Текст книги "Ради общего блага (СИ)"

Автор книги: Dark_Lord_Esti

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

Моя новая Коллекция – память о донорах, которых я вел.

Еще одна памятка о Патриции С.. Она рисовала мой портрет, когда уже лежала в клинике.

Патриция завершила на четвертой выемке.

Черные цветы – память о Кевине Р. из Гленморан-Хауза. Завершил на пятой. Цветы нарисовал незадолго до четвертой.

Наклейки с котятами собирал Френсис У. со Станции А.. Он любил журналы, наклейки и календарики с кошками, и просто обожал рассказы о Хейлшеме. А еще он слушал по радио глупые передачи о реинкарнации. Его последние слова перед шестой выемкой: «Знаешь, Заганос, я совершенно не волнуюсь. Мне снилось, что в новой жизни я родился настоящим человеком, человеком снаружи, и у меня были семья и большой полосатый кот».

До сих пор, когда я вижу полосатых кошек, я нет-нет, да и вспоминаю о Френе. Если реинкарнация существует на самом деле, пусть у него будет самая лучшая семья и в точности такой кот, о котором он мечтал.

Я в иные миры не верю. Только в разум и логику.

Некоторые доноры, которых я вел, верили в Бога. Миранда Л., например. Крестик – память о ней. Я не мешал ей читать все эти книжки и журналы, написанные людьми, которым больше повезло, чтобы убедить менее везучих в справедливости их положения. Если это помогало ей оставаться спокойным, пусть.

Десять выемок. Мой личный рекорд. Но об этом не говорят, выгоднее поддерживать в донорах уверенность, что для всех всё заканчивается максимум на четвертой.

Кристину С. поручили мне не сразу. Я больше года проторчал в Лондоне, мотаясь туда-сюда между пятью клиниками, находящимися на солидном расстоянии друг от друга. Двух доноров до меня вели настоящие идиоты – что помощники, что хирурги, и пару раз я чуть не сорвался, пытаясь хоть что-то доказать и как-то облегчить участь попавшихся мне бедняг. И тут, когда относительно не безнадежный парень из этих двух внезапно завершил на третьей выемке – все говорили, это не моя вина, но я простить себе не могу, что перед операцией он был возбужден – мне позвонили из реабилитационного центра в предместье и предложили стать помощником Кристины.

Я согласился. Когда мы увиделись, я не узнал ту прелестную девочку, с которой попрощался в Хейлшеме. Своих прекрасных волос она лишилась навсегда. Сначала ее остригли и продали волосы. Не понимаю этой мелочи – наживаться даже на таком, когда трансплантации приносят огромные деньги почти всем заинтересованным! Потом и луковицы пересадили женщине-реципиенту.

В реабилитационном центре на меня давили так, что иногда мне казалось, этих сумасшедших дней я сам не переживу. Кристина слишком была нужна живой, но в то же время, что-то с ее оригиналом было нечисто. Я и раньше подозревал, что теории, которые ходили в Коттеджах насчет наших оригиналов, бессмысленны: нас не могли создать из отбросов общества, потому что это не оправдано генетически и потому что тогда наши органы не подходили бы реципиенту с вероятностью в девяносто – девяносто восемь процентов. Мы – копии кого-то, кто может себе это позволить. Правда, ни в жизни, ни в сети я не видел женщины, стопроцентно похожей на Кристину. Но многие звезды и топ-модели сейчас делают себе пластические операции, меняясь до неузнаваемости. Значит, и в этом случае первой версией могла быть «звезда», шитая-перешитая сто раз в угоду моде и собственным капризам.

И ради таких вот уничтожают нас.

До меня Кристина успела пережить две выемки, после которых уже не поднималась с постели. Я довел ее до восьмой. Об этом тоже стараются не говорить, и я не хочу об этом вспоминать даже наедине с собой.

*

Я занимаюсь бесконечной, однообразной, тяжелой работой, и время от времени урывками вспоминаю, с кем я уже прошел дорогу от извещения до завершения, и с кем я ее еще пройду. Если повезет, вечером я увижусь с Кэти. Если повезет.

