Текст книги "Сердце Зверя (СИ)"
Автор книги: Eltera
сообщить о нарушении
Текущая страница: 56 (всего у книги 57 страниц)
– Кажется, пора вставать, – философски резюмировал Саске, который уже привык спать в одежде на случай, если очередной волчонок решит спрятаться у них, спасаясь от выволочки.
Довольная собой девчонка показала язык сурово погрозившей ей пальцем матери, заглянувшей в распахнувшуюся после проникновения полу палатки.
Утро было в самом разгаре, и впервые за последние дни Наруто встречал его почти спокойным. Они ступили на эту дорогу, а значит, должны по ней идти до последнего с уверенностью, а не с постоянными сомнениями.
К вечеру того же дня небольшая компания в лице восьми оборотней и шести человек остановилась в лесу вблизи стен Гринды. Остальная стая осталась позади вместе с четырьмя выделенными для ее защиты волками. Сакура и Ино, которых безуспешно пытались оставить с ними, сейчас демонстрировали нарочитую обиду и шли чуть поодаль, игнорируя всех остальных. Шикамару, поссорившийся с женой из-за ее упрямства, тоже всячески показывал, как он недоволен, и шел с другой стороны от супруги.
Саске, за долгие месяцы знакомства с Наруто уже успевший усвоить, что он обязательно полезет в самое пекло, с таким положением вещей смирился, а потому не слишком переживал. К тому же то, что они с Наруто были абсолютно равны, устраивало их обоих.
– Устраиваемся здесь, – проговорил Наруто, бросая на землю свою сумку. – Только не слишком капитально, вдруг придется уходить, – добавил он.
Оборотни разбрелись по поляне, привычно обустраивая свой лесной быт. До лесов Гринды они добрались за пять дней, и у них оставалось чуть больше недели до полнолуния. Времени было, если разобраться, в обрез, и тратить его попусту было нельзя.
Именно поэтому Орочимару и Саске, прихватив телефоны, отошли чуть поодаль, связываясь каждый с нужным человеком. Орочимару звонил своей знакомой из Гринды, а Саске, мысленно радуясь тому, что нужные номера телефонов он хранил в ежедневнике, а ежедневник прихватил с собой, когда уходил из Конохи, решил связаться с парочкой журналистов, которые бы и в пекло полезли за эксклюзивом. С этими журналистами, правда, Саске был знаком постольку-поскольку: когда-то они дотошно доставали его, предлагая пошпионить во благо свободы информации. И, что было немаловажно, оба журналиста работали на независимые издания, связанные с правозащитными организациями. А один из них был, ко всему, достаточно известным блогером, что тоже играло на руку. И Саске не сомневался, что за его историю (учитывая, что он был в розыске) журналисты ухватятся сразу же. Так оно и оказалось. Не задавая лишних вопросов, журналисты моментально согласились примчаться в Гринду и ждать там дальнейших указаний. Ведь они, конечно же, все понимают, его ищет столько народу, что было бы неосмотрительно выдавать свое местоположение. Упускать шанс прославиться на весь мир журналисты, как Саске и ожидал, не решились, памятуя о том, что такая возможность выпадает слишком редко, чтобы можно было ею разбрасываться. Что ж, эксклюзив им Саске готов был предоставить еще какой.
– Ну что? – встретил его вопросом Наруто, рядом с которым стоял вернувшийся Орочимару.
Саске пожал плечами, задумчиво разглядывая простенький старый телефон. Оборотни, постоянно избавлявшиеся на всякий случай от мобильных, других и не имели. А свой собственный телефон, найденный тогда в здании, пришлось уничтожить вместе с сим-картой.
– Они приедут в Гринду. Дальше, если все получится, эта твоя знакомая с ними свяжется, – отозвался он.
Орочимару кивнул.
– Тсунаде придет сюда вечером. Я сам ее встречу.
Наруто кивнул и хотел было что-то сказать, но его отвлекла появившаяся поблизости Карин. Судя по всему, оборотни что-то там не поделили, и теперь им требовалось вмешательство вожака. Наруто повернулся к Саске, сделал огромные глаза, скорчил рожицу и поплелся решать чужие проблемы.
