Текст книги "I was whole, whole I would remain (ЛП)"

Автор книги: dwellingondreams

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 18 страниц)

– Письмо из Королевской Гавани, – тихо сказала Эшара, подходя к кровати и протягивая ей письмо. Элия выпрямилась, принимая его, сломала багровую восковую печать, украшенную рычащим трехголовым драконом. Она открыла его, а потом несколько секунд разглядывала незнакомый почерк. Эшара напряглась, с беспокойством глядя на нее.

– Элия? – спросила она после долгого молчания. – Это… Новости о принце?

– Нет, – Элия облизала губы, почти дрожа от шока. – Новости о короле. Он умер после приказа об аресте Брандона Старка.

Ее хватка на намокшем пергаменте окрепла, и она наконец посмотрела на Эшару, которая в ответ смотрела на нее.

– Ваше величество, – пробормотала та, склоняя голову. – Вы королева-консорт Семи Королевств.

========== Лианна I ==========

282 З.Э. – Башня Радости.

Лианна сжала зубы и размахнулась. Ее меч ударил по мечу противника, но вместо того, чтобы заставить его отступить, как она хотела, он вместо того отстранился, пропуская мимо основную силу ее удара. Попав врасплох, она отшатнулась назад, отражая быстрым ударом обрушившийся на нее меч. Сила удара была достаточной, чтобы заставить ее содрогнуться, но она продолжала удерживать побелевшими пальцами меч. Ее не победить так просто. Выровнявшись, она расправила плечи и тут же склонилась вперед, чувствуя, как лезвие скользнуло по ее спине. Она снова вскочила и была готова обрушиться на своего врага, как вдруг ее отвлек шум лошадей. Она остановилась, прислушиваясь, и тут ноги отказали ей, и она осталась лежать на земле, в пыли. Лианна ахнула, словно из нее вышибли весь дух, и высокая фигура склонилась над ней, закрывая обжигающее солнце. Весна в Дорне была горячее любого северного лета, узнала она, даже в горах.

– Миледи, – сказал сир Эртур, на его лице было внезапная тревога. – С вами все в порядке? Я не думал сбить вас с ног… – он хотел помочь ей подняться на ноги, протягивая руку, но Лианна вскочила сама, отряхивая рубаху и штаны, которые были ей слишком велики. Ей приходилось обходиться чужими обносками, но ей не было дела. Ей впервые в жизни позволили носить такие вещи когда она пожелает, да еще и на глазах у других мужчин.

– Я в порядке, сир Эртур, – с улыбкой заверила она его, он выглядел пристыженным, что она сочла немного забавным. Подумать только, Меч Зари, сам сир Эртур Дейн, краснеет как зеленый юнец при мысли, что мог ранить ее! Это казалось безумным сном, но это можно было сказать обо всем, что случилось с ней в последние несколько месяцев, с самого ее побега в Речных Землях в эту новую, странную жизнь.

– Вы не ранены? – спросил он, оглядывая ее с ног до головы в поисках ран или синяков. – Мне не следовало соглашаться. Вы не оруженосец…

– Я клянусь, я в полном порядке, – нетерпеливо сказала Лианна, отмахиваясь от его тревог, раздосадованная его очевидной неловкостью. Разве она не доказала, что не была простой никчемной женщиной? – Я привыкла биться на мечах с моим братом все время – вы ничем меня не ранили, сир, видите? – она подняла свои покрытые мозолями руки, все еще держась за меч.

Эртур скривился.

– Но мы не должны вводить это в привычку.

– Ну конечно должны! – заспорила она. – Разве я не должна научиться защищать себя? Рейгар так обо мне беспокоился, когда мы ехали сюда, но если бы я умела владеть мечом, то не было бы нужды…

– Долг королевской гвардии защищать вас, миледи, – покачал головой Эртур. – Вам не стоит бояться ничего в нашем присутствии.

