Текст книги "Сломанная игрушка (СИ)"

Автор книги: darkknight

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 35 страниц)

Белая ткань насквозь пропиталась кровью, марающей мол, но пони не обращали на это внимания. Потому что на носилках лежала белоснежная единорожка с мокрой фиолетовой гривой. Из тела тут и там торчали короткие толстые палки со стабилизаторами – характерные для арбалетов стрелы-болты.

– …Двадцать, – поправился Стив, и в голосе его послышались стальные нотки, – Теперь двадцать. И будем надеяться, что к вечеру столько и останется.

Он вскинул руку с браслетом-коммуникатором, и громко сказал:

– Доктор Вельвет! Сестра Редхарт! В холл, скорее!

– Стив! Стиви! – наперебой загалдели жеребята, – Мы были на пикнике, а потом увидели!.. Она плыла, цепляясь за корягу, вся израненная!.. Наверное, упала с горного водопада. Там!.. А мы!..

Распахнулись еще одни двери, и в холл, стуча копытами, вбежали две пони. Вороная единорожка с двуцветной гривой и белая земнопони с розовой. Обе – в белых медицинских халатах, перед черной в воздухе парил докторский чемоданчик…

– Отошли все! – с порога скомандовала единорожка, – Быстро! Сестра, обратно в лазарет, автодока в готовность!

Белая земнопони, не споря, рванула обратно к лифту. Вельвет Ремеди, смутно знакомая Виктору по древнему фанфику, на ходу раскрыла чемоданчик и нависла над новой пациенткой.

Виктор смотрел, как на ковер с глухим стуком падают вытащенные стрелы. Как Черили уводит жеребят прочь, а те вяло сопротивляются, несмотря на гневный рык Вельвет, периодически доносящийся до них. Стив вмешался, поймав Свити Бель, что в слезах прорвалась мимо Черили с возгласом «Сестренка, я здесь!»

До боли хотелось помочь, но едва Вик сделал шаг вперед, как напоролся на взгляд голубых глаз словно на стену, и даже не посмел ничего спросить.

Единорожка тем временем извлекла стрелы и покрыла тело лежащей пони жгутами и повязками. Не менее десятка примитивных орудий убийства остались лежать на окровавленном ковре, а жертва, в которой Вик с ужасом узнал Рэрити, даже не открыла глаз.

Вельвет, отойдя на шаг, попросила:

– Стив, и Вы тоже, кто бы Вы ни были, прошу, помогите отнести ее в лазарет.

Вик безропотно взялся за грубые жерди, составлявшие основу импровизированных носилок. Стивен тоже не произнес ни слова и взялся спереди.

Через несколько минут белая единорожка уже лежала в кровати, отмытая, забинтованная и подключенная к автодоктору – медицинскому роботу, который мог комплексно следить за состоянием пострадавшей.

Вельвет и сестра Редхарт выставили из лазарета людей и не пустили снова прибежавших жеребят. Особенно переживала Свити Бель, рвавшаяся к «сестренке, которая нашлась».

Малышку успокоил Стивен, сказав, что теперь жизнь Рэрити вне опасности, когда ей занялась Вельвет Ремеди.

Люди, стоя у дверей лазарета, переглянулись. Стив успел вымазаться кровью, пока перекладывал белую единорожку с носилок на кровать.

– Поверить не могу, – сказал Виктор, – и откуда она взялась?

Стивен ответил:

– Вверх по реке у меня есть… соседи. Они любят развлекаться тем, что охотятся на сказочных существ. Один раз их жертва тоже упала в водопад и приплыла сюда. Правда, это была не пони, а обычная с виду девушка с кошачьими ушами и хвостом. Она не выжила. Потеряла слишком много крови, даже наниты уже не помогли.

Рядом раздался голос сестры Редхарт:

– Если бы в Рэрити стреляли чем-то посерьезнее стрел, мы бы и ее не успели спасти. Чудо, что ни одна артерия оказалась не задета. Но она все равно потеряла много крови и сил.

– Очевидно, они довольно долго гнали ее, – процедил Стивен сквозь невольно сжавшиеся зубы, – А потом, когда, уже израненная, упала… или спрыгнула… в реку, решили не возиться. Что ж. Если она выкарабкается, то у нас в табуне станет на одну пони больше.