Орочимару наблюдал за ним с едва заметной насмешкой в желтых, будто змеиных, глазах.
– Лучше бы ты мог опять возглавить стаю, – проговорил Саске, провожая Карин с Наруто взглядом.
Интересно, что оборотни могли не поделить на поляне в лесу? Впрочем, как показывала практика, у диких были абсолютно те же проблемы, что и у живущих в городе жителей. Найти повод для ссоры и те, и те ухитрялись одинаково легко.
– Не соглашусь. Для этого мне пришлось бы искать альфу, а мне хватило и последнего раза, о котором мы не вспоминаем, – отозвался Орочимару. – Да и ему полезно. Он чувствует себя при деле, ему это нужно, – добавил он, подумав, и ушел.
С этим Саске спорить не мог. Наруто, несмотря на то, что периодически ему явно хотелось стать первым вожаком, порешившим собственную стаю, казался действительно подходящим для этой роли. Он был на своем месте, даже несмотря на наличие пары. К тому же Саске ему нисколько не мешал, предпочитая не вмешиваться в дела стаи. Все равно Наруто, выросший с Орочимару, понимал всю эту кухню куда лучше него. Да и стае так было намного спокойнее – потому что поначалу Саске буквально кожей ощущал, что оборотни опасливо ждут от него, что он начнет во все вмешиваться и не будет давать Наруто возможности управлять стаей.
Вернувшийся Наруто, кое-как примиривший поцапавшихся оборотней, прижался к Саске, сцепляя пальцы за его спиной.
– Я опять нервничаю, – признался он шепотом, который вряд ли бы помог в данной ситуации.
Сомнительно было, что чуткий слух оборотней, находившихся от них самое большее в паре метров, не уловит сказанную не слишком тихим шепотом фразу.
Впрочем, годами выработанная тактичность давно приучила волков не обращать внимания на происходящее, если только оно не несло для них угрозы. Все бытовые мелочи, включая приватные разговоры, они успешно пропускали мимо ушей, не слишком на них зацикливаясь. И пусть в итоге все знали обо всех, этими знаниями никто не апеллировал, уважая чужое право на личное пространство.
Саске погладил его по плечам и чуть сжал пальцы, разминая напряженные мышцы. Несмотря на вполне поселившуюся в Наруто уверенность в правильности всего происходящего он по-прежнему не мог расслабиться. Да оно и было неудивительно – на кону стояло много жизней, а Наруто, как вожак, отвечал за благополучие всей его компании. Повернуть назад ему не давало только осознание того, что сейчас они рискуют потерять четырнадцать человек, а в случае их бездействия смертей будет много больше. Омег не оставят в покое, да и их компанию тоже попытаются истребить в первую очередь.
– Мы постараемся, чтобы все прошло нормально, – утверждать, что все закончится хорошо, Саске не стал – просто потому, что он не мог быть в этом уверен на сто процентов.
Впрочем, верить в то, что все получится, отсутствие сотни процентов ему совершенно не мешало.
– Да это я знаю, – тоскливо отозвался Наруто, который и в жизни не мог представить, что пойдет свергать Гильдию и доверяться незнакомцам, проводя полнолуние рядом с городом.
Скажи ему кто-нибудь лет пять назад, что его ждет в будущем, Наруто бы никогда не поверил. Пусть он и хотел всегда, чтобы положение вещей изменилось, и города приняли оборотней, но лезть на рожон никогда не собирался. Проведенная в бегах жизнь тому только способствовала.
Короткий разговор, впрочем, Наруто все равно успокоил. Близость Саске вообще действовала на него благоприятно хотя бы потому, что теперь он был рядом и не нужно было гадать, здоров ли он и где находится.
– Я тебя люблю, – добавил Саске, когда Наруто отстранился, избавившись с его помощью от очередного приступа нервозности.
– Угу, – отозвался Наруто и, зевнув, почесал затылок.
