Текст книги "Сердце Зверя (СИ)"
Автор книги: Eltera
сообщить о нарушении
Текущая страница: 53 (всего у книги 57 страниц)
– Почему ты меня не убил тогда? – стараясь отвлечься от не слишком-то веселых мыслей, спросил Саске, не зная еще, хочет он услышать ответ на этот вопрос или нет.
Орочимару хмыкнул, посмотрел наверх – на решетку, отделявшую их от какой-никакой, но свободы, и опустил взгляд в пол, задумавшись.
– Потому что щенки не отвечают за грехи родителей. Ну и я подумал, что если загробный мир существует, твоим родителям будет весело наблюдать за по их же вине осиротевшим сыном. Правда, как оказалось, я сохранил тебе жизнь, чтобы ты потом прицепился к моему приемышу, так что месть несколько не удалась, – ответил он наконец, откидывая голову на уже осточертевшую стену.
Саске только криво усмехнулся. Да, наверное, Орочимару очень обрадовался, когда узнал, кто оказался парой Наруто. С другой стороны, судьба столкнула Саске с Наруто и Орочимару так, что казалось, будто все идет по чьему-то плану, что все так и должно быть.
– Ты веришь в загробную жизнь? – переспросил Саске, несколько удивленный тем, что такой рационалист-скептик, как Орочимару, всю жизнь ковырявшийся во всяких научных штуках, может верить в подобные вещи.
Орочимару, уловив его сомнения, умудрился пожать плечами. Цепи надсадно зазвенели, будто напоминая о своем присутствии, и спокойствие, только-только робко начинавшее зарождаться в этой тесной «комнатке», будто ветром сдуло. Сразу вспомнилось положение, в котором они оба оказались, и постоянная опасность для жизни.
– Не знаю. Но хочется верить, что когда-нибудь возможно будет встретиться с теми, кого потеряли, – негромко ответил Орочимару и прикрыл глаза, закрывая, по всей видимости, эту тему и заканчивая разговор.
Саске, в очередной раз тоскливо подумав тогда о том, что судьба слишком любит развлекаться за его счет, тоже замолчал, но лед в их с Орочимару отношениях определенно треснул. Тем более что теперь у них была прекрасная возможность объединиться против общего врага.
Орочимару, щурясь от воды, заливавшей ему глаза, посмотрел на него и снова зажмурился.
– Потому что после извлечения Зверя я несколько ослаб. Иначе бы не попался, – отозвался он хмуро.
– И ты до сих пор не знаешь, что им нужно? – спросил Саске уже в который раз за прошедшую неделю.
Учитывая, что его самого никто не трогал, Саске вынужден был только по крупицам собирать информацию от Орочимару, которого продолжали с завидным постоянством мучить, по всей видимости, из любви к самому процессу, нежели преследуя какую-то определенную цель. Сам Саске практически никого не видел – только того незнакомого типа, что каждый день по нескольку раз «провожал» их в туалет и приносил еду – по минимуму, впрочем, их явно кормили только затем, чтобы они не околели с голоду.
– Меня никто ни о чем не спрашивает, – хмыкнул Орочимару, слизывая с губ капли воды, перемешанные с кровью.
Саске покосился на его перепачканное кровью лицо и перевел взгляд на хмурое, темное небо, которое все никак не могло успокоиться. Не зря ведь их с Орочимару не поленились притащить черте куда и держать на привязи. Что же было нужно этим людям?
По злой иронии судьбы ответ на этот вопрос Саске узнал на следующий же день, когда его утащили из тесной клетушки, проигнорировав Орочимару.
Саске, впрочем, отчасти был даже рад, что его наконец вытащили из гребанного колодца в коридор, где воды не было и можно было идти по сухому. Ну и, разумеется, он хотел уже узнать, кто их с Орочимару поймал и зачем. Надо было как минимум оценить степень опасности и силы противника, чтобы иметь возможность придумать план побега. Провожатые Саске молчали, с мрачной решимостью конвоируя его в нужное место.
