Текст книги "Свежий ветер дует с Черного озера (СИ)"

Автор книги: Daniel Morris

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 29 страниц)

Когда Макнейр (ему теперь была пожалована должность главы Комиссии по взаимодействию с опасными существами в Министерстве) закончил коротко обрисовывать текущую ситуацию с великанами, которые отказывались возвращаться в горы и теперь всячески мешали магическим поселениям на востоке и севере страны, Темный Лорд неожиданно вдруг включился в разговор и обратился напрямую к Люциусу, хотя тот совсем не планировал сегодня выступать.

– Как проходит восстановление школы, Люциус? – спросил он вдруг, пристально взглянув на отца Драко, и откинулся на спинку кресла, соединив перед собой кончики длинных бледных пальцев.

Тот не ожидал вопроса и в первое мгновение несколько стушевался, но только на секунду: слава Мерлину, у отца был готов ответ.

– Мой Лорд, я как раз собирался сообщить вам, что все закончено, и даже раньше обозначенного срока. Кое-кто из профессоров и бывшие выпускники тоже участвовали в работе.

– Прекрасно, прекрасно. То есть с сентября Хогвартс уже будет готов принимать учеников. Но у нас так и нет кандидатуры на должность директора…

Лорд внимательно оглядел собравшихся, остановившись взглядом на высоком темноволосом Кэрроу, и внезапно усмехнулся:

– О нет, Амикус. Вы достаточно показали свою неспособность к преподаванию в прошлом году. – Высокий темноволосый волшебник нахмурился и едва заметно вжал голову в плечи. «Легиллименция», догадался Драко, и его передернуло. Он ненавидел, когда в его мыслях кто-то копался; потому тем больше был благодарен тете Беллатрисе, которая научила его закрывать сознание. – Может быть, ты, Люциус? Или это слишком высокая ответственность для тебя?

Драко замер, стараясь уловить реакцию отца, но не мог разглядеть его лица за точеным профилем матери, а высовываться не хотелось.

– Милорд, но я думал…

– Я знаю, тебе хотелось бы остаться жалким членом попечительского совета до конца твоих дней. Где твоя фамильная амбициозность, друг мой? – Малфой-старший умолк, а в голосе Темного Лорда слышалась неприкрытая насмешка, если не издевательство. – Не беспокойся, я понимаю, Люциус, что работа с детьми – это не твое. Ты бы предпочел скорее плести интриги в Министерстве, чем вытирать сопли малолеткам. Да и Хогвартсу нужен кто-то талантливый, не так ли? – Лорд выдержал паузу. – Кто из профессоров открыто перешел на нашу сторону?

Драко выдохнул. Пронесло, кажется; он все же в приемлемом настроении сегодня и ограничился только едкой шпилькой.

Остальные, тем временем, принялись перечислять. «Открыто перешедших» оказалось не так уж много; среди них Слизнорт, Трюк, Трелони (кому она вообще нужна?!) и, на удивление, Флитвик. Хотя у Драко (и не только у него) имелось подозрение, что последний сделал это специально, чтобы вести подрывную работу среди молодого поколения. Гораздо больше было тех, кто принципиально отказался возвращаться в школу на новых условиях: например, МакГонагалл и Стебль.

– Ну кое-кого можно и заставить, – проронила Беллатриса, хранившая до этого момента молчание, поддавшись, видимо, меланхоличному настроению Темного Лорда.

– Тем более, у нас есть разные способы.

– Да, поди найди сейчас кого-нибудь так разбирающегося в предмете, как, например, МакГонагалл…

– Это верно, все вы правы, – негромко произнес Лорд, своим тихим голосом прерывая всеобщее обсуждение. – Поскольку вопрос обучения юных волшебников является одним из приоритетных, его нельзя откладывать. Люциус, Селвин, прошу вас подготовить мне полный список кандидатур на должности. Лучше сохранить прежний состав максимально полным. Подумайте, что можно сделать; в каком случае лучше применить Империус; или, может, это не потребуется и среди них найдутся сговорчивые. От самых принципиальных, конечно, в дальнейшем нужно будет избавиться…

Драко бесшумно выдохнул; собрание, судя по всему, подходило к концу. Скоро можно будет расслабиться как минимум до следующей недели! Темный Лорд уже явно собирался завершить встречу, как неожиданно для всех слово взял Руквуд.

