Текст книги "Семилистный клевер (СИ)"

Автор книги: Эккираптор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 27 страниц)

Эдвард оглянулся на брата, перевёл взгляд на Огненного.

– Ты же… ты же вернёшься? – мальчишка пытался скрыть дрожь в голосе, но Энви расслышал в нём ноты отчаяния.

На миг взгляд Огненного смягчился. Едва он коснулся плеча мальчишки, Эдвард вцепился ему в запястье. Постояв так секунд с десять, Мустанг убрал руку и отвернулся от ребёнка.

Глаза военного полыхнули тёмным пламенем. Кто бы ни оказался причиной нынешней отлучки Огненного, он стал редким кадром, которому Энви точно не завидовал.

Уже у двери Рой оглянулся на Хавока. Курилка кивнул с таким видом, будто всё понял. Сдвинув брови к переносице, Энви ожесточённо потёр лоб. Смысл их безмолвного разговора оставался за рамками его понимания.

Дверь за двумя военными закрылась со звуком, отдалённо похожим на прерывистый плач. Эдвард так и стоял посреди кабинета, таращась на деревянную панель.

– Не переживай, – посреди всеобщей тишины высказался Хавок. – Он, всё-таки, не абы кто.

Эдвард глянул на пустое место за столом Огненного. Он вдруг приблизился к столу и тихо вздохнул, поправляя стопку документов, которая была слишком близко к краю.

– Да. Не абы кто.

========== Глава 21 ==========

В окнах служебного внедорожника мелькали едва различимые силуэты домов. Риза вела машину на такой скорости, что она буквально летела над дорогой, срезая путь везде, где можно было проехать.

Рой поймал свое отражение в зеркале заднего вида и невольно покосился на боковое стекло. Конечно, никто за ними не бежал. Эдвард при всём желании не смог бы их догнать.

За окном пронеслась канцелярия в окружении военных машин. Риза нажала на тормоз, и колёса завизжали об асфальт, вычерчивая на нём черные полосы.

Их обоих тряхнуло влево.

Он выскочил, едва машина остановилась. Кивнув Ризе, Огненный быстрым шагом направился в сторону канцелярии. Снайпер поспешила в другую сторону – к своей точке, где её уже поджидало оружие.

Канцелярия походила на уменьшенную копию Штаба, вокруг которой живым кольцом собрались люди, среди которых были как военные, так и зеваки.

На солнце блеснули серебряные часы. По толпе прошёл взволнованный шёпот, и люди расступились.

К Огненному сразу подскочил подполковник. Он был бледен, глаза налились алым, как у быка. Злой и вместе с тем растерянный, военный указал на здание.

– Засели там, сволочи. На втором этаже. В заложниках кроме рядовых служащих два государственных алхимика.

– Требования?

Подполковник пожал покатыми плечами:

– Освобождение Багрового Лотоса.

– Они самоубийцы? – удивился Рой, разглядывая окно, за которым мелькнул человеческий силуэт. – Или сектанты?

– Никак нет. Ветераны Ишвара.

Значит, Багрового Лотоса и самого Огненного в деле они видели. И при этом вызвали на переговоры его. И добивались свободы для Кимбли. Для простых военных слишком безрассудно.

– Они алхимики?

– Вряд ли, – скривил губы подполковник. – Заложников они захватили самым обычным способом.

В окне второго этажа снова замаячила подтянутая фигура. Окно приоткрылось, и на подоконник по-хозяйски облокотился мужчина в толстой куртке с нашивками на плечах. Наверняка ему было столько же, сколько и самому полковнику, но неряшливая рыжая бородка его старила.

– Эй, вы! – шёпот внизу перекрыл голос, пронзительный, как у павлина. – Если меня пристрелят, там есть кому нажать кнопку и подорвать всё нахрен!

Подполковник зарычал:

– Козли…

– Тихо, – оборвал его Рой и вышел вперёд. – Никто не собирается стрелять в тебя… Аден, кажется?

Взгляд узких, тёмно-рыжих глаз мгновенно сосредоточился на нём. Аден в растерянности коснулся переносицы.

– Ты меня помнишь?

– Да, – кивнул Огненный, умолчав, что помнил только имя. – Так чего ты добиваешься, Аден?

Аден потёр запястье нервным жестом.