Медсестра улыбнулась и сказала:

– Не волнуйся, Стив. Мы успели вовремя. Теперь ей нужен всего лишь покой.

– Точно? Я мог бы вызвать медслужбу БРТО.

– Вельвет справилась. Она вправду отличный врач, не думаю, что кто-то сможет позаботиться о пострадавшей пони лучше, чем она.

– Хорошо. Рэрити у нас еще не было, – улыбнулся человек, а пони хихикнула.

– Иными словами теперь, когда Рэрити нашлась, все элементы Гармонии снова вместе? – спросила она.

– Выходит что так. Теперь осталось дождаться чуда.

Виктор тоже улыбнулся. Здесь, у Стивена, как будто переплелись два мира. Настолько тесно, что и вправду хотелось верить и в реальность Эквестрии, и в могущество магии Дружбы.

* * *

Пока Виктор и Стивен отмывались от крови, на связь вышла Твайлайт и сообщила, что обед готов.

Столовая особняка представляла собой довольно обширный зал, погруженный в приглушенный свет нескольких световых панелей. Изогнутый под прямым углом низкий стол занимал большую часть помещения, еще один стол, рассчитанный на людей, стоял в углу вместе с четверкой стульев.

Там и устроились Стивен и Виктор, в то время как опоздавшие на основной обед пони разместились на подушках.

Здесь была Черили, даже за столом держащаяся рядом с жеребятами. Особенно со Свити Бель, которая все время косилась на дверь и явно хотела уйти в лазарет к сестре, но строгий взгляд вишневой пони каждый раз заставлял ее виновато опускать мордочку к тарелке и безо всякого видимого аппетита жевать что-то похожее на пасту с цветами и соусом.

Пришла перекусить все время прячущая взгляд ночная пегасочка, фестралка. Виктор заметил что она, как и Лира, пренебрегала одеждой вообще.

– Твайлайт говорила, еще Сноудроп должна появиться? – спросил Вик.

Стивен беспомощно развел руками:

– К сожалению, малышка бывает слишком… мечтательной. И зачастую гуляет допоздна.

Виктор улыбнулся и посмотрел в зал. Стивен отзывался о снежной пони как о дочери, хотя та уже была определенно взрослой.

Скуталу, моментально увлеченная в компанию жеребят, за обе щеки уплетала обед, одновременно пытаясь что-то рассказывать. Очевидно, о своих похождениях «на воле» в обществе Джерри.

Лира готова была поспорить, что в устах рыжей пегасенки рождалась эпическая приключенческая сага с самой Скуталу в главной роли. Разумеется, с верным напарником, полчищами врагов и бесшабашной отвагой.

Вик еще раз подивился про себя, как запросто маленькая Эпплджек влилась в компанию неразлучной троицы, но потом подумал, что ничего удивительного в этом нет: модификаций популярных синтетов встречалось множество.

Кто-то, например, предпочитал выращивать пони самостоятельно. И нередко бросал дело на середине.

– Меткоискатели снова вместе, йей! – раздался восторженный возглас.

Виктор заметил, с какой отеческой улыбкой Стивен смотрит на жеребят, и сказал:

– Стив, я все забываю спросить. А как случилось, что ты начал… Ну, присматривать за пони? Я не знаю никого из брони, кто переселился бы за город ради них.

– Это длинная история, – ответил Агилар и мечтательно улыбнулся, – Одна из многих. И к слову, связанная со Сноудроп.

– Похоже, у тебя на каждую пони найдется «длинная история»? – усмехнулся Виктор.

Но Стивен остался серьезен:

– Возможно, это покажется смешным, но да. Буквально за каждой… или каждым… пони, что живут на моем ранчо, стоит целая история. Как правило, драматичная или даже трагическая…

– А какая была у Сноудроп?

– Ты хочешь знать? Что ж…

* * *

…Лечение нанитами – очень, очень дорогая вещь. Но при этом – способная вылечить практически все. Это знает любой. И уж конечно, никто не будет оплачивать дорогое лечение для чужих людей. Тем не менее, доброта и человечность иногда давали робкие всходы в сердцах обитателей Шпилей или просто состоятельных граждан, и огонек надежды освещал путь тем, кто отчаянно нуждался в помощи.

