Текст книги "Железное небо (СИ)"

Автор книги: Dammer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 76 страниц)

Три секунды.

Он падал вниз всего три секунды. Целых три секунды.

Три секунды, длившиеся вечность.

Хуже этого было только осознание того, что с этим теперь ничего не поделать. Это падение нельзя отменить, отмотать назад и предугадать минутой раньше, дабы успеть сделать хоть что-нибудь, чтобы его не случилось.

Тому, кто падал, уже не помочь.

И это единственное, логичное, но сокрушающее, что успело промелькнуть в сознании за эти три секунды.

Томо остановился сразу же, как только услышал звук удара. Ноги отказывались идти, ладони непроизвольно сжались в кулаки, глубоко впиваясь ногтями в кожу. Коп сжал зубы так крепко, что скулы свело от боли.

Можно бы было тешить себя надеждой, что парень смог выжить после падения с такой высоты, но обманывать самого себя не хотелось. Томо уже представлял, что увидит: искалеченное таким ударом переломанное тело, лежащее на земле в неестественной позе, растекающуюся под ним лужу крови, обломки костей сломанного черепа и гримасу боли на лице.

«Ты снова опоздал».

«Ты должен был раньше заметить, что он стоит там».

«Ты бы мог его спасти».

Ему нужно лично это увидеть.

Пусть даже будет ещё больнее.

Но он обязан.

Охотник медленно завернул за угол четырёхэтажного дома, сглатывая подкативший к горлу ком, и поднял взгляд. Увиденное им было даже хуже того, что нарисовало его воображение: Сора упал спиной прямо на стальные прутья, торчащие из огромной бетонной плиты, и так и повис на них с запрокинутой назад головой и широко раскинутыми руками. Взгляд был устремлён в пустоту, а из рта и носа текла кровь; она же стекала по прутьям на бетонную стену. Он не двигался, не дышал. Томо видел это даже с такого расстояния.

Сора пытался допрыгнуть до соседнего дома?

Но он же должен был понимать, что не сумел бы этого сделать. Должен…

Он всё прекрасно понимал. Но и оставаться на месте, смирившись с тем, что его убьют, тоже не мог.

Ливень молотил по асфальту и крышам бешеной барабанной дробью, поглощая все прочие звуки. Вода ручьями стекала по стенам, фонарным столбам и машинам. Около бордюров образовались узкие шумные ручейки, текущие к стокам.

Железные исчезли. Ушли так же неожиданно и незаметно, как появились до этого. Охотники не спеша выходили из своих укрытий, осматриваясь. Постепенно они все приближались к тому месту, где сейчас находился Хейз, и, видя результат нападения группировок, на какое-то время забывали о собственных переломах и рваных ранах.

Томо потерял счёт времени. Кажется, первой, кто приблизился к Соре, была Грин. Она коснулась его шеи, заглянула в широко распахнутые остекленевшие глаза, а затем перевела сочувствующий взгляд на брюнета. Он никак на это не отреагировал, просто продолжал стоять на месте.

Он уже и сам знает.

Но надо держаться.

Сзади послышались знакомые девичьи вопли, и коп, пересилив себя и сцепив зубы, обернулся, а после перегородил путь своими руками. Анемон упёрлась в грудь Охотника, попробовала его обежать, но тот прижал её к себе, не позволяя подойти к Соре. Она что-то кричала навзрыд, вырывалась, стучала ладонями по плечам Охотника – одно из которых всё ещё сломано, – но тот продолжал её держать, невзирая на боль, а затем опять повернулся, не давая ей смотреть на Его труп.

Уж лучше он будет смотреть.

Он выдержит это.

Сможет.

Раньше мог…

====== Глава 41. Сигареты и План ======

Томо стал осознавать происходящее вокруг и возвращаться в реальность уже в участке. Он не помнил последние двадцать минут: как сняли мёртвое тело Ямаруты с прутьев, как брюнет передал плачущую навзрыд малышку под опеку и ответственность Эда и как он сам забрался в фургон, доехал до участка и поднялся на какой-то там этаж. Да и не особо силился вспоминать эти фрагменты, ибо перед глазами стояла совершенно другая картина.