========== Глава 6. Кэти Ш. ==========

Какое-то невезение преследовало меня с самого утра. Элис была сильно не в духе. Я проводила с ней достаточно много времени и за последние несколько дней видела Заганоса только мельком, едва успев перекинуться с ним парой слов, но она вбила себе в голову, будто мы пара, и постоянно упрекала меня в скрытности. «Я рассказываю тебе все свои секреты, а ты тайком встречаешься с парнем!». Я улыбалась ей, пыталась разрядить обстановку шутками, да только это мало помогало. Все наши разговоры сводились к одному и тому же: «Тебе больше повезло, тебя ценят на должности, и у тебя такой шикарный поклонник!». За время, проведенное в клинике, Элис немного отрастила волосы и укладывала их в прическу, как у одной актрисы, играющей в ситкомах. Учитывая, что у нее похожее круглое, слегка простоватое лицо, и крупные кудряшки почти того же светло-русого оттенка, сходство получалось просто невероятное. И даже эти намеки и выражения недовольства звучали как подражание репликам героинь глуповатых комедий.

Впрочем, к этому можно притерпеться. При той жизни, которую мы ведем, ссоры часто начинаются без причины. Угнетает эта однообразная белизна палат и этот больничный режим. Я уже привыкла и просто пытаюсь переждать, понимая, что в таких случаях бесполезно доказывать свою правоту.

Едва мы с Элис прошли все процедуры, мне позвонили из Центрального управления и сообщили, что мне поручают еще одного будущего донора.

Джейк П., как следовало из документов, которые мне переслали, работал помощником целых двенадцать лет. Редко кто служит так долго. Его состояние здоровья оставалось в норме, однако ему требовался подготовительный курс перед началом новых процедур.

Вот так случай. Мне редко приходилось быть помощником у доноров намного старше меня, и с ними я чувствовала себя неловко. А этот Джейк П. работал в два раза больше, чем я! Он точно будет уверен, что знает всё гораздо лучше и никакой помощник ему не нужен.

До клиники, в которой находится мой новый подопечный, часа два езды. Два в один конец, два в другой, еще часа три-четыре уйдет на знакомство с донором, персоналом и ходом курса. По сути, на Джейка уйдет весь день, я смогу наведаться к Элис только вечером. Пока что она не особенно нуждается во мне, но ей будет скучно, она снова на меня рассердится. Нужно что-нибудь ей привезти. Если буду проезжать мимо торгового центра и найду минутку, куплю комиксы, Эл их обожает.

Но, когда я вышла на стоянку, меня ждала очередная неприятность: машина не заводилась.

Господи, почему именно сейчас, когда мне нужно явиться в клинику, где меня толком не знают?! Какое впечатление я произведу, если опоздаю?..

Промучившись сама, я позвонила на станцию техобслуживания и договорилась о ремонте, а затем принялась звонить в фирмы по прокату автомобилей. И снова неудача. У одних всё было забронировано минимум на полдня вперед, другие категорически отказывались предоставлять транспорт помощнику донора.

Я стояла во дворе, взъерошенная, растрепанная и уже готовая заплакать. В последние дни у меня почти не было свободной минуты, я даже музыку послушать не могла… я так стараюсь, но вечно что-то пойдет не так!

От грустных мыслей меня отвлек знакомый голос.

– Кэти! Кэт, что случилось?

Заганос остановился рядом со мной и поставил на землю мешок с грязным бельем, который тащил в прачечную. Даже в зеленой медицинской униформе и с этим огромным бесформенным тюком он держался как аристократ из классических романов.

Я глубоко вдохнула и выдохнула, пытаясь успокоиться, но, когда я заговорила, голос у меня все же дрогнул.

– Машина сломалась. Я звонила насчет того, чтобы взять напрокат, но глухо. А мне почти целый день быть в разъездах. Сесть бы на поезд, но до вокзала тоже еще добраться нужно.

– Куда тебя направляют? – спокойно поинтересовался он.

– Линтон, – ответила я, ни на что особо не надеясь.

