Текст книги "Дракон, да не тот (СИ)"

Автор книги: Djoty

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 16 страниц)

Дом у него был деревянным, довольно грубой отделки, с высокой соломенной крышей. В стене вполне просторной прихожей, бывшей по совместительству и кухней, располагался небольшой камин, около которого стояло два стула. Было тепло, сухо и совершенно не дымно. Хозяин сходил в другую комнату и принёс ещё два стула, а кому не хватило, предложил располагаться на полу, затем достал с полки вино и стаканы. Маркурио выковырял из сумки шмат копчёной оленины, мы с Лидией накрошили его ломтями, и все расселись напротив камина, причём мы с Лидией оказались на полу. Сначала мы долго «кормили» Фалиона свежими новостями из большого мира, долго обсуждали Хелген, драконов и пророчество об их возвращении. Затем маги перемыли косточки всем преподавателям Коллегии, вспомнили общих знакомых, поделились, кто что о них слышал, и только когда вторая бутылка вина подошла к концу, и Фаральде пришлось достать следующую из наших запасов, мы перешли к местным событиям.

– Одному Талосу ведомо, – хмуро начал Фалион, – что здесь происходит. С седмицу назад пришли в Морфал человек двадцать пять. Явно наёмники или искатели приключений, потому как больно разномастная толпа была. Поселились в основном в «У болота», кому не хватило мест – по домам жителей. В Морфале к ним присоединилось ещё человек десять из местных авантюристов и наёмников.

– Кто возглавляет? – спросил я.

– Женщина. По лицу похожа на бретонку, но по речи и манерам – нордка. Лет сорок ей, может, пятьдесят. Имени так и не узнал. Они стали лагерем на островке у входа в Устенгрев. На ночь обычно возвращаются ночевать в город.

– Что они ищут?

Фалион пожал плечами:

– Точно никто не знает, но что-то в Устенгреве. Двое уже погибли, одного ранили, принесли в Морфал, но если Лами не сделает чуда, он не жилец. Ещё три дня назад в городе появились трое талморцев и поселились у ярла. Это не официальная миссия, для чего они сюда прибыли, они не снизошли объяснить. Днём они обычно тоже пропадают на болотах.

Он глотнул вина.

– Это факты, – он потянулся за нарезкой и сунул себе в рот кусок мяса, – а сейчас слухи. Талморцы почти наверняка шпионят за авантюристами. Не вмешиваются, но наблюдают и вынюхивают. По отдельным фразам из разговоров наёмников похоже, что им приказано пробиваться на третий уровень Устенгрева…

– Маги среди них есть? – быстро спросила Фаральда.

– Двое не очень сильных, один из них, как я понял, вообще бытовик. Лица мне их не знакомы, а имён я никого их не знаю.

– Все полягут, – она уверенно мотнула головой. – Не доберутся.

– Я тоже так думаю, – согласился с ней Фалион, – но каждому из них обещано около тысячи септимов, причём часть их уже выплачена в качестве задатка, остальные деньги выплачиваются по частям за определённую зачищенную территорию, и плюс к этому все богатства Устегрева отданы им на разграбление, вот они и лезут из шкуры вон.

Мы все присвистнули.

– Если их тридцать пять человек, – начал считать Маркурио, – и по тысяче золотых на рыло, то это вылезает кругленькая сумма в тридцать пять тысяч золотых. Это не всякому ярлу по карману.

Фалион кивнул:

– Не ты первый это посчитал, поэтому все только и пытаются придумать, кто всё это затеял. Подозревают всех ярлов и всех богатых купцов, подозревают императора, магов Винтерхолда, Тёмное братство и Талмор.

– Что они ищут? – спросил я. – Ну, по слухам?

– По слухам – какую-то каменную табличку, на которой выбита карта драконьих захоронений. Она как будто бы должна находиться в главной погребальной камере.

Каменная табличка? Что-то я не припомню, чтобы во всех перелопаченных мною книгах было хоть полслова про какую-нибудь табличку…

– Карта драконьих захоронений? – с недоумением переспросила Лидия. – Ещё одна?

Мы озадаченно повернулись к ней.

– Что значит «ещё одна»? – уточнил я.

