Текст книги "Долгожданный подарок (СИ)"

Автор книги: eva-satis

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 22 страниц)

– Благодарю, гости нежданные. Проходите в дом, – брат их в дом пригласил, у двери посторонился.

Те заметно выдохнули, немного расслабились.

– Террен, все хорошо, не переживай! Они добрые, мне понравились! – не удержался и встрял я с своими советами. Брат рассмеялся, по голове потрепал.

– Флерр, я твоему чутью верю, так что успокоил ты меня!

– Лиссара, стой, куда спешишь! – Машшея выскочила с кухни, перехватила под мышками егозу, что тишком на отцов голос ползла. Она у нас вообще барышня самостоятельная, как научилась на карачках ползать, так только и успевай ловить. – Ох, простите… – смущенно стала косу из цепких лапок дочери тащить. – Лиссара, все, хватит безобразничать!

– Знакомьтесь, жена моя, Машшея-красавица. Вы уж простите нас, здесь все по-простому!

Брат со смехом дочурку на руки подхватил, на шею себе закинул. А та только заливается, смеется.

Гости-то наши, на это глядючи, совсем расслабились, поверили, наконец-то, что зла в этом доме им не причинят.

– Нам в радость ваше веселье, уважаемый Террен!

– Да какой я «уважаемый»! Вот отец вернется с матушкой, так и станете их величать.

– Скоро ли прибудут они?

– Завтра к вечеру, как раз отдохнете. Может, пока в купальню пойдете? А мы комнаты вам подготовим, а то не ждали никого, там убраться надобно! И ужин как раз поспеет.

Нежданные гости умывались с дороги, брат прибирал комнаты на втором этаже, Машшея колдовала на кухне, ужин готовила на возросшую компанию, а мне с Вилларом поручили ответственное дело – уложить малышку.

Непоседа утомилась за день, быстро угомонилась. Тихонько посапывала в колыбели, пальчик муслякая. Я, положив голову Вилю на колени, никак не мог нарадоваться, что этот бесконечный день к концу близится.

– Надо их на ночь устроить, – сонно пробормотал, – устали они наверняка по лесам бегать.

– Устроим, не переживай, все хорошо будет.

– Малышка уснула… – я потянулся всем телом, рядом с ним присаживаясь. – Может, пойдем, посмотрим, как там брат? Помочь ему надобно…

– Идем, хороший мой. Ужинать пора, да спать укладываться. Ты и сам-то, как погляжу, на ходу засыпаешь.

– А за теми мы когда пойдем?

– Ты – никогда, тут остаешься! А я после ужина наведаюсь, проверю, как они там. И не спорь!

– Не буду, ты прав сейчас… – вздохнул удрученно. – Я все понимаю, не глупенький. Они ночью-то не замерзнут?

– Не переживай о них, я живо обернусь, к полуночи вернусь. Только позабочусь, чтобы они до встречи с Ревве дожили, да у меня к ним много вопросов.

Втроем мы быстро управились, две комнаты подготовили, третья-то, в которой весной Кайса жила, сейчас полностью заготовками мебели уставлена. К тому времени Машшея как раз закончила стол накрывать. Гости, умывшись и переодевшись в старые вещи близнецов, преобразились, больше на оборванцев не походили. Ужинали молча, не до разговоров было, мне даже казалось уже, что гости наши готовы с ложкой во рту уснуть. А уж как их по комнатам развели, так они и уснули тут же.

Виллар тоже пожелал меня сперва спать уложить, да уж потом к оставленной на ночь в лесу четверке идти. Мы лежали в кровати, мое солнце меня по голове гладил, волосы перебирал. До чего же мне нравится, когда он так делает! Так тихо, так спокойно, будто мы одни во всем мире, только сверчки свою песню ночную заводят.

– Ой, Виль я вспомнил тут… я же тебя про себя звал! Ну, не кричал в голос, а в голове! – шепчу я, под руками его нежась.

– Это значит, что связь установилась полностью, хороший мой.

– Здорово… – я смачно зевнул.

– Засыпай, хороший мой, сердце мое… Я скоро вернусь, ты даже не успеешь соскучиться. Утром уже увидимся.