– Не вешай нос, Кэт, – Заганос едва заметно улыбнулся. – Я там бывал. Подожди еще чуть-чуть, я сдам белье на прачечную, переоденусь и подвезу тебя. Есть один путь покороче, мы успеем.

– А как же твои планы на день? – смутилась я.

– Моего донора забрали на операцию, так что три-четыре часа у меня есть. Ну, и в Линтоне мне тоже кое-что нужно. Подвезу тебя и займусь своими делами. Вот только не знаю, смогу тебя забрать или нет. Если что, я позвоню Мириам или Дженнифер, они там же работают, попрошу выручить.

– Спасибо! – воскликнула я, едва удерживаясь от того, чтобы обнять и расцеловать его. Мне вовсе не хотелось, чтобы кто-то нас увидел и рассказал Элис. Если она разнервничается, это может отразиться на ее состоянии. – С дорогой обратно я сама что-нибудь придумаю.

Только позже, когда мы уже шли к новенькому лиловому автомобилю, я задумалась о том, со сколькими помощниками и донорами Заганос поддерживает связь. Время от времени в разговорах это всплывало: такой-то работает в Норфолке, а такая-то в Уилтшире, а такая-то получила извещение. И как он успевает знать столько народу и быть в курсе их дел?..

Кажется, он говорил, что видел Рут. Спросить бы о ней, может, и о Томми что-нибудь узнаю. Интересоваться напрямую я не решалась. Странно – если бы речь шла о Гарри, Оливере или еще ком-то из парней, с которыми я провела ночь-другую в Коттеджах, я бы не чувствовала такой жар, приливающий к щекам, и не боялась бы спросить.

То, что связывало меня и Томми, было настолько хрупким, как цветок, по весне робко пробивающийся сквозь снег. Чувство, похожее на нить паутинки или тень от облака. А Заганос достаточно умен, чтобы это заметить… и я не уверена, что решилась бы быть настолько откровенной с ним.

Или, может, я боюсь, что, когда спрошу кого-нибудь о Томми, то услышу – «завершил» ?

Гарри я видела в клинике в Дувре, незадолго до его третьей выемки. Он был бледен и смотрел будто куда-то вглубь себя. Я понимала, что больше никогда не увижу его.

Оливер завершил на второй. Я даже не успела увидеться с ним после Коттеджей.

Старших, с которыми я дружила, остается всё меньше и меньше. Кажется, Крисси и Родни еще работают помощниками. Мартин недавно получил извещение.

Из моего класса завершили уже почти половина выпускников. От этого становилось грустно и больно.

– Что-то вид у тебя совсем никакой, Кэт, – сказал Заганос, галантно открыв передо мной дверь машины и опустив сиденье так, чтобы я могла полулежать. – Попробуй подремать в пути.

– Если получится, – кивнула я, устраиваясь удобнее. Когда мы уже выехали, я спросила: – Ты говорил, что видел Рут. Как она?

– Недавно получила извещение и приехала в клинику. Говорит, что уже ждала этого, что устала мотаться по всей стране. Ну, знаешь, многие так говорят. Она хотела, чтобы я поговорил, с кем следует, и стал ее помощником хотя бы на первое время. Я отказался.

– Почему?! – этот ровный, отстраненный тон возмущал меня. – Она же из нашего класса…

Тонкие губы слегка скривились.

– Мы и в Хейлшеме не особенно ладили. Но не в том дело. Просто я видел, почему она меня уговаривала. Хотела сделать назло другим девчонкам. Чтобы у нее опекун был круче. Томми Д. тогда приезжал в клинику Блекберна по делам, так Рут строила мне глазки при нем, пыталась заставить его поревновать. В столовой садилась как раз между нами, и то одному улыбнется, то другому на что-то намекнет. Не люблю этих ужимок.

Да, это было очень похоже на Рут…

– Понимаю. Но всё равно мне ее жаль, – я вздохнула.

– Прости, Кэт. Тогда я как-то не вспомнил, что она твоя подруга. Хотя, с другой стороны, если у донора и помощника нет контакта, ничего хорошего из этого не получится.

