Текст книги "Железное небо (СИ)"

Автор книги: Dammer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 57 (всего у книги 76 страниц)

– Я бы на твоём месте разговаривал более уважительно, – Томо полоснул по парню взглядом, словно ножом, и тот сразу притих. Но ненадолго.

– Слышишь, ты! Развяжи меня, или я убью тебя!

– Да-а-а? А как ты собираешься это сделать? – издевательски протянул брюнет.

– Я!.. – Дайк попытался воспользоваться хвостами, но когда спустя восемь попыток понял, что они неактивны, то взбесился ещё больше и стал метаться по полу, крича и разбрасываясь оскорблениями в адрес копа.

– Угомонись, иначе я тебя заставлю это сделать, – спокойно предупредил Томо, отпивая кофе.

– Отвали! Ты! Грёбанный!.. Сними с меня эту хрень!

– И не подумаю.

– Я убью тебя!

– Обязательно.

– Убью-убью-убью-убью-убью!!!

– Я это уже слышал.

– Что ты удумал?! Хочешь поиздеваться надо мной?!

– И чего же я жду, интересно? – саркастично хмыкнул Охотник.

– Я… не знаю… А чего ты ждёшь? – остыл вдруг подросток, воззрившись на копа. Тот закатил глаза.

– Лежи спокойно и помалкивай, тогда у тебя не будет ещё больших проблем, – посоветовал он.

– Каких ещё проблем?.. – испугался Дайк.

– «Больших», я же так выразился? – ехидно удостоверился Томо, ловя этот испуг в голосе парня.

– И что ты собрался делать со мной теперь? – подозрительно протянул Дайк, прищурившись.

– В участок отведу.

– Что? ЧТО? Нет! Не надо! Отпусти меня!

– Ты сам нарвался, я предлагал тебе уйти, но ты не захотел, – развёл руками Охотник.

– Я… я не подумал! Я не хочу в участок… Слушай… ну отпусти… пожалуйста…

До подростка только сейчас дошло, что стальных челюстей на его лице нет, и его паника лишь усилилась, ведь их он тоже надеть пока что не мог.

– Отпусти, ну… Меня ведь убьют… Если не в группировке из-за того, что я пришёл с пустыми руками, то в участке…

– В полиции тебе найдут применение получше, – хмыкнул коп.

– Не надо! Давай договоримся, а? Я больше не приду к тебе. Честно. Правда! – затараторил Дайк. – Сделаю что угодно! Ну? Проси чего хочешь!

Томо усмехнулся, но не ответил.

– А хочешь… я могу тебе отсосать?

Услышав столь дерзкое предложение, Томо вновь вернул взгляд подростку, вздёрнув левую бровь, и этот взгляд говорил: «Дебил, что ли?». А затем пришло осознание того, что Дайк, очевидно, сталкивался в тюрьме с подобного рода «сделками». Продавал себя за еду или сигареты, или за ещё что-нибудь… Он же тогда был даже младше Соры, неужели его тоже кто-то развратил? Если и так – а это, скорее всего, именно так, – то это отвратительно. И даже грустно.

– Откажусь, спасибо.

– Я правда могу!

– Не сомневаюсь.

– Скажи, чего ты хочешь, и я сделаю, но только дай мне потом уйти… Прошу тебя… Я не хочу умирать…

– Ты и не умрёшь. Не в ближайшее время, – строго проговорил Охотник, поднимаясь со своего места и подходя к напуганному Дайку, и начиная разматывать на нём цепь. – Будешь меня слушаться – и всё будет хорошо. Понял?

– Но…

– Ты меня понял? – повторил он, чеканя каждое слово.

– Понял… – буркнул Дайк обречённо.

– Замечательно, – хлопнул его по плечу Томо, а затем помог подняться на ноги. Запястья Дайка всё ещё были скованны наручниками, но теперь от них тянулась та самая цепь, которую брюнет крепко намотал на кулак протеза. – А теперь топай к выходу.

– Я не хочу в участок! – вновь начал брыкаться парень. Томо несильно ударил его ребром ладони и сказал уже более громко и раздражённо:

– Или ты идёшь сам, или я вызову труповозку.

Дайк почти пропищал:

– Зачем труповозку?.. Тут же нет трупов…

– Сейчас будет!