Саске наблюдал за этим представлением, скептически выгнув правую бровь.
– И все? – уточнил он наконец, когда никакой другой реакции не последовало.
Наруто уставился на него честными недоуменными глазами, будто действительно не понял, в чем вообще проблема и с чего возник вопрос.
– А тебе чего надо? Тебя, может, еще и поцеловать за откровения? – удивился он, поблескивая хитрыми глазами.
Саске комично вытянул губы, скорчив такую мину, будто был как минимум создатель слова «скептицизм» и, разведя руками, выдал беззлобное:
– Засранец.
И, развернувшись, направился к месту, куда скинул их сумки. Обживаться на выбранной поляне никто не спешил, поскольку никто не знал, останутся они тут до полнолуния или придется уходить, если эта Тсунаде откажется им помочь.
– Эй, и все? – возмутился уже Наруто, оставленный в гордом одиночестве, и двинулся следом.
Саске хмыкнул, уселся на землю, небрежно скинув туда ветровку, и снисходительно махнул рукой притормозившему рядом с ним Наруто.
– Можешь извиняться, – великодушно разрешил он.
Наруто скорчил ему рожицу и уже собирался было что-то ответить, явно нарываясь (а бросать вызовы, учитывая, как Саске на них реагировал, он любил), но ему помешал проходивший мимо Орочимару.
– Предлагаю вам с вашими игрищами отправиться в лес, – бросил он. – Только не увлекайтесь, у нас еще дела, – добавил Орочимару, скрываясь из виду.
Наруто переглянулся с Саске, только сейчас замечая, что почти вся стая, за неимением лучшего развлечения, наблюдала за их короткой перепалкой. Впрочем, это для них было делом обыденным. Учитывая, что никто из стаи не жил никогда с альфой – случаи использования охотника в качестве донора спермы не считались, – подобные взаимоотношения были для оборотней в новинку. В первые дни они вовсе, кажется, по пятам ходили за Саске, будто в жизни не видели альфу.
– Точно теща, – признал наконец прозвище Орочимару прекрасно ему подходящим Наруто под согласные кивки Саске.
– Хотя его совет мне понравился, – добавил Саске, подумав.
Наруто бросил в него курткой, но продолжать препирательства на тему не стал – вся стая грела уши, а Наруто хотелось хотя бы постельные вопросы обсуждать в приватной обстановке.
Как он и ожидал, сообразив, что развлечение закончилось, оборотни разочарованно занялись своими делами. Впрочем, особых дел у них до вечера все равно не было, и Наруто не сомневался, что вскоре они снова перейдут в режим: «послушай, о чем там переговаривается вожак с парой». Наруто со вздохом подумал, что им с Саске повезло, что оборотни не додумались до режима: «посмотри, чем там занимается вожак с парой». Саске, судя по его озадаченному лицу, был с ним абсолютно солидарен.
Вечером, когда солнце уже скрылось за горизонтом и небо потемнело, Орочимару, коротко кивнув Наруто на прощание, ушел, оставляя стаю в ожидании. От исхода этой встречи, фактически, зависело все – без помощи Тсунаде у них не было шансов что-либо изменить. Никто им не поверит, если за ними не будет стоять человек, в чьей адекватности и влиятельности нельзя было усомниться. Без такой поддержки они – всего лишь кучка преступников, которые наводнили Коноху дикими и слиняли, наплевав на приказы гильдейского начальства. И, конечно, они при всем этом были еще и кучкой оппозиционеров, выступающих против Гильдии, а этого там, естественно, потерпеть не могли. Гильдия и правозащитников терпела кое-как, предпочитая втайне срывать им все планы и не давать их движению развиваться.
Орочимару появился уже через час. С ним оказалась женщина-бета, от которой, правда, веяло такой властностью, что только запах мешал принять ее за альфу. Образ суровой властительницы дополняли тяжелые ботинки и короткая спортивная куртка с капюшоном, который женщина небрежно набросила на голову.
