сообщить о нарушении
Текущая страница: 8 (всего у книги 19 страниц)
Взгляд Трандуила стал тяжелее молота Ауле, как подумалось Майрону. Но, к своему счастью, Фаэдорн смотрел себе под ноги. Он продолжал:
— Я эти строки нашёл в лесу неподалёку от ворот. Мы возвращались из Дейла… нужда погнала меня в кусты… Прости за уточнение, владыка. И там, в ветвях я и нашёл вот этот злополучный лист. Его, наверное, туда задуло ветром. А Раванелю я его подсунул ради шутки. Ещё до пира. Ну, а потом — вино и эль… и глупая затея со столом… Прости, владыка…
Трандуил, подавшись вперёд, напряжённо слушал рассказ. На последних словах он откинулся на спинку кресла, на его лице была заметно разочарование. Отпустив эльфов взмахом руки, он закрыл глаза и проговорил устало:
— Дался им этот стол… как будто это важно…
Король открыл глаза и взглянул на эльфа-распорядителя.
— Тринистир, тот список, что я жду, готов?
— Он почти полон… я принесу чуть позже. Ты думаешь, он что-то даст? Ведь кто угодно мог обронить тот лист… и это могло случиться давным-давно…
— Стихи, написанные на синдарине? Кто угодно? Неподалёку от ворот? — переспросил король, иронично приподняв бровь. — К тому же, бумага новая, она и дня в лесу не пролежала. Иначе отсырела бы от росы, и строки расплылись бы … Я знаю, это написал кто-то из наших эльфов… Вот что… пусть в списке будут все, включая женщин. Чтоб все там были! И поживее! Мне надоела неизвестность!
Трандуил решительно встал с трона, прошуршал парчой по ступеням возвышения и, гордо подняв подбородок, как это было ему свойственно, направился в свои покои. Лимборн последовал за ним, так же важно вышагивая следом, задрав кверху пушистый хвост. Тринистир задумчиво смотрел вслед удаляющемуся королю — золотоволосому видению, что являлось эльфам в смелых грёзах.
***
Тонкий палец короля скользил вдоль развёрнутого свитка, изредка останавливаясь на одном из многочисленных имён. Сидя в кресле в своих покоях, Трандуил сравнивал почерк из списка с тем, которым были написаны стихи. Напротив него сидел Тринистир, взволнованно следя за выражением лица владыки.
— Нас всё ещё много, — не отрывая глаз от списка, улыбнулся Трандуил.
— Владыка, когда найдёшь его… если найдёшь… Как ты поступишь? — тихо спросил Тринистир.
Трандуил оторвал взгляд от бумаги и блеснул исподлобья тёмной лазурью глаз на эльфа-распорядителя:
— Если найду? Найду. Не сомневайся.
Король вернулся к списку. Чуть помедлив, он ответил тихо:
— Изгоню.
Как в масло нож воткнул — мягко, бесшумно, беспощадно.
Тринистир отшатнулся, побледнев:
— Изгонишь? За эти строчки на листке бумаги?! Изгонишь за любовь? Тогда ты слеп… Прости меня, владыка.
Трандуил вновь исподлобья взглянул на Тринистира и ещё тише проговорил:
— Что это значит?
— Это значит… что если бы ты начал изгонять всех тех, кто о тебе мечтает, то этот список стал бы короче вдвое. И в чём здесь преступление, скажи? Лишь в том, что эльфы ценят красоту? Что красота твоя порождает в их сердцах любовь? Их мечты оскорбляют тебя? Но разве ты не наслаждался обожанием в глазах своих подданных? Признайся самому себе… И строки эти с тем, кто заходил в твои покои, могут быть никак не связаны! Изгнание за строчки о любви… слишком жестоко… Ты просто жаждешь мести…
Трандуил чуть прищурился, и сверкнул взглядом из-под ресниц:
— Ты забываешься, — угрожающе тихо проговорил король, отчего лицо Тринистира стало ещё бледнее.
— Прости меня, — опустив глаза, пробормотал эльф.
Трандуил чуть склонил голову набок, по-прежнему исподлобья сверля колючим взглядом Тринистира.
— Мои подданные взяли дурную привычку повторять: «Прости, владыка!», продолжая при этом неподобающе себя вести. Однажды владыка может не простить. Им следует об этом помнить.
Трандуил вновь опустил взгляд в список.
В комнате стало так тихо, что было слышно, как шуршит бумага под пальцем короля, как глухо бьётся сердце Тринистира, и как сопит в кресле рыжий кот, тайком поглядывающий на эльфов.
Трандуил дошёл до конца списка и отпил из бокала, что стоял на столике. Зашуршав парчовым одеянием, он откинулся на спинку кресла и устремил свой взгляд на Тринистира.
