Текст книги "Железное небо (СИ)"

Автор книги: Dammer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 55 (всего у книги 76 страниц)

– Мия! Это моя сестра! – воскликнул Ятсуме, заставив застывших в дверном проёме людей вздрогнуть. – Что это за место? Где она?..

Сору передёрнуло, и он, не отрывая взгляд от экрана, выдохнул:

– Это же прямая трансляция?

– Получается, они забирали их туда, но…

– Погоди, – оборвал Томо, заметив что-то странное на экране телевизора за спиной Дайлера. – Там, – кивнул парень впереди себя.

– Девочка? – удивился Скай, обернувшись и увидев связанного ребёнка, и, всмотревшись внимательнее, задумчиво нахмурился – Эта школьная форма… Ученица младших классов, но… Что за херня?..

– Это новая трансляция! Пусть отследят сигнал!

К девочке подошёл парень, облачённый в некое подобие чёрной мантии с накинутым на голову капюшоном, из-за которого не было видно волос. Из-под падающей на лицо тени виднелись стальные клыки железной маски, а на верхнюю часть лица парень будто бы надел нечто вроде экрана-очков с цифровыми токсично-зелёными глазами в форме горизонтально поставленных скобок. Эти улыбающиеся «глаза» вкупе с жутким оскалом стальных челюстей парня привели Сору и Роши в ледяной ужас.

– Нет! Не подходи к ней, урод! Чёрт… Что он собирается делать с ней?! – запаниковал Ятсуме, хватаясь за волосы.

Сора прикрыл рот ладонью, не отрывая взгляд от экрана, и судорожно вздохнул.

– Эй-эй, ты всё-таки открыл этот файл? Зря-я-я… Мне очень жаль, Сора, но в том, что произойдёт дальше, целиком и полностью твоя вина, – цокнул языком парень на экране и развёл руками, не слишком правдоподобно изображая сожаление. – С другой стороны, если бы ты этого не сделал, то вы бы никогда не нашли эту девочку. Да, милая? – промурлыкал он скрежещущим металлом голосом, едва ощутимо проводя ладонью по голове Мии. Та испуганно вздрогнула и плаксиво всхлипнула.

Сора шарахнулся в сторону от ноутбука и вскочил на ноги, то хватаясь за голову, то растирая лицо похолодевшими пальцами, и нервно забормотал:

– Нет… Нет, нет, нет, нет… Твою мать, этого не может быть!

Ятсуме схватил беловолосого за плечи и встряхнул его, заставив обратить на себя внимание.

– Сора, его надо найти! Прямо сейчас!

– Как?! Как ты хочешь, чтобы я его нашёл? Я не знаю, где искать этого ублюдка!

– Учти, Сора, – продолжал тем временем Бессмертный, – с каждым разом я всё ближе подбираюсь к тому, кто тебе дороже всего.

– Томо?.. – непроизвольно выдохнул Ямарута, получив ещё один впечатляющий разряд страха, прошивший всё его тело насквозь.

– Но сейчас – она. Почему? Хочу выяснить, знаешь ли ты один поразительный факт о псевдожелезных вроде тебя, – зелёные перевёрнутые скобки, имитирующие весёлый взгляд, превратились в полуовальные фигурки, выражающие серьёзный настрой парня. – Уличных бродяг вроде вас находили очень легко, но для создания хороших «железных», – Бессмертный театрально изобразил кавычки в воздухе, – требовались дети. Молодой организм лучше всего справляется с приобретёнными частями тела и новыми органами вроде искусственных нервов, а риск отторжения сводится к минимуму, поэтому дети – идеальный вариант. Но в какой-то момент дети среди отбросов общества закончились, а это означало, что проект приостановят. Никто из учёных этого не хотел, а потому детей стали воровать прямо из детских садов. Все же помнят тот период, когда смертность среди детей сотрясала весь Тэрроз на протяжении многих лет? Кто-то догадывался или даже знал, что происходит на самом деле, но никто ничего не мог с этим поделать. Не мог. Или не хотел. Так вот, детей стали воровать. И здесь начинается самое интересное: Сора, а ты знал, что для создания железного требуется два ребёнка?

На Ямаруту словно ведро ледяной воды обрушили.