– Милорд, по последним данным из Аврората, сегодня официально объявили об исчезновении Гермионы Грейнджер.

Среди Пожирателей прошел напряженный шепоток. Август продолжил рапортовать:

– Авроры прочесывают территории от Нортомберленда до Корнуолла. В том числе магловские районы. Основные поисковые отряды сосредоточены в районе Норфолка, где, как докладывают, ее видели в последний раз.

Воцарилась тишина. А бесстрастное лицо Темного Лорда приобрело какое-то неожиданно зловещее выражение.

– Вот как. Что ж… пусть попробуют ее найти. Авроры никогда не отличались особой прозорливостью.

Драко заметил, как переглянулись некоторые из присутствующих. Немой вопрос повис в воздухе, и только спустя несколько мгновений голос, наконец, подала Беллатриса. Драко заметил, что тетка особенно взволнована, и догадался, что причины пребывания Грейнджер в поместье остаются загадкой даже для нее.

– Мой лорд… Можем ли мы как-то помочь вам? Я имею в виду поганую грязнокровку… – Было видно, как она нервничает и старается тщательно подобрать слова, но даже Драко счел ее попытку жалкой. Моментально стало ясно, что Лорд не намерен делиться своими планами насчет Грейнджер. – Если она владеет какой-то информацией…

– …то я сам прекрасно справлюсь, Белла, – резко осадил волшебницу Темный Лорд; на его губах тем не менее играла усмешка, пусть и недобрая. – Я ценю твое рвение, но тебе стоило бы все силы бросить на то, чтобы избавиться, наконец, от предателей крови. Насколько я слышал, последний ваш выход не окончился примерно ничем?

Беллатриса заметно сникла.

– Мой Лорд, они ждали нас. Там было около десятка авроров и еще больше орденцев. Людей Дамблдора.

– Как это так: Дамблдора давно нет, а его люди есть? – он обвел взглядом всех сидящих за столом. Общее настроение встречи было безвозвратно испорчено. – Я жду от каждого из вас результатов, господа.

Лорд встал, и не дожидаясь ответа, куда-то исчез. Драко почему-то подумал, что догадывается, куда именно.

***

Драко Малфой спустился в холл. Он планировал скоротать вечер в компании друзей: они договорились встретиться с Тео в Косом переулке, и теперь отсчитывал минуты, чтобы переместиться туда. Пожиратели Смерти, тоже по большей части выглядевшие заметно расслабившимися после собрания, выходили на улицу. Кто-то сразу аппарировал по своим делам прямо из холла (Нарциссу это обычно очень раздражало: наличие Метки позволяло волшебникам исчезать и появляться в мэноре, как у себя дома), некоторые стояли группами, что-то обсуждая и ожидая вкуснейшего ужина, на который всех всегда приглашали после собраний. Драко не хотелось ни с кем разговаривать, поэтому он, попрощавшись с матерью, вышел на крыльцо и переместился сразу в «Дырявый котел». Там, кивнув в ответ бармену Тому, он занял всегда свободный для него столик в дальнем углу и принялся ждать.

Теодор Нотт появился спустя каких-то десять минут в компании Пэнси, с которой в последнее время его видели все чаще; Драко догадывался, к чему все идет, но его это ни капли не трогало. Малфой был скорее раздосадован появлением бывшей однокурсницы, поскольку хотел поговорить с Тео, что называется, «по душам». Он доверял ему, Теодор был одним из немногих, кого Малфой мог бы назвать своим другом. Тем более что, как Драко недавно узнал от отца, Теодор собирался принять Метку, и Нотт-старший всячески эту идею поддерживал (говорили, что он сам предложил Темному Лорду кандидатуру сына). Малфою очень хотелось расспросить друга лично.