– Но Королевская гвардия принадлежит королю, а не…

– Королеве? – несмотря на его встревоженность, уголок его рта чуть приподнялся. Теперь пришла очередь Лианны чувствовать себя неловко. Несмотря на все, что случилось, это все равно казалось ей странным. Она… Ну, она вышла замуж за Рейгара, она сделала это не для того, чтобы стать королевой! Она просто поклялась, что ни одному мужчине не станет любовницей, и казалось, казалось, что это единственный выход. Она не могла себе представить, как сидит рядом с ним на троне, или посещает собрания совета.

Но Рейгар заверял ее, что все будет хорошо, и она ему верила. Она должна была ему верить. Он знал, что делает. Он наследник трона! Пусть даже королевские гвардейцы не зовут ее «ваше величество» или «королева Лианна». Она предпочла бы, чтобы они называли ее просто «Лианна», но они были такие упрямые, все до единого. Что ж, это не было важно. Ей просто придется ко всему привыкнуть. Рейгар говорил, что со временем все это будет казаться само собой разумеющимся, когда она привыкнет к новой жизни. Однажды так случается со всеми.

– Лианна! – прозвенел вдали голос, знакомый, как колокол, и Лианна развернулась, широко улыбаясь. Она побежала назад в башню, чтобы вернуть меч в маленькую комнатку, служившую оружейной, а потом выскочила наружу. Рейгар спешился со своего жеребца, и Лианна бросилась к нему с криком радости. На этот раз его не было три дня, и она так скучала по нему. Он поцеловал ее в макушку и нежно обнял, прижимая руку к ее пояснице.

– Я скучал по тебе, – сказал он ей хриплым от сухой жары и дороги голосом, и Лианна радостно улыбнулась ему.

– Так докажите мне это, милорд, – хитрым голоском сказала она, и рассмеялась, когда он крепко поцеловал ее. Она подняла руки, чтобы провести по его нежным волосам, и они разорвали поцелуй, и он поставил ее на землю. Ее голова немного кружилась, как всегда рядом с ним. Все вокруг казалось ярким и четким, и невероятно красивым, когда она была рядом с Рейгаром.

Она наконец поняла, о чем говорили другие девочки, когда болтали о мальчиках или мужчинах, от которых у них в животах порхали бабочки, а руки и ноги тряслись, которые словно светились ярким солнечным светом. Только с Рейгаром это скорее был лунный свет.

– Как ты поживала? – спросил он ее, провожая ее в относительную тень от башни, Лианна держала его за руку, не умея удержаться от улыбки. Когда бы ей не приходилось держать за руку Роберта, будь это пир или танец, ей всегда казалось, словно ее к нему приковали, она задыхалась под его горячими взглядами. Ей казалось невозможным чувствовать себя легко, она была словно загнанное в угол животное. Но с Рейгаром она чувствовала себя невероятно свободной. Он заставлял ее чувствовать себя дерзкой, словно она могла делать что хочет, говорить, что хочет, быть кем хочет.

– Очень хорошо, – сказала Лианна, – только скучала по тебе, и сир Герольд не брал меня на конные прогулки, – пожаловалась она, и покраснела, потому что не хотела выглядеть капризным ребенком. Она была благодарна им всем, конечно была. Просто… Они были в этой башне уже больше месяца, и она изучила каждый ее уголок. И она никогда не могла усидеть на месте, будь это дождь или солнце. Она хотела повидать мир, хотела увидеть все, что было вокруг – ведь пришло на это время, разве нет? Теперь, когда она наконец была свободна от Роберта и ожиданий ее отца, и от всего, что привязывало ее? Она не могла не думать, что должна теперь воспользоваться этим как следует.

– Просто, мне так нравится кататься с тобой, – сказала она Рейгару, сжимая его руку. Когда она впервые села на лошадь перед ним, когда они уезжали прочь в утреннем тумане, ей казалось, что она летит, она никогда не чувствовала себя такой живой. Рейгар был хорошим наездником, он управлялся с лошадью почти так же хорошо, как она сама, и она надеялась однажды поездить с ним наперегонки по Красным горам, под невероятным синим небом, снова почувствовать ветер в лицо.

