Текст книги "Амплерикс. Книга 1. Серый камень (СИ)"

Автор книги: Ди Карт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 23 страниц)

С трудом оттолкнув от себя массивную дверь мэрии, Айри вошла внутрь и стала подниматься на второй этаж, к отцу. Здание мэрии было небольшим, состоявшим из трех этажей. Внутри – скупо, но чисто и светло. Широкие ступени центральной лестницы были сделаны из полированного камня, и Айри всегда было страшно поскользнуться на них, а ведь такое случалось не раз.

Гернар Станби, ее папа, был человеком расчета, чему сложно удивиться, учитывая его должность счетовода. За все свои девятнадцать лет жизни Айри ни разу не довелось стать свидетельницей того, чтобы батюшка подчинился эмоциям и принял бы решение, руководствуясь сердцем. Только голова, только математика, только разумность. Постучавшись для порядка в дверь его кабинета, Айри вошла туда, не дожидаясь разрешения. Отец сидел за коричневым деревянным небольшим столом возле окна и старательно заполнял чернилами графы в таблице. Она молча положила тяжелые книги на край его стола, и он едва заметно кивнул в знак благодарности.

– Дома все хорошо? – не отрываясь от работы, спросил Гернар ровным голосом.

– Да, батюшка, – ответила Айри.

– Мать снова пошла на рынок?

– Да. Я проснулась, а ее уже не было.

– В ее состоянии неразумно нагружать себя походами на рынок. Под вечер вернется, думаю. – И он промокнул платком слишком жирную чернильную точку, поставленную на нижней странице книги острием пера. – Ты сегодня занималась счетом?

– Да, я решила все таблицы, которые ты мне оставил.

– Добро. Проверю вечером. Чем будешь занята сейчас?

– Загоню свиней и накормлю их. Они плохо едят. А нашей диетре не по душе тощие поросята.

– Хорошо. Постарайся в этот раз не испачкать одежду. Прошлое платье так и не отстиралось, а монеты надо экономить.

– Но я сшила себе новое сама, отец.

– Но ткани для него мы покупали на рынке.

Айри промолчала. Она понимала, что препираться с отцом в вопросах расходов было так же бессмысленно, как вести с диетрой беседу о погоде на завтра.

– Задержись ненадолго. Хочу тебя кое-кому представить, – сказал Гернар.

Айри присела на свободный стул, перекинула ногу на ногу и стала ждать. Через некоторое время в кабинет отца зашел невысокий коренастый мужчина лет сорока или чуть больше. Айри знала, что это Фрой, старший советник мэра Тенуита. Фрой улыбнулся девушке и громогласно поприветствовал Гернара.

– Фрой, – сказал отец, – это Айри, моя дочь.

– Знаю, знаю, – добродушно ответил советник.

– Айри, господин Фрой занимает пост старшего советника нашего мэра Тенуита и является мне сослуживцем и давним товарищем.

Айри поднялась со стула и опустилась перед Фроем в неглубоком поклоне. Она не очень хорошо разбиралась в вопросах службы в мэрии, но знала, что старший советник мэра был, по сути, вторым человеком в Сентре. Однажды, когда Тенуита свалила лихорадка, Фрой сидел в его кабинете и отдавал приказы именем мэра. Именно Фрой помог когда-то ее отцу занять место счетовода. Должность счетовода была почетной и для кого-то завидной. Для Гернара же она была лишь ступенью к более высокому чину, а значит, и к большему жалованию. Однажды она сама подслушала отрывки разговора отца и Фроя, когда Гернар в свойственной ему сдержанной манере говорил, что с его способностями к аккуратному счету должность старшего счетовода подошла бы ему как нельзя кстати.

– Дочь, – продолжил Гернар, – господин Фрой, как ты знаешь, вдовец с некоторых пор, да не обратиться его супруге Хищником. Времени прошло достаточно, и Фрой намеревается подобрать себе жену, которая стала бы ему хорошей помощницей и матерью его детей. Супруга Фроя долго болела и не успела подарить ему наследников.

– А жить без наследников тяжко, – вставил слово Фрой.

