Текст книги "Амплерикс. Книга 1. Серый камень (СИ)"

Автор книги: Ди Карт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 23 страниц)

– Никакого блага не будет, если не найдут андамит и не излечат девчонку. – Было видно, что предложение заинтересовало наместницу.

– На Амплериксе много талантливых лекарей, Ваша Светлость. Вы можете мучиться сомнениями, можете продолжать и дальше верить в сказки про мерсеби за орбитой планеты. А можете взять волю в кулак и стать первой ступенью.

– Первой ступенью, – нервно усмехнулась Альвара в сомнении.

– И еще один момент, коль скоро речь зашла о новых порядках. В силу Старого Договора ангалийцы, как и остальные представители четвертой ступени, не участвуют в сборе сока диетр. Пока мы с Кехадисом поднимались в ваши покои, мы видели лишь одну диетру в одном из дворов Гальтинга. Мне известно, что проживающие в Эрзальской долине деквиды собирают сок, но их мало, ведь состоятельные купцы платят налог монетами. А ситуация с уровнем сока в Хранилище, сами знаете, сейчас весьма плачевная. Новые диетры вырастают хилыми, сока много не дают. И если ситуация срочным образом не исправится – а она не исправится, – то подумайте, что сделает корона, столкнувшись с риском выхода из Хранилища полчищ Хищников?

– Обяжет ангалийцев собирать сок… – тихо сказала Альвара.

– Именно. Советники Калирии хорошо знают, сколь плодородны земли Эрзальской долины. Они овеяны лучшими ветрами, и в них растут эти зеленые плоды, которыми ваша семья время от времени балует саму Королеву.

– Яблоки, – все так же тихо, поглядывая на поеденную огнем прозрачную стену, сказала девушка.

– А к западу от Гальтинга, где территория Эрзальской долины граничит с владениями Эр-Нерая, ваши земли особенно жирные, напитанные бесчисленными притоками реки Арамей. Колыбель для диетр. И когда Королева под гнетом народных волнений разорвет Старый Договор, тогда под гнетом волнений будете находиться уже вы. Под гнетом волнений ваших ангалийцев. Ведь ангалийцы привыкли проводить свой день праздно и без особенного утруждения. А у вас не найдется понятных для них объяснений, почему отныне они вынуждены собирать сок, почему они должны рисковать жизнями каждый раз, когда настает пора приставлять лестницу к стеблю хищной розы, точно они и не ангалийцы вовсе, а самые обыкновенные деквиды.

– Но Верховный судья…

– Верховный судья! – воскликнул Гальер. – Если вы думаете, что он защитит вас, то серьезно ошибаетесь. За соблюдением Старого Договора Верховный судья следит лишь в интересах короны. И в его прочтении условия Старого Договора означают исключительно обязательства четвертой ступени. Судья должен судить, а этот – просто прислужник короны. Больше палач, чем судья. Не уповайте на него, судья не поддержит вас, сломленных, обязанных таскать берестяные банки сока в ближайший пункт сбора налогов. Ни у кого из остальных представителей четвертой ступени нет таких высоких шансов нести эту повинность, не так ли? Плебры коптятся в казематах Огненного моря на самом краю Бездны, а Мастера воды затеряны на бескрайних доньях Эр-Нерая, и я не уверен, что им вообще есть дело до того, что происходит на суше. И лишь вы – тут, на плодородных почвах. Но вы ангалийка. А ангалийцы никогда не занимались черным трудом. Вы – реальная мощная сила против загнивающей, закостенелой власти Королевы, которая все еще существует лишь по привычке. Решение за вами.

Когда он завершил свою пылкую речь, Альвара нервно перебирала пальцами края своего плаща. Взгляд ее был туманным, будто воображение нарисовало в голове все то, о чем только что красочно рассказал Гальер.

– Покиньте мой зал, – спустя минуту сурово сказала погружающаяся все глубже в раздумья Альвара.

– Мне расценивать это как «да» или как «нет»? – прищурился Гальер.

– Вам это расценивать как приказ убраться из моего тронного зала и оставить меня одну, пока я не послала за своими стражниками.

– Как будет угодно Вашей Светлости, – учтиво сказал Гальер и добавил: – С вашего позволения, мы с Бьяно останемся в Гальтинге еще на несколько дней. Во всяком случае, до тех пор, пока вы не скажете категорическое «да» или «нет».

