер свистел в ушах, трепал волосы. Я, раскинув руки, кричал и смеялся от восторга, переполнявшего меня. Сзади смеялась Кайса.

«Дершиссь!» – я вцепился в гребень, и в следующий миг мы нырнули. Змей штопором скользнул до самого дна, оттолкнулся короткими лапами и понесся вверх. Через миг мы взлетели над водой. И снова вниз. И снова, разбрызгивая во все стороны брызги, наверх. Покружил немного под водой, и снова наверх. В воде я смог рассмотреть это невероятное создание. Он был очень большой, с длинным телом, увенчанным по всему хребту гребнем, складывающимся при погружении и раскрывающимся, когда мы взлетали над водой.

А мы кружили и кружили, ныряя и взлетая над водой. Фрохф нарезал круги под водой, красуясь и веселясь вместе с нами. Даже умудрился слопать пару рыбешек, что очень удачно перед его носом проплывали.

Когда он сгрузил нас на берегу, у меня подгибались колени, и горло побаливало от криков. Неловко доковыляв до травы, я развалился на спине, раскинув руки, пытаясь отдышаться. Змей навис надо мной, капая водой с носа.

«Сссамешательный малек!» – он лизнул скользким языком по лицу. – «Ссови меня, я приду!» – с этими словами он нырнул в озеро.

– Спасибо, Фрохф! – только и успел крикнуть на прощание. Довольная Кайса уселась рядом, расчесывая волосы.

– Ты молодец, Флерр! – я лениво скосился на неё. – Правда, молодец! Мы боялись, что Фрохф тебя не примет.

– А такое возможно?

– Да! Он очень старый, давно с нашей семьей дружит. Мы были очень рады, когда он изъявил желание с новичком познакомиться, даже сюда приплыл.

– Он с вами живет?

– Ага. Сюда две недели добирался, ведь он не может переходом пользоваться, под водой их не настроишь.

– Теперь обратно поплывет?

– Да. Мы могли бы с ним, но шосса воду не любят. Так что сами доберемся.

– Вроде, Ревве обещал портал открыть?

– Конечно, я знаю, – кивнула она, перекинув волосы  через плечо. – Так что, теперь ты с ним знаком. И если что случится – не бойся, зови. Если не он, то кто-нибудь из змеев тебе обязательно на выручку придет, если большая вода рядом будет.

– Это как?

– Они могут общаться на большом расстоянии, так что не бойся, он тебя услышит. И со своими родичами свяжется, тебе всегда помогут.

– Здорово. А я и не знал, что такие чудесные создания тут живут.

– Они издревле с нами дружат. Про тарков все знают, потому как они в небесах летают и не скрываются, а в воду лезть – дураков нет. Так что и не знает о них почти никто.

– А у вакшасов тоже такие друзья есть?

– Не знаю. Честно. Может, и есть, спроси у Виллара.

– А я могу ему про Фрохфа сказать?

– Конечно! Ты не думай, это не секрет какой, да и наверняка он про них знает. Просто при нем Фрохф бы из воды не вылез, они с огненными не очень дружат, их огонь обжигает, даже если вакшасы его сдерживают. Просто суть-то не скроешь.

– Но я же нормально с ним!

– Ты его Пара, дурында! А вот мы старались к нему не прикасаться, если ты не заметил! Нам это не очень приятно, слишком разные стихии.

– Оу, ясно. Поэтому вы в обряде венчания участвовали?

– Да. Тебе помогали. Хотя… – улыбнулась она, – наша помощь почти и не понадобилась, ты и сам неплохо справился, зря ваш ведун переживал. Виллар очень опытный, ему ничего не грозило.

– Да, он такой! – довольно выдал я.

– Это точно! – со смехом она встала на ноги. – Ладно, малек, хватит валяться, поднимайся.

– Встал! – я потянулся так, что косточки хрустнули. – Что теперь?