Больше Томо повторять не пришлось.

====== Глава 54. Мальчишка из седьмого отсека ======

– Ты меня задрал уже! Я не буду с тобой сюсюкаться! Продолжишь в том же духе, и я тебя пристрелю нахрен, чтоб не мучился! – послышалось злое шипение Томо, буквально толкающего несносного подростка, отказывающегося идти в участок добровольно, вперёд. Прохожие изредка озирались на звуки, но ничего необычного, по их мнению, не происходило, и они продолжали следовать по своим делам, лишь обходя стороной странный шумный дуэт.

– Я! Не! Хочу! Туда! – повторил Дайк, безуспешно пытаясь освободиться от наручников. – Отпусти меня!

– Мы уже почти на месте, поздно ты спохватился, – фыркнул коп недовольно, дёргая цепь на себя, идя вперёд и заставляя парня шагать вслед за ним.

– Сбежать никогда не поздно!!!

– И тем не менее у тебя это сделать уже не получится, – разрушил его настрой брюнет.

– Получится! Ещё как получится, вот увидишь! – не переставая кричать, возразил Дайк. – Из тюрьмы сбежал, сбегу и от тебя!

– А тебе не от меня сбегать надо.

– А от кого?

Похоже, Дайк всегда очень резко остывал и становился менее уверенным в себе, когда слышал какую-то недосказанность. Она его пугала.

– Увидишь, – сухо бросил коп, поднимаясь по лестнице на крыльцо участка. Подросток следовал за ним на ватных ногах, пугливо озираясь и забывая моргать. Он понятия не имел, чего ему стоит ожидать. Быть может, над ним снова начнут издеваться, как тогда, в «дырах»? Посадят на цепь и будут плевать в лицо, или насиловать и прижигать сигареты ко лбу. Или бросят на опыты? И каждый день парню придётся вновь и вновь ощущать, как его тело изнывает от нестерпимой боли, а потом, как крохи таблетки едва заживляют его раны, чтобы он не умер и служил «науке» дальше, до тех пор, пока его позвонки не сгниют. Или же полицейские просто бросят его куда-нибудь, приковав к цепям, запрут и навсегда оставят гнить в одиночестве? Пока смерть не соизволит прийти к нему. Или…

Первое, что увидел Дайк, оказавшись внутри здания, его даже несколько успокоило: девушка-охранник, с виду не способная драться, просто стоит около будки и приветливо улыбается брюнету, сопровождающему железного подростка. Кажется, она «улову» копа не удивлена. Следом в коридоре промелькнула ещё одна девушка с токсично-зелёными длинными волосами: она выплюнула зубочистку в мусорку и быстрым шагом отправилась куда-то вглубь одного из помещений. Со стороны правого коридора, где находилось множество дверей, донёсся приглушённый мужской смех. Не так уж и страшно. Дайк полагал, что его встретят десятки Охотников, которые будут стоять на входе и отпускать злые шутки в сторону парня, пока его вели бы куда-нибудь из тех мест, что он представлял.

– Куда мы идём? – непривычно высоким голосом поинтересовался подросток, подняв глаза на Томо, заводящего его в лифт и жмущего на одну из десятков кнопок на панели.

– В место, где тебе придётся какое-то время пожить, – размыто ответил Охотник, намекая на Песочницу подземных этажей.

– И что со мной… будут делать?..

– Это уже не мне решать.

– Но… я… – Дайк не мог подобрать слов, чтобы выразить свой протест правильно.

Томо бросил на него косой взгляд и, заметив, что парнишка побледнел от страха, подумал о том, что тот всё ещё ребёнок, и с ним можно бы было вести себя чуть-чуть мягче.

Или не стоит этого делать? Вряд ли он успел убить кого-нибудь до тюрьмы, хотя после неё он, очевидно, этим промышлял. Но куда мог пойти такой молодой железный, оказавшийся на свободе, но без семьи, крыши над головой и денег? Только к Альфе. Ему приходилось выживать таким образом. И, возможно, его можно переучить, если очень постараться.

Правда его дрянной непослушный характер уже даёт о себе знать.

– Сколько тебе лет? – поинтересовался брюнет, посмотрев в серо-голубые глаза Дайка.

– Скоро будет семнадцать, а что? – чуть расслабился тот.

