сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 19 страниц)
Майрон поймал себя на мысли, что рассматривает Барда с любопытством, даже любуется им. «Совсем спятил наш король, точно Элронд. Пожалуй, я слишком далеко зашёл», — подумал Майрон и ухмыльнулся. Он бесшумно проскользнул мимо спящего Барда в купальню и долго лежал в чуть тёплой воде, мечтательно улыбаясь. Он вспоминал прошедшую ночь.
Одевшись в тёмно-лиловое длинное платье, хозяин покоев так же бесшумно вышел и направился в библиотеку. Расположившись в мягком и глубоком кресле, Майрон чуть поёжился — пламя в очаге уже погасло. Ему вспомнились тёплые руки Барда на его плечах. И весь он. Майрон вспомнил, как, стоя в дверном проёме, рассматривал его. Тело людского владыки было не таким изящным и точёным, как у Трандуила, но оно, несомненно, было прекрасным. Хорошо развитые тренировками с оружием мускулы бугрились под гладкой смуглой кожей, на белизне постели выглядящей особенно тёмной. У владыки Дейла были широкие плечи и тонкая талия, изящные лодыжки и очень красивой формы кисти рук, почти такие же, как у эльфов. Но не было в Барде эльфийской утончённой сдержанности. Майрону не раз казалось, что в короле полыхает дикий огонь.
«Любопытно, что будет, если дать этому огню вырваться на волю? Он испепелит всё вокруг? — размышлял Майрон. — Этот молодой король сочетает в себе все слабости и всё величие рода людского. С ним было бы так интересно поиграть, увидеть, на что способна бушующая в нём стихия! Хорошо, что Дейл не Ангмар или Гондор… иначе соблазн вернуться к прежним планам был бы слишком велик… А впрочем… нет. Уже — нет». Майрон растянулся в кресле и закрыл глаза. Что-то изменилось в нём после встречи с Трандуилом. Вернее, изменилось всё. Лесной король не был таким безупречным эльфом, как, к примеру, Финрод. Или таким правильным, как Элронд. Или настолько высокомерным, как Феанор. И в то же время он был похож на каждого из них.
Трандуил был полон противоречий. В нём одновременно уживались зимняя стужа и летний зной, правдивость и лукавство, упрямство и мудрость, простота и непомерная гордость. И он был красив. «О! Как же он красив! Мой эльф. Мой. Эльф. И гордый. Так и не сказал мне о своей любви. Хотя… Сказал. Красноречивее любых слов», — мечтательно улыбнулся Майрон, не открывая глаз.
Размечтавшись о Трандуиле, он неожиданно для себя задремал. Разбудил его чей-то пристальный взгляд. Длинные ресницы взметнулись вверх, и золотистые глаза недоумённо уставились в тёмную бездну, где с трудом распознавались растёкшиеся по радужке зрачки.
Выспавшийся и одетый в свежее платье Бард рассматривал Майрона, низко склонившись над ним, опёршись ладонями на подлокотники кресла.
— У тебя глаза, как у дракона… — пробормотал он, — …золотистые, завораживающие, манящие…
— Ты смотрел в глаза дракона, Бард? — насмешливо спросил Майрон.
— Отцу рассказывал его дед…
— В таком случае, твой прадед рассказал и о том, как дракон опасен, — улыбаясь, проговорил Майрон. — Не стоит приближаться к нему слишком близко. Его пламя гибельно для людей.
В глазах Барда мелькнул задорный огонёк. Он решил, что Майрон бросает вызов его храбрости. Любовь пьянила молодого короля. Опасная любовь пьянила ещё сильнее.
— Я… не боюсь пламени, — прерывисто дыша, ответил он.
— Мой дорогой Бард, ты гонишься за призраком, — мягко стал увещевать его Майрон. — Ты совершенно забываешь о том, кто я. «А точнее, совсем не знаешь», — мысленно поправил себя он. — Ты ждёшь от меня того, что я дать тебе не в силах, — закончил он, ласково улыбаясь.
Бард чуть сощурил глаза, ещё ниже склонился к прекрасному лицу и тихо проговорил:
— Не играй со мной, Голвэн. Не стоит считать меня совсем наивным. И уж совершенно точно не наивен ты. Вкус чужого поцелуя тебе знаком, я это понял вчера. Так зачем тебе разыгрывать невинность? Сомневаюсь, что твоей совершенной красоты никто не касался. Или тут дело в другом? Быть может, людской король тебе не по нраву? Недостаточно хорош я для тебя?
«Хорош, ещё как хорош», — думал Майрон, не мигая глядя в тёмные глаза Барда, где застыло вопросительное злое ожидание.
— Зачем тебе желать мужчину, когда вокруг полно девиц? — вслух спросил Майрон.