– Передайте нам Багрового Лотоса, и мы сочтёмся, – прочистив горло, сообщил он.

– Тебя так впечатлила его алхимия? Аден, ты же видел его в Ишваре. Лотос с радостью подорвёт вас самих при первой же возможности.

– Мы сумеем договориться, – процедил преступник.

Рой нахмурился. Если Аден не блефовал, у них должна быть весьма ценная вещь. Похоже, с алхимией они всё-таки были связаны, на те же деньги Лотос попросту плюнет, и Аден наверняка это понимал.

Аден расценил его молчание по-своему.

– Нам нужен Лотос! – рявкнул он, саданув по подоконнику кулаками.

Рой покосился на подполковника, в чьих глазах так и читалось: «пристрелите его уже». Огненный отвёл взгляд. Легко разобраться с Аденом, но кроме него ещё есть заложники и захватчики-смертники, за чьими требованиями явно скрывалось нечто большее, чем интерес к Лотосу и его алхимии. Рой как-то слышал, что у Кимбли видели крупный рубин. Не его ли искали Аден с соучастниками?

Лицо Адена пошло красными пятнами. В глазах появился лихорадочный блеск.

– В случае отказа их ошмётки, – он махнул рукой за спину, – разбросает по всем этажам!

Рой даже не сомневался в этом. Пятёрка ветеранов Ишвара и не такое могла вытворить.

– Успокойся, Аде…

– Я сказал, приведи его! – преступник закашлялся, подавившись криком, и поднял руку над головой.

– Хорошо. Но я зайду вместе с ним.

Аден сжал вытянутую руку в кулак, сопя так громко, что слышно было даже внизу.

– Поверь, так будет безопасней для всех нас.

Мужчина медленно опустил руку. Мельком глянув влево, помотал головой и снова вынырнул в окно.

– Тогда даю тебе час. Если ты не привезёшь Лотоса, ты знаешь, чем всё кончится.

– Вы же не собираетесь?.. – прошипел подполковник, округлив глаза.

– Успокойтесь. Следите за ними, пока я не вернусь. И не смейте стрелять.

Они смотрели друг другу в глаза секунд десять, пока подполковник не сдался и не выдавил неохотное «есть».

Огненный уже был у внедорожника, когда к нему подскочил худощавый парень. Сержант, совсем молодой. Юнец торопливо козырнул, но от волнения перепутал руки, извинился и отдал честь ещё раз.

– П-позвольте я… – у него сорвался голос.

Откашлявшись, сержант указал на руль.

– Я знаю, как срезать путь, – он говорил быстро, глотая слова. Огненный с трудом разобрал, что он хотел сказать, и кивнул. Времени на споры не было.

Едва Огненный заскочил на переднее сиденье, машина с рёвом сорвалась с места. Сержант смотрел на дорогу, поджав бескровные губы. Его руки едва заметно дрожали на руле.

– Впервые в таком участвуешь? – поинтересовался Огненный, чтобы хоть как-то отвлечь парня от переживаний.

– Так точно! Мы патрулировали, когда… Когда всё случилось.

Машина помчалась по переулку, распугивая голубей. Птицы лениво вспархивали чуть выше внедорожника, а в следующий миг возвращались на прежнее место.

Нырнув между парой автомобилей на перекрёстке, внедорожник прорвался к ещё одному повороту. Вслед раздалось возмущённое бибиканье.

Через пару-тройку лихих зигзагов показалась темница – маленькая крепость с серыми стенами и коваными воротами, над которыми красовалась соответствующая надпись. Машина затормозила в шаге от ворот. Сержант глянул на него с немым вопросом. Жестом показав ему на выход, Огненный выбрался из машины и подошёл к прутьям почти вплотную.

С той стороны к ним вразвалку приблизился охранник, грузный мужчина в серо-зелёной куртке. Он остановился напротив, подслеповато щуря глубоко посаженные глаза.

Огненный покачал перед его лицом серебряные часы. Мужчина почесал широкий нос, который и носом-то назвать было трудно: он походил на окрашенный рог носорога, прилепленный к человеческому лицу чуть вкривь.

– Вы кого-то вытащить или посадить? – прогундосил он.

– Вытащить. На время.

Охранник вытаращился на него с недоумением, но перечить не посмел.

