Текст книги "Сломанная игрушка (СИ)"

Автор книги: darkknight

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 35 страниц)

– Да уж, – поддержал Виктор, – я не представляю, как это вообще возможно.

– Ну же, не будьте детьми. Вы же живете в Белом городе, там кругом – электроника, сложные системы, в которых вы не разбираетесь, верно? Нейросканеры стоят везде в Шпилях. И считывают информацию в режиме онлайн, пока вы дома. А так как дома вы как минимум спите… Мне продолжать?

– Но зачем все это? – спросил Виктор, но ответила ему Элен:

– Все просто. Магнаты вроде него с девятнадцатого века хотели контролировать все и вся. И теперь у них появились инструменты.

– Да, корпорации с девятнадцатого века стали контролировать все, – вставил Оуэнс.

Подала голос пони:

– Мы расскажем всем!

– Зачем? И главное, что? – спросил мистер Оуэнс.

– Затем… затем, что так нельзя! Это… ужасно!

– Получается, и я не имею права на чувства? – встряла Элен, – я же тоже синтет, как недавно тут было сказано? И Виктор?

– Ну да, – Оуэнс подтвердил это как само собой разумеющееся, – ваша имитация просто совершенна, но она – имитация. Процесс обкатали на таких вот, как эти.

Презрительный кивок в сторону мыша и пони заставил слезы снова беззвучно политься из глаз единорожки.

– Вы что, провоцируете сбой программы? – спросил вдруг Виктор, – Лира – живее всех живых и куда добрее и человечнее большинства людей!

– Знаю. Ее сделали такой в моей компании, мальчик из пробирки. Как и тебя.

– Я все больше склоняюсь к идее «рассказать всем», – сквозь зубы процедила Элен Флаис, – Например, на пресс-конференции.

Виктор бросил взгляд на черный кейс, что все еще лежал на столе президента БРТО. Эта тайна уже унесла жизни многих живых существ, и неизвестно, скольким еще предстоит пополнить этот скорбный список.

– Вам никто не поверит, – сказал хозяин жизни.

– Поверят, – сказал Виктор, в груди которого разливался гнев, – В этом чемодане все данные. «Оверлорд», «Ключ жизни»… Может, и еще что найдется. Уверен, спецслужбы смогут вскрыть все это.

Оуэнс не подал вида, но от молчавшего до сих пор Джерри не ускользнуло, как дернулся глаз президента БРТО.

Тот, чувствуя шах и угрозу мата в партии, решил снизить градус цинизма:

– Дорогие мои, вы серьезно? Вы хоть представляете, что будет с биржей после подобного заявления?

– Прекрасно представляю, мистер Оуэнс. Я же все-таки директор по развитию.

– Ненадолго. Я Вас уволю.

– Это как нельзя более ясно укажет на ваше желание замести следы и правдивость моих утверждений. К тому же, для этого еще надо остаться в живых.

Ствол винтовки выразительно качнулся. Впервые на лице Ричарда Оуэнса появилось тщательно скрываемое за улыбкой беспокойство.

– Так, давайте не будем горячиться, – сказал он, – Зачем вам все это? Вы обрушите все, что мы строили даже не годы, а десятилетия. Последствия будут абсолютно непредсказуемы. Вы отдаете себе в этом отчет?

– Более чем.

– Элен, Вы были гордостью корпорации, – продолжал Оуэнс, – Вы не задавали вопросов, не касающихся развития рынков. Что изменилось?

Директор по развитию обворожительно улыбнулась.

– Изменилось… кое-что. Когда Вы подарили мне Цицерона.

– Дракона? То есть вам его что, мало? Хорошо. Это, конечно, граничит с бредом, но…

– Все изменилось, когда я нашла исцарапанную когтем стену, где была поэма в мою честь, мистер Оуэнс.

Президент БРТО не сразу осмыслил сказанное:

– Он… То есть Вы… что? Серьезно? То есть Вы меня пытаетесь убедить в том, что эта ящерица нацарапала что-то на стене, и Вы резко начали симпатизировать синтетам? Да п?лно, дорогая моя. Могли бы придумать историю получше.

– Еще была ревность к аэромобилю… Помните, тот спортивный флаер, что предоставила мне в качестве бонуса корпорация? Так вот, он его уничтожил. Разворотил в хлам. Из ревности, что я полечу на машине, а не на нем. А недавно ко мне заявились Вик и Лира. И рассказали мне куда больше, чем я ожидала.