– А теперь мне надо тебе кое-что показать… – с этими словами она отошла к воде. – Смотри внимательно, Флерран. Это не что-то новое, нет, ты и сейчас это умеешь, просто… – она сорвала ленту с волос, – не хочу, чтобы ты перепугался, когда впервые с тобой это приключится… – волосы разметались по плечам, сверкая на солнце, – а это непременно приключится, если ты перепугаешься сверх меры! – волосы, переплетаясь, зашевелились тонкими змейками, приподнимаясь над головой. Кайса торжествующе глянула на меня. А я смотрел во все глаза и не мог поверить увиденному. Вот она какая, медуза-горгона!

– Что это… – только смог шепнуть.

– Это все ещё я… – волосы взметнулись, косицы-змейки развернулись в мою сторону, будто бы уставились на меня.

– Как?

– А так! – в этот миг часть кос-змеек метнулась в сторону, вытягиваясь, опутывая птичку, что сидела на веточке у самой воды. Через минуту оглушенная птичка была у неё в руках. – А ещё так! – она подбросила птичку в воздух, и в тот же миг волосы-змеи пронзили её, как иглы, и разорвали.

– Ебать! – я отшатнулся и упал на задницу. Кайса насмешливо задрала бровь:

– Птичку жалко?

– Охренеть, не встать… – продолжил я по-русски. На языке перевертышей ругательств я не знал.

– Не знаю, что ты там бормочешь, но тебе лучше сейчас со мной попробовать!

Потряся головой, я попытался привести мысли в порядок. Кайса со смешком захлопнула мне рот.

– Впечатлительный какой! Давай, вставай, хватит валяться.

– Аха… Обалдеть… – кое-как утихомирил мысли. Да уж, к такому как-то я не подготовился морально.

– Ничего особенного в этом нет, – спокойно продолжила она. – Ты можешь управлять любой частью своего тела, волосы – лишь малая толика, но это то, что является непроизвольно. Но этому легче легкого научиться.

– А как ты птичку увидела? Ты же спиной стояла.

– Ты ярру, запомни это. Ты в состоянии чуять воду в любом её проявлении. А кровь – та же вода. Мне не надо было пялиться на птичку, чтобы чуять её. Ты вскоре тоже научишься. Это не трудно.

– Хорошо. Я понял.

– Молодец. Попробуй теперь сам, я знаю, Ленова обучала тебя владеть своей водой.

Это и на самом деле оказалось очень просто. Достаточно было просто сосредоточиться и почувствовать свое тело до самой последней косточки и волосинки. И волосы у меня тоже тянулись во все стороны, заостряясь до состояния игл. Кайса лишь посоветовала без надобности волосы не стричь, ведь чем длиннее волосы, тем дальше я смогу достать. Вон, Сояш на одном уроке лопухнулся да срезал свою шевелюру, теперь мается. А ведь эти змейки часто как еще одни руки выступают. В качестве оружия очень редко их используют, но это не значит, что не надо знать, как.

Домой мы вернулись уже на закате. Обеспокоенный Виль обнял меня, вздохнул облегченно.

– Все хорошо?

– Да, теперь да… – я уткнулся ему в шею, вдыхая его запах. – Я горгона, представляешь?

– Представляю! – рассмеялся он. – Хорошо, что тебе Кайса все показала, кроме неё, никто не смог бы.

– Хорошо… А еще я с Фрохфом познакомился! Он такой красивый!

– Это змей водный, да?

– Аха! Такой замечательный!

– Тебе понравилось?

– Да! Еще мы с ним катались! Было очень здорово!

– Я рад! – он чмокнул меня в нос. – Пойдем, уже заждались вас, ужинать не садились.

– Ой, ну вот…

– Не расстраивайся, вы вовремя поспели!

– Ну и славно… – мы пошли к дому, обнимаясь. – Ой, Виль, а я что вспомнил… хотел спросить, а у тебя тоже такой же есть, ну, не в смысле, змей, а… ну, в смысле, тоже друг семьи? Я хочу сказать, у ярру – змеи, у санильтов – тарки, а у вакшасов есть кто-нибудь?

