Текст книги "Долгожданный подарок (СИ)"

Автор книги: eva-satis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 22 (всего у книги 22 страниц)

Надо ли говорить, что я счастлив сейчас? Счастлив каждый миг своей жизни. Каждое утро, напоенное лаской и негой, когда меня будит мое солнце, каждый озорно-игривый день, который мы проводим вместе, каждый вечер и каждую ночь, пронизанные любовью, жаром и страстью. Виль иногда смеется, что на самом деле я вакшас, маскирующийся под ярру, так много во мне нерастраченного огня. Только и остается, что стукнуть фантазера подушкой. Но… Если уж откровенно, то я даже предположить не мог, что способен вытворять некоторые вещи… Пусть Виль и уверяет меня, что в спальне нет места смущению, но тем не менее… Я так и не понял, как мне нравится, брать или отдаваться, но готов потратить всю нашу жизнь на выяснение этого наиважнейшего вопроса.

Виллар. Мой муж. Мы в браке уже три месяца! Так удивительно мало… А кажется, что всю жизнь вместе…

Через две недели после свадьбы мы вернулись домой к моим родным медведям и через недельку, перецеловав всех на прощание, мы все же отправились в небольшое путешествие. Так, ничего особенного и грандиозного, просто мы решили добраться до дома родителей Виля верхом, вроде как потренироваться перед летним путешествием. Правда, чтобы не подвергать нас бессмысленному риску, мы проехались только по землям перевертышей, а от границы Виль открыл портал практически до порога родительского дома. Но мне очень понравилось – почти месяц в дороге, только мы вдвоем, никого вокруг, лишь птички поют и деревья шепчут. Мы никуда не спешили, наслаждались дорогой и друг другом, плавали в речках, прогретых летним солнцем, валялись в высокой траве, любуясь высоким небом, любили друг друга…

Прибытие к родным моего солнца я запомнил на всю жизнь. Нас встречали всем семейством, я нормально познакомился наконец-то с его старшей сестрой, Валеас, и ее семьей – мужем Реанвиром и сыном Валенвиром. Потому как на нашей свадьбе мне было, откровенно говоря, не до них. Все они показались мне такими серьезными и собранными, что я по первости немного терялся рядом с ними и не знал, как себя вести и о чем говорить. Но оттаял, когда увидел, как та самая строгая Валеас со смехом тягает моего Виля за ухо за то, что он так долго скрывал ото всех меня и прятался сам. А потом нас захватил и закрутил ураган по имени мама Ксаррти. Оказывается, за то время, что мы неспешно путешествовали верхом, она вместе с моей тетей Таишей ударными темпами готовилась к приёму, устраиваемому в честь вступления в брак достопочтенного магистра эн-Ларру, любимого сына.

Так что мы попали, как говорится, с корабля на бал. И всю неделю, что оставалась до приёма, меня то и дело дергали, крутили-вертели, заставили перемерить тонну одежды, подбирали украшения, обувь и еще кучу жизненно необходимых вещей. Просто чудом отстоял свою косу! Увы, меня даже не слушали, уверяя, что они знают, какая стрижка мне больше подойдет, так что я тут не утерпел и, когда ко мне с ножницами полезли, просто ощетинился змейками, сломал инструмент и парикмахера до смерти перепугал. Зато остался при своем. Да, в общем-то, по поводу всего остального я и не возмущался особо. К чему? Понимал прекрасно, кто у меня в мужьях. Так что ни в коем разе не хотел поставить мое солнце в неловкое положение или же расстроить Ксаррти. Виллара подготовкой к приему мучили также, как и меня, если не больше, но он, наверное, уже привык и даже умудрялся в процессе раздавать какие-то указания, что-то читать и подписывать.