– Ещё по этой зиме, – объяснила она, – Фаренгар – это придворный маг в Вайтране – посылал отряд воинов в Ветреный Пик, что недалеко от Ривервуда, за каменной картой драконьих захоронений. И мы скопировали ему её.

– Скопировали? – уточнил Фалион, – то есть, её саму не несли?

– Нет, это была большая каменная плита, высотой в мой рост и толщиной в руку, её не унесёшь.

– Может, – предположил Онмунд, – что-то случилось с этой копией? И сейчас кому-то опять нужна эта карта?

Лидия пожала плечами:

– Шли бы в Ветреный Пик. Туда легко добраться, там прямой ход в центральную камеру зачищен, драугры там слабые.

– А если организатор этих поисков не знает о Ветреном Пике?

Фаральда усмехнулась:

– Он должен был сначала изучить источники. Онмунд, тридцать пять тысяч септимов – это не та сумма, которую можно выбросить на мероприятие, успех которого сомнителен. Если её кто-то выбрасывает, значит, там есть что-то такое, что более простым способом не достанешь.

– Я тоже никогда не читал и не слыхал про карту драконьих захоронений, – признался Фалион, – которая была бы в Устенгреве. Из всех реликвий, которые могут представлять интерес, там есть только Рог Юргена.

– Рог Юргена? – переспросила Фаральда. – Это того, который Призыватель Ветра?

По дороге до Морфала мы договорились, что ничего не знаем о Роге. То есть, все знают, что был такой Юрген Призыватель Ветра, я дополнительно в курсе, что у него был Рог, но ничего больше нам не известно.

– Что в этом Роге такого? – спросил я.

Фалион неопределённо пожал плечами:

– В книгах, что есть в Морфале, я нашёл лишь то, что в него может дуть только «владеющий ту’умом».

А вот этого я не знал.

– Дословно, – добавил Фалион, – фраза звучала так:

Юрген промолвил:

да лишь владеющий ту’умом

сможет отныне

Рог мой всесильный

к губам приложить

и звук многозвучный

в мир Нирна извлечь.

– Из сборника баллад для бардов? – предположила Фаральда.

– Да.

– Но не Седобородые же это затеяли, – потряс головой Онмунд.

– На них не похоже, – усмехнулся Фалион, – но почему нет?

Заострять разговор на Роге мы не стали, чтобы случайно не показать, что наши знания о нём и интерес к нему больше, чем нужно, и тем не вызвать подозрений, и разговор плавно перетёк на болотные грибы. Фалион поделился информацией, где их лучше собирать, посочувствовал нам, а под конец тяжело вздохнул и предложил переночевать эту ночь у него, потому что бегать по городу в поисках ночлега было уже поздно. Правда, предупредил, что кроватей у него всего две, одна для него, вторая для Агни, но мы с энтузиазмом согласились на пол на кухне, потому что пол в избе мага определённо сулил более комфортную ночёвку, чем кровать в избе простого горожанина. Завтра нас ожидал сбор грибов, вот тогда, посреди болота, и можно будет обсудить полученную сегодня информацию.

========== Глава 11. Морфал. Часть 3. Болото. ==========

Погода была великолепной: солнышко припекало, птички пели… грязь под ногами булькала, комары кусались, миазмы вызывали головокружение, скорпионы плевались ядом, а болотные грибы царапались и периодически предпринимали попытки спрятаться под водой. Сапоги наши Фаральда перед выходом зачаровала, так что они ненадолго стали непромокаемыми, но вода, кишащая всякой мелкой живностью, затекала через верх, и эта самая живность теперь противно копошилась в мокрых портянках. Здесь, на этом милом болоте, я на собственной шкуре полностью осознал, почему сбор болотных грибов все студенты воспринимали как наказание божье, и почему ликовали травники, когда мы их избавили от этой каторги.

– Передых, – скомандовала Фаральда, вытирая грязной рукой струившийся со лба пот.

– Ага, – Маркурио разогнул спину, – до этого передыха ещё ползти и ползти.