– Постойте, мне нужно доложи…

Толкнув ворота, Огненный оттёр плечом тугого на реакцию охранника и ступил на территорию тюрьмы. Его целью было невысокое здание из белого камня, за которым находился тюремный корпус.

Не дожидаясь возражений, Огненный ворвался внутрь. Из едва освещённого коридора на него пахнуло дикой смесью табака, плесени и дешёвого одеколона.

Огненный на ходу откинул пальцем крышку часов. С момента их выезда прошло около десяти минут. В запасе оставалось достаточно времени, но как много уйдёт на переговоры с начальником тюрьмы и обратную дорогу, тот ещё вопрос. Сам Багровый Лотос тоже не особо стремился на волю, а сострадания к людям у него было столько же, сколько у Роя огня в дождливую погоду. Чем ближе он подходил к кабинету начальника тюрьмы, тем больше склонялся к тому, чтобы вытащить Кимбли насильно, если разговор затянется.

Тёмный, лишённый окон коридор привёл их с сержантом к двери с золотистой табличкой. На ней чернели угловатые буквы, имя начальника тюрьмы: Бранд. Огненный пересекался с ним всего пару раз, и в памяти осталось только, что начальник тюрьмы склонен к тучности.

Огненный вошёл без стука.

Кабинет был поменьше, чем его собственный, но для любого из заключённых он наверняка показался бы дворцом. Всю левую стену занимал шкаф, у правой стояло подобие койки, а чуть дальше красовался массивный стол, за которым и восседал начальник тюрьмы.

Бранд с недовольным видом оторвался от тарелки с нарезанным пирогом. Он мгновенно состроил суровую физиономию, сдвинув брови так, что лицо перекосилось, и сжал внушительного размера кулаки. Взгляд Бранда зацепился за серебряные часы.

Лицо начальника тюрьмы налилось кровью.

– Что, опять из ваших кто-то по…

– В паре кварталов отсюда захватили заложников, – перебил его Огненный. – Мне нужен Лотос, чтобы разрешить эту ситуацию.

Брови Бранда поползли вверх. Он окинул алхимика чересчур пристальным взглядом, словно искал признаки безумия.

– Присутствие Лотоса – это требование захватчиков. Они все ветераны Ишвара.

Бранд поморщился. Потерев рукой мощную шею, он с грустью глянул на пирог, который ему не судьба была доесть в спокойной обстановке, и поднялся.

– Чёрт возьми, – пробормотал он, проходя мимо Роя. – От алхимиков одни проблемы.

Сержант вытаращился на начальника тюрьмы с таким перепугом, будто после этих слов Бранда должно было разорвать на кусочки. Но прошло десять секунд двадцать, минута, а по-прежнему целый начальник тюрьмы вёл их к дальним камерам.

Завидев их процессию, заключённые принялись перешёптываться. Один смельчак развязным тоном поинтересовался, куда направляются господин алхимик и не станут ли они чьим-то сокамерником. Бранд зыркнул на него, но заключённый только заржал, щуря мутные глаза.

– Ворюга чертов, – прорычал Бранд. – Уже третий раз сюда попадает и не успокоится никак.

– Эй, молодь! – гаркнул вор вслед сержанту. – Огонька не найдётся?

Глаза сержанта вспыхнули. Он развернулся с явным намерением нахамить в ответ, но его опередил начальник тюрьмы.

– Сандр, пятнадцать суток в изоляторе!

– За что, нача-альник? – с ухмылкой протянул вор. – Я ничего не нарушал!

– Если не заткнёшься, продлю!

Сандр с хихиканьем убрался вглубь камеры.

Коридор свернул вправо. Здесь камер было меньше, и каждая была одиночной. Камни усиливали каждый звук, и на эхо шагов в камерах слышался беспокойный шорох. Только в одной, самой дальней, стояла тишина.

Бранд остановился напротив неё.

От Лотоса их отделяла рыжая, покрытая ржавчиной дверь с закрытым окошком, но даже сквозь металл ощущался его взгляд. Словно он пытался прощупать, кого стоит ожидать с визитом.

Крякнув, Бранд приоткрыл окошко и заглянул внутрь.

– Выходи, Кимбли. За тобой пришли.

– Меня выпускают? – после секундной паузы спросил знакомый голос. Из-за двери он звучал глуше, чем обычно, но от него по-прежнему пробирал мороз по коже.