«Ему было примерно пять лет тогда. Он точно не участвовал в зачистке, это хорошо», – мелькнула мысль в голове Охотника.

– Мне нужно рассказать о том, что произошло, тому, кто будет решать твою судьбу. Если он сочтёт нужным убить тебя или бросить на опыты – что ж, с этим ничего не поделать, – не стал ходить вокруг да около Томо. – Но если он решит, что тебя можно перевоспитать, то тебе придётся что-нибудь сделать со своим поведением. Никто здесь не станет жалеть тебя только потому, что ты ребёнок и натерпелся всякого в тюрьме. Мы все через многое прошли, и ты не особенный. Поэтому… надейся на худшее.

– Я-я понял, – пробормотал Дайк, вроде бы и приободрившись, но вроде бы и расстроившись одновременно. Он не понял, что коп пытается быть с ним помягче, хоть и сказал, что никто этого здесь делать не станет.

Томо привёл подростка в Песочницу и с помощью ещё трёх коллег Дайка, снова начавшего сопротивляться, заковали в цепи. Когда-то в этих же цепях находился и Сора, но Дайк об этом не знал. Он сверлил брюнета взглядом, смахнув рыжую чёлку набок и зло засопев себе под нос. Один из Охотников остался рядом с парнем, чтобы проследить за тем, что тот не попытается причинить себе вред, дабы сбежать, и не сделает ещё чего поглупее. А вскоре в Песочнице появился и Скай. Сначала он бесцеремонно приблизился к мгновенно ощетинившемуся железному, присел перед ним на корточки и бесстрашно схватил парня за подбородок, грубо поворачивая его лицо к себе и рассматривая, а затем поднялся и вернулся к выходу, где стоял Томо.

– Итак, я слушаю, – махнул Скай ладонью.

– Он припёрся ко мне домой, появился будто из ниоткуда и напал. Я смог отбиться, но драться пришлось прямо в квартире, так что ущерб ты мне возместишь, – ухмыльнулся брюнет. А вот Дайлер как-то погрустнел и вздохнул.

– Да-да…

– Покоцал меня, гадёныш, – нахмурился Томо, приподняв руку и продемонстрировав министру зашитый продольный порез на предплечье. – Зовут Дайк, третья группировка с численностью до тридцати железных, Альфа – Глот, людоед.

– Не хило, – хмыкнул Скай, сложив руки на груди. – Грин тебя сейчас подлечит, – сказал он как-то отстранённо, оглядываясь в поиске нежелательных слушателей, а затем чуть тише добавил:

– Скоро младшую дочку Ятсуме кремируют… Скоро – в смысле, через пару часов. Поэтому я дал Роши три выходных, пусть с семьёй будет. Постарайся его как можно меньше дёргать по работе, а то Тамия подумывает через суд решать вопрос, будет ли парень вообще здесь работать дальше или нет.

– Всё так серьёзно?

– Она за него боится и основания у неё есть, – пожал плечами Скай. – Но мы с ним разговаривали, он хочет продолжать работать здесь, проблема лишь в безопасности, в которой я уже, честно говоря, и сам не уверен, а Тамия и подавно…

– Не думал, что когда-нибудь услышу подобные слова от министра безопасности, – ехидно выплюнул Томо, намеренно поддевая красноволосого.

– Да пошёл ты, – отмахнулся тот, ни капли не обидевшись. – В общем, ты меня понял. А теперь иди, с этим… Дайком?.. я пообщаюсь с глазу на глаз.

– Он та ещё заноза в заднице, – предупредил коп, хмыкнув.

– Кстати о занозах в заднице…

– Только не говори, что у тебя в жопе бревно застряло? – саркастично отозвался брюнет.

– Ага. Бревно. Дерево, нахуй, – фыркнул Дайлер, не слишком-то поддаваясь на провокации.

– Не завидую я твоему проктологу, – продолжил глумиться Охотник.

– Да я о твоей занозе говорю, кретин, – огрызнулся Скай, а затем остыл, увидев, как напрягся Томо, тут же прекратив пошучивать. – Он пропал.

– Что? Как это «пропал»? Взял и исчез, что ли?

– Это было похоже именно на то, о чём ты говоришь, – озадаченно выдохнул министр, отводя взгляд в сторону. – Он действительно просто взял… и исчез.