– Ерунда какая-то… – просипел он. – Это неправда! – перешёл парень на крик. – Что значит «два ребёнка»? Как это вообще возможно?!

– Полагаю, стоит объяснить, если ты всё-таки этого не знаешь, – невозмутимо продолжил Первый, медленно обходя девочку по кругу. – Нервы, которые учёные выращивали официально, плохо подходили для псевдожелезных: движения пластин и хвостов были не столь быстрыми, связь между мозгом и устройством в позвоночнике была просто отвратительная. К тому же, всё это очень быстро умирало и начинало гнить, вследствие чего подопытные гибли. Первые псевдожелезные стали жертвами тех доработок и экспериментов, но следующие… Следующих скрещивали с нервами, взятыми у детей от трёх до шести лет. Этих малюток убивали точным ударом ножа в сердце – прям скотобойня! – а затем проводилась операция по пересадке их нервных стволов в устройство, находящееся в искусственных позвонках, с заранее созданными благоприятными для роста нейронов условиями. После, эти позвонки вживляли в тело подопытного, который в итоге должен был либо умереть из-за отторжения, либо стать «железным».

Сора рефлекторно скрестил ладони чуть выше своей поясницы, почувствовал под кожей костяшки позвонков и нервно усмехнулся. Смешок получился жалким и напуганным.

– Ты понимаешь? Понимаешь, Сора? Ради того, чтобы сделать из тебя псведожелезного, убили кого-то другого! Ты жив лишь потому, что какой-то ребёнок стал твоим донором! Разве это не весело?! – Бессмертный захохотал, запрокинув голову назад. У цифровых глаз, снова отражающих веселье, теперь выступили такие же зелёные слезинки.

– Он врёт, не слушай его! – спохватился Роши, пытаясь вытащить парня из шокового состояния, хотя и сам находится на грани оного.

То, о чём говорит Бессмертный, уму не постижимо. Учёные убивали детей, чтобы создать железных… Нет, дело даже не в этом. Сора в шоке явно не из-за факта убийства тысяч детей, а из-за осознания того, что в его собственном теле всегда находилась и жила часть другого ребёнка. Саму жизнь Соры всегда поддерживало только это, ведь смерть искусственных нервов означает смерть носителя, и теперь он знает это. А ведь никто никогда ни слова не говорил о подобном в центре исследований…

– У меня в спине… часть другого человека? Всё это время? – выдавил Ямарута, а затем, словно узнав, что внутри него бомба, стал раздирать короткими ногтями кожу на своей спине, панически мечась по комнате.

– Сора, перестань!

– ВНУТРИ МЕНЯ, БЛЯТЬ, НЕРВНЫЕ КЛЕТКИ ДРУГОГО РЕБЁНКА! – проорал Сора. – Я… я жил с этим почти двадцать лет! Блять… Я же не знал, что… Блять! – зашипел железный, посмотрев на свои трясущиеся ладони, и запустил пальцы в волосы, сжимая их и лихорадочно бегая взглядом по комнате.

– Надеюсь, ты смог переварить эту информацию, Сора, потому что я хочу рассказать кое-что ещё. Об этом знали только те дети, которых использовали как доноров, и работники того центра, – продолжил монолог Бессмертный после паузы, сделанной специально, чтобы дать Ямаруте время осознать всю серьёзность происходящего. – Маленьких доноров было в два раза больше, чем всех потенциальных железных, а потому их расходовали постепенно и с умом. Чьи-то органы позже продавали на чёрном рынке, но речь не об этом… Детей содержали, кормили, им даже давали игрушки и включали мультики, но они всё равно не могли чувствовать себя спокойно и даже пришли к неутешительному выводу: они больше никогда не увидят своих родителей. Кто-то сболтнул детям про «жутких железных тварей», и доноры восприняли это не совсем верно. Точнее… они так впечатлились, что даже сочинили песенку. Обычную детскую песенку про железных. Они пели её каждый раз, когда кого-то из детей забирали, ведь тот, кого уводил за собой мужчина в белом халате, никогда не возвращался назад.