Сам прием был великолепен. У меня даже перехватило дыхание, когда впервые увидел результаты стараний Ксаррти. Бальная зала была превращена в огненный лес, по резным колоннам струился жидкий огонь, тут и там расцветающий пламенными цветами, совершенно не обжигающими, вместо потолка сияли яркие звезды, под ногами – сверкающий черный мрамор с красными прожилками, словно застывающая лава. Безумная идея и безумно красивое исполнение. Посреди этой пламенной золото-красной фантасмагории я казался яркой серебристой искрой в выбранном Ксаррти костюме. Мое солнце в черном костюме так же выделялся из толпы. Наверное, это было сделано специально, потому как больше ни у кого из гостей не было серебристых и черных костюмов. Но все они были ослепительно красивы, что женщины, что мужчины. И я с некоей гордостью отметил про себя, что ни в чем им не уступаю. В общем и целом, несмотря на мои страхи и переживания, мне даже понравилось. Виллар не отпускал мою руку, был постоянно рядом, вежливо отшучиваясь от всех подколок. Меня познакомили с толпой нужного народа, я выслушал кучу комплиментов и ещё большую кучу сплетен, что ходили про нас с Вилем, натанцевался от души. Ну, и нацеловался, конечно же. Только так и получалось сбросить напряжение от чрезмерного количества интересующихся, так что мы с Вилем, только улучив момент, то и дело сбегали. Правда, нас неизменно находили его родные и возвращали к гостям.

К счастью, все заканчивается, закончился и бесконечный прием. Разъехались докучливые гости, всезнающие соседи, назойливые коллеги уважаемого магистра, сердобольные родственнички. Мы все выдохнули с облегчением.

Ещё где-то с месяц мы погостили у родителей Виллара. Но времени на то, чтобы остаться вдвоем и уж тем более – наедине, постоянно не хватало. Увы, мне пришлось познать прелести светской жизни, потому как каждый божий день мы ходили в гости, потому как невежливо было отказать, или же принимали гостей у себя. Под конец мы просто не выдержали и нагло сбежали. Покидали вещи в сумки, начеркали записочку и свалили.

И вот уже две недели мы снова вдвоем в нашем доме, в персональном тропическом раю. Правда, его мама нас всё равно нашла, но мы сумели её убедить, что без нас мир переживет ещё некоторое время. Желательно пару месяцев. Лучше ещё подольше. Ей ничего не оставалось, как согласиться. Виллар отлучался лишь пару раз, но причины были уважительные. К тому же, он возвращался к обеду, и я даже не успевал соскучиться. Вот и сегодня он с самого утра убежал по делам, а я решил поплавать…

– Флерран! – голос любимого заставил очнуться. – Флерр, ты где?

– Я тут! – улыбнувшись, я поспешил на берег.

– Ну, вы только посмотрите, мне попался водоплавающий ярру! – улыбнулся Виль, стоя у кромки воды, протягивая руки. Он был босой, немного растрепанный, и такой родной… Все же, я успел соскучиться.

– Сейчас и из тебя сделаю отменного водоплавающего! – я обрызгал его водой, тот расхохотался, уворачиваясь. – Попался! – с разбегу запрыгнул ему на спину, скрещивая лодыжки у него на животе.

– Поймал! – подхватил меня под попу. – Привет! – чуть подбросил на спине. – Удобно устроился?

– Лучше всех! – цапнул его за ухо.

– Не скучал?

– Не-а, не успел.

– Ну вот, я спешил, так спешил! А меня и не ждут? – хохотнул он, белозубо улыбаясь.

– Не дури! – шлепнул его по плечу, – Тебя всегда жду… – шепнул ему на ухо, целуя шею. – Как прошло?

– Нормально, – он пошел неспешно к дому, загребая ногами песок. – Отец зря переживал, он бы и один справился.

– Так у вас все получилось?

– Ага. Огненная купель получилась просто великолепной, маме понравится.

– Здорово… Эм… – я потер нос, заправил вечно лезущие в рот волосы, поерзал у него на спине. – А мы что ей будем дарить?

– Ну… Я подумал, может ещё одно украшение сделать? Ей в прошлый раз понравилось, да и не только ей. Валеас рассказывала, как мамины подруги замучили её, расспрашивая про мастера, – он хохотнул негромко. – Но тайны она не выдала. Так что, если мы все же остановимся на украшении, то надо быть готовыми к тому, что нас завалят вопросами и заказами.