– Есть, но они в огне живут и, кроме очага семейного, никуда не отлучаются.

– У тебя дома такой, да?

– Да, – он кивнул, – еще познакомишься.

– А он не будет против меня? Ну, Фрохф не захотел тебя видеть… ты не обиделся ведь на это?

– Нет, что за глупость! На что обижаться-то? Я все прекрасно понимаю, ему мое присутствие в тягость, слишком горячо и больно было бы. А по поводу цистов не переживай, они маленькие и юркие, сами к тебе не полезут.

– Цисты?

– Ага. Они – как огненные пчелы, живут в открытом огне, далеко от него не улетают.

– Здорово… Вот бы глянуть.

– Успеешь ещё.

– Ну, и славно.

Мама устроила своеобразный прощальный праздничный ужин, ярру с утра должны были отправляться обратно. С удовольствием посидели допоздна, вспоминая прошедший праздник и многочисленные шалости, что учудили шкоды-близнецы.

Разошлись глубоко заполночь, хоть и спать никому не хотелось.

Я уже хотел было расстроиться, что придется с моим солнцем до утра расстаться, но он со смешком притянул к себе, чмокнул в щеку и поинтересовался, не против ли я буду еще одного гостя в своей постели. Я был совершеннейше за!

Бесконечный день завершился, под боком Виллара было тепло и уютно, лучшей подушки мне и не надобно. Под его тихий шепот я уснул.

 Драгоценные мои, пара вопросов.

До свадебки буквально пара-тройка глав осталась, и первая часть благополучно завершится. Надобно ли вторую часть тут продолжать, или начать как новый рассказ? Потому как, если продолжать, то в сорок глав не уберемся. Меня немного смущает такой размер.

========== Глава 22 ==========

После отъезда ярру жизнь дома постепенно вернулась в привычное русло.

Отец с головой ушел в создание приданого для дочери, из мастерской пахло деревом и лаком. Братья помогали тоже, украшали резьбой готовые детальки. Террен выточил кружевное изголовье для кровати. Мама хлопотала по дому, усадила Моррас за рукоделие, Машшея помогала ей, когда малышка не шалила. Близнецы всё норовили улизнуть из-под строгого догляда отца, хулиганили и безобразничали в меру своей безмерной фантазии.

Я же учился и еще раз учился. За меня так активно взялись, что даже погулять с братьями времени не было. После завтрака – занятия на воде с наставницей, которая с подачи Ликьяса вытворяла просто невероятные вещи. Многое и для неё в новинку было, так что некоторые приемы мы осваивали практически одновременно, следуя только устному описанию дяди. После обеда – столь любимые мной уроки с Вилларом. Он, кроме всего прочего, взялся меня обучать языкам, когда выяснилось, что я никакого, кроме языка перевёртышей, не знаю. С языками изначальных рас я живо управился, поскольку у них основа одна, все к одной языковой группе принадлежат, и с письмом проблем не было, в алфавите всего 39 букв, грамматика на русский похожа. С языками людскими небольшая заминочка вышла. Тут уж сколько народов – столько и наречий. Некоторые мне по звучанию французский напомнили, некоторые – японский. Однако, и с этим я справился. Вот с письмом людским полная засада была. Они в основном использовали рунную вязь да чертовы иероглифы. Я уже жутко скучал по родным буковкам родного русского алфавита, которых всего-то 33 штуки. В европейских языках – и того меньше, всего 26. А у них – кошмарище! Рунных корявок за сотню, и они различные в разных странах, а уж про иероглифы – просто молчу. Виллар меня утешал тем, что все и сразу от меня никто не требует, постепенно выучу, раньше, позже – не имеет значения. Я, было, поинтересовался, почему до сих пор такие различия между государствами, на что мне ответили, что они свои традиции блюдут, уже хорошо, что сподобились общий выучить, в основе которого язык перворожденных был. Он-то и является официальным у всех народов.