– Вот и сползаем. Пол-лиги, зато в сторону Устенгрева. С того островка, – она махнула рукой в направлении дохлой кучки чахлых деревьев, – он, возможно, будет уже виден… Нет, Фьодор, этот гриб не трогай. Он подгнивший, видишь, при нажатии вмятины остаются…

Островок, вопреки всем моим скептическим ожиданиям, оказался хоть и небольшим, но вполне сухим. Мы пошумели и потопали по нему, разгоняя змей и скорпионов, потом нарвали травы, высыпали на неё собранные нами грибы, Фаральда проверила их, с десяток выкинула, остальные накрыла мешками и оставила подсыхать в теньке – и грибы, и мешки вместе с ними. После этого мы разулись, выполоскали портянки, разложили их сушиться вместе с сапогами, кое-как вымыли ноги и руки в относительно чистой лужице, достали из сумок хлеб и копчёную оленину и повалились на землю.

Устенгрев отсюда действительно был виден, но настолько далеко, что можно было различить только небольшой холмик, остатки каменной кладки и словно бы лагерь, в котором Лидия, присмотревшись, разглядела одного человека, видимо, оставленного за сторожа. В общем, ничего достойного внимания.

– Короче, – начал Маркурио с набитым ртом, – у кого какие идеи?

– Рог не у Талмора, – я выбрал кусок мяса пожирнее. – Если бы Рог был у них, талморцы не пришли бы сейчас в Морфал. Если они следят за наёмниками, значит, хотят контролировать… знать, что они добудут. И, возможно, отобрать. И не Талмор это затеял. Если бы… э-э… поиски затеял Талмор, он бы не следил так… тайно.

– Логично, – согласился Онмунд. – Хорошо, Талмор отбросим. Что там ещё упоминал Фалион? Тёмное Братство…

– Зачем это ему? – пожала плечами Фаральда. – Это гильдия наёмных убийц, им драконы ни к чему. Да и выгоднее им сидеть тихо и не высовываться. Хотя именно у них такие огромные деньги могут быть.

– Значит, его со счетов не сбрасываем…

– У Талмора, – спросил я, – могут быть такие деньги?

– Могут, – уверенно кивнула Фаральда, тряхнув хвостиками.

– Значит, – поправился Онмунд, – и Талмор не сбрасываем. Дальше у нас Коллегия магов.

– Нет, – покачала головой Фаральда, – если бы эти поиски затеяла Коллегия магов, я бы это знала. Но я прошлым вечером и сегодня утром вспоминала, слышала ли я что-нибудь, что могло бы намекать на какое-нибудь тайное мероприятие Коллегии, но совершенно ничего не вспомнила.

– Ладно, – согласился Онмунд. – Император?

– Почему он, – возразил Маркурио, – не прислал легионеров? И платить так много не надо, и обучены лучше, и дисциплина выше.

– Можно подумать, – усмехнулся Онмунд, – у него очень много власти. Он на троне только для красоты сидит…

– Гроза идёт, – прищурившись и не отрывая взгляда от горизонта, сообщила вдруг Лидия.

Мы присмотрелись. И точно – далеко за Устенгревом в небе появилась чёрная полоска. Мы резко подорвались, потому как быть застигнутыми грозой в воде – это верная смерть, быстро обмотали ноги портянками, сунули их в сапоги, побросали грибы в мешки, а остатки еды – в сумки, подхватили их и поспешили по колено в воде и чавкающей затягивающей грязи к Морфалу.

========== Глава 12. Устенгрев. Часть 1. Болото. ==========

До города мы бежали наперегонки с грозой. Тучи шли быстро, холодный дождь хлынул, когда Морфал был ещё едва виден на горизонте. Гроза, к счастью, отставала, и когда мы, промокшие до нитки, наконец выбрались из болота и из последних сил помчались по главной улице к таверне, время между молнией и раскатом грома составляло секунды полторы, то есть она находилась всего метрах в четырёхстах позади нас.

В таверне посетителей не было вообще, так что мы прочно оккупировали один из углов и разложили вещи и грибы на просушку. Фаральда, поморщившись, выгнала дым из нашего угла и поставила какой-то магический заслон, чтобы воздух оставался чистым. Потом мы заказали по миске ухи, уговорили кувшин с травяным чаем и завалились тут же спать.