– Я знаю, – улыбнулся Рейгар, глядя на нее сверху вниз, он возвышался над ней, но теперь это не казалось таким далеким расстоянием, когда она узнала его так хорошо. Он больше не был для нее принцем, каким-то красивым мужчиной, вырезанным из мрамора, с глазами, как фиалки. Он был просто Рейгар, а она была просто Лианна. Это было все, чего она хотела от брака, все, чего она могла хотеть. Она просто хотела, чтобы они были равны. Чтобы она стояла рядом с кем-то, а не позади.

– Но боюсь, сейчас слишком опасно для тебя, чтобы ездить, – продолжил он, и она раздраженно вздохнула. – Прости меня, Лианна, я не собирался тебя запирать, я просто знаю, что здесь ты в безопасности. Обещаю, это не навсегда, – он приподнял ее пальцы и скользнул по ним губами, и она немного дрогнула от удовольствия.

– Куда мы поедем отсюда? – с интересом спросила она. – В Звездопад? Я столько читала о нем. Это самый прекрасный замок в Дорне. – Место чудес и легенд, дом тысячелетней истории героев и великих воинов. Лианна всегда любила героев. В сказках храбрые мужчины всегда побеждали, спасали своих возлюбленных дам, всегда прогоняли зло из королевства. А ее сказка, думала она, была даже еще лучше – она сама себя спасла, разве не так? Она не проиграла, ни отцу, ни Роберту. Ни один мужчина не заставит ее провести остаток жизни в замке. С Рейгаром она была свободнее, чем могла мечтать.

– Со временем, мы посетим множество прекрасных мест, – терпеливо сказал Рейгар, позабавленный ее радостью. Лианна постаралась взять себя в руки. Иногда она беспокоилась, что он мог счесть ее ребячливой, наивной и незнающей жизни. Она никогда не была при дворе, не путешествовала по Вестеросу, как он, никогда ничего на самом деле не видела до этого чудесного года. Он был принцем, который когда-нибудь станет королем. Она не могла больше быть маленькой девочкой. В конце концов, она теперь замужняя женщина.

– Но пока что мы останемся здесь, – сказал он, когда они поднимались по лестнице. Он оглядел ее пыльный наряд. – Может нам стоит переодеться перед ужином? Кажется, ты была занята, пока меня не было, – он убрал выбившийся локон с ее лица, и Лианна покраснела против своей воли.

– Сир Эртур помогал мне тренироваться с мечом, – сказала она ему. – Я не тренировалась с тех пор как… – она поколебалась, и перед ней всплыло лицо Бена, который всегда был ее лучшим другом, и самым близким по возрасту братом. Но она увидит их скоро. Конечно, увидит. Когда она в следующий раз приедет в Винтерфелл, она больше не будет девочкой, которой смогут командовать, но сильной и гордой женщиной. Истинной королевой, пусть даже этот титул немного ее пугал. И тогда они поймут, тогда они поймут, что она была… Что она пыталась…

– Лианна? – Рейгар выглядел озабоченным.

Она покачала головой.

– Ничего. Но да, я тренировалась. Может побьемся на мечах после ужина? – он согласился как-то, во время турнира в Харренхоле, но это теперь казалось случившимся жизнь назад, хотя прошло меньше полугода. – Я покажу тебе, что стала намного сильнее.

Рейгар улыбнулся немного раздраженно.

– Иногда я удивляюсь твоей неиссякаемой энергии. Но я думаю о кое-чем другом, – он понизил голос, – чем мы можем развлечься после ужина. – Она видела желание в его прекрасных глазах, даже сейчас. Он хотел ее, даже такой, одетой мужчиной и покрытой пылью. Роберт взвыл бы от смеха, если бы увидел ее вот так, а Рейгар ее хотел. Она наслаждалась этой мыслью.

– Может быть, – поддразнила она его, но на самом деле она никогда не отказывала ему. Они были вместе каждую ночь с тех пор, как поженились в богороще Харренхола. Королевские гвардейцы были их свидетелями. У нее не было девичьего плаща, но Рейгар все равно набросил багровый плащ Таргариенов ей на плечи. Она сама научила его клятвам, так как рядом с ней не было отца, который должен был ее ему отдать.