Он почти упал на скамейку, упёрся затылком в стену и медленно скользил взглядом по снующим туда-сюда Охотникам, совершенно не соображая, чем они заняты, и почти не слыша их разговоров. В груди осело что-то тяжёлое и холодное, давящее на рёбра и не дающее вдохнуть поглубже.

Хотя, нет, кое-что всё же осталось в памяти, вклинилось в неё раскалённым металлом, выжигая остатки моральных сил на то, чтобы сохранять напускное спокойствие. Томо помнит, что фургон был лишь один и именно в нём, уложив на носилки, везли Ямаруту. Брюнет находился там вместе с Грин, смотрел на торчащие из остывающего тела Соры обрубки прутьев и на его белое, как мел, лицо. Разум протестовал, отказывался принимать его смерть как факт, пытался зацепиться за что-нибудь, что могло бы намекнуть, что парня ещё можно вытащить с того света, но спустя пятнадцать минут всё же смирился. Томо и сам испугался того, как быстро смог переварить произошедшее. Грин нависла над Ямарутой, аккуратно закрыла ему глаза и застыла, с несвойственной ей нежностью поглаживая его по волосам. Каким-то образом это действовало успокаивающе, и брюнет смог, закрыв глаза, выключить мозг, выпадая в какую-то другую вселенную и абстрагируясь от происходящего вокруг.

И вот он в участке. Мозг снова заработал, лишая возможности лгать самому себе, выдавая увиденные ранее образы.

Томо вздрогнул, только теперь заметив Ская, который чёрт его знает сколько уже времени сидит рядом с ним. Дайлер хранил молчание, зная, что слова будут неуместны, но ему в принципе сказать по поводу случившегося было нечего, – впрочем, как и всем. Он лишь искоса посмотрел на копа и, поймав на себе его ответный взгляд и поняв, что Хейз держится, поднялся и ушёл к лестнице, где толпились ещё несколько Охотников. Брюнет задержал взгляд на том месте, где минуту назад сидел министр, ибо после него на скамейке остались лежать пачка сигарет и зажигалка.

Так себе утешение, но… Стоит отдать Скаю должное – он отлично знал, что сигареты для этого парня будут лучше любых слов поддержки.

Пять дней назад...

После ночёвки у Ятсуме, долгих обсуждений и размышлений, в голове Соры действительно созрел целый План, – и если до этого планом он называл лишь свои примерные дальнейшие действия, то теперь Ямарута в самом деле знал, что нужно предпринимать и кого к этому Плану стоит подключить, чтобы тот сработал.

Первым, конечно же, был Роши, ибо с него разработка самого Плана и началась. Утром железный наведался в участок и нашёл Грин. Беловолосому пришлось рассказать обо всём, что происходило последние несколько недель, чтобы девушка понимала, с чем они имеют дело.

– Всё обстоит намного хуже, чем я думала, – выдохнула учёный, обескуражено взирая на Сору. – И железнорождённый продолжит нападать на твоих близких?

– Да, продолжит, если я к нему не присоединюсь. Или если не умру, – ухмыльнулся он зло.

– Ну, тебе и так недолго осталось, так что… Стоп, погоди, ты же не собираешься умирать раньше положенного срока?!

– Чтобы разобраться с тем, кто подорвал магазин Тода, нам нужно узнать о нём больше, потому что простыми методами его ни убить, ни поймать не получится, а значит – нам нужно время. Время – это сейчас самое важное, потому как железнорождённый продолжит нападать на моих близких до тех пор, пока я не подчинюсь ему. Мне нужно лишить его мотивации причинять вред моим знакомым, чтобы нам не пришлось беспокоиться за них больше обычного, и чтобы у нас было время на поиски информации. И тут есть два варианта: либо я присоединяюсь к железнорождённому, и тогда он прекращает нападения – но в этом случае я не смогу искать информацию, утрачу ваше и общественное доверие и вообще ситуация станет хуже, – либо я умираю.

– И как ты, умник, собрался искать информацию, будучи мёртвым?! – зло прошипела Трейн, всплеснув руками.

– Вот здесь ты мне и пригодишься.

Сейчас...