Вот так, за заботами и делами, шло время.

Сестра вернулась от семьи жениха довольная, болтала сверх меры, ненаглядного своего нахваливала беспрерывно. Уж какой он был у неё: и красивый, и умный, и храбрый, и добрый, и нежный… Правда, на «нежном» она смутилась и угомонилась. Но надолго её не хватило. Так и летала целыми днями, сияющая и влюбленная, просто загляденье! Мама с батей нарадоваться за неё не могли.

На летний праздник снова собирались шумно и весело, дома только Террен с женой да малюткой оставались, да мы с Вилларом. Ленова же, замечательно ушками алея, поставила перед фактом, что тоже поедет, на радость Моррас, что тут же понятливо перемигиваться стала. А вот это было уже любопытно, чего такого усмотрела сестра, что я пропустил? Неужели, и правда, кто глянулся ей? Интересно было бы познакомиться!

Так и остались мы с солнцем моим почти одни в целом доме… подумать только, целая неделя наедине! Лучших каникул и быть у меня не могло! Брата с Машшеей мы только за завтраком или ужином и видали, остальное время вместе проводили. Виллар почти забросил свою работу, и мы наслаждались летом и друг другом.

***

Жаркие солнышки плавили горизонт, в темно-синем небе ни одно облачко не смело задержаться, истаивало моментально. Знойное марево заливало луг, в горячем воздухе застыли травы, деревья замерли, ожидая долгожданной прохлады, но ветер не спешил, уснув до вечера. Даже птицы умолкли, спрятавшись в тени.

Мы с утра немного загулялись и не успели вернуться домой до обеда, где обычно пережидали полдень. В такую жарищу шевелиться не хотелось, мне, по крайней мере, Виллару же такая погодка была по вкусу. Я был готов догола раздеться, даже в тунике с коротким рукавом и шортах просто запрел, а мое солнце наслаждался неожиданным зноем и продолжал ходить в тонкой рубашке с длинным рукавом и брюках.

У реки я предложил переждать обед, передохнуть от знойного полдня, а домой идти ближе к вечеру, потому как после её прохлады двигаться дальше через раскаленный луг было форменным издевательством. Мое солнце был не против, и мы с комфортом разместились на чудном плёсе, что намыло чуть ниже места, где мы занятия проводим с наставницей. Место я нашел просто замечательное: под ивой, что над водой склонилась, и её гибкие ветви шатром укрывали нас, даря долгожданную прохладу. Расстелив покрывало, мы лениво валялись рядышком, есть совершенно не хотелось, хоть мы и взяли с собой немного фруктов и замечательный пирог Машшеи. Я, воспользовавшись моментом, пару раз с удовольствием искупался, но высыхал, даже не дойдя до покрывала.

– Виль… – лениво пошевелившись, я задал вопрос, что занимал меня весной, – а почему нельзя сразу мужем сделаться? Зачем так долго?

– Почему нельзя, можно… Если бы не были Парой и пожелали пожениться – очень даже можно. Но если возлюбленные – Пара, то все иначе… Подобная цепочка, как то: знакомство, венчание, свадьба помогает связать Пару. Смотри, знакомство – вроде привязки, друг к другу приглядываются. Начинают немного чувствовать друг друга. Затем венчание – сила знакомится, начинает прорастать друг в друга. Время зависит от возраста нареченных, уровня владения силой, совместимости стихий, ведь сам видел, как было у твоей сестры и у нас. Часто венчание и знакомство объединены единым обрядом, ежели знакомы были с малолетства, как Моррас с Томмаром. Проводятся по отдельности, если нареченные сильно разнятся в возрасте, уровне мастерства и силы. Здесь, кстати нет постельных утех. Но они возможны, хоть и нежелательны, зависит от благоразумия и желаний пары. Многие воздерживаются, потому как по сравнению с тем, что их ждет, здесь все пресно и неинтересно, даже больно для более слабого партнера. Свадьба – полное единение, на духовном, физическом уровне. Это возможность чувствовать эмоции и мысли друг друга, полная открытость перед партнером, полное равноправие.

