Текст книги "Железное небо (СИ)"

Автор книги: Dammer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 76 страниц)

– Не доверяешь мне? Мы же договаривались.

– Ты не так понял… И чё я тут оправдываюсь перед тобой! Конечно, я тебе не доверяю! – на повысившего голос Томо стали оборачиваться другие посетители. Он сник ещё больше и попытался вести себя более сдержанно. – Каждый раз бешусь, как твою рожу вижу, – Сора совершенно не обиделся. Наоборот. Он заинтересовался.

– Отличный пейринг бы из нас вышел, – усмехнулся он, вводя брюнета в некую мыслительную кому. Тот не знал подобных терминов и сейчас вовсю излучал вселенское непонимание, а затем, видимо, просто забил:

– Давай хотя бы сегодня не будем о работе, ладно? Выходной, – он ткнул на себя пальцем. Сора оценивающе оглядел его, и, придя к выводу, что коп действительно выглядел уставшим, пожал плечами, продолжая жевать зефир.

– Фто зе фы туф забыл?

Томо и сам себя об этом спрашивал уже целых двадцать минут. Он съехал по сидению немного вниз и посмотрел куда-то вбок.

– Понятия не имею, – спустя минуту послышалось недовольное бормотание.

– Неужели просто повидаться пришёл? Как это мило!

– Не пытайся меня выбесить, а, – перевёл он взгляд на лыбящегося, как кот, Сору. Вот незадача: если бы Томо пришёл просто повидаться и поболтать, он бы это и делал, но все следующие двадцать минут парни молча наблюдали за Анемон. Та на них своего внимания не обращала совершенно, игнорируя двух вечно ругающихся, вроде бы взрослых, людей.

В то время как Сора всё ещё пялился куда-то в сторону, брюнет пялился уже на него. Разглядывал, улавливал детали внешности парня. У Ямаруты, не сказать что бы яркая внешность, но вот жёлтые глаза точно были яркими. Эктоморфное, спортивное телосложение; ровная светлая кожа; точёные черты лица; белые, как снег, волосы. Будто с древних японских мультиков сошёл. Он определённо привлекал внимание. Но всем этим могли похвастаться и многие другие люди. Чем-то он всё же притягивал к себе. Аура какая-то? Харизма? Нет, не совсем. Аура была несколько бунтарская, но не враждебная. Харизмой парень если и обладал, то какой-то весьма своеобразной. Он, безусловно, привлекал людей, но чем-то таким, что Томо описать не мог. Он лишь понимал, что привлекало это не всех. Характер же на редкость противный и грубый, хотя было что-то благородное в нём. Или остатки чего-то благородного. И парень был умным. Это отрицать бессмысленно. Но и это – не то. Всё-таки, что же в нём такого…

– Долго ты ещё собираешься меня разглядывать, стеганутый? – Томо вздрогнул от насмешки Соры. Может, дело в голосе? Да вроде обычный… Хрипловатый, в меру низкий… Нет, не то.

– Сколько захочу, столько и буду разглядывать, – не смутился полицейский, тем не менее снова переключив внимание на девочку.

Они промолчали ещё минут двадцать. Сора даже и не думал уходить. Но наступил тот момент, когда зефир кончился, кружка с кофе опустела, а из-за стола так никто и не встал. Время ли начать бить тревогу? Объект раздражения брюнета продолжал сидеть напротив него, гипнотизируя взглядом пустую упаковку из-под зефира и явно прибывая в своей привычной прострации.

– У тебя что, работы нет? Уселся тут, – беззлобно фыркнул Томо, заставив Сору оторваться от разглядывания розовато-прозрачной упаковки.

– Нет.

– Ты же только что работал? – недоумевал брюнет, а затем вдруг ухмыльнулся. – Погоди-ка, ты что, отпросился с работы у старика ради того, чтобы со мной посидеть? Какой ты романтик, Ямарута, я херею!

– Ну, а фиг ли, – парню удалось скрыть лёгкое смущение. Полицейский отчасти был прав. – Вообще-то я хотел узнать, что именно вы нарыли о Тае. А по большей части, это был отличный повод взять отгул на денёк, – нашёл-таки парень себе оправдание и, заметив, как коп закатывает глаза и собирается повторить, что не хочет обсуждать работу на своём выходном, добавил:

– Мне плевать. Рассказывай.