– Эй, ты какого чёрта куришь в коридоре?! Штраф за курение в здании тебя не касается, что ли?! – взревела разгневанная уборщица, размахивая своим орудием труда – шваброй. Скай мгновенно подлетел к женщине и кратко и доходчиво объяснил, чтобы она заткнулась и отстала от брюнета. Уборщица тут же изменилась в лице, глянула на Охотника, перевела взгляд на Дайлера, вздохнула и, кивнув, продолжила мыть полы.

Томо закурил всё там же, в коридоре, сидя на скамейке и скользя взглядом по помещению. Лёгкие, наполнившиеся табачным дымом, раздирало приятной болью, а голова слегка кружилась. Мышцы расслабились, позволяя немного сгорбиться и поставить локти на колени.

«Всё-таки сорвался», – мысленно вздохнул Эдисон, окидывая копа погрустневшим взглядом. Конечно, сорвался. По-другому и не могло быть. Мужчина, немного помедлив, приблизился к брюнету, поймав на себе его незаинтересованный взгляд.

– У тебя плечо сломано, – напомнил Эд, заговорив тише обычного.

– Я в курсе, – хрипло ответил Томо, выдыхая густой молочный дым, устремив взгляд куда-то перед собой.

– Надо подлатать, – продолжил мужчина, переминаясь с ноги на ногу, словно дошкольник. Он опасался случайно разозлить или окончательно добить парня.

Брюнет только кратко кивнул.

– Желательно прямо сейчас, Томо, – не унимался начальник, зацепившись взглядом за покусанные губы копа. Наверное, последний и сам не заметил, как стал кусать их.

– Лучше бы ты беспокоился за своих смертельно раненных подчинённых, – усмехнулся он.

– Ты – мой смертельно раненный подчинённый! – Эд неожиданно перешёл на повышенные тона. Томо вздрогнул, а затем ухмыльнулся, косо глянув на начальника. Парень прекрасно понял, о чём говорит мужчина. – Я не могу сейчас стоять в стороне, ты же на грани!

– О чём ты… – фыркнул было Томо, а после заметил, как сигарета дрожит у него между пальцев, и проглотил конец фразы. Пепел падал прямо на пол.

– Вся эта ситуация – это не то, к чему можно привыкнуть, а ты сталкиваешься с подобным уже во второй раз, и я беспокоюсь, – вздохнул Эд уже более сдержанно, разжав кулаки. – Я действительно беспокоюсь, потому что…

– Я не свихнусь из-за этого, не уйду в запой и не брошу работу, – резко оборвал его речь брюнет. Голос у него, в отличие от рук, не дрожал и звучал очень ровно и спокойно, и это раздражало и пугало одновременно.

На секунду Эдисон подумал, что было бы лучше, если бы коп начал психовать и ломать всё вокруг или рыдать в голос и рвать волосы на голове – так, по крайней мере, было бы ясно, что парню в самом деле больно, и ему нужна серьёзная помощь. А сейчас он выглядит – или хочет выглядеть – глыбой льда, которая уже через час забудет о смерти Соры и продолжит свой привычный ритм жизни.

Он слишком силён морально, настолько силён, что способен казаться абсолютно равнодушным. Единственное, что сейчас его выдаёт – дрожащая сигарета. И покусанные губы.

– Не забудь сходить к Грин и вылечить руку, – процедил Эд сквозь зубы, и, не дожидаясь ответа, ушёл.

За первой сигаретой последовала вторая.

Четыре дня назад...

– Роши помогает мне искать и анализировать инфу, к тому же, он единственный, кто знает, как одолеть Его, так что… – объяснял Сора, подключив к своему плану ещё и Коду, ибо пришёл к выводу, что без его помощи он может не справиться. Прервала его ворвавшаяся в лабораторию участка Грин – она вернулась с улицы кислотного тумана. Девушка метнула раздражённый взгляд в сторону Ямаруты и грозно подошла к хирургическому столу, за которым и велись объяснения. Стол принципиально использовали не по назначению: вместо мёртвых тел на нём стоял чайник, конфетница и кружки с горячим чаем, а также развёрнута плоская голограмма города.

– Пошёл ты нахер с такими просьбами! – выпалила Трейн, с грохотом ставя на стол небольшую коробку. – То напалм ему сделай, то преврати твёрдую таблетку в жидкую… Да ты охуел, парень!