Тогда она чувствовала себя сильной, женщиной Дома Старк, которая учит принца Таргариена обычаям Севера. В глазах ее богов они женаты, постоянно напоминала она себе. И неважно, что другие думают. Их свадебная церемония была такой же законной, как в септе. Когда они возлегли вместе в первую ночь, они были мужем и женой. Да, у северян не было обычая брать больше одной жены, но у богов не было против этого законов, как были против братоубийства и кровосмешения.

– Может быть, – эхом откликнулся он и вздохнул, когда она игриво вырвалась из его хватки. – Лианна, ты сведешь меня в гроб.

Она рассмеялась, входя в свою спальню. Она была меньше, чем та, что была у нее в Винтерфелле, всего с одним окном, которое выходило на горы, виднеющиеся на горизонте, но она почти не думала об этом. Ведь это было только временно. Когда бы она не чувствовала себя неуверенной или немного раздраженной этим ее затворничеством, она напоминала себе об этом. Это было не навсегда. Через несколько лет это станет отдаленным воспоминанием, а у нее была впереди целая жизнь.

Несмотря на предпочтение, что она отдавала штанам и рубахам, на ужин она всегда наряжалась, как подобает леди, пусть у нее и не было здесь роскошных платьев, только несколько простых платьев из шерсти, что она захватила с собой, и нескольких полегче, которые принесли ей слуги. Казалось, Рейгару не было дела до того, во что она одета. Лианна быстро искупалась с помощью служанки, с наслаждением ощущая прохладные струи в ее волосах, бегущие по ее спине и ногам. Потом она сама расчесала свои густые волосы, сидя на краю кровати. Когда она была маленькой, она иногда желала, чтобы матушка была жива, чтобы расчесывать ей волосы, но это был просто детский каприз. На самом деле она почти не помнила Лиарру Старк, а потому не имела причин скучать по ней. Но, может быть, тогда все было бы иначе, если бы мать была жива. Отец не отправил бы Неда в Орлиное Гнездо, и не помолвил бы ее с Робертом – но она бы и никогда не встретила Рейгара. Не было смысла думать об этом. Что прошло, то прошло. Она только хотела, чтобы с ней была бы какая-нибудь женщина, кроме служанок.

Это было что-то, чего она никогда не желала раньше – у нее никогда не было близких подруг, когда она росла, хотя она и была знакома с другими дамами, вроде сестер Рисвелл. Она никогда не чувствовала себя уместно рядом с ними. Но теперь было по-другому, она была постоянно окружена мужчинами. В начале это казалось страшным, оставаться наедине с королевскими гвардейцами, но теперь она знала их хорошо, и знала, что они не причинят ей вреда. Они верили в Рейгара, все они, что были здесь. И потому они верили в нее.

Ужин прошел достаточно приятно, хотя от птицы ее немного подташнивало. Она наслаждалась вином – на пирах в Винтерфелле ей не позволяли больше одного кубка. Но отца не было в Харренхоле, и она пила, сколько пожелает, они с Бендженом невероятно опьянели в первый вечер, в их собственном шатре, вспомнила она, они кричали и хохотали, и Брандон безостановочно насмехался над ними, а Нед выглядел так, словно хотел быть где-то еще.

Потом она пошла за Рейгаром в его комнату, сдерживая хихиканье. Когда они вошли в спальню, и он обхватил ее и поцеловал, в ее животе снова что-то заворочалось, и она некоторое время неловко отвечала на его поцелуй, прежде чем не могла больше сдерживаться, и она вырвалась из его хватки.

– Прости, я… – она почувствовала, как к горлу подступает рвота и побежала в уборную, где ее вырвало. Сгорая от стыда, она убрала волосы от лица, и снова содрогнулась в рвоте. Она чувствовала, как он стоит за ее спиной.

Закончив, она села на пятки, вытирая рот, но Рейгар с легкостью поднял ее и понес к постели. Он налил ей стакан воды из графина в углу, и Лианна с благодарностью приняла его .

– Прости меня, – сказала она, со стыдом отводя глаза. – Наверное это птица, она мне сразу не понравилась…

Но казалось, что он не слушал ее. Его взгляд был устремлен куда-то еще, она не могла понять, куда.