Гроза закончилась только глубокой ночью, дождь же лил до утра. Когда мы утром вышли на улицу, воздух был свеж, пахло озоном, по небу бежали редкие кучевые облака, а дорога превратилась в грязевой поток.

– Те, которые пошли в Устенгрев, – заметил Онмунд, – так и не вернулись.

– Когда им возвращаться? – зевнул я. – Сначала была гроза, потом наступила ночь. Заночевали в крипте.

– В крипте? – Маркурио передёрнуло. – Разве что переждали там, а спали на улице.

– Давайте выдвигаться, – предложила Фаральда. – Уровень болота мало поднялся, а после дождя собирать грибы удобнее всего.

…Находка поджидала нас километрах в пяти от Морфала. Ещё издалека Лидия заметила в осоке что-то чёрное, а когда мы продрались через заросли, то обнаружили труп альтмера в чёрно-золотом талморском одеянии, распластавшийся на кочках и уже окоченевший. Вся его нижняя половина тела и руки были обожжены.

– Молния ударила, – констатировал я. – Думаю, недалеко от него, в воду.

А вода – хороший проводник электричества. Не повезло длинноухому – пять километров не добежал.

Лидия и Маркурио обыскали труп, прикарманили сотни две септимов и золотой перстень с рубином. В сумке обнаружились размокший белый хлеб, три яблока, тонкий плащ, перо с чернильницей и чистый блокнот. Фаральда тщательно его осмотрела, поколдовала над ним, но не обнаружила ни вырванных страниц, ни невидимых чернил.

Второй полуобожжённый талморский трупак обитался неподалёку. Он поделился с нами ещё сотней с небольшим септимов, набором разноцветных флаконов с какими-то зельями и кинжалом с лезвием зеленоватого цвета, которому Лидия обрадовалась, как ребёнок – игрушке. Никаких ни писем, ни записей и у этого длинноухого не было.

Поиски третьего жмурика – талморцев должно было быть трое – результата не дали. Возможно, труп утонул, а прощупывать ради него болото – мы сочли, что овчинка выделки не стоит.

Издалека около Устенгрева никакой жизни не просматривалось, хотя палатки были на месте. Мы передохнули на маленьком сыром островке, перебрали собранные грибы, слегка подсушили их, затем двинулись в сторону Устенгрева, по дороге не забывая делать вид, что заняты исключительно грибами.

В лагере стало ясно, что здесь разыгралась какая-то трагедия. Ещё на подходе к нему мы услышали стон, а когда осмотрели палатки, обнаружили в одной из них двоих людей. Один из них – норд с русой бородой – был уже мёртв, хотя не очень давно, потому как только-только начал коченеть; лежал он на земляном полу палатки в луже крови. Второй оказался аргонианином, лежал чуть дальше наполовину на расстеленной шкуре, скрючившись, хрипло и поверхностно дыша и время от времени издавая короткие стоны. Когда мы стянули с него потрёпанный кожаный доспех, то обнаружили две глубокие раны: одну на правой ноге от бедра до колена, вторую на животе, словно бы его пырнули ножом. Фаральда, увидев это, тут же отправила меня искать чистую воду, а Лидию – перевязочный материал и зелья по лагерю. Когда я вернулся с котелком чистой воды, набранной из родника, бившего как по заказу в паре шагов от лагеря, маги уже раздели раненого и что-то колдовали над ним. Фаральда забрала у меня котелок, быстро промыла раны и отправила меня обратно за следующей порцией. В это время вернулась Лидия с тканой вышитой рубахой, чистота которой оставляла желать лучшего, но без зелий, сообщив, что в лагере вещей почти нет.

Мы перевязали раненого, влили в него флакон лечебного зелья, уложили его на шкуру и накрыли ещё одной, медвежьей, найденной в соседней палатке. Аргонианин так и не пришёл в себя, но его дыхание выровнялось и стало глубже, а также он перестал стонать. Затем мы оттащили труп норда подальше от лагеря.

– Их ранили в крипте, – пришёл я к выводу, осмотрев палатку, а затем и лагерь. – Они доползли до палатки – вот следы крови по дороге. В палатке потеряли сознание. Норд умер, думаю, от потери крови, аргонианин был ранен легче, потому выжил.