– Я не понимаю, зачем ему всё это?! Раз он столько всего знает и может, раз мы не в силах найти его прямо сейчас, разве это не значит, что у него есть определённая власть в этом городе? Неужели такому, как он, нужно что-то ещё?! – недоумённо воскликнул Роши, на самом деле беспокоясь сейчас только за свою сестру. Зачем-то же Бессмертный забрал её. Именно её. – Он же не мог участвовать в зачистке вместе с вами и в тюрьме он не сидел, так почему он стал таким ненормальным?!

– Этот сукин сын родился двинутым, – прорычал Сора, пытаясь остыть и начать мыслить трезво.

– Ни ты, ни кто-либо ещё, скорее всего, больше никогда не возвращались в ту тюрьму, а ведь именно в ней продолжали проводить опыты всё время, что вы были там заточены. Опыты проводились уже не такие масштабные, как до этого, но всё-таки... Я пришёл в эти развалины, и оказалось, что там сохранились записи со времён Донорства тех детей. Я просмотрел каждую… Именно так я и узнал обо всём этом. Я даже смог послушать ту самую песню мёртвых детей. И дал послушать её этой девочке… – интонация парня стала вдохновлённо-весёлой, а голос тихим, обманчиво ласковым. Он снова погладил Мию по голове и снял с её лица повязки. Девочка поморщилась из-за яркого света, направленного прямо на неё, и всхлипнула. Её глаза покраснели и опухли из-за долгих рыданий, но сейчас она молчала и подавляла любые свои порывы закричать от страха. – Милая, ты помнишь, о чём мы договаривались?

– Угу, – кивнула Мия.

– Сора, она споёт тебе эту прелестную песню. Ох, подумать только, как быстро развиваются дети в наше время, в столь юном возрасте сочинять такое… Ну да ладно, – цифровые глаза из весёлых снова стали серьёзными. – Учти: как только песня закончится, я перережу девочке глотку.

Из-под мантии Первого показался железный хвост. Он медленно обвил шею девочки и застыл, остановившись остриём лезвия гарпуна рядом с горлом ребёнка. В этот же момент в комнату Ямаруты ввалились Тод, Грин, Анемон и двое Охотников, выполняющих роль защитников хозяина заведения. Все они были бледные и сбитые с толку, но Трейн всё же озвучила то, что понял абсолютно каждый:

– Сора, это же самый настоящий таймер…

Парня как ветром сдуло. Вот только прежде чем вылететь из комнаты, он разрубил свой ноутбук пополам, а затем, оказавшись в зале, рубанул хвостом и по телевизору, на экране которого блистала та же ужасающая картина. Дыхание Соры участилось, каждый вдох отдавался тупой болью в груди. Озноб прошил всё его тело, а во взгляде застыла настоящая паника. По одному-единственному вопросу Грин железный понял, что трансляция запустилась не только на ноутбуке. Она теперь везде. На каждом экране Тэрроза. И все люди в этом городе слышат то, что говорит Бессмертный, видят это и понимают, что во всём происходящем виноват только один человек.

Ото всюду, из каждой улицы, из каждого уголка Тэрроза стал доноситься приятный высокий и очень чистый девичий голос, поющий незамысловатую, но в то же время нагнетающую и устрашающую песню.

Сора выбежал на улицу и тут же разрубил двух дронов, пролетающих вблизи заведения старика и готовых заснять реакцию Ямаруты на камеры. Они заискрились и рухнули на землю, став грудой бесполезного мусора, и вот тогда-то парень, на секунду остыв, заметил магазин, находящийся

напротив. На каждом из десятков экранов и мониторов, расположенных внутри магазина, транслировалась эта чёртова запись. Новая вспышка страха и злости вышибла Сору в другую плоскость вселенной, а когда тот вернулся в реальность, то обнаружил себя, царапающего гарпунами хвостов асфальт за своей спиной, около витрины «Экрана». Беловолосый разбил хвостами стекло и стал рубить мониторы один за другим, не обращая внимания на выбегающих из магазина напуганных работников. Он кричал и разрубал технику на мелкие кусочки, некоторые из экранов хватая руками и разбивая об пол, а другие пробивая кулаками насквозь.