– Я подумал, что ты, девочка моя, прекрасно подойдешь Фрою, – чуть помедлив, продолжил Гернар.

– П-подойду? – Сердце Айри сжалось и замерло, а потом стало биться невыносимо больно.

– Господин Фрой известен мне как толковый хозяин и уважаемый в нашем городе человек. Я уже немолод, и хочу быть уверенным в том, что за дочерью присмотрит надежный муж, когда душе моей настанет час поселиться в Хранилище.

– Ты хочешь выдать меня замуж? – голос Айри задрожал, а в голове против воли возникло лицо задорного молодого Апельгио.

– Замуж, – повторил Фрой, уперев руки в бока. – Ты не бойся, девочка. Никто прямо сейчас под венец тебя тащить не собирается.

– Прямо сейчас нет, – подтвердил Гернар. – Но и тянуть не вижу смысла. Город у нас небольшой, как и выбор кандидатов в мужья. Познакомьтесь, узнайте друг друга поближе. Там и решим.

– Мне видится, – сказала Айри, – что вы уже все решили, разве не так?

– Не язви, – тихо, но категорично пресек ее отец. – Время идет. Ни ты, ни я не молодеем. А заботиться о будущем дочери – моя, как отца, обязанность.

– Ты позаботишься, я не сомневаюсь, – Айри повысила голос, хотя и знала, что это наверняка не понравится Гернару.

– Потрудись выбирать слова, – сказал отец. – Что о тебе подумает господин Фрой?

– Я думаю об Айри только лучшее, – безуспешно попытался снизить накал советник мэра. – Гернар, у меня аудиенция у Тенуита с минуты на минуту. Я пойду, не буду вам мешать.

– Добро, – ответил ему Гернар. – Поговорим с тобой еще, когда освободишься.

– В таком случае, хорошей службы. – Фрой потрепал Гернара по плечу, хотя отец не выносил подобных панибратских жестов, Айри хорошо это знала.

Фрой развернулся и, поклонившись Айри, покинул кабинет Гернара.

– В следующий раз постарайся не вести себя перед уважаемыми людьми города как рыночная продавщица, – сурово бросил Гернар своей дочери.

– Отец, как ты можешь вручать меня в жены старикам, даже не спросив меня?

– Если уж Фрой, который младше меня, видится тебе стариком, я боюсь предположить, какого ты мнения обо мне.

– Ты хорошо понял, о чем я! Не пойду я за него замуж. Не за него.

– А за кого, позволь спросить? Есть достойный муж, с кем я не знаком?

– Достойный или не достойный, но точно не тот, который старше меня в два раза.

– Ума не приложу, где я мог допустить такой просчет в твоем воспитании, дочь. Я твой отец. Покуда ты под моей опекой, изволь слушать моего мнения. Завтра мы с тобой и твоей матерью приглашены на ужин в дом господина Фроя. А теперь сделай одолжение и позволь мне поработать.

– Отец, я…

– Вернешься домой, перепроверь таблицы. Надеюсь, в счете ты покажешь себя лучше, чем в навыках светской беседы.

Айри в слезах выбежала на улицу. Она не помнила, как ноги донесли ее до дома. В родительской комнате, на кровати, лежала ее мама. Лицо матери сковывала боль. Айри не могла не заметить пятен крови, которые расползались по белой простыне.

– Дочка, это ты? – тихо шепнула она.

– Да, мамочка. Тебе плохо? Почему у тебя кровь?

– Со мной все в порядке, радость моя. Все будет в порядке.

– Но откуда кровь, мама? – Айри на мгновение забыла о своем будущем немолодом супруге.

– Этот плотный комок у меня где-то в лоне. Он растет. Я чувствую, он пожирает меня изнутри, высасывает из меня кровь и выплевывает ее наружу.

– А как же капли, которые тебе дал лекарь? Разве они не помогают?

– Капли? – тяжело вздохнула мама. – Милая моя… Боюсь, мне поможет разве что каленый нож. Вырезать бы все, что есть у меня меж ног. Я немолода, мне это уже все равно не нужно. Да вот выдержу ли.