Томо нервно сглотнул, видя, что Скай и сам немного растерян, и чувствуя, как протез руки начинает болезненно ныть после этих слов.

– Я не хотел тебе говорить, потому что думал, что мы легко его отследим по камерам или телефону, но его телефон нашли на перекрёстке, и ни одна камера не засекла его нигде после того, как он на этом перекрёстке остановился в ожидании зелёного света. Я даже лично проверял записи… несколько раз…

Томо закрыл глаза и глубоко вдохнул, подавляя нарастающее беспокойство, чтобы оставить голову свежей от эмоций и думать трезво, а затем вновь посмотрел на Ская и медленно выдохнул.

–…его нигде нет. Совсем.

– Какие-то странные погодные условия… – хмыкнул Сора, стоя на границе между тонким слоем снега на земле и песком, с которого начиналась бескрайняя пустыня. Парень обернулся и глянул на куст, растущий под толстым деревом. Небольшие зелёные листья покрывала тонкая корочка льда, блестящего в лучах солнца, свет которого падал сквозь густую листву высоких деревьев. Сора глянул на другой куст, находящийся впереди него, и обнаружил, что на нём никакого льда не было. И чем ближе растения находились к песку, тем меньше они были покрыты снегом. Ни о каком морозе и речи не шло, но находиться здесь достаточно прохладно. Ямарута переступил границу, шагнув на песок, и, привыкнув к более высокой температуре поверхности, на которую он встал, отправился вперёд.

Чем дальше Сора заходил в пустыню, тем жарче там становилось. Раскалённый воздух «плыл» вдалеке, а вокруг парня стояла абсолютная, непривычная тишина. Потоки прохладного воздуха едва взлохмачивали железному волосы и тут же стихали, а на их место возвращался невероятный жар. Под свитшотом вдоль спины беловолосого стекали капельки пота, шапку он уже давно нёс в руке, а рукава снова закатал, надеясь поймать кожей хотя бы самый слабый порыв ветра. Солнце безжалостно разогревало это место, словно огромную духовку, заставляя кипеть кровь любого живого существа, решившего сунуться в пустыню.

Парень добирался до места, с которого можно бы было разглядеть то, куда он направляется, двое суток. Не останавливаясь, не делая передышек. За это время у него дважды текла кровь из носа; трижды парень задыхался от кашля, вызванного отравлением организма отказывающими в работе позвонками. Железный не взял с собой ни еды, ни воды, и очень хотел спать, но желание добраться Туда было сильнее. По крайней мере, ночью в пустыне было достаточно прохладно, и идти становилось намного легче. А уже следующим утром на горизонте замаячил знакомый расплывчатый силуэт комплекса зданий. Увидев его, Сора судорожно выдохнул, на секунду остановившись, и, взяв себя в руки, вновь зашагал вперёд. Передвигать ноги становилось всё тяжелее; в кеды, подошва которых не слабо нагрелась, уже набился песок, а из-за жары силы будто испарялись вместе с потом.

Ямарута остановился около высокого забора из сетки Рабицы, обнесённого поверху колючей проволокой. Когда-то этот забор был под напряжением, а теперь он всего лишь дополняет общую картину развалин и руин. Сора прошёл через открытые настежь ворота, оказываясь на территории тюрьмы, и прошёл мимо ещё одного такого же забора. Видимо, люди даже и не допускали мысль о том, что железные могут сбежать, поэтому над защитой тюрьмы не слишком заморачивались. Хотя, по идее, раньше вдоль этих заборов через каждые пятнадцать метров стояли вооружённые охранники, в любую минуту готовые сообщить о незаконном проникновении, нападении или – боже упаси – беглеце. И был пост, который Сора уже миновал. Там не было ничего интересного: обычная будка, внутри которой был лишь уже разломанный железными и временем стол, компьютер, небольшой старый холодильник и какое-то барахло.

Чем ближе Сора подходил к главному входу, тем сильнее начинал нервничать и озираться по сторонам. Всё это время он шёл спокойно, не думая о том, что его может кто-то преследовать – ведь он достаточно ловко обманул всех, кто за ним наблюдал, – но сейчас ощущение чужого присутствия вернулось. Возможно, это вызвано воспоминаниями об этом месте, вспыхнувшими ещё в тот момент, когда Сора только Подумал о том, чтобы прийти сюда. А теперь этих воспоминаний становилось всё больше; они выталкивали друг друга, мелькая в памяти быстрыми урывками, исчезали на короткий миг и снова появлялись.