Показавшись на поляне, она скинула капюшон, поправила светлые волосы и внимательно оглядела компанию у костра. На встрече присутствовали только «человеческая» часть стаи и Наруто с Карин и Орочимару. Остальные расположились у другого костра, расположенного чуть поодаль.
– М-да, – глубокомысленно отметила женщина, оглядывая поднявшихся при ее приближении на ноги людей. – Да тут прямо клад для какого-нибудь ищейки. Вся разыскиваемая преступная компания в сборе, – добавила она. – Вы не представляете, сколько раз у меня требовали развесить по всему городу ваши физиономии. Тсунаде, – представилась женщина, протягивая выступившему вперед Наруто ладонь.
– И что, развесили? – поинтересовался Саске, тоже получивший свою порцию рукопожатий.
Тсунаде, кивками поприветствовавшая всех остальных, пожала плечами.
– Делать мне больше нечего что ли? На гильдейских постах пусть что хотят вешают, а город пачкать не дам, – ответила она.
Орочимару прошел мимо нее и сел на застеленное легким покрывалом длинное бревно, служившее своеобразной скамейкой. На ней уже, нахохлившись, будто замерзшие воробьи, сидели Сакура и Ино, зябко кутавшиеся в куртки. Уходя из Конохи, они, конечно, прихватили теплые вещи, но погода строила козни, и холодало так, что не слишком толстые куртки не спасали. Да и, честно признаться, они не ожидали, что проведут столько месяцев, живя в лесу с оборотнями.
Тсунаде устроилась рядом с Орочимару, вытянув ноги по направлению к костру. Оценивающим взглядом скользнув по замерзшим девушкам, она бросила укоризненный взгляд на Орочимару.
– Мог бы и сказать, что у вас с припасами туговато. Я бы захватила пару курток потеплее, – отчитала она досадливо поморщившегося Орочимару.
Спорить он, правда, не стал. Так уж повелось еще с самого их знакомства: Тсунаде вечно журила Джирайю, относясь к нему, как к младшему (и туповатому) братцу, и на его пару перенесла точно такое отношение. И помогать Орочимару она не перестала даже после смерти Джирайи, рискуя при этом своим положением – узнай кто, что глава города тайком снабжает припасами диких, и карьере Тсунаде пришел бы конец.
– Итак, ради чего такого вы вытащили меня сюда? – отказавшись от предложенного чая, напрямую спросила Тсунаде, опираясь локтями на колени.
Ответа она, впрочем, ждала только от Наруто или, на крайний случай, Орочимару. Перед ней, несмотря даже на присутствие людей, была стая, а в стаях обычно все скидывают на вожака. Так оно и оказалось.
– Нам нужна ваша помощь, – ответил Наруто. – Но она может стоить вам карьеры, если не хуже.
Тсунаде очень хотелось сказать, что обо всем этом она догадалась и сама, но она тактично промолчала. Что же до карьеры и положения в обществе… Она пятнадцать лет занималась тем, за что ее отдали бы под суд, если бы узнали – помогать диким было строго-настрого запрещено. Но Тсунаде все равно помогала, потому что могла это делать. И даже не только стае Орочимару, в ее «списках» было почти два десятка стай, которые периодически приходили к ней за помощью. Ей было сорок, и у нее не было семьи, а была только работа, которая ей, конечно, нравилась, но… Конца света бы не случилось, скинь ее кто-нибудь с кресла главы города.
– Ближе к делу, мальчик. Боюсь, что акцент на негативных последствиях моей помощи не слишком мотивирует на оказание этой самой помощи, – не удержалась Тсунаде от шпильки.
Хотя на деле такой подход к делу произвел на нее приятное впечатление. Легко просто просить кого-то о помощи и куда сложнее – просить его, осознавая, что для человека это лишние проблемы.
Саске, сидевший рядом со смутившимся Наруто, хмыкнул и незаметно почесал ему поясницу, призывая к смелости. Наруто мучительно захотелось завязать ему руки узлом, но дергаться он не стал, чтобы не привлекать излишнее внимание к их скромным персонам.