С этими словами Аберус поклонился наместнице и пошел в сторону дверей, и Бьяно, ухмыльнувшись, последовал за ним. Как только они покинули тронный зал, стоявший все это время за дверями Эйджелл зашел к Альваре.

Когда Шай и Альвара были детьми, они часто играли с Эйджеллом, происходившим из обычного рода ангалийцев, если повелителей эрзальских ветров вообще можно было назвать обычными. Брат и сестра восхищенно хлопали в ладоши всякий раз, когда Эйджелл жонглировал яблоками. Количество плодов в стройных руках мальчика не имело значения – он одинаково хорошо жонглировал и двумя яблоками, и десятью. В тринадцать лет Шай уже хорошо осознавал, что юноши привлекают его гораздо больше, чем девушки. Отлынивая от уроков и занятий по стрельбе из лука, Шай и Эйджелл, весело хохоча, носились по обширной территории Эрзальской долины, изучая ее всю, вплоть до самого маленького озера, до последнего куста.

– Мне так хорошо с тобой! – смеясь, сказал Шай Эйджеллу; в тот день они, в очередной раз прогуливая занятие по географии Амплерикса, вдоволь набегались по берегам ручьев, ответвлявшихся от Арамея к северу от Гальтинга, и сидели под свисавшими над головами древними деревьями, укрывшись от внезапно начавшегося ливня.

– И мне, – улыбнулся ему Эйджелл. – Так здорово, что ваш отец позволяет мне дружить с вами.

– Да, это замечательно, – воодушевленно согласился Шай, украдкой взглянув на Эйджелла, забравшего длинные намокшие волосы в хвост.

– Скажи. – Эйджелл, который лег на бок на сырую траву и подпер рукой голову, посмотрел на него. – У тебя было такое, что ты кого-то очень сильно любишь, но боишься признаться в своих чувствах?

– Боишься быть непонятым, отвергнутым, – продолжил Шай, расположившись рядом с мальчиком и тоже подперев голову рукой.

– Как здорово, что ты меня понимаешь, – улыбнулся Эйджелл, и капелька дождя пробежала с его лба вниз, прокатившись по точеным скулам.

– Я очень хорошо тебя понимаю, – шепнул Шай и завел прядь волос мальчика ему за ухо.

– И что же делать? – Этот вопрос Эйджелла прозвучал для Шая как приглашение.

Будущий патриций ничего не ответил. Он лишь поднял голову, приблизился к Эйджеллу и, не говоря ни слова, впился своими губами в холодные, дрожащие губы Эйджелла. Тот опешил, глаза его широко распахнулись, и на мгновение он замер, но все же осторожно отодвинулся от Шая.

– Ты чего? – тихо, но удивленно спросил Эйджелл.

– Я… – запнулся Шай. – Прости. Кажется, я неправильно понял. Я думал, что ты… Прости.

– Я говорил о твоей сестре, – испуганно шепнул Эйджелл.

– О! Об Альваре?

– Конечно. – Брови мальчика нахмурились.

– Прости. Прости меня, я не понял сразу.

– А ты, стало быть, жену заводить не планируешь, как говаривает моя тетка? – Эйджелл мягко улыбнулся, и в его взгляде не было ни злости, ни обиды.

– Не планирую. Еще раз прости за то, что я сделал.

– Не извиняйся. Мой старший брат, он… Ну, он такой же, как ты. Понимаешь?

– Понимаю, – с грустью в голосе сказал Шай. – То есть ты любишь Альвару?

– Больше всего на свете.

– Не говорил ей?

– Нет, конечно! – воскликнул тот. – Она из династии Лаплари. Куда мне до семейства патрициев. Но я хочу сказать ей. Как думаешь, стоит?

– Честно? Думаю, что не стоит. Впрочем, решай сам. Пойдем. Нас, наверное, уже ищут.

– Ты как? – вежливо спросил Эйджелл. – Все в порядке?

– Да, все нормально, – сухо ответил разочарованный неудачей Шай. – Ты меня прости. Надеюсь, мы с тобой и дальше будем дружить.

Эйджелл поднялся на ноги, улыбнулся, приблизился к Шаю и, обняв его, прижал к себе. «Конечно, будем, – шепнул он. – Идем».

Альвара, окончательно так и не отошедшая от разговора с Гальером и Бьяно Кехадисом, стояла напротив стеклянной стены, на которой все еще танцевали языки пламени от брошенного в стену земляного шарика.

