Текст книги "Дракон, да не тот (СИ)"

Автор книги: Djoty

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 16 страниц)

– Нет, ложь всё это! – вскричала она, хватаясь за меч. – Снежные эльфы специально подстроили так, чтобы лишить нас последней надежды!

Это уже диагноз.

– Ву, ву-ши, – мягко возразил Гелебор, – мы не пали настолько низко, чтобы мстить людям. Люди сами отомстили себе. Мы честно сказали о довакине. Вам оставалось только правильно понять пророчество и… предотвратить его. Вы упустили эту возможность.

– Дельфина, – нахмурился генерал Туллий, – я не верю в пророчества, но я знаю, что Клинкам были почти точно известны дата появления Алдуина и город, в котором это произойдёт. Ты успела прибыть в Хелген к началу казни. Ты могла предупредить нас и жителей о нападении Алдуина.

– Откуда вам это известно? – напряглась Дельфина.

– Двумя седмицами назад мы нашли место дислокации Клинков и их архив. И записи о расшифровке пророчества.

– Как?! Кто нас предал?!

– К вашей чести, никто не предавал. Но на нашей стороне были умелые шпионы.

– Хорошо, – зло и презрительно процедила она, – я это признаю. Да, мы знали, когда и где появится Алдуин. Но разве вы, имперские собаки, поверили бы мне, начни я утверждать, что сейчас прилетит дракон?!

– Нет, но ушло бы какое-то время, пока бы мы разбирались. Казнь была бы сорвана, и ваш довакин остался бы жив. Нужно было лишь немного протянуть время.

– Я могу добавить больше, – заметил Хадвар, когда генерал умолк. – Дельфина, ты стояла в первых рядах зевак. Локир из Рорикстеда при попытке сбежать бежал на тебя. Ты могла не отпрянуть вместе со всей толпой, а схватить его и утащить в толпу.

– И меня бы за это казнили вместе с ним!

– А что тебе было дороже – твоя жизнь или твой долг Клинка?

Она сжала зубы и ответила не сразу.

– Я не знала, что тот вор и трус – довакин! В пророчестве говорилось о воине! И я искала воина!

– Да, Дельфина, – наклонил голову Ралоф, – говорилось о воине. И на той казни к моему вечному стыду вор из Рорикстеда оказался единственным, кто повёл себя как воин.

Наступила длительная пауза, все переваривали новую информацию. Я морально готовился к тому, что Дельфина сейчас немного опомнится и вспомнит обо мне. Увы, я не ошибся.

– Хорошо, – крайне неохотно признала она, – допустим, что вор Локир был довакином. Но Фьодор, если верить тебе, ярл Балгрууф, и тебе, старец Арнгейр, тоже довакин!

– О, – хохотнул Хадвар, – что, и Фьодора готова признать, только бы не признавать свою ошибку?

– Фьодора, – раздался мягкий голос Гелебора, – пророчество не предвидело и не могло предвидеть. Грани Нирна не подвластны нашему взору, – снежный эльф прямо посмотрел на меня. Я слегка кивнул, мол, понял. – Скайриму повезло, что случайная тропа обратилась связующей нитью, которая привела в Хелген ещё одного довакина.

Речь произвела впечатление тем, что никто ничего не понял. Некоторое время все переглядывались, убеждаясь, что смысл речи ускользнул ото всех, а не только от них, убедились в этом, пожали плечами, списали всё на странности эльфа, и Дельфина снова заговорила, явно пересиливая себя:

– Да, я готова признать свою ошибку в том, что неверно вычислила довакина, но довакин у нас есть, несмотря на лживое пророчество!

– И что? – я постарался, чтобы мой голос прозвучал как можно более холодно. – Ты предлагаешь мне теперь убить всех драконов, которых вызвал Ульфрик? Вы привели Скайрим к хаосу, а я должен за вами… убирать?

– Нет, – тяжело и сумрачно ответил мне Ульфрик. – Ты, Фьодор из Хелгена, не должен за нами убирать. Я признаю свою вину в том, что поверил первому встречному, который назвал себя Клинком, и не поверил Учителям, которых знал много лет и в честности которых не сомневался. И в том, что не видел очевидных вещей, которые говорили мне о моей вине. Я обязуюсь очистить от драконов весь Скайрим, пусть это, возможно, и будет стоить мне жизни.