Соре оказалось мало одних только мониторов и телевизоров; он начал крушить стеллажи, разломал стол продавца, изрезал стены мощными размашистыми ударами хвостов. Под ногами парня хрустело стекло. На него были обращены десятки взглядов, но железного волновало лишь две вещи: экраны. Эта трансляция, которую невозможно остановить и заставить замолчать. И девочка, чью жизнь парень не мог спасти, потому что не знал, как.

На пару секунд воцарилась мёртвая тишина. Внутри у Соры всё похолодело, а следом по всем улицам города пронёсся громкий отвратительный резкий звук рассекаемой лезвием плоти. Ямарута вздрогнул, стиснув зубы до боли, и рухнул на пол, усыпанный битым стеклом, мгновенно врезавшимся парню в колени. Девочка захрипела, захлёбываясь собственной кровью, и через минуту замолчала. С улицы до железного донеслись вздохи прохожих и обрывки их комментариев по поводу увиденного на экранах.

– Ты сам запустил эту трансляцию, Сора, и смерть этой девочки на твоей совести, – хмыкнул Бессмертный. – И так будет с каждым, – добавил он мрачнее, и, прежде чем отключить связь, весело отсалютовал:

– Твой ход!

«К чёрту ход… К чёрту тебя и твои игры… К чёрту всех тех, кто создавал нас… И тех, кто помогал им… И их семьи… И всех остальных… Всех… Всех», – крутилось в голове Соры не хуже мантры, пока он сдавливал осколки в своих окровавленных ладонях. Он надеялся, что боль отрезвит, но он этой боли практически не ощущал, а кровь, обильно стекающая по пальцам, казалась ему холодной. Парень нервно хмыкнул, оценивая своё состояние теперь, затем усмехнулся, а после и вовсе начал содрогаться от распирающего изнутри хохота. Он посмеивался ещё несколько секунд, пока хохот стремительно нарастал. В конце концов, Сора разразился истерическим смехом, да так отчётливо и громко, что эхо было слышно даже на соседних улицах. Казалось, будто он смеётся и рыдает в голос одновременно – а, может быть, так и было на самом деле.

Беловолосый хохотал ещё около минуты, свалился на пол, не обращая внимания на стекло, впивающееся ему в кожу, и продолжал смеяться до тех пор, пока приступ резко не оставил его в покое.

«Что это только что было? – выдохнул Ямарута мысленно, смутно помня, что он творил последние десять минут, но часть всё же отложилась в его голове и мало радовала парня. Он всё ещё лежал на осколках, чувствуя облегчение от возвращающейся пульсирующей острой боли в изрезанных ладонях, и боялся подняться и посмотреть на толпу людей на улице, а тем более – на Тода и остальных. – А самое главное: как мне перед ними оправдываться?»

«Хотел бы я забрать тебя прямо сейчас, но… Ты додумался привести с собой и других Охотников, браво. Да и всё равно, сейчас Его ход, так что… В другой раз, Томо», – удручённо вздохнул Бессмертный, выглянув из-за угла, наблюдая, как полтора десятка Охотников и столько же городских полицейских рассредоточиваются по зданию в поисках девочки и сообщников Трагера, находящихся в розыске. Томо бегло оглядел просторный холл и столкнулся взглядом с цифровыми зелёными полуовальными глазами. Первый удивился, и это стало понятно по тому, как расширились цифровые глаза на небольшом экране, затем они изогнулись «весёлыми» скобками, и Бессмертный помахал брюнету рукой в знак приветствия.

Томо сорвался с места раньше, чем понял, кого увидел, и забежал за угол, за которым пару секунд назад стоял Первый. Охотник услышал отдалённый сдавленный булькающий хрип, и тело само двинулось на звук. Парень прошёл вдоль стены, пытаясь понять, куда делся Бессмертный, и зашёл в небольшое тёмное помещение с одним источником света – небольшой лампой, направленной в сторону замызганной грязно-коричневой стены, около которой, на залитом багровой жидкостью полу, лежала бледная, как мел, Мия, привязанная к стулу и истекающая кровью.

Коп выругался себе под нос и мгновенно оказался рядом с девочкой, увидел рваную рану на её шее и рефлекторно зажал ту ладонями, стараясь остановить кровотечение. Мия посмотрела на Охотника слезящимися глазами и продолжала хрипеть, задыхаясь.

