Текст книги "Железное небо (СИ)"

Автор книги: Dammer

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 76 страниц)

Ямарута насторожился, сглотнув. Он вспомнил свою первую встречу с Тамией и то, как она приняла его за парня Роши. Забавная ситуация. Но, разумеется, мать подростка, как и все люди в Тэррозе, уже давно знает, что Сора – железный, и вряд ли эта новость её обрадовала. Поэтому беловолосый приготовился к разговору, максимально приближённому к теме железных.

– И ты, как я смотрю, неплохой. Ты помогаешь полиции и хорошо обращаешься с моим сыном, но… – она облизнула пересохшие губы. Нет, Тамия не боялась парня, но ей было при нём некомфортно. Тревожно. Но не страшно. – Но ты был убийцей, и с этим фактом спорить бесполезно. Ты лишал людей жизни. Тебя мучили в тюрьме и… как известно, все железные…

Она замолчала.

– Психи? – закончил вместо неё Сора, вздёрнув левую бровь.

– Да, – тяжело выдохнула она. – И я не хочу, чтобы мой мальчик пострадал. Мне не нравится, что он работает в безымянной полиции, не нравится, что он любит железо больше жизни, и мне не нравится, что он водится с тобой. Разумеется, я волнуюсь не только за Роши, но и за своих дочерей и за себя… Но ты общаешься только с ним, поэтому я и говорю лишь о нём. Я видела ту драку с группировкой, в которой ты участвовал, видела ещё парочку других стычек, где ты был, и пришла к выводу, что ты опасен. Вдруг он случайно разозлит тебя, а ты – раз! – и голову ему снесёшь? Я же мать, я не просто так волнуюсь за него.

«О, поверьте, если бы он сделал нечто такое, что смогло бы меня разозлить, то я бы не стал отрубать ему голову. Не-е-ет. Я бы поступил оригинальнее», – мысленно ответил ей парень, и на его губах заиграла злая ухмылка, однако он тут же стёр её с лица. Маньячные улыбульки сейчас крайне не уместны.

– Я могу тебя кое о чём попросить? – Тамия, похоже, не заметила резкой смены настроения Соры.

– Конечно, – кивнул железный, догадываясь о том, какая будет просьба.

– Больше никогда, никогда не подходи к нему и не приходи к нам домой, – уже более грозно выговорила женщина, нахмурившись и сильнее нужного сжимая в ладонях чашку.

– Вы думаете, что я могу навредить ему? Навредить Вашей семье? Вам? Только потому, что раньше я занимался подобным, Вы думаете, я стану делать это сейчас? – Сора разыграл удивление. – Ни для кого не секрет, что меня заставляли делать это. Я не по собственной воле убивал, и Вы знаете это. Если бы я захотел навредить Вашему сыну, я бы уже давно это сделал. Если бы я был опасен, меня бы давно убили. И это Вы тоже знаете. Так может быть, Вы боитесь потерять Вашего сына из-за его любви к железу? Потому что он увлечён этим настолько сильно, насколько это вообще возможно. А я – тот, кого бы он хотел увидеть вблизи, изучить; я тот железный, что может позволить ему коснуться моих хвостов. А он мечтал об этом – и даже это для Вас не секрет. Поправьте меня, если я не прав.

– Отчасти, – тут же ответила женщина, буравя парня колючим взглядом карих глаз. – Я… Я плохая мать, потому что эгоистична, потому что хочу лишить сына его самой большой страсти в жизни – работы с железом. И я убеждаю себя, что это во благо ему. Но скажи, разве такой фанатизм может довести до добра? – резонно спросила Тамия, с прищуром глядя на железного, словно оценивая его.

– Конечно же нет, – вздохнул он, откидываясь на спинку стула, и потёр переносицу. Разговор начал его утомлять, ведь Ямарута сотни раз прокручивал подобные диалоги в своей голове и знал все ответы заранее. – Но он же не один. Есть я, есть полиция, есть его друзья и, в конце концов, Вы. Он не сделает ничего плохого, не забудется в работе и не пострадает из-за меня.