Я промолчала. Заганос умеет ловко уходить от неприятных тем. Неудивительно, что те из наших, кто видели, как он работает, пытаются добиться, чтоб он за ними присматривал: он со своего рода элегантностью может погасить начинающийся спор, к нему нормально относятся врачи и медсестры…

Но я чувствовала, что если уж ему не хочется затрагивать какую-то тему, я в жизни не добьюсь от него правдивого ответа.

Спрашивать о Томми я не решилась. Главное, я знаю, он еще работает, значит, еще есть какая-то надежда.

Может, мы еще успеем найти Мадам и увидеться с ней. Может, мы докажем, что у нас на самом деле любовь, и получим отсрочку…

Почти всё время пути я дремала. Только раз мы остановились у магазинчика возле заправки, чтобы сделать перерыв. Я купила бутылку минеральной воды и несколько журналов с комиксами для Элис. К нам подошел какой-то мужчина, спросил, как доехать до Уайтс-виллидж. Он говорил с нами, как с нормальными людьми снаружи – почему-то я всегда подмечаю, когда с нашими так общаются.

Вскоре Заганос подвез меня до клиники Розвелла и дал мне лиловый стикер с номерами телефонов.

– Это номера тех помощниц, о которых я тебе говорил. На всякий случай. Я успел сбросить им сообщения, что ты сегодня в Линтоне. Будет свободная минутка или вдруг что случится, звони мне.

Я улыбнулась.

– Да ладно тебе… я же не в первый день на работе.

Встреча с Джейком П. уже не казалась мне такой страшной.

========== Глава 7. Доминик Райтхен ==========

После хорошей попойки башка трещала невыносимо, а во рту будто сотня кошек ночевала. Проснувшись, я оглядел творящийся в квартире бардак и присвистнул. Зашибись вчера посидели. С трудом припоминаю, как вызвал для Криса такси. Слава богу, к тому времени он немного успокоился и от желания начистить рожу этому самодовольному выродку Уэсли перешел к блаженному состоянию любви ко всему миру. Интересно, как там Крис сейчас? Перебрали мы знатно, пожалуй, последняя бутылка сидра была нам уже лишней.

Я заставил себя подняться. Вечер пятницы был проведен на ура, но пора брать себя в руки и понемногу заниматься ежедневными делами. Соорудив себе тосты с беконом, я позавтракал, налил огромную чашку кофе и вышел на балкон покурить. Свежий ветерок приятно овевал тело, и понемногу я приходил в себя. Люблю середину и конец мая: уже тепло, но еще не началась эта изнуряющая жара.

День выдался тихий. Машины проезжали только изредка, их гул вдали был почти не слышен. С высоты мне было видно, как на ладони, детскую площадку и парк.

Да, завтра у меня ведь родительский день, а я еще ничего сыну не купил. Меган начнет меня упрекать, что вечно я занят своими компьютерами и на ребенка внимания не обращаю. Хотя кто бы говорил – она отсудила права на Эндрю только мне назло, сама же порхает по жизни, как бабочка. Фотосессии, показы мод, презентации, закрытые вечеринки, а парнем больше ее родители занимаются. Но и их терпение небезгранично, у них тоже есть свои интересы и планы… В сентябре Энди исполнится одиннадцать, и мы уже решили, что он пойдет в школу-пансионат. И образование хорошее, и там другие мальчишки, с ними он не заскучает, и нам всем легче будет. Я забрал бы сына к себе, не проблема, но Мег как всегда категорически против. Дурак я был, что в свое время на ней женился. Хотя кто не ошибается в студенческой юности.

Тогда мне льстило, что на меня обратила внимание крутая девчонка, с ногами от ушей, пышной грудью, тонкой талией и роскошной пшенично-золотой гривой. Я повелся на эти стройные ноги и крутые бедра, а вот какой к ним прилагается характер, в полной мере осознал, когда мы уже поженились и у нас был Энди. Он – единственное хорошее, что я получил в этом дурацком браке. Даже похож он больше на меня, такой же рыжий и кареглазый, и леденец на палочке держит точно так же, как я сигарету.