– Альвара, – сказал Эйджелл, отчего девушка, встрепенувшись, повернулась к нему. – Ты в порядке? Что они сделали?

– Ничего, – ответила она, погруженная в раздумья. – Ты все это время стоял за дверями?

– Не мог же я уйти, оставив тебя наедине с этими двумя подозрительными типами.

– Почему-то, когда ты тащил их сюда, в тронный зал, их подозрительность тебя ничуть не смутила, – недовольно бросила она в его сторону.

– Виноват. Тысячу раз виноват. Не уследил. Этого больше никогда не повторится.

– Видишь огонь? – Она кивнула в сторону стены, у которой пораженный пламенем узкий слой неказисто поплыл вниз, хотя стена и сохранила свою основную толщину.

– Вижу.

– А если бы он запустил огонь прямо в меня?

– Я не знаю, как мне искупить свою вину. Прости меня.

– Искупишь ночью. Этим двоим я приказала оставаться у нас в Гальтинге, пока не приму решения.

– Тот из них, который без ожогов, он за главного?

– Если так можно сказать, – ответила Альвара.

– Я вспомнил его! – вдруг воскликнул Эйджелл. – Это он заявился сюда несколько месяцев назад в поисках своего сына, помнишь? Того мальчишки, что вскружил голову Шаю.

– Разумеется, помню. Лафре его имя. И папаша хочет вернуть беглеца себе. Такие, как Гальер, не прощают неповиновения, особенно со стороны сыновей. И особенно, если сыновья предпочитают возлегать с другими сыновьями.

– Думаешь, Лафре опасается мести отца? – спросил Эйджелл.

– О да.

– Потому что боится отца? Или потому что уважает его?

– Глупый, ведь это одно и то же. Но меня томит наш разговор. Не желаю больше о драмах семейства Аберусов. Я так и не поняла, ты зайдешь вечером ко мне в покои?

– Если таковым будет ваш приказ, моя госпожа, – улыбнулся Эйджелл.

Он поистине был одной из слабостей Альвары. Особенных романтических чувств она к нему не питала или же пыталась убедить себя в этом. Впрочем, когда очередной ночью этот высокий, идеально сложенный, рельефный юноша беспощадно вонзался в нее, унося ее на экстатических волнах выше самой высокой башни Гальтинга, она, задыхаясь и раздирая острыми ногтями его спину, шептала ему такое, что девушка не шепчет случайному незнакомцу, и давала тем самым безнадежно влюбленному Эйджеллу напрасную надежду на то, что никто и никогда не будет ей так близок и дорог, как он.

***

Когда Кларена еще работала на месторождениях железной руды в Байхиби, она ненароком слушала разговоры женщин, стоящих рядом с ней по обе стороны конвейерной ленты и механически перебирающих добытую породу. Одни сетовали на непослушных детей, другие – на неверных супругов, третьи – на каторжный труд, что оплачивался несправедливо низко. Именно во время одной из смен Кларена узнала про болезнь Королевы Калирии и про андамит, который позволит любому простаку породниться с династией Бальеросов. Тогда же она узнала о том, что добровольцы освобождаются от тяжких налогов на весь период поисков. А еще о том, что единственным компасом для добровольцев служит направление ледяных эрзальских ветров.

Кларена оставила Лагея на попечение Тиби и ее пожилых родителей и попыталась поймать направление ветра. Сначала ей показалось, что ветер указывает путь из Байхиби на северо-запад – не то в сторону Гальтинга, не то в сторону Триарби. Оба направления несли в себе загадки, будоражащие фантазию. Неужели ей предстоит воочию насладиться видами огромного, парящего над землей Гальтинга, увидеть каскады его бесчисленных водопадов? Или, быть может, ее взору предстанут стволы игура – легендарные древние гиганты, в чьих окаменелых густых кронах парит высоко под небесами богатая столица Амплерикса? Но Кларена не успела насладиться этими мыслями. Ее кожа поймала ледяные струйки воздуха, уверенно стремившиеся почти в противоположном направлении – на восток. С трудом вспоминая карты, заученные еще в школе, Кларена поняла, что ее путь будет проложен куда-то в сторону Серебряной Слезы. Мысль о том, что она побывает на далеких землях Восточного Амплерикса, сорвала дыхание. Восток Амплерикса казался ей недосягаемым, точно это была другая планета, хотя в действительности Байхиби находился ровно на рубеже между двумя полушариями Амплерикса.