– Смотри на меня, ладно? Потерпи немного, прошу тебя, всё будет хорошо… – пробормотал Томо, облизнув пересохшие губы, стараясь справиться с дрожью во всём теле. Он знает это чувство; когда приходит осознание, что человек, вероятнее всего, умрёт, но ты зачем-то врёшь ему, говоря: «Всё будет хорошо». Наверное, потому что ничего другого ты сказать и не можешь – только это. Абсолютная беспомощность и отвращение к себе за эту наглую ложь. Ты будто даёшь обещание, которое не в силах сдержать. – Дэй, Кори! Скай! Кто-нибудь! – прокричал брюнет в надежде, что его услышат.

Но, к несчастью для него, другие полицейские пришли на помощь слишком поздно; кто-то сцеплял наручники на запястьях учёных, пытавшихся сбежать, кто-то всё ещё гнался за ними, чтобы повалить на пол и арестовать, а кто-то находился слишком далеко, чтобы услышать. Ещё минуту девочка продолжала бороться за свою жизнь, терпя ужасную боль, не в силах с ней что-либо сделать, но в какой-то момент она просто застыла, так и не выдохнув и вцепившись этим умоляющим взглядом в лицо Охотника.

Лишь когда сознание милостиво напомнило, что девочке уже не помочь, Томо аккуратно убрал окровавленные дрожащие ладони от раны на шее Мии и судорожно выдохнул.

Опоздал. Опять.

И не смог спасти. Снова.

Может, если бы Томо не препирался с Дэем тогда, когда тот ему только позвонил, то сумел бы найти девочку раньше и предотвратить то, что уже допустил?

Нет. Глупо винить в этом себя. Вина целиком и полностью лежит на Первом, хотя тот и пытается убедить людей, что вся ответственность за происходящее лежит на Соре. Если Томо мерзко от себя при одной мысли о том, что он виноват в смерти девочки, то каково же тогда Соре? Ведь его обвинять будут практически все, а в первую очередь – он сам.

Брюнет, оказавшись на улице и выкуривая уже вторую сигарету, кинул косой взгляд в сторону и увидел, как выносят тело маленькой девочки, а затем протяжно вздохнул.

Далеко не впервые у Томо на руках умер человек, но всякий раз это ввергает его в отчаяние и страх.

На чёрном фильтре остались отпечатки окровавленных пальцев копа, в нос ударил металлический запах крови, смешанный с ароматом табака. Парень затянулся сильнее, ощущая, как табачный дым раздирает горло и лёгкие, и немного пришёл в себя. Настоящее отчаяние наступит позже.

====== Глава 52. Кот ======

Сотни осуждающих и напуганных взглядов были обращены в сторону «Экрана», когда Сора неохотно начал подниматься на ноги, тяжело вздыхая и пытаясь найти оправдание своему поведению. Парень медленно вернулся к магазину Тода, виновато опустив голову, а затем, подняв её, увидел тихо плачущего Роши, повисшего на Грин. Анемон смотрела на железного исподлобья, прячась за Тодом, а Кода вновь изображал неодушевлённый предмет и вообще смотрел в сторону – он понимал, в каком состоянии находится Сора, но ни вступиться за него, ни осудить не мог. Ямарута, поколебавшись с минуту, прошёл рядом с Трейн и плавно провёл ладонью по плечу очкарика, выдохнув тихо: «Прости». Роши вздрогнул от этого и вцепился пальцами в халат девушки сильнее, сжал зубы крепче и продолжил беззвучно плакать.

Проходя зал, Сора вяло огляделся, заметил разрубленный им телевизор и поморщился, стараясь справиться со вспыхнувшей с новой силой злобой. Ямарута зашёл в свою комнату и, услышав негромкое «кап-кап-кап» позади, обернулся и увидел кровавые капельки на полу, тянущиеся вслед за ним. Парень шевельнул пальцами и почувствовал, как осколки стекла, торчащие из ран в ладонях, врезались в плоть глубже, причиняя острую боль.