Томо удивлённо вскинул брови от такой наглости и так же, как и Сора полчаса назад, наклонился к нему ближе и так же тихо прошипел:

– Хватит забывать своё положение, Ямарута.

– И ты своё помни, – в тон ему кратко ответил парень, не моргая и совершенно не пугаясь угроз полицейского.

– Я-то помню, – фыркнул он, снова облокачиваясь на спинку дивана. – Несколько лет тюрьмы для меня и смерть для тебя – разные вещи.

– О, ты прав, – оскалился вдруг Сора. – Уж тебе ли об этом рассказывать. Тебе сколько лет? Восемь? Или всё-таки двадцать восемь? Так почему же ты ведёшь себя как глупый ребёнок? – Ямарута резко перегнулся через стол, схватив одной рукой Томо за грудки куртки и притянув его к себе так близко, что опешивший брюнет даже почувствовал дыхание железного на своих губах, и продолжил вкрадчивым голосом:

– Я бы лучше умер, чем просидел в тюрьме десять лет.

Он бухнулся обратно и вперился раздражённым взглядом в копа. Повисло очередное молчание, длившееся еще пятнадцать минут. Брюнет смотрел куда угодно, лишь бы не встречаться взглядом с Сорой, хотя отлично понимал, что тот смотрит на него, только на него, прямо на него и никуда больше. И это бесило. Потому что Томо в очередной раз проиграл Соре. Может, он этим его привлекал? Парень мог побороться с копом? Вот только почему, если Томо почти всегда проигрывал, это надо называть борьбой, а не избиением младенцев? Пусть и словесно. Нет, не могло ему нравиться это. В конце концов, брюнет не замечал за собой мазохистских замашек. А вот от ощущения, что он буквально поскользнулся на собственных словах, после чего его припечатали к земле слова парня, он отделаться не смог, так как стал понимать – угрожать Соре смертью бесполезно и действительно глупо.

– Хива сказала, что после драки Тай отправился на заброшенную фабрику по производству каких-то упаковочных коробок. В цеху было около трёх десятков железных, – решил перевести тему мужчина на лишь одну из доступных и действительно способных унять раздражение Соры. Тот мгновенно изменился во взгляде, а злость сменилась интересом. – Ему дали таблетку.

– Значит, у кого-то к ним есть доступ. Я так и знал, – фыркнул парень. – И что дальше?

– Тай рассказал им о том, что встретил тебя, подрался с тобой и был… очень рад тебя увидеть, – с каким-то сомнением в собственных словах пробормотал Томо.

– Ага, на радостях вынудил меня себе ногу оторвать.

– Помолчи, а? Короче, у них есть «крыша», Гиро, как он выглядит – не знаю, Хива даже пытаться описывать его не стала, сказала, что тот постоянно в маске и капюшоне был.

– У них фетиш на капюшоны, что ли?

– Не исключено, – усмехнулся Томо пусть и едкому, но резонному замечанию парня. – Все эти железные в курсе, где ты живёшь и с кем общаешься, но Тай предупредил их, что если они навредят тебе или твоим знакомым, то он их всех поубивает.

– Много на себя берёт. И, если они знают, то давно пришли бы.

– Так почему до сих пор не пришли?

– Очевидно, Тая боятся! Бу-у-у, жуткий тип, способный завалить три дюжины железных! – утрировал Сора.

– Прекращай, я серьёзно.

– Ладно. Меня боятся. Не знаю… А в чём ещё может быть причина? Хотя, если они нападут всем скопом, вы меня со стен соскребать будете. Или не будете, тебе, может, вообще наплевать, – пожал Сора плечами. Томо обрадовался, ведь, очевидно, беловолосому никто так и не сказал, кто именно нёс его до магазина. Да что там до магазина, вплоть до кровати.

– Не то что бы наплевать… Отчасти я был бы им даже благодарен.

– Ты очень злой коп.

– И очень честный.