– Синтет, ревнующий к машине? Влюбленная парочка из извращенца и пони, похитившая собственность корпорации? Мисс Флаис, какую нелепицу Вы мне еще расскажете, только бы не говорить настоящей причины?

– Деньги? Мистер Оуэнс, денег мне хватит на всю жизнь, даже если я брошу все прямо сейчас. Признаться, я уже не знаю, на что их тратить. Я могу позволить себе армию драконов, собственный остров и стратокрейсер, чтобы летать по магазинам. Дело совершенно не в этом.

– Если не деньги, то власть, а если не власть, то деньги. Жизнь вертится исключительно на этих двух понятиях, и кому как не вам об этом знать.

Элен продолжала улыбаться, несмотря ни на что. В этот момент Виктор просто залюбовался ей, настолько уверенной и прекрасной выглядела директор по развитию.

– Сказать по правде, меня всегда воротило с этого.

– Бросать дело, рушить компанию… – сокрушенно проговорил Оуэнс, – да что там, Вы собираетесь пошатнуть весь жизненный уклад Гигаполисов. Ради чего? Абстрактных идеалов? Чувств синтета?.. Бред какой-то.

Совладавшая с собой Лира снова вмешалась в спор:

– Вам не понять. Вас интересуют только деньги. Именно поэтому магия дружбы сильнее.

Внезапно, от этих слов Оуэнс будто сразу постарел на десять лет. Даже из голоса пропали нотки уверенного в себе хозяина жизни:

– Ради магии, значит… Ну-ну, каждому свое. Вы верите во всю эту чушь про дружбу и в то, что лучшее завтра образуется само собой. Я понимаю это, хотя и не могу принять. Однако подумайте вот о чем. Открыв этот ящик Пандоры, я, Вы, да и вообще все, кто находятся в этой комнате, умрут. Умрут не в своей постели от старости, а умрут насильственной смертью. Возможно, твоего любимого дракончика тоже убьют. Хотя почему это «возможно»? Убьют, конечно же убьют. А теперь ответь мне на один вопрос: эта ваша «правда» стоит того?

– С чего это нас вдруг убьют?

Президент БРТО вздохнул. Что ж, в конце концов, весь разговор шел к этому. Раз уж часть правды он выболтал – то почему бы не дойти до конца? Была в этом какая-то извращенная эстетика падения.

– Окей, – сказал Оуэнс, – карты на стол. Раз вопрос стоит настолько серьезно, а вы, детишки, настроились решительно, будем считать, что вам временно предоставлен доступ «ноль-плюс». Скажете мне сами, как поступить с правдой, прежде чем делать скоропалительные выводы.

– Польщена, – иронично буркнула Элен.

Виктор промолчал и только на мгновение встретился с сияющим взглядом Лиры. Он мог только догадываться, но пони сейчас переполняло чувство момента истины. То самое, которое предшествует решительному шагу навстречу судьбе. Шагу, способному навсегда изменить мир.

– Насколько вам известна история возникновения современного общества? – спросил мистер Оуэнс, – Не отвечайте, это риторический вопрос. Синтетам это знать неоткуда, а в школьной программе об этом упоминается вскользь.

– В конце двадцать первого века было сформировано пять Гигаполисов, – сказала Элен, – остальные населенные пункты были покинуты или переработаны. Десятимиллиардное население было сконцентрировано в секторах-кварталах в зависимости от достатка и полезности обществу. Такая система была признана ООН, ставшей впоследствии Глобальной ассамблеей, наиболее эффективной. Крупнейшие корпорации заключили с правительствами ряд договоров об экономическом регулировании и прочем, разделив, таким образом, полномочия и власть.

Оуэнс кивнул:

– Все верно, дорогая моя. В учебниках почти всегда очень размыт ответ на вопрос, почему все случилось именно так. Причина проста: ресурсы. Недра были практически истощены еще тогда. Пищи, питьевой воды и даже достаточно чистого воздуха не хватало на всех, при этом процент отходов был просто непозволительным. То, что могло еще использоваться, перерабатываться, просто выбрасывалось из-за нерентабельности транспортировки туда, где это действительно было нужно. Не говоря уже о войнах, эпидемиях, природных и техногенных катастрофах. Проект Гигаполисов должен был упорядочить распределение ресурсов, а также дать время экологии планеты восстановиться. Даже свалки на окраинах должны были служить этой цели. Концентрация. Люди, ресурсы, вторичные ресурсы – все это часть огромного механизма под названием «Гигаполис». Возможно, был способ все устроить куда лучше. Но времени на раздумья уже не оставалось.