Широкий коридор, тускло освещенный лампами, издававшими противное, раздражающее гудение, в конце концов окончился просторной комнатой, в которой тихо шумели включенные компьютеры. Комната вообще напоминала какой-то офис, заставленный техникой и многочисленными столами. За одним из компьютеров сидел человек, при их появлении мельком обернувшийся к дверям, в которые они вошли.
Саске, увидевший за этот короткий миг неприкрытую ненависть в глазах типа за компьютером, озадачился тем, что его может так ненавидеть вроде как незнакомый человек. Саске не слишком аккуратно сгрудили в компьютерное кресло и сковали руки за спиной так, что пошевелиться он и при большом желании не мог бы. После этого провожатые так же молча удалились, оставляя Саске наедине с явно ненавидящим его человеком.
Этот тип неторопливо свернул все окна на компьютере, открывая совершенно стандартную картинку на почти пустом рабочем столе, и поднялся на ноги, поворачиваясь к Саске.
Наконец-то появилась возможность как следует рассмотреть его внешность. Странные серовато-белого цвета волосы, зализанные назад, и жутковато иконописные черты лица. Саске был абсолютно уверен, что никогда в жизни этого человека не встречал, но память упорно и надсадно царапалась, утверждая, что где-то он его уже видел.
– Учиха Саске, – задумчиво проговорил мужчина, внимательно и цепко оглядывая Саске с головы до ног. – Ты очень удачно остался тогда без своих мохнатых друзей. К тебе было прямо-таки не подступиться – то твой след оборвался где-то в лесах, то твои дружки не отходили от тебя ни на шаг, – добавил он, демонстрируя удивительную осведомленность о делах Саске.
– И зачем же вы меня так старательно искали? – стараясь не слишком напрягаться по поводу того, что за ним, оказывается, по пятам уже долгое время следовал странный жуткий мужик, поинтересовался Саске.
Все это, впрочем, проливало свет на все происходящее. Значит, он оказался здесь не просто так, а его целенаправленно приволокли сюда для какой-то смутно нехорошей цели. Правда, тогда непонятно было, что здесь делал Орочимару – возможно, просто попался под горячую руку? Или эти люди, кем бы они ни были, решили, что бывший вожак одной из крупнейшей стай тоже может для чего-нибудь сгодиться?
Мужчина растянул губы в жутковатом оскале, которому могли бы позавидовать все оборотни мира, вместе взятые.
– А, так ты даже и не знаешь, зачем ты здесь?.. – обманчиво миролюбиво спросил мужчина.
Он обошел Саске по кругу, напоминая кружащую вокруг куска мяса акулу, и, вдруг рванувшись вперед, вцепился Саске в горло, сжимая пальцы. Лицо его при этом было так близко, что Саске видел его расширенные почти до предела зрачки.
– Ты сестру мою убил, сука, – прошипел мужчина с такой непередаваемой ненавистью, что Саске, больше думавшему в тот момент о невозможности дышать, стало по-настоящему страшно.
Несмотря на то, что большую часть жизни Саске бегал по лесам и убивал омег, которые охотников ненавидели по умолчанию, такой ненависти – разлагающей, жгучей и непримиримой – по отношению к себе он еще никогда не ощущал.
Мужчина, будто опомнившись, убрал руки, позволяя Саске сделать наконец нормальный вдох, и отошел. Что ж, кажется, убивать прямо сейчас его не собирались, хоть Саске и не понимал, почему.
– Какую еще сестру? – ляпнул Саске, догадываясь, впрочем, откуда ветер дует.
В конце концов, к «сестрам» можно было причислить только одну его жертву. Да и раздутый до предела скандал, разразившийся, когда нашли тело Конан, тоже о чем-то говорил. Только ее родня подняла всех на уши, остальным хватало и отмазок Гильдии на тему: «мы все расследуем, всех найдем и всех накажем, посидите молча». Что ж, кажется, стоило подробнее изучить биографию Конан, да что теперь об этом думать…
– Какую сестру, – умилился мужчина и сделал было шаг вперед, к Саске, но вовремя притормозил, решив, по всей видимости, не искушать судьбу очередной внеплановой попыткой убийства.