У меня есть сын. Рыжий, конопатый непоседа, который больше всего любит футбол и гоночные автомобили. А у Криса с Эстер детей нет, и, что самое паршивое, как медики со стажем они даже не могут подбадривать себя теми напрасными надеждами, которые утешают другие пары с такими же проблемами. Крис хотел бы попробовать поработать над искусственным созданием детей, но зарубят же такой проект, как недавний зарубили.

Бюрократия, бесконечные проволочки, ученые советы, в которых сидят закоренелые консерваторы. Даже вспоминая наш вчерашний разговор на трезвую голову, я понимаю, в нынешней системе много таких недостатков, из-за которых она может в один прекрасный день рухнуть, как карточный домик. Начнем с того, какие типы работают в некоторых частных клиниках по трансплантации и реабилитационных центрах. Талантов мало, зато тех, кто умеет войти в доверие к чиновникам и бизнесменам, пруд пруди. Ладно, если эти умельцы раньше времени угробят донора, на это никто внимания не обращает. А вот если у реципиента осложнения возникнут?

А интриги эти постоянные, а «белые пятна» в знаниях и законодательстве. А политика, которую Уэсли проводит – что-то я сомневаюсь, что только мой приятель его ненавидит.

Немного собравшись с мыслями, я смотался в торговый центр и купил для сына несколько журналов по моделированию и комплекты деталей – Энди давно хотел собрать новые модели гоночных машин. Позвонил Меган договориться о завтрашней встрече, она всё не брала и не брала трубку. Я набрал ее родителям на городской. Оказывается, Мег в клинику легла. То ли подтяжку очередную делать, то ли донорскую кровь переливать. Все эти процедуры, которыми балуются модели. Ну, мне же легче. Я приеду, заберу Эндрю, поведу в парк развлечений и в кино, мы нормально пообедаем в кафе и пообщаемся без этих воплей о том, какой я отвратительный отец.

*

*Через несколько дней*

…В свободное время я собирал информацию, компрометирующую верхушку нынешней системы. Не знаю, зачем я это делал. Может, обида за друга еще не угасла, тем более, Крис звонил пару раз, дела у него вроде бы шли гладко, но заниматься трансплантологией в ее нынешнем виде он далеко не горел желанием. Меня тогда кто-то будто за язык дернул, и я сказал: «Терпи, притворяйся пока, что тебя всё устраивает, не давай никому повода к тебе придраться. А я что-то придумаю, чтобы прижать этих идиотов».

Ну, мы с Крисом почти с детства дружим, конечно же, ради него я готов любому шею свернуть. Да и уважаемый господин министр заслуживает таких мер. Вот уж воистину, нет такой мерзости, на которую не способны втихаря все эти ханжи средних лет, вопящие о добронравии и всеобщем благе.

Да, меня затянуло… собирать по крупице надежно спрятанную информацию, продумывать программы и составлять коды, позволяющие делать это незаметно – своего рода квест и экстрим, куда там даже самым навороченным играм. Я не знал, что и зачем применю, но каждую свободную минуту только программами-«червями» и занимался, забывая иногда про отдых и сон.

В реальность меня вернул звонок от родителей Меган. Оказывается, моя дражайшая уже-не-супруга вопрос с пансионатом для Эндрю до сих пор не решила, а время-то идет! Она и не намерена этим заниматься, она набирается сил на курорте.

Ничего не поделаешь, я перенес кое-какие деловые встречи и поехал в Холихедскую школу. По пути у меня закончился бензин, я заехал на заправку у трассы на Линтон. Очередь, как назло, была немаленькая. Скучая, я незаметно разглядывал людей вокруг…

Поначалу я не поверил своим глазам. Он был похож на министра Уэсли, как младший брат! Парень в синей рубашке, темно-фиолетовой толстовке и черных джинсах стоял у автомата с напитками, пил чай из пластикового стаканчика, и слегка прищурившись, высматривал кого-то в толпе. Я перевел взгляд на доску объявлений, потом присмотрелся к незнакомцу снова. В моей голове будто фотошоп заработал. Так, у этого юноши брови не стали такими редкими, как обычно к сорока-сорока пяти у людей, не следящих за собой, и нос поаккуратнее, чем у министра, которому в юности кто-то рожу расквасил. Хотя кого сейчас удивишь ринопластикой! Волосы еще густые и не прилизаны в старомодную прическу. А в остальном – ну точно, Лейтон Уэсли двадцать лет и килограммов пятнадцать назад.