Айри разрыдалась, бросилась к маме и обняла ее. От мамы чудесно пахло. Пахло мамой. Этот родной запах Айри помнила столько, сколько помнила себя. Ну почему небеса так жестоки, несправедливы?

– Не реви. – Мама нашла в себе силы улыбнуться. – Слезы служат превосходным оружием в борьбе с мужчиной. В борьбе с болезнью они совершенно бесполезны. Гернар познакомил тебя с Фроем?

– Да, – непонимающе ответила Айри и посмотрела на мать. – А откуда ты знаешь про Фроя?

– Глупенькая. – Мама снова улыбнулась, прижала голову дочери к своей груди и нежно провела ладонью по волосам Айри. – Твой папа хорош в цифрах, но не в выборе женихов для дочери. Это я попросила Гернара познакомить тебя со старшим советником.

– Ты? – опешила Айри, вздернув голову. – Но почему, мама? Я не хочу, не пойду за него!

– Фрой прекрасный человек. Мы с отцом знаем его много лет. Поверь, он станет тебе замечательным мужем. Он умный. И будет любить тебя.

– Умные любят странно, – сказала Айри.

– Умные любят умно. Но тебе только предстоит узнать это. Не бойся, девочка моя. Фрой достойный. Не даст тебя в обиду. А значит, я смогу спокойно умереть.

– Мамочка, не говори так! Ты не умрешь!

– Еще никому не удалось избежать Хранилища. И я не исключение. Сделай доброе дело – приготовь ужин отцу. Он скоро вернется, а я сегодня с кровати уже, видимо, не поднимусь. Ты сделала упражнения по счету?

– Сделала, – утирая слезы, буркнула Айри.

– Вот и чудесно, – зевнула мама. – Как закончишь готовить, загони свиней в сарай. Постарайся только платье не запачкать, а не то мне опять придется выслушивать нытье отца.

– Не волнуйся, он уже мне все высказал. – Айри заботливо укрыла засыпающую маму одеялом, вспоминая, как мама так же укрывала ее, маленькую, перед сном.

========== Глава 10 ==========

Огненное море занимало всю нижнюю часть южного полюса Амплерикса. Этот наполненный густым, вечно бушующим пламенем безграничный океан был отделен от остальной планеты Бездной – разломом, в котором не было жизни, ведь туда ярко-оранжевыми водопадами стекали из моря потоки огня.

Сотни лет назад на Западном Амплериксе, сразу за Бездной, брала свое начало территория Забытых Лесов, через которую протекал один из притоков реки Арамей. Забытые Леса были столь огромны, что даже местные жители не имели четкого представления о границах своей земли. Территория эта была населена преимущественно деквидами, которые благодаря близости к Огненному морю и сдобренной влагой Арамея почве выращивали в Забытых Лесах мандарины – основной товар, которым Забытые Леса торговали с остальными землями Амплерикса, и торговля та была более чем успешной. От выгодных контрактов казна Забытых Лесов не знала недостатка. Бьяно из династии Кехадис, правящей в Забытых Лесах, наладил поставки мандаринов в Эрзальскую долину – ангалийцам проще, чем другим, было направлять в Забытые Леса подгоняемые ветрами грузовые каравеллы и закупать мандарины огромными партиями, чтобы затем продавать диковинное лакомство остальной планете втрое дороже. Монеты от торговли с Гальтингом лились в казну Забытых Лесов нескончаемым ручьем. Спустя несколько лет после начала активной торговли с Эрзальской долиной Бьяно Кехадис решил, что рабочей силы на плантациях в его землях стало недостаточно, чтобы удовлетворять запросы Эрзальской долины на поставки мандаринов. Стремясь привлечь больше жителей в эту отдаленную территорию Амплерикса, Бьяно благодаря увеличившейся прибыли решил полностью оплачивать налоги за жителей. Люди хлынули на юг, в Забытые Леса, ведь сбор мандаринов не представлялся особо тяжелым трудом. А выращивать диетр и собирать их сок здесь не было никакой необходимости – налоги за работников в полном объеме выплачивались короне за счет казны Забытых Лесов. Со временем Бьяно велел вырубить диетр в своих землях, чтобы не подвергать опасности работников, ведь нередки были случаи, когда оголодавшая диетра нет-нет да цапнет зазевавшегося деквида, подошедшего к ограде на смертельно близкое расстояние. Бьяно оставил лишь несколько особей диетр на задворках некоторых деревень на тот случай, если вдруг снова понадобится массово разводить эти хищные растения.