Так или иначе, разговора, о котором мечтал Драко, не случилось. Они просто поболтали о каких-то ничего не значащих вещах, общих знакомых и планах на ближайшее будущее, выпили по бокалу огневиски, и Драко с сожалением понял, что пора возвращаться домой, где, судя по времени, как раз подходил к концу ужин.

Однако, появившись на крыльце мэнора, Драко понял, что что-то произошло. Оставшиеся гости – Селвин, Макнейр, Лестрейнджи и еще пара человек – стояли у дверей, что-то возбужденно обсуждая. Мать была явно встревожена, но в общем разговоре не участвовала, напряженно вглядываясь куда-то вдаль, в сторону огромных кованых ворот.

– Что случилось? – спросил ее Драко, приблизившись. Нарцисса улыбнулась ему, но юноша заметил, что улыбка получилась неискренней: мать что-то действительно беспокоило.

– Все в порядке, дорогой. Гермиону Грейнджер поймали при попытке к бегству. Добралась до самой ограды, представляешь? Отец уже все уладил.

– Темного Лорда оповестили? – полушепотом спросил Драко, почему-то ощутивший где-то в груди укол необъяснимой тревоги. Мать кивнула.

– Он скоро будет здесь. Лучше иди к себе, не стоит тебе тут находиться.

Драко кивнул и быстро направился в дом. Тревога никак не желала его отпускать.

========== Глава 6. Грейнджер ==========

Вообще, если честно, все это казалось абсурдным. Не было ни выхода, ни успокоения. Либо причина этой хандры и апатии состояла исключительно в том, что Гермиона уже давно не спала нормально.

В прошлом все было логичным. Да, они с Гарри и Роном пережили многое, весь год выдался тяжелым (и это слово вовсе не передавало всех их потерь и лишений); да и предыдущие были немногим лучше, ведь тогда обстановка накалялась постепенно, что в итоге и привело к этому логичному завершению. Победа Темного Лорда была всего лишь одним из двух возможных исходов. Теория вероятности в действии.

Но это… Это не укладывалось в голове.

Если абстрагироваться от практически еженощных метаний в полусне-полубреду в последние пару месяцев, Гермиона не могла сказать, что ей здесь было как-то особенно физически тяжело. Такое бережное отношение к ее скромной персоне казалось ей удивительным, хотя, разумеется, она понимала, чем именно оно вызвано, и готова была променять дарованный ей комфорт на избавление от… этого. Гостевая спальня была удобной и уютной, за окном открывался чудесный вид на нетипичный для этих широт французский регулярный парк с фонтаном и тисами. Таким пейзажем эти самые гости (в адекватном понимании этого слова), для которых предназначались подобные спальни, могли тешить свое рафинированное чувство эстетического вкуса.

Гермиону на удивление неплохо кормили: еду приносил домашний эльф, и при желании она могла даже позвать его, только никогда этого не делала – из принципиальных соображений, разумеется. Однажды ей даже удалось немного разговорить домовика, и первое, чем она поинтересовалась, конечно же был его хозяин: хотелось хотя бы так, исподволь, прощупать почву под ногами, понять, где заканчиваются границы дозволенного ей (и начинаются ли они где-нибудь вообще). Каково же было ее удивление, когда оказалось, что хозяином эльфа был вовсе не лорд Волдеморт, а Антонин Долохов (Гермиона прекрасно его помнила после дуэли на Тотнем-Корт-роуд). Только теперь волшебница догадалась (и не смогла удержаться от мысленного ехидного смешка), что у Лорда, скорее всего, и вовсе не могло быть никакого эльфа, ввиду того что и фамильного имения у него, наверняка, быть не могло. В число чистокровных наследников древнего рода Ужас магической Британии, по иронии судьбы, не входил и наследства не имел.

Прошло, кажется, около недели с того дня, как Гермиона попалась Лестрейнджам в пригороде Нориджа, где выполняла несложное поручение Кингсли и так глупо подставилась. Темный Лорд занимал все ее мысли практически постоянно – и это не считая перманентного присутствия в ее снах. «Вживую» за время, прошедшее с начала её заточения, она видела его всего раз, не считая той, самой первой, встречи в этой комнате, и это вспоминать ей совершенно не хотелось.