В ящике стола железный нашёл старый пинцет, уселся на кровать и, предусмотрительно поставив мусорку рядом с собой, стал вытаскивать осколки из ран, тут же отправляя их в ведро. Под ногами беловолосого образовалась маленькая багровая лужа, в комнате встал металлический запах крови. Парень не отвлекался на шум в зале и, когда с осколками было покончено, достал таблетку. Он сверлил её взглядом и крутил между пальцев ещё несколько минут, прежде чем откусил немного и проглотил, а остатки убрал в карман штанов.

– Сора, – окликнула железного Грин, выглянув из-за двери и бросив взгляд на капли крови на полу, – приведи себя в порядок, тебе нужно быть в участке через полчаса.

– Зачем? – не заинтересованно спросил парень, даже не обернувшись. – Скай так сказал?

– Да.

Сора фыркнул, ожидая подобного, поднялся и направился в ванную, попутно сбрасывая с себя одежду, позаимствованную у Ханы, прямо на пол. Грин проследила за Ямарутой критическим взглядом и ушла, когда тот несильно хлопнул дверью.

В этот раз он снова добирался до участка с помощью служебной машины, дабы избежать нежелательных встреч с журналистами, разъярёнными незнакомыми парню людьми или кем бы то ни было ещё. Сора чувствовал себя уверенно и был готов ко всему, но стоило ему пересечь порог полицейского участка и всего на мгновение столкнуться взглядом с Томо, разговаривающим с Эдисоном и ещё каким-то парнем, как его ноги вдруг стали подкашиваться, а в горле пересохло, как в пустыне. Сора спешно отвёл взгляд и поторопился зайти в лифт, тогда как Томо, будто посмотрев на случайного прохожего, невозмутимо продолжил беседу с коллегами. Ещё минуту, находясь в лифте, Ямарута силился справиться с чувством обиды, а затем было уже не до неё – перед глазами встала дверь в кабинет Дайлера.

– Итак, – пожал плечами Сора, пройдя внутрь.

Скай молча кивнул на кресло перед собой. Железный вздохнул, поняв, что разговор будет серьёзным и долгим, и смиренно занял предложенное ему место.

– Итак, – повторил за парнем Скай, крутя зажигалку между пальцев. – Даже не знаю, с чего бы начать, – усмехнулся он.

– Начни с начала, – предложил Сора.

– Очень смешно.

– По-моему, да.

– Чего же ты не смеёшься? Или хочешь сказать, что уже насмеялся на месяцы вперёд, м? – вздёрнул брови Дайлер, внимательно смотря на парня. Тот едва заметно вжался спиной в кресло и отвёл взгляд.

– Давай ближе к делу, – пробубнил Ямарута.

– А я по делу говорю. Ты себя со стороны вообще слышал? Или, может быть, видел? Нет? – ядовито усмехнулся Скай, подавляя проскакивающее между слов раздражение. – Ты разразился диким хохотом после того, как Бессмертный убил девочку, валялся на полу в осколках битого стекла, а затем встал и ушёл, оставляя за собой кровавый след, как ни в чём не бывало. Это, по-твоему, нормально?

– Среди железных – да, – беспечно пожал Сора плечами.

– Ты не среди железных! – перешёл Дайлер на крик, заставив беловолосого вздрогнуть, а после снова понизил голос. – Но ты повёл себя как среднестатистический неадекватный железный, о которых привыкли только сказки рассказывать.

– Что-то я не припомню, чтобы обмазывался человеческой кровью и ел младенцев, – попытался отмахнуться Сора.

– Судя по формулировке, младенцев ты за людей не держишь, – чуть ухмыльнувшись, заметил Скай. Сора сник под его тяжёлым взглядом и вздохнул ещё раз. – Я долго закрывал глаза на твоё поведение и выходки. Делал вид, что не знаю, что ты гуляешь по городу без сопровождения Охотников, что постоянно ругаешься со всеми, с кем только можешь, что обманывал раз за разом… Но я не идиот, Сора, и я всё это прекрасно знаю. Я позволял тебе делать подобное лишь потому, что от тебя есть реальная польза, ты выполняешь возложенную на тебя работу. Но ты становишься всё более неуправляемым.

– А чего ты хотел? Мной и так управляли всю мою жизнь, неужели ты думаешь, что я допущу подобное снова?