Клиника «Подснежник» была одним из заведений, где малолетние обладатели даже самых тяжелых патологий зрения получали редкий шанс начать новую жизнь, не обрекая родителей влезать в долги.

С некоторых пор в клинике появился живой талисман. Подарок одного из спонсоров, крылатая пони-синтет по имени Сноудроп. Слепая от рождения и умная не по годам, она всегда могла поддержать тех, чей дух подкосила болезнь или бесплодное ожидание. Наставить добрым словом и личным примером.

Годами пони жила среди детей, и те души не чаяли в серебристой пегаске, которая зачастую могла помочь куда больше, чем медицинский персонал. Маленькие пациенты считали Сноудроп своей.

Пожар в «Подснежнике» стал чудовищной неожиданностью. Сигнализация сработала, но пока пожарные добрались, огонь охватил все здание. В Белом городе пожаров не бывало по определению: Шпили строились из материалов, которые не горели вообще.

Но здесь, за пределами технологического рая, все было как и раньше, до эпохи нанополимеров. Автоматическая же система пожаротушения почему-то не сработала. Впоследствии, расследование вскроет в этом злой умысел, но тогда всем еще было не до того.

Той зимней ночью в пламени погиб почти весь персонал, больше четверти пациентов и двое пожарных, вытаскивавших в морозную ночь задыхающихся, обожженных детей.

А еще среди спасенных случайно оказалась серебристая пони, что от ужаса по-детски спряталась в одеяло и лежала там, постепенно задыхаясь в дыму. Так бы и стала она пищей для безжалостного пламени, если бы не сильные руки в термостойких перчатках, неожиданно схватившие и вытащившие наружу.

Сноудроп тогда слышала смех и голоса людей:

– А теперь ты должен жениться на своей прекрасной принцессе, и у вас будут очень милые кентавры!..

Голос спасителя тоже сквозь смех посоветовал всем заткнуться, после чего грубые перчатки выпустили пегаску на землю.

Эта ночь осталась в памяти Сноудроп навсегда.

Удушливая гарь от пылающего здания. Шипение пара и рев пламени, гул моторов и насосов, суровые или насмешливые разговоры взрослых мужчин и слабые голоса детей, смолкающие после хлопанья очередных дверей и отдаляющегося завывания сирены.

Сноудроп так и лежала на снегу, завернувшись в тонкое одеяло и закрыв голову передними ногами, пока не услышала, что пожарные собираются уезжать. Больше не было слышно ни вертолетов службы спасения, ни детских голосов. Стих рев пламени, и только капающая вода и запах гари напоминали о недавно бушевавшей стихии.

Пошедший снег начал заносить обгоревшие, остывающие руины.

Сноудроп нашла в себе силы встать и подойти к людям, что загружались в последнюю машину.

– Простите, сэр, – обратилась пони к ним, – но куда мне идти?

– Куда хочешь, – бросил человек.

Раздался хлопок закрывшейся двери. Тяжелая машина, рыкнув мотором, укатилась прочь, оставив пони посреди холодной тьмы, в которую, казалось, канул весь мир.

Сноудроп бродила по улицам, пока оставались силы.

Она тогда не знала, что случайно забрела в Белый город. Все еще синий сигнал чипа и дневное время не воспрепятствовали пегаске пройти через КПП, где автоматическая система не задавала лишних вопросов.

Когда сил бродить не осталось, пони на ощупь нашла скрытый от ветра уступ одного из небоскребов-игл, после чего стала в бесплодных попытках хоть немного согреться кутаться в обгорелые остатки одеяла, оставшиеся с пожара.

Где-то в вышине изредка пролетали флаеры. Никому из небожителей не было дела до замерзающей пони. По улице в этой части Белого города почти никто не ходил, и пегаска сразу услышала приближающиеся шаги. Впрочем, незнакомец прошел мимо и даже успел свернуть за угол здания. Сноудроп снова сосредоточилась на том, как бы понадежнее укрыться от ветра, но неожиданно шаги снова стали приближаться.

Приближаться, чтобы остановиться совсем рядом.

– Эй, лошадка, пойдешь со мной? – спросил молодой мужчина.

До чувствительного носика донесся запах алкоголя и медикаментов.