— Этот список полный? — мягко спросил король.
— Как ты велел, владыка, — подтвердил Тринистир.
— Руки, что начертала эти строки, в списке нет. А я уверен, что должна быть. Ты точно никого не пропустил? — голос короля был по-прежнему мягок.
— Не пропустил. Я говорил, что написать мог кто угодно. Теперь какая разница, раз этот кто-то не из наших эльфов? Да эту бумажку ветром принести могло хоть с тракта, хоть из Дейла…
— Могло, — согласно кивнул Трандуил, поблёскивая глазами — ярко-синими, как показалось Тринистиру.
Вздохнув, тот встал из кресла и поклонился королю.
— Что ж, владыка, я могу идти?
Трандуил молча чуть наклонил голову набок, и Тринистир расценил это как согласие. Он ещё раз поклонился и сделал несколько шагов к двери, как вдруг его позвал король:
— Тринистир?
Эльф обернулся. Трандуил сидел, по-прежнему чуть наклонив голову. Он слегка улыбался.
— Я повторяю свой вопрос. Уверен ли ты в том, что этот список полный? — мягко, даже ласково проговорил король, плавно взмахнув свитком с именами.
Тринистиру показалось, что за улыбкой короля скрывается угроза.
— Как я уже сказал, владыка. Здесь все, — подтвердил он.
Трандуил улыбнулся шире, глаза его сверкнули.
— Одно имя здесь я не нашёл. Мне нужно называть его? — так же мягко спросил король, и краска отлила от лица Тринистира.
«Так вот оно что! Эльф-распорядитель, оказывается, слагает рифмы не хуже менестреля!» — хмыкнул Майрон, и кот громко фыркнул.
На бескровном лице Тринистира, словно угли, горели глаза. Тяжело дыша, он протянул руку к королю и сдавленно проговорил:
— Прежде чем ты убьёшь меня, Трандуил, выслушай…
— Да уж будь добр объяснить… — процедил король. Улыбка на его лице пропала. Глаза полыхали яростью.
Тринистир опустился на колени — ноги не держали его, а сесть в кресло при таких обстоятельствах он не посмел.
— Ты знаешь меня давно, и очень… Я всегда был неизменно верен тебе. И остаюсь сейчас, — эльф с достоинством взглянул на Трандуила. — Моя вина перед тобой лишь в том, что я поддался твоим чарам. Лишь в том, что я люблю и вижу тебя в сладких грёзах. Лишь в этом. Но ни в чём ином!
Тринистир с вызовом приподнял подбородок, не сводя взгляда с короля. Он вздохнул и продолжил:
— Те строки, что в твоей руке, я написал на днях. Не смог их уничтожить сразу и носил листок в своём кармане. Я потерял его в лесу во время возвращения из Дейла. Зацепившись за ветку, я разорвал одежду. Ветер подхватил листок, унёс его вперёд и скрыл из виду. Позже я искал его, но не нашёл… Владыка… эти строки не предназначались для посторонних глаз. Тем более — ушей! Как мог я подумать, что их найдёт в лесу какой-то Фаэдорн и подсунет менестрелю! Когда я предлагал устроить пир, как мог я знать, чем это обернётся?! Поющий мои строки менестрель, танцующий на столе! Я худшего кошмара не припомню… А этим утром… Трандуил! Что мне оставалось делать, когда ты был готов убить того, кто написал стихи! Я был так ошарашен твоим признанием о том, что кто-то ходит по ночам в твоих покоях! К тому же, по совпадению, все ключи хранились у меня. Я опасался, что твой гнев не даст мне объяснить… И я надеялся, что не найдя автора тех строк, ты оставишь эту историю и перестанешь связывать ночного вора со стихами. Прости меня! Но лишь за то, что я доверил свои чувства предательской бумаге! И… за то, что оставлял ключи у кузнецов… А в остальном я чист перед тобою…
«Теперь под подозрение попали кузнецы…» — лукаво подумал Майрон, зажмурив золотистые глаза.
========== 8. Уйти, чтобы вернуться ==========
Некоторое время Трандуил молча смотрел на Тринистира. Наконец лазурь его глаз посветлела, словно луч солнца пронзил глубину вод. Он вздохнул и, указав рукой на кресло, произнёс устало:
— Сядь.
Эльф-распорядитель поднялся с колен и опустился в кресло. Он грустно взглянул на короля и тихо произнёс:
— Накажешь меня?.. Изгонишь?