– Ты уже допустил. Иначе я бы бросил тебя на опыты ещё при первой встрече. Запомни хорошенько: ты подчиняешься мне. Ты вынужден. Обязан. А если не согласен с этим – милости прошу в нашу Песочницу, там тебе с радостью объяснят, как ты можешь быть полезен обществу вплоть до момента, пока твои позвонки не прекратят работать, – угрожающе прорычал Скай, нахмурившись, но ощущая исходящее от парня нарастающее раздражение.

Сора саркастично фыркнул и повёл головой, рисуя в воздухе ни да, ни нет.

– Я не могу ничего поделать с тем, что постепенно схожу с ума. Я пытаюсь это приостановить, проконтролировать себя, но не могу предотвратить – это неизбежно.

– Понимаю, – кивнул Скай уже спокойнее. – Поэтому, когда ты пересечёшь черту дозволенного – а ты её пересечёшь, – я лично открою на тебя охоту.

– И что, никаких попыток вылечить меня не предпримешь? – горько усмехнулся парень, глядя на министра сощуренным взглядом.

– Нет ещё психиатров для железных, – сочувствующе развёл руками Дайлер. – Надеюсь, ты меня услышал и понял. Оправдывать тебя и твоё поведение мы ещё в состоянии, но когда ты оступишься посерьёзнее, то станешь опасным, превратишься в такую же угрозу, как другие группировки и одиночки. Тебя просто убьют.

– «Просто» не будет, уж поверь мне, – зло усмехнулся Сора, закатив глаза.

– Я охотно верю. Отрицать твою боевую мощь бессмысленно. Но когда ты сойдёшь с ума, сможешь ли ты мыслить так же логически и трезво, как сейчас? Сможешь ли разработать себе какой-то гениальный план? Придумать, как выжить, когда за тобой будет охотиться любой, кто способен драться? Я сильно в этом сомневаюсь, – спокойно выговорил Дайлер, то щёлкая зажигалкой, то отпуская кремень, чтобы огонёк потух, и смотря на это. – Может быть, ты будешь убивать людей. Может быть, продолжишь убивать железных. Может быть – и тех, и других. А может, ограбишь все фабрики по производству сладостей, или пойдёшь напрашиваться на работу учителя истории, чтобы поведать всем правду о том, что происходило в городе на самом деле. Или сам себя убьёшь. Но в любом случае, железный, потерявший рассудок – что бы он ни делал, – заведомо опасен.

Сора продолжал смотреть куда-то в сторону, словно нашкодивший подросток, вздыхающий в тот момент, когда его отчитывают. Выслушивать то, что говорит Скай, не было никакого желания, к тому же министр повторял очевидное: «Станешь опасным – убьём». Сора и так это знал, и он не настолько глуп, чтобы не помнить этого простого правила.

И, словно прочитав его мысли, Скай вдруг вздохнул:

– Я понимаю, что тебе не нравится и не хочется слушать это, ведь мы с тобой эту тему уже обсуждали. Но раз ситуация с тобой становится всё хуже, я обязан напомнить тебе, к чему это может привести.

Сора вдруг встрепенулся и оживился, забыв о том, что собирался вцепиться Скаю в глотку, и пробормотал:

– Новые условия.

– Что, прости?

– Скай, что бы я ни творил и как бы страшно или непонятно это не выглядело, но до тех пор, пока я не убью человека, ищи моему поведению оправдания.

– Мы только что об этом…

– Нет, ты не понял. Я имею в виду, что, если я снова начну кататься по земле от смеха прямо на глазах у всех, или начну нести бред, или попытаюсь сожрать железного, возомнив себя каннибалом – ищи этому оправдания и объяснения, даже если сам не понимаешь, осознаю ли я, что делаю и зачем. Но если я наврежу кому-нибудь из людей, то действуй, как задумывал. Убей меня.

– Ты хоть понимаешь, что говоришь?

– Определённо, – расплылся в злой ухмылке Сора, смотря будто бы сквозь Дайлера.

Скай нахмурился и смерил парня оценивающим взглядом, а затем вздохнул.

– Предположим… Ты что-то новое придумал? Для этого ты просишь меня оправдывать любую твою выходку?

– Да. Я просто внезапно кое-что понял, – улыбнувшись шире, довольно выговорил Сора. Теперь-то парень точно знает, что бояться ему нужно не железнорождённого. Кого угодно, но только не его.