Сноудроп, чувствуя, как ледяной ветер вырывает из-под дырявого одеяла последние крохи тепла, спросила:

– Кто Вы?

Она сама поразилась, как тихо и жалко прозвучал собственный голос.

– Ух ты, разговаривает… Я просто мимо брел.

– А куда идти?

– Ко мне. Погреешься, поешь…

Страх охватил пони, которую всегда учили не доверять незнакомцам… Но пронизывающий до костей холод не оставлял выбора.

– Хорошо, – тихо сказала пегаска и с трудом поднялась на ноги.

Да, она была наслышана о том, что «взрослые дяди с улицы могут сделать больно». И была совсем не глупенькой, чтобы не понимать, как именно. И что к маленькой пони это еще как применимо – не меньше чем к маленьким детям. Но страх замерзнуть насмерть был еще сильнее.

Человек, что неверной походкой шел куда-то, по пути постоянно прикладывался к бутылке, после чего запах спиртного усиливался.

Сноудроп не знала этого, но недавно выписавшийся из больницы Стивен Агилар и сам был не в курсе, зачем позвал за собой странное существо, безуспешно пытавшееся согреться. Возможно, виной был просто приступ жалости или, что вероятнее, бессознательная боязнь одиночества. Через какое-то время он подумал, что маленькая лошадка сама отстанет, но та упрямо цокала копытцами следом, не отставая и зябко кутаясь в крылья и какую-то обугленную тряпку.

Вскоре Стивен впустил пони в квартиру, что занимала целый этаж небоскреба-иглы.

Та выглядела так же, как и в тот вечер, когда прямо среди разудалого веселья Стивена хватил инсульт. В неполные тридцать, просто из-за передозировки слаксом вперемешку с алкоголем.

Гости, разумеется, вызвали медиков.

Стивен велел автоматике включить обогрев, активировал ремонтных и уборочных ботов. Подумав, сходил на кухню и развел в миске несколько пакетов с овсянкой. Больше ничего из продуктов не осталось: после госпитализации вечеринка, очевидно, продолжилась, а заказать новые оказалось некому.

Тем не менее, Стивен никогда не видел, чтобы эту мерзкую кашу уплетали с таким аппетитом.

– Спасибо, – вдруг проговорила пони, оторвавшись от еды, – а что мне делать дальше?

– Что хочешь, – бросил Стивен, отворачиваясь и направляясь к себе в кабинет, – можешь валить.

Но услышав сдавленный всхлип, он обернулся. Серебристые уши поникли, а из огромных глаз скатилась пара слезинок, капнувших в остатки каши.

– Впрочем, ты можешь и остаться, – добавил человек, – Мне все равно.

Изначально он думал, что покормит забавную зверушку и будет держать дома как собаку или типа того. Или отпустит на все четыре стороны. Но та оказалась разумным существом, и пока человек размышлял, что же теперь с этим делать, попросту уснула прямо на ковре в холле.

Стивен же, допивший свой бренди, вырубился в кресле, думая о том, что ни во время лечения, ни после, не позвонил ни один из так называемых «друзей». Зато на электронном адресе валялась куча писем, где все знакомые просили непременно сообщить, когда следующая вечеринка…

…Очнулся Стивен от того, что к нему приближалось ритмичное цоканье копыт.

Открыв глаза, он увидел, что пегаска стоит прямо перед креслом, смотря прямо вперед огромными, но удивительно красивыми глазами.

И что на расправленном крыле она держала поднос со стаканом чего-то горячего и тарелкой той самой каши, что временно составляла все съестные запасы в доме.

– Что за… – хрипло проговорил человек.

– Я приготовила тебе завтрак, – сказала пони.

На лице Стивена отразилось раздражение.

– Не пытайся подлизываться, – буркнул он, прокашлявшись, – Знаю я таких как ты. Сначала «Стиви хороший, сю-сю-сю» – а потом «дай денег»…

Улыбка пони увяла, стоявшие торчком уши опустились.

– Мне не нужны деньги, – прошептала она, – Я слепая и не отличу одну банкноту от другой.

– Какая разница! Всем чего-то от меня нужно. Все одинаковые. Что люди, что синтеты.

– А по-моему, это тебе что-то нужно. Например, немного заботы.

Стивен уже собрался было нагрубить, но до него дошли недавние слова серебристой пони.