Ангалийцев в Забытых Лесах обхаживали как могли, не отказывая им ни в чем. И дело было не столько в том, что обитатели Эрзальской долины стояли на ступень выше жителей Забытых Лесов, сколько в стремлении Бьяно Кехадиса расшибиться в доску перед своим самым важным покупателем и продлить закупки на очередной срок, но на более выгодных условиях. Благодаря уникальным пейзажам, открывавшимся с утесов Забытых Лесов на Бездну, в которую струились пламенные потоки Огненного моря, ангалийцы зачастую прилетали сюда на каравеллах полюбоваться редкими видами, привозя с собой свои семьи. Со временем ангалийцы стали наведываться в Забытые Леса все чаще. После каждого своего визита они оставляли здесь ощущение раскрепощения, свободы и вседозволенности – все это было не чуждо населению Забытых Лесов, ведь из-за сильного удаления от столицы и остальных земель планеты жители здесь были весьма своенравны. Секретарию даже пришлось поделиться с Королевой своими опасениями из-за того, что Эрзальская долина слишком уж спелась с Забытыми Лесами.

Бьяно Кехадис испытал смешанные чувства, когда однажды застал свою жену в их супружеском ложе с прелестной ангалийкой, которую в один из очередных визитов в Забытые Леса привез с собой владыка Эрзальской долины в качестве своей спутницы. Прислуга Кехадиса разнесла пикантную подробность среди жителей, но это вызвало скорее интерес, чем порицание. И спустя некоторое время Забытые Леса и вовсе стали популярны не только как колыбель восхитительных оранжевых пейзажей на фоне Огненного моря, но и как земля умелых любовниц для ангалиек – женщин столь же развратных, сколь и взыскательных. Это лишь укрепило коммерческий союз двух земель и пополнило казну Забытых Лесов тысячами монет за счет увеличившегося товарооборота. Желающих переселиться на эту богатую во всех смыслах территорию стало так много, что в какой-то момент Бьяно Кехадису пришлось установить внушительный денежный сбор за право пустить здесь корни. Это серьезно разозлило Королеву, которая сочла, что Кехадис фактически установил свои собственные налоги в Забытых Лесах, сделав казну этих земель способной конкурировать с казной Триарби.

Познавшие сладостные таинства женской ласки деквидки Забытых Лесов уделяли мужской части населения все меньше внимания. Это резко снизило рождаемость, но приток стремящихся в эту безналоговую гавань жителей из других земель Амплерикса лишь увеличивал население Забытых Лесов. Желая не выпустить ситуацию из-под контроля, Королева приняла решение повысить налоговые выплаты, взимаемые с Лесов, но это не привело ни к какому результату – казна Забытых Лесов с легкостью выплачивала за своих жителей налоги короне.

Деньги, которые получала корона от Забытых Лесов в качестве налогов, были огромны, и, казалось бы, Королеве не в чем было упрекнуть отбившегося от рук Бьяно Кехадиса. Но вот заставить диетр давать больше сока деньги, разумеется, никак не могли, да и пополнять Хранилище надо было не монетами, а соком. Советники Королевы донесли ей, что из-за вырубки сотен диетр в Забытых Лесах на Амплериксе наметился серьезный дисбаланс. При переполненной деньгами казне Триарби уровень сока в Хранилище упал до критической отметки, и в Сентре то и дело стали появляться Хищники. Эти коварные твари с легкостью принимали внешний вид обычных людей и вели в Сентре на первый взгляд безобидный образ жизни, пока в один момент нанятая в семью милая нянечка не пожирала детей вместе с родителями. С первыми подобными случаями удавалось справляться плавийцам, но однажды высвобождающихся из Хранилища Хищников стало так много, что население Сентры начало редеть на глазах. Среди жителей Сентры возникла смута – они были возмущены тем, что корона не способна защитить их от смертоносной угрозы, хотя свою часть обязанностей в виде уплаты налогов жители исполняли исправно. Когда ситуация с увеличившейся численностью Хищников стала совсем плачевной, Королеве не осталось ничего, кроме как ввести на Амплериксе чрезвычайное положение и мобилизовать простое население планеты – каждый достигший двадцати одного года здоровый муж должен был явиться в Плай-Ли. Это была огромная, раскинувшаяся на Медистом плато, поодаль от Кай-Ура, деревня, в которой мобилизованные жители Амплерикса должны были пройти ускоренный инструктаж под руководством плавийцев. После инструктажа новобранцы отправлялись на истребление Хищников в Сентру, а еще в Серебряную Слезу, куда Хищники просочились быстрее, чем того ожидали военные советники Лавии Бальерос – Королевы в те времена.