Уровень моего уважения к Ульфрику, болтавшийся до этого на уровне нуля, заметно скакнул вверх. Прилюдно признать свои ошибки, причём даже не попытавшись прикрыться Дельфиной – а виновата по сути была она – нужно иметь реальное мужество.

Дальше пошли заключение перемирия и делёжка Скайрима, опять с криками и взаимными обвинениями, правда, их накал был заметно меньше, чем до переговоров – Ульфрик был подавлен, а генерал Туллий – наоборот, полон сил и вдохновения урвать свой кусок. Не знаю, как остальные, но лично я уже отсидел свою пятую точку, пальцы на ногах от холода потеряли чувствительность, и дико хотелось пить, а заодно и спать. Подозреваю, остальным тоже было не шибко комфортно, потому что делёж длился рекордные полчаса. В результате заключили перемирие на неопределённый срок между имперцами и штормовками, сожжённый Данстар переходил к имперцам (Ульфрик не сильно за него дрался, видно, рассчитывал, что пока он будет давить драконов, имперцы за свой счёт успеют его восстановить), а также генерал Туллий отхватил себе западную часть Рифта вместе с Айварстедом, так что под мятежниками остался только самый восток Скайрима – холды Винтерхолд и Истмарк и восточная часть Рифта вместе с Рифтеном. Лично я, конечно, предпочёл бы, чтобы Винтерхолд перешёл к имперцам, судя по лицам магов, они были того же мнения. Хотя на кой имперцам Винтерхолд – порт на два корабля, тундра и зима полгода, а оставшиеся полгода – весенние паводки и осенние дожди… Я спросил как-то у Маркурио насчёт тамошнего лета, и он мне ответил в духе чукчей или якутов: «Лето там бывает. В этом году, говорят, было, но я в этот день отсыпался после пьянки накануне и потому не увидел его»…

***

Спускались мы с Высокого Хротгара в этот же день, когда уже начинало смеркаться. Сначала ушли штормовки, причём Ульфрик остался на Высоком Хротгаре, а час спустя – имперцы вместе с магами. В Айварстед мы вошли уже в полной темноте да ещё и в метель – как мы не навернулись по дороге в пропасть и не переломали ног себе и на последнем километре – лошадям, не знаю. Лагерь разбивали чуть ли не на ощупь, о разведении костра в метель речи не шло. Я позвал приятелей ночевать к себе в шатёр – да, я как тан при сопровождении моего ярла имел право на отдельный халявный шатёр. Получилось в тесноте, но потом Лидию вызвал к себе ярл Балгрууф, и временно стало посвободнее.

– Маркурио, – уже зевая, спросил я, – почему ты говорил, что инструкцию по безопасности приняли за пророчество?

Он усмехнулся:

– Дельфина опустила первые две строфы.

И он продекламировал неожиданно хорошо поставленным голосом:

– В Исграмора граде подлом

Спит сокрытое в глубинах,

То, что меряет пространство –

Око Магнуса благого.

Будет спать оно веками,

Молния его пробудит.

Над горами дождь прольётся,

Прокричит Язык в долине.

– Тебе это ничего не напоминает?

– Напоминает, – согласился я.

– Это не пророчество по сути, – добавила Фаральда, – это констатация факта. Языки были всегда, и когда бы ни пробудилось Око Магнуса, кто-нибудь бы да Крикнул неправильно вне Высокого Хротгара. А потом начали бы Кричать, пытаясь убить драконов, расплодив их этим ещё больше.

– Откуда вы узнали о пророчестве?

– Помнишь аргонианина, – спросил Онмунд, – которого мы спасли в Устенгреве?

– Тырит-Что-Плохо-Лежит? – припомнил я.

– Именно. Так вот, он был тем самым шпионом, который нашёл для имперцев архив Клинков. Две седмицы назад я его случайно встретил недалеко от Драконьего Моста, и он по доброй памяти поделился добытыми сведениями, в том числе позволил мне снять копию пророчества. С условием, правда, что мы никому не скажем об источнике этих сведений.

– Понятно, – кивнул я.