– Ладно… Только ты поспеши, а я все одно с тобой буду, во сне…

– Конечно, любовь моя…

Ох, Виль, душа моя…

 Вот и кончился день. Теперь все хорошо будет, еще лучше, чем было!

А скоро родные вернутся, но это будет уже завтра...

Все хорошо?

========== Глава 25 ==========

Утром я проснулся от того, что кто-то очень нежно мне волосы перебирал. Хотя, что значит – «кто-то»… Виль, конечно же, солнце мое…

– Привет! – я потянулся, зевнул, улыбнулся… Как хорошо с ним рядом! Родной мой…

– Привет! Выспался? – Виль лежал рядышком, на меня ласково смотрел.

– Ага. Ты быстро управился, я даже соскучиться не успел… – руку его перехватил, к щеке прижал.

– Я очень спешил, хороший мой.

– Всё хорошо?

– Ага. Встаем?

– Не-а… – я поморщился, – ещё хочу поваляться!

– Засоня мой, – рассмеялся Виль. – Давай, уж завтракать пора.

– А-а! Тогда, да, пора, а то вкусное без меня съедят!

– Маленький обжорка!

– Но-но! Ничуть не маленький!

– Уговорил-уговорил! Большой мой!

Я со смехом поднялся, потянулся, косточками хрустнул.

– Виль, а как дед, когда приедет? Мне бы не хотелось с теми уродами из леса ещё видеться…

– Я вчера с Ревве связался, он обещался к вечеру быть.

– Ого! А как это он успеет? Или он с моими идет?

– Нет, конечно же. Но неужели ты думаешь, что он, хранитель вашей земли, не знает все тропы и переходы, что есть в ваших горах? А как, иначе, он везде успевает?

– Ну, не знаю, – плечами пожал, – даже не задумывался о таком.

– Он успеет, не переживай.

– Не буду, – я улыбнулся. – В нашем ведуне никогда не сомневался, он мировой мужик!

– Какой? Мировой? – он фыркнул, головой покачал. – Забавное определение, но чрезвычайно точное!

Я живенько лицо ополоснул, натянул тунику и шорты, попытался причесаться.

– Ну, что, готов? – спросил он, уже стоя одетым в дверях.

– Ага… Только… заплетешь меня? – протянул ему гребень.

– Хитрюга… – лукаво улыбнулся Виль.

– Хе-хе… я такой! – я рассмеялся, к нему спиной поворачиваясь. – У тебя шустро получается!

– Давай уж, лентяище…

– Бука… плети, давай…

Мы спустились, когда уже все за столом сидели. Машшея нам улыбнулась, тарелки поставила, по голове меня потрепала.

– Приятного аппетита! – я взмахнул ложкой и с улыбкой приступил к завтраку.

Гости наши, отдохнувшие, посвежевшие, молча ели, на нас с Вилем заинтересовано глядя. Я, честно, на них внимания не обращал, мне больше интересно было, из чего нынче пирог у мастерицы этакой.

– А вы – Пара, да? – не выдержал Талли.

– М-м? – я замер с набитым ртом.

– Ну, повенчаны? У вас вязь на запястье.

– А-а… – я кивнул, на солнце свое с улыбкой глянул, он меня в щеку чмокнул:

– Кушай, давай, не отвлекайся, – и к гостям повернулся: – Да, мы Пара.

– Здорово… – улыбкой ответил тот. – У нас такого и не встретишь…

– У людей такие Пары тоже встречаются, но крайне редко. Вы, люди, ты уж прости, слишком мало внимания на окружающее обращаете, даже если Пару встречаете, чаще мимо проходите.

– М-да? – удивился Михай. – А я думал, что такое только у старших рас.

– Нет, не только. Просто вы чрезмерно связаны своими традициями, порядками… Ведь, ежели кто с младенчества у вас повенчан, даже если пару встретит, чаще всего с ней быть не может, слишком много обязательств перед семьей. Хоть и страдать будут оба, – он покачал головой. – Тут уж вам только боги судьями будут.

– У вас разве иначе? – спросил Ристих.

Виль аккуратно ответил:

– Вы знаете, что старшие расы дольше вас живут. И не спешат связывать друг друга узами, знают, что их Пара ждет их. Вся наша культура вокруг связи Пар крутится. Много общих праздников, когда все вместе собираются, знакомятся, общаются. У вас же по-другому заведено, никто не может ждать, потому как времени мало. И шансов встретить Пару очень мало. К тому же, часто бывает, что уже женаты или замужем, и нет возможности бросить детей и семью.