Здание с главным входом отбрасывало длинную широкую тень, и когда парень скрылся в ней от солнца, то ощутил приятную прохладу. Но стоило ему вспомнить, где он находится, и эта прохлада стала казаться ему материализовавшимся страхом, исходящим от самого Соры. В горле вдруг пересохло, в ушах зазвенело, а ноги будто стали ватными, но железный, пересилив себя и свои опасения, всё-таки зашёл внутрь.

– Я не предам моего Альфу!

– Даже с учётом того, что он относится к тебе, как к мусору? И едва ли хоть пальцем пошевелит, чтобы спасти тебя? – с издёвкой хмыкнул Скай, изогнув бровь.

– Даже… даже если и так! – заявил Дайк уже не слишком уверенно, что от министра, естественно, не ускользнуло. – Я просто должен… сделать что-нибудь, что его сильно порадует… и тогда он точно будет мной доволен!

– Собачья преданность, – покачал головой Дайлер, цокнув языком. – Раз ты не хочешь рассказывать это мне, то, может быть, расскажешь другому железному? – подмигнул он подростку. Тот поёжился и слегка побледнел.

– Что? Какому?..

– Кода, – позвал Скай, едва повысив голос, не отрывая взгляд от парнишки. Тот уставился на выход, из которого показался сивый.

– Ко… да?.. – не моргая, просипел Дайк.

– О, вы знакомы? Так даже лучше, – весело усмехнулся Скай. Когда Кода подошёл к нему достаточно близко, министр ободряюще хлопнул его по спине и расплылся в злой ухмылке, вернув взгляд Дайку. – Попробуем выяснить всё у тебя через него. Кода, сможешь?

Железный около минуты молча обдумывал вопрос Дайлера и всю сложившуюся ситуацию в принципе, прежде чем, сверля Дайка недобрым взглядом, холодно поинтересовался:

– Какие запреты?

– Не убивай.

– Понял.

– Полагаю, это «да»? – убедился Скай.

– Верно, – кивнул он, переводя взгляд на мужчину. – Это отличный шанс побыть в шкуре преподавателя, – сухо улыбнулся Кода, издав какой-то на редкость неприятный и даже злой смешок. Догадаться, что имел ввиду сивый, оказалось не сложно.

– Развлекайся, – махнул Дайлер ладонью, отступая к выходу и собираясь оттуда наблюдать за тем, что будет происходить дальше.

Кода медленно перевёл взгляд на дрожащего от страха подростка, разминая пальцы опущенных рук и хрустя костяшками. Дайк дёрнулся, звякнув цепями, и, поняв, что отступать некуда, посмотрел сивому прямо в глаза.

– Э-эй, Ко…

– Дайк, – резко оборвал старший железный, резанув по ушам подростка своим холодным и твёрдым тоном. – Дайк из седьмого отсека? Это же ты? – склонил он голову вбок. Седьмой отсек – это седьмая «дыра», камера, в которой находился один из заключённых железных, и им был Дайк. Коде в своё время охранники тюрьмы уделяли очень много внимания, а если точнее – в два раза больше, чем следовало. Через три года после заточения количество пыток и опытов увеличилось ровно в двое, и парень никак не мог найти этому объяснение. Сначала он подумал, что норматив увеличился для всех, но, подружившись с одним из надзирателей, Кода выяснил, что каждый железный получает индивидуальное количество «развлечений». Сивый всегда вёл себя хорошо, не причинял вреда надзирателям, что бы они ни делали, и отличался своим неконфликтным характером, но всё равно ему сильно доставалось, когда дело доходило до опытов или банальных пыток. «Нравлюсь им, может», – подумал он тогда. Спустя ещё несколько лет, кто-то из работников рассказал Коде о том, что в соседнем, седьмом, отсеке находится ребёнок – мальчишка по имени Дайк. И так как у парочки надзирателей взыграла совесть из-за избиения ребёнка, а другим сам Дайк предложил договориться и заключить сделку, вместо этого мальчика стали терзать Коду. Постоянно это делать, конечно же, не получалось, ведь иначе начальство что-нибудь бы заподозрило, и тогда тех палачей в лучшем случае убили бы. Но информация о сделках не всплыла наружу, зато дошла до Коды. И он запомнил имя того, кто так опрометчиво предлагал пытать своего соседа.