– Я все еще не понимаю, – сказала Лира, – а причем тут синтеты?

Оуэнс улыбнулся фирменной «отеческой» улыбкой, хотя мысленно желал всем присутствующим скорейшей гибели от рук охраны.

– Сейчас я дойду до этого, маленькая пони. После того, как система Гигаполисов заработала, опыт эксплуатации показал расхождение результатов с расчетами. Несмотря на новое распределение ресурсов… да, не смотрите на меня так: и Серый город, и Окраины, где царит, как кажется, полная анархия – это все было ожидаемо. Но людей слишком много… Хорошо, не только людей, но и синтетов. Десять миллиардов – это неподъемно для нашей планеты.

– Неподъемно, говорите? – вдруг иронически пропел Джерри, – А напомните-ка, кто наводняет планету живыми существами в обход естественного биологического регулирования?

– Ну, ну, куда столько сарказма… Да, это очень резонный довод. Однако ты, мышонок, едва ли представляешь, как работает крупный бизнес. Синтеты, как и любой потенциально сверхпопулярный товар, единожды попав на рынок, уже не смогут с него уйти до тех пор, пока их не вытеснит что-то более совершенное и дешевое в производстве. Так было с оптроникой. Так было с детскими подгузниками. И потребителей совершенно не будет волновать, кто и какой ценой их выпускает: маховик общества потребления был раскручен задолго до нас. Если мы начнем сокращать объемы производства или искусственно завышать цены, то со временем нас съедят конкуренты, которые обязательно возникнут, ведь цена на сырье осталась прежней… Это круговая порука. Нужно или договориться со всеми, что принципиально невозможно, или договориться с немногими и попытаться хоть что-то сделать. К сожалению, практически никто не понимает, или в своей алчности не желает понимать, что дефицит ресурсов при современной экономической модели будет расти вовсе не линейно, а экспоненциально. Это касается даже Глобальной ассамблеи, смотрящей на этот бардак сквозь пальцы, и подобно страусам считающей, что если сунуть голову в песок, то проблема исчезнет. Дьявол, их задачей было регулировать экономические процессы, и что в итоге?

– Так что же Вы предлагаете? Экспансию в космос? – спросил Виктор, но Оуэнс только развел руками и грустно рассмеялся:

– В космос? Мальчик, да ты представляешь, что значит переправить хотя бы на орбиту одного-единственного человека, не говоря уже о миллиарде? Неважно куда. Луна, Марс, Ганимед, Титан… такие проекты были. Но человечество выбрало порочный путь преимущества биотехнологий, тогда как для преодоления космоса нужна не органическая жизнь, а металл и германий. С другой стороны, практика показала, что технологии – не самая серьезная проблема. Беда в том, что космос не интересен обществу потребителей. Нам удалось успешно подавить в человеке самоотверженность и жажду высшей цели, поэтому он готов вынести любые лишения здесь, на Земле, но только не лететь основывать колонии на том же Марсе. А времени и ресурсов на тотальное терраформирование до земных условий у нас не было ни раньше, ни тем более сейчас. И как вишенка на тортике, люди слишком неприспособлены к жизни вне Земли – как минимум те, кто…

Лира, которая чувствовала нарастающий интерес, даже сделала шаг вперед:

– И Вы что-то придумали, мистер Оуэнс?

– Да. Раз уж мы затронули тему космоса, в ближайшие несколько недель Землю должно покинуть около пяти миллионов человек. На кораблях-ковчегах. Сделать большой виток по Солнечной системе и вернуться.

Подала голос Элен:

– Напрашивается вопрос, что будет с девятью миллиардами девятьсот девяносто пятью миллионами, что останутся на Земле.

На лицо Оуэнса вернулась торжествующая улыбка человека, которому позволили рассказать о деле всей жизни. Он даже сам подивился, насколько огромным вдруг стало искушение поделиться сокровенным знанием.

– А вот тут, дорогие мои, вступает в силу то, ради чего мы все здесь собрались. «Ключ Жизни» и «Оверлорд». Началось все с того, что население так называемых Шпилей за два поколения стало целиком состоять из синтетов. Размножение было с легкостью подменено искусственными воспоминаниями, и это послужило для выведения… скажем так, сырья для масштабного эксперимента.

– Не нравится мне, как это звучит, – буркнул Виктор.