– Лианна, – медленно сказал он. – Была ли у тебя кровь в этом месяце?

Она посмотрела на него, и по его лицу скользнула тень улыбки. Она внезапно расхохоталась, и улыбка исчезла.

– Я… Рейгар, моя… Моя лунная кровь была четыре дня назад, еще до того, как ты уехал, – весело сказала она, неуверенная, было ли дело в вине или в ее усталости от целого дня тренировки с мечом и бегания по лестницам башни.

– Я… Ты думал, я жду ребенка? – на самом деле, она сама этого боялась, она не успела купить все нужное для лунного чая, до того как они приехали в башню, но она предполагала – наверное глупо с ее стороны, подумала она теперь – что он знал способы, как не допустить зачатия ребенка, которых она не знала.

Рейгар ничего не сказал. Ни на его лице, ни в его глазах больше не было улыбки. Она замерла, чувствуя глубокое, странное чувство беспокойства. Неужели он счел, что она смеется над ним?

– Я не хотела тебя оскорбить, – быстро сказала Лианна, поднимаясь на все еще трясущиеся ноги. – Рейгар…

– Нет, – быстро сказал он. – Нет, конечно нет. Ты никогда ни в чем меня не оскорбишь, Лианна. Мне просто было любопытно.

В первый раз в жизни, она не поверила ему.

========== Рейла II ==========

282 З.Э. – Королевская Гавань

Рейла отвела Визериса повидать отца лишь раз перед кремацией. Ранним утром она растолкала сына в постели, причесала его мягкие, как шелк, волосы, убирая их от его глаз. У Визериса были глаза его отца, прозрачные, бледно-лиловые глаза, без оттенка индигового-синего, как у Рейлы и Рейгара. И у него были черты лица его отца, унаследованные от его бабушки – более тонкое, угловатое лицо, нос чуть острее, как и подбородок, узкие плечи. Он будет очень красивым, когда вырастет, подумала Рейла, но он никогда не был таким красивым ребенком, каким был Рейгар.

Визерис ныл и надувал губы, когда она устраивала его на руках – ему было уже почти шесть, но он был мал для своего возраста, с самого его рождения, а ее руки были сильнее, чем казались – она носила на руках много детей и младенцев, большинство из них мертвых. Он спрятал лицо ей в волосы, которые она помыла только прошлым вечером, она знала, что они пахли лавандой и шалфеем и другими успокаивающими травами. Визерис всегда находил в ней утешение, как она находила утешение в нем. Мейстеры советовали, после Джейхейриса, чтобы она не заводила больше детей. И все же Визерис родился. Ее счастливый мальчик.

– Тихо, – прошептала она ему, – мы идем попрощаться с твоим отцом, милый. Не плачь.

Визерис не плакал, к его чести, но он сжимал руки в ее волосах так крепко, что было почти больно. Это напомнило ей о ее муже, и она с трудом удержалась от желания отшвырнуть его руки. Он просто маленький мальчик. Он не знал об истинной натуре его отца. Она старалась держать их как можно дальше друг от друга. Эйрис уже подозревал Рейгара в возможной измене. Она не хотела, чтобы однажды он повернул и на Визериса. Все вокруг него были врагами, с самого Сумеречного Дола.

Но не она. Эйрис никогда не обвинял ее – кроме неверности и распутства, конечно. Он грозил отрубить ей голову за это после смерти Дейрона, запер ее в Твердыне Мейгора, приказал следить за ней каждую минуту, спала ли она или бодрствовала. И все же он не обвинял ее в предательстве. Возможно, она должна была быть рада, что он не считал ее вообще способной на это. Возможно, он даже верил, что она любила его, как и боялась.

Его тело лежало в септе Красного замка, одетое в роскошные одежды, что он не носил уже много лет. Его волосы и борода были подстрижены Молчаливыми Сестрами, ногти обрезаны, морщины и пятна на его лице были замазаны, чтобы он был более представительным, более величавым в своей смерти. Рейла же видела все то же жалкое, отвратительное существо. Она бы плюнула на его труп, если бы рядом не было Визериса и королевского гвардейца. Сир Джейме Ланнистер стоял на посту у ног тела, его лицо было лишено выражения, но он склонил голову, когда она вошла с Визерисом.