– А ничего, что вы мужчины? – поинтересовался Ристих.

– Разве это проблема? – задрал бровь Вилар.

– Да нет… просто необычно. У нас такого нет. А как же дети?

Я аж покраснел от такого заявления, чуть не подавился.

– А что – дети? – спокойно ответил Виль, меня по колену погладив, сжав успокаивающе.

– Ну, как же без детей-то? Вы, вона, долго живете, и без детей как-то не так…

– Скажу, что это не ваше дело… – жестко ответил Виллар.

– Простите, и в мыслях обидеть не было! – торопливо воскликнул Ристих. – Просто, и правда, очень необычно…

– Дети будут, как не быть, – с улыбкой ответил за нас Террен, я с благодарностью на брата глянул.

– Да? А как? – не утерпел Талли, так и сверкал глазами заинтересовано. Я лишь головой покачал, вот неймется им…

– Какой любопытный… – усмехнулся Виллар. – Али я не маг? И Флерр силой не обделен. Дети у мужских пар иначе на свет появляются, но как – уж уволь, не поведаю.

– Это тайна? – поерзал на стуле Талли.

– Да, это тайна. Ты извини, людям такое знать без надобности.

– Ты лучше поведай, Талли, как детишек твоих зовут, как с жинкой познакомились! – с улыбкой Машшея перевела разговор в более безопасное русло. Он, горячась и жестикулируя, принялся жену свою нахваливать. А я выдохнул, благодарно на сестру глянув.

После завтрака я просто сбежал подальше от любопытствующих глаз, слишком меня их интерес смутил.

– Рани, дурашка, ну, что ты? – Виль меня к груди прижал. Мы устроились во дворе, в тени деревьев, прям на траве развалились.

– Ох… Ничего… – я спрятал всё ещё полыхающее лицо у моего солнца на груди. – Просто смутительно это так… И думать про такое не думал, а они… вот любопытные…

– Все хорошо будет, они же не со зла, просто интересно…

– Я понимаю… – поерзал, удобнее устраиваясь. – Дочку хочу, чтоб на тебя была похожа, – вдруг, неожиданно для себя самого, выдал. – Ой! – захлопнул рот рукой.

Виль рассмеялся, голову запрокинув.

– Снежинка моя, все будет, как захочешь… – нежно лицо мое приподнял, я же не знал, куда глаза девать. – Не смущайся, душа моя… Я тоже хочу… – лицо пальчиками погладил – Я тоже хочу… дочку… и сына тоже…

Я фыркнул:

– Ну и запросики у вас, уважаемый магистр!

Он снова рассмеялся, меня к себе крепче прижал.

– Рани, любовь моя… Хорошие у меня запросики, как раз твои читаю…

Я рыкнув, его в грудь пихнул.

– Не смущай меня ещё больше…

– Не буду больше… и меньше тоже…

– Невозможный вакшас! – я рассмеялся.

Весь день мы так и бездельничали, друг с дружкой нежились, просто молчали, на небо глядя. Гости к нам даже не подходили, хотя их ясное любопытство я порой всей кожей ощущал. Виль только головой качал да целовал невесомо.

Шум прибывающих я задолго расслышал, вскочил, в дом радостно закричал:

– Террен! Они уже едут!!

Машшея выглянула с кухни, улыбнулась:

– Побежишь встречать?

– Ага! Виль, идем?

– Пошли уже, торопыга!

Я понесся скорее к родным, по сторонам не глядя, и так знал, что Виль рядом бежит. К ним навстречу вихрем вылетел, на папу с разлету взлетел:

– Папка! Ура! Я так соскучился! – чмокнул его в нос мохнатый. – Мама! Как хорошо, что вы уже дома! – её тоже расцеловал, братьев потискал за бока мохнатые. Наставницу обнял, которая, спешившись, рядом стояла, она меня по голове потрепала.

– Не безобразничал? – на Виля глянула вопрошающе.

– Нет, Ленова, как можно… – усмехнулся, – даже дом стоит, как стоял!

Братья зафыркали, Ниррах меня лапой толкнул.