В путешествие она взяла с собой лишь одну монету, отдав остальные сбережения Тиби. Та до последнего упиралась и отказывалась взять в руки сундучок Кларены. Но гордость и решимость Кларены не могли позволить, чтобы Лагей жил в доме Тиби в статусе нахлебника. Ее сын никогда не будет лишним голодным ртом. Сейчас она сунула руку в карман, зашнурованный тесьмой, и убедилась в том, что единственная монета на месте.

Байхиби был разделен на две части широким руслом реки Арамей. Ангалийцы вывозили отсюда готовые металлы по воздуху, на грузовых каравеллах, а еще по воде – на длинных узких кораблях, которые могли достичь Гальтинга. Течение притока Арамея в здешних краях устремлялось с северо-запада на юго-восток, в противоположном направлении от Эрзальской долины, а потому ангалийцы обеспечивали в парусах кораблей нужное направление ветра. Впрочем, значительные усилия прикладывали и местные деквиды. Они подряжались матросами и что есть сил налегали на длинные тяжелые весла, помогая груженным железом кораблям быстрее достигать Гальтинга.

Поскольку Байхиби не был самостоятельной торговой территорией, а всецело контролировался ангалийцами в качестве протектората Гальтинга, сделок с другими землями Амплерикса в Байхиби не заключалось. Речные суда по течению Арамея на восток не ходили. Кларена знала, что легче и быстрее всего добраться до Серебряной Слезы можно было бы по Арамею на лодке. Вот только лодки не было ни у нее, ни у ее соседей.

Кларена стояла на берегу реки, смотря то на редкие дома слева по течению, то на рудники справа. Возле рудников был пришвартован один из кораблей, на который шла погрузка железа для отправки в Гальтинг. Здешние мужчины грузили железо в сколоченные из досок повозки, запрягали ослов и везли товар к трапу для погрузки на корабль. Для обслуживания причала и двух пирсов неподалеку использовались небольшие лодки, куда могло поместиться три-четыре человека. Матросы очищали бревенчатые борта причала от склизких водорослей и грязи и время от времени чистили дно от ила, чтобы грузовые корабли не садились на мель. Просить у работяг лодку было бессмысленно – они не отдали бы ее и за монеты, ибо все в Байхиби, включая лодки, было собственностью ангалийцев. Иногда Кларене казалось, что даже она принадлежит не себе, а повелителям эрзальских ветров.

Она бросила свою сумку на землю метрах в ста от причала, села на лысую опушку и стала ждать, пока смена матросов подойдет к концу. Несколько раз она проваливалась в неглубокий беспокойный сон, вздрагивая и просыпаясь. Когда она проснулась в очередной раз, то наконец увидела, как матросы, похлопывая друг друга по спинам, медленно разбредаются по домам, чтобы плохо выспаться и завтра вернуться к тяжелому труду. Вот последний матрос вышел за территорию причала, оставив одну из лодок привязанной к дальнему пирсу. Кларена осторожно взяла сумку и тихо, точно боясь разбудить младенца, пошла к лодке. Она улыбнулась, увидев, что весла аккуратно сложены внутри лодки. Кларена поставила туда сумку и медленно, чтобы ненароком не упасть в воду, ступила на борт. Лодка непослушно закачалась на воде, но Кларена не потеряла равновесия. До этого ей ни разу не доводилось бывать на лодке, и представление о том, как правильно грести веслами, она имела лишь благодаря тому, что видела, как это делают матросы. Девушка с трудом отвязала веревку от прибитого к столбам крюка и взяла одно из весел. Она удивилась тому, насколько тяжелым было весло. Оттолкнув им лодку от причала, она принялась медленно грести, стараясь не издавать громких всплесков. Вскоре она уже уверенно гребла, изредка вытирая рукавом капельки пота со лба. Вскоре очертания погруженного в ночную тьму Байхиби стали видны плохо. Она гребла и видела лишь силуэт хребтов Чистых гор, берущих свое начало за границами города.

========== Глава 19 ==========

Неделя в Земле Вдов подошла к концу. Следуя договоренности с Главной, Апельгио и Баклий были намерены покинуть эту суровую, мрачную территорию. Чтобы проводить юношей, помолодевшие вдовы вышли к границе Земли Вдов, которую не в силах была преодолеть ни одна из них. Фрея, Лайя, десятки других вдов и даже сама Главная стояли у выхода из леса. Фрея на дорогу набила рюкзаки Апельгио и Баклия свежеобжаренными в золе лепешками из семян и земляными грушами. Окинув взглядом молодых женщин, Апельгио сказал:

– Спасибо за тепло, что вы нам подарили. Верю, что настанет день, когда вы вольны будете покинуть территорию Земли Вдов и жить там, где вам захочется. Мы с Баклием благодарны за все, что вы для нас сделали, пусть нам и не удалось отыскать андамит в ваших краях.