Что-то заинтриговало меня, я еще понаблюдал за парнем… он встретился у новенького «Бентли» с девчонкой – обычной, как на мой взгляд, ничего особенного. Подружка, просто коллега? Я подошел, спросил, как отсюда быстрее добраться до станции в Уайтс-виллидж… Вот так по банальному короткому общению и не определишь, клоны эти ребята или такие же, как мы. Девчонка, правда, как-то затравленно на меня посмотрела.

А все-таки было бы интересно влезть в базу данных доноров и поискать похожего парня. Я примерно прикинул параметры: статус – помощник (если уж он свободно переезжает по стране), возраст – от девятнадцати до, допустим, двадцати девяти. Многовато выйдет страниц по поиску… но, учитывая вид данного экземпляра, я бы ставил на то, что если это клон, то скорее всего выпускник элитного интерната. Стиль, манеры…

Конечно, я допускал и возможность, что в базе этого типа не найду. Мало ли на свете похожих людей, конкурсы двойников были популярны, наверное, еще с начала эры телевидения. Мои родители любят шоу, в которых комики пародируют известных певцов, писателей, политиков и ведущих. Выступает там один актер, Уэсли изображает прикольно так.

Нет, не могу я без того, чтобы отвлечься на какую-то ерунду! Я выехал с заправки и поехал дальше в Холихед.

========== Глава 8. Кэти Ш. ==========

A few pictures from your past

And the walls you painted black

And the secrets that you keep under your bed

All you have to do is let me in your room

You can be yourself

You don’t have to hide from me I won’t tell…

(Halestorm – In your room) (1)

Всё оказалось не так плохо, как я уже успела себе представить, но факт оставался фактом: с Джейком П. мне придется труднее, чем с прочими донорами. Когда-то он был одним из лучших в своем деле, недаром оставался в помощниках так долго. Ему и сейчас предоставили прекрасные условия: одноместная палата с окном, выходящим на парк, с кондиционером и отдельной ванной. Хотя, несмотря на это, свои вещи он до сих пор не разобрал, пара чемоданов так и стояли в углу.

По бледному спокойному лицу парня, похожему на маску, невозможно было сразу понять, что он чувствует, и страх что-то сделать или сказать не так преследовал меня, хотя, вроде бы, мой подопечный отнесся ко мне спокойно. Мы сидели в креслах у окна, обсуждая планы на будущее.

– Кэти Ш. из Хейлшема, – мягким тихим голосом произнес он, внимательно глядя на меня темно-серым непроницаемым взглядом. – О тебе рассказывали много хорошего.

Я улыбнулась:

– Надеюсь, мы поладим. Я уже прочла кое-что о тебе. Впечатляющий список. Ты даже работал с доктором Сехиром в клинике в Гринвиче!..

Джейк пожал плечами.

– Да, я вел немало доноров в клиниках в Лондоне и предместьях. Только сам город не видел толком. Ты прекрасно знаешь сама, какие у нас маршруты… клиники, реабилитационные центры, аптеки. Если в торговый центр заглянул, уже счастье.

– Хочешь, я попрошу, чтобы в периоде осмотров и программы отдыха нам с тобой разрешили раз-другой съездить в музей или сходить в кино? – предложила я. – И, в любом случае, мы можем просто прогуляться по городу или съездить на пикник. Дни сейчас стоят хорошие. Я сейчас веду одну девушку в Кингсвуде, она почти на том же этапе, что и ты. Мы могли бы вместе немного отвлечься.

– Не знаю. Я подумаю.

Кажется, какой бы трудной ни была его жизнь в качестве сотрудника системы, он еще о ней жалел. И я его понимаю. Мне еще нелегко представить себе, что когда-нибудь и я оставлю работу.