– Да, похоже, – согласился Маркурио, – только где все остальные? Не могло же быть так, чтобы драугры их всех уделали.

– Почему нет? – возразил Онмунд. – Попали в ловушку, их там и перебили. Давайте заглянем, хотя бы недалеко.

– Не дальше первого уровня, – предупредили Фаральда.

– Я думаю, – согласился с ней Онмунд, – не дальше первого ритуального зала.

========== Глава 12. Устенгрев. Часть 2. Крипта. ==========

В древней нордской крипте я был первый раз. Впереди шла Фаральда с магическим световым шариком в левой руке и заклинанием огня – в правой, замыкал шествие Маркурио, тоже в магическом всеоружии. Коридор был довольно широким, грязным, с потолка капала вода, сочилась из стен и стекала на пол, собираясь в стоячие лужицы. Пол, стены и потолок, выложенные из крупных каменных плит, уже частично разрушились, куски каменного крошева сыпались под ноги. Всё вокруг было покрыто слизкой зелёной плесенью, из углов выглядывали сизые грибы на тонких ножках. Воздух был тяжёлым, спёртым, воняло тухлятиной и разлагающейся органикой. Везде валялся мусор: глиняные черепки, тряпки, старые сапоги, кости, куски доспехов, обломки оружия… Коридор шёл под небольшим уклоном вниз и шагов через двадцать вывел нас в небольшой, круглой формы зал, по центру которого стоял массивный, но уже трухлявый деревянный стол, заваленный старым мусором, и несколько каменных скамей, а от зала отходило два коридора. Судя по следам свежей крови на полу, наши раненые выползли из правого, так что мы тоже свернули направо.

По этому коридору в стенах были пробурены ниши, в которых лежали где мумии, а где скелеты большей или меньшей степени сохранности. Некоторые ниши были пусты. Ощущения, когда идёшь в темноте среди древних мертвяков, а магический фонарик выхватывает из темноты черепа, голые или обтянутые высохшей кожей, руки, ноги – далеки от приятных. Хорошо так далеки. А кроме этого постоянно слышались какие-то звуки: кто-то где-то скрёбся, шелестел, на пределе слышимости можно было уловить звуки шагов, покашливание, приглушённый говор. Начинаешь прислушиваться – вроде, померещилось, а отвлечёшься на другое – и снова шаги, голоса… Иногда край глаза замечал, что мумии слегка шевелятся, повернёшься – нет, лежат неподвижно, отвернёшься – опять уловишь движение, снова повернёшься – опять ничего, но остаётся стойкое ощущение, что раньше те мумии лежали в несколько других позах…

Идти далеко нам не пришлось. Пропетляв минут пять по извилистым катакомбам, мы вышли в довольно просторный и высокий зал с рядом вертикальных ниш вдоль стен, столов по центру и деревянными, частично прогнившими пандусами, ведущими на балконы, тянущиеся по верху стен. Кромешную тьму, которая царила в катакомбах, здесь разгоняло несколько факелов, крепящихся к стенам, и лампы на цепях под потолком. И по всему залу были разбросаны тела неудачливых искателей приключений, на всех были резаные раны, и повсюду была разбрызгана и разлита кровь, уже загустевшая, почерневшая и частично высохшая. Смерть, похоже, для всех наступила от потери крови, по крайней мере, мраморно-белый цвет кожи, насколько я помнил с университетских лекций по медицине, был признаком именно критического обескровливания организма.

Среди свежих трупов мы обнаружили и пять мумий, одна из которых, с проломленным черепом и отсечённой ногой, ещё шевелилась и пыталась дотянуться до грубого ржавого меча, валявшегося в нескольких метрах от неё. Глаза у неё были наполнены неестественно ярким голубым светом.

Я поднял с пола меч, к которому тянулась мумия. Он был древним, треснувшим, проржавевшим так, что куски лезвия при малейшем нажатии просто отваливались. Я осмотрел его, потом подошёл к ближайшему трупу – бородатому мужику шкафообразного сложения, и резанул этим мечом ему по животу.

– Что ты делаешь? – не понял Онмунд.

– Все драугры, – в ответ спросил я, – вооружены такими мечами?