Он обошел Саске и, отстегнув его от кресла, к которому провожатые его старательно приковывали, без особых сантиментов перетащил его за свой стол с компьютером.
– Тебе очень повезло, что Зверя у твоего щенка больше нет, – поделился мужчина, разворачивая какой-то документ.
Саске мотнул головой, избавляясь от удерживавшей его за шею руки, и перевел взгляд на экран. Аккуратно заполненная таблица с датами и кратким описанием событий, вне всяких сомнений, принадлежала Конан. И, похоже, она догадывалась обо всем уже очень давно, расписывая свои отчеты.
«Условия вязки неизвестны, однако маловероятно, что они были проведены по всем установленным правилам. Время вязки также неизвестно, но пара похожа на давно устоявшуюся. На нашей практике подобное взаимопонимание между альфой и носителем Зверя складывается как минимум через полгода после вязки. Случай непонятный и требующий изучения».
«Учиха легко поддается на провокацию, агрессия повышена. Границ дозволенного он не переходит, однако очевидно, что у него повышенная потребность в контроле и обостренное собственническое чувство. Это можно использовать.
Во время разговора у него вдруг оказалась (беспричинно, судя по тому, что до того подобного не наблюдалось) на руках кровь (?)».
«Уровень агрессии у Учихи определенно возрастает. Результаты проверок не показывают ничего подозрительного, но у меня есть основания полагать, что они могут быть фальсифицированы. По-другому объяснить внезапную дружбу Учихи и Нары я не могу».
«Во время задания были обнаружены трупы альф – почему-то только в месте, куда был отправлен Учиха. Доказательств его причастности нет, необходимо обследование тел. Уровень агрессии по-прежнему повышен и продолжает расти».
«Осмотр тел выявил полное отсутствие отпечатков и следов. Орудие преступления неизвестно, предположительно – раны нанесло животное (?)».
«Трое наших, которым приказано было напасть на Учиху, были убиты им и вызванным им к себе Зверем. То ли у Учихи превосходная реакция и животные инстинкты, то ли…?».
«Расследовала смерть Д. Ситуация такая же, как в случае с альфами – никаких отпечатков и рана, нанесенная неизвестным животным. В это время Учиха был за городом».
Дальше Саске читать не стал. И без того было очевидно, что Конан, умеющая складывать два и два, в конце концов поняла, что и почему происходит. Она могла быть не стопроцентно уверена – Саске никогда не давал ей очевидных доказательств своей… «необычности», но догадывалась обо всем совершенно точно.
– Жаль только, что я нашел все это уже после ее смерти. Иначе не позволил бы ей брать на себя слишком много, – вдруг горько заметил мужчина, увидевший, что Саске закончил читать. – Как же я тебя ненавижу, тварь, – прорычал он, бросаясь к Саске.
Саске знал, что дальше произойдет так же ясно, как знал, что выбраться из этой передряги ему будет очень и очень непросто.
Орочимару, выглядевший куда лучше, чем вчера, присвистнул, когда Саске втащили обратно в «камеру», небрежно пристегнув его руки к стене. Собственно, сам Орочимару обычно выглядел лучше после своих сеансов «общения» с их тюремщиками. Саске же сейчас выглядел так, как будто на его лице попрыгали, а потом потоптались и по всему остальному.
– И как оно? – глубокомысленно поинтересовался Орочимару, когда Саске мрачно уставился на него правым глазом – левый оплыл, гордо сияя огромным синяком.
О своем самочувствии Саске говорить не стал. И без того было понятно, что избитый человек не может ощущать себя на все сто. Он молчаливо порадовался тому, что не остался без зубов и, кажется, даже ничего не вывихнул и не сломал. Видимо, несмотря на всю ненависть, которую братец Конан к нему питал, трогать его пока было нельзя. Что ж, возможно, оно и к лучшему.
– Я узнал, к кому мы попали, – сообщил Саске, дергая в сторону Орочимару ногой, чтобы он прекратил пялиться.
В их колодец щедро лились лучи солнца, и Саске мрачно подумал, что сейчас тоже не отказался бы от дождя. Но погода была с ним определенно не согласна.