– Погоди, как это слепая? – спросил он.

– Мои глаза не видят. Но я чувствую гораздо глубже. Слепым детям в клинике нужен был кто-то, кто понимает их до конца. И мне почему-то кажется, что тебе нужно то же самое, что и им.

Стивен подумал, что чуть не выставил на улицу слепое и беспомощное существо, и на душе стало просто мерзко.

– Всем и всегда от меня нужны были только деньги, – ошарашено проговорил он, – Или то, что они дают. Вечеринки, выпивка…

– Если ты считаешь, что твоим друзьям что-то от тебя нужно, то скажи, что этого у тебя больше нет, – пони снова улыбнулась, – А после посмотри, сколь крепки ваши узы дружбы.

В этот день Сноудроп никуда не ушла. До вечера она хлопотала по хозяйству, удивительно ловко справляясь с домашней автоматикой. Стивен в это время списался со всеми друзьями, отменил все запланированные вечеринки. Пустил слух о том, что лечение и иски фальшивых родственников окончательно подвели черту под разгульной жизнью и жизнью в Белом городе, скорее всего, тоже.

И никогда еще Стивен Агилар не слышал столько оправданий и отговорок, после которых люди, ранее почитаемые за друзей, попросту испарялись с горизонта.

Вечером он пришел на кухню, где Сноудроп колдовала над пультом автоповара, мягко взял ее рукой за подбородок и повернул мордочку к себе, заглядывая в невидящие глаза.

– Какая ты умненькая поняша… – задумчиво произнес человек, на что Сноудроп только улыбнулась.

– …Как видишь, Вик, я тоже далеко не святой, как ты, наверное, подумал, – закончил Стивен свой рассказ, – Я спас Сноудроп, а она спасла меня. Той же зимой у меня появилась Винил, потом Грей Маус, сестра Редхарт и Дитзи Ду, а ближе к весне мы все вместе посмотрели сериал. Прямо перед появлением Пинки. А когда снег растаял, мы переехали на ранчо.

– То есть как? Ты посмотрел шоу уже после того, как у тебя появились пони?

– Ну, мне просто стало интересно.

– Да нет, я о том, что ты выхаживал пони, но так и не удосужился узнать, благодаря чему они такие, какие есть?

– А зачем? Для меня они живые существа с очень чистой и доброй душой, к которым надо проявить доброту и понимание. После этого они ответят тебе тем же, и даже в большем объеме.

– Но ведь ты сказал мне для начала посмотреть шоу, – сказал Виктор.

– Сноудроп сразу предложила завести пони, но я не был в тебе до конца уверен, прости.

– Но я оказалась права? – раздался рядом голос.

Люди обернулись.

В дверях стояла вошедшая Сноудроп и крылом отряхивала юбку от капель дождя. Неизменной курточки на ней не было, только ослепительно-белая блузка с кружевным воротником.

– Конечно маленькая, – улыбнулся Стивен, – Как и всегда…

Глава 17

…Пока люди были заняты разговором, Джерри в полной мере насладился куском сыра размером с себя самого.

Столько сыра они с Гайкой не видели с тех самых пор, как сбежали из усадьбы, бывшей для них золотой клеткой, наполненной кошмарами.

Мышка, похоже, задремала от такого количества лакомства, уперевшись спиной в салатницу и довольно положив ладошку на немного вздувшийся живот. Джерри, сыто икая, просто умилялся на эту картинку, порождавшую в душе, казалось бы, давно забытое тепло…

– Эй, Джерри, пс-с! – раздался вдруг шепот Скуталу.

Мыш, сидящий на столе, обернулся. Вставать не хотелось, по телу разлилась приятная истома, которую только и может испытать существо, в кое-то веки наевшееся до отвала любимой пищей.

– Ну что тебе еще, Скут?

– Смотри, видишь ту пони? – кивнула пегасенка в сторону фестралочки.

Та за последние минут десять почти ничего не съела, зато будто бы случайно придвинулась к мышам уже в третий раз.

– Та, что похожа на вампирчика и с мышкой на кр?пе?

– Ага. По-моему, она к тебе неровно дышит.

Джерри только сейчас заметил, что Скуталу усмехается совершенно нахально.

– Подожди, что?!