– И вам спасибо, мальчики, – сказала Фрея. – Вы первые мужи в Земле Вдов. Не забуду то ощущение, которое вы нам подарили. Ощущение того, что мы еще кому-то нужны, для кого-то еще полезны. Вы подарили нам воспоминание о том, что значит – быть женщиной. Найдите этот андамит, вручите его Королеве и измените свою жизнь к лучшему.

– Спасибо и вам, – обратился Апельгио к Главной, – за то, что поверили нам, не изгнали и позволили провести у вас так много времени.

Главная ничего не ответила, но нельзя было не заметить, что уголки ее губ подернулись почти невидимой улыбкой.

Апельгио развернулся, прошел за густые деревья и исчез в мрачной толще леса. Баклий сделал пару шагов за ним, но остановился, повернул голову к стоящей неподалеку Залине и смущенным жестом попросил ее подойти к нему.

– Послушай, – сказал он Залине, когда она вплотную приблизилась к нему, – я помню об обещании, что дал тебе. Клянусь: как только мы дойдем до первой деревни, я попрошу кого-нибудь дать мне красный огонь и пошлю ноту на имя Верховного судьи. А потом… Останется лишь уповать на то, что послание мое не пройдет мимо судьи.

– Даже если ничего не получится, – шепотом ответила она, – я никогда не перестану быть тебе благодарной за помощь. И за те дивные мгновения, что ты подарил мне в моей хижине. Я буду очень скучать по тебе, Баклий.

Она обняла его и поцеловала в губы.

Когда силуэты Баклия и Апельгио исчезли в лесу, женщины, постояв недолго у границы Земли Вдов, начали потихоньку расходиться, возвращаясь к своему монотонному быту, с той разницей, что теперь они были молодыми девами, чьи тела более не мучили старческие болезни и бесконечная слабость. И одна только Главная не вернулась в свою лачугу. Вместо этого она направилась к противоположному краю леса, откуда открывались чарующие виды на окутанные густым серым туманом опоры Белого Моста. Окинув взглядом арки Белого Моста, вырастающие из неизведанных низин, Главная села на самом краю обрыва, поджала ноги и обхватила их руками. Так и сидела она, поглощенная мыслями о том, почему все вдовы, включая ее саму, вернули себе, казалось, навсегда потерянную молодость. Почему так случилось? Быть может, это из-за тех двух глупых, но без сомнения хороших мальчишек? Она не могла знать.

Справа от сидящей на траве Главной, погруженной в свои размышления, протекал один из ручьев, ответвлявшихся от млечной реки Арамей, русло которой проходило далеко отсюда, к югу от Земли Вдов. Почувствовав жажду, Главная поднялась на ноги и подошла к ручью. Присев у ручья и зачерпнув ладонями студеную чистую воду, она жадно опустошила ладони, а затем взяла еще воды и умыла свое молодое лицо. Внезапно в ее голове вновь стали искорками проноситься непонятные вспышки – вот она снова видит себя сидящей в невероятно красивой светлой комнате, очевидно, за тысячи миль отсюда. Вот она опять видит эту незнакомую девушку, которая, заливисто хохоча, расчесывает волосы Главной небольшим тоненьким резным гребешком. «Да не крутись ты, а то волосы спутываются», – голос незнакомки отчетливо звучал в голове Главной. Опять эти мучительные, непонятные воспоминания, что время от времени настигают ее против воли.

Тут вырисовывающиеся в голове Главной картины стали более четкими и понятными. Она ясно видит свой дом, свою комнату, откуда на улицу ведет резной балкончик, за которым открываются виды на чудесный город. Неужели… «Это я», – шепнула сама себе Главная, еще раз бросив взгляд на свое отражение в ручье. «Это я! Вспомнила! Я вспомнила…»