Трандуил, на миг опустив глаза, вновь обжёг Тринистира пронзительной синевой и горько усмехнулся:
— За что? Ты всё сказал верно — за любовь не изгоняют. За преданность — тем более. Я достаточно поступал неосмотрительно…, но не на этот раз. Я слишком давно тебя знаю, и слишком ценю…
Глаза Тринистира влажно заблестели, их затопила благодарность, любовь, нежность и страсть. Майрон подумал, что ни разу до этого мгновения и никогда после, Тринистир не смел и не посмеет смотреть на владыку подобным взглядом.
Король вновь заговорил:
— Мы к этому предмету больше не вернёмся. Теперь о другом. Поскольку ключ — это всё, на чём строятся мои предположения, нужно расспросить кузнецов. Кузнецы… Я даже лиц их всех не помню… Я не бываю в кузнях. А они почти не бывают во дворце…
— Но это не мешает им видеть тебя издали и думать о тебе, владыка, — печально молвил Тринистир.
Трандуил недоверчиво приподнял бровь:
— Ты полагаешь?
— Я в том уверен, — ответил эльф. — Владыка, если что-то проходит мимо твоего внимания, это не значит, что этого нет. Не удивлюсь, если среди наших красавцев-кузнецов найдётся тот, кто грезит о тебе… Но как определить того, кто нарушал твоё уединение?
Король вздохнул и покачал головой:
— Не представляю… Но этот некто не может быть кем угодно… Вот что… Тринистир, побеседуй с кузнецами. Отдельно с каждым, да осторожно. После ужина продолжим этот разговор. Теперь ступай… И… на ночь поставь к моим дверям охрану…
Кот, лежащий рядом в кресле, тяжело вздохнул и уткнул нос в пушистые лапы.
Когда Тринистир ушёл, Трандуил позвонил в колокольчик. Незамедлительно явился Виолорн, слуга короля и, поклонившись, замер у порога. Майрон подумал, что слуга у Трандуила образцовый — приятный глазу, расторопный, честный, молчаливый. Подозревать такого трудно.
— Ты служишь у меня давно, мой Виолорн. Ты знаешь все мои привычки. Скажи, не замечал ли ты в последнее время чего-то странного в моих покоях? Припомни что угодно. Быть может, что-то пропадало? Или ты встречал кого-то у моей двери в поздний час?
На серьёзном лице эльфа отобразилось изумление. И это выражение лица было красноречивее любых слов. Трандуил вздохнул и добавил:
— Хорошо… А ключ от моей двери всегда с тобой? Не оставлял ли ты его где-либо? Не мог ли оказаться ключ в чьих-то руках кроме твоих?
Виолорн задумался на мгновение и, устремив свой честный взгляд на короля, ответил:
— Да, оставлял, владыка. Не так давно я выронил его, неся смену белья. Ключ выпал из кармана и, ударившись об пол, отскочил и улетел на нижний ярус. Когда я нашёл его, он треснул вдоль и мог сломаться в скважине замка. И я отнёс его в починку в кузню…
Трандуил нахмурился и тихо проговорил:
— Кому ты оставлял его?
Эльф ответил, не раздумывая:
— Наярну… Именно, ему… Ему и распорядитель Тринистир не раз отдавал ключи в починку… Он очень искусен в этом. И я уже однажды относил ему свой ключ. На этот раз он не стал его чинить, а изготовил новый. Да какой! Он мне сказал, что такой ключ я вряд ли захочу ещё раз уронить или сломать. Он сделал ключ изящным и красивым, чтоб я носил его не в кармане, а на шнуре на шее. А какой филигранью он украсил его головку! Взгляни, владыка!
Виолорн снял с шеи шёлковый шнурок с ключом и с лёгким поклоном обеими руками протянул Трандуилу. Тот его принял и повертел в руках. Отполированный до блеска, с витиеватым узором причудливой головки, ключ, в самом деле, походил на украшение.
— Действительно, искусная работа… — рассеянно пробормотал король и, вернув ключ слуге, добавил: — Кузнец верно сказал — такой будешь беречь пуще прежнего. Теперь он только украшением и будет… Ступай, Виолорн.
Как только слуга ушёл, Трандуил откинул голову на спинку кресла и, закрыв глаза, прошептал:
— Как бы я хотел не просыпаться, Лимборн! Пусть бы сон мой длился вечность, и я бы так и не узнал, что губы, целовавшие меня, принадлежали не Ему.
Кот снова тяжело вздохнул.
***
На коленях Трандуила лежала раскрытая книга — он тщетно пытался читать. Майрон видел, что взгляд короля, устремлённый в страницы, так и не сдвинулся. Король сидел, глубоко погрузившись в свои мысли. Кот зевнул и потянулся. Спрыгнув с кресла, Лимборн залез на колени Трандуила и бесцеремонно разлёгся прямо на раскрытой книге, устремив на короля торжествующий золотистый взгляд, чем вывел того из задумчивости. Эльф чуть улыбнулся кончиками губ и стал поглаживать кота, слушая мелодию его довольного урчания.