Бранд бросил вопросительный взгляд на Огненного.

– Временно. Потом он вернётся.

– Кого я слышу, – с удивлением протянул Кимбли.

Рой поморщился от пронзительного скрежета замка и последовавшего за ним скрипа и, прищурившись, заглянул внутрь. Камера была такой тесной, что пересекалась шага за четыре, но самого Лотоса неудобства не стесняли. Он сидел, привалившись к стене, склонив набок голову, и сверлил их ничего не выражающим взглядом. Растрёпанные волосы спускались до лопаток, касаясь деревянной колодки, которая не давала Кимбли соединить руки. Тело скрывала выцветшая от времени роба. За то время, что они не виделись, Кимбли почти не изменился, разве что немного осунулся.

Синие глаза Лотоса светились в слабом свете, как разряды алхимической реакции.

– Руку я тебе не пожму, уж извини, – на бледном лице зазмеилась усмешка. Задержав взгляд на погонах Огненного, Кимбли взметнул тонкие брови. – Ого. Поздравляю с повышением. Чем обязан твоему визиту?

Лотос развернул руки ладонями вверх, глянул на татуировки и перевёл вопрошающий взгляд на Огненного.

– Не обольщайся, – процедил он. – От тебя требуется только вести себя тихо.

– М-м, какая жа-алость… Так я всего лишь приманка?

Пусть Лотос изображал разочарование, предложение его точно заинтересовало. Он без сопротивления вышел из камеры, покосился на сержанта и, вздохнув, прислонился к стене.

– И кого ты собрался на меня поймать?

Дверь камеры закрылась за ним со звуком, похожим на предсмертный визг. Бранд зазвенел ключами.

– Бандитов, – отрезал Огненный и покосился на сержанта. Парень таращился на Лотоса и боялся даже моргнуть.

– Хм-м? – Лотос выразительно нахмурился. – А в чём проблема разобраться с ними самому?

Подрывник отошёл от стены и направился по коридору, держась наравне с Огненным. Бранд угрюмо поглядывал на обоих, держа руку на кобуре пистолета. Глянув на него через плечо, Кимбли ухмыльнулся.

– Заложники, – чувствуя, что молчание затягивается, ответил Рой.

– Чего? Когда это имело значе… ах да-а, я и забыл, – Кимбли хотел символически хлопнуть себя по лбу, но не дотянулся из-за колодки. – Ты из тех, кто прикрывается ценностью жизни. Но скажи мне, в чем смысл спасать уже проигравших?

– А ты не такой же проигравший, Кимбли?

– Смотря с какой стороны посмотреть, – пожал плечами Лотос.

Для человека, который был в шаге от расстрела, он держался просто восхитительно. Ни капли страха или волнения, ни намёка на разницу в их нынешнем положении. Багровый Лотос разговаривал с ним, как с коллегой по работе, и на секунду у Роя мелькнула безумная мысль, что однажды Кимбли могут вернуть на пост государственного алхимика. Не для этого ли его держат? Ждут, пока всё уляжется, а потом замнут дело?

– С человеческой, – ледяным тоном ответил Огненный.

– У каждого своё понимание человеческого. Моё и твоё, например, кардинально различаются.

Рой отвернулся. За это время он успел позабыть, насколько бесполезно спорить с Багровым Лотосом. В словах Кимбли всегда была капля истины, которую никак не опровергнуть, и каждый раз разговоры сводились к одному: к концу беседы собеседник уже и сам не был уверен в своей правоте.

– Ты так и не ответил, зачем там я? – внезапно сменил тему Лотос. – Как гарантия неприкосновенности заложников, да?

Проницательность Багрового его порой пугала. В такие моменты он казался человеком, с которым можно вести диалог. Казался нормальным. Кимбли всегда играл убедительно, поджидая подходящего момента, чтобы ввернуть очередную фразу, которая психически здоровому человеку в голову не пришла бы.

– Позволь уточнить, ты собираешься мной пожертвовать?

Кимбли произнёс это с таким равнодушием, словно речь шла совсем не о его жизни. Кто другой скрывал бы под спокойствием страх, но Лотос был тем человеком, который, казалось, ничего не боялся. Впрочем, о своей жизни он заботился. Рой слышал, как Лотос прикрылся человеком из своего отряда и даже глазом не моргнул. Правда, брызги крови на армейской форме его немного расстроили, так что до самого вечера он бродил по пустыне в майке.