Весь день Баклий и Апельгио неспешно шли по незнакомым землям, стараясь понять направление эрзальских ветров. Они пытались сориентироваться по звездам, изредка возникавшим на черном небе Амплерикса, но не умели читать их подсказки правильно. На исходе следующего дня они достигли реки Арамей, что не могло их не радовать – русло млечной реки было каким-никаким, однако более надежным ориентиром по сравнению с редкими звездами. Выбившиеся из сил, они медленно шли вдоль извилистого русла в надежде добраться хоть до какой-нибудь деревушки, пока наконец не уткнулись в крошечное поселение, состоящее из дюжины небольших аккуратных домиков. Прямо у входа в село одним сплошным рядом стояли несколько диетр, каждая из которых тихонько вилась, огороженная невысоким заборчиком. Должно быть, обитатели здешней деревушки предпочитали держать диетр не у себя во дворах, а поодаль от жилищ, наведываясь каждый к своей розе. Почувствовав запах путников, диетры синхронно повернули к ним свои зубастые бутоны и издали протяжное голодное хищное шипение.

– Эй, эй, – поежившись, сказал им Баклий, будто они могли понять его слова, – даже не думайте.

Когда они прошли дальше, по направлению к домам, до них стали доноситься чьи-то возмущенные возгласы: «Тевиль, старый поганец, а ну подь сюда, драный пес!» Высокий сутулый деквид, засучивая рукава, угрожающе быстрым шагом приближался к соседу, сухому старикашке. «Ты мою диетру ободрал, старая ты коряга?»

Старикашка обернулся к нему и, не успев уклониться от удара, тут же рухнул наземь, получив кулаком прямо в челюсть. Маленькая, но бойкая бабулька быстро подбежала к старику и заслонила его своим телом, пытаясь спасти мужа от новых ударов разъяренного соседа.

– Ты чего это, Ортей, – закричала она, – совсем умом тронулся? Чего кулаки распускаешь, сопляк?

– А ты не лезь, старая калоша! Без тебя разберемся.

– Ты чего, кого спрашивают, налетел на него, остолоп? Сейчас как дам тебе! Понял меня?

– Я вчера свою диетру осматривал. У нее клык назрел. Собирался сегодня сок собрать. А как сейчас слазил к ней, так увидел, что клыка-то и нету! А твой старикан вчера рядом со мной на лестнице стоял, вашу диетру осматривал, причитал, что зубы не растут. Это все он! Он забрал сок моей диетры!

– Да ты соображаешь вообще, чего мелешь? – охая, причитала старушка. – На кой пес нам твоя диетра сдалась? Мы третьего дня банку сока почти полную инспектору отдали.

– А кто тогда мою диетру подоил? Может, Королева, мать ее, в ночи сюда пробралась? Чего молчишь?

– Не разобрался толком, а кулаки распускаешь, – продолжала возмущаться старушка, помогая стонущему дряхлому мужу подняться с земли на ноги.

Не понимая, уместно ли будет прервать соседские разборки, Апельгио и Баклий подошли к ним. Ортей, который, казалось, собирался съездить по физиономии Тевиля еще раз, заметил чужаков. «А это еще кто?» – грозно спросил он.

– Извините, – робко сказал Апельгио, – мы пришли из Земли Вдов.

– Что-то сморщенных сисек я у тебя не наблюдаю, – смерив его недоверчивым взглядом, сказал Ортей.

– Мы с Баклием, моим другом, были в Земле Вдов в поисках андамита для Королевы. Мы добровольцы, ищем серый камень, чтобы исцелить Ее Величество Калирию Бальерос. Меня зовут Апельгио, если вы хотите знать.

– Добровольцы, говоришь? – Ортей подошел к Апельгио. – А у нас чего надо?

– Мы случайно забрели сюда.

– Вот и убирайтесь, пока шеи вам не свернул!

– Да уймись ты, окаянный, – пискнула жена Тевиля и, обращаясь к путникам, сказала: – Мальчики, поди, голодные с дороги.

– Ну вообще-то, у нас с собой есть еда, – сказал ей Баклий, когда она потрепала его по щеке. – Нам вдовы дали немного лепешек и земляных груш на дорогу.

– Чего-чего? – ухмыльнувшись, протянула старушка. – Эти старые полудохлые бабищи дали еды? Вам?

– Ну да, – сказал Баклий. – Мы искали андамит в их землях, хотя и не нашли. Но мы помогли им немного по хозяйству, вот они нас и отблагодарили. И они уже не старые.

– Это как так – не старые? – удивилась она.

Баклий поведал ей о пении вдов и обо всем том, что случилось с вдовами во время их визита в те суровые земли. Старуха, услышав это, почесала подбородок и посмотрела на своего мужа.