– Я ведь уже готов был признаться, что практически влюблён в тебя! А ты пытаешься мне сердце разбить…

Томо передёрнуло от такой мастерски сыгранной серьёзной интонации. Однако, он же сам совсем недавно думал, что его что-то в Соре привлекает, заинтересовывает… или даже нравится.

Точно не этот низкопробный способ подшутить над ним.

– Между прочим, – вспомнил брюнет, как-то странно поморщившись. – Ты знал, что у Тая с головой не всё хорошо от слова «совсем»?

– Ну, я догадывался.

– А ты знал о том, что половину своих жертв Тай изнасиловал? А если вдаваться в подробности, то он делал это после их убийства?

Сора и бровью не повёл.

– Среди людей обычное дело, в чём Тай отличился?

«Этот парень непробиваем», – вздохнул брюнет, но вслух сказал иное:

– Да ничем, собственно. Именно в плане изнасилования вряд ли можно придумать что-то новое, – к удивлению Соры, Томо согласился с ним. – Но, спрошу прямо, ты знал, что он влюблён в тебя?

– Прости, что? – выдохнул парень обескуражено. – С чего ты взял? – недоверчиво вздёрнул он левую бровь, пытаясь убедиться, что правильно всё услышал.

– Для начала – видимо, это своего рода платоническая односторонняя любовь… Во-первых, его ненормальное отношение к тебе. Сначала он вроде бы правда был рад тебя видеть, а потом решил убить на полном серьёзе. Что-то мне говорит о том, что он заядлый некрофил, мечтающий повторить с тобой то же, что и с теми бедолагами, – фыркнул Томо, поморщившись. На лице Ямаруты отразилось неподдельное отвращение. – Во-вторых, ты не заметил тогда, на стройке, как он немного изменился под конец? После того, как ты ему кишки выпустил. Он будто пришёл в себя.

Сора задумался.

– Я про зрачки, – Томо обрисовал в воздухе около своего глаза маленький круг. – Я-то издалека из-за этого разглядел, – тут он достал из кармана тонкую тёмно-серую пластину, показав её Соре и убрав обратно. – А ты рядом с ним стоял. Не заметил?

– Мне было не до этого, – закатил глаза парень, всё ещё не слишком веря в доказательства брюнета.

– Ну, и в-третьих, его запрет на твоё убийство другими.

– Может, дело и не в…

– Вот сам потом и убедишься. Ямарута, в конце концов, кто-то недавно говорил о доверии, разве нет?

Беловолосый скептически оглядел полицейского, сложив руки на груди.

– Я бы верил тебе, если бы ты не ошибался в людях, – парень явно задел самолюбие брюнета, так как тот уже буквально испепелял его взглядом. – Но… допустим, ты прав. Что с того? Убьём его – и нет проблем.

– Ты слишком легко рассуждаешь для того, кто проиграл своему ученику, – мужчина склонил голову вбок, так же нащупав больное место Соры. Ещё с минуту парни молчали, лишь прожигая друг друга взглядами.

– Прошлый Я был слишком слабым, теперь я другой, – закивал железный, придуриваясь.

– Вчера мы тащили твою полудохлую тушу до магазина, а сегодня ты сильный и отличаешься от себя вчерашнего?

– Именно так.

– Ну, ахуеть теперь, – подвёл итог Томо.

– Именно так, – повторил Ямарута. – А теперь о нас с тобой, дорогой мой! – внезапно громко воскликнул Сора. Коп вздрогнул и побледнел, а посетители заведения начали оборачиваться на парней, периодически шумевших словно по очереди. Беловолосый стал активно выковыривать из-под ногтей несуществующую грязь, смотря на свои руки, и продолжил уже с интонацией жены, ждущей мужа на пороге поздно ночью:

– Ты ничего не хочешь мне сказать?

– В смысле? – просипел брюнет, действительно не понимая, о чём спрашивает Сора. Но, учитывая его собственные мысли и фразу парня «о нас с тобой», Томо впервые искренне понадеялся, что Ямарута банально начнёт его стебать на тему отношений.

– В прямом, – кивнул он. – Вот скажи, изначально ты не планировал со мной разговаривать, правильно?

Томо непонимающе вскинул брови, но кивнул.

– Так чего ради ты припёрся сюда? – улыбнулся Сора. И какая же это была улыбка!