– У некоторых – двуручники, – ответил он. – Но если ты имеешь в виду стиль и качество – то да, все.

– Не драугры людей убили. Этот меч оставляет рваные раны. На трупах раны с ровными краями. Они дрались друг с другом…

– Драугры! – Лидия схватилась за меч, а мы резко развернулись в сторону, куда она показывала.

Один, два, три… В общей сложности я насчитал их шесть – шесть одетых в доспехи мумий с неестественно голубыми глазами, с мечами и луками, появившихся на балконе. Мы быстро осмотрелись – путь назад, к счастью, был открыт. Не то что бы драугры были страшными, хотя в полутьме гробницы ходячие мертвецы – зрелище не для слабонервных. Нет, сами по себе особо страшными они не были, но от них веяло чем-то… чем-то жутким, замогильным, так что первым моим порывом, затмившим всё сознание, – было бежать, бежать прочь отсюда, не разбирая дороги, бросив остальных – пусть сами спасаются… Я уже было дёрнулся, но Онмунд перехватил меня за локоть. Это привело меня в чувство. Я устыдился собственного малодушия и готовности бросить друзей на произвол судьбы и попытался придушить владевший мной животный ужас. Не то чтобы я сильно в этом преуспел, но в руки я себя взять смог.

– Мастера, – прицокнул языком Маркурио, рассматривая хозяев крипты. – Откуда они взялись? Шестеро – и все сильные. Этих с одного щелчка не убьёшь. Предлагаю драпать, пока не поздно.

– Трупы обыскать надо, – возразила Фаральда.

– Мародёр ты мой, – огрызнулся Маркурио, – жила ты до этого без их золота, проживёшь и дальше.

– Документы у них могут быть!

Пока они препирались, делать ноги стало поздно – драугры сбежали по пандусам и уже быстро направлялись к нам. В руках одного из них полыхали молнии. Маги обменивались короткими репликами, торопливо оговаривая тактику, Лидия выскользнула вперёд, готовясь первой принять бой и оттянуть врагов на себя, чтобы дать магам возможность бить издалека. Я тоже уже собирался вытащить свой меч – толку от меня с мечом будет немного, если будет вообще, но не стоять же в сторонке в то время, как друзья будут от них отбиваться – но потом мне в голову пришла мысль. Драугры – существа разумные, остатки разума у них должны быть: раз уж содержимого их черепушек хватает на размахивание мечом и, более того, магию, то неужели нельзя попытаться с ними договориться? Идея мне самому казалась идиотской, но почему бы не попробовать? Хотя бы для того, чтобы следующий раз точно знать, что цивилизованного общения они не признают.

Я бросился к драуграм, отмахнулся от Лидии, попытавшейся меня остановить, и, оказавшись перед противником, выставил вперёд руки и крикнул:

– Стойте!

Они остановились, как на стенку налетев, и я услышал сзади ошеломлённое Лидино: «Ой». Драугры смотрели на меня тоже ошеломлённо, как если бы с ними человеческим голосом заговорил волк или медведь.

– Стойте, – повторил я, лихорадочно подбирая слова. – Мы не грабить пришли. Мы пришли… узнать, что случилось с этими людьми, – я показал на трупы.

Драугры переглянулись между собой, потом снова уставились на меня, явно ожидая продолжения.

– Позвольте, – я приободрился, – мы заберём у них… э-э-э… деньги…

Один из драугров сделал шаг вперёд и, полыхнув глазами, покачал головой.

– Вы хотите, – уточнил я, – чтобы мы оставили золото здесь?

Он кивнул.

– Тогда позвольте нам забрать у них бумаги и документы, – я постарался придать своему голосу твёрдости. – Правда, нам очень они важны.

Драугр колебался.

– Мы обещаем, – продолжал давить я, – что оставим вам их золото, оружие… Мы ничего не возьмём в гробнице. Мы возьмём только их документы.

Драугр ещё несколько мгновений подумал, потом переглянулся с остальными своими спутниками и кивнул. Я махнул ребятам рукой. Те, вопреки моим ожиданиям, быстро пришли в себя, «отвисли» что называется, и ретиво побежали обыскивать трупаки.

Улов оказался так себе – четыре блокнота и два письма. А затем раздался приглушённый возглас Онмунда откуда-то из-под стола:

– Здесь живой!