– Да мне не жалко! – пожал плечами. – Если и в самом деле попросят – к чему отказывать? А твоей маме я тоже думал украшение сделать, диадему. Ну, как небольшую тонкую корону на голову. Так можно?

– Конечно можно, отчего же нельзя! – воскликнул Виль. – Отличная идея. А какие ещё есть? – он опустил меня на песок, к себе лицом развернул. Облизал всего взглядом. Я только довольно ухмыльнулся: плавал-то я почти голышом, только в шортиках. Вот только заболтались мы как-то совершенно не по теме. Вот что это такое, спрашивается: он домой пришел? Пришел. А мужа до сих пор не поцеловал! Надо срочно исправлять.

– Да никаких… – мурлыкнул, прищурившись, потянулся, руками себя небрежно огладил, словно зазевавшиеся капельки воды стряхиваю. И, более чем удовлетворившись его реакцией, продолжил, подмигнув: – Разве что… Так, сущий пустяк…

– И какой пустяк? – проворковал он, нежно обнимая.

– Ох, да невинные фантазии, не больше! – похлопал глазками, скорчил рожицу.

– Ах, фантазии? Невинные? – подхватил меня за попу, к себе прижал.

– Ага… – выдохнул ему на ухо, куснул мочку. Виль вздрогнул. Я, коварно улыбнувшись, прошептал горячо: – Представил себе на минуточку, прям ненадолго совсем, как здорово мы будем смотреться в лучах закатного солнца, – погладил его по плечу, рисуя пальцем узоры. – Только мы, вдвоем… В воде… Голенькие… – и, выдержав паузу, горестно вздохнув, отошел от него на шаг, с сожалением в голосе протянул: – А ты так резво к дому попер. Проголодался, наверное… Силенки не те…

– Ты мне еще про годы напой! – расхохотался Виль, снова подхватывая меня на руки и заходя в воду. – Значит, в воде… – тронул губы. – Голенькие… – поцеловал еще.

– Мгм… – только и мог выдать, приоткрывая рот, впуская его язык, ненасытный, горячий, требовательный… И самому целовать, играть и покусывать, чуть посасывать его губы, язык… Так упоительно вкусно…

– Хм, подожди, – чмокнув в губы, Виллар опустил меня в воду и сделал шаг к берегу, расстегивая рубашку.

– Э-э-э, нет! – шлепнул по рукам, принимаясь сам раздевать его, шаловливо поглаживая оголившиеся плечи, грудь. Жаркое нетерпение накатывало волнами, пальцы начинало покалывать в ожидании прикосновений, губы жаждали поцелуев. Вот легкая рубашка полетела прочь. Не утерпев, тронул губами плечо. Озорно глянув в глаза, нарисовал языком дорожку до ключицы, чуть прикусил и лизнул вверх по шее, до подбородка. Виллар запустил руку мне в волосы, окончательно их растрепав, погладил по скуле, к губам потянулся. Я подался навстречу, принимая ласку, подставляясь под поцелуи. И смог отстраниться, лишь когда мушки замелькали перед глазами, чтобы воздуха вдохнуть. Хитро прищурившись, царапнул его живот, взялся за пояс, расстегивая. – Вот ты мне скажи, ты чего вообще на себя столько шмотья натянул! – шутливо возмутился я, вытаскивая ремень и откидывая прочь.

– Так, знаешь ли, в гости не принято раздетым являться! Боюсь, папа бы не оценил… – прошептал, обнимая крепко, горячими ладонями забираясь в шорты, сжимая попу. Чуть поджав её, прижался к своему солнцу, руки на плечи закинул.

– Ничего не знаю! – фыркнул грозно и категорично заявил: – Ты уже минут десять как дома! И до сих пор одет! – куснул легонько скулу, лизнул следом.

– Сей же миг исправлюсь! – улыбнулся он, делая шаг назад и скидывая брюки. Я судорожно выдохнул, любуясь им. Все же мое солнце везде красивый. И вку-усный… Невольно сглотнул и облизнулся, до того захотелось губами почувствовать его. – Ну, а ты что же отстаешь? – Виль хитро прищурился, прошелся руками по моим ногам, под шорты забрался, снова половинки помял. Не в силах скрыть заинтересованности, я вильнул попой, пальцем погрозил.