– Я оставлю тебе свой номер, если у тебя возникнет какая-то идея, пока я буду в Кингсвуде, звони или пиши, – сказала я. – Знаешь, когда мы с одноклассниками жили в Коттеджах, один раз мы зашли в небольшую частную галерею. Там было очень мило.

Джейк какое-то время молчал, вертя в пальцах простой плетеный браслет. Затем вдруг спросил:

– Это правда, что после Хейлшема, в Коттеджах, вы писали сочинения на темы, которые вам давали опекуны?

– Правда. Ну, многие из нас так и не довели начатое до конца… – смущенно призналась я. – Постепенно мы теряли интерес. Я сама почти закончила, пыталась и других вдохновить на то же. С удовольствием вернулась бы к теме, будь у меня хоть пара свободных часов в запасе.

Молодой мужчина иронично усмехнулся:

– Ты из тех, кто не бросает начатое дело на полпути, правда же? У меня теперь достаточно времени, чтобы хотя бы начать писать сочинение. Интересно было бы попробовать, как это. Там, где я вырос, считали, что художественная литература не для таких, как мы. По-настоящему стоящая литература…

Я заметила, он не говорил, в каком именно интернате вырос, и не настаивала. Но пообещала, что обязательно в следующий раз привезу пару хороших книг.

*

Мне всё еще было неловко, когда вместе с подопечным я знакомилась с врачами и медсестрами. Доктор Уолш, за которым закрепили Джейка, производил впечатление довольно внимательного специалиста, не склонного спешить. Это уже давало надежду: скорее всего, операции произведут аккуратно, и мой донор не будет страдать сверх меры. А вот после встречи с интерном Кэйси у меня возникло сильнейшее желание пойти в душ и тщательно вымыться. Этот молодой мужчина смотрел на меня, будто раздевая и заглядывая в самую глубь существа, и я не могла понять, чего больше в этом взгляде – отвращения «людей снаружи» к таким, как мы, или влечения к женскому телу, просто телу, которым можно воспользоваться для удовлетворения своих потребностей, а потом забыть.

Я держалась вежливо, спокойно и уверенно, будто не обращая внимания на то, что меня настораживало. В конце концов, я здесь на работе. И нам с Джейком не так часто предстоит общаться с мистером Кэйси…

Когда мы шли с осмотра, Джейк шепотом сказал мне:

– Интерна Кэйси можешь не бояться. Я раньше с ним пересекался, он тогда еще был практикантом в клинике в Дорсете. Мутный тип, но слишком боится начальства, чтобы сделать кому-нибудь пакость.

– Всё в порядке, не будем об этом.

Дальше работа шла привычно, как всегда. Обратно в Кингсвуд я всё-таки вернулась на автобусе, как раз попался удачный маршрут. Да еще и останавливался он за пару остановок до клиники, и я вполне могла пройти это расстояние пешком. Добравшись на место, я позвонила в сервис. Мою машину обещали доставить на парковку через пару часов. Уфф. Отлично. Я как раз могу провести это время с Элис.

Когда я зашла в палату, Элис сидела на кровати, разгадывая кроссворд. Услышав мои шаги, она подняла голову.

– О, Кэти, ты уже вернулась. Ты случайно не знаешь – французский писатель, шесть букв, первая «ф»?

– Флобер, – ответила я.

Элис отложила сборник и карандаш в сторону.

– Садись поближе, Кэт. Рассказывай, что нового. Тут целый день тихо. Никаких новых лиц. Скукотища. Твой красавчик не отходит от Стива. Кстати, вторую выемку Стив пережил. Но говорят, кто-то давит на нашего доктора насчет третьей…

– Никому такого не пожелаешь! – воскликнула я. – Но у нас с тобой всё должно быть хорошо. Кстати, я привезла тебе кое-что.

Ярким сборникам с глянцевыми страницами Элис обрадовалась. Мне оставалось только слушать ее болтовню, изредка вставляя реплику-другую. Мы сидели на кровати, прижавшись друг к другу и листая комиксы, и, наверное, со стороны казались похожи на обычных подружек, отдыхающих за привычными развлечениями.