– Вы ведь должны знать Шимуру Данзо? – то ли утвердил, то ли спросил Наруто и замолчал, выжидательно глядя на Тсунаде.
Та пожала плечами.
– Первый советник правителя, и что? – отозвалась она, начиная раздражаться – ее «ближе к делу», похоже, благополучно проигнорировали, и это виляние вокруг да около Тсунаде злило.
Но Наруто тянуть кота за хвост не собирался. Ему и самому хотелось скорее покончить с этим рассказом, который протянулся через их жизнь, зацепив за собой еще и ни в чем не повинных людей, расплачивавшихся теперь за помощь им с Саске. И даже то, что никто из бывшей гильдейской компании ни в чем их не упрекал, не спасало.
– По нашим данным, он является главой Гильдии. И планирует совершить государственный переворот, – закончил мысль Наруто.
Шикамару молча протянул Тсунаде распечатанные документы (а на какие ухищрения пришлось пойти, чтобы распечатать бумаги, история благоразумно умалчивала), которые прямо-таки пестрили компроматом. В них было все – и история с Джирайей, и данные о перевороте, и информация о сообщниках, о подкупах, о финансовых махинациях…
Тсунаде, хмуро выслушавшая умозаключение Наруто, взяла бумаги и углубилась в чтение, изредка задавая вопросы, которые хотела прояснить четче. В итоге пришлось рассказать ей все – вплоть до истории с серийным убийцей, на которой Саске скривился так, будто ему насильно впихнули в глотку лимон, лайм и грейпфрут одновременно. Нет, он по-прежнему не жалел о том, что сделал и не чувствовал никакой вины; другое дело, что, дай ему кто шанс прожить по-новому, он бы поступил немного иначе, и Наруто в свои дела посвящал. Его таинственность едва не стоила ему любимого человека, и только этот факт Саске и угнетал.
Тсунаде заинтересованно покосилась на него, но подробностей требовать не стала. Хотя бы потому, что эта история весьма опосредованно была связана с основной сюжетной линией.
– Предположим, это все правда. И чего вы от меня хотите? – поинтересовалась Тсунаде, задумчиво равняя листы, лежавшие у нее на коленях.
Огонь причудливо играл с тенями, которые прыгали по бумагам, будто нарочно выбрав белую поверхность для своих забав.
– Мы не можем пойти и заявить обо всем этом – нам не поверят. Другое дело, если бы обо всем сообщил достаточно влиятельный человек с хорошей репутацией, от которого нельзя было бы просто так отмахнуться, – ответил ей Саске, уже уяснивший, что эта женщина любит конкретику.
– То есть я, – закончила за него Тсунаде, поджимая губы.
Она надолго замолчала, даже достала сигареты из кармана куртки и щелкнула зажигалкой. Покосившись на напрягшихся оборотней, она поднялась на ноги и отошла чуть дальше, сверившись с направлением ветра – пытать чувствительных к запахам оборотней сигаретным дымом она не собиралась. И курить, вообще-то, тоже – привычка завелась у нее после смерти Джирайи, и все последующие годы Тсунаде старательно пыталась бросать курить. Пока, правда, безрезультатно, хотя количество выкуриваемых в день сигарет заметно сократилось.
Асума проводил пачку сигарет жадным взглядом и отвернулся. Его собственные запасы уже давным-давно закончились, да и оборотни не слишком любили запах курева, поэтому Асума вынужденно завязал с курением, но был от этого совсем не в восторге.
Затушив окурок о ствол дерева, Тсунаде небрежно выбросила его в кусты и вернулась на свое место. Выжидательные взгляды молчаливой компании ее немало нервировали, равно как и вся сложившаяся ситуация.
– Я очень надеюсь, что информация здесь правдивая, – вздохнув, ответила наконец Тсунаде. – Потому что если нет, я поселюсь с вами и буду капать вам на мозги всю оставшуюся жизнь, – добавила она зловеще.