Рейла опустила сына, он потерял по дороге туфлю, и теперь вздрогнул от холода мраморного пола. Воздух был наполнен запахами воска и благовоний. Эйрис был мертв уже четыре дня, и скоро запах будет уже не так просто перебить. Рейла подошла к телу, осыпанному увядшими весенними цветами из садов, и подозвала к себе Визериса. Он нехотя подошел, с сомнением, с нежеланием, волоча ноги и дергая ее за руку.

– Пойди и отдай дань уважения твоему отцу, Визерис, – сказала Рейла, и ее голос был твердым и ровным. Сын с удивлением посмотрел на нее – она никогда с ним так не разговаривала.

Ему придется к этому привыкнуть, все не станет, не может оставаться так, как было при Эйрисе. Ее долгом теперь было не только утешать и радовать его. Он не долго еще будет оставаться маленьким мальчиком, и часть ее боялась, что она уже слишком долго его баловала. Рейгар был совсем другим ребенком, тихим и независимым, он часто уходил куда-то один, и его приходилось искать часами, пока он не находился где-то со старой книгой или свитком, или где-нибудь в комнате в башне, где смотрел на звезды.

Визерис же никогда не отходил от нее далеко. Но он не может вечно прятаться в ее юбках. Как бы больно это не было, ей надо было его отпустить. Теперь он смотрел на своего отца, сморщив нос, прищурившись от неудовольствия.

– Мне здесь не нравится, – сказал он дрожащим голосом, повернувшись к ней, но Рейла положила руки на его худенькие плечи и заставила его развернуться вперед.

– Я знаю, – сказала она, – и все же ты должен смотреть. Мы помолимся Семерым, чтобы его душа нашла упокоение, – она встала на колени рядом с ним, шурша юбками, сложила перед собой руки и закрыла глаза, когда убедилась, что он сделал то же. Ей должно было быть стыдно от ее лжи: она отчаянно молилась не о мире и упокоении для Эйриса, но просила о палящем огне и жестоких демонах семи преисподен, дабы они поглотили его. Она представляла себе, как огромный дракон сжигает его в пламени. Она эгоистично молилась о себе, но не Матери, как должна была, а Старице.

Когда Рейла сочла, что прошло подобающее приличиями время, она молча поднялась на ноги, поднимая с собой Визериса. Она не стала поднимать его на руки в присутствии сира Джейме. Вместо того она взяла его за его маленькую худенькую ручку и посмотрела на молчаливого юного рыцаря. В свете свеч септы он казался куда менее похожим на Тайвина, и куда больше на Джоанну.

– Вы похожи на свою мать, – внезапно сказала она.

Он настороженно оглянулся на нее.

– Благодарю вас, ваше величество. Я… Мне говорили, вы хорошо знали ее в молодости.

Когда Джейме Ланнистер впервые прибыл в Красный замок, она ожидала дикого, необузданного юного воина, впечатленного легендами о рыцарях древности, нетерпеливо ожидавшего возможности показать себя. И она полагала, что таким он и был, но теперь была в юноше глубокая горечь. Возможно, он начал сожалеть о своем решении принять белое. Может быть, позади в его жизни осталась любовь. Может быть его озлобили месяцы, в течение которых он наблюдал, как Эйрис сжигает людей, и слушал, как получает наслаждение Эйрис.

– Знала, – сказала Рейла. – Она служила моей фрейлиной около четырех лет, пока не вышла замуж за вашего лорда-отца. Мы были ровесницами. Моя леди-матушка, должна я признаться, считала, что она окажет на меня положительное влияние – я была ужасающе стеснительной девочкой.

Это было, наверное, больше всего, что она когда-либо говорила ему. Сир Джейме выглядел таким же удивленным, как чувствовала себя она. Визерис смотрел на нее с любопытством.

– Ваша матушка была сильной женщиной, – продолжила она через некоторое время. – Я премного ей восхищалась. Из-за нее мне хотелось быть храброй.