– Ваше Величество, – обратился к Лавии Бальерос ее доверенный секретарий, – Забытые Леса не прислали к нам ни единого жителя на мобилизацию.

– Что значит – ни единого? – удивилась Лавия.

– Думаю, они проигнорировали ваш приказ, Ваше Величество. Изволите отправить в Леса еще один красный огонь?

– Толку от него… – недовольно пробормотала Королева.

– Тогда, может быть, посланника от имени короны? Если распорядитесь, я сам туда поеду.

– Не прими на свой счет, – возразила Лавия, – но если они ослушались моего приказа, то что сможет сделать старик…

– Какими будут ваши указания?

– Снаряди мне каравеллу.

– Простите, Ваше Величество? – удивленно переспросил секретарий.

– Ты меня слышал. Если Бьяно Кехадис возомнил себя неприкасаемым для королевских указов, мне самое время лично убедить его в обратном. Каравеллу. Немедленно. И распорядись, чтобы Эрзальская долина обеспечила в моих парусах самый резвый ветер.

Уже скоро белоснежная королевская резная каравелла плавно приземлилась в Забытых лесах, и Лавия в сопровождении стражи отправилась в покои Бьяно Кехадиса. Завидевшие Королеву слуги Бьяно боязливо расступались перед ней, пока она поднималась в спальню владыки Лесов. Но Бьяно она там не обнаружила – вместо него она застала в постели несколько деквидок и ангалиек, беззаветно предававшихся любовным утехам. Присутствие самой Королевы лишь на мгновение охладило их пыл, но спустя миг они, демонстрируя полное безразличие, вновь вернулись к ласкам.

– Перед Королевой принято вставать, – металлическим голосом процедила Лавия, но ответом ей была лишь пара смешков. – Где мне найти Бьяно Кехадиса? – с поистине королевским спокойствием спросила Лавия.

– Не знаю, – безразлично сказала одна из голых женщин, покусывая сосок обворожительной изящной ангалийки.

– Если я сейчас же не услышу, где находится Кехадис, сосок этой милой особы будет последним, что ты держала во рту в своей жизни. Мне повторить свой вопрос?

Женщина неохотно окинула Королеву недовольным взглядом и бросила ей:

– Он в студеных ваннах. Мой слуга проводит тебя.

– К нему меня проводишь ты, – прошипела Лавия, за волосы вытащила нахалку из постели и взашей вытолкала ее из покоев.

Бьяно в компании двух обнаженных ангалийцев и одной ангалийки возлежал в овальной, врытой в землю ванне, наполненной молочными водами реки Арамей, и над чем-то громко смеялся.

– Кехадис! – голос Лавии прозвучал, как гром.

– Да? – обернулся к ней Бьяно, и глаза его округлились. – О! Само величество пожаловало.

– Мне хочется надеяться, – голос Лавии стал спокойным, – что вы не получили красного огня от короны.

– О мобилизации?

– О мобилизации.

– Почему же, – возразил Бьяно, поднимаясь из ванны, – мы все получили.

– Надо полагать, что ваш срамной вид сейчас призван выразить мне ваше неуважение?

– У меня нет нужды никого уважать, – ухмыльнулся Бьяно. – Если вы кормите Эксиль, я вам, конечно, благодарен, но вот уважать женщину, которая по счастливой случайности взошла на престол только лишь потому, что ее кровь нравится Эксилю… Увольте.