За такой подрыв авторитета Гильдии, если информация окажется ложной, ей будет грозить суд, не говоря уже о том, что о работе можно будет забыть. Ну а ждать приговора Тсунаде не слишком хотелось – он все равно будет максимально суровым, потому что Гильдия не терпела, когда ей переходят дорогу. С другой стороны, если информация правдива – это будет огромный скандал и превосходный шанс доказать несостоятельность Гильдии, возможность улучшить нынешнее положение омег… И огромный риск для нее, Тсунаде, потому что она никогда не сомневалась в том, что возмутителей спокойствия такая организация убирает быстро и просто.
Орочимару хмыкнул и сочувствующе погладил Тсунаде по колену. Та в ответ посмотрела на него далеким от восторга взглядом, но промолчала, собирая бумаги в предложенную Шикамару папку, в которой лежали еще и флешки со всем необходимым.
– Спасибо, – искренне поблагодарил Наруто.
Он хотел было протянуть руку для рукопожатия, но в последний момент передумал. Слишком уж язвительной была эта женщина, несмотря даже на то, что она казалась действительно хорошим человеком.
– Возьмите, – Саске отдал Тсунаде листок с номерами телефонов и именами. – Это журналисты, они со дня на день должны приехать в Гринду. Свяжитесь с ними, скажите, что от меня, они вам помогут.
Тсунаде оглядела листок, прищурилась, разбирая чужой почерк, и запихнула листок в файл с документами.
– Говорила мне мать, не общайся с этим мальчиком, от него ничего хорошего не дождешься, – страдальчески вздохнула Тсунаде, вдруг вспомнив мать, которая всегда не любила Джирайю.
Это была совершенно непонятная, не поддающаяся никакой логике искренняя нелюбовь, которую Тсунаде всегда игнорировала.
– У нас еще не закончились просьбы, кстати, – бестактно испортил ей всю ностальгию Орочимару, бесцеремонно врываясь в цепочку ее рассуждений.
Тсунаде приподняла брови, уложила поудобнее папку на коленях, подперла подбородок рукой и вздохнула.
– Валяйте, – обреченно проговорила она, мысленно делая ставки: будет следующая просьба еще хуже или все-таки лучше.
Наруто смущенно кашлянул. Мало того, что они уже своей просьбой подставили человека, так теперь собирались сделать это еще раз. Контрольный в голову, не иначе.
– Мы же рассказали, что синдром альфы работает и распространяется даже на стаи, – почти издалека начал Наруто, по удивленно расширившимся глазам Тсунаде уже понимая, что она сообразила, куда ветер дует.
– Только не говорите мне, что собрались притащиться обращаться в город, – перебила Тсунаде, оглядывая собравшуюся компанию.
Но все смотрели на нее такими честными и незамутненными взглядами, что Тсунаде мысленно наклеила на всех ярлыки: «неадекват». Конечно, показать всем вокруг, что дикие не опасны, что исследования правозащитников успешны, что Гильдия водила всех за нос, выбивая себе финансирование на войну, которой легко можно было избежать – это круто, но не в город же, полный народу, тащить стаю оборотней. Мало того, что в Гринде все-таки находились охотники, которые подобного не допустят… Так и горожане, которые хоть и были толерантными людьми (другие в городе, открытом для оборотней, не задерживались), такого тоже не потерпят из банального страха.
– Не обязательно в сам город, – утешил ее Наруто. – Нам достаточно обратиться за стенами города, чтобы доказать, что мы не опасны. На фоне той информации, что вы сольете о Гильдии, это будет очень кстати.
Тсунаде снова задумалась, машинально взяла пластиковый стаканчик с чаем, который ей вручила сидевшая рядом Карин, и теперь грела о него руки.
– Давайте так, – наконец проговорила Тсунаде долгих десять минут спустя, залпом выпивая остывший уже чай. – Если то, что я солью о Гильдии, окажется правдой, вы придете к городу в полнолуние. Я позабочусь об охотниках, которые сидят в городе, и как-нибудь успокою горожан. Если же информация не подтвердится… То я уже, скорее всего, буду в бегах, так что помочь вам все равно никак не смогу.