Мыш обернулся, и Грей Маус тут же начала смотреть в пол, будто там обнаружилось нечто очень интересное. Темно-серая шкурка порозовела на щеках, или, возможно, так показалось?

«Еще не хватало!» – подумал Джерри, а вслух добавил:

– Присмотри за Лирой, хорошо?

– Хорошо. А ты на свадьбу позовешь?

– Иди ты, – беззлобно отмахнулся Джерри и неровной походкой пошел в сторону фестралочки…

…Лира, взяв себе тарелку с восхитительно пахнущим овощным рагу, присела на подушку рядом с Твайлайт Спаркл, что даже за столом не расставалась с планшетом.

Та, не отрываясь от экрана, спросила:

– Лира, вы со Скуталу останетесь?

– На какое-то время…

– Я имела в виду, навсегда.

– Твайлайт, – позвала мятно-зеленая единорожка, и собеседница повернула к ней мордочку, – скажи, у тебя в жизни была когда-нибудь великая, важная цель?

Волшебница кивнула:

– Конечно, была. Сначала я пыталась найти путь домой, в Эквестрию, потом – отыскать Пророка, но теперь… Знаешь, счастливой можно быть и без великой цели.

– Ты тоже больше не веришь в Эквестрию?

Твайлайт, прежде чем ответить, прожевала поднятый магией с тарелки листок салата.

– Мне нужны доказательства, Лира, – сказала она, – Я ученый, и не в моих правилах рассуждать о том, что невозможно исследовать. Кроме того, наши воспоминания, с вероятностью, стремящейся к единице, и впрямь искусственные. Таким образом, всё, что нам остаётся – это верить. Но даже если предположить, что наша родина существует в объективной реальности, я бы туда не спешила.

– Но почему?

– Потому что лично мне не хочется обратно в озеро Отражений, – улыбнулась Твайлайт, потом обвела копытом присутствующих, – Да и взгляни на них, Лира. Они ведь тоже не особо рвутся назад. Все пони, что живут у Стива, счастливы. Вон, малышка Скуталу, забыв о тревогах, смеется вместе со Свити Бель, Эпплблум и Эпплджек. А вернись мы в Эквестрию со своей болью и тем, что мы пережили? Неужели ты думаешь, от этого хоть кому-нибудь станет лучше?

Лира подавила желание грустно опустить мордочку и продолжала смотреть прямо на Твайлайт.

– Так что же, в Эквестрии мы никому не нужны? – спросила она.

Волшебница развела передними ногами и ответила:

– Нет, отчего же… Возможно, ты сможешь там рассчитывать на понимание и дружбу. Но все и всегда будут помнить, что ты – это не ты. Зачем рваться туда, где ты сможешь жить лишь кусочком чужой жизни, но никогда – своей собственной?

– А тут?

– А тут каждая из нас является личностью. У кого-то жизнь сложилось хорошо, у кого-то не очень. А кого-то, как в случае с Пинки, Стив спас от смерти… ну, то есть, попытки суицида. Но здесь мы – это мы, как бы претенциозно это ни прозвучало.

Лиру будто окатили холодной водой. Она переспросила:

– Пинки? Пинки Пай правда хотела покончить с собой?

– Она не любит об этом говорить, да и почти никто из нас не хочет ворошить прошлое. Уж больно много было темных пятен в жизни. У многих еще не прошел посттравматический синдром. Но да, она хотела. И поверь мне на слово, ты не захочешь услышать историю Пинки Пай. Мне самой все еще не по себе от того, что она рассказала.

– А как у Стива оказалась ты?

– О, это тоже долгая история, хотя и не особенно интересная. И, к счастью, не столь драматичная.

– Так мы и не торопимся?

Твайлайт натянуто рассмеялась и сказала:

– Хорошо, я расскажу тебе. Только я буду говорить, а ты ешь, чтобы обед не остыл.

Серебряная вилка окуталась бледно-зеленым сиянием, подцепив кусочек пряного рагу. Спроси кто Лиру сейчас, она бы честно ответила, что это самая вкусная вещь, которую ей довелось попробовать в мире людей.

Разваренные овощи со специями оказались настолько нежными, что буквально таяли во рту, а желудок отозвался радостным урчанием, словно в благодарность за привычную понячью еду.