– О-о-о… Как всё сложно…

– Ничего не сложно, просто всё и логично… Это с непривычки тебе так кажется.

– Да? Ну и ладно… – я прикрыл глаза и поудобнее устроился на покрывале.

– Не хочешь пить? – поинтересовался Виллар, отпивая из фляжки.

– Аха… – с удовольствием глотнул душистого настоя, немного сладкого, с мятой и капелькой кислинки. – Так здорово! – потянулся я. По такой жаре делать абсолютно ничего не хотелось, и я был благодарен моему солнцу за поддержку в моем ничегонеделании.

– Ага… – он немного пересел, облокотился спиной на удобную коряжку, отполированную весенним половодьем, потянул меня к себе, и я с удовольствием уложил голову ему на живот, вытянув ноги, закопался голыми ступнями в чистый песочек. Виль расплел мне косу, аккуратно положил ленту на мой живот, зарылся пальцами в волосы, молча перебирая пряди. У меня от такой нехитрой ласки невольно закрывались глаза, и хотелось замурчать. Под тихий смех Виля я приоткрыл глаза, поморщился сонно.

– Чего?

– Может, отпустишь руку? – иронично поинтересовался он.

– М-м-м? – я повернул голову. – Ой… как я это… – мои волосы решили все за меня и тонкими змейками оплели его запястье. Аккуратно, чтобы не пережать руку, убрал волосы. Виль улыбнулся и шустро заплел мне косу.

– Вот. Так лучше.

– Извини, я не хотел… – я подумал немножко и лег обратно.

– Глупости, нашел за что извиняться! Мне приятно, что ты у меня такой… цепкий! – погладил меня по голове.

– Цепкий? – засмеялся я.

– Хваткий.

– Хваткий? Скажи ещё – запасливый! – фыркнул я насмешливо.

– И запасливый! – рассмеялся он.

– Прям я хомяк какой, с твоих слов!

– Ага! Самый лучший снежный хомячок!

– Я что, такой же нелепый и неповоротливый? – я вскочил рядом, шутливо в позу встал. – Да я молодой и юркий! Хотя, да, не буду же я со старостью соревноваться! – скорчил гримаску.

– Ах, это я старый уже?! – развалившись на покрывале, иронично глядел он на меня снизу вверх.

– Ну, не я же! Вон, дряхленький какой, лежит – не подняться! Ни в жизнь меня не догонишь!

– Ох, и напрашиваешься, хороший мой! – Виллар приподнялся, глазами сверкнул.

– Подумаешь! И напрашиваюсь! Давай, догони сперва!

– А если догню, то что?

– Не знаю! Прояви фантазию!

– Отшлепаю!

– Ха, удивил!

– Так тебя удивить надо?

– Ага!

Не дожидаясь его ответа, понесся по лесу. До сих пор мы с ним наперегонки не бегали, но я совершенно был уверен в своей победе. Я чувствовал, что он где-то сзади, увлечен преследованием, с азартом прислушивается ко мне, пытаясь понять, куда я направляюсь. Э, нет! Так мы не договаривались! Быстренько прикрывшись от солнца моего, понесся вперед. Обегу его по широкой дуге и подкрадусь со спины!

Углубившись в лес, я немного притормозил, быстро тут не побегаешь, чуть замешкаешь – и в дерево на полном бегу вмажешься. Но тут можно и по-другому! Хитро усмехнувшись своим коварным мыслишкам, живенько на маковку дерева влез. Лес у нас замечательный, деревья высоченные, прыгать с одного на другое – просто замечательно получается! Пусть он побегает!!