«Бинго», – в очередной раз вздохнул брюнет, вложив в этот вздох всё своё разочарование в себе же. Он снова сполз по сидению вниз, закрыв нижнюю часть лица ладонью и, слегка улыбаясь, промолчал.

Роши вернулся в магазин после полудня, к своему удивлению обнаружив всю неадекватную компанию в полном составе, мирно сидящую за барным столом и что-то живо обсуждающую. Мирно? Хм, это что-то новенькое! Парень повесил сумку на крючок на стене около входной двери и незаметно сел на единственный свободный стул, стараясь вникнуть в суть беседы. Услышав недвусмысленные слова вроде «железные», «Тай» и «хвосты», подросток даже оглянулся, ища в зале нежелательных слушателей, но, к счастью, в магазине никого, кроме самих работников и копа, не оказалось. Ввели обеденный перерыв? А ведь это удобно, если и правда ввели.

– О, посыльный, – добродушно фыркнул старик, приметив явившегося Роши. Тот в ответ скромно улыбнулся, стараясь не отвлекать остальных от разговора. – Сора, в двух словах повтори всё, – хозяин кивнул на подростка. Беловолосый наклонился, встретившись взглядом с опешившим Роши.

– Короче, Тай, я, стычка. Помнишь? – парень кивнул. – Хорошо. Ситуация такая: Тай, судя по всему, шестёрка одного железного, который подмял под себя три десятка подобных Таю психов и создал из них группировку. Теперь эта группировка угрожает мне и вам, но пока Тай жив, они не двинутся с места. Но осторожность не помешает, поэтому чуть что – говори мне или Томо, понял? – Сора многозначительно посмотрел подростку в глаза и, получив в ответ его утвердительный бодрый кивок, сел прямо, прекращая давить на парня взглядом.

– Но если он шестёрка, то почему его боятся аж тридцать железных? – Анемон подняла глаза на Сору, держа при этом на своих коленях фиолетовую утку и бережно поглаживая её по мягким перьям. Животное довольно урчало, прикрыв глаза. Девочка служила неким барьером между Томо и Сорой, не давая им лишний раз даже пересекаться взглядами, поэтому-то Роши и не услышал ругани, зайдя в магазин. Но больше, чем гнева языкастой девочки, оба взрослых мужика боялись именно утку.

– Он слишком непредсказуем и с головой у него совсем всё плохо, – объяснил Сора, почёсывая подбородок. – Если те лишь немного «того» и делают упор не только на физическую силу, но и стараются при этом думать и анализировать, то Тай не такой. Он, как Халк, которого напичкали стероидами и наркотиками. Поэтому есть риск того, что он правда может завалить сразу тридцать железных. Хотя мы с Томо заметили один момент…

– Тай периодически будто приходит в себя, – продолжил полицейский, увидев недопонимание Роши.

– Это значит, что с ним ещё возможно поговорить, как с нормальным человеком? – встрепенулся очкарик.

– Вот ещё! – тут же фыркнул Сора. – Таю со временем будет лишь хуже. Лучше уж убить его, чтобы не мучился, – спокойным тоном проговорил он, подперев щеку кулаком. На него молча уставились три пары глаз. Парень даже не почесался.

– А потом я ему говорю: «И как же ты это сделаешь?» – а он только глазами хлопает и плечами пожимает, – не выдержав, зло усмехнулся Томо. – И этот разговор повторяется уже третий раз, а Ямарута всё никак не решит, как же убьёт своего ненаглядного Тая.

– Без ругани, – не терпящим возражений тоном пробасил старик, заставив Сору, открывшего было рот, дабы ответить, подавиться на полуслове и промолчать.

– Ну, вам же надо заставить его открыть спину? – неуверенно пробормотал Роши.

– Ну типа того, – кивнул Ямарута.

– У Тая должно быть что-то, на что он бы отвлёкся, забыв о своей безопасности, – рассуждал подросток и, в принципе, был прав. Томо с Сорой переглянулись и обменялись усмешками.