Надо бы спросить ещё и о Гелеборе, где они этот архаизм выкопали, но уже глаза слипаются и мозги отключаются. Так что все остальные расспросы уже завтра…

Воздух в шатре был несколько спёртым, но зато было тепло и сухо. Всё, с драконами покончено, пусть Ульфрик сам с ними разбирается…

Гелебор вдруг шевельнулся, поднял голову и к чему-то прислушался.

– Око просыпается, – негромко произнёс он.

– Анкано опять до него добрался, – сонно пробормотал Онмунд.

– Я ж говорил, – отозвался Маркурио, – нужно было треснуть его по темечку, связать и упрятать в помойку.

– Ага, – возразила Фаральда, – и получить кучу проблем с Талмором.

– Око набирает силу, – заметил Гелебор, – близок час, когда оно поглотит того, кто стал его рабом.

– Чего? – нет, явно выяснять все новости придётся сейчас.

– Око Магнуса, – объяснил он мне, – даёт великую силу тому, кто сумеет воздействовать на него правильно. Но опасно слишком часто приближаться к нему, дабы испить силы, ибо Око порабощает волю. Мошу-ши Анкано, к моему глубочайшему сожалению, черпал силу из Ока слишком часто, и он уже не видит жизни без него. Я убеждал его остановиться, но его разум не способен был воспринимать то, что не соответствует его устремлениям. И близок час, когда он не сможет покинуть Око.

– И что будет?

– Возможно, мы получим могущественного и безумного мага, возможно, мошу-ши Анкано выжжет в себе часть маны или некоторые стихии… Лишь Ауриэлю сие ведомо. Нужно спешить остановить его.

– Надеюсь, не прямо сейчас? – без энтузиазма поинтересовался Маркурио. – Ночью в метель мы далеко не уедем.

– Ву, тунь-чжи, я понимаю, что ваши тела нуждаются в отдыхе.

– Значит, – вздохнула Фаральда, – на рассвете выдвигаемся.

Какое счастье, что хоть ночью поспать можно!..

Снаружи послышался скрип снега, полог шатра откинулся и внутрь заглянула Лидия.

– Фьодор, можешь выйти?

Р-р-р-р…

Я выполз из шатра, набросив куртку на плечи и обняв себя руками, чтобы было теплее.

– Фьодор, я… Мне ярл Балгрууф приказал оставить тебя и… поручил другое… дело…

Я впервые слышал, чтобы она запиналась.

– Кого охранять? – ревниво спросил я.

– Нет, нет, не охранять. Просто, другая работа.

Я помолчал. То, что моя Лидочка не так проста, как кажется, я заподозрил давно – слишком уж много она знала обо всём и слишком серьёзно относилась ко всему, что происходило в Скайриме.

– И ты завтра уйдёшь с ярлом?

– Нет. В… В Фолкрит.

– Ну, иди. Удачи.

Это и к лучшему, потому что – ну что ей в Винтерхолде делать? Давить случайных медведей или троллей, забрёдших в город? И жить негде, в Коллегию ко мне её не пустят.

– Ты… отпускаешь меня?

Я пожал плечами:

– Тебе нечего делать в Винтерхолде, особенно зимой.

Она ответила не сразу.

– Хорошо. Я тогда… пойду.

– Подожди, – остановил я её, – зимой есть какой-то праздник, когда норды моются. Он скоро?

Она недоумённо посмотрела на меня.

– В день зимнего солнцестояния.

Через месяц.

– Ясно, – я взял её за плечи, – пошли.

– Куда?

– В таверну.

– Зачем?

– Отмывать тебя будем…

_____________________________________________

[1] За основу языка снежных эльфов автором после долгих размышлений был выбран китайский язык, и Гелебор в своей речи употребляет китайские обращения и междометия:

ву-ши – воин,

тунь-чжи – друг,

мошу-ши – маг,

сяо-цзе – младшая сестра,

ши – да,

ву – нет.

[2] Ванн-мэй-минг – язык снежных эльфов. В переводе с китайского означает “совершенная жизнь”.

========== Глава 22. Саартал. Часть 1. Подготовка. ==========

Мы не успели.

Ещё в Виндхельме Гелебор долго вслушивался во что-то, что было доступно лишь ему, и затем скорбно опустил кончики губ:

– Око захватило мага.