– Д-да… я просто… Эй, ты же не хочешь…? Я не специально, Кода! – торопливо забормотал парнишка, в ужасе глядя на того, кого подставлял около шести лет. – Ты же… Братан, ты же сам знаешь… как приходилось выживать и… Я не хотел!

Скай заинтересованно наблюдал за развивающимся диалогом, мысленно отмечая, что Кода, похоже, зол. И не просто зол. Очень, очень сильно зол. Парень вёл себя сдержанно, но исходящая от него аура опасности заставила вздрогнуть даже министра, а что же тогда творилось внутри Дайка вообще представить сложно, ведь именно он – причина этой злобы.

– Бро, прости, правда! Ну я же не знал!.. Я…

– Дайк, – так же холодно заговорил сивый, испепеляя напуганного подростка взглядом, – хочешь неприятностей?

Кода избивал подростка полтора часа. Он не использовал ничего, кроме собственных кулаков, лишь иногда награждая Дайка ударами коленом в челюсть или же пинками в грудь. К тому моменту рыжий уже мог использовать железо, но так как хвосты приковали к земле, ему даже пытаться пошевелить ими было бесполезно, а стальные челюсти слабо защищали его лицо от мощных ударов. Кода превратил физиономию подростка в кровавое месиво: левый глаз Дайка стал красным из-за лопнувших в нём капилляров и терялся под опухшими тёмно-синими веками; нос парня буквально вошёл внутрь черепной коробки, не переставая кровоточить, из-за чего подросток выдувал им кровавые пузыри. Местами кости черепа потрескались, доставляя невероятную боль, а удары сивого продолжали сыпаться, словно конфетти из хлопушки. Дайк чувствовал, как при малейшем движении два сломанных ребра впиваются ему в лёгкое, заставляя парня болезненно хрипеть. В ушах стоял нескончаемый звон, перед глазами всё двоилось. До этого он пытался кричать и вырываться, просить прощения у Коды, но тот был непреклонен. И никто из Охотников не стал ему препятствовать, понимая, что происходящее – результат из прошлого.

Сивый наконец-то остыл и присел на корточки, переводя дыхание. Избиение кого-либо – всегда энергозатратное дело. Дайк поднял поплывший взгляд на старшего железного и хрипло усмехнулся, не замечая вязкую кровавую слюну, стекающую по его собственному подбородку.

– Всё? Отомстил? Ты… счастлив?

– Более чем, – фыркнул Кода, подняв голову и столкнувшись с парнишкой взглядом. – Теперь с тобой можно работать.

– Думаешь, что после… этого я что-нибудь тебе… скажу, братан? – вновь усмехнулся Дайк. – Ты ошибаешься! – зло рявкнул он, вильнув прикованными хвостами.

Кода, продолжая сидеть перед подростком на корточках, поставил локти на колени и склонил голову вбок, всматриваясь в глаза Дайка нечитаемым взглядом. Рыжий потерял весь свой пыл, когда заметил за спиной сивого медленно вздымающиеся вверх хвосты, изящно изгибающиеся в воздухе. Те двигались плавно до тех пор, пока не оказались над головой своего хозяина, а затем резко нацелились на Дайка, словно стрелы.

– Хватит строить из себя крутого, ты еле держишься, – констатировал сивый.

– Это я-то из себя… что-то строю?! Посмотри на себя! – сплюнув кровь, прохрипел подросток. – Ты такой же, как и я… тоже железный… мы оба были в тюрьме, но… так получилось, что я смог дого… договориться с… охранниками. Кто ж виноват в том, что тебе… не повезло?

– Ты виноват. Мы с тобой не знакомы, но ты испугался меня сразу же, как увидел, и начал извиняться. Это означает, что ты был в курсе, на кого натравлял надзирателей, когда пытался избежать пыток и опытов, но наивно полагал, что я об этом не узнаю, – нахмурился Кода, а затем резко вдолбил все четыре хвоста в песок позади себя, подняв облако пыли. Из-за неожиданного глухого звука удара Дайк пугливо сжался, подумав, что парень снова начнёт вымещать на нём злость. – Что ж… Я уже дал тебе понять, что думаю о твоём поступке, – хмыкнул Кода, разглядывая нанесённые подростку увечья.