– Он о своей безопасности и не думает, но хвосты автоматически будут защищать его слабое место, то есть – спину, – критично заметил беловолосый. – Однако кое-что может заставить его использовать все четыре хвоста, оставив спину без защиты. Не могу обещать, что что-то получится, но попробовать провернуть это дело можно. Мне нужна будет помощь… Но об этом я поговорю уже с Господином полицейским, который и будет мне помогать, – тут же добавил он, на корню пресекая все последующие вопросы. – Ваша задача: в случае чего сообщить о железных или о Тае. А взрослые дяденьки разберутся, – гордо заявил он тоном царя.

– С каких пор ты – взрослый дяденька? – съязвил Томо, косясь на белобрысого.

– Намекаешь на разницу в возрасте?

– Я старше всех вас, и если вы двое не прекратите, обоим жопы надеру! – взревел старик, ударив кулаком по столу и заставив копа и железного подскочить на месте.

– Извините, – синхронно буркнули они и вновь обменялись злобными взглядами.

Анемон, всё это время продолжавшая поглаживать утку, старалась абстрагироваться от происходящего, глядя в одну точку и терпеливо слушая то крики старика, то ругань железного и полицейского, ловя сочувствующие взгляды со стороны постоянно поправляющего очки Ятсуме, который в свою очередь тоже, по большей части, решил помалкивать.

Парень присел на корточки рядом с разодранным окровавленным трупом, пачкая белую подошву кед красной, пахнущей металлом, влагой. Лужа крови медленно растекалась, завораживая Тая, который смог разглядеть в ней собственное отражение, спустя мгновение улыбнувшееся ему. Он ткнул пальцем в щеку трупа, будто бы проверяя, правда ли лежащий перед ним человек мёртв. Тело было ещё относительно тёплым, поэтому Тай боязливо отпрянул, чуть не свалившись на залитый кровью бетонный пол цеха.

Мужчина в железной маске, полностью скрывающей нижнюю часть его лица, наблюдая всю эту картину с каким-то смирением, вздохнул, начав затем разглядывать раскуроченный труп: вспоротое брюхо, вывернутые и поломанные рёбра мужчины, застывший ужас в глазах, широко открытый, почти беззубый рот. Так же он приметил, что часть внутренних органов отсутствуют, и снова тяжело вздохнул, окинув взглядом безнадёжных непослушных железных в углу цеха, что встали совсем рядом друг к другу и, видимо, распределяли, кому какой из органов достанется.

– Босс, – тихо позвал мужчину подошедший к нему молодой парень в самой обычной хирургической маске. Он, мягко говоря, выделялся на фоне остальных, ибо был более адекватен и сдержан. – Нам всё же стоит поскорее решить проблему с Сорой.

Мужчина перевёл хмурый взгляд на парня в маске, заставляя его под своим взором виновато опустить голову.

– Не вижу никакой проблемы, – пробасил железный босс, снова вперившись взглядом в спину Тая, увлечённого изучением трупа.

– Тай дал нам понять, что не будет терпеть нарушения его условий, – учтиво кивнул парень в хирургической маске, будучи единственным, кто не боится своего босса, а уважает его.

– Этот придурок всё равно был бесполезен, – равнодушно пожал плечами мужчина, имея ввиду тот самый труп. – Как ты думаешь, кто из них сильнее?

Железный, не моргнув и глазом, с готовностью ответил:

– Сора.

– Почему ты так уверен в этом?

– Я ведь был его учеником.

Повисла тишина, разрываемая лишь невнятным шептанием железных в углу, всё ещё более-менее мирно делящих органы бывшего товарища, и свистом несильного ветра за стенами.

– Если стоишь между Годзиллой и Мотрой – натрави их друг на друга, – злобно усмехнулся босс, одарив Тая очередным многообещающим взглядом, вот только парень, к сожалению или к счастью, не слышал мужчину, всё так же будучи в десятке метров от него и ковыряясь в трупе с какой-то детской непосредственностью и энтузиазмом.