Надо сказать, с момента появления в Малфой-мэноре характер Гермиониных ночных метаний несколько изменился. Теперь их нельзя было назвать кошмарами в полном смысле этого слова, но сны все еще были странными: слишком красочными и экстремально живыми, а главное, что раньше ничего подобного за собой она не замечала. Периодически ей почему-то снились вовсе не какие-нибудь жестокие пытки и убийства от первого лица, а нечто совершенно неожиданное: будто она проворно и стремительно движется в высокой траве или по каменному полу, либо – совсем уж непонятный для нее сценарий – пристально смотрит в огонь, умиротворенная, наслаждаясь теплом и чьими-то пальцами, ласкающими горящий лоб. Разумеется, просыпаясь, Гермиона не заставала рядом с собой никого, и это вызывало у нее огромное облегчение. Сердце после этих снов колотилось как сумасшедшее. Прошлой же ночью ей снова снилось что-то бурное и беспокойное. Неконтролируемая ярость заставляла задыхаться, и она же непроизвольно перевоплощалась в сильнейшее эмоциональное возбуждение, перерастающее в радость. Ей виделось чье-то тело, распластанное на полу, а потом слышался протяжный стон, сменявшийся криком ужаса. Такие экстремумы организм выдерживал с трудом: эмоции настолько били через край, что Гермиона проснулась рывком и горько разрыдалась. Чтобы прийти в себя, ей потребовалось некоторое время просидеть на постели без движения и постараться успокоить дыхание. Футболка прилипла к спине.

Какого ж черта она не бросила все свои силы на изучение окклюменции, как только поняла, что именно с ней произошло в Запретном лесу? Но, с другой стороны, Гермиона не представляла, можно ли вообще как-то защитить свое сознание, пребывая во сне. Этот вопрос необходимо было изучить.

Днем же она чувствовала себя более чем сносно и предполагала, что, скорее всего, причиной тому был сам лорд Волдеморт: он, должно быть, контролировал ситуацию со своей стороны, не давая ей заглядывать в свои мысли. Под вечер же все чувства как будто обострялись, и она не знала, что было тому причиной. В любом случае, ей жизненно необходимо было освоить хотя бы азы окклюменции, чего бы это ни стоило. Теперь Гермиона совсем не могла понять, почему Гарри настолько беспечно пренебрегал обучением. Так недолго и спятить.

Случай найти хоть какую-то информацию, кстати, скоро представился. Шел, кажется, третий или четвертый день ее бесцельного пребывания в гостевой комнате и мучительного ожидания своего личного кошмара в лице Темного Лорда, который, видимо, был чем-то занят (причем, судя по периодически виденным ею холодным морским пейзажам, находился где-то очень далеко). Однажды утром Гермиона, сама не зная зачем, решила попытать счастья и повернула ручку двери, и – о чудо! – та оказалась открытой!

Она не задавалась вопросами «как» и «почему». Первой пришла мысль срочно бежать к выходу, но Гермиона не была склонна к импульсивным поступкам и понимала, что за открытой дверью, должно быть, кроется какой-то подвох. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что подвоха как будто бы и нет. Она осторожно выглянула и, никого не обнаружив, решила исследовать ближайшую к спальне территорию. Ее ждал сюрприз. В конце коридора ею была обнаружена невероятная драгоценность: библиотека! Гермиона и мечтать не могла о такой роскоши на расстоянии вытянутой руки, да еще и с незапертой дверью! Судьба оказалась к ней явно благосклонна (либо же – но эту мысль она сразу отмела как несостоятельную – благосклонным был ее тюремщик). Библиотека была огромной даже для такого немаленького поместья, как Малфой-мэнор. Стеллажи с книгами занимали несколько уровней; чтобы доставать книги с верхних, сбоку стояла зачарованная стремянка. Вновь пожалев, что у нее нет палочки, Гермиона шагнула внутрь. Увидев все это великолепие, она на секунду почувствовала себя героиней «Красавицы и Чудовища», но быстро тряхнула головой, отгоняя дурацкие мысли: сравнение слишком покоробило ее воображение.