— Я не желаю мужчину. Я желаю именно тебя. И будь ты хоть девицей, хоть мужчиной, будь ты хоть кем, я жажду твоих ласк, — на одном дыхании проговорил король.
— Владыка, — голос Майрона был спокоен и серьёзен, — ответь, я всё ещё твой советник?
— Да, ты мой советник, — подтвердил Бард и нахмурился, не понимая, к чему клонит Голвэн.
Майрон продолжил:
— Так послушай моего совета. Обрати свой взор на девиц. Выбери лучшую. Тебе до́лжно иметь жену и наследника. Ведь ты — король. Тебя обязывает твоё положение. Подумай: если ты свяжешься с мужчиной, как твой народ воспримет это?
— Народ не вправе приказывать моему сердцу, — проворчал Бард.
— Народом ты любим. А, любя, обычно много ожидают. Тебе ли не знать?
Бард молчал, впившись тёмными глазами в Майрона.
— Просто подумай о моём совете, — мягко сказал тот и, бесцеремонно отстранив от себя короля, решительно встал из кресла.
***
В течение дня король был хмур. Сначала Голвэн не явился в спальню. Напрасно Бард ждал. Где Голвэн провёл ночь, он не знал, и это его угнетало. Сегодня утром на нём было другое платье, значит, в своих покоях он был и видел Барда спящим. Король почувствовал себя уязвлённым. Позже Голвэн увильнул от прямого ответа. А ближе к обеду Трандуил уведомил о скором отъезде. В отличие от Барда тот весь лучился.
И Майрон, и эльфийский король старались не смотреть друг на друга, иначе взгляды непременно выдали бы их. А остаться вдвоём им никак не удавалось. Тринистир верным псом ходил по пятам за своим королём, а Бард прилип к Майрону мрачной тенью. Всё, что удалось влюблённым — лишь мимолётное пожатие пальцев украдкой перед обедом, когда все усаживались к столу.
Бард много пил, обиженно поглядывая на Голвэна. Тот вёл непринуждённую беседу с его придворными, то и дело сверкал жемчужинами зубов, и его звонкий, чистый смех оцарапывал нутро Барду.
— Судя по виду короля, между ним и его советником не всё гладко. Вчера светило солнце, а сегодня пахнет грозой, — шепнул Трандуилу на ухо один из его эльфов.
Трандуил тоже заметил дурное настроение Барда.
— Чем ты опечален сегодня, владыка? — прозвучал мелодичный голос эльфийского короля. — Ты выглядишь так, словно получил дурную весть.
— Уж не Саурон ли вернулся в Средиземье? — выкрикнул кто-то из захмелевших придворных.
— А может, он его и не покидал? — пробормотал Тринистир, и все голоса вдруг смолкли.
— Саурон сгинул, — спокойно проговорил Бард, рассматривая дно своего пустого бокала. — Саурон сгинул, Голвэн, не так ли? — спросил он, устремив хмельной взгляд на Майрона.
— Почему ты спрашиваешь об этом меня, владыка? — невозмутимо ответил тот, ловя солнечный луч отполированной золочёной поверхностью пустого кубка.
— Ну как же, ведь ты знаешь его и о нём, — не отставал Бард, — ответь, он сгинул?
— Нет, — просто ответил Майрон, продолжая играть с лучом. — Уничтожить Саурона может лишь Илуватар. Но это не в его планах, судя по всему. Возможно, Творцу виднее, и он счёл, что Саурон к прежним деяниям не возвратится.
— Не возвратится? — вкрадчиво спросил Тринистир, пристально глядя на Майрона. — Ты так хорошо осведомлён о намерениях Саурона, Голвэн?
— А ты осведомлён о них лучше, эльф? — спокойно ответил вопросом на вопрос Майрон и устремил лучистый взгляд на Тринистира. Тот смешался и замолчал. А Майрон продолжил:
— Слишком маловероятно, что Саурон вернётся к прежним планам. Но я бы не советовал… дразнить его, — по-прежнему глядя на Тринистира, веско проговорил он.
— Так он всё ещё опасен? — отозвался Бард. Он поставил локоть рядом с тарелкой и опёрся щекой на ладонь.
— Загнанный зверь всегда опасен, — ответил Майрон, — а потому, не стоит трогать зверя, если он не угрожает.
— Вот и ты, Голвэн, назвал Саурона зверем, — заговорил Трандуил, — и это странно мне. Он был моим врагом в том противостоянии, что лишь недавно завершилось, но зверем называть его мне в голову не приходило. Напротив, я склонен верить в то, что в нём осталось прежнее величие Творца…
— А мне странно, владыка, что ты благоволишь к тому, кто на протяжении тысячелетий истреблял эльфийский род, — холодно бросил Тринистир.