Мы рванулись туда. Краем глаза я отметил, что Лидия не побежала со всеми, а достала меч и осталась на стрёме. Эх, чудо, а не человек. Что бы мы без неё делали?..

Живой оказалась женщина в кожаных доспехах, лежавшая, скорчившись, в луже собственной крови. Она была без сознания, с многочисленными колотыми и резаными ранами. Фаральда, наш главврач, бегло осмотрела её, покачала головой, что-то на пару с Маркурио помагичила над ней, а потом отправила меня спрашивать разрешения хозяев забрать этот недотруп с собой. Переговоры закончились тем, что мы вывернули всё золото из карманов раненой, оставили его горсткой на полу, я взвалил женщину себе на плечи, и мы отправились назад.

========== Глава 12. Устенгрев. Часть 3. Рог Юргена. ==========

В раненой, когда её вынесли на белый свет, я с удивлением признал ту самую бабу из ривервудского постоялого двора, которую встретил потом в Айварстеде. Возиться с ней пришлось долго, ран на ней было больше двух десятков, и потеря крови у неё была огромна. Вены не просматривались, пульс прощупывался только на сонной артерии, и даже Фаральда не была уверена, что мы сможем её вытащить.

Когда мы промыли, зашили и перевязали ей раны и влили в неё два флакона лечебного зелья, солнце уже перевалило за полдень, и пришёл в себя наш первый пациент. Он оглядел нас мутным взглядом и попросил пить. Пил он долго и много, вылакал литра три – и как в него столько влезло? – потом сиплым голосом поинтересовался, что с остальными. Онмунд в двух словах рассказал ему о судьбе остальных его товарищей и спросил, что произошло в крипте.

– Помутнение рассссудка, – свистящим говором сумрачно ответил он. – Гроза началассссь, вссссе сссспряталиссссь в крипту, а потом… Потом что-то нашло, сссстали ссссоритьсссся, сссссхватилиссссь за оружие и перебили друг друга.

– То есть, – недоверчиво переспросил я, – на вас не нападали?

– Не нападали, – грустно подтвердил ящер, – ссссами ссссплоховали…

– Бывает такое, – хмуро объяснил мне Маркурио. – Пару лет назад я с приятелем тоже полез в какую-то крипту ночевать, и на нас тоже что-то нашло. Вроде, всё нормально, а потом он говорит какой-то пустяк, который ты воспринимаешь как смертельное оскорбление, хватаешься за оружие… Ну, в моём случае, за магию, и не отдаёшь себе отчёт, что творишь. И приходишь в себя, только когда его труп падает к твоим ногам…

Теперь понятно, почему его так корёжило, когда я говорил о возможности заночевать в Устенгреве.

– Что вы там искали? – Онмунд вернулся к расспросам.

– Карту драконьих захоронений.

Мы переглянулись.

– Кому она понадобилась? – спросила Лидия.

– Тырит-Что-Плохо-Лежит не знает, – развёл руками аргонианин. – Ему ссссказали только – иди в Усссстенгрев, принесссси карту, и будет тебе тыссссяча ссссептимов.

– Кто сказал?

– Дельфина. Она ссссобирала наёмников.

Опаньки, Дельфина… Кажется, ту бабу из «Спящего гиганта» именно так и звали.

– А другие наёмники, – продолжил допрос Онмунд, – говорили что-нибудь, кому эта карта понадобилась?

– Разное предполагали. Говорили – ярл Балгрууф и маг его вссссё затеяли, говорили – Клинки. Говорили – императорсссский заказ…

Онмунд задал ему ещё несколько вопросов, но ящер мало что знал, и его оставили в покое.

Мы сидели на краю островка, грелись на солнышке и думали, что делать. Тырит-Что-Плохо-Лежит (ну и имечко, однако), допустим, через сутки сможет идти сам, но Дельфину до Морфала придётся нести. А это километров пятнадцать по колено в воде и по вязкому неровному дну…

– Ярл Балгрууф и Фаренгар, – сказала вдруг Лидия, – здесь не при чём. У Фаренгара есть копия карты. И Дельфина это знает.