Удивительно, но даже без магии ей удалось быстро найти то, что нужно. Библиотека и вправду была замечательной: все книги были удобно каталогизированы, и Гермиона очень быстро отыскала необходимый ей раздел: «окклюменция».

Ее изыскания не прошли даром. Читала она прямо там, готовая в любую секунду сорваться с места и броситься наутек, хотя надеялась, что делать этого все же не потребуется. Часов здесь не имелось, но по ощущениям, по свету за окном и по нарастающему чувству голода было ясно, что обед она давно пропустила. Наскоро изучив несколько увесистых томов, Гермиона поняла одно: просто так, по книгам, а главное – в одиночестве и без палочки, с этим разделом магии справиться было практически невозможно.

Она уже почти собиралась уходить, как вдруг столкнулась с этим маглом, Пирсом… И встреча эта Гермиону откровенно ужаснула.

Она как будто вынырнула из-под толщи постоянно накатывавших видений и чужих, перемешанных со своими, мыслеобразов, и вновь увидела перед собой внешний мир. А творилось в нем, как оказалось, что-то невообразимо страшное. Маглы, которых, как скот, угоняют в рабство?! Невинные люди, которых убивают, пытают и заставляют чувствовать себя хуже домовых эльфов?! Это настолько потрясло Гермиону, что она не могла думать больше ни о чем. Она должна сбежать, должна вернуться к борьбе, к сопротивлению! Она найдет Гарри, они с Роном найдут; тем более что Кингсли тогда сказал, намекнул… Словом, она поняла, увидела, чем чревато промедление. Гермиона спланирует побег тщательно, изучит все слабые места в охранных чарах мэнора. Она просто обязана это сделать! И начнет прямо завтра.

Но уже на следующее утро все пошло наперекосяк, даже несмотря на то, что спалось Гермионе на удивление неплохо, чего не бывало уже давно. Она почти забыла о том человеке, по чьей вине коротала дни взаперти, и, возможно, это и стало ее ошибкой. Темный Лорд появился неожиданно, рано утром, едва она успела встать с кровати и натянуть на себя одежду. Сразу с порога он направил на нее палочку, грубо вторгаясь в мысли. Гермиона не успела даже пискнуть или хоть что-нибудь предпринять, хотя вряд ли это бы ее спасло: тот слабенький блок, что она умела ставить на свое сознание, не остановил бы такого мастера легилименции, как Темный Лорд. Ощущения были отвратительными: она словно смотрела его глазами кинофильм с собой в главной роли, без малейшей возможности поменять сценарий. А в нем чего только не было…

Темного Лорда интересовали исключительно крестражи. Он вывернул ее сознание наизнанку, но нашел все: рассказы Гарри, скитания по Англии, проникновение в Министерство, жизнь в палатке, поиски, увенчавшиеся успехом… Лицо его становилось еще более жутким с каждой меняющейся сценой, а на моменте уничтожения чаши Пенелопы Пуффендуй он резко прервал экзекуцию.

… Чтобы начать новую. Лорд Волдеморт был в ярости. Он вообще не поднимал больше палочку, но Гермиону какой-то обезумевшей энергией тряхнуло, оторвало от пола, ощутимо дернув куда-то вверх, к потолку, и она почувствовала, как на несколько мгновений ей перекрыло доступ к кислороду. Хрипя и умирая от ужаса, она несколько секунд болталась в воздухе не в состоянии вдохнуть, а потом неизвестное заклинание с силой приложило ее об пол, вышибив весь оставшийся воздух из легких. Затем Темный Лорд поднял палочку, и ее снова настиг Круциатус – на этот раз такой силы, что спустя какие-то мгновения она просто отключилась.

Гермиона очнулась к вечеру; в комнате сгущались сумерки. Она поднялась с пола. Все тело ломило, голова кружилась, а к горлу подкатила тошнота; она, пошатываясь, едва успела добежать до ванной, чтобы не перепачкать чистые малфоевские полы. Звать эльфа совершенно не хотелось.