– Но-но, медведище! Лапы прочь! – шутливо отскочил, смотрю, насмотреться не могу на родных своих. – Пойдемте скорее, нас уже гости заждались!

Мама на меня строго глянула, голову склонила.

– Где же гостей повстречали? – спросила за всех наставница.

– Наш Флерр без компании не может, – рассмеялся Виллар, – посреди леса и встретил. Не переживайте, хорошие люди.

Нас уже встречали всей компанией. Террен с улыбкой батю, маму обнял, малышка ручонки к ним потянула, Машшея только и успела перехватить, так резво она на карачках к ним припустила.

А вот гости стояли и на процессию с разинутыми ртами глазели. Как-то позабыли мы сказать им, у кого гостят.

– Пойдемте же скорее в дом, хорошие мои! – сказала Машшея, немного посторонясь, в дом пропуская. Расцеловала Ленову, обняла крепко.

Родные мои в сенях перекинулись, в одежду, приготовленную заранее, переоделись. В общий зал вошли, на гостей глянули. Террен взялся всех знакомить.

– Батя, мама, родные мои, прошу, знакомьтесь, нечаянные гости наши, Михай, Ристих и Талли, – поименованные голову склоняли. – А это отец мой, уважаемый Наррав, матушка, Сарраш, сестра Моррас и братья Ниррах и Вирран. И уважаемая наставница Флеррана, мастер Коллес Ленова, прошу любить и жаловать.

– День добрый! – пробасил отец, руку им протягивая. Все расселись с удобством, с интересом друг друга разглядывая. У гостей, видно было, просто языки чесались от изобилия вопросов, но они никак первыми не решались начать.

– Ну, что же, сказывайте, как у нас оказались! – поинтересовался отец. Михай, на правах старшего, взялся рассказывать. Двое ему только поддакивали, но не встревали. Ристих и вовсе на наставницу засмотрелся, кивал исключительно на автомате. Ленова только хмыкала, интерес его заметив, да понебрежнее села, спинку выпрямив, косу на грудь перекинув. Я сидел, губу прикусив, на их переглядывания любуясь. Хороша же наставница моя, ох, хороша! Просто уже не терпится мне ей помочь, свадебку там сыграть! Засиделась, красавица, в девицах. Все учеба да дела… Пора бы ей и о семье подумать!

– Флерр… – шепнул мне Виллар на ушко, – ты чего это задумал, а?

Я на него честными глазами глянул.

– Ничегошеньки! Совершенно!

– Ну-ну… – шепнул насмешливо, – только не перестарайся, ладно?

– Не, не переживай, я же только за неё стараюсь!

– Ты хотел сказать «для неё»?

– И для неё тоже!

Виль негромко рассмеялся мне в волосы.

– Невозможный демоненок!

Меж тем Михай закончил рассказ, папа нахмурился, его слова обдумывая.

– Виллар, ты можешь с ведуном связаться?

– Уже, уважаемый Наррав, он обещал к вечеру быть.

– Виль, а с дядей моим?

– Тоже, – он улыбнулся, – с утра. Пообещал, что как можно скорее примчится. Может, уже к вечеру у нас будет.

– Ну, что же, довольно о делах! – встала мама, улыбнулась. – Думаю, пора за ужин браться, так что, через час чтоб все на кухне были!

Уже темнело, как во дворе раздался зычный крик ведуна:

– Э-ге-гей! Хозяева! Не спите ещё?

Я высунулся в окно чердака, Виль только и успел меня за пояс перехватить.

– Здрасьте, дедушка!

– Флерр! – Виль затащил меня обратно. – Ужель ты летать решил поучиться?

– Ты же меня словишь! – улыбнулся я, солнце свое обнял. – Пойдем, хочу третий раз их рассказ послушать!

Виллар головой покачал.

– Неугомонный. Пошли лучше вниз, там, похоже, твой дядя прибыл, будем его из подвала выводить, а то еще заплутает в темноте.

– Ликьяс? Здорово! Вовремя успел!

Переживать, что мой дядя заблудится, не пришлось, он и сам неплохо себе светляком путь светил, как раз по лестнице поднимался, когда мы подошли.

– Флерран, Виллар, вечер добрый! Я успел?

– Да, уважаемый Ликьяс, как раз только Ревве прибыл.