– Слыхал, старый? Может, и мне надо туда смотаться? Глядишь, мои девочки тоже соком нальются! – И с этими словами она схватила руками свою грудь под одеждой.

– Вы не подумайте, – продолжил смущенный Баклий, – мы не собираемся у вас задерживаться. Мы просто хотели попросить вас дать нам красный огонь, если у вас есть.

– Это зачем? – спросила она.

– Да какая разница? – вмешался Ортей. – Небось, охотятся на чужих диетр.

– Сдалась им твоя диетра, – огрызнулась старушка.

– Пусть убираются восвояси! – кричал Ортей. – У нас и так жрать нечего, а еще эти тут.

– Не надо нам жрать, – возразил Баклий.

– Красный огонь, значит, да? – прищурилась старуха.

– У вас он есть? – с надеждой спросил Баклий.

– Допустим, что есть. Чего взамен дадите?

– А что вам нужно? – спросил юноша.

– Монет бы не помешало.

– Эх, – поджал губы Баклий, – вот чего нет, так это монет. Ни единой.

– Э-э-э, милый мой, так дела не делаются. Хотите красный огонь – извольте платить. Если нет монет, то что у вас есть?

– Ну, – растерялся Баклий, – есть, например, земляные груши…

– Нашел, чем удивить, – фыркнула она. – На кой мне твои груши? Свиньям дать? А кроме груш что имеете?

– А кроме груш – ничего. Лепешки вас навряд ли заинтересуют, я так понимаю.

– Мы можем отработать красный огонь, – вмешался Апельгио со свойственной ему рассудительностью и тактичностью. – Если вам нужно что-то починить, помочь по хозяйству, собрать сок ваших диетр… Вы только скажите.

– Я-то сама решать не могу, – ответила старушка. – Красный огонь у нас один. Хранится у нашего старшины. Он и решит. Идите за мной.

Несмотря на преклонный возраст, старушка бойко семенила кривыми тонкими ножками. Апельгио и Баклий едва поспевали за ней.

– Как называется ваша деревня? – спросил ее Апельгио.

– Не деревня, а село, – сказала старуха.

– Вот уж разница, – буркнул Баклий.

– Разница у нас с тобой между ног, – огрызнулась старуха. – Село наше называется Хито.

Они дошли до одного из дворов, где копался в земле немолодой деквид.

– Варго, – окрикнула она его, – Варго! У нас тут гости, посмотри.

Варго оторвался от грядки, где были рассажены молодые ростки, отряхнул колени и внимательно посмотрел на Баклия и Апельгио. Он обладал необычайно высоким ростом и длинными руками, похожими на две плети. На его лоб спадали густые седые волосы, но стариком он не казался.

– Варго, эти двое – добровольцы. Ищут андамит для Королевы, – продолжила старушка. – Помнишь, ты получил как-то красный огонь из Триарби об этом андамите?

– Ты сама как думаешь, помню я или нет? – спокойно отреагировал он, а затем обратился к юношам: – Рассчитываете найти серый камень у нас?

– Мы, если честно, забрели сюда случайно, – сказал ему Баклий. – Нам нужен красный огонь.

– С какой же целью?

– Чтобы послать ноту Верховному судье, – наивно ответил Баклий.

– Это еще с чего?

– Дело в том, что мы с моим товарищем, с Апельгио, вышли несколько дней назад из Земли Вдов, где пытались найти серый камень. Там есть девушка, которая попала туда совершенно незаслуженно. По ошибке, по нелепому недоразумению. Ее предали. Она не виновата была. А ее сослали туда гнить. И я пообещал ей, что, как только добредем до первой деревни, я пошлю о ней красный огонь Верховному судье, чтобы вызволить Залину оттуда.

Когда он умолк, Варго внимательно посмотрел на него, а потом разразился громким смехом, ввергнув юношу в ступор. Он смеялся так громко и так сильно, что в какой-то момент нагнулся и уперся ладонями в колени, не переставая хохотать. Немного успокоившись, он посмотрел на Баклия и сказал:

– Влюбился, что ли?

– Я? – опешил Баклий. – Я… Нет. Просто она… Залина, она…

– Влюбился, чего тут гадать. Ой, насмешил. И что, ты думаешь, Верховный судья бросится вызволять эту твою…

– Залину, – обиженно буркнул Баклий.

– Залину! Думаешь, Верховный судья все бросит и побежит вызволять эту твою Залину из ссылки? – И он вновь расхохотался.