– И что?..

– Больше мы к этому разговору не вернёмся. Нет смысла. Но запомни… Мы с тобой совершенно ничем не похожи, – почти прорычал сивый с несвойственной ему агрессией. Скай, слушая это, не уставал удивлённо пялиться на железного; у него и в мыслях не было, что Коду могло что-то так сильно вывести из себя.

– Это почему же мы не похожи? Мы прошли всё…

– Ты, – резко перебил его сивый, – не прошёл и части того ада, что пришлось пройти тем железным, что старше тебя. Ты успел только реабилитацию пройти, а затем большую часть из нас попросту убили, а оставшихся заперли в «дырах»! – возмущённо выкрикнул парень, сжимая кулаки и сдерживаясь, чтобы не отвесить наглому подростку ещё одну оплеуху. – Ты не был на зачистке, ты не знаешь, каково это – видеть, как рушатся чужие жизни одна за другой; как люди страдают и умирают от твоих рук… Ты не знаешь, что значит быть виноватым.

– Я убивал, мне приходилось, – возразил Дайк. – Я убил около десятка человек, и знаю, что…

– Я убил около десятка тысяч. Ты всё ещё уверен, что мы с тобой одинаковые?

Подросток нервно сглотнул и поморщился от жгучей боли, снова пронзившей его грудь.

– Но… я… это… так много… – выдохнул он, наконец, осознав, как велика пропасть между ним и Кодой. – Мне жаль, бро, правда жаль, что я тебя подставил…

– Ты можешь рассказать мне о том, для чего Глоту понадобился Томо, и где находится укрытие вашей группировки, и тогда я попробую договориться с ним, – кивнул Кода в сторону покуривающего Ская, стоящего на выходе из Песочницы.

– Я не могу, – отрицательно замотал головой Дайк, зажмурившись. – Не могу! Я не предам его!

– Господи, твою мать, как же ты надоел! – рявкнул Дайлер на всё помещение, потушив окурок об кирпичную стену и бросив его в мусорку. Кому была адресована эта фраза – остаётся загадкой.

Министр набрал чей-то номер, и спустя минуту в Песочницу зашла Грин вместе с Эдом. Последний бросил короткий взгляд на сивого, чьи кулаки всё ещё были вымазаны в крови подростка, и сделал вид, что не придал этому никакого значения.

– Если Кода не в состоянии потрепать этого маленького засранца и выбить из него информацию, то пусть этим займётся кто-то поопытнее, – раздражённо пожал плечами Скай. – Эдисон, у тебя с собой пистолет для людей?

– Да, – кивнул он, понимая, что дальнейшие требования будут не слишком приятными.

– Ты знаешь, что делать. Пусть взбодрится.

Грин уставилась на Дайлера широко раскрытыми из-за удивления глазами, а Эд, вдохнув по глубже, вынул из кобуры ствол и направил дуло на бедро Дайка, колеблясь. Вид уже избитого, переломанного и истекающего кровью подростка отталкивал от исполнения приказа. Что же такого плохого мог сделать этот парнишка? Вряд ли он хуже Соры, так почему Дайлер так раздражён? Может, пацан наговорил ему чего-то лишнего? В любом случае, Скай может выстрелить и сам, если Эд этого не сделает. А Эд не собирается. Интересно, а как в этой ситуации поступил бы Томо?..

– Я не могу, – выдохнул он. – Он же ещё совсем ребёнок, может, не стоит так…

– Раз он хочет быть здесь пленником, так пусть будет им, – огрызнулся Скай, а следом в два шага преодолел расстояние до Эда, выхватил у него пистолет и, не целясь, выстрелил в Дайка. Тот протяжно вскрикнул и тихонько заскулил от боли; пуля попала в живот. – У меня с бесполезными идиотами разговор короткий, – фыркнул Дайлер, окинув подростка презрительным взглядом, а затем обратился к Грин, оглашая приговор Дайка:

– На опыты его.