– Мм? – отозвался Орочимару, проявляя почти несвойственную ему молчаливость.
Он не был любителем пустой болтовни, но при этом в разговорах, раз уж они начинались, на слова не скупился, предпочитая сразу отвечать на все вопросы максимально полно, чтобы потом не повторяться по десятому кругу.
– Брат Конан, – буркнул Саске, пытаясь слизать с губ запекшуюся кровь.
Занятие было не слишком приятным, но, по крайней мере, хорошо отвлекало, позволяя не слишком нервничать по поводу происходящего.
– Который? – заинтересовался вдруг Орочимару, и до Саске даже не сразу дошел смысл его вопроса.
Надо было ему все-таки озаботиться биографией своих жертв, чтобы не плодить толпу мстителей. Теперь Саске понимал, каково оказаться на месте Орочимару.
– Их что, несколько? – мрачно поинтересовался Саске, прикидывая, ждать ли ему еще братцев чертовой Конан.
Даже после смерти она продолжала портить ему жизнь, да и разделить его с Наруто у нее тоже получилось. Впрочем, хорошо, что Наруто где-то далеко и под защитой стаи. Случись что с Саске, ему помогут, и он не останется один.
Орочимару удивленно посмотрел на него, вскинув бровь – и тут же поморщился. Рассеченная ударом бровь, не успевшая до конца зажить, немедленно позволила кровяной корочке треснуть, открывая ранку.
– Вообще-то, их у нее было двое, – отозвался Орочимару, пытаясь вытереть кровь о поднятые над головой руки. – И это не считая приемных родителей. Но они, насколько я помню, слишком стары, чтобы ввязываться во все это.
Саске хмуро посмотрел на него, прикидывая, ждать ли все-таки пришествия второго братца, или и одного с него будет достаточно.
– Белобрысый такой, – ответил Саске на заданный до того вопрос. – Им нужен Узумаки. После погрома в Конохе он в розыске, да и мне они жаждут отомстить.
От собственных слов было жутковато. Саске вспомнил безумное, перекошенное лицо братца Конан, который, наклонившись к нему, маниакально говорил, что найдет и Наруто, и Сакуру, и Шикамару с Ино, и Асуму, и даже случайно затесавшегося в их преступную компанию Кибу, который был вообще не при делах. Да и стае тоже вряд ли стоило ждать чего-то хорошего от этого человека.
Саске никогда не жаждал смерти и где-то в глубине души планировал дожить как минимум лет до пятидесяти и уж тогда, не дожидаясь, когда тело начнет трещать по швам от старости, мирно умереть в окружении если не внуков, то хотя бы детей. Сейчас же, в такой неоднозначной ситуации, Саске надеялся, что из их пары хотя бы Наруто доживет до старости. В конце концов, многие дикие жили без пары, и Наруто как-нибудь пережил бы разрыв связи. Что же до их компании… Пусть они будут первыми гильдейцами, прожившими в стае диких по возможности спокойную жизнь.
Орочимару, проницательно наблюдавший за его внутренними метаниями, умудрился пожать плечами. Очевидно было, что Гильдия не спустит на тормозах дело с проникновением стаи диких в Коноху. Они, конечно, никого не убили, но сам факт… Особенно если учесть, что на сторону диких перешли гильдейцы, провернувшие всю эту аферу, да и Орочимару хорошо помнил, что кого-то из охраны он все-таки убил. В розыске сейчас явно вся эта гильдейская компания, включая Наруто со стаей.
– Неудивительно. Вот только ты ничего не скажешь, потому что он твоя пара, а я бы, может, в конце концов и сказал, но, увы, понятия не имею, где они находятся, – отозвался Орочимару, проводя жирную черту под суровым словом «безысходность».
Саске невесело хмыкнул и в очередной раз мысленно порадовался, что Наруто далеко и в относительной безопасности. И сильно надеялся, что он достаточно далеко от Наруто – настолько далеко, что связь не поможет его найти.