– Я бы хотел избежать лишних жертв.

– Это не ответ.

Их разговор прервал скрип кованой двери. Пасть темницы раскрывалась медленно, будто с неохотой. Полумрак прорезал солнечный луч, и Кимбли сощурился с непривычки.

– Специально жертвовать тобой я не собираюсь, – переступая порог, уточнил Огненный.

– Но и специально спасать тоже, – с усмешкой продолжил его мысль Лотос. – Хм, уже так тепло?

Кимбли потянул носом. Он принюхивался, как лис, который вылез после долгой зимовки и вдруг обнаружил, что снег растаял.

– Пару месяцев как. Когда тебя в последний раз выводили в прогулочный двор?

Лотос ненадолго задумался. С минуту он смотрел в никуда, беззвучно шевеля губами и загибая пальцы.

– Когда я только сюда попал… Недели две спустя после этого, да. А где-то ещё недели через… три-и?.. да, три… Я отказался от этого мероприятия. Кажется, начальник тогда обрадовался, – хмыкнул Лотос, покосившись за спину. – Или я не пра-ав?

– Всем коллективом праздновали, – мрачно ответил Бранд.

Они остановились у самых ворот. Кимбли развернулся к тюремщику с такой дружелюбной улыбкой, словно прощался с товарищем.

– До встречи, – Лотос изобразил полупоклон. Его жест настолько не сочетался с общей обстановкой, что выглядел скорее издевкой, чем проявлением вежливости.

– Ага. Да, – кашлянув, Бранд расставил пошире ноги. – Ты давай там, без неприятностей чтобы. Грин, открывай!

Даже не морщась на громкий скрежет открывающихся ворот, Кимбли разглядывал железное подобие ветвей ежевики, которое расположилось по всему периметру. Внимание Лотоса привлек участок справа от входа.

– Начальник, вы в курсе, что там леска прохудилась? Так и до чьего-то побега недолго.

Бранд скрестил руки на груди. Брови сошлись у переносицы, образуя глубокие морщины. Фыркнув, он чуть откинул голову и выставил правую ногу, то ли защищаясь, то ли готовясь сделать словесный выпад в ответ.

– Ты сейчас договоришься.

– До чего? В данном случае высшая мера наказания ко мне не применима. Иначе вас самих могут посадить за самоуправство.

Открыв рот, Бранд силился что-то сказать, но у него выходили только нечленораздельные звуки. Не дав ему времени собраться с мыслями, Кимбли вышел за ворота.

Железные створки лязгнули за спиной Огненного. Лотос обернулся на звук, недоверчиво прищурился. Как завороженный, он коснулся наружной стороны решетки.

– Ты никогда не думал, что мир – это огромная тюрьма? – прошептал он, разглядывая прутья. – Меняются только декорации, но суть всегда одна.

Рой безразлично пожал плечами. Поддерживать разговор с этим человеком не было никакого желания. Не особо расстроившись, Лотос направился к задней двери внедорожника. Огненный заступил ему дорогу и указал на переднее сиденье.

Сержант бросился открывать ему дверь. Благодарно кивнув, Кимбли нырнул в салон. Огненный устроился позади него, вытащил из кармана пистолет и показательно щёлкнул предохранителем.

Лотос откинулся на спинку кресла. Его лицо отразилось в зеркале. В дневном свете оно было аристократически бледным.

– По-твоему, я как-то могу устроить взрыв? В этом? – Кимбли покрутил руками в колодке.

Огненный промолчал. Вероятность, конечно, мизерная, но с Лотосом лучше быть начеку.

– В таком случае, вряд ли ты успеешь нажать на курок, – под ногой Лотоса что-то зашуршало, и он наклонился, чтобы рассмотреть. – Хм-м, ты обзавёлся детьми?

– С чего такой вывод?

Машина слишком резко сорвалась с места. Спереди послышался глухой стук, и Лотос тихо зашипел.

– Полагаю, ты не стал бы разбрасывать фантики, – Кимбли вылез из-под бардачка с преувеличенной осторожностью и, наклонив голову к колодке, потер лоб. – Надо же. Я думал, ты поостережешься заводить семью после Ишвара.