– А, может, тебя жду? – шепнул, пальцем по его груди прочертил, ладонь на пах положил, сжал немного, дразня. – Придешь, поможешь.

– Ну что же, мой любимый муж, – прошептал мой муж, – ты дождался… – и притянул к себе, целуя жарко, в один момент избавляя меня от последней одежки.

– Дождался…– выдохнул я следом. – Как же я соскучился… – сам в волосы его пальцами зарылся, косу растрепывая, не отпуская ни на шаг. И соскучился ведь! Утренняя норма поцелуев недополучена из-за отсутствия ключевого объекта. – Идем! – многообещающе улыбнувшись, потянул его в воду, не отводя глаз.

– Фантазер… – сытым котярой улыбнулся Виль, следуя за мной, заходя в воду по колено.

– Ну, так! – довольно фыркнул я. – Чья школа-то? – прижался к нему, целуя в щеку. – Я примерный ученик, мой Магистр! – глядя в глаза, опустился на колени, уходя по пояс в воду. Волны мягко омывали нас, расслабляя и лаская. – Готов прямо сейчас показать, чему научился… – хитро усмехнувшись, обхватил рукой его член, лизнул по всей длине.

– Ох… – простонал он. – Рани, что же ты творишь… – выдохнул, положив руку на щеку, немного поглаживая.

– Люблю тебя… – прошептал, принимаясь ласкать его языком и губами, помогая себе рукой. Виль постанывал, гладил меня по голове, теребил волосы, чуть сжимал руку, но не давил, полностью отдаваясь моему ритму. Я же балдел… Балдел от его вкуса, самого лучшего на свете, от того, какой он большой и крепкий, нежный и упругий, как доверяет мне.

– Рани… – простонав, Виль отстранил меня, упал на колени, и, обхватив руками голову, жадно поцеловал, вылизывая рот. – Люблю тебя, люблю… Муж мой, родной… – шептал, лаская лицо, губы, шею. Я плавился от нежности и щемящего душу восторга, прижимаясь крепко, так, чтобы навек врасти в него и не разлучаться.

Подхватив меня за попу, он встал, сделал несколько шагов, заходя в воду по пояс. Закинув руки ему на плечи, ногами за талию оплетая, я продолжал целовать его, задыхаясь и не в силах отстраниться. Виль гладил по спине, по бокам, то и дело сминая попу. Я же лишь впечатывал свой изнывающий и требующий внимания член ему в живот, ёрзал и постанывал ему в рот, чувствуя, как между половинок скользит его. Мне сейчас хотелось всего и сразу, отдаться, раскрыться, так, чтобы ощутить движение в себе, ритм, толчки, разжигающие каждый раз костер во мне. Но Виль не спешил. Я же больше просто не мог ждать, аж зудело всё внутри. Прохладная вода ласкала горящую кожу, не в силах погасить зарождающийся пожар. Не переставая целоваться, я потянул руку, обхватил его ствол, поглаживая, и придержал, попытавшись насадиться.

– Вот торопыга! – Виллар шлепнул меня, сыто улыбаясь и придерживая за бедра.

– Виль! – гневно сверкнул глазами. – Ты тут долго стоять будешь? Может, делом займешься уже? Или мне все самому делать? – я поерзал.

– Ну, а как же «двое, голенькие, в воде»? – передразнил меня. – Куда спешим-то? – рыкнув, куснул его в плечо. В ответ меня подкинули на руках, под попу покрепче перехватили. И наконец-то хоть пальчиками подались куда надо. Я не сдержал стона. – Ах, во-о-он куда! – ехидно пропел он.

– Виль! – вздрогнул, охнув от острых искр, что обожгли позвоночник. – Изверг… – выдохнул, широко распахивая глаза, запрокидывая голову.

– О, да-а… – прошептал он, лаская пальцами, глубоко и четко.

– Ну же… – прогнулся, вжимаясь в его пах, поерзал, ощущая меж половинок горячий член. – Ну же!

– Скажи! – воркует, искуситель мой.