– Надеюсь, – отозвался нам Маркурио, – Анкано им подавится.

– Как бы последствиями этого не подавились все мы, – нахмурилась Фаральда. – Гелебор, ты можешь сказать что-нибудь подробнее?

– Ву, сяо-цзе, увы.

Они посмотрели друг на друга, потом Фаральда нахмурилась ещё больше, задрала голову и посмотрела на небо, где низкое солнце уже клонилось к закату.

– Делаем так, – решила она. – Мы с Гелебором идём закупаться зельями, Маркурио, ты хорошо знаком с Вунфертом Неживым – беги к нему и проси лечебных зелий по сниженной цене, или в долг – чем больше, тем лучше. Онмунд и Фьодор – найдите возможность поменять лошадей на свежих. Через час встречаемся…

– На конюшне, – кивнул я.

***

От Виндхельма до Саартала мы добрались за четыре дня.

Мы могли уложиться и в три, но по дороге нас накрыла небольшая метель, мы решили не останавливаться и продолжать движение и в результате этого сбились с дороги, свернули не на ту тропу и заблудились. Пока сообразили, что идём не туда, пока разбирались, куда надо идти, пока плутали, пытаясь отыскать выход из ущелья – сутки и прошли. К ночи мы выбрались на плато, сплошь усыпанное огромными валунами и глыбами слежалого снега и льда; ночёвка была холодной – дров у нас не осталось, ночь спали, прижавшись друг к дружке, и всё равно к утру зуб на зуб не попадал, а вдобавок ночью тролль уволок лошадь Маркурио. Но зато утром, когда стало достаточно светло, маги долго осматривались и в конечном итоге пришли к выводу, что мы выбрались туда, куда надо.

– Мы между Альфтандом и Саарталом, – сообщил Онмунд, – даже ближе к Саарталу. Дорога здесь паршивая, точнее, её совсем нет, но к вечеру придём.

– А если бы мы вчера прошли ещё пол-лиги, – просипел Маркурио, прыгая и пытаясь согреться, – у нас были бы дрова и костёр.

– Нет уж, – открестился я, – идти в темноте, в горах, в снегу по незнакомой местности – дураков нет.

– Мы уже были дураками, – поддержал меня Онмунд, – когда не остановились в метель.

… Саартал располагался в небольшой долине, с перевала был виден издалека и напоминал нечто среднее между стройкой и полем боя: большой котлован с пандусами и лесами, а вокруг – окопы в снегу и наспех сложенные крепости изо льда, за которыми засели люди. В нескольких местах стояли походные шатры и палатки и горели костры.

– Что там происходит? – спросил я, спешиваясь и принимаясь подтягивать подпруги седла, а заодно и поправил арчемак, который съехал на одну сторону. Мерин фыркнул, потёрся мордой себе о колено, а потом поковырял копытом снег в надежде раскопать траву. Я почесал его за ухом и посмотрел на Саартал.

– Не знаю, – нахмурилась Фаральда, всматриваясь в происходящее в долине.

– Я бы сказал, – понаблюдав, решил Маркурио, – что они готовятся защищаться от чего-то, что может появиться из Саартала. Гелебор, что там?

Снежный эльф ответил не сразу. Он долго стоял, закрыв глаза и вслушиваясь, время от времени поводя ушами, потом отозвался:

– Я чую только, что Око завладело магом, пробудившим его. И выбросило большое количество магии холода в виде… Я не знаю, как они называются сейчас, мы их называли гуи шуанг-донг, духи мороза.

– Духи мороза? – Онмунд свёл на переносице брови. – Ледяные привидения?

– Такие змеи размером с руку, – уточнил Маркурио, – которых хрен увидишь, и которые морозом кусаются, сволочи?

– Ши, – подтвердил Гелебор, – они.

– И много их?

– Сотни.

Маги присвистнули и посмотрели друг на друга.

– Ладно, – сказала наконец Фаральда, – давайте спускаться. На месте выясним, что к чему.