– Так ты сделала это? – невозмутимо удостоверился Ямарута.

– Сделала, – выдохнула девушка уже спокойнее. – Хотя далось мне это нелегко. Я до сих пор не ложилась спать и практически ничего не ела, – нахмурилась она, вздыхая, а затем стащила из конфетницы печенюшку в форме зайца, с интересом взглянула на неё и откусила зверю голову.

Сора склонил голову к плечу, наблюдая за учёным.

– Я понять не могу, как в твоей голове родился этот План и чем ты вообще думал, но вот что хочу сказать: жидкая таблетка тебе, скорее всего, не поможет.

– Возможно, – не стал отрицать железный. – Но это же не значит, что я не должен попробовать. Иного выхода у меня нет.

– Любишь же ты всё усложнять. Ладно, запомни: спустя полчаса после твоей смерти мы уже ничего сделать не сможем, поэтому ввести в твой организм жидкую таблетку нужно будет как можно быстрее.

– Риск?

– Риск такой: в худшем случае таблетка может не подействовать. Надеюсь, ты понимаешь, что это значит, – Грин многозначительно вздёрнула левую бровь, и, получив утвердительный кивок Соры, продолжила. – Так как полчаса – это довольно долго, клетки твоего мозга начнут умирать, поэтому если оживить тебя всё же получится, есть риск, что ты не сможешь ходить, например, или разговаривать, или держать что-нибудь в руках. В общем, ты точно что-нибудь утратишь из-за этого. Возможно, это будет память.

– Но шанс того, что вам удастся меня вернуть, всё-таки есть?

– Есть, хотя он невелик. Но ты же осознаёшь, что удача не всегда будет на твоей стороне? Фортуна та ещё шлюха, – хмыкнула Трейн.

– Если шанс есть, то мне этого хватит, – пробормотал Ямарута, приставив ребро указательного пальца к губам – снова о чём-то задумался.

Учёный вздохнула, упав на стул.

– И во что ты нас всех втянул? – ядовито усмехнулась девушка, ощущая жгучий азарт вперемешку со страхом совершить ошибку.

Вопрос так и повис в воздухе, оставшись без ответа. Кода молча щёлкал семечки, будто это было его любимое лакомство, складывая шелуху на вырванный тетрадный листок.

Сейчас...

После шестой сигареты во рту пересохло настолько, что даже язык опух, и появилось желание откашляться. Томо убрал пачку сигарет в карман и поднялся, морщась от растекающихся по телу волн боли. Даже ноги переставлять было весьма болезненно, но тело упорно сопротивлялось неприятным ощущениям, подчиняясь воле своего хозяина. Парню действительно стоило подлатать плечо, ибо даже малейшее движение рукой вызывало ужасающую вспышку острой боли, а из глаз сыпались искры. Брюнет добрался до двери и дёрнул ручку, толкая от себя.

Первое, что бросилось на глаза – накрытое какой-то белой тканью тело, лежащее на металлическом столе. Желудок тут же сжался, вновь заставляя парня морщиться. Кто-то из копов прошёл мимо Томо: тоже приходил подлечиться.

Грин распутывала сплетённые между собой проводящие системы капельницы, прежде чем заметила своего нового посетителя. Она на секунду замерла, окидывая копа оценивающим взглядом, а затем ловко выудила из огромной связки одну систему. Брюнет в это время молча уселся на стул, аккуратно стянув с себя куртку и начав расстёгивать пропитавшуюся дождевой водой и кровью рубашку.

Вся процедура отняла не больше пятнадцати минут, но происходила она в гробовой тишине.

Томо глянул на прозрачный пакет с кровью, принадлежащей Соре; оставшегося количества хватит ещё на несколько человек.

– Не болит? – подала Трейн голос, разглядывая брюнета. Тот размял плечо и сухо ответил:

– Нет.

Он не торопился уходить, а Грин боялась сказать что-нибудь ещё, поэтому выжидающе молчала, продолжив распутывать системы капельниц. Томо заговорил лишь через несколько минут:

– На том столе. Это Сора?