В его тоне было скорее удивление, чем угроза, он не мог использовать алхимию и не видел детей в лицо, но в груди вдруг похолодело. Огненный с такой силой вцепился в пистолет, что свело пальцы.

– Ладно-ладно, – примирительно отозвался Кимбли. – Не моё дело, как ты там живешь.

Машина вылетела на встречную полосу, прямо перед светлой легковушкой. Вместе с запоздалым бибиканьем им вслед послышалось ругательство.

– Смело, – Лотос покосился на сержанта. – И в такой же степени безрассудно. На войне подобные вам признаются героями. Правда, сами они не всегда имеют возможность насладиться почестями.

Юнец хмыкнул, неумело копируя интонацию Лотоса.

– А к кому себя относите вы?

– Я предпочитаю не наклеивать на себя ярлы….

Сержант вдруг дёрнулся и выкрутил руль до предела. Внедорожник занесло в сторону. Рой саданулся лбом об выступ дверной ручки.

Машина остановилась. Осторожно поднявшись, Огненный огляделся. Оказалось, путь им преградил грузовик с тонированными стеклами.

– Опа-а, – протянул Кимбли, глянув налево.

Проследив за его взглядом, Рой невольно сложил пальцы для щелчка. Вторая тонированная машина отрезала им путь назад.

– Да тебя обвели, – с притворным сочувствием улыбнулся Лотос. – Шах и…

– На выход! – рявкнул мужской голос справа.

Рой покосился по сторонам. В них целились из обеих машин, но вместо стволов у них были шланги. Достать алхимией не выйдет, они были достаточно близко, чтобы облить его с ног до головы, как только откроется дверь. И оружие не вариант, во внедорожник уже прицелились с обеих сторон.

И всё же, выход был. Сидел прямо перед ним, нахально усмехаясь, словно всё происходящее было для него лишь развлечением.

– Нет, Кимбли, – тихо сказал он, направив пистолет на подрывника. – Это ещё не мат.

========== Глава 22 ==========

Энви уже который раз посмотрел на циферблат, затем в окно. Город плавно погружался в ночь, которая наползала на Централ огромной чёрной медузой. Подложив руки под голову, гомункул уставился в потолок. Что могло так задержать профи-поджигателя и его снайпера? Для Мустанга разобраться с обнаглевшими бандитами задача из разряда почти бытовых, и даже случись что со способностью Огненного, его страховала Хоукай.

Раз они задерживались, причина была не в бандитах. Дело явно выходило за рамки привычных разборок и касалось чужих жизней.

Услышав вздох, Энви покосился на его источник. Эдвард устроился на стуле с ногами и сверлил взглядом дверь. Его братец перелистывал книгу, подперев щеку рукой.

– Уже темнеет, блин, – пробурчал Эдвард.

– Н-да. В такое время лучше не ходить одним.

Мальчишка растерянно глянул на гомункула.

– В сказках ночью пробуждается всякая нечисть, – сделав страшные глаза, провыл Энви, но его спектакль испортил Хавок.

– Да с преступностью никакой нечисти не надо. Но ты не бойся, я вас проведу.

Эдвард кивнул и снова уставился на дверь.

Энви с досадой скривился, припомнив, как Хавок переглядывался с Огненным. Вот они о чём договаривались, значит… Раз Мустанг поручил ему отвести мелких домой, другому младший лейтенант их не отдаст.

Сидеть здесь и дальше было бессмысленно.

Энви поднялся с газетой в руках.

– Полагаю, моя помощь сейчас никому не нужна?

– Ты что, свидание кому-то назначил? – хмыкнул Хавок.

Энви сделал неопределённый жест рукой, и пока младший лейтенант задумчиво хмурился, гомункул успел добраться до двери. Коснувшись ручки, он оглянулся.

– До встречи, – приподнял воображаемую шляпу Энви и вышел из кабинета.

Душный воздух коридора скоро сменился уличным, с запахом каштанов, зелени и едва уловимой пока пряностью ночи. Приблизившись к фонарю, гомункул взмахом руки отогнал мошкару, развернул газету и пробежался взглядом по статье про скачки. Создатель метиса упоминался в самом конце. Говорилось, что Шу Такер жил в южном пригороде, до которого на той же машине добираться не меньше часа, но у Энви был свой способ срезать путь.