Как только немного полегчало, накатила паника – самая настоящая, неконтролируемая. Лорд мог вернуться в любую минуту, и черт знает, чем это для нее кончится. Гермиона боялась его до дрожи в коленях. Рациональное мышление подсказывало, что ей теперь не отделаться смертельным проклятием (а раньше в минуты помутнения малодушно воображала такой исход своим избавлением). Она твердо решила, что если дверь снова открыта, то нужно попытаться сбежать именно сегодня, прямо сейчас: и плевать, что она понятия не имеет о том, какая система защитных чар стоит на доме и прилегающей территории. Да, импульсивной Гермиона не была, но паника делала свое дело: если бы не эта паника, она бы, скорее всего, получше проанализировала свои действия и отказалась от такого опрометчивого плана.

На ее удачу, дверь действительно была открыта (что за странность?!). Быстро сориентировавшись, девушка легко преодолела коридор и мраморную лестницу в несколько пролетов и, не встретив, к своему изумлению, ни души, легко открыла уже знакомые ей парадные двери. Оказавшись на улице, она не стала задерживаться, хотя от притока в легкие свежего вечернего воздуха немного закружилась голова. Со всех ног Гермиона бросилась в сторону кованых ворот, поскальзываясь на мокром от росы газоне и понимая, что в данную секунду видится совершенно как на ладони любому, кто выглянет в окно. А что в доме, кроме нее, кто-то был, она не сомневалась.

Она, конечно же, умом понимала, что все не может быть так просто. Когда до заветной ограды оставался буквально шаг, Гермиону с силой взрывной волны отбросило назад: она пребольно ударилась копчиком и проехалась спиной по гравийной дорожке, содрав локти в кровь. Но хуже было другое: рядом мгновенно материализовался Люциус Малфой. В который раз за сутки ей в грудь упиралась чья-то палочка. Гермиона как-то отстраненно успела заметить, что выглядит хозяин поместья значительно лучше, чем в их последнюю встречу в Хогвартсе. И еще одно интересное наблюдение: обычное выражение высокомерной брезгливости на его лице на этот раз соседствовало с опаляющей злобой и, неожиданно, глубинным, но весьма заметным страхом. Поднимаясь и уныло плетясь за хозяином дома обратно к своей тюрьме, преследуемая взглядами и перешептываниями вышедших на шум Пожирателей и черт знает кого еще (она не поднимала глаз от дорожки), Гермиона с не к месту пришедшимся злорадством думала о том, что знает, откуда этот страх появился в глазах мистера Малфоя. Если бы ей, Гермионе, каким-то чудом все же удалось преодолеть защитные чары, то Люциусу можно было бы только посочувствовать. Он ведь даже не представлял, какую ценность на самом деле имела пленница для Темного Лорда.

Так или иначе, Гермиона вновь оказалась в своей комнате. Серьезный выброс адреналина несколько притупил ее постоянное чувство страха, так что появления Лорда она ждала в каком-то ступоре; но в том, что он скоро появится, девушка не сомневалась: наверняка ему уже сообщили о ее выходке. Гермиона не решилась ложиться спать, поэтому устроилась в кресле, подтянув колени к груди и погрузившись в свои невеселые думы. Жалела она теперь только о том, что не прихватила из библиотеки пару книг по окклюменции. В конце концов, досконально изучить теорию, по ее мнению, никогда не было лишним. Но день был настолько насыщенным, что ее сморило прямо так, в кресле. Она не имела понятия, сколько прошло времени, но лорд Волдеморт появился у нее только глубокой ночью; и на этот раз, по неизвестным причинам, он не был настроен свести ее с ума пытками. Его высокая фигура, облаченная в неизменную черную мантию, резко выделялась на фоне незанавешенного окна, через которое пробивался ровный лунный свет. Ночь была ясной.