– Да, – с облегчением выдохнула зеленоволосая, уже давно приготовившись к этому вопросу. – Хочешь посмотреть? – предположила она, а после того, как парень кивнул, положила связку обратно, подошла к металлическому столу и, немного помедлив, откинула ткань.

Томо задержал дыхание, секунд двадцать скользя взглядом по обнажённому мертвенно-бледному телу, испещрённому дырами, оставшимися от стальных прутьев, и порезами. Брюнет уткнулся лбом в край стола, выдыхая.

– Не мог он так умереть, – вяло и хрипло пробормотал он. – Ты же сам заливал про то, какой ты сильный, а в итоге умер, упав с крыши на прутья, идиот, – сказал он ещё тише, но Грин всё равно его услышала.

– Мне жаль, но… – девушка облизнула вмиг пересохшие губы. Коп выпрямился и вновь застыл, увидев появившиеся в руках Грин позвонки железного. – Это его. Один прут пробил позвоночник Соры насквозь, отломав его человеческий позвонок от искусственного, – объяснила она.

– И ты уже успела его вырезать? – мгновенно ощетинившись, прорычал коп.

– А что мне оставалось? Он ведь уже умер! – тут же стала защищаться учёный, но голос предательски дрогнул.

Он ведь уже умер.

Томо тяжело вздохнул, потерев переносицу и резко потеряв желание прессовать девушку. В этом нет смысла, потому что… Она сама только что сказала, почему.

Три дня назад...

– И ты думаешь, они не заметят? – Кода весьма скептически отнёсся конкретно к этому пункту плана Соры.

– Здесь будет такая вакханалия, что не заметят, – уверил его парень, похлопав по плечу.

А дело было так: Сивый поведал Ямаруте об убитом железном, принятым копами за одиночку. А так же о том, что за это копам придётся заплатить. Сора, недолго думая, сразу же составил пункт своего безусловно гениального Плана – умереть во время этой стычки, причём умереть правдоподобно. Ему мало просто умереть, нужно заставить и других поверить в это; ведь если он просто Даст себя убить, то это вряд ли будет похоже на правду, скорее всего, кто-нибудь что-нибудь поймёт. Гораздо легче поставить себя в безвыходную ситуацию. Он сразу же определился с тем, какой смерти себе желает (на самом деле нет, но выбор пал на самый безобидный вариант), и теперь он вместе с Кодой подготавливался к этому. Им, по Плану, нужно было установить маленькие шарики взрывчатки на одном здании так, чтобы после взрыва стена упала на внешнюю сторону, выставив стальные прутья, на которые Сора планировал красочно упасть (а точнее – прыгнуть).

Бомбы парни уже установили (проворачивать сие им пришлось рано утром, чтобы остаться незамеченными), и теперь просто осматривали улицу.

– А как ты планируешь привести железных и копов именно сюда? – задал резонный вопрос Кода. Сора как-то особенно жутко ухмыльнулся.

– Эдисон решил, что Грин, как врач, нужна на поле боя, поэтому она будет с нами. Она, по моей просьбе, предложила Эду в случае нападения в первую очередь эвакуировать людей именно из этой улицы, потому что здесь их проживает очень мало. И даже если он занервничает и забудет об этом, то план эвакуации уже составлен, поэтому остались лишь несколько пунктов.

– Вот как, – протянул Кода, удивившись, однако внешне оставаясь непоколебимым. Сора знает, что у сивого проблемы с выражением своих эмоций. – Прости, но ты тот ещё засранец.

– Это ещё почему? – возмутился беловолосый.

– Ладно – ты хочешь обмануть всех, инсценировав собственную смерть, это…

– Вообще-то я реально умру, – усмехнулся Ямарута, нахмурившись. Кода вздохнул.

– Ты понял, что я хотел сказать. В общем, это, возможно, даже забавно с одной стороны. С другой – ты хочешь, чтобы в твою смерть поверили даже тот старик и та девочка. И Томо-сан.

– Томо-сан?! Когда это он успел заработать у тебя такое уважение?!

– Когда поставил тебя на место, – сказал, как отрезал, Кода. Ямарута аж подавился, уставившись на парня широко раскрытыми глазами. – Это очевидно, ведь ты ему подчиняешься.