На месте оказалось, что всё не так плохо, как мы ожидали, а гораздо хуже. Маги – десятка три преподавателей и студентов – рассказали нам, что Анкано в очередной раз пробудил Око Магнуса почти четыре дня назад и вызвал несколько сотен ледяных привидений, которые разлетелись по всей гробнице. В Саартале в это время на практике была группа боевых магов второго курса; к чести ребят после первых мгновений паники они смогли взять себя в руки, организоваться и начать отбиваться. Когда стало ясно, что привидений слишком много, студенты сбились в кучу, выстроили вокруг себя защитные щиты, подобрали обмороженных и побежали к выходу, откуда к ним на помощь спешили преподаватели. Маги закрыли основной вход в Саартал и завалили два вспомогательных, так что ледяные привидения вырваться оттуда не могли, и периодически организовывали боевые отряды внутрь гробницы с целью уничтожить как можно больше привидений.

– Их не становится меньше, – сообщила нам одна из студенток, наливая нам по плошке жидкого, но горячего супа, в котором мы все сейчас нуждались. – Мы их сожгли, наверно, несколько сотен, а заходишь следующий раз туда – их ещё больше.

– Мы попробовали, – добавила мастер Мирабелла, присаживаясь на расстеленную шкуру напротив нас, – пробиться в центральную камеру коротким путём через балкон в расчёте, что если мы остановим Анкано и упокоим Око Магнуса, ледяные привидения не смогут возрождаться. Мы пробились, но ничего не смогли сделать, потому что и Око, и Анкано накрыты какой-то мощной защитной сферой, нарушить которую мы не смогли. Любые заклинания или рикошетили от неё, или поглощались ею.

– А обычное оружие? – спросил я, пережёвывая жилистый кусок мяса, попавшийся мне в супе.

– Подойти к нему больше, чем на десять шагов, невозможно – не пускает защитная сфера, поэтому мечом или топором не ударишь. Пробовали стрелять из лука – стрелы отклоняются.

– Мастер Мирабелла, – предложил Онмунд, – мастер Савос – маг огня, он очень сильный, к тому же может воспользоваться магическим резервом Коллегии…

– Мастер Савос, – она сглотнула, так что мы сразу заподозрили неладное, – он… Он пытался задержать Анкано, когда тот пять дней назад пытался вырваться в Саартал, и Анкано ударил его молнией, так что снег на расстоянии аршина от него испарился…

– И? – выкрикнула Фаральда, подавшись вперёд.

– Два дня назад он был ещё жив, но не приходил в сознание… От него, считай, один уголёк остался. Наши травники и лекари делали всё, что было в их силах, но… Они сразу сказали, что всё, что они могут – это только немного продлить его… мучения…

Она не выдержала и разревелась, Фаральда обняла её, гладила по голове и плечам, но у самой глаза были на мокром месте. Маркурио сжимал и разжимал кулаки, Онмунд мрачно смотрел на огонь, Гелебор скорбно сжал губы.

Придётся, значит, мне выяснять, что со всем этим делать.

– Гелебор, – я развернулся к нему, – как долго это, – я махнул рукой в сторону Саартала, – будет продолжаться?

– Долго. Месяцы, пока мошу-ши Анкано не умрёт от истощения. Магия Ока Магнуса питает его, но его тело не рассчитано только на магическую пищу.

– Он все эти месяцы будет постоянно… ну… действовать на Око Магнуса и вызывать новых ледяных привидений?

– Ши.

– Тогда можно, – предложил я, – подождать, когда он сам умрёт, только следить, чтобы эти привидения не вырывались наружу.

Гелебор медленно покачал головой:

– Око Магнуса воздействует на пространство, тунь-чжи. Если оно долго находится в пробуждённом состоянии, то границы между Этериусом, Обливионом и Мундусом истончаются, и между этими планами образуются многочисленные проходы.

– Как Врата Обливиона? – уточнил Онмунд, очнувшийся от прострации.

– Ву, тунь-чжи, просто стираются границы. Ты хочешь пойти в таверну, делаешь два шага, а на третий оказываешься в плане Мефалы. Делаешь там два шага – и переносишься на Акавир.

Лично для меня это прозвучало наркоманским бредом, но остальные содрогнулись, женщины даже реветь перестали, а студентка и вовсе побелела. Значит, придётся считать, что угроза конца света здесь осуществима.

– Сколько у нас времени, – спросил я, – пока не начнут стираться границы?

– Семь дней от часа пробуждения Ока.