Замечание было резонным и правдивым. Окажись информация правдивой, у нее, Тсунаде, просто не будет повода не позволять опустить Гильдию с ее садистскими наклонностями еще больше. В обратном же случае ей будет не до полнолуния.
– Спасибо вам, – в очередной раз поблагодарил Наруто, в этот раз не удержавшись – руку для рукопожатия он протянул и мягко сжал поданную в ответ узкую ладонь.
Засиживаться Тсунаде не стала. Несмотря на теплую одежду, она изрядно продрогла, поэтому почти сразу же, собравшись, попрощалась с присутствующими и, прихватив с собой Орочимару в качестве сопровождения, ушла обратно в город.
Карты были сданы, и теперь оставалось только ждать.
Ночь полнолуния выдалась, во-первых, необычайно светлой: небо было чистым, звезды сияли по-особенному ярко, да и луна не отставала, будто тоже осознавала всю торжественность ситуации, а во-вторых, необычайно теплой. За последнюю неделю погода успела перепробовать все – и солнце, и дожди, и град, и ветер – и, видимо, немного притомилась от собственных экспериментов. И именно поэтому ночь полнолуния была тихой, безветренной и очень теплой.
Погода, правда, совершенно не соответствовала буре, бушевавшей в глубине души Наруто, который в эту ночь вместе со своей стаей оказался напротив запертых ворот, ведущих в Гринду. И мало того, что он был в эту и без того беспокойную для всех оборотней ночь у города – так он еще и был, разумеется, голым, поэтому ощущал себя еще глупее, стоя закутанным в плед. Остальные члены его стаи, жавшиеся друг к другу в поисках успокоения, тоже чувствовали себя не лучше. Ситуацию не спасал даже слишком спокойный Орочимару, которого, кажется, совершенно ничего не беспокоило, и Саске, терпеливо не выпускавший его ладонь из своей уже который час.
Собственно, последняя неделя выдалась настолько сумбурной, что Наруто ощущал себя хомяком, которого засунули в прогулочный шар и хорошенько раскрутили – ему казалось, будто он совершенно потерял ориентацию в пространстве, что все происходящее – нелогично, что происходит вообще какая-то ерунда, и что тогда он вообще здесь делает?
Сначала было выступление Тсунаде, которая отдала им свой планшет, чтобы они могли полюбоваться на все это безобразие. Выступление проходило в прямом эфире, одновременно оно транслировалось через интернет благодаря ушлым знакомым Саске, которые вцепились в эту сенсацию, как голодные собаки в кусок мяса. Тсунаде загодя разослала копии документов в правительство, куда имела доступ как, собственно, правительственный человек, пусть и из другого города. Они же оказались и в интернете – выгодно было иметь в знакомых человека, на чей блог были подписаны несколько миллионов человек. Общественный резонанс был настолько мощным, что отпираться правитель не стал, а оперативно подтвердил, что да, его советник был одновременно главой Гильдии. Это была вынужденная мера, сообщил правитель, и долгие годы его советник прекрасно выполнял свои многочисленные обязанности. Информация, переданная Тсунаде, была проверена и, к ужасу своему, добавил правитель, подтвердилась. На допрос советник не явился, а спешно покинул город вместе с людьми, чьи имена были перечислены в списках. Они, конечно же, объявлены в розыск, но пока поиски не дали никаких результатов. Тсунаде публично поблагодарили за бдительность, за патриотизм и гражданскую сознательность. Тсунаде смущалась и в интервью ловко уворачивалась от вопросов о том, откуда у нее столько компромата на такую известную личность. Одним словом, общество гудело, как потревоженный улей. Вести о сорвавшемся перевороте заставляли включаться в обсуждения даже тех людей, которых политика не интересовала вообще. Правозащитники уцепились за открывшиеся подробности дела Джирайи и финансирования Гильдии. Но о судьбе диких по-прежнему говорили мало, поэтому в эту ночь Наруто со стаей оказался под стенами города.