— Тебе так показалось, Тринистир? — Трандуил вскинул бровь. — Я лишь не склонен считать зверем того, кто был велик. И я не верю в то, что в Сауроне не осталось ни следа от дара Эру.
— Зверь не он, а орки, его слуги. Глупые кровожадные твари, — хмельным голосом проговорил Бард.
— Не такие уж и глупые, — возразил Майрон. — Их катапульты и тараны тому свидетельство. Они куда уж лучше тех, что у людей.
— Как будто в этом их заслуга! — рассмеялся Трандуил. — Я больше чем уверен в том, что всё это придумал Саурон, а не они. И даже более того. Он мог придумать что-нибудь такое, что поставило бы точку в войне давным-давно. И точка эта стала бы нам саваном. Но отчего-то он этого не сделал. Не верю, что не мог.
— И почему же он не сделал этого? — спросил Майрон.
— Да потому что цель его была не уничтожить эльфов, а подчинить. Зачем, не знаю. Но думаю, что если бы он, в самом деле, намеревался истребить эльфийский род, ему достало бы и сил, и смекалки этого добиться.
Тринистир хотел было возразить, но его взгляд наткнулся на Голвэна — тот лучезарно улыбался, ласково глядя на Трандуила.
***
Неровной походкой Бард шёл в библиотеку. Затуманенный хмелем взор владыки Дейла не заметил, как Голвэн исчез из обеденной залы. Бард был уверен в том, что после застолья тот уединился среди свитков.
«Он ведь не оттолкнул меня. Он ласков и улыбчив. Ведь если бы я не нравился ему, он бы вёл себя иначе, — думал молодой король. — Девицы… Сколь их побывало в моей постели! Да только теперь мои глаза не желают смотреть в сторону девиц. Эти рыжие волосы и золотистый мягкий взгляд меня даже во снах не отпускают. Найти похожую девицу?.. Чтоб кудри как у Голвэна…»
Бард остановился у приоткрытой двери в библиотеку. Майрон и в самом деле был там, но ждал отнюдь не Барда. Он перебирал свитки на полках.
«Ни одна девица с ним не сравнится», — вздохнул Бард и повернул обратно, решив, что на сегодня его гордость ущемлена довольно.
Едва владыка Дейла скрылся, в приоткрытую дверь библиотеки проскользнул Трандуил.
— Я еле дождался, пока ты останешься один, — шептал он между поцелуями, — король от тебя ни на шаг не отходит. Он сегодня не в духе. Ты что, поссорился с ним?
— Я всего лишь дал ему совет, — промурлыкал Майрон, лаская кончиком языка шею под мочкой уха и вдыхая аромат золотистых волос. — Дельный, между прочим. А он ему пришёлся не по вкусу. Бард как малое дитя, что настаивает на желанной забаве.
— И, надо полагать, забава эта — ты, — тихо рассмеялся эльф, притягивая к себе Майрона.
Тот обвил Трандуила руками и заглянул ему в глаза.
— У меня внутри будто что-то сладко плавится, когда я вижу тебя, — голосом, идущим из самой глубины, тихо проговорил он. — От красоты твоей мой взор затуманивают слёзы. Когда я слышу твой голос, меня охватывает дрожь, ибо он мне слаще всякой музыки. Касаться тебя — величайшее благо. Я никогда не испытывал подобных чувств. И я не могу ответить, что тому причиной. Ты проник в мою кровь, сплёлся с моим духом воедино. И прежним мне уже не стать. Это ли любовь? Мой эльф, мой прекрасный, совершенный… Мне стал понятен замысел Творца…
Трандуил не дал ему закончить и приник к его рту нежным поцелуем. А потом прошептал в губы:
— Это любовь. Она не гость, к чьему прибытию ты можешь быть готовым. Она не спрашивает разрешения войти, не объясняет и не задаёт вопросов. Но, раз явившись, не уходит, меняет всё и навсегда. У эльфов — так. Любовь неподвластна времени и предрассудкам. Ей всё равно, что было до неё…
Услышав последнюю фразу, Майрон подхватил Трандуила и, приподняв, крепко прижал к себе. Тот тихо засмеялся низким, дразнящим смехом. Он наклонил голову, чтобы дотянуться до алых губ, и шёлк его волос укрыл лицо и плечи Майрона.
До слуха влюблённых донёсся странный звук, похожий на стон. Их взгляды метнулись в сторону двери. Согнувшись, будто от удара клинком, опираясь рукой на стену, там стоял Тринистир. Он выглядел так, словно ему действительно нанесли смертельную рану, и сквозь неё ушла вся кровь. В обрамлении чёрных волос его искажённое му́кой лицо теперь казалось почти прозрачным. Серые глаза эльфа были наполнены страданием и ужасом.