– Мучитель… – я не сдавался. Он перехватил покрепче под попу, другой рукой обхватывая мой член, начиная поглаживать. Застонав, уткнулся ему в плечо. Вот черти меня дернули дразнить его! В такой провокационной позе я и поделать-то ничего не могу, вишу на нём, как мартышка на дереве.

– Скажи! – распалял он меня сильнее, поглаживая изнутри, лаская член.

– Войди! – выдохнул, зажмурившись. – Войди в меня… Сейчас же…

– Посмотри на меня, – попросил он, целуя в губы. Я распахнул глаза, впуская его язык. И замер, застонав, когда он, сжав половинки руками и чуть раздвинув, толкнулся в меня. – Смотри… – невесомо чмокнул.

– Смотрю… – непослушными губами проговорил, невольно прогибаясь, прижимаясь к его груди, всем телом ощущая, как он медленно скользит внутри, заполняет всего и медленно выходит.

Вода омывала спину, лаская, негромкие плески вторили нашим движениям. Я, затаив дыхание, смотрел в его глаза, любуясь тем, как снова и снова они загораются огнем, тем огнем, что отзывался во мне, и загорался следом. Так загорался, что, казалось, и океану не затопить это пламя… Зафиксировав бедра, он входил снова и снова, я же только и мог, что непослушными руками хвататься за плечи и пытаться вдохнуть. И чуять каждый миллиметр его члена, что ходил поршнем во мне, каждую венку, вдыхать его запах, такой родной и знакомый, целовать лицо, губы, смотреть в глаза, не в силах отвести взгляд. Ноги меня совершенно не слушались, ладони скользили по горячей коже, я сам сходил с ума. Откинувшись на спину, плашмя улегся на воду, раскинув руки в стороны. Виль, перехватив под поясницей, продолжил мощно вбиваться. И только вода поддерживала меня на весу, не давая соскользнуть. Прохладная вода и обжигающие руки, его огненный член, поцелуи, отметками ложащиеся на грудь и плечи… Невероятно приятно… Бесподобно хорошо… Персональный рай… Казалось, что вот-вот с головой затопит оглушительное удовольствие, как прилив, как шквал, буквально ещё капельку – и просто взорвусь на мелкие брызги, но я упрямо держался, желая получить еще немножко огня.

– Оу… – странно выдохнул Виль и замер. Раздосадовано пробормотав что-то невразумительное, я приоткрыл глаза, непонятно когда закрытые, и поерзал, попытавшись самостоятельно насадиться до упора. – Погоди, хороший мой, – придержал меня за бедра. – Успокойся, душа моя.

– Бли-и-ин, Виль… Ты точно издеваешься! – закатил глаза, негодуя на мужа, что обломил за полшажочка до кайфа.

– Ничего не издеваюсь, – рвано выдохнул он, пытаясь удержать меня. Я останавливаться не хотел и, вновь обхватывая его руками, мерно двигался вниз-вверх, стараясь не свалиться. – Ох, Рани… – стиснул в объятиях, так, что я только крякнул. – Может, ты отпустишь воду, и мы продолжим на бережку?

– Какую ещё воду! – возмутился я. Вот что за несносный вакшас! Разве можно вести чинные беседы с членом в заднице?

– Такую, – он мотнул головой и показал глазами. Негодующе фыркнув, я все же соизволил оглядеться.

– Ё-ё-йо-о-о мо-оё… – пораженно выдохнул, задирая голову. Нервно сглотнув, покрепче обхватил Виля ногами и руками, на что он только зубами поскрипел. Тонны воды молчаливо нависали сверху, как многометровая стена, волны бились о берег, как обезумевшие, и только вокруг нас с ним было по-прежнему спокойно. – Это я, что ли?

– Ну, других мастеров воды я поблизости не вижу! – выдал полупридушенный Виль. – И, может, хватку ослабишь? Задушишь сейчас!

– Ой, прости… – нервно пробормотал, ослабляя хватку, но не слезая с него. Прикрыв глаза, постарался успокоиться и подчинить воду. Откровенно говоря, делать это, сидя на мужнином члене – весьма и весьма проблематично. Хорошо хоть, Виль не шевелился. А то этот дурацкий казус настроя не сбил, и, чтобы кончить, мне оставалось самая малость.