Тсунаде, загодя приказавшая задержать всех гильдейцев (теперь она боится за свою жизнь, ведь это такая опасная организация – вещала Тсунаде во все камеры и диктофоны, заверяя, что содержат задержанных в прекрасных условиях, она-то не преступница, в отличие от!), вновь вооружилась прямым эфиром, своими верными журналистами, которые едва слюной не капали, предвкушая новую сенсацию (… и повышение на работе, и премию, в конце концов!) и попросила горожан по возможности собраться на площади перед воротами в город.
– Вы помните, что я говорила на этом месте в прошлый раз. Информация оказалась правдивой, и мы избежали государственного переворота и сохранили мир. Сегодня я снова хочу выступить и развеять очередную ложь Гильдии. Все вы знаете о синдроме альфы, на который так напирают правозащитники в своих исследованиях. Гильдия уверяла нас, что он не работает, что это очередная чушь, что мы должны продолжать вести бесплодную войну с омегами, которые провинились перед нами только тем, что родились не в городе, – мысленно радуясь, что написала речь заранее, вдохновленно говорила Тсунаде, шагая взад-вперед по установленному для нее помосту. – Я и хочу с полной уверенностью заявить вам, что они лгали. Синдром альфы существует и даже больше – он работает и распространяется на целые стаи. Разве не этого хотели бы мы все? Жить в мире и согласии с омегами, которые не причинили бы нам вреда даже в полнолуние. Наше общество расколото на части. В нашем законодательстве прописаны наказания за убийства, но при этом Гильдия вырезает омег целыми стаями, вместе с детьми. Сейчас у нас есть шанс попробовать жить по-человечески, а не как звери, истребляющие себе подобных. Вы скажете, что нет доказательств существования синдрома альфы, но я вам их предоставлю. За этими воротами, – Тсунаде кивнула на запертые ворота, и все слушатели, невольно завороженные искренностью ее тона, повернули туда головы. – За этими воротами меня ждет стая, которая после обращения останется абсолютно адекватной. Сейчас я пойду к ним и докажу всем, что долгие годы жили во лжи, призванной оправдывать убийства. Если хотите – идите со мной, – Тсунаде спустилась с помоста и решительно прошагала к воротам.
Журналисты увязались за ней – один из них при этом вдохновенно строчил что-то на планшете, ухитряясь вести прямой репортаж прямо через блог – записывая все свои приключения.
Собравшиеся на площади горожане, озадаченные подобным развитием событий, застыли, переглядываясь между собой. На лицах многих собравшихся, впрочем, читалось искреннее любопытство. Кажется, решительность главы города, которая собралась лезть к обращающейся стае безо всякого страха, их вдохновляла.
Наконец, от толпы отделилось несколько десятков человек, которые набрались достаточной смелости для подобной авантюры.
Тсунаде, ждавшая их у небольшой двери в воротах, мягко улыбнулась.
– Что ж, для начала достаточно, – заметила она и, распахнув дверь, первой вышла наружу.
За ней увязалась вся собравшаяся цепочка, включая операторов с камерами. Двери за ними закрылись (Тсунаде сама попросила об этом, чтобы не нервировать оставшихся в городе людей, которые продолжали наблюдать происходящее через установленный на той же площади экран). На дороге перед въездом в город, по разные стороны друг от друга, остались только горожане и новоприбывшая стая. Ночь становилась все интереснее и интереснее.
– Ужас, тут камеры, а я ужасно выгляжу, – пожаловалась Сакура, делая безуспешную попытку спрятаться за Кибой.
– Нет уж, пусть весь мир видит тебя такой, – злорадно захохотав, заявил Киба, выталкивая ее перед собой.
Как и все собравшиеся сегодня на этой дороге, он жутко нервничал, но пытался не подавать виду. Первая часть плана у них прошла идеально, и Тсунаде не подвела, равно как и документы, оказавшиеся правдивыми. Однако он, как и вся компания, по-прежнему был в розыске, да и беспокойства за стаю никто не отменял. За прошедшие месяцы Киба так привык к оборотням, что понятие «часть стаи» для него теперь было совершенно обыденным.