– Вечерние новости! – гаркнули за спиной.

Энви отскочил и налетел на фонарный столб, больно ударившись затылком. Так больно, что даже в глазах потемнело.

Морщась и потирая затылок, гомункул всё же разглядел причину своего испуга. Мальчишка, чуть старше дневного газетчика, усердно размахивал газетой, придерживая другой рукой видавшую виды сумку. Этот, похоже, был из семьи поприличней: башмаки у него сверкали, как у бульварного щёголя, а на шее красовался выглаженный галстук.

– Брысь отсюда! – прошипел гомункул.

– А я тут законно стою, – газетчик поправил галстук, поглядел на башмаки и как ни в чём не бывало продолжил: – Сегодня развлекательная колонка прямо обхохочешься. Да и новостная не отстаёт.

Энви с нарастающим раздражением глянул на свою газету. Нет, на сегодня с него точно хватит новостей!

Скомкав газету, он запустил снаряд в урну, которая стояла на той стороне улицы, и зыркнул на мальчишку. Тот восхищённо присвистнул. Подобрав камень, мальчишка размахнулся и швырнул его в ту же урну, но камень отскочил от еë ребристой стенки на тротуар.

– Мимо, – с затаенным чувством превосходства заметил Энви. – Продавать газеты тебе больше подходит.

Мальчишка протянул ему свой товар с такой надеждой, что Энви сразу же захотелось втоптать все его чаяния в грязь.

– Я не сказал, что это у тебя выходит лучше, – ехидно добавил гомункул, скрестив на груди руки. – И я не собираюсь брать твою дрянь.

– Дядь, а ты жлоб, – заявил газетчик, глядя ему прямо в глаза.

– Я жлоб?!.. Во мне нет жадности, дубина!

Газетчик состроил недоверчивую мину. Поправив лямку на плече, мальчишка скрылся за углом раньше, чем Энви придумал более достойный ответ.

– Я не жадный, – обиженно пробормотал гомункул ему вслед. – Я просто не люблю тратиться по пустякам. Эй, слышишь?!

Мальчишка не ответил. Выглянув из-за угла, Энви пошарил взглядом по пустой улице и наконец заприметил газетчика: юнец бегал перед Штабом, зазывая прохожих воплями на грани фальцета и свежими газетами.

В следующий миг гомункулу пришлось спрятаться обратно.

– Держи, – послышался голос Хавока. – Купишь своей девушке чего-нибудь. Она же у тебя есть?

– Ого, настоящая! – восторженно отозвался газетчик после небольшой паузы. Похоже, вопрос про девушку он пропустил мимо ушей. – Спасибо, дядь. Не то что этот хмырь белобрысый.

– Какой хмырь?

– Ну, он в форме был, но на военного не похожий. Мелочь на газету зажал, – парень пошуршал газетами, видимо, поудобнее устраивая их в сумке. – Брыськал мне тут. А я законно стою, говорю.

– Эй, а это не Эрлай? – судя по голосу, спросил Эдвард.

– Да похоже. Он у нас немного… нервный.

– Я заметил, – газетчик фыркнул. – А вы куда идёте, не этой дорогой случаем? Да? Тогда я с вами прогуляюсь? Там народа больше, а мне ещё вон сколько продавать, – он похлопал по сумке.

Энви слышал, как они приближались. В его планы совсем не входило сталкиваться здесь с Хавоком и мелкими, потому он отступил в темень, сел у стены и запустил процесс преобразования.

Фейерверк из алых разрядов прошëлся сплошной волной от макушки до пят. И минуты не прошло, как он весь покрылся перьями, стопы скрючились в птичьи лапы с увесистыми когтями, а уши зачесались от обилия звуков. Он немного постоял с приоткрытым клювом, привыкая к облику, и бесшумно расправил крылья.

В этот момент компания добралась до переулка. Младший мальчишка прищурился, видно, заметив движение в полумраке, и сдавленно вскрикнул.

– Эд, сова… – с ужасом прошептал он и попятился.

– Разойдись! – гаркнул гомункул.

Люди услышали только мягкое «ух-ху».

Энви пронёсся по переулку и взмыл над самой головой Хавока, который едва успел пригнуться.