К счастью, с водой проблем не было, и она довольно быстро ушла. Я выдохнул, обтер лоб об плечо мужа. А если бы он не заметил стену воды, то нас бы смыло, так, что ли? Блин, захотелось экстрима… Поразвлёкся в океане на свою голову…

– Хвала Мерту… – Виль чмокнул в висок. – Не против, если мы на бережку продолжим? – хохотнул он.

– Уф, нет уж… – хмыкнул, поерзав еще. – Неси меня, мой муж!

И мы продолжили. Просто отлично продолжили! Этот небольшой перерывчик словно вдохнул новые силы.

Я все же слез с Виля, поморщившись от неприятного ощущения сосущей пустоты внутри. Он опустился на песок, я уселся ему на живот, потерся, как кот, плечо лизнул, куснул подбородок, еще поерзал.

– Аккуратнее, – придержал меня. – Не испачкайся, – улыбнулся, глазами сверкнул. – Нам же не нужен песок в самых необычных местах?

– В ка… Оу… – усмехнулся, понял, о чем он. Это верно, песок в попе нам ни к чему. – Не подумал… Будем внимательнее.

– Иди ко мне, – притянул для поцелуя, зарывая пальцы в волосы, другой рукой поглаживая по спине. Его каменный член расположился аккурат между половинок. Огладив его торс руками, обхватил член, направляя в себя. Блаженно выдохнул, расслабляясь, впуская полностью.

– Вот это кайф… – простонал ему в шею, лизнув солоноватую кожу. Фыркнув мне на ухо, он обхватил за бедра, фиксируя, начиная двигаться. И понеслась душа в рай… Так восхитительно горячо и невероятно нежно, именно так, как я люблю… Его люблю… Кажется, я и сам скакал на нем, покрикивая от удовольствия… Все слилось в один яркий, ослепительный калейдоскоп, жаркий и обжигающий, неотвратимый, как цунами… Волны блаженства захлестывали с головой, с каждым движением вознося все выше и выше, еще выше… И рухнуть вниз, крича от экстаза…

Лениво кричали чайки, пальцы ног, зарытые в песок, лизали набегающие волны, старшее солнышко клонилось к горизонту, теплый ветерок приятно охлаждал кожу.

– Прилив… – хрипло пробормотал Виль. Я нехотя приподнял голову. Поморщился. В теле такая невероятная легкость, что двигаться совершенно не хотелось.

– Ага… – только и выдавил через силу.

– Встаем?

– Пфе… Не хочу… Не утонем… – пробормотал, зарывшись носом во влажные спутанные волосы. – Ярра я или где?

– Ярра, любовь моя, – согласился Виллар. – Но вставать надо.

– Не хочу…

Как назло, заурчал живот, намекая, что пора бы и позавтракать. А лучше и пообедать.

– Ну вот! А ты говоришь «не хочу»! – передразнил Виль, усаживаясь на песке, приподнимая меня. Я висел вялой тушкой и шевелиться не хотел.

– Не кантовать! – важно постановил, прислонившись к его плечу. Спина чесалась. – Хм… Ты когда успел моей спиной пляж отполировать?

– Нашел время, все успел, – сыто ухмыльнулся он.

– Шустрый какой… – проворчал, нехотя вставая на ноги вслед за мужем. – А мне показалось, или тут и в самом деле водопреставление было?

– Было-было, – покивал он, подхватывая меня на руки и заходя в прибывающую воду – ополоснуться от песка. – Так что, думаю, не стоит упражняться в океане, а то возможны нежелательные последствия.

– Наоборот! – возразил я. – Что значит «не упражняться»! Я даже не заметил, как влиял на воду. А посему – будем практиковаться!

– О да! Опыт – наше все! – хохотнул Виль.

– Конечно! Так что завтра повторим. И послезавтра… – промурлыкал я. – И послепослезавтра… Не против? – прильнул к нему, целуя в щеку.

– Нет, меня такой план вполне устраивает!