– Значит, осталось три дня, – я отставил пустую плошку в сторону и вытер руки снегом. – Анкано окружает защитное поле, которое отклоняет стрелы, поглощает магию и не даёт подойти?

– Да, – кивнула Мирабелла.

– Гелебор, ты можешь что-нибудь сделать с этим?

– Ву, тунь-чжи, – он покачал головой. – Сила Ока Магнуса могущественней меня. Будь здесь ещё восемь моих родичей, мы могли бы сотворить Круг и запереть силу Ока, но, увы, я здесь один.

– Круг? – подняла голову Фаральда. – А если мы сможем собрать тройной Круг?..

Он покачал головой и грустно улыбнулся:

– Тройной Круг ваших магов, сяо-цзе, в разы слабее нашего Круга. Он не сможет запереть силу Ока.

– Нет никакой магии, которая может пробить защиту Анкано?

Хоть убейте меня, но не может быть так, чтобы у проблемы не было решения.

– Его защиту может пробить любая мощная магия. Но у нас нет столь мощной магии…

– Защита Анкано, – продолжал упорствовать я, – пропускает стрелы, хотя и отклоняет их. Может, бросить в него что-нибудь большое и тяжёлое, чтобы оно не успело отклониться?

– Там нет места, – после долгого обдумывания ответил мне Онмунд, – чтобы бросить это тяжёлое с нужной силой.

– Смотри, – предложил я. – Можно сделать большой лук на станине, в него вложить большой камень. Камень полетит. Можно его дополнительно разогнать магически?

– Можно, – кивнула мастер Мираблла, – но камень не сможет преодолеть защитный барьер, потому что на нём останутся следы магии, а барьер ничего магическое не пропускает.

– Барьер не пропускает ничего магического… – мне в голову закралась ещё одна идея. – Меня он пропустит?

Маги кто оторопело, кто просто ничего не понимающе уставились на меня. Затем Фаральда ахнула, а на лице Гелебора появилось понимание.

– Ши, тунь-чжи, – внимательно посмотрел на меня Гелебор, – тебя щит должен пропустить. Только на тебе не должно быть ничего магического, и ты не должен колдовать.

Вообще-то, не колдовать мне гораздо легче, чем колдовать.

– А что Фьодор сможет сделать? – спросила Мирабелла.

– Достаточно всего на мгновение порвать связь Анкано и Ока, – отозвался Гелебор. – Защита ослабнет, и её можно будет пробить.

– Убить его, – посоветовал Маркурио, – и проблема решена.

Меня передёрнуло.

– Тело Анкано неуязвимо, – покачал головой Гелебор. – Можно попробовать убить его немагическим оружием, но, боюсь, пока Фьодор будет пытаться это сделать, Анкано убьёт его.

– Сбить с ног? – предложил я.

– И головой, – добавил Маркурио, – о камень, о камень.

– Мы тогда проведём тебя до центральной камеры, – Фаральда наконец отлипла от Мирабеллы, и к ней вернулась её обычная энергичность, – отобьёмся от ледяных привидений или выставим против них щит… Мирабелла, как много там ледяных привидений?

– Последний раз туда спускалась группа мастера Толфдира, – ответила та, – так они говорили, что как карпов в винтерхолдском пруде летом.

Да, уже из одного этого сравнения можно делать вывод, что их там до хрена.

– Сяо-цзе, – повернулся Гелебор к Фаральде, – пойдём мы с вами, и нам желательно ещё два эльфа, у которых ведущими стихиями были бы пространство и огонь.

– Пространство и огонь? – Фаральда задумалась. – Мирабелла, а есть ли здесь вообще пространственники?..

Пока они обсуждали студентов, я налил себе вторую порцию супа, долго пытался разжевать мясо, но в итоге вынужден был проглотить его так и поинтересовался у студентки, у кого это мясо позаимствовали. Оказалось, что при жизни это мясо было барсуком. Хм, помню, парой лет назад на базе за Элекмонаром проводник Миша угощал нас супом из свежеподстреленного барсука. Тот был жилистым, да, но его можно было прожевать, а местный барсук жеванию не подлежал…

В Саартал пошли мы только часа через три. Сначала бегали и искали нужных магов, потом эти маги отрабатывали Круг и совместные действия, потом эти же действия отрабатывали уже со мной, потом я тренировал на Гелеборе набрасывание удавки на шею, так что когда мы были наконец готовы, уже стемнело, а небо опять заволокли низкие серые тучи. Поляну вокруг Саартала освещали многочисленные костры, а я всем нутром ощущал царившее вокруг напряжение.