– Вот и славно. Только покормите меня? – он улыбнулся, руками развел. – А то так и сбежал, не до ужина было.

– Конечно! – улыбнулся я, дядю обнял. – Мама всегда как на свадьбу готовит, всем хватит, ещё и останется!

На кухне уже сидел старик, поздним ужином угощался.

– Вот и крикун наш! Здравствуй!

– Здрасьте! – я плюхнулся рядом, рукой щеку подпер.

– Добрый вечер, Виллар! Гляжу, успел словить безобразника, да?

– Добрый, Ревве, добрый… Словил, как не словить… – усмехнулся он.

– Всем доброго вечера, – Ликьяс руку к груди прижал, поклонился.

– Ох, Ликьяс, здравствуйте! – всплеснула руками мама. – Поужинаете? Негоже с дороги за дела браться!

– Ваша правда, уважаемая! С удовольствием разделю ужин, тем более, помню, сколь искусно вы готовите!

– Ох, льстец… – мама довольно улыбнулась, тарелки на стол поставила. – Угощайтесь на здоровье!

Ведун с дядей неспешно ужинали, о пустяках с гостями и родными переговаривались. Сестра с Машшеей и наставницей, поулыбавшись миленько гостям, упорхнули дела свои важные девичьи решать. Я не удержался, прислушался. И тут же пожалел, потому как чуть со смеха со стула не свалился. Девушки-красавицы гостям нашим косточки перемывали. Я был уверен, что наши гости их не слышат, и тихонько посмеивался в кулак от их перлов и точных замечаний, хотя они ни словечка плохого ни про кого не сказали. Вот только засомневался в том, когда увидел, как Ристих покраснел, когда девицы до его особы добрались. Хотя слова в его адрес звучали только лишь хвалебные, особенно сестра с Машшеей старались, видимо, тоже для наставницы его нахваливали, потому как первым делом за ужином они разузнали, что Ристих-то единственный из гостей еще не женат, не помолвлен, и даже зазнобы какой на примете нет.

После ужина все снова в общем зале собрались, устроились поудобнее.

Папа уже не встревал, ведун же и дядя устроили гостям допрос по полной программе. Что, где, когда, при каких обстоятельствах, кто присутствовал, кого не было, кто что после сказал, как долго следили, кто следил, как заметили, кто преследовал, приметы, привычки, а так же – кто помог, почему помог… И так далее. Я уже начинал зевать, глаза слипались, а дед продолжал сыпать вопросами. Виллар предложил мне спать идти, вот только уйти, не дослушав, я не мог.

В общем, картинка вырисовывалась не очень радужная, потому как выходило, что кто-то действовал давно, расчетливо и планомерно. Уж слишком быстро отреагировали на рождение малыша у Талли, что семь лет назад, что сейчас. Будто ждали рождения ребенка, знали, что именно у них такое чудо на свет появится. У меня даже забытая паранойя голову приподняла с вопросиком: а не специально ли их с женой, у которой в роду тоже ярру были, свели? Я не утерпел и влез с вопросами. Люди лишь плечами пожали, а Виллар переглянулся тревожно с моими, но промолчал. В общем, то, что Талли с семьей и друзьями удалось сбежать, не иначе, чем чудом, не назовешь, потому как гнали их весьма умело и четко. Жену он спрятал в подземных пещерах, что в лесах варейхов есть, они беглецов приняли, укрыли, как могли с пути преследователей сбивали. Вот только маг у них был весьма опытный, каждый раз находил снова. Как я понял, магом и был тот ссыкун, на которого я налетел.

Большего у гостей разузнать не удалось. На этом постановили разойтись до завтра, а уж с утра приступить к допросу преследователей. Виллар отказался их сюда приводить, как Ликьяс предложил, и отец с ведуном его в этом поддержали.

С утра мужчины ушли сразу после завтрака. Виль попросил его подождать и не переживать. Мне только и оставалось, что послушаться.

Я рисовал целый день: летний знойный луг, стрекоз-красавиц, танцующих над рекой, небольшую радугу, что у водопадика переливалась, иву ту, под которой мы недавно от жары прятались… Даже не удержался и гостей наших запечатлел, так, небольшие наброски-миниатюры, вроде манги их историю нарисовал. Уж больно уморительными были их некоторые реакции, например, как они подпрыгивали, когда меня в первый раз услыхали, или же когда медведей, из лесу выходящих, увидали… всякие разные… забавно вышло. Оставалось только надеяться, что они не сильно против, что их рисуют, и не будут ругаться, когда узнают про мое баловство, потому как показать им картинки я очень хотел.