– Понимаю, – сказал Джейме, и на секунду выражение его лица изменилось, и он показался мальчиком лет двенадцати-тринадцати, и она ощутила тень сочувствия к нему. – Я… Я не много помню о ней. Я был совсем маленьким, когда она умерла. Это было очень трудно для моей сестры. Мать была для нее божеством. Как и для всех девочек.

Да, леди Серсея, которую Тайвин хотел выдать за Рейгара. Рейла никогда не была против этого брака, даже говорила о такой возможности с Джоанной, когда они были еще девочками, но Эйрис никогда бы и не подумал о таком. Невеста с могуществом Утеса Кастерли за ее спиной и золота Ланнистеров в приданом была бы слишком большой угрозой, она могла бы наполнить мечтательную голову Рейгара мыслями о том, чтобы взойти на трон еще до смерти его отца. Нет, как бы не злился Эйрис от мысли о дорнийской жене для своего наследника, Элия в качестве принцессы Драконьего Камня устраивала его куда больше.

Она подумала, что Тайвин, возможно, все еще желает своей дочери супруга-дракона, раз Элия пережила роды оба раза. С этим придется разобраться позже. Рейла не собиралась смотреть, как ее двор снова заполнят Ланнистеры, окружая ее сыновей. Пицеля и так было достаточно. Ланнистеров не стоило провоцировать, но и потакать им не следовало. Она не собиралась допускать, чтобы говорили, что Тайвин Ланнистер снова правит Семью Королевствами, дергая Рейгара за ниточки, как куклу со скоморошьих представлений.

– Она была бы горда вами обоими, я уверена, – сказала теперь Рейла сиру Джейме. – Семья была очень важна для Джоанны. Помолвка вашего отца была объявлена при дворе. Мой покойный супруг закатил великий пир и бал в их чести. Джоанна была счастливее, чем я когда-либо ее видела, как и ваш лорд-отец.

Джейме, казалось, был ошеломлен мыслью о том, что его отец и слово «счастье» можно было упомянуть рядом. Она не могла его в этом винить. Даже в его юности радость была таким же врагом для Тайвина, как целомудрие было для Эйриса. И все же, она ведь танцевала с ним на его свадьбе, разве нет? Он был тогда вполне хорош собой, хотя она считала, что Джейме повезло унаследовать ошеломительную красоту его матери. Тайвин был привлекательным юным лордом, но Джоанна была как полуденное солнце, яркая и сияющая. Мужчины почти бежали от нее, когда она шла мимо, сверкая и обдавая силой.

Рейла почти ненавидела ее за это, но Джоанна могла быть такой притягивающей, и она была Ланнистер, а не кронпринцессой. Но теперь Джоанна была мертва – вся ее красота и сила не смогли помочь ей одержать победу в войне на родильном ложе. А Рейла живет, проиграв множество битв против своих отца и матери, против Эйриса, против собственного тела. Но войну она не проиграла. Она кивнула сиру Джейме и повела Визериса прочь из септы.

Когда солнце достигло наивысшей точки, Эйриса завернули в саван и понесли вниз с Холма Эйгона к Великой Септе Бейлора. Там Верховный септон проповедовал множеству придворных и простонародья, собравшихся в септе и на площади перед ней. Вокруг носилок собрали дрова и хворост. Лорд Мерривезер, последний десница Эйриса, произнес несколько ободряющих слов, которые звенели в ушах Рейлы. Она шагнула вперед, ее лицо было прикрыто вуалью из черного кружева, и приняла факел от сира Герольда.

– Из праха ты вышел, к праху уходишь, – произнесла она на высоком валирийском – одна из немногих фраз, что она знала – и прикоснулась факелом к костру. Дым начал подниматься в небо, которое грозило излиться дождем, и все же он не начинался, дерево заскрипело и загорелось, и Рейла была рада, что вуаль скрывала ее улыбку, что играла на ее лице, пока ее муж обращался в пепел.