====== Глава 55. Террариум ======

Комментарий к Глава 55. Террариум Автор не ленится писать главы вовремя, автор пытается разобраться с пиздецом в своей жизни и очень надеется на понимание своих читателей. С: Но автор также старается с главами сильно не затягивать! Я ответственный кусок дерьма, знаете ли. Поэтому, так как эта глава не вышла в воскресенье, она выйдет сегодня. С: Вот прям сейчас. С: О, уже вышла. С:

Автор уверен, что среди его читателей большинство – это девушки, так что... С праздником, дорогие мои! И пусть у вас не будет таких же пиздецов, как у автора. :3

Некоторые воспоминания остаются удивительно чёткими и ясными даже спустя годы. В памяти Соры навсегда отпечатался вид окровавленных стен коридоров и разбросанных по полу тел учёных, надзирателей и прочих работников тюрьмы. Он запомнил искры, летящие из дымящегося оборудования и суперкомпьютеров; обломки вентиляционных труб, проходящих под потолком; мерцание света и тонущие в глубинах помещений крики ещё живых людей и лязг металла. И рёв монстров.

Беловолосый забирался всё дальше, проходя зал за залом, коридор за коридором, и чем ближе он подбирался к «дырам», тем больше засохших пятен крови становилось повсюду. Под ногой парня что-то неприятно хрустнуло, и звук эхом разнёсся по пустым помещениям. Сора опустил взгляд, дабы посмотреть, на что он наступил, и, увидев под ногой сломанную кость, быстро сделал два шага назад. Сердце забарабанило от страха.

– Свет…

Ямарута достал телефон и включил фонарик, а затем повесил пластину обратно на ухо. Завидная мощность единственного источника света окупалась его небольшим радиусом свечения. Сора вертел головой, разглядывая предметы вокруг себя: всё было испещрено засохшими пятнами и брызгами крови. Вдоль плинтусов пробежали две жирные крысы и скрылись за углом. Невероятно жутко.

Железный вдохнул глубже и отправился дальше, попутно изучая комнаты и приходя в ужас от вида одетых скелетов, лежащих тут и там в странных позах. У многих было сломано множество костей, у кого-то они частично отсутствовали, а иные и вовсе лежали на полу без нижних или верхних частей тела. Куда ни глянь – сгнившие трупы людей и куча грязи, когда-то бывшей ошмётками органов, на напольном покрытии. Отвратительный запах гнили и сырости усиливался вместе с увеличивающимся количеством разложившихся тел. В полумраке всё это выглядело ещё более пугающе: свет фонарика Соры чётко очерчивал круг и при попадании на очередное тело позволял разглядеть его во всей красе, тогда как весь задний фон будто бы блек, как в хоррор-игре. Жутко было также от мысли о том, что люди побоялись соваться сюда, когда железные сбежали. Побоялись прийти в это место даже спустя год. И даже теперь – спустя два года. А ведь кто-то, там, в Тэррозе, ещё очень долго оплакивал того, кто вот уже два года лежит здесь грудой сломанных костей. Наверняка, из-за этого была куча проблем. Споры, ругань, суды и так далее. Но результатов это, очевидно, не дало; люди боятся этого места. Боятся, потому что думают, что кто-то из железных решил остаться здесь. Это безумное и лишённое оснований предположение, но… стоило всего лишь допустить эту мысль, и страх тут же сковывал не хуже цепей.

Сора тоже подумал об этом. В первый раз эта мысль пришла к нему спустя несколько дней с тех пор, как он стал работать у Тода. Парень подумал: что было бы, если бы кто-нибудь из железных намеренно остался в тюрьме? Он бродил бы по коридорам, изучал записи и издевался над трупами? Перечень развлечений довольно короткий для доводов «за» эту идею. Однако, эта тюрьма – безопасное место, потому что туда никто и никогда попросту не решится прийти из-за страха. И, будь у какого-нибудь железного таблетки, он мог бы осесть в «дырах», ни о чём не беспокоясь и зная, что его не потревожат… Впрочем, если такой железный и вправду есть, то Сора – именно тот, кто собирается нарушить его покой, ведь второй раз Ямаруте пришла мысль о том, что здесь мог кто-то остаться, почти три дня назад. Он пытался отмахнуться от собственных навязчивых рассуждений об этом, но несмотря на все попытки он уже здесь. Интерес оказался сильнее.