Оуэнс не обратил внимания и продолжил:

– Дальше – проще. В ближайшие дни мы прививаем «Ключ Жизни» всем. И тем, кто улетит, и тем, кто останется. Большинство оставшихся на Земле получат «красный» статус чипов и благополучно вымрут в течение лет ста. Те массивы данных, что вы нашли – это часть кода активации. Проблема в том, что эти данные строго персональны, и вводиться должны как можно более одновременно: многомесячная передача со всех трансляторов корпорации недекодируемого сигнала, адресованного непонятно кому и зачем – это, согласитесь, крайне подозрительно. Поэтому резко встает проблема пропускной способности… Ну да мы отвлеклись. Именно так будет выглядеть закат потребительского склада ума. Тихо и спокойно. Рассматривался вариант глобального ЭМП-заряда, что отключит в Гигаполисах энергию, вирусной атаки… Решили отказаться – слишком много побочных эффектов.

– Это бред, – решительно заявила Элен Флаис, – Склад ума задается воспитанием, а не при рождении. Да и более того, вы правда полагаете, что отбытие этих ваших ковчегов пройдет незамеченным? Что, никто не сможет сложить два и два и увязать их с невозможностью иметь детей? Вы расколете общество на два неравных лагеря, один из которых в слепой ярости уничтожит другой. А затем вымрет сам. А напоследок наверняка зашвырнет вам вдогонку весь термоядерный арсенал планетарной обороны. Я бы так и сделала, например.

– Нет, дорогая Элен, это не бред. Не забывайте, что «Ключ» – это лишь часть плана. Вторая часть – это «Оверлорд». Как я уже говорил, это разновидность поведенческой программы, влияющей на подсознание. На синтетах было обкатано несколько типов программ, способных обеспечить нужный нам результат. Прямой контроль сознания выявил целый ряд дефектов, чинить которые уже нет времени. Ограничение умственных способностей, как у тех же покемонов, резко снижает ценность таких индивидуумов и низводит их практически до животного статуса. Система импринтингов или подавления воли, тестируемая на неко-рабах и им подобных, тоже имеет недостаток: при долгом отсутствии предмета воздыхания начинаются психологические проблемы, депрессия и тому подобное. Нужную систему искали очень долго. Экспериментировали и так, и эдак, заодно заработали на инфантильных потребителях, что давно хотели оживить свои игрушки и мультики. В ряде случаев даже окупили все расходы. Гладиаторы, обслуга, покемоны, пони, секс-рабы и еще пара видов – это стало просто золотым дном.

– Нашли? – спросила Лира.

– Да, – кивнул человек, – Еще не догадалась, что?

Пони замотала головой, и Оуэнс пояснил:

– Вы, мои маленькие милые пони. Ваша, – он сделал пальцами кавычки, – «магия дружбы».

Виктор заметил, как уши Лиры прижались к голове.

– Ну и причем тут продукция «Хасбро»? – спросила Элен.

– А думаете, сериал обрел такую популярность случайно? По совпадению он восстал из праха более чем столетнего забвения и заполонил киберсеть? Нет. Как, впрочем, и все остальные. Было просчитано, что именно разделяющий провозглашаемые в сериале идеалы социум благодушно воспримет вернувшихся со звезд изгнанников, сохранив в целости земную инфраструктуру. Именно отношение к так называемой «магии дружбы» станет основным критерием, по которому будет происходить бессознательное разделение на носителей «красного» и «зеленого» Ключей. А сам отбор начнется только лишь через поколение: те, на кого непосредственно будет влиять «Оверлорд», еще не были рождены. В них будут подсознательно вложены набор талантов и суперпозиция психотипов. Как там, в песенке? «Это то, что кьютимарка говорит»…

– Кьютимарки у людей?! – воскликнули Лира и Виктор нестройным хором.

– Ну что вы, не так же все банально. Просто функции в программах. Люди, в один прекрасный миг осознающие свой талант. Это ведь гораздо лучше, чем полжизни искать себя, а в итоге так и не найти. Нерационально.

– А как же мы? – спросила Лира дрогнувшим голосом, – Мы, пони?.. Да и вообще – синтеты?

– А что вы? – удивился Оуэнс, – вы ведь тоже не сможете размножаться без высокотехнологичного оборудования. В вас больше нет нужды. Доживайте себе свой век, никто не будет мешать. Как знать, может, кто-то избранный заберет некоторых из вас с собой? В конце концов, спрос на вас остается феноменально высоким, так почему бы не продолжить проект? Или возродить еще раз после возвращения? Будущее покажет.