– Спорный вопрос… – недовольно пробубнил беловолосый себе под нос.

– Это не вопрос, – улыбнулся сивый. – Но именно по причине того, что ты хочешь сделать больно даже им, ты засранец.

– Томо на твоём месте обложил бы меня куда более изысканно сплетённым матом, – заметил Сора, усмехнувшись. – Но я по-другому не могу. Так нужно, чтобы у нас было время…

– Чтобы у них было время, ты хотел сказать? – поправил его сивый.

«Чтобы у них было время на возможность существовать в этом городе без угрозы для их жизней».

Ямарута закатил глаза, пихая парня локтем в бок.

– Вылези из моей головы, а то ударю.

Сейчас...

Как славно, что даже в участке есть раздевалка и душ, пусть ими здесь особо никто и не пользуется. В данный момент они пригодились, по крайней мере, Томо. Он стянул с себя рваную сырую одежду и отправил её в мусорку, а затем направился в общий душ, благо в помещении больше никого не оказалось. Парень выкрутил краны до упора и встал под ледяные струи воды, медленно, но верно превращающиеся в тёплые. Тело и разум слегка остыли, проясняя скачущие, словно блохи, мысли.

Стоять под холодной водой было куда приятнее. Томо открыл глаза и только теперь заметил улыбающийся смайлик на кафельной стене, нарисованный зубной пастой. Копу впервые осознанно захотелось ударить стену. И словно бы насмехающийся над ним долбанный смайлик.

В металлическом шкафчике нашлись джинсы, чёрная футболка и тёмно-синяя толстовка. Брюнет натянул одежду на себя, закатал рукава толстовки до локтя, а затем зло цокнул языком и обратно расправил их.

Это не нервное. Просто Сора свой дебильный свитшот носил точно так же.

Об этом беловолосом болване теперь напоминает каждая вещь и каждый звук, любое слово и любое собственное действие.

Томо раздражённо захлопнул дверцу и покинул раздевалку, сунув руки в карманы толстовки – свои привычки тоже выводили из равновесия, но расставаться ещё и с ними парень не хотел. А некоторые привычки пришлось даже вернуть, – например, курение. Брюнет покинул здание полицейского участка и даже не заметил, как подкурил сигарету и сделал первую затяжку, а после того, как заметил, особо не удивился. Ноги сами вели по знакомым улицам, явно собираясь привести Охотника туда, где он добьёт себя окончательно.

Коп не хотел признаваться даже самому себе, но всё же, он и сам думал, что было бы лучше, если бы он, например, разрыдался из-за этой утраты. Но он не мог. И не мог, похоже, на физическом уровне.

Два дня назад...

– Сделать из твёрдой таблетки жидкую ты смогла, но мы её не проверяли, ведь так? – как бы невзначай удостоверился Роши, подпирая щёку кулаком. Сора и Грин тут же метнули свои взгляды на него, а Кода и так буравил его заинтересованным выражением глаз уже добрых полчаса, пряча губы за кружкой чая.

– Точно, надо бы проверить, – хмыкнула девушка, смотря теперь на Ямаруту. Тот пожал плечами в ответ и, окинув лабораторию взглядом и приметив на столе новенький скальпель, схватил его и резанул вдоль своей левой руки. На пол тут же хлынула кровь, а белобрысый лишь поморщился от боли. – Ты! Ты предупредить, что ли, не мог, ебанутый, блять, господи, нахуй, пиздец! – на одном дыхании выдала Трейн, судорожно бросившись искать ампулу с жидкой таблеткой на соседнем столе.

– И как ты себе это представляешь? «Так, всем стоять – не двигаться, щас буду себе вены вскрывать, вы только не орите слишком громко!»

– Закрой рот, одноклеточное, – зло прошипела Грин, вкалывая содержимое ампулы в вену Соры.

– Говоришь прямо как Томо, – ухмыльнулся он. Рана стала затягиваться. – О, работает!

– Супер, – без энтузиазма фыркнула учёный, падая на стул.

Кода даже не повернул голову в их сторону, всё ещё взирая на очкарика, а тот, в свою очередь, терпеливо сносил странное поведение малознакомого железного, стараясь на него вообще не смотреть.