====== Глава 8. Не вылови рыбку бумагой, а вылови человека из пасти акулы-мутанта ======

Когда объявили о том, что один из районов города полностью обустроят и подготовят, дабы у людей, пришедших туда, был некий дух праздника, все задались вопросом: «А нахрена это надо?» Дело оказалось в повышенном уровне нервного напряжения среди населения. Нападения железных были нередкостью и до этого, сейчас же эти случаи участились. Стало ходить множество абсурдных, но обсуждаемых в обществе слухов, что лишь усугубляло и без того плохую ситуацию. Горожане переживали сильный стресс, кто-то отказывался выходить на работу, а детям строго-настрого запрещали покидать дом их же родители, беспокоясь. Однако школы и институты на этот период времени не закрывали, объясняя это тем, что таким образом дети в плане образования не будут стоять на месте. Что, по мнению людей «сверху», важнее: жизнь или образование? Похоже, что второе. Но зато они решили вспомнить былые праздники и фестивали, устроив один такой в Тэррозе, тем самым думая, что от этого кому-то станет легче дышать! Нет, только вдумайтесь.

Район действительно преобразился за день: от серых высоток и старых, но продолжающих резать глаз ярких рекламных стендов не осталось ничего. Дома преобразили своими рисунками нынешние молодые стрит-артеры; всё увесили бумажными фонарями и обустроили прилавки. Набежали торговцы, хозяева развлекательных лавок, заведений и пабов. Развлекательный район был столь огромным, что заскучать не смог бы никто – развлечение можно было найти для любой души. Естественно, если вы желаете кинуть дротик не в воздушный шарик, а, скажем, кому-нибудь в глаз, и получить за это не сладкую вату, а деньги, то нужно знать, куда именно стоит направляться.

Пригласить всех жителей города собраться в одном районе – всё равно, что устроить своего рода шведский стол для железных. Однако, при всей глупости проведения этого действа, органы правопорядка согласились оцепить район, понатыкав тут и там своих сотрудников. Была поднята как городская, так и безымянная полиция, поэтому жителей смогли убедить в безопасности мероприятия. А суть его заключалась лишь в том, чтобы снизить напряжение в городе, дать людям отдохнуть и расслабиться. Развлекательный район обещал работать круглые сутки. Но если повсюду копы, как тут расслабишься? Здесь сыграло на руку то, что безымянная полиция не имеет специальной формы из соображений собственной безопасности. Не хватало ещё, чтобы железные вмиг узнавали, кто перед ними стоит. Но из-за этого и обычному человеку узнать, что перед ним именно «Охотник» – так нередко называли тех полицейских, что отлавливали железных – невозможно. Безымянная полиция самостоятельно, незаметно для других, наблюдала за порядком и людьми, выискивая железных, а обычная городская полиция, отличавшаяся формой и нашивками на ней, оказывала помощь в случае, если кому-то станет плохо, или же кто-то начнёт устраивать беспорядки. Людям было к кому обратиться. Посему расслабиться всё же была возможность, что, несомненно, радовало.

– Я не пойду туда, – с готовностью хмыкнул Сора, не отвлекаясь от ноутбука. Сегодня, естественно, посетителей в магазине даже и быть не могло – все ринулись в тот самый развлекательный район.

– Почему? Сходил бы, развеялся. Мы все собирались, – расстроился старик, поправляя юкату Анемон. Где девочка достала такую древнюю вещь, никто даже спрашивать не стал, боясь влипнуть в неприятности, но всё было более чем безобидно: у Роши две младших сестры и одна старшая, и именно старшая увлекается историей Японии, её культурой, а ещё обожает красивую одежду женщин бывшей страны. Штопала она её себе сама ещё детстве, опираясь на воображение и знания. Благо ей повезло с тем, что её мать отлично умела шить и вязать, хотя надобности в подобном умении в нынешний век нет. Самостоятельно создавать одежду из гор ткани и ниток сейчас было чем-то из разряда странных хобби, которые нравились не всем и понимали это, естественно, тоже не все. Роши, найдя старую, но всё ещё очень красивую юкату сестры, решил отдать её малышке.

– Тай, – сухо бросил Сора. – И группировка. Тут даже полиция не поможет, если они в тот район явятся.

– За кого ты нас держишь? – тут же рыкнул разозлившийся брюнет, стоявший в стороне. Ему вообще не нравилась эта идея с «праздником» и будь его воля, он бы никуда не пошёл. Однако Томо нужно было присутствовать на мероприятии в силу того, что он – Охотник безымянной полиции и должен следить за порядком, осознание чего его угнетало.