Трандуил вздохнул. Он понимал, какой это удар для любящего Тринистира. Но не знал, как его утешить. Король по-своему любил своего эльфа-распорядителя, но не так, как тот того желал. И он был равнодушен к мужчинам. Пока не встретил Голвэна. Трандуил перевёл взгляд на возлюбленного. Тот был так же бледен, как Тринистир, он предостерегающе наклонил голову, сверкая глазами из-под изящных тёмных бровей.
— Ты… ты… и он, — с болью глядя на Трандуила, прохрипел Тринистир так, будто ему сдавило горло.
— Да, друг мой, — мягко ответил лесной король. — Так решило моё сердце.
Взгляд Тринистира скользнул на Майрона, и тот напрягся, как зверь перед прыжком. Во взгляде эльфа озёра боли вмиг иссушились гневным пламенем. Тяжёлый взгляд Майрона приказывал Тринистиру молчать, но тому уже было всё едино, и горечь, гнев, боль стали выплёскиваться вместе со словами, обращёнными к Трандуилу:
— Ты с ним! Он одурманил тебя своим прекрасным обликом и сладким голосом! Он в этом мастер! Я это знаю! Коварный! Подлый! Ты! — крикнул Майрону Тринистир. — Я согласился на твоё условие, поверив, что ты любишь короля! Я думал, ты влюбился в Барда! Я думал…
— Я в самом деле люблю короля, — спокойно заговорил Майрон, — но я не в ответе за то, что ты думал.
— Тринистир, со временем, видя меня счастливым, ты примешь это, — ласково проговорил Трандуил.
Тот отшатнулся:
— Приму?! Я никогда это не приму! Да ты не ведаешь, кто он! Он… ведь он…
Майрон холодно прервал его:
— Сейчас тобою движет ревность, а не мудрость, эльф. Дай себе время для раздумий. Замолчи.
— Не то что? Убьёшь меня, как обещал? — криво улыбнулся Тринистир. — Вновь обернёшься зверем и, наконец, вонзишь свои клыки?
— Ты не прислушался к совету, — тихо произнёс Майрон. — Зря.
Трандуил переводил взгляд с одного на другого, ощущая, как перед ним медленно разверзается пропасть.
Тринистир горько рассмеялся:
— Мне всё равно, что ты сделаешь со мной, но короля ты не получишь. Не этого! Нет! Не его! Ты знаешь, кто он, Трандуил?!
Вдруг Тринистир схватился за горло и распластался на стене, словно придавленный невидимой рукой. Майрон стоял, не шелохнувшись, лишь его глаза пронзали эльфа взглядом.
— Если бы я хотел тебя убить, ты был бы мёртв. Давно. Но что-то меня остановило. Не жалость. Нет! Любовь. Любовь к нему, — Майрон кивнул в сторону застывшего бледным изваянием Трандуила. — Я бы убил тебя тогда в лесу, но я увидел в тебе его. И не смог. Не смог. Ты понимаешь?
Майрон вздохнул и опустил взгляд. В то же мгновение обессиленный Тринистир рухнул на пол, всё ещё сжимая руками горло и судорожно дыша. Майрон подошёл к столу, плеснул немного вина в бокал и подал Тринистиру.
— Пей. Боль притупится, — промолвил он невозмутимо. Тринистир не стал упорствовать и залпом проглотил вино. Майрон взял пустой бокал из его рук и отошёл к столу.
— Я думал, — захрипел Тринистир, — что ты утратил всю силу со своим Кольцом, но я ошибся…
Майрон развернулся к нему настолько резко, что волосы его взметнулись, и длинное платье обвило его ноги.
Трандуил стоял, как громом поражённый, теперь он был бледнее Тринистира. Майрон видел, что королю уже почти всё ясно.
— Да. Ты ошибся, — грустно ответил он эльфу, опускаясь в одно из кресел. — Во многом. Но поймёшь ты это позже. Когда ничего уже нельзя будет исправить.
— Кто ты? — прошелестел бесцветными губами Трандуил, взглянув на Майрона.
Тот едва сдерживал себя, чтобы не броситься к королю и не сжать его в объятиях, успокоить, сказать, что это лишь одно из его страшных ночных сновидений. Но истина упрямо стояла между ними, неумолимая в своей наготе.
Майрон мягко откинулся на спинку кресла и, не мигая, продолжал смотреть на Трандуила. Наконец, его губы шевельнулись, и в тишине библиотеки прозвучал ответ:
— Я Майрон, Трандуил.
========== 14. Лишить рассудка либо исцелить ==========
Потрясённому Трандуилу казалось, что каждый вдох разрывает ему грудь. Словно в тумане, память лихорадочно отыскивала имя «Майрон», сердце оглушительно стучало, отбивая мгновения, что приближали короля к болезненной правде.