– Мм, а как вы собираетесь влить Соре жидкую таблетку, если, когда он умрёт, кровь по его организму циркулировать не будет? – деловито поинтересовался шатен, вновь ввергая этих двоих в минутное отчаяние.

– Нам в этом поможет специальный аппарат искусственного кровообращения, – разорвала тишину Грин. – Главное, чтобы из Соры вся кровь не вытекла, иначе провернуть это будет очень нелегко, а точнее – практически невозможно.

 – А почему на всё про всё лишь полчаса? – не мог уняться очкарик.

Кода шумно отхлебнул чай, всё ещё буравя паренька взглядом. Сивый всегда проявлял поразительную наблюдательность и при этом совершенно её не скрывал, ибо даже Сора, его учитель, не мог забраться парню в голову и понять, что за удивительные мыслительные процессы в ней происходят. Сейчас Кода ожидал услышать от Ятсуме те вопросы, которые, как ему казалось, логично услышать именно от него – парень уже давно заметил, что шатен до ужаса любопытный, – или какие-нибудь невообразимые предложения, способные помочь плану Ямаруты стать идеальным и избавиться от дыр.

– Потому что искусственные нервы железных после смерти носителя живут именно столько. В них всегда сохраняются остатки вещества из таблетки, и этих остатков хватит, чтобы ненадолго запустить сердце и мозг – нужно лишь помочь этим остаткам добраться до мозга. После этого кровь начнёт циркулировать по организму естественным образом, а жидкая таблетка сможет попасть в позвонки, разделиться на дозы и направиться в мозг, чтобы залечить полученные Сорой раны, – ответила раньше, чем подумала, Трейн, даже не моргнув. Роши протянул удивлённое: «А-а-а», – и добавил:

– Совру, если скажу, что догадывался.

– Но мне кажется, что моя смерть при таком раскладе всё равно не будет выглядеть достаточно достоверно, – вздохнул Ямарута, закидывая в рот конфету.

– Пол мне от своей крови отмой, камикадзе хуев, – фыркнула Грин.

– Я могу сделать нечто похожее на твои позвонки, – выдал вдруг Ятсуме, вновь привлекая к себе внимание. – Ну, корпус у меня точно получится сделать, а внутреннее устройство я постараюсь смастерить хотя бы похожим на настоящее. Работать оно, конечно, не будет, но хотя бы выглядеть…

– Отличная идея! Только заставь Сору упасть на прутья именно спиной и именно позвоночником, тогда эта авантюра, может, и сработает, – саркастично отозвалась учёный, всплеснув руками.

– Главное, чтобы хотя бы один прут проткнул его в нужной области на спине или животе, этого будет вполне достаточно.

– А я могу ебануть сальтуху во время прыжка?!

– НЕТ! – хором ответили железному. Но Кода, разумеется, молчал.

– А если кто-нибудь захочет присутствовать при вскрытии тела Соры, что тогда? – продолжила Грин.

– Ну… Мы можем подменить его тело…

– Это как?

– Найти труп какого-нибудь максимально похожего на него парня… покрасить ему волосы, лицо подправить…, а когда привезут тело, повторить на трупе двойника те же раны, что и у Соры, и выдать за него, – развёл руками очкарик, сам не слишком-то веря, что подобное предложение уместно.

– Ты хоть понимаешь, что всё это нужно делать очень, ну вот прям Очень быстро?

– Понимаю.

– И как ты будешь повторять раны? Лично у меня нет опыта в ломке костей жмурикам и их протыкании прутьями, раз уж на то пошло, – Грин даже передёрнуло.

– С этим я могу помочь, – заговорил, наконец, сивый, едва заметно улыбаясь.

Сейчас...

Дверь с табличкой «закрыто»; помещение, скрытое за жалюзи. И ни звука изнутри. Абсолютная тишина. Хотя… нет. Слышатся щелчки старых настенных часов. Они выдержали взрыв? Или тем, кто отстраивал этот дом, сказали найти и повесить точно такие же? Вопрос, кажется, так и останется без ответа.