В такой гнетущей атмосфере, поселившейся в этом подобии «темницы», и прошли следующие дни и недели. Саске больше не трогали, но это ни о чем не говорило ни самому Саске, ни Орочимару, которого почему-то тоже перестали с завидной регулярностью избивать. Казалось, что с ними просто не знали, что делать.
Саске, по всей видимости, был им временно для чего-то нужен. Орочимару тоже мог для чего-нибудь сгодиться, и только это, вероятно, и спасало им обоим жизни.
Близилось полнолуние, и его, как ни странно, больше опасался обычно невозмутимый Орочимару. Саске списывал его нервозность на обычную для оборотней психологическую встряску перед полной луной, и Орочимару его не разубеждал. На деле же его больше тревожило то, что в полнолуние он слетит с катушек. В Конохе Наруто заставил подчиниться Зверя, и после его извлечения Орочимару, фактически, ни к чьей стае не принадлежал, потому что вожака слишком давно не видел и просто не имел возможности признать его лидерство полноценно. И обратись он вдруг перед носом у Саске… Что ж, вполне вероятно тогда, что кое-кто недосчитается головы.
И когда Орочимару уже прикидывал, стоит ли говорить об этом Саске, проблема решилась совсем другим способом. И, спроси кто Орочимару, он бы ответил, что лучше бы откусил Саске голову, а потом немного пострадал от мук совести, чем прошел вторым путем.
Потому что за несколько дней до полнолуния в их и без того тесную клетушку притащили стул, на который с ехидным выражением лица взгромоздился один из их надзирателей – по запаху вполне себе свободный альфа.
Орочимару заметил почти комично вытянувшееся лицо Саске, сообразившего, куда ветер дует, но свою реакцию оставил при себе.
От природы обладая достаточным умом, Орочимару предполагал, что вязать его вряд ли будут. Любому известно, что гильдейский способ вязать омег – означавший как минимум насилие – не давал установиться нормальной связи в течение нескольких месяцев. Даже если их «захватчики» думали, что Орочимару что-то знает о местоположении стаи или что поможет стаю найти – сомнительно, что они могли позволить себе ждать несколько месяцев. Ненависть и жгучее желание отомстить не терпели задержек.
И все же на третий день пребывания в их клетке гребанного альфы близость полнолуния начала пронимать Орочимару настолько, что его едва не трясло от мысли, что история могла повториться. Вот только в этот раз не будет нормального и адекватного Джирайи, а будет чертов гильдейский ублюдок.
– Учиха, – позвал Орочимару в последний день перед полнолунием. – Если выживешь – убей его, – утвердил он и отвернулся, глядя на медленно темнеющее небо.
Сидевший почти рядом с ним альфа скептически хмыкнул, не отрываясь от планшета, с которым он и проводил все эти дни. Он вообще, к некоторому удивлению ожидавшего издевок Саске, оказался молчаливым и, по виду, и вовсе не жаждал здесь находиться днями и ночами напролет. Он даже спал в их клетушке, ухитряясь находить удобное положение даже сидя и на стуле.
Его присутствие мешало пленниками переговариваться, и все эти дни Саске молча наблюдал за внешне спокойным Орочимару, который с каждым днем становился все нервознее и нервознее. Близость альфы и возможные последствия его явно пронимали, и Саске не мог его винить. Так что он даже не удивился, услышав подобную просьбу. И знал, что если выживет, попытается ее исполнить.
Когда луна наконец показалась на небе, и Орочимару дернуло от первого звоночка надвигающейся течки, альфа, сидевший рядом с ними, наконец отложил планшет, отвлеченный куда более интересными запахами и ощущениями.
Саске невольно дернулся на своей цепи в заранее провальной попытке остановить альфу, шагнувшего уже к скривившемуся от отвращения Орочимару, но его вмешательство не потребовалось. Почти в ту же секунду скрипучая старая дверь распахнулась, и альфу оперативно выволокли наружу еще двое надзирателей. Второй, впрочем, задержался и, ехидно покосившись на с облегчением выдохнувшего Орочимару, прихватил с собой стул и брошенный планшет.
– Развлекайтесь, – пожелал он, захлопывая дверь.