Пони обессилено опустилась на круп и повесила голову.

Этот человек ровным голосом поведал о том, какую чудовищную катастрофу собирается устроить. Приговорить миллиарды жизней к медленному вымиранию. К гибели от голода, вспыхнувших войн и эпидемий, что всегда сопровождали социальные кризисы – эту часть человеческой истории единорожка хоть и вскользь, но успела изучить.

– Самое смешное, – продолжил мистер Оуэнс, – хотя это вовсе не смешно, что подобные меры действительно необходимы. Без контроля, без восстановления экологии и биоресурсов, без, наконец, экспансии – обречены все. А так человечество сохранится. В лице новых, лучших поколений, которые понесут свое знамя к звездам.

Джерри вспоминал своего малолетнего хозяина, что «ломал» живые игрушки с легкостью на сердце, дескать, отец новых купит. Виктор думал о семье, а Элен Флаис просчитывала в уме альтернативы.

Лира же вспомнила лица людей из Гигаполис-оперы, добродушные мордочки пони с ранчо Агилар и злые строки мрачных стихов о Темной Башне…

– Нет, – вдруг сказала она, поднимая взгляд на своего создателя.

Все уставились на пони – такой металл вдруг зазвучал в нежном голоске. Никто не мог этого знать, но в рогатой головке пронеслись ассоциации обесточенного, погруженного во мрак здания БРТО с мрачным пророчеством о темной башне из книги.

– Вы ошибаетесь, мистер Оуэнс, – решительно сказала единорожка, – Магия дружбы – это не контроль. Дружба и любовь – это те вещи, которые нельзя навязать или сделать. И которых среди ваших «избранников» будет столь мало, что те, кто улетят, уже не вернутся прежними. Да, возможно, на Земле все произойдет именно так, как Вы говорите. Но ковчеги, которые вернутся… если вернутся, будут содержать в себе не воспетое Вами идеальное общество, а тех, кому плевать на все, кроме них самих. И именно это станет концом человечества, потому что после возвращения вся ненависть, весь эгоизм и все безразличие людей приведет к тому, что не останется никого. Никого! Ни с зелеными ключами, ни с красными, ни с фиолетовыми в крапинку!

Голос ее звенел от напряжения, а рог сиял бледно-зеленым огнем, настолько переполнили маленькую единорожку чувства. Никто, включая Оуэнса, не решился перебить говорившую Лиру, и та продолжила:

– Но к счастью, не все люди такие как Вы. Есть и такие, которые способны ради одной маленькой пони бросить все и ринуться в полную ненависти клоаку дальних кварталов Серого города. Те, кто ради другого могут пожертвовать жизнью там, где никто не увидит и не узнает. И никто не обвинил бы их в трусости, отступись они от этой жертвы.

Виктор почувствовал, как на сердце потеплело от слов Лиры. По ее щекам вновь катились слезы, но золотые глаза решительно смотрели прямо на президента БРТО. На создателя. На властелина жизни.

– Если вы сорвете Исход, гарантированно погибнут все, – сказал тот. Но у пони был готов ответ:

– Вы строите из себя спасителя, мистер Оуэнс, но на самом деле просто хотите быть среди выживших и по-прежнему всем заправлять. Потому что если бы Вы хотели и вправду спасти расу людей, то отправили бы в космос детей, воспитателей и ученых, а не денежных мешков из Белого города. И я… пусть я всего лишь синтет, пусть я и вправду в мире людей всего лишь неделю без малого… Я уверена, что люди, познавшие ценность дружбы, посредством ли пони или еще как, сделают правильный выбор.

На лице старого человека с молодыми глазами появилось искреннее возмущение пополам с изумлением.

– Я что, похож на диснеевского злодея? С Земли улетят не просто избранные из числа населения. Работа с жителями Шпилей позволит отправить в космос поколение сверхлюдей, эдаких Homo Ludens, как некогда окрестили их фантасты, чистых от телесных заболеваний и душевных пороков. Готовых построить и принять будущее, куда более возвышенное, нежели обитание в огромных муравейниках, полнящихся смертью, социальными болезнями и ядом. Способных на то, что сейчас бы сочли суперсилой из дурацких комиксов прошлого. Пригодных для покорения космоса. И сейчас они уже среди нас, хотя и не знают о своих возможностях. Их способности спят, но когда пройдет время, «Ключ Жизни» и «Оверлорд» заставят их раскрыть себя полностью. К сожалению, активировать их без изоляции означало бы спровоцировать к ним расовую ненависть такой силы, что проще послать их в стазисе петлять по Солнечной системе, чем ликвидировать последствия здесь. И когда они вернутся, именно ваша понячья дружбомагия и раскрытие талантов прямо в детстве позволит им не озлобиться и построить то, что можно уже с натяжкой назвать настоящим обществом будущего. «Евгеника!» – скажете вы. «Прагматика», – отвечу я.