– Да, – невозмутимо сказал Баклий. – А почему нет?

– Дурачок, – усмехнулся Варго. – С другой стороны, ты меня прямо растрогал. А знаешь что?

– Что?

– А я вот просто ради любопытства дам тебе красный огонь.

– Правда? – обрадовался Баклий.

– Правда.

– А чего попросите взамен?

– Да ничего не попрошу. Красный огонь вернется к нам через какое-то время. Через какое – не знаю. Но что вернется, так это почти наверняка. Жизнь у нас однообразная, огнем мы особо не пользуемся. Так почему бы вам его не дать.

– Ты бы взял с них что-нибудь, – вмешалась старуха.

– Без твоих советов разберусь, – бросил ей Варго.

– Это с каких пор мы занимаемся благотворительностью? – не успокаивалась старушка. – Пусть отработают!

– Я же сказал, будет им красный огонь.

Жестом он пригласил Баклия пройти к нему в дом. В небольшом жилище было два массивных окна и сложенная из булыжников печка, где стояли неказистые закоптившиеся кастрюльки. Варго подошел к стене, к которой было приколочено несколько полок, взял с пола ведро, перевернул его и встал на него, дотянувшись до самой верхней полки. Он достал оттуда небольшую железную квадратную емкость. Поставив ее на стол, Варго снял крышку, и спустя мгновение из жестяной емкости вылетел небольшой, размером со среднее яблоко, красный полыхающий шарик, сплошь состоящий из огня, и застыл над емкостью.

– Вот, пожалуйста, – сказал Баклию Варго.

– Это красный огонь? – спросил тот, с интересом разглядывая шарик.

– Ну ты же видишь, что это огонь и что он красный, – ответил Варго, и в этот момент Баклий впервые почувствовал, что Варго не лукавит.

– И что мне делать? Как мне направить послание Верховному судье?

– Ты должен просто сказать, кому направляешь послание и с какой целью. А остальное красный огонь сделает сам.

Баклий, стесняясь, глубоко выдохнул и обернулся на Апельгио, Варго, старушку и Ортея, а они облепили его и наблюдали за происходящим. Смущаясь, он присел на корточки перед столом и посмотрел на жестяную банку, над которой все еще парил красный огонь, словно ожидая инструкций.

– Ну? – сказал Варго. – Чего медлишь? Говори.

– Уже можно, да?

– Вполне. Огонь ждет тебя.

Баклий вздохнул, немного помялся и начал говорить дрожащим голосом:

«Ваша Светлость, или как к вам надо обращаться? Уважаемый… Глубокоуважаемый Верховный судья, великий и достопочтенный вершитель судеб! К вам имеет честь обратиться Баклий из Сентры. Я один из добровольцев, кто отправился на поиски андамита для Ее Величества Калирии Бальерос. Со мной по Амплериксу путешествует мой лучший друг Апельгио. И в поисках серого камня нам довелось побывать в Земле Вдов. Вроде бы мы с Апельгио стали первыми мужами, которые туда попали. И там есть девушка, ее зовут Залина. Она из Серебряной Слезы. Родители сослали ее в Землю Вдов, потому что она непристойно вела себя со своей младшей сестрой Силией. Но Залина рассказала мне, что сестра подставила ее, потому что хотела заполучить эспир. Сестра наврала родителям, что Залина трогает ее во время купания, а отец Залины так рассвирепел, что даже разбираться не стал – просто сослал Залину в Землю Вдов. Она молодая, чудесная девушка. И это несправедливо, что такая замечательная девушка обречена на вечную ссылку в Землю Вдов. Она не должна прозябать там, среди остальных. Залина хочет нормальной жизни, хочет иметь мужа и настоящих детей. И это все очень несправедливо, я считаю. А кто, если не Верховный судья, способен свершить правосудие и восстановить справедливость? Вы ведь для этого существуете у нас на Амплериксе, чтобы бороться с несправедливостью, ведь так? Поэтому я очень прошу вас вызволить Залину из Земли Вдов и вернуть ее обратно в Серебряную Слезу. Ну или куда угодно еще. Но лишь бы не там. Спасибо, большое спасибо вам заранее за то, что вы во всем разберетесь и спасете ее. Просто как надо, так и сделайте. Ну, наверное, мне больше нечего добавить, кроме того, что и я, и Залина смеем смиренно ожидать вашего величайшего благосклонного правосудия. Спасибо. До свидания».