Наставница меня не трогала, будто понимала, что мне сейчас совершенно не до занятий. Мне, и правда, было ни до чего. Я слушал Виллара, а он как можно старательнее скрывал свои эмоции. Вот только своё негодование, боль и расстройство он был не в силах укрыть от меня. И я с нетерпением ждал их возвращения, чтобы успокоить солнце свое.

Вернулись они на закате. Молча в дом прошли.

Виллар немного замешкался, но ко мне подошел, обнял крепко, в волосы уткнулся. А мне и не надо слов. И так все ясно. Слишком сильно он смертью пахнет. Мне не жаль тех, ничуть… Только сожалею, что солнцу моему пришлось через это пройти. Надеюсь, они получили ответы на все вопросы, и этот поход был не зря.

Поужинали практически молча. Только мама и Машшея и смягчали немного гнетущую обстановку, да близнецы вели себя как ни в чем не бывало. Совсем все расслабились, когда Лиссара, которую уже уложили спать и думали, что десятые сны видит, на кухню приползла тишком и по брючине к Михаю на колени полезла. Тот от неожиданности смешно взвизгнул, со стула рухнул, а довольная малышка ему на грудь залезла, слюни пускает, лопочет что-то свое. После ужин продолжился как обычно, со смехом и весельем. Лиссара так и осталась у него на коленях, слезать отказалась.

С утра дядя обратно отбыл, я только и успел передать приветы Кайсе и остальным.

Ведун тоже ушел, напоследок с папой и Вилларом пошептавшись.

Я не спрашивал ни о чем. И так от Виллара знал, что они решили жену Талли к нам в горы переселить, и дочек его тоже. Михай домой возвращается, а вот Ристих остается, его, вроде как, никто не ждет.

А еще моему дяде постановили донести весть об охотниках за одаренными детьми до ярру и санильтов, чтобы побереглись и были начеку, Виллар же скажет вакшасам и тем магам, в которых уверен.

Они открывали сезон охоты на неудачливых похитителей детей, и я, зная настойчивость и силу Виллара, ни секунды не сомневался, что им все удастся. Также как не сомневался, что уже к зиме старший сын Талли будет у нас, соединится, наконец, со свой семьей.

========== Глава 26 ==========

Осень незаметно отвоевала у лета свои права, солнышки с каждым днем ленились всё пуще, показывались на небе все ниже. Лес готовился к зимнему сну, теряя роскошное одеяние, разбавляя сочную зелень золотом и охрой. С утра уже немного подмораживало, и хрупкий лед сковывал небольшие лужицы, красивый иней застывал на ветвях деревьев.

У меня сегодня опять выдался своеобразный выходной, и я решил провести его на реке под старой ивой. Её острые длинные серебристые листочки выложили шикарный ковер, гибкие ветви склонялись к земле, и в этом шатре я спрятался ото всех.

У Виллара нынче какие-то сверхважные посетители с самого утра, передохнуть ни секундочки ему не дают, так что, занятий с ним не предвиделось. Мое солнце рьяно взялся за поиски похитителей, и именно он организовывал и координировал поисковую деятельность, постоянно принимая все новых и новых гостей, направляя их, советуя, подсказывая. Это было даже удобно, потому что он был как бы в стороне от основных дел, многие абсолютно серьезно считали, что великий магистр Виллар эн-Ларру окончательно растерял влюбленные мозги и теперь не опасен. Посетителям Виллара такое положение дел было только на руку, а прочих он не собирался разубеждать. Так что, к нему ходили без опаски быть узнанными. К началу осени уже было известно, где держат одарённых детей-полукровок, а именно – в одном из храмов Сорра, что мной воспринималось не иначе, как насмешка. Также удалось узнать имена заказчиков, тех, кто задумал такую неслыханную дерзость. Все оказалось банально и просто. Несколько людских королевств, достаточно мелких и слабых, объединились с колоссальной по своей амбициозности целью – разгадать секрет магии и получить силу и вечную жизнь. Глупцы! Просто глупцы! Они же сами не допускали на свои земли перворожденных! Смесков, полукровок, от которых и рождались маги, у них отродясь не было, они даже чужих человеческих магов на свои земли пускали с большой оглядкой. Так что ждать, что рожденные без малейшей капли силы люди вдруг, в одночасье, станут всесильными и великими – по меньшей мере идиотизм. Их затея была безумной и опасной, но Виллар, понимая это, не спешил прикрывать их лавочку. Он искал тех, кто подсказал этим экспериментаторам такой рискованный путь, ведь ясно, как белый день, что сами они бы ни за что бы до такого не додумались. Всё указывало на южную империю, и это было довольно печально, потому как именно с ней вакшасы довольно долго сотрудничали, и именно там располагалась Академия, в которой работал Виль. Оставалось только надеяться, что это частная инициатива, а не заговор правящей верхушки с милитаристскими целями.