Тринистир явился в покои Трандуила гораздо раньше оговоренного срока. Вид у него был озадаченный. Заметив это, Трандуил нахмурился и, сняв кота с колен, встал. Пройдясь по комнате, король остановился, обхватив себя руками, и устремил горящий взгляд на эльфа-распорядителя. Тот поклонился и заговорил:
— Владыка, я побеседовал с эльфами из кузни, как ты велел. С каждым отдельно. Я интересовался, как давно они имели дело с ключами от дворцовых помещений, не было ли изготовлено запасных. Если были, то где они. Все отвечали прямо, не таясь и не смущаясь… Никто не вызвал подозрений…
Трандуил блеснул глазами и проговорил:
— Однако ты пришёл с какой-то вестью…
Тринистир ответил с некоторым сомнением и досадой:
— Да, владыка… Дело в том, что с одним из них мне побеседовать так и не удалось… Все говорят, что он был в кузнях, когда я туда пришёл с вопросами, но теперь его не могут нигде найти…
— А имя этого эльфа часом не Наярн? — сузив глаза, спросил король.
Брови Тринистира взметнулись вверх.
— Да, владыка… откуда ты…
Майрон заметил, как Трандуил плотнее прижал руки к телу, словно ему стало зябко, а его тонкие пальцы впились в локти под парчой.
— Его разыскивают, Тринистир? — глухо проговорил король. Было заметно, как трепещут тонко вырезанные ноздри Трандуила, как сдвинулись стрелы его бровей, а взгляд стал подобен острому клинку.
— Разыскивают. Пока безуспешно. Дом его за пределами дворца. Туда послали, так же ищут в окрестностях.
— Доложи сразу же, когда найдут, — тихо произнёс король.
«С чего бы кузнецу скрываться? Видно, есть, из-за чего. Всё тайное когда-то становится явным…» — подумал Майрон, посмеиваясь над этим странным совпадением. После ухода Тринистира Трандуил закрыл глаза и прошептал:
— Безумие… Меня разрывают противоречивые чувства. Я желаю убить его собственными руками и всё забыть. Но даже больше я хочу, чтобы его не нашли… пусть он исчезнет… Я не желаю смотреть в его глаза… Я не хочу запоминать его лицо… Ведь это был счастливый «сон»…, но не о нём…
***
Наярна не нашли. Король и Майрон провели бессонную ночь. Трандуилу не спалось. Несмотря на стражу у двери, он беспокойно садился на постели или набрасывал на плечи мантию и прохаживался по своим комнатам. Затем он вновь ложился, но не смыкал глаз. Он гладил кота и тихо говорил с ним. А Майрон едва дышал — так тесно ему было в кошачьем теле, и так сильно он страдал от предстоящей разлуки. «Что за пытку я терплю! Я не могу дольше оставаться здесь, втискивая себя в эту личину. Но ещё больше я не в силах расстаться с ним…» — думал Майрон, тяжело вздыхая, и каждый его вздох сопровождался лёгким касанием руки короля, от чего на сердце тяжелело, а мысли становились ещё мрачнее.
Утром Тринистир сообщил, что эльф Наярн бежал. Велит ли владыка отправить за ним погоню? Вернуть его? Король покачал головой, сказав:
— Своим бегством он признал свою вину. Он стал изгнанником по собственной воле. Он сам принял своё наказание… Пусть отправляется куда угодно. Назад ему дороги нет.
Тем временем Наярн гнал свою лошадь в сторону Ривенделла и дальше — в Серебристые Гавани. Он сожалел о том, что лишь на миг поддался искушению и сделал для себя ключ от покоев Трандуила.
Наярн осваивал искусство ювелира. В недобрый час пришла ему в голову мысль сделать новый ключ от королевской двери подобным украшению. И так он был доволен своей работой, так любовался ею, что сделал для себя ещё один, точь-в-точь такой же. Ключ получился — загляденье. И ценен он для Наярна был вдвойне, ведь тот знал, какую дверь он отпирает. Ключ он повесил себе на шею под одеждой и улыбался, думая о том, что так он словно бы приблизился к владыке.
Наярн не беспокоился, когда Тринистир явился в кузни с расспросами. Но случайно услышав, что речь идёт о запасных ключах, и, в частности, от королевских комнат, кузнец решил, что кто-то был в покоях Трандуила и что-то взял, и теперь Тринистир выясняет, у кого есть ключ.