– И ты, конечно же, не расскажешь? – вздёрнул бровь Дайлер, закуривая. Нагнетающая обстановка развеялась, позволяя парням снова почувствовать себя не как под дулом пистолета.

– Роши сегодня сказал кое-что, чему я сначала не придал никакого значения, но сейчас это всплыло в голове, а потом я просто сложил факты и догадки… Бессмертный многое знает и многое может, у него есть определённая власть в этом городе. Он не мог участвовать в зачистке вместе с нами, так же, как и пребывать в «дырах», а это значит, что он мало чем отличается от человека, – выдохнул Ямарута, взглянув на министра, и, столкнувшись с его заинтересованным взглядом, продолжил. – Он не так хорош в управлении искусственными конечностями – поэтому он и собрал себе группировку, чтобы учиться у железных тому, что они умеют; он не привык к физической боли, а значит, реагировать на неё он должен как человек, даже если его конечности отрастают так же быстро, как у нас. Он достаточно умён, чтобы спланировать нечто вроде побега из тюрьмы – поэтому я здесь… все мы здесь… Но он не может использовать себя в драке, потому что, как я уже сказал, он ещё учится. Он бессмертен: лишь в этом его преимущество, сколько его не убивай – он всё равно регенерирует и встанет. Он знает, что полиции бессмысленно пытаться убить его, и что однажды вы поймёте: такого, как он, проще запереть глубоко под землёй, как когда-то сделали с обычными железными. А потому, ему нужен телохранитель. Тот, кто будет драться за него и вместо него. Ему нужен самый сильный. А лучше – ещё и умный.

– И поэтому его выбор пал на тебя? – послышался недоверчивый смешок Ская.

– Похоже на то.

– Хорошо. Допустим, это так. Звучит правдоподобно. Но зачем ему запугивать тебя и угрожать? Он же не думает, что после всего этого ты как пить дать будешь готов отдать за него свою жизнь? – резонно заметил парень, вспомнив, как Ямарута психовал не так давно, говоря то же самое.

– Если бы я согласился добровольно, то у Первого не возникло бы потребности угрожать мне. Но он знал, что я не соглашусь, понимал, что меня нужно заставить подчиниться, а потому он стал угрожать смертью моих близких, ища того, кто мне дороже всех. И он такого нашёл.

– О-о-о, вот оно что, – задумчиво протянул Скай, и в его голосе Сора различил нотки восхищения. – Он не станет убивать Томо, потому что после его смерти ты отпустишь все тормоза и, одному Богу известно, что натворишь. Бессмертный хочет поймать Томо и продолжать угрожать тебе его смертью, чтобы ты подчинился. Но тогда остаётся только один вопрос: для чего ему всё это?

– Мне вот, если честно, по барабану, – фыркнул Сора. – Ты же не дашь ему поймать Томо? Ты ведь достаточно умён, чтобы не допустить это?

Парни снова всего на пару секунд пересеклись взглядом друг с другом и живо представили, как пытаются убить друг друга по прихоти Первого. Оба вздрогнули.

Скай тяжело вздохнул и отвёл взгляд, откинувшись на спинку кресла и начав почёсывать мочку уха. Ямарута терпеливо ожидал, пока Дайлер решится сказать вслух то, с чем, очевидно, почему-то медлил.

– Томо… соврал тебе. Он и не думал бросать дело Бессмертного.

Сора сделал вид, что не удивился услышанному.

– Я догадывался…

– Ты, конечно, разозлил его тем, что заставил поверить в свою смерть, но ещё больше его разозлило то, что ты слишком много на себя берёшь. Вы уже привыкли работать вдвоём, прикрывать друг другу задницы и передницы, но почему-то ты решил оставить его позади, пытаться справиться со всем этим сам, поэтому он и зол на тебя.

– И зачем ты мне это рассказываешь?

– Затем, что ты недостаточно умён, чтобы самостоятельно понять это, – привычно хмыкнул Скай. – А Томо слишком гордый, чтобы признаться лично.

– И?

– И я хочу думать, что, не смотря на ваши ухудшившиеся отношения, ты тоже не допустишь, чтобы Томо попал к Первому.