Она замерла, боясь привлечь к себе внимание и подсознательно надеясь, что он уйдет, решив, что она не проснулась. Смешно, конечно. Гермиона даже, кажется, задержала дыхание. Но Лорд откуда-то и так знал, что она уже не спит. Не оборачиваясь и продолжая изучать открывавшийся за окном пейзаж, залитый лунным светом, он произнес неожиданное:

– Что интересного нашла в библиотеке?

Гермиона выдохнула. Она не имела ни малейшего понятия, как с ним разговаривать и почему он теперь так спокоен, поэтому решила отвечать просто – ровно то, что думает. Как показала практика, Темному Лорду все равно не нужно было искать особого повода, чтобы поднять на нее палочку.

– Ничего стоящего.

– У Малфоев достаточно обширная библиотека. Что именно ты искала?

Он говорил с ней так, как будто это было само собой разумеющимся – просто вести диалог. Что, черт возьми, происходит?!

– Книги по окклюменции. Но без практики в них мало толку.

Он кивнул и снова замолчал, глядя куда-то вдаль. Гермиона решилась нарушить тишину и задала мучивший ее весь вечер вопрос, втайне страшась ответа:

– Вы ничего не скажете по поводу моего побега?

Лорд медленно развернулся, и она заметила на его губах едва уловимую усмешку.

– Нет. Я ожидал чего-то подобного. Но отсюда тебе все равно никуда не деться.

– Это еще почему? – Гермиона и так прекрасно все понимала, но не могла не попробовать сбежать.

– Не будь ребенком, Грейнджер, – ей показалось, что в высоком холодном голосе сквозит легкое разочарование. – Вокруг поместья – магический защитный периметр, наложенный мною лично. Преодолеть его может только хозяин поместья, либо носитель Черной Метки. Ты думаешь, у тебя был хоть малейший шанс?

Темный Лорд шагнул за границы квадрата, оставленного на полу лунным светом, и медленно прошелся по комнате; Гермиона со своего места следила за ним неотрывно.

– Более того, я подумал, что тебе вряд ли захочется разгуливать по поместью, полному моих Пожирателей Смерти, рискуя наткнуться на кого-нибудь. Но я, очевидно, ошибся. Возможно, тебе, напротив, нравится такого рода внимание…

Гермиона молча сносила его колкости. В самом деле, сказать здесь было нечего. Но когда снова воцарилась тишина, она, осмелев, задала еще один волнующий ее вопрос:

– Вы решили, как быть с… тем, зачем я здесь?

– Не думаю, что буду делиться своими планами с тобой, – холодно отрезал Лорд. – Но поверь, как только я найду решение, ты узнаешь об этом так или иначе.

В комнате стало совсем темно; видимо, луна скрылась за тучами. А Гермиона вдруг почувствовала тяжелую, как пудовая гиря, усталость. Лорд тем временем продолжил размышлять вслух, не обращая ни малейшего внимания на свою собеседницу:

– Не могу поверить, что с Поттером я так нелепо просчитался. Надо же – непроизвольно созданный крестраж! Но все к лучшему. Это всего лишь значит, что на данный момент их больше, чем я рассчитывал, следовательно… Теперь не важно, куда исчез мальчишка; и, разумеется, теперь понятно, о чем именно было это пророчество. В любом случае, если ему снова каким-то чудом удалось выжить, я найду его рано или поздно. А пока, – он повернулся к Гермионе, и она невольно уставилась в его жуткие глаза, – пока я займусь тобой.

Она снова замерла, испугавшись, что он проклянет ее за что-то неведомое, но Лорд ничего такого не сделал. С пару мгновений он изучал ее испуганное лицо, а потом произнес практически буднично:

– Давай оговорим правила. Тебе позволено пользоваться библиотекой. Ты не можешь выходить на улицу, спускаться на другие этажи, – разве что только тебе не терпится пообщаться с моими слугами. Разговаривать с кем бы то ни было – тем более запрещено. Как только я выясню, как решить нашу небольшую проблему, ты умрешь; а если будешь подобающе себя вести, то умрешь быстро и практически без мучений. А пока – чувствуй себя как дома, – заключил Темный Лорд с сардонической усмешкой и исчез, не дожидаясь ответа. Гермиона скривилась и еще какое-то время просидела обдумывая услышанное. Все это означало для нее по крайней мере одну хорошую новость: дверь он снова оставит незапертой.