– Ну что, – тряхнула хвостиками Фаральда, – идёмте.

Угу. Вперёд на баррикады.

========== Глава 22. Саартал. Часть 2. Око Магнуса. ==========

Стоило нам снять магическую печать с входной двери и приоткрыть её, как оттуда вырвалось, едва не сорвав дверь с петель, с десяток странных существ. Они были плохо различимы в темноте и в неверном свете факелов, но походили на головастиков длиной в руку; одно только их прикосновение обжигало холодом, и кожа в том месте почти тут же приобретала синюшный оттенок. Я рухнул на землю, как и было оговорено раньше, прикрыл голову руками, и надо мной пронеслась волна огня, сметая и расплавляя этих головастиков. На меня закапала горячая вода.

– Круг! – коротко приказал Гелебор.

Маги образовали ромб, я перекатился в его центр и только после этого вскочил на ноги. Мы бегом рванули внутрь Саартала, дверь за нами с грохотом захлопнулась, и я услышал, как снаружи опять загудел огонь – маги выжигали оставшихся головастиков.

Внутри было затхло, темно и не видно ни зги. Я услышал, как зашипел Эндраст и взвизгнула Брелина. Гелебор резко приказал поменять настройки Круга, а я в это время торопливо зажигал факел – зажигалкой, потому что перед вылазкой было решено, что мне магией лучше не пользоваться, чтобы на мне не остались её следы. Когда факел взялся и я поднял его, чтобы рассмотреть, где мы вообще находимся, то обнаружил, что вокруг кишмя кишит этими головастиками, которых здесь даже не как карпов в пруду, а как селёдок в бочке. На один кубический метр их приходилось до трёх штук. Маги выстроили вокруг нас защитный барьер; головастики бились в него, но проникнуть внутрь не могли.

– Бегом, – приказал Гелебор.

– Вниз по настилам, – скомандовала Фаральда, – в первом зале налево.

Откуда маги знали, куда бежать, я не представлял – видимо, не раз здесь бывали и выучили местную планировку, потому что лично мне дальше, чем на два метра видно не было – за пределами огня факела всё терялось в мельтешащей темноте. Более того, деревянные настилы были мокрыми и скользкими, и мне пришлось смотреть себе под ноги, а не по сторонам.

Бежать пришлось недолго – через несколько минут доски под нашими ногами сменились мокрым, местами с наледью каменным полом, и мы остановились перед стеной.

– Мошу-ши Брелина, – опять короткий приказ Гелебора.

Данмерка в ученической робе подошла ко мне, остальные маги тут же чётко сдвинулись, образовав правильный треугольник. Данмерка развела руки в сторону, потом сложила их на груди и… начала плавно подниматься вертикально вверх. Я оторопело проводил её взглядом, пока она не долетела до едва видимого уступа, а потом сверху прилетела верёвка. По ней полезла Фаральда, а затем Гелебор сделал жест лезть мне. За мною влез Эндраст, причём кто-то из магов нарушил Круг, и Эндрасту пришлось пару раз поцеловаться с головастиками. В пространство улетел огненный шар, к нам взлетел Гелебор, маги восстановили Круг и мы помчались дальше.

Коридор был извилистым, узким, но не очень длинным. Плотность головастиков возросла, а двигаться стало труднее, словно бы постепенно увеличивалась плотность воздуха; судя по движениям и лицам магов, они ощущали то же самое. Не ошибся ли я и не преувеличил ли свою возможность проникнуть через щит?

Дверь в центральную камеру была распахнута настежь, и оттуда волнами вырывался голубой свет вместе с ледяными головастиками. По центру камеры пульсировал огромный яркий шар диаметром метров в пять; он парил над полом, вращался вокруг своей оси и выбрасывал из себя плети света и искры, которые отрывались от него и оформлялись в головастиков. За всем этим я не сразу увидел высокую фигуру в чёрно-жёлтой робе, которая непрерывно била в шар молниями. Вокруг фигуры пульсировал голубой кокон.