– Оставьте свои пустые рассуждения при себе, и давайте ближе к делу. На Амплериксе объявлена мобилизация, и вам, как я сейчас поняла, это прекрасно известно. Не желаете ли объясниться, почему вы не прислали к нам на мобилизацию ни одного жителя Забытых Лесов?

– Не желаю, спасибо, – в глазах Бьяно проскользнула дьяволинка.

– Я правильно понимаю, что вы приняли решение ослушаться моего приказа?

– Дорогая, – язвительно сказал Бьяно, – мы направляем короне ошеломительное количество налогов. Давайте уже, – он небрежно помахал ей пальцами, – наймите кого-нибудь на наши деньги, и пусть они рубятся с этими вашими Хищниками.

– Хищники для вас опасны ровно так же, как и для остального Амплерикса.

– Вы находите? Позволю себе с вами не согласиться – у нас не было ни одного Хищника.

– Если вы не отзоветесь на призыв короны, ваше личное знакомство с Хищниками станет лишь делом времени.

– Не думаю, дорогая. И я не собираюсь отправлять своих людей на смерть. Они этого не поймут.

– Вы заблуждаетесь. Это не ваши люди. Это мои люди.

– Да неужели? Но не вы платите за них неподъемные налоги, а я.

– А вы неплохо устроились, – улыбнулась Королева. – Ваши распутные женщины целыми днями не вылезают из постелей с ангалийками, да и сами вы нежитесь в студеных ваннах вместо того, чтобы проявить соучастие. Красота, не правда ли?

– Красота, – поклонился ей Бьяно в знак согласия.

– А как вы считаете, раз уж жизнь в Забытых Лесах бьет ключом, то, быть может, нам имеет смысл рассмотреть вопрос освобождения Лесов от власти короны?

– Не думаю, что нам нужно рассматривать этот вопрос, дорогая.

– Отчего же?

– Оттого, – презрительно бросил ей Бьяно, – что корона уже давно не имеет над нами никакой власти. И свой никчемный приказ о мобилизации вы можете оставить при себе. Какие-то еще приказы последуют?

– Хм, – наигранно призадумалась Лавия, – у меня была мысль приказать вам вновь начать разводить диетр в Забытых Лесах, но что-то мне подсказывает, что и этот приказ вы предпочтете оставить при мне. – Королева развернулась и направилась прочь.

– Чутье вас не подводит, Ваше Величество. И можете не тратить свое августейшее время на повторный визит, – крикнул ей вслед Бьяно. – Без сомнения, мне льстит, что сама Королева удостоила меня чести явиться ко мне, но, право, не испытываю жгучего желания увидеть вас еще раз.

– Не увидите, – не оборачиваясь, сказала Лавия.

На следующий день Бьяно устраивал роскошное торжество в честь дня своего пятидесятилетия. По его приказу казна Забытых Лесов потратила более двадцати пяти тысяч монет, закупив фрукты со всего Амплерикса и до безобразия дорогое вино из Ангура. Бьяно распорядился, чтобы на столах не было ни одного блюда из семян. Веселье шло полным ходом – на празднование юбилея одного из самых богатых жителей Амплерикса съехалась знать со всей планеты, вино текло водопадом, столы полны яств. К радости Кехадиса, в этот вечер огненных шаров в небе было мало и Забытые Леса окутывал приятный сумрак, освещаемый лишь вспышками находящегося по ту сторону Бездны Огненного моря.

В этой магической темноте Бьяно по-хозяйски неспешно прохаживался вдоль столов, время от времени наклоняясь к темному силуэту того или иного почетного гостя и справляясь о том, в полной ли мере тот удовлетворен празднеством. Нагнувшись над очередным силуэтом, Бьяно с удивлением обнаружил, что тот сидит без бокала вина и аккуратно разделывает на тарелке сморщенную сухую лепешку из семян.

«Какая дикость! – воскликнул Бьяно. – Я же приказал – никаких семян! Простите великодушно. Какой идиот подал вам эту гадость? Безобразие. Один момент, сейчас все исправим. Ройс! Ройс! А ну, поди сюда, старый ты придурок!»