Я уже достаточно углубился в лес и собирался поворачивать, как услышал птичий гомон. Интересно, кто это их так разозлил? Неужели какой хорек в птичье гнездо забрался? Не утерпев, я двинулся в ту сторону. И каково же было мое удивление, когда разглядел внизу озирающегося по сторонам здоровяка. Что-то в нем было не так. Ведь перевертыш не может заблудиться в родном лесу и потом с таким отчаянием оглядываться по сторонам. А гость пах страхом, отчаянием, сомнением. Тут кусты затрещали, и к первому вышли еще двое. Мне стало жутко любопытно, но сверху было видно только макушки. Я спустился вниз и спрятался за разлапистой елью, навострил уши. Они о чем–то ругались, причем язык был не перевертышей, а какой-то чужой. Мне оставалось только поблагодарить Виллара за его настойчивость в обучении меня всяческим языкам, хоть я и не все понимал, но на то, что они сейчас своего проводника костерят, знаний хватило. Получается, это не перевертыши, а те чужаки, про которых ведун весной обмолвился? Это что же, они так долго в наших лесах, а их до сих пор не нашли? Или это остатки от группы, они отставшие? Надо поподробнее узнать, я же от любопытства умру! И Виль где-то бегает! Тоже мне, опытный старичок, найти меня не может! Я немного приоткрылся, надо же мне глянуть, где Виль. Убедившись, что он двигается в мою сторону, успокоился и стал наблюдать.

Чужаки меж тем перестали спорить и пошли в сторону гор. Вот интересно, чего они ищут? В горах точно ничего нет, через полдня пути начинается непроходимая чаща, довольно мрачная, там никто не живет. Может, они заблудились? Интересно, может, им помощь нужна? Надо подождать Виля, самому к ним лезть у меня нет ни малейшего желания. От них вроде опасностью не пахнет, только усталостью, страхом и отчаянием. Обтрепанные сильно, грязные, будто в земле копались. Да и вещей у них с собой почти не видно. Как же они ночуют? Ведь не первый месяц в пути, если это те, про которых ведун весной говорил.

Тем не менее, чужаки продолжали путь, а я тенью скользил следом. Позади громко хрустнула ветка, чужаки вздрогнули и чуть ли не бегом припустили вперед. А чего это они испугались? Перевертышами они не пахнут, значит, с ними не пересекались пока, а хищников у нас нет. Я замер, притаился, решил выждать, посмотреть, от кого они так резво бегут. Через пару минут показались преследователи. Именно так я определил хищных типов, что по сторонам зыркали и шли точно по следу тех, что впереди были. Пятеро мужиков, сытых и наглых, неспешно, с уверенностью хозяев, продвигались по лесу. Одежда на них была на порядок лучше тех, что первыми бежали, да и оружия побольше. Меня аж передернуло, когда почуял их странный интерес, так Террен на охоте ощущается, но у него здоровый азарт, жажда погони и преследования, а тут какой-то чрезмерно кровожадный аппетит, да и агрессивны сверх всякой меры. Я и первым-то на глаза показываться не собирался, приближаться – тем более, а уж от этих вообще захотелось затаиться тем самым хомячком, которым меня Виль дразнил. Что я и сделал, вжавшись в дерево, надеясь, что неприятным типам не придет в голову лезть в кусты, за которыми мое дерево стояло. Осталось только солнце мое дождаться, он сообразит, что делать.

Они протопали мимо, нисколько не скрываясь, шумно и вонюче выдыхая и ломая ветки. Резкий запах пота и немытого тела резал нос, даже на таком большом расстоянии. Интересно, что они такое жрали, чтобы так вонять. Может, это так специально делается? Любой нормальный перевертыш такую вонь за версту почует и за три обходить будет. Брезгливо зажав нос, я немного высунулся из-за дерева, хотелось убедиться, что они ушли, и я могу спокойно убежать, не рискуя быть обнаруженным. И мое солнце уже близко, хорошо…