– Слабовато верится во все это, – проговорил Виктор, – Вы сами в этот план никак не вписываетесь.

Оуэнс развел руками:

– Все верно. В новом мире ни мне, ни вам не будет места. Мы этого не заслуживаем. Я – потому что совершил чудовищные поступки ради будущего. А вы – потому что готовы лишить человечество этого будущего ради своих игрушек, которые даже не полноценно живые, а просто побочный продукт…

Виктор перехватил рукой ствол лазерной винтовки Элен:

– Не надо, – сказал он, – Так ты только подтвердишь его правоту.

– Полная чушь!..

А президент БРТО будто бы и не слушал:

– Да, сама концепция дружбомагии также далеко не идеальна. В частности, лицемерным отношением к любви… Как там… «особенные друзья», кажется? Но это лучше, чем тот кошмар, что творится в настоящий момент. Да и понятие семьи в классическом понимании устарело лет двести назад, по моему мнению…

Дальнейший диалог прервал искаженный динамиками сильный и низкий голос, раздавшийся от монитора управления внешней дверью приемной:

– Это Глобальная Служба безопасности. Здание окружено с земли и с воздуха. Вам предлагается немедленно прекратить террористическую деятельность, сдать оружие и отпустить заложников. В противном случае будет предпринят штурм.

– Что? – вскинулась Лира, – Мы не террористы!

– Ну… вот теперь точно приплыли, – подал голос молчавший до сих пор Джерри, – И чего стояли болтали? Могли уже быть на другом конце Гигаполиса.

– А вот и кавалерия… – растерянно протянул мистер Оуэнс.

Появление ГСБшников объясняло отсутствие Черного Спецназа, но ситуацию улучшало весьма незначительно. С одной стороны, теперь его жизни почти ничего не угрожало: за убийство заложника всю банду положат на месте и фамилий не спросят. С другой, убрать свидетелей теперь было проблематично. ГСБ – это не муниципальная полиция, что давно уже в кармане корпораций, это серьезно. И взяток там не берут. Нужно было действовать быстро.

– Подтвердите свою принадлежность! – потребовала Элен, – разместите в заголовке сайта вашего ведомства строку «Ключ Жизни»!

Повисло напряженное молчание.

– …Готово, – отозвались с той стороны через несколько минут.

В воздухе зажглась проекция первой страницы сайта ГСБ. По центру строгим шрифтом вместо «Глобальная Служба Безопасности» было написано «Ключ Жизни».

Элен переглянулась с Виктором. Не сговариваясь, они положили оружие на пол.

Уже одно то, что это не Чёрный спецназ, вселяло уверенность, что уж теперь-то все точно придет в норму. Или это давала себя знать усталость?..

Виктор кивнул и присел рядом с Лирой, заглянув поняше в глаза.

– Верь мне, – шепнул он, погладив единорожку по шее, – Теперь все будет настолько хорошо, насколько вообще возможно.

– Я открываю дверь, – сказала тем временем Элен Флаис в коммуникатор и тронула несколько сенсоров на браслете, – Мы сдаемся, наш единственный заложник жив.

Замок тяжелой входной двери, за облицовкой под мореный дуб скрывавший прочнейший композит и даже генератор защитного поля, пиликнул, и по экранчику побежала строка загрузки программы деблокировки.

– Что ж, – сказал Оуэнс, – Свои жизни вы спасли, детишки. Но кое в чем просчитались. После вашего ухода я запущу массивы команд на исполнение, после чего кейс будет уничтожен. И своими заявлениями Вы ничего не докажете.

Внешняя дверь распахнулась, и в приемную спешно, но без суеты вошли люди в броне с расплывчатыми очертаниями, накрытые маскировочными и защитными полями.

Виктор и Элен подняли руки, не успев ничего ответить. Лира просто легла на пол, а Джерри так и остался на ней сидеть. Опасности для спецназа он даже в принципе не мог представлять.

– Мисс Флаис, – снова подал голос президент БРТО, – Я совсем забыл последнее. Вы уволены.