Но гость никак не отреагировал на извинения Бьяно, методично отрезал кусочек лепешки, отправил его в рот и пригубил воды из узорного бокала. Бьяно отодвинул соседний стул, сел рядом с силуэтом и, стараясь рассмотреть его в темноте, взглянул ему в лицо. Его пробрал внезапный сильный страх, когда он не увидел лица – голова гостя была сплошь скрыта объемным черным капюшоном. Поставив бокал с водой на стол, гость повернулся к Кехадису, но вместо лица из-под капюшона на Бьяно глядела бесконечно черная пустота. Бьяно инстинктивно схватился за края стула: «Вы… Вы… Простите, кто вы? Я вас, кажется, не знаю…»

Фигура, облаченная в черную мантию, поднялась из-за стола и встала в полный рост, отчего Бьяно снова почувствовал страх внутри. Не говоря ни слова, фигура сделала несколько шагов по направлению к Бездне, затем остановилась, развернулась и вскинула обе руки к небу. В этот миг Забытые Леса озарились ярко-оранжевым заревом – лежащее по ту сторону Бездны Огненное море взорвалось многометровыми огненными столбами, и присутствующие не успели и опомниться, как столбы устремились по направлению к ним, в одно мгновение объяв всю территорию сплошной огненной волной. В следующую секунду фигура Верховного судьи воспарила над местом, где еще недавно пировали гости, выставила перед собой руки, и произошло нечто страшное. Из рук фигуры на Забытые Леса мощными струями потекло пламя, испепеляя дома, леса, мандариновые плантации – все, что попадалось под смертоносный огонь, обращалось в пепелище. В огне тонула земля, растворялся камень. Даже воздух, казалось, горел и кричал от боли.

Орущие от ужаса гости и жители Лесов бросились врассыпную, старясь спастись от огня, но удавалось это не всем. Если ливни обрушиваются на землю, если на улицах хозяйничают потопы, это дает людям хотя бы шанс сохранить жизни, ухватившись за столешницу или в крайнем случае взобравшись на тонущего соседа, который в этот миг не больше, чем начиненная воздухом кукла. Когда же по земной тверди течет пламя, оно не дает надежд и забирает все, чего коснется. И сейчас потоки огня касались ступней удирающих в лес мужчин, заставляя их падать от боли и тут же исчезать, настигнутыми оранжевой бурлящей лавой.

Паря высоко над землей, фигура Верховного судьи сменила гнев на милость: слегка щелкнула пальцами, и небо прорвало ливнем. Тяжелые капли дождя неслись навстречу огню, били его и шипели.

Прошло каких-то несколько мгновений, а от былого величия Забытых Лесов не осталось ничего, кроме дымящихся под дождем углей. Из живых сохранилась лишь кучка дрожавших от страха женщин.

«Именем Королевы, – услышали выжившие женщины всеобъемлющий чарующий голос все еще парящего в небесах Верховного судьи, – мы проклинаем вас и приговариваем к ссылке».

Как только голос Верховного судьи стих, поднялся сильный ветер, который подхватил женщин и унес их далеко за Чистые горы, на Восточный Амплерикс, опустив на землю чуть южнее Сентры. Оказавшись на земной тверди, женщины испуганно озирались по сторонам на этой незнакомой необжитой местности, заросшей густыми лесами.

«Отныне, – все еще слышали они голос Верховного судьи, оставшегося за тысячи миль отсюда, – жить вам здесь. Вы будете Земля Вдов. Вам так нравилось женское тело, что не познать вам более мужского начала. Не познать вам радости материнства и даже радости смерти – вы будете бесконечно жить и бесконечно беременеть не от чего, но рожать вам пустоту. И быть этому до тех пор, пока ласточка не вернется в свое гнездо, пока засохшая яблоня не заплодоносит».