Ямарута развернулся к копу с таким лицом, что ни у кого не осталось сомнений – настроения у парня нет.

– Сора, ну пойдём с нами! Там же столько всяких мега-офигенных крутостей будет! Когда ещё мы попадём на что-то подобное?! Пошли-пошли-пошли-и-и-и! – тут же заныла малышка, после чего так же не осталась без раздражённого взгляда беловолосого.

– Хочешь сказать, что не справишься с Таем, если он придёт? – попытался старик задеть гордость железного, лукаво улыбаясь. Тот даже не дёрнулся.

– Не справлюсь. И он, – Сора кивнул на всё ещё злого брюнета, – и любая другая полиция. А если решат прийти три десятка железных? Они ведь разнесут весь город за пару дней. А всё почему? Потому что вы хотите вытащить меня туда, – продолжал фыркать парень.

– Затворником решил стать? Из дома теперь не выйдешь, Сора? – усмехнулся мужчина, обратив внимание на то, что беловолосый говорил очень спокойно. – Сходи с нами хотя бы на пару часов, всё хорошо будет.

– Ты мне мама?

– Я твоя смерть, если хочешь.

Сора тяжело вздохнул и закрыл ноутбук, вставая из-за стола.

– Если что, я вас предупреждал, – сдался наконец парень, уволакиваемый девочкой на улицу. Роши хотел было последовать за ними, но остановился, посмотрев на старика и копа. Те никуда не торопились, провожая уходящих взглядом.

– А вы идёте?

– Да, но позже.

Парень, не придумав ничего лучше, просто улыбнулся, кивнул и покинул заведение, догоняя Сору и Анемон.

Хозяин уселся за барный стол около кассы – практически его личное место для отдыха на работе, если не брать во внимание тот факт, что наглый Ямарута периодически посягал на стул старика. Томо сел напротив него.

– По поводу Соры, верно? – добродушно улыбнулся мужчина, на что брюнет кратко кивнул. Когда они успели незаметно для других договориться о том, чтобы обсудить что-то о Соре наедине, остаётся загадкой.

– Мне же не одному кажется, что он намеренно приуменьшает свои силы?

– Возможно, – расплывчато ответил старик, склонив голову вбок. – Почему же ты так решил?

– Взять те же его слова о том, что железные разнесут весь город, если мы сейчас вытащим Сору на улицу и между ним и группировкой произойдёт драка. Он не имел ввиду их желание банально уничтожить Тэрроз, – нахмурился брюнет, размышляя, – иначе они бы давно попытались это сделать. Значит, эти железные разнесут весь город, пока будут драться с Сорой, пытаясь его убить.

– А Вы проницательны, Господин полицейский, – рассмеялся мужчина, пародируя обращение беловолосого к копу. – Я тоже много об этом думал в своё время. Странно, что он считает, якобы ты ошибаешься в людях, Томо.

– Я начинаю ошибаться только тогда, когда нахожусь рядом с ним, – тихо пробубнил он и осёкся. – Бесит меня, – тут же добавил брюнет, услышав язвительный смешок со стороны хозяина. Тот заулыбался.

– Я даже, кажется, понимаю, почему так. Он же нравится тебе? – не стал ходить вокруг да около старик, из-за чего Томо поперхнулся воздухом и охреневшим взглядом уставился на мужчину. – Да это видно сразу! Вы, кстати говоря, и цапаетесь так, потому что похожи.

– Близнецы, хули, – сдержанно выдохнул брюнет, закатив глаза. Хозяин посмотрел на копа с хитрым прищуром, немного помолчав, и полицейскому оставалось только терпеть этот прессинг.

– Думаю, ты тоже ему чем-то нравишься, – кивнул старик со знанием дела.

– Кажется, теперь я понимаю, от кого Ямарута подхватил привычку пиздеть не по делу, – вновь разозлился коп, не желая больше слушать предположения и догадки мужчины. Последний, собственно, не растерялся.

– Тогда вернёмся к изначальному разговору. Как думаешь, зачем он приуменьшает свои силы?