Томо без труда расправился с замком и пробрался внутрь заведения Тода, окидывая взглядом пустой зал. Даже диваны и столы выглядели как те, что стояли до этого. Барный стол, видимо, остался прежний, ибо на нём виднелись едва заметные ссадины, – а на новом предмете мебели это вызвало бы вопросы. Парень медленно, почти крадясь, направлялся в комнату Ямаруты. Та наверняка осталась нетронутой взрывом.

Кровать всё та же, стоит на том же месте, что и раньше – только одеяло мятое; и тумбочка на своём месте, и стол. Брюнет, немного подумав, вернулся в зал, стащил со стола пепельницу, зашёл обратно в комнату и упал на кровать, расположив небольшую стеклянную посудину у себя на груди. Очередная сигарета кончилась слишком уж быстро, поэтому Томо взялся за следующую. Он пытался переосмыслить, сопоставить факты, понять. Просто… почему-то всё это не укладывалось в голове. Верить не хотелось – но он верил, ведь он сам видел труп и позвонки.

Сколько он здесь проторчал – трудно сказать. Коп успел даже нашарить под подушкой ноутбук и включить его. Этим он никакую цель не преследовал, но руки сами потянулись к этому, так что, почему бы и нет. Сора возразить уже не сможет.

Ничего интересного на ноутбуке не нашлось, хотя Охотник впервые понял, что он немного сталкер; он залез даже в историю браузера, пусть и не ожидал увидеть там что-либо интересное. Высвечивался какой-то бред, вроде «Куда постоянно девается второй носок?» и «Можно ли затрахать человека до транзиторной глобальной амнезии?» (Томо перешёл по ссылке и понял, что Да, можно), или новостные ленты и записи телепередач. Тогда он заглянул в последнюю показавшуюся интересной папку и обнаружил там всего один файл, и открыл его раньше, чем успел подумать об этом.

– Вот говноед, – сорвалось с губ брюнета совершенно беззлобно. Файлом оказалась картинка хреново нарисованного человечка, и Томо лишь по кривой подписи «Злой полицейский – бака!» понял, что Ямарута пытался нарисовать именно его.

Ноут полетел в дальний угол кровати. Вверх к потолку вновь поднимались кольца сигаретного дыма.

Один день назад...

– Представляю, как взбесится железнорождённый, – вдохновлёно хмыкнул Роши, уперев руки в бока.

– Главное, чтобы он от вас отстал на это время, – монотонно пробормотал Ямарута, смахивая чёлку набок, но та тут же вернулась в прежнее положение. – И проследите за тем, чтобы первый час после моей смерти все были здесь, мало ли что может случиться…

– Нам следует особенно внимательно приглядывать за Томо, – вступила в диалог Грин.

– А когда Сора очнётся, – Кода не сказал «если», потому что был уверен, что План сработает в точности как надо, – что вы будете делать в первую очередь? И что – он?

– Так как, вероятнее всего, очнётся он уже с отклонениями, то нужно будет его спрятать, а затем доставить ко мне домой, там-то его точно никто не найдёт, – ухмыльнулась девушка, перекатывая по губам зубочистку. – А затем, когда этот злоебучий день подойдёт к концу, нужно будет понять, чего же Сора лишился и, по возможности, помочь ему это вернуть. Скажем, разучится ходить или говорить – придётся учить, и, хуй знает, получится ли у нас это вообще.

– Жесть какая… – Роши передёрнуло. – Оно действительно того стоит? – почти пропищал он, оборачиваясь на Ямаруту, но, в принципе, зная ответ. Беловолосый в его сторону даже не посмотрел, продолжая гравировать собственный номер на созданных Ятсуме позвонках.

– Стоит.

– Я так и думал, – вздохнул очкарик.

Обсуждения плана плавно перетекли во взаимные подшучивания и лёгкие подначки, вот только они быстро закончились, ибо Сора, в приступе смеха, сильно закашлялся – причём кашлял он так долго, что Грин забеспокоилась. Она спешно налила воды в стакан и всунула его в ладонь парня. Тот, убирая вторую руку от рта, сделал два жадных глотка и смог вдохнуть полной грудью, остановив раздражающий и становящийся болезненным приступ.

– Сора, – окликнула его Трейн, а затем схватила его за левую ладонь – ту, которой парень прикрывал рот, – это же кровь…