Несколько часов спустя, когда пламя костра было погашено дождем, она велела сиру Джейме сопроводить ее в комнату лорда Брандона – или камеру, если быть точнее – в Твердыне Мейгора. Дверь была накрепко заперта, и два стражника перед ней заколебались при ее виде, очевидно шокированные увидеть здесь королеву. Она попыталась использовать это в свою пользу – бесполезный лорд Мерривезер не имел представления, что она была здесь, как и члены малого совета.

– Я желаю говорить с лордом Брандоном, – мягко сказала она, отпуская протянутую руку сира Джейме. Когда ни один из стражников не двинулся с места, она добавила. – Так как его арестовали по обвинению в измене королевскому дому, а я в настоящий момент хранительница этого дома… – Они отошли в сторону, медленно отперли ей дверь.

– Ваше величество, этот человек – дикарь, это может быть небезопасно…

– Сир Джейме защитит меня. В конце концов, это его долг. – Рейла вошла в комнату, некоторое время ее глаза привыкали к смене света. Комната была в беспорядке. Стул лежал разбитым в углу, занавеси были разорваны, постель смята, гобелены сорваны со стен. Брандон Старк не оставил неперевернутым ни камня, если можно было так сказать, в его поисках, что можно было использовать в качестве орудия побега.

Он стоял в углу у холодного очага, и она внимательно оглядела его.

Брандон Старк был красивым молодым человеком, высоким и сильным, с темными волосами и серыми глазами, но месяцы заточения состарили его, на его лице появились морщины, он очевидно сильно похудел и потерял часть своей силы, его одежда была ему велика. Его руки сжимались и разжимались в кулаки, словно он желал, чтобы с ним были меч или нож.

– Ваше величество, – сказал он, и это было больше похоже, как если бы он выплюнул ее титул.

Джейме положил руку на меч, не отходя от Рейлы.

– Я не ожидаю, что вы предложите мне соболезнования о моей потере, милорд, – сказала Рейла.

– Умно с вашей стороны, – оскалился Брандон Старк. – Так как у меня соболезнований нет.

– Следи за языком, Старк, – сказал Джейме. Брандон окинул его взглядом, который можно было описать только как презрительный.

– Питание огрызками с стола Таргариенов у Ланнистеров теперь в роду?

Джейме угрожающе шагнул вперед, но один взгляд Рейлы остановил его. Она пришла сюда не для того, чтобы они дрались, подобно псам на арене.

– Мой покойный супруг издал приказ о вашем аресте, – сказала она, – и теперь он мертв. Мой сын сядет на трон по его возвращению. Я надеюсь, что мы оставим наши разногласия позади. Рейгар не лишен милосердия.

Она сразу же поняла, что сказала что-то неправильное, потому что серые глаза Брандона словно окаменели.

– Не лишен милосердия? – почти прорычал он. – Вы думаете, мне нужно его милосердие? Он жестоко похитил мою сестру, обесчестил два Великих Дома…

– Достаточно, – сказал Джейме.

Развернулся к нему.

– А что? Убьешь безоружного? Я не удивлюсь, Ланнистер…

– Лорд Старк! – Рейла повысила голос достаточно, чтобы они оба остановились и посмотрели на нее. – Ваше недовольство связано со мной, а не с сиром Джейме.

– Мое недовольство связано с вашим сыном-насильником, – ровным голосом ответил Брандон. – И у меня останется «недовольство», как вы это назвали, ваше величество, пока мою сестру нам не вернут.

– А если ваша сестра не пожелает возвращаться? – потребовала она.

Она увидела, как это мелькнуло в его глазах – несомненно, какая-то часть его, какая бы малая она не была, сомневалась, предполагала, пусть на короткую секунду, что Лианна Старк могла сбежать по своей воле – но потом это исчезло, и вернулась ярость.

– Рейгар ответит перед моей семьей, когда вернется, или он не король.

– Новое предательство, – сказала Рейла, правда не чувствуя ярости. – Милорд, я молю вас, не закапывайтесь только глубже. Я заверяю вас, что вы будете удостоены частной аудиенции у короля, когда он вернется, и я сделаю все, что в моих силах, чтобы исправить все то, что разделило корону и дом Старков. Я сделаю так, чтобы вы снова повидали сестру.