Кроме женщин, сосланных Верховным судьей в Землю Вдов, от огня в тот день спаслись шестеро мужчин. Можно утверждать, что по счастливой случайности они обрели тогда свое второе рождение. За несколько мгновений до появления Верховного судьи двое из мужчин уже были слишком пьяны от вина. Вспомнились давно забытые взаимные упреки. Перепалка на словах быстро переросла в драку, и взбешенный Бьяно Кехадис немедленно приказал четверым своим крепким ребятам унять распоясавшихся гостей, а сам вернулся к остальным. Помощникам Кехадиса удалось выволочь дерущихся пьяниц из-за стола и вытолкать их за пределы той небольшой равнины, где проходил юбилей владыки Забытых Лесов. Напившиеся гости сдаваться не собирались, и тогда помощники Бьяно сломали нос одному и выбили два передних зуба другому, потащив дебоширов в чащу недалеко от мандариновой плантации, чтобы бросить их там отоспаться. Уже в чаще они увидели яркое оранжевое сияние, а затем – огненные всплески, которыми наполнились Забытые Леса. Бросив избитых пьяниц, помощники что есть сил кинулись в глубь чащи, на север. Немедленно протрезвевшая парочка старалась от них не отставать. Они неслись по чаще без оглядки. Оглядываться не было необходимости, ведь спинами они ощущали обжигающий жар. Они понимали, что еще живы, а от Забытых Лесов, должно быть, уже ничего не осталось. Рефлексы гнали их в сторону воды, ведь именно на севере, после Забытых Лесов, катил свои млечные воды один из студеных притоков реки Арамей.

Они неделями шли к северо-западной части планеты, пока не осели в одной из деревень Медистого плато. Поначалу они точно не знали, что и почему произошло в Забытых Лесах, довольствуясь тем, что сумели сохранить свои жизни. Потом уже дошли слухи, и тогда они, боясь гнева Верховного судьи, решили держать свои имена в тайне. Оставаться в деревне было опасно, ведь местные знали, что беглецы пришли с территории, именуемой когда-то Забытыми Лесами, а ныне – Землей Отступников. Куда более безопасным было раствориться в толпе, а это возможно лишь в большом городе, ближайшим из которых к Медистому плато была столица. В Триарби они договорились больше не видеться друг с другом. Прошло без малого семь лет, прежде чем один из них – тот самый, кто был зачинщиком драки на юбилее Бьяно в последний день существования Забытых Лесов, – сидел в таверне на Живой площади и травил байки. Пиво было столь вкусным, сколь и коварным. Он сам не заметил, как проболтался друзьям о том, что воочию наблюдал за гневом Верховного судьи. А на следующий день об этом узнал и Верховный судья. Остальных пятерых нашли быстро. В день суда они с ненавистью смотрели на пропойцу, не сумевшего удержать язык за зубами. Они утверждали, что никогда не служили Бьяно Кехадису, а все его приказы выполняли под страхом жестокой расправы. Но допрошенные на суде ангалийцы говорили об обратном.

Больше всего подсудимые боялись ссылки в Песочные рукава. И именно туда они были сосланы Верховным судьей.

***

Песочные рукава находились в самой северной части планеты. Именно здесь отбывали заключение те, кто нарушал законы Амплерикса. Территория эта, удаленная от остальных земель, представляла собой бескрайние насыпи песка. Барханы, в глубине которых были вырыты тесные песчаные темницы, раскинулись так далеко, что не было видно границ до других территорий планеты. Вход в тюрьму осуществлялся через расположенные друг напротив друга песочные пещеры. Издалека они были похожи на распростертые объятия двух огромных рук, что и дало название этой суровой тюрьме. А условия содержания заключенных в Песочных рукавах были поистине суровыми. Осужденные за особо жестокие преступления не имели права выходить из песчаных камер. У них не было ни кроватей, ни другой мебели, которая могла бы обеспечить хотя бы мизерный намек на жизнь, не говоря уже о такой роскоши, как комфорт. В недрах Песочных рукавов пролегали подземные источники, ибо темницы были вырыты глубоко, и заключенные спали прямо на отсыревшем песке и тяжело болели. Но, поскольку корона не была заинтересована в том, чтобы плодить покойников и пополнять их душами и без того перенасыщенное Хранилище, заключенных худо-бедно лечили, поддерживая в них едва тлеющее убогое существование. Рацион питания заключенных представлял собой плохо очищенную воду и горсть семян, которые приходилось есть в сыром виде.