Но у меня кружилась голова, меня будто до сих пор преследовал жутковатый взгляд Кейси, я устала… и, в конце концов, я не могла не думать о Стиве. Значит, на третью он пойдет. А дальше? Если ему сейчас так худо, что будет потом?

А вдруг когда-нибудь в таком положении окажутся Рут или Томми?

Рут и Крисси были правы тогда, в Коттеджах – нам с Томми нужно было просить об отсрочке. Но как, через кого?!

*

…Был уже довольно поздний час, когда я попрощалась с Элис, сдала на пост текущие документы и собиралась домой. Как раз в это время в холл спустился Заганос. Его лицо было бледным от усталости, а во взгляде на миг мелькнула самая настоящая злость, впрочем, тут же сменившаяся обычной маской безразличия.

– Тяжелый денек выдался, правда, Кэт? – устало поинтересовался он.

– Да так, ничего особенного, – я пожала плечами. Когда мы вместе вышли из клиники, мне отчего-то до боли не хотелось одной ехать по темноте в пустую квартиру, и я тихо спросила: – Как ты смотришь на то, чтобы сегодня переночевать у меня?

– Лучше идем ко мне. Я снимаю квартиру совсем недалеко от клиники, так добираться проще, – предложил он, взяв меня под руку.

Вечером становилось прохладно, и мне было так приятно чувствовать теплое прикосновение. Мы прошли по аллее мимо корпусов для ВИП-пациентов, и покинули территорию клиники. В темноте светящиеся окна домов напоминали желтые кошачьи глаза. Изредка я видела в мягком желтоватом свете силуэты людей и пыталась представить себе, как они живут – нормальные люди, которые не знают, что такое работа помощника, которым не предстоят выемки. Счастливы ли они? Или огорчаются чему-то, сожалеют о случившемся или наоборот, не сказанном и не сделанном?.. Они не знают, как они счастливы, нормальные люди, которые могут стать родителями, завести домашнее животное, полететь в Америку…

Мы молчали всё время, что шли, пока не приблизились к многоэтажному дому, ярко освещенному и выделяющемуся в темноте или полумраке, будто диковинное растение, окруженное стайками светлячков. Огромные окна, застекленные балконы, сверкание стекла и металла. Как бы мало я ни знала о жизни вне работы и клиник, я догадывалась, что позволить себе хоть на время пожить в таком прекрасном доме может даже не всякий обычный человек. И я не удержалась, удивленно прошептав:

– Тебе разрешили снять квартиру здесь?..

– Они меня ценят. Во всяком случае, пока им нужны мои способности. Почему бы и мне не взять от жизни самое лучшее, пока предлагают? – ехидно ответил Заганос. – Если я умру молодым, перед смертью мне будет что вспомнить.

Не знаю, что поразило меня больше – тон, полный злой иронии, или это «я умру». Мы, доноры, никогда не использовали слова вроде «смерть» или «умереть», говоря о себе. Мне всегда казалось, подобные понятия связаны с кем-то другим. С обычными людьми. Или героями книг и фильмов. Но мы… мы просто завершаем, и от нас не остается ничего, даже воспоминаний. И я представить себе не могла, что кто-то думает иначе.

– Заганос! – воскликнула я. – Разве так можно говорить?

Он засмеялся.

– Официально нам ведь никто не запрещал так говорить о себе, правда, Кэти? А какая огромная разница.

Я не знала, что сказать на это. И просто шла за ним, будто под влиянием какой-то темной магии. Почему я тянусь к нему, если люблю Томми? Не знаю…

Мы поднялись на второй этаж. Тихо щелкнул ключ в замке. Неслышное прикосновение к выключателю – и прихожая озарилась мягким светом.

– Хочешь принять душ, Кэт? Можешь даже в искупаться, я подожду, – тоном змея-искусителя предложил Заганос.

Ванна… Многие обычные люди не поймут, сколько соблазна звучит в этом слове для помощника, сутками мотающегося туда-сюда. В некоторых квартирах, где я останавливалась, были только душевые кабины. А бывало, я просто работала столько, что сил хватало только на пару минут под душем и сон.