– Вот и отлично! – с хрустом потянулся. Дневные упражнения выполнены на отлично. Теперь самое время подкрепиться перед ночными играми. Тем более, про завтрак я забыл, так спешил закончить картину.

В доме Виль прошел на кухню, я побежал в купальню – смыть соль с кожи. Быстренько ополоснувшись и увернувшись от мужа, что неслышно пробрался ко мне, я побежал наверх. Подарок маме Виля на её день рождения – это одно. А подарок для любимого – совсем другое. Я писал картину всю последнюю неделю, по ночам, чтобы он ничего не заподозрил. И очень вовремя он сегодня отлучился, я как раз нанес последние мазки.

Затаив дыхание, я спустился вниз, пряча небольшую картину, убранную в рамку, за спиной. Виллар, уже умывшись и переодевшись, накрывал стол. Увидел меня, ясно улыбнулся.

– Садись, – протянул мне руку.

– Ага, – замялся на пороге гостиной.

– Рани? Ты чего?

– Эм… Виль, я тут… – я пожевал губы, пытаясь подобрать слова. Как назло, не находились. Надо было речь написать, что ли, заранее. – В общем, поздравляю с девяносто третьим днем нашей совместной жизни! – гордо выдал, протягивая ему картину. – Это тебе!

– М-м, и что это? – он вытер руки, принимая запечатанный сверток. Сняв обертку, он замер.

– В… Виль? – нерешительно протянул.

– Ох, Рани – выдохнул он, обнимая, целуя в висок. – Это невероятно… Спасибо большое! – улыбнулся он, любуясь картиной на вытянутой руке. На холсте среди буйства красок тропического леса над волнующимся океаном в вечном танце любви свились два дракона – огненно-золотой и серебристо-белый. – Огонь и лед… Я прав?

– Да, – кивнул.

– А это… Тарки… Это же мы?

– Да, – снова кивнул. – Я не видел ваших тарков, но в нашем мире были легенды о драконах…

– Красиво… – он нежно поцеловал в губы. – Мой любимый гений, – я смутился. Он негромко рассмеялся, так интимно и многообещающе…

– Все для моего любимого мужа! – наконец-то нашелся я.

– Спасибо, душа моя! – крепко обнял. Заозиравшись, он подвинул статуэтки над камином, поставил на полку. Снова меня обнял. – Красиво, – прошептал. – Вместе навечно… Совсем как мы с тобой.

– Ага – довольно улыбнулся. – А ты мне что подаришь?

Виль хмыкнул.

– Вот все ты знаешь! Но это будет сюрприз. Через неделю увидишь!

– Как «через неделю»?! – возмутился я. – А почему не сейчас?

– Потому, торопыга! – щелкнул по носу. – Тебе понравится, любовь моя.

– Ну, если понравится, то ладно. Подожду, – подумав, согласился я. – А чего увижу?

– Э-э-э, нет! Хитрый какой! Не скажу, – хохотнул он. – Но, может, мой ненаглядный муж согласен на небольшую компенсацию, что скрасит его ожидание?

– Эм-м… Согласен! – испытующе заглянул ему в лицо. Виль, закатив глаза, сказал:

– Закрой глаза! – возмущенно фыркнув, все же послушался. Он чем-то пошуршал, взял меня за руку и что-то надел на палец. Не утерпев, я распахнул глаза, неверяще уставившись на изящное широкое кольцо на безымянном пальце. – Ты мне как-то рассказывал, что в твоем прежнем мире супруги носят кольца… Ты мой супруг, моя жизнь… Прими это в знак моей бесконечной любви к тебе.

– Виль! – восхищенно воскликнул я, бросаясь ему на шею. Это было так трогательно и приятно, что не хватало слов, чтобы выразить мой восторг. – Спасибо!!! – блаженно вздохнув, прошептал. – Я люблю тебя… И радости, и в печали, пока смерть не разлучит нас…

– Да, Рани… Только так. Муж мой…

Позабытый обед остывал на столе, а мы, отрешившись от всего мира, упоенно целовались, не в силах расстаться хоть на миг. Да и к чему расставаться? Мы навеки будем вместе…