Орочимару прошипел ему что-то вслед, а Саске пытался делать вид, что он не замечает ни запаха, неприятно царапавшего ему ноздри, ни совершенно осоловелого взгляда Орочимару.
Саске слишком хорошо помнил, что творилось в свое время с Наруто, вынужденным переживать течки без альфы, и не был уверен, что хочет видеть в таком амплуа еще и Орочимару. Его запах Саске не привлекал совершенно, перебиваемый связью, да и видеть кого бы то ни было (а уж тем более – Орочимару) в такой… интимной обстановке было как минимум неприятно. И это не говоря уже об их разнице в возрасте и о том, что это был Орочимару.
– Как же… унизительно, – пробормотал Орочимару, будто прочитав его мысли.
Саске дипломатично промолчал, стараясь не смотреть на него, и уставился в кусочек темного неба над головой. Хорошо хоть с вентиляцией здесь проблем не было, иначе Саске бы попросту задохнулся – связь собственнически не давала ему нормально дышать чужой омегой.
Орочимару, на котором мокли от смазки и без того грязные за долгие недели джинсы, скривился, испытывая дичайшее желание провалиться сквозь землю. Он, черт возьми, тек перед повязанным альфой, перед Учихой, в конце концов, и ничего не мог с собой поделать. Тело, привыкшее к присутствию альфы, всячески демонстрировало, что вообще-то готово к вязке, что бы там сам Орочимару об этом не думал, и Орочимару просто радовался, что джинсы висят на нем мешком, а длинный свитер доходил ему почти до середины бедра, скрывая все, что нужно было скрыть в этой ситуации. Одно дело – запах, и совсем другое – букет «физиологичностей», которые посторонним видеть было совсем не обязательно.
– Кхм, – тактично кашлянул Саске, пытаясь разрядить обстановку. – Кажется, это вошло в топ вещей, которые я не хотел знать о тещах.
Орочимару, больше занятый самобичеванием, против воли хмыкнул. Похоже, гордое звание тещи за ним закрепилось прочно.
– Главное Наруто не проболтайся. Сомневаюсь, что он сильно обрадуется, если узнает, что его благоверный составлял теще компанию в течку, – буркнул он в ответ, мысленно проклиная идиотскую природу, не дающую омегам ни шанса контролировать подобные физиологические процессы самостоятельно.
Саске коротко хохотнул, представив себе лицо Наруто. Учитывая, что ревность включалась у него в самые неожиданные и неподходящие моменты, говорить об этом полнолунии не стоило ни Саске, ни Орочимару. Впрочем, Саске сильно сомневался, что они когда-нибудь будут об этом вспоминать.
– Зато какой драматичный момент с предательством и трагизмом. Теща увела у сына пару, на этом месте все дружно жалеют Наруто, презирают меня и порицают тебя, – отозвался он, увлекаясь фантазированием.
Впрочем, это было лучше, чем снова вспоминать о том, где и в какой ситуации они находятся. Саске просто радовался тому, что Орочимару был одет и со скованными руками. К тому же глупая болтовня отвлекала Орочимару, и в этом тоже был несомненный плюс.
– Кстати, можешь его не убивать, – вдруг сказал Орочимару.
– Ты что, подобрел из-за ваших отношений? – заинтересовался Саске, считавший, что после подобных мучений (для них обоих, между прочим!) убивать по-прежнему очень даже надо.
Орочимару посмотрел на него с такой мрачной злостью, что Саске раскаялся сразу за все те случаи, когда бросал Наруто в течки дома, прикованным к ванне. Саске и представлять не хотел, чего Орочимару стоит сдерживаться и вести себя вполне адекватно. Самоконтроль и нежелание унижаться перед ним еще больше, по всей видимости, вкупе давали хорошие результаты.
– Я ему сам кишки выпущу, – прошипел в ответ Орочимару, и Саске миролюбиво закивал, закрывая тему.
Впереди были «веселые» три дня полнолуния.