Дома вообще теперь шумно и людно, так что окна иногда дрожат от криков и хохота. Но дом у нас большой, всем место нашлось, всех радушно приняли.

Талли и Ристих крепко сдружились с моими медведями, Талли помогал отцу с братом в мастерской, потому как оказался отменным плотником, Ристих же был наставником воинских умений в одной из школ, и пользы от него им никакой. Но бездельничать и нахлебничать воин не привык, поэтому предложил бате заняться подготовкой близнецов и старшего брата. Ристих даже добродушно выдал, что и почтенному отцу семейства не помешает немного молодость вспомнить, на что мой здоровяк со смехом согласился. И, выйдя на широкий двор, через пару ударов сердца батя скрутил доблестного вояку в бараний рог, тот даже не успел меч достать из ножен. Ристих лежал да покряхтывал, не пытаясь самостоятельно из его узла развязаться, ошалело на отца глядя, а тот великодушно поинтересовался, не угодно ли великому воину еще преподать ему пару уроков, а то он не успел понять, как же мОлодец так здорово брякнулся, он-то и замахнуться толком не успел. В общем, порешили на том, что до поры до времени Ристих учит близнецов да с Терреном соревнуется, дабы тот от тоски не скучал. Тосковать Террену было некогда, но с папой спорить он не стал. Заодно договорились, что ежели не передумает Ристих учить, к зиме прибудут еще молодые перевертыши его науку постигать, потому как полезно им будет ознакомиться с человеческим видом боя.

Мне тоже дело в зиму было, некоторые мои знакомые обрадовались, когда узнали, что я снова с ними, и вызвались поучиться рисовать, чему я был только рад. Зимой-то по лесу так, как летом, не побегаешь. Точнее, я побегаю, но одному мне скучно, а братья по снегу за мной не успевают. Так что в зиму, как только снег окончательно ляжет, всё дома сиднем сидеть будем, а в большой компании время веселее и быстрее летит.

К концу лета прибыла жена Талли, тоненькая светленькая Синита, с девчушками-близняшками, Лизой и Ликой. Наши барышни, как её увидели, переглянулись, покивали меж собой, похмыкали да под белы рученьки прибывшую подхватили, дочек на плечи посадили да удалились в купальню. А вечером устроили торжественное воссоединение семьи. Синита словно смыла с себя в жаркой купальне груз забот и печалей, все слезы из глаз вымыла и теперь, похорошевшая, с горящими очами, в новом платье, что сестра ей подарила, гордо любовалась мужем своим, ненаглядным и самым лучшим, который со всем справился, всё сумел и по праву заслужил награду. Через пару недель приехал Михай с белобрысым мальчонкой-трехлеткой, мелким, тощим, лохматым до безобразности. Он нетерпеливо елозил на лошади, стреляя озорными голубыми глазюками. Как увидал родителей – заверещал, руками замолотил, живо слетел с крупа животного, Михай едва успел поддержать его, иначе в одночасье свернул бы себе шею лихой попрыгун. Мальчуган ураганом взлетел на отца, руками-ногами, как репей, вцепился, не оторвать. Потом на подбежавшую маму руку закинул, обоих обнимает, ревет в голос, смеется, лопочет что-то… Мои родные улыбались, на них любуясь. Так ясно они радовались, так счастливы были! Наставница рядышком с Машшеей стояла, украдкой слезы смахивала и улыбалась тоже.