Мы остановились. Эндраст из смуглого уже стал серо-смуглым, по его лицу струился пот, Брелина тяжело дышала, Фаральда прикусила губу. Спокойным оставался только Гелебор, и он жестом указал мне на Анкано, стоявшего к нам вполоборота, до которого было… Метров десять и было. Судя по виду магов, нужно отставить сомнения и спешить, потому что если порвётся Круг, головастики нас заморозят – пикнуть не успеем.

Я выхватил удавку из-за пояса и рванул к Анкано, пока он нас не заметил. Последние два метра я бежал как под водой, понял, что с такой плотностью среды амплитуду заброса удавки я могу не рассчитать, так что в последний момент, в шаге от Анкано, я резко изменил тактику и изо всех сил дал ему ногой под колени.

Я ожидал большего сопротивления, а его почти не было. Колени у Анкано подломились, он пролетел с полметра и растянулся ничком на полу, я налетел на него сверху, резко дал локтями по почкам, затем локтем же – в основание черепа. Сдёрнул капюшон, схватил за волосы и приложил его мордой об пол, а затем намотал удавку ему на шею, концами её скрутил руки ему за спиной и поволок к магам.

За ту минуту, что я разбирался с Анкано, светопреставление в комнате поменялось. Прежде всего исчезла повышенная плотность, и я снова мог двигаться нормально. Око Магнуса задвигалось хаотично, плети света стали отрываться от него и тут же рассыпаться, и к тому же я услышал исходящий от Ока всё нарастающий гул. А вдобавок головастики, которые до этого теснились только у самых стен комнаты, вдруг получили свободу действий и заметались вокруг меня. Я не знаю, каков по ощущениям жидкий азот, если его плеснуть на кожу, но прикосновения головастиков заставляли вспомнить именно жидкий азот. Рядом со мной пролетел огненный шар, зацепив моё ухо; в нос ударил запах паленых волос. Головастики разлетелись брызгами кипятка. Ещё одного из них я на ходу пинком отправил прямиком в Око, после чего оттуда в меня прилетела молния. Я машинально прикрылся Анкано, тот слабо дёрнулся от разряда и снова обвис. Ещё один огненный шар, расплавив нескольких головастиков, ухнул в Око, которое схарчило его со смачным чавканьем. Гул всё нарастал. Когда я добежал до магов, мы припустили из крипты, но не успели – Око взорвалось, я едва успел открыть рот, по барабанным перепонкам ударила взрывная волна и швырнула нас в стену. На нас посыпались камни и какой-то мусор, мгновенно стало очень холодно, по крипте заметались невыносимо яркие сполохи света, так что я вынужден был зажмуриться. На ощупь я дополз два шага до двери, волоча за собой Анкано, выкатился в коридор и осторожно приоткрыл глаза. Сквозь чёрно-белые блики с трудом можно было разглядеть стены и дверной проём, из которого как раз кто-то выползал. Я уложил Анкано у стенки, подполз и за шкирку вытащил данмерку, потом из зала выскочили Гелебор и Фаральда, волочившие Эндраста, и Гелебор резко приказал восстанавливать Круг.

Выглядели все живописно, совсем как группа Дятлова, когда её нашли. Все в багрово-синих пятнах от обморожений, у меня ухо, по которому попал огненный шар, увеличилось раз в пять и позеленело, у Брелины обморожения в сочетании с серой кожей и красными глазами вызывали ассоциации с вампирами. С Эндраста клочьями свисали бинты, которыми ранее были обмотаны мумии. И Гелебор – белый с синюшным, как труп.

Круг восстановили, головастики перестали нам досаждать, и мы побежали к выходу, но едва мы сделали полдесятка шагов, крипту потряс ещё один взрыв, заметно более мощный, чем первый. Нас швырнуло на пол и протащило по нему, по крипте пронёсся явственный треск, откуда-то послышался грохот обвала, меня снова обдало волной мороза, и вдруг стало совершенно темно. Я подождал, пока маги восстановят защиту, нащупал за поясом запасной факел – первый я где-то бросил – зажёг его, и мы осмотрелись.