– Ох ты чёрт, – с удивлением выругался младший лейтенант, глядя ему вслед.

Энви ответил ему на совином, пьянея от ощущения свободы и невесомости.

Он помчался над тëмными крышами, над жёлтыми от света фонарей улицами и парками. Мимо проносились летучие мыши, чей писк будоражил его инстинкты и сбивал с пути.

Энви громко угукнул на мышь, которая пролетала рядом, и свернул к дороге, ведущей в пригород. Заманчивых шорохов стало больше. В травяных зарослях копошились мелкие грызуны, кора хвойных деревьев потрескивала под когтями белок, ветки шелестели и качались, когда на них садились птицы.

Резкий крик совы прорезал сумеречную тишину, и зверьё разом смолкло. Энви ощущал их испуг, который растекался в ночном воздухе, как чернила на промокашке. Он жадно втягивал этот восхитительный запах, он видел их, притаившихся в зарослях, которые не могли защитить их от зоркого глаза совы. Чтобы не поддаться соблазну охоты, гомункул спустился к проезжей части.

Люди быстро отвлекли его от мыслей о добыче. Видя летящую наравне с собой сову, одни косились с непониманием и любопытством, другие вскрикивали, третьи тянули к птице руки. Когда Энви это надоело, он проскрежетал когтями по верху вытянутой машины и свернул к лесу, где пахло влажной землёй, хвоей и можжевельником.

Гомункул пересёк лес наискосок и вылетел к пригороду с невысокими, по меркам Централа, домами. Загребая крыльями воздух, он завис над глухим переулком. Здесь было безлюдно, только крыса шныряла по земле, не замечая угрозы. Энви задрожал от предвкушения. Эта крыса была такой лёгкой добычей, что…

Пронзительный крик совы застал крысу врасплох. Она так перепугалась, что заметалась между стенами, хотя выход был прямо перед ней. Энви слышал, с какой скоростью стучало её маленькое сердце, и от этого звука перья вставали дыбом.

Мощные когти заскребли по камню. Энви навис над крысой, которая замерла под его пристальным взглядом.

Сова щёлкнула клювом. Вздрогнув, крыса сорвалась с места с громким визгом. Проводив грызуна взглядом, Энви неторопливо почухал голову лапой, выдернув пару пушинок, и расправил крылья.

Совиный облик растаял, как туман поутру, оставив на прощание только покалывание в ушах, но и оно вскоре прошло. Встряхнувшись, Энви провёл рукой по коротко остриженным волосам, пощупал бакенбарды и шероховатые погоны. Старший лейтенант с лицом типичного аместрийца за тридцать – фигура весомая, но не настолько, чтобы от него все шарахались.

Вынырнув из переулка, он направился к парку, откуда как раз доносились голоса. Двое мужчин расположились на скамейке, по обеим сторонам которой, словно гвардейцы навытяжку, стояли фонари. Чуть поодаль катались дети.

Недолго думая Энви ступил на круговую дорожку и сразу же чуть не получил рулём велосипеда по боку. Благо, он успел отпрянуть, а ездок – вывернуть руль и скрыться в полумраке парка.

Перед самым носом пронеслось ещё несколько велосипедов. Проводив их взглядом, Энви поспешил к мужчинам.

На полпути он пошатнулся, когда кто-то врезался в бок. Энви отвлёкся на очередную неприятность, которая оказалась веснушчатым мальчишкой лет четырнадцати. Вместо обычной обуви у него были недавно вошедшие в моду ролики.

Когда он перевёл взгляд на мужчин, их на месте уже не оказалось.

– Да твою!.. Эй, – он схватил мальчишку за плечо, чтобы не сбежал, и напустил на себя обеспокоенный вид, – не ушибся? Нет? Вот и отлично… Скажи мне, ты не знаешь случаем, где живёт Шу Такер?

– А вам зачем?

– Я слышал, он создал просто поразительную лошадь, – улыбнулся гомункул. – Хотел убедиться, что слухи не врут.

– Не врут, – парень покрутил ногой, проверяя, крепко ли сидят ролики. – Я этого жеребца видел. Его как-то на Эс зовут, кажется. Я хотел с ребятами поближе посмотреть, но Такер нас прогнал. Буйный очень, говорит. Он там живёт, в том районе.