Наруто пустым взглядом смотрел на огромную карту, развернутую на нескольких больших спортивных сумках, служивших подобием столика. У него не было ничего – ни одной зацепки, ни единой мысли о том, куда мог деться Саске. Наруто совершенно не знал, что делать, и помочь ему было некому – Орочимару, пожелавший побыть какое-то время в одиночестве, по-прежнему не появлялся, и Наруто был лишен и его помощи.
Наруто бы с удовольствием просто ушел, куда глаза глядят, в надежде, что рано или поздно хоть на что-то наткнется. Но на его попечении была стая и люди, бросившие все, чтобы ему помочь.
Наруто чувствовал на себе сочувственные взгляды, но никак на них не реагировал. Саске пропал уже больше месяца назад, а он все еще ничего не мог сделать.
– Наруто, – осторожно трогая его за локоть, позвала подошедшая Карин. – Там стая пришла… Кочевые которые, – нескладно рассказала она. – Их вожак хочет тебя видеть.
Наруто, углубленный в свои мысли, непонимающе посмотрел на нее, и Карин пришлось повторить еще раз.
– Иду, – не чувствуя ни малейшего удивления, отозвался Наруто.
Ему было настолько наплевать на внешний мир, что он бы, наверное, давно просто зачах с тоски, если бы рядом с ним никого не было. Вот и сейчас сообщение о приходе на их территорию какой-то стаи его не тронуло совершенно. Стая и стая. Да плевать, Саске с ними все равно нет.
Наруто прошел следом за Карин на более-менее открытую полянку, провожаемый любопытными взглядами потянувшихся за ними следом оборотнями, и остановился, бесстрастно глядя на светловолосого оборотня, рядом с которым оказался Какаши. Его Наруто давно знал, да и светловолосый оборотень, в котором чувствовался Зверь, тоже был знаком – правда, только по рассказу Саске.
Заметив его, Зверь (а имени его Наруто то ли не знал, то ли в упор не помнил) коротко кивнул, приветствуя вожака, представился и шагнул вперед, задумчиво оглядывая собравшуюся за спиной Наруто стаю. Он с удивлением отметил присутствие альф и бет, чувствовавших себя, кажется, вполне вольготно среди оборотней, и слегка нахмурился.
– А где Саске? – спросил Хан наконец, так и не найдя того, кого искал.
Наруто, наблюдавший за ним с любопытством, снова помрачнел и тяжело вздохнул.
– Я не знаю. Он пропал, – коротко ответил он, скрещивая руки на груди, и понадеялся, что на этом расспросы прекратятся.
Наруто и без того каждый день проводил в мрачных раздумьях и попытках придумать, как его найти… Не хватало еще сильнее бередить и без того гноившуюся уже рану.
Но Хан оказался не слишком тактичным.
– И давно? – вдруг с цепким интересом спросил он, будто не замечая, что Наруто от него все больше закрывается, отстраняется, как оно всегда бывает с людьми, общение с которыми неприятно.
– Больше месяца назад, – ответила Карин, ободряюще сжимая Наруто локоть.
Хан задумчиво кивнул и, повернувшись к ним спиной, кого-то подозвал. К ним, смущенно протолкавшись через взрослых, подошел мальчишка, сразу спрятавшийся за своего вожака. Хан, невольно улыбнувшись, взял его на руки.
– Что скажешь, Лэсси? – спросил он, игнорируя удивленные взгляды Наруто и Карин, не сообразивших, причем тут вообще ребенок и что здесь происходит.
Мальчишка застенчиво принялся грызть пальцы, сосредоточенно глядя почему-то только на Наруто, а потом, вытянув мокрый от слюны палец в сторону Наруто, уверенно выдал:
– Это он.
Наруто созерцал мокрый палец, прикидывая, с его головой что-то не так или все же нет, а Хан, будто не замечая неловкости, погладил мальчишку по голове.
– Точно? Ты уверен? – уточнил он на всякий случай.
Мальчишка обиженно засопел и кивнул. Хан опустил ребенка на землю, и он спрятался теперь уже за ноги Какаши, с любопытством оглядывая чужую стаю.
Хан беспокойно потер ладони друг о друга.