Твайлайт начала рассказ:

– Мы с Шайнингом встретились уже на улице. Я, хакнув чип, сбежала из дома от побоев хозяина, который хотел, чтобы я учила его избалованных детей. А его вышвырнули на улицу за то, что не захотел развлекать гостей, изображая цирковую лошадку. Не суть. Я жила в подвале старой библиотеки и часто заходила в киберсеть с пиратского шунта. У меня был комп и настоящие книги, что редкость в этом мире, а жили мы тем, что я могла заработать через сеть, не выходя из убежища. Так получилось, что однажды, когда мы шли за продуктами, нас перехватили работорговцы. Им удалось меня оглушить из парализатора и утащить. Шайнинг же справился с теми, кто пытался его поймать, и бросился в погоню. Я к этому времени уже успела очнуться в клетке и хорошенько разглядеть похитителей. Несколько людей, пара генофриков и синтеты. И среди них – трое пони… От изнасилования меня тогда спасло только то, что они хотели меня перепродать.

Лира вздрогнула. Почему-то ей показалось, что голос Твайлайт прозвучал в чем-то не до конца искренне, но переспрашивать совсем не хотелось.

В голосе фиолетовой единорожки послышались нотки горькой иронии:

– Еще бы, Твайлайт Спаркл в хорошем состоянии, в здравом уме, здоровая и нетронутая. Находка! Бери да продавай. В соседних клетках сидели еще синтеты. И среди них – трое жеребят-пони.

– Тебя спас Стивен? – спросила Лира, но Твайлайт покачала головой:

– Нет, не так банально. Шайнинг Армор. Он нашел нас и прокрался на склад. Втихую нейтрализовал пару охранников, открыл клетки… В общем переполохе мы и сбежали.

– Ты говорила, у них были еще и жеребята?

Твайлайт кивнула…

…Двое пони идут по неосвещенной улице Серого города. По обе стороны дороги высятся приземистые склады, с виду абсолютно одинаковые.

Бока пони тяжело вздымаются от недавнего бега.

– Твайли, они скоро погонятся за нами! – говорит белый единорог с синей гривой.

Его джинсы и куртка порваны и испачканы, да и сам он выглядит не лучшим образом: грязь, ссадины, синяк под глазом…

Но сестренка не может больше бежать.

– Ты отдохнула? – спрашивает Шайнинг Армор, нетерпеливо гарцуя, – Бежим дальше!

– Думаю… у них скоро… будут проблемы посерьезнее… – тяжело дыша, отвечает фиолетовая кобылица, – Я вызвала… полицию.

Он одета в серую стандартную робу, в которую ее успели переодеть работорговцы. Нарядное платье, которое Твайлайт всегда надевала во время вылазок в город, жалко до слез. Но жизнь дороже. И свобода.

– И что? Без пленников им нечего предъявить…

Дыхание единорожки постепенно восстанавливается, она делает неопределнный жест ногой.

– Пока я сидела в клетке, то незаметно взломала все их чипы. Пусть копам объясняют, почему они красные теперь.

Шайнинг Армор улыбается:

– Какая же ты у меня умница, Твайли. Теперь эти подонки получат по заслугам!

Твайлайт вдруг останавливается и придерживает брата передней ногой. Тот вопросительно смотрит на нее, но единорожка только прислушивается к тихим голосам откуда-то сзади:

– Но это же Твайлайт Спаркл и ее брат!

– Тсс, Эпплблум.

– Они открыли клетки, Свити Бель!

– Ты же знаешь, что это не та Твайлайт!

– То что они нам…

– Да ну вас… Твайлайт! Твай!

Единороги оборачиваются, чтобы увидеть трех жеребят, что, очевидно, следовали за ними прямо от логова работорговцев.

Твайлайт Спаркл с удивлением узнает в них Эпплблум, Свити Бель и… Эпплджек примерно того же возраста.

В плену она не успела разглядеть клетку с жеребятами, да и разговаривать работорговцы не разрешали. Но теперь все становилось ясно, что за «сестер» хотели продать в какое-то заведение. Для чего – Твайлайт Спаркл старалась не думать…

– А причем тут Стивен? – спросила Лира, прожевав очередную порцию овощей.

Твайлайт, вынырнув из воспоминаний, улыбнулась.