А еще через неделю прибыл ведун со старшим сыном. Они с младшим разнились, как день и ночь. Младший Касси – неугомонный озорник и хулиган. Старший же, Ленур, боится шагу в сторону ступить и взгляд поднять, на громкий голос голову в плечи вжимает. Талли с женой его сначала даже трогать боялись, но потом дед им живо мозги вправил, мол, мальцу любовь нужна, море любви и заботы. И терпения. Потому как он даже не понимает, что такое семейное тепло и ласка, ото всех подлости ждет. Но, видимо, он был еще достаточно мал, чтобы через пару недель оттаять, позабыть горести, с радостью принять свою семью и носиться с близнецами и сестричками с братиком. У нас теперь целая банда живет. Мои братья верховодят, а мелочь белобрысая их на пакости подстрекает. Они так забавно смотрятся вместе: громилы медведи и мелкие детишки, чьи макушки им и до пояса не достают. Сколько восторгу и писку было, когда братья их впервые на спинах медведями катали!! Я думал, что стекла в окнах полопаются. Меня, кстати, к моему великому огорчению, с ними через раз на пятый пускали играть. Всё дела мне находил находчивый Виль. Хоть я и не против его компании, но для порядка ворчал и фыркал гневно.

Ленова, кстати говоря, всерьёз увлеклась Ристихом и, лишь чуть заканчивался наш очередной урок, тут же напрочь забывала, что вроде как серьезная наставница моя, и бежала на встречу к милому. Но, к её чести, вела она себя весьма достойно, хоть порой и забывалась, начиная напропалую флиртовать с доблестным воином. Он тоже был весьма серьезно настроен, очень красиво за ней ухаживал. Из них получилась просто невероятно красивая пара. Сестрица моя с Машшеей лукаво переглядывалась, а мне потом разъяснили, что ещё по весне нагадали Ленове любовь крепкую и свадьбу скорую, но наставница моя не поверила, только понасмехалась над глупыми суевериями, мол, какие такие гадания на рыбьей чешуе! А рыбка-то права оказалась! Так что, скоро свадебке быть, может, в одну весну вместе с сестрой и поженятся.

Громкий всплеск раздался почти перед самым носом, и я невольно вздрогнул, очнувшись от полудремы. Кто-то почти у самого берега шумно хлестнул по речной глади хвостом, окропив мелкими брызгами лицо. Рядом со мной показался скользкий бок, огромный сом, лениво раскрывая рот, поздоровался и нырнул обратно в холодную глубину.

Потянувшись, я пересел поближе к воде. Небо хмурилось, но не решалось пролиться дождем. Сильный ветер гонял по реке самые настоящие волны, которые шумно выплескивались на крутой берег. А под моей ивой ветра почти не чувствовалось, рыжие и красные листочки, закинутые в мой своеобразный шатер резким ветром, лениво кружили в холодной неторопливой воде. Я сидел у самой кромки, зарыв ступни в песочек. Немного регулировать температуру тела у меня уже получалось, и ноги в холодной воде не мерзли. Хотя… мне в воде всегда уютно. Даже ледяные родники кажутся приятно теплыми. А вот спина озябла малец. Непорядок…

Я распустил волосы, позволив ветру играть с ними, и рисовал пальцами по водной глади невесомые узоры. Это даже было увлекательно – постараться как можно дольше сдерживать водную гладь и на водном зеркале успеть нанести рисунок, а в завершение – заморозить узор и снять с реки рисованное стеклышко.

У самых ног образовалась уже небольшая мутная лужица, в которой вокруг ступней кружил взбаламученный песок. Интересно, а как, со слов дяди, ярру дома свои строят? Поднимают жидкую взвесь вверх и придают форму? А с песком получится?

Я сосредоточился и постарался поднять из лужи у ног водяной хлыст. Не получалось. Раз за разом мои потуги пропадали зря. Вода с песком была тяжелой и неповоротливой, будто медведищи мои со сна. Почесав затылок, я решил, что тут надо действовать тоньше и изворотливей. Вот, как я братьев бужу? Только хитростью и уговорами. Потому что, как батя – не могу. Он-то ка-а-ак гаркнет, так даже курицы в курятнике в рядок выстраиваются и честь отдают.