Томо задумался, потерев переносицу. Ему было сложно понять Сору. Тот в одно время выглядел как человек, всем своим существом желающий умереть, а в другое – как человек, который скорее сам всех вокруг поубивает, поддавшись спрятанным ото всех желаниям. Спокойствие является для парня состоянием перманентным, хотя чаще всего со стороны это выглядит, как равнодушие. А ведь если подумать…

– Он слишком много притворяется, – выразил свою мысль коп, сложив руки на стол и глядя на чёрную кожаную перчатку на своей правой ладони. – Но, мне кажется, делает он это не для окружающих, а для себя.

– То есть? – искренне удивился старик.

– Он же железный, а все они «того», – покрутил он пальцем у виска. – И он борется с этим. Правда, я не очень понимаю, возможно ли такое вообще… Но он пытается. По крайней мере, это моё предположение, – вздохнул Томо, на самом деле ни на секунду не сомневаясь в собственных догадках. – Он даже подавляет черты характера, сформировавшиеся уже давно и не подходящие ему сейчас, здесь. Все железные, которых я видел, испытывают ненависть ко всему человечеству, их постоянное состояние – ярость и злоба, а всё это только подпитывает их сумасшедший разум. Обратное всему этому – спокойствие. А Сора спокоен. Всегда.

Старик понимающе кивнул, почёсывая подбородок.

Пару минут они помолчали, будто обдумывая слова брюнета. Могло ли это предположение быть правдой, например.

– А где же он притворяется? В чём это выражено? – всё же спросил мужчина, заинтересовавшись мнением копа всерьёз.

– Выказывает эмоции здесь, пытается, пусть и хреново, шутить… Он старается стать тем человеком, которым он мог бы быть, если бы его не сделали железным. Но он не знает, каким бы он был в таком случае, тогда логично, что он пытается стать тем, кем сам хочет быть. Но его мозг под это не заточен, – хмыкнул брюнет, начиная невольно сжимать и разжимать протезированную ладонь в кулак. Старик продолжал внимательно слушать полицейского, слегка хмурясь и всё чаще вздыхая. – Он может лишь притворяться, пусть и не слишком умело, и скрывать то, кем он является. По его мёртвому взгляду это притворство становится очевидным. Сора не может «починить» себя после всего, что с ним было.

– То есть, его психика, сознание и мышление навсегда останутся, как у железного? – мужчина почти физически ощутил тяжесть ноши своего помощника.

– Да. Этого уже никак не изменить. А он пытается, – как-то странно усмехнулся Томо, чувствуя примерно то же, что и хозяин. – Старик, ты знаешь, что произойдёт, если он поймёт, что это бесполезно?

– Догадываюсь, – горестно улыбнулся мужчина.

Периодически Сора начинал думать, что он – социопат, ибо находясь в месте большого скопления людей, он переставал ориентироваться в местности, внезапно превращаясь в топографического кретина, внимание его рассеивалось, раздражительность резко увеличивалась, а настроение в целом стремилось к минус бесконечности. Сейчас, шествуя следом за детьми, он прятал руки в карманах штанов, сутулясь и глядя на окружающих затравленно-злым взглядом, пребывая в состоянии лёгкой дисфории. Особенно сильно парня раздражали парочки, направляющиеся в развлекательный район, держащиеся за руки и о чём-то мило воркующие, глупо шутящие или влюблено улыбающиеся. А ещё – маленькие шумные дети. Вот этих он бы с огромным рвением придушил, познакомив с тишиной.

Чем ближе троица подходила к району, тем больше людей вокруг становилось, и тем сильнее раздражался Сора. Но, на данный момент, он был похож на того, кто будто бы кого-то напряжённо выслеживает или же терпеть не может праздники. Хотя, в силу специфики нынешнего века и равнодушия людей к подобным мероприятиям, Ямарута не мог любить или не любить праздники, потому что так же, как и все, ни разу на них не был. Ни ему, ни кому-либо ещё не было дела до того, станет ли кто-то праздновать что-то помимо Нового года или собственного Дня Рождения. Вот только интерес жителей к этому давно забытому мероприятию, призывающему людей просто расслабиться, пересилил все их страхи и опасения, и все ринулись туда, где, как им обещали, можно будет вдоволь насладиться свободным временем и провести его с пользой для себя, забыв обо всех проблемах.