– Ну, теперь, наверное, можно и объяснить, – будто самому себе, сказал он. – В прошлое полнолуние мы были на юго-западе. Рядом почему-то оказались охотники, и Лэс испугался и убежал в лес. Он во второй раз тогда обратился, и у него чутье такое, что на пятерых хватит. В общем, мы его нашли и после полнолуния он уверял, что где-то неподалеку учуял Саске. Лэс запомнил его, когда он был у нас, – перепрыгивая с темы на тему, рассказал Хан. – В общем, я решил проверить. Мы сюда две недели добирались, поэтому не знаю, там он еще или нет, но…
Наруто, сначала слушавший его без особого интереса, вскинул голову. Безысходность и отчаяние, до того безраздельно командовавшие парадом, плаксиво сдулись под напором забрезжившей надежды.
– На карте покажешь? – перебивая его, попросил Наруто. – Шикамару!
Хан кивнул, следом за ним доходя до разложенной карты, и очертил пальцем небольшой круг. Шикамару, выглядывавший у Наруто из-за плеча, открыл ноутбук, который держал в руках, и ненадолго в нем завис. Взломанные и перекачанные в систему гильдейские базы данных были все-таки приобретением полезным. Во всяком случае, полезной информации по самым разным запросам там было очень и очень много.
Наруто и Хан, с одинаково нетерпеливым выражением на лицах, следили за ним взглядами, и этим, признаться, Шикамару здорово нервировали.
– Там заброшенные посты гильдейские. Лет пятьдесят назад там стояли здания, в которых постоянно охотники торчали. Потом из-за правозащитников леса оставили в покое, и эти здания бросили, – сообщил он, выдавая заодно зачем-то историю создания этих постов.
– Хорошо, что Саске тебя не убил, – зачем-то брякнул Наруто, слишком взбудораженный, чтобы думать нормально.
Хан хохотнул.
– Мне он сказал то же самое, – согласился он, не обижаясь.
Наруто прошелся вперед-назад по поляне, пытаясь понять, что делать. Добираться до этого места им придется до самого следующего полнолуния. Слишком уж велико расстояние, раз Хан добирался до них две недели. Конечно, он был с большой стаей, но…
– Шикамару, – начал было Наруто, но тот только хмыкнул.
– Да я уж понял, что пора паковать вещички.
Наруто остановился, задумчиво глядя на карту. Хан ему не мешал – напротив, он отошел обратно к своей вполне вольготно расположившейся поблизости стае, терпеливо дожидаясь развязки.
Отделившись от «человеческой» компании, Киба подошел к нервно кусавшему пальцы Наруто.
– Я тоже пойду. Если там гильдейские, я могу пригодиться, – сообщил он.
Наруто непонимающе нахмурился, пытаясь понять, о чем он говорит, и кивнул.
– Да, хорошо. Таюя, Джуго, вы тоже с нами, – обратился он к вечно неразлучной парочке, оказавшейся неподалеку.
Те синхронно кивнули и скрылись из виду, видимо, обсуждая, что им может пригодиться в дороге, а на что лучше не тратить силы и энергию.
Наруто выловил Карин, на которую обрушилась вся нервозность Ино, не желавшей отпускать мужа, и отвел ее к собравшейся вместе стае.
– Ты за главную, – коротко приказал он, обводя жестким взглядом оборотней.
Об иерархии стоило позаботиться загодя, убедившись сразу, что все согласны подчиниться временному вожаку. Иначе в полнолуние могли возникнуть серьезные проблемы, которые сейчас были совершенно ни к чему.
Оборотни против такой замены не были. Карин они давно полюбили и приняли за свою, вполне довольные этим фактом.
Уладив этот вопрос, Наруто коротко сжал Карин плечо и отошел к Хану, обсуждавшему что-то с Какаши. Заметив его, Какаши кивнул в знак приветствия и чуть нахмурился.
– А что с Орочимару? – спросил он беспокойно, думавший о своем старом друге в последнее время слишком часто.
Сначала заявление о том, что Орочимару покинул пост вожака, а теперь его и вовсе нет в стае, да и стая заметно поредела…