– Тогда на кого она работает? – я улёгся на живот, сорвал травинку и принялся её грызть. – Она работала в деревенском постоялом дворе. Даже если она владелица, у неё не может быть столько денег.

– Да, не может, – согласился Маркурио.

Фаральда вдруг хлопнула себя по лбу.

– Бумаги, – воскликнула она. – Мы совершенно забыли про бумаги!

Вот чёрт! О самом главном мы и не вспомнили.

Кучка бумаг тут же была вывалена на расстеленный плащ, и мы принялись разбирать корреспонденцию.

«Мой лорд. Дело по поискам интересующего нас объекта продвигаются успешнее, чем мы рассчитывали. Зачищен практически весь второй уровень, а потери людей составили лишь трое человек. За нами шпионит Талмор, приходится быть осторожными. Отправлю это письмо с доверенным человеком. Навеки верные вам, К.»

– «Мой лорд», – Маркурио ещё раз пробежался глазами по письму, – это обращение к ярлу или знатному человеку. Так что богатых, но незнатных купцов можно исключить.

– И женщин тоже, – добавил Онмунд и спросил: – кто такие «К.»?

– Уж не Клинки ли, – предположила Фаральда, – о которых упоминал Тырит-Что-Плохо-Лежит?

Про Клинков мне рассказывали Седобородые и настоятельно советовали найти их, потому что они могли облегчить мою нелёгкую драконорождённую судьбу. Но моя интуиция мне во весь голос орала, что они не то что не облегчат, а всемерно её утяжелят, логика подсказывала то же самое, поэтому я благополучно выбросил их из головы, от всей души надеясь, что им не взбредёт в голову самим меня разыскивать. И похоже, что не зря.

– Клинки тайно помогают кому-то? – скривился Маркурио. – Организация, стоящая вне закона, пытается добыть некий артефакт, и некий лорд пользуется её услугами… Это уже попахивает государственным заговором.

– Подожди раньше времени делать выводы, – предложила Фаральда. – Давай посмотрим второе письмо и блокноты.

Однако второе письмо, какому-то Рогги в Рощу Кин, никакой нужной нам информации не принесло.

Блокноты оказались: три – личными дневниками и один пустой. Из дневников два были написаны ужасными почерками, примитивно и с большим количеством ошибок. А вот третий…

Месяц второго зерна, 14 день.

…Сбывается пророчество! Вернутся в мир драконы, чтобы пожрать его, и придёт в мир Довакин, дабы спасти его. Клинки слишком слабы и малочисленны, чтобы служить Довакину так, как они могли служить династии Драконорождённых. Но за нами будущее и за нами правда! Клинки присягнут на верность принцу крови…

Месяц второго зерна, 25 день.

…Ярл Балгрууф утверждает, что к нему приходил довакин, который поглотил душу дракона! Нет, мы не могли ошибиться! Не может быть второго довакина! Некий Фьодор из Хелгена… Ярл отправил его к Седобородым…Когда разберёмся с делами, нужно посмотреть на самозванца…

– Ха, – фыркнул Маркурио, – Фьодор, да ты попал в анналы истории!

Хорошо, что я в эти самые анналы не вляпался. По-моему, взгляды на жизнь у нас с Клинками совпадают: я не хочу знать их, они не хотят знать меня. Это вселяет надежду на вполне радужное будущее.

Месяц Середины года, 11 день.

…Как пробраться на третий уровень Устенгрева? Зовущий Ветер находится там…

– Ага, – пробормотала Фаральда, – искали-таки Рог. Карта была прикрытием.

Месяц Середины года, 15 день.

…Ярл в последние дни мрачен, замкнулся в себе и никого не принимает. Говорит, обдумывает стратегию, но я-то вижу, что гложет его что-то совершенно другое…

– Ярл, – я щёлкнул пальцем по первому слову.

– Кто у нас ярлы-мужчины? – спросил Онмунд.

– Ярл Вайтрана Балгрууф, – начал перечислять Маркурио, – ярл Виндхельма Ульфрик, ярл Фолкрита Сиддгейр, ярл Маркарта Игмунд, ярл Винтерхолда Корир, ярл Данстара Скальд…

– Всё, – кивнул Онмунд. – Шесть.