========== Глава 7. Полкисс ==========

«Короче, время идет как-то слишком быстро. Уже сентябрь! Мерзкий и дождливый, но, с другой стороны, мне все равно нельзя на улицу. Хотя я мог бы, наверное, а почему нет? А кто меня остановит? По дому же я могу как-то прятаться. Да, я все же выхожу, даже если мне запрещено, но не показываюсь им на глаза. Я тих как мышь. Потому что мне интересно, я хочу больше о них узнать. Я слушаю их разговоры, слежу… Я как шпион. Я неуловим. Они давно меня не наказывали, поэтому я думаю, что им просто плевать.

А у меня ощущение, что я всю жизнь уже здесь. Дни одновременно похожи и не похожи друг на друга; в плане рутины все примерно одно и то же: подай-принеси, стой и смотри в пол, иногда новенькое – помой-почисть. Хотя, как по мне, это тоже просто показательные выступления. А вот что касается новых знаний об этом их магическом мире!.. Ох, когда-нибудь я точно напишу книгу. Тут и места не хватит, чтобы описать, что они умеют.

В смысле работы у меня тут, что называется, то густо, то пусто. Вот в последнее время все скорее пусто. Вообще очень редко вижу кого-то из этих, они нечасто показываются, все в какой-то суете. Из хозяев же дома торчит только сынок, но я все же не рискую с ним заговаривать, хотя вопросов у меня масса. И про грязнокровку тоже. А среди эльфов-домовиков никак не получается найти себе нормальных корешей, а мне так хочется с кем-нибудь поговорить! Они вечно заняты, их постоянно вызывают по одному, а некоторые иногда так вообще исчезают надолго. Да и смотрят эти уродцы на меня странно, с сочувствием, а кое-кто и с презрением! Это раздражает. Я узнал тут, кстати, что ни один из эльфов на самом деле не живет в этом доме, они появляются только тогда, когда здесь задерживаются их хозяева. У каждого, оказывается, свой. Типа, каждому волшебнику полагается свой эльф, как-то так. И все, конечно, подчиняются этому таинственному Лорду. Но вот забавно: у самих Малфоев эльфов нет, вот такие дела. Интересно, почему. Но спросить некого, местные домовики не желают об этом говорить. Ну и ладно.

Одиночество меня просто пожирает. Только этот дневник немножко помогает не чувствовать себя так хреново. Я даже начал скучать по дому. Интересно, как там предки? Бьют ли тревогу, что я так и не вернулся в тот вечер? Наверное, ищут меня… Не найдут. Когда-нибудь я обязательно попробую сбежать снова. В последнее время тут совсем уныло; собраний с ужинами не было давно, а Белла куда-то уехала. Я прятался на втором этаже возле большой столовой и слышал, как Люциус и Нарцисса обсуждали, что мадам Лестрейндж вместе с мужем и еще одним типом по фамилии Долохов в срочном порядке отправлены в Норфолк (даже интересно стало, где мы сейчас находимся; где поместье, я имею в виду). Я про Норфолк ни черта не знаю, кроме того, что в Кингс-Линн на каникулы к бабуле ездила моя бывшая. Что за дела эти там проворачивают, не представляю, но из разговора хозяев было понятно, что, по слухам, там якобы видели какого-то «мальчишку», которого нужно немедленно доставить Лорду. Имени его не называли, но мне стало ужасно любопытно, кто он и чего такого мог натворить. И почему за ним отправили именно Беллатрису?.. И да, чего бы этому пресловутому Лорду самому со своими делами не разбираться?..

<неразборчиво>

«Да, из того разговора у столовой еще узнал кое-что классное: оказывается, волшебники умеют стирать память, прямо как в том фильме! Вот что говорили мистер и миссис Малфой (по крайней мере, тот маленький кусок, что я услышал):