– Мы как-то пересеклись с ним на одном из сайтов, посвященном исследованиям поведения и психики синтетов, – сказала она, – Разговорились… Стив давно предлагал встретиться в реальности, но я отказывалась. Он не знал наверняка, что я пони, хотя и догадывался, как оказалось. А я не знала почти ничего о нем. Потом, уже после встречи с работорговцами я…

…Киберсеть. Бескрайнее цифровое пространство. Виртуальный город. Страна. Мир.

Пересечение информационных потоков, феерия удовольствий, средоточие всемирного эскапизма.

Шестиконечная звезда-аватар вплывает в чат и находит того, кого искала. После дежурного приветствия белый безликий силуэт будто дружески обнимает вновь прибывшую:

Запрос привата. Приват подтвержден.

Стивен: Я как чувствую, у тебя что-то стряслось?

Искра: Ты прав, Стив, у меня к тебе довольно странная просьба.

Стивен: Выкладывай

Искра: Сможешь приютить трех синтетов-пони? Жеребят. Метки чистые. Им просто некуда пойти, а ты создаешь впечатление доброго человека.

Стивен: Смогу, при одном условии

Искра:?

Стивен: Ты тоже переедешь ко мне, Твайлайт Спаркл.

Искра: Как ты узнал?

Стивен: По характеру. К тому же, стоило придумать ник и аватар пооригинальнее.

Стивен: Вопрос про жеребят убедил меня окончательно

Искра: Я не одна.

Стивен: Брат?

Искра: Да, а как ты узнал?

Стивен: Не знал. Догадался

Стивен: Брата тоже приводи.

Лира нашла в себе силы улыбнуться. Хорошо, что история Твайлайт, Шайнинга и трех жеребят закончилась именно так. А если бы Шайнинг Армор не справился? Или не нашел бы логово работорговцев? Сколько еще судеб успели бы те сломать, прежде чем получили по заслугам?

– Ты еще говорила про исследования, – напомнила единорожка.

– Ах, это… я пишу статьи в научные и научно-популярные журналы. В основном по теории алгоритмов, ну и всякое прикладное по мелочи… У Стивена есть не только бизнес, но и еще немало… проектов, скажем так. Социальных. Как ты понимаешь, я не могу оставаться индифферентной. Тем более, у меня много свободного времени, а киберсеть позволяет публиковаться, не смущая ученую аудиторию понячьей внешностью. Меня даже приглашали на пару конференций… Пришлось вежливо отказываться по надуманным поводам. Синтета-человека еще скрепя сердце допустили бы, но пони – едва ли. А официально, я у Стивена домашний секретарь. Впрочем, ему помогают многие пони с ранчо.

Лира, успевшая съесть всю огромную тарелку овощей, откинулась на спину, дав побольше свободы смешно округлившемуся животику. Подумалось, что одежда сейчас неприятно стягивала бы тело.

– Брат за тебя теперь спокоен? – спросила Лира.

На мордочке Твайлайт появилось задумчивое выражение.

– Знаешь, Лира, иногда мне кажется, что Шайнинг Армор – младший, несмотря на то, что он появился на свет раньше меня, с какой точки зрения ни глянь. Но его восторженность и преданность кодексу Кантерлотской Гвардии, эта искренняя братская любовь, которой он меня окружает, просто обезоруживает любые логические доводы…

Лира почувствовала неудержимое желание поделиться с Твайлайт страшной тайной «Ключа». Но вспомнив слова Джерри о содержащемся в этом знании приговоре, прикусила язык. Как бы ни был богат Стив, против корпораций и их марионеток идти не сможет даже он. Да и как? Стив – один. Случись что с ним – и все пони вновь окажутся предоставленными сами себе. Если не хуже.

– …а потом мы встретили Лиру, – донесся до слуха единорожки голос Джерри, – Она нас спасла… очень храбрая поняша…

Повернув голову, Лира увидела, как мыш, сидя на краю стола и свесив ноги, беседует со стеснительной фестралочкой. Та, прикрываясь кожистыми крыльями, иногда робко протягивала копыто, но так и не решалась дотронуться до Джерри.

Лира почувствовала, что краснеет. Переведя взгляд чуть в сторону, она заметила дремлющую на столе Гайку и Скуталу в окружении сверстников.