Тамия тяжело вздохнула, уставившись взглядом на остывающий чай, тогда как Сора к своему даже и не притронулся.

– Хорошо. Возможно, я была не права, наговорив тебе всё это, – сдалась она, а затем, вновь взглянула на парня. – Но если ты хоть царапину на нём оставишь, я вырежу твои позвонки кухонным ножом. Я не дам моего сына в обиду.

– Я понял, – кивнул беловолосый, желая поскорее закончить эту болтовню. – Вам не о чем беспокоиться…

– Эй, Сора! – раздался позади голос Роши. Железный аж подпрыгнул на стуле, а мать подростка встрепенулась и устремила взгляд на очкарика. – Я закончил, пошли.

Ямарута встал из-за стола и, бросив последний взгляд на Тамию, ушёл вслед за шатеном.

– Короче, я нашёл досье на всех работников тюрьмы для железных. То есть вообще на всех! – протараторил подросток, выглядя очень возбуждённым и энергичным. – А кого ты хочешь найти?

– Того, кто мог освободить нас, – пробормотал в ответ беловолосый, начиная хватать голографические экраны с развёрнутыми на них досье и читать выведенный текст. – Вряд ли это был железнорождённый, он не может быть ебаным гением, который разбирается сразу во всём, и он не мог работать в тюрьме – слишком молод для этого…

– Железнорождённый? – вздрогнул Роши, уставившись на Сору.

– Когда нас освободили, ему было от одиннадцати до двадцати, как и сейчас… В тюрьме с самого начала из работников не было никого младше двадцати лет, а это значит, что спустя ещё десять лет, освободившему нас должно быть за тридцать… Значит среди персонала железнорождённого быть не могло, и освободил нас обычный человек, – продолжал бормотать Ямарута себе под нос, смахивая одно досье за другим. – Не то. Не то. Нет. Нет. Нет!

– Эм-м-м…

– Не этот. Не подходит. Нет. Нет. Нет. Нет…

– Со…

– Это чё ещё за рожа такая? Пиздец. Но тоже не подходит. Нет. Не то. Нет. И это – не то! Нет…

– Сора…

– О, господи, ему сколько? Девяносто? В нынешнем веке люди столько не живут! Так, и этот тоже не подходит. Нет. Нет. Нет…

– Сора, да остановись ты хоть на секунду!!! – проорал разозлённый Роши, для пущей убедительности топнув ногой. Беловолосый охренел и тут же замер, медленно переводя взгляд широко раскрытых глаз на подростка. Очкарик злобно засопел, багровея.

– Да?.. – пискнул Ямарута.

– Присмотрись ко всем этим делам повнимательнее, – посоветовал Ятсуме уже более спокойно. Он поймал один из экранов и стал перелистывать на нём одно досье за другим. – Практически все эти люди… Нет, не так. Практически все работники той тюрьмы – это люди от тридцати лет. Там было лишь пара-тройка двадцатипяти– и двадцативосьмилетних сотрудников, но, в основном, – всем уже было за тридцать.

– Погоди-ка, – задумчиво нахмурился железный, начиная заново просматривать личные дела работников и обращая внимание лишь на возраст. – А ведь и правда… Нет, стой! Значит, тому человеку, вероятнее всего, уже за сорок перевалило. Это, конечно, упрощает задачу, но где его искать-то?

Роши самодовольно ухмыльнулся и гордо вздёрнул подбородок.

– Я нарыл куда больше информации, чем тебе кажется. Ведь всё это хранилась далеко не на бумаге, а сеть – это то место, куда, если что-то попало, бесследно исчезнуть уже не сможет.

– А если попроще? – буркнул Ямарута.

– А если попроще, то до меня уже была парочка хакеров, которые незаметно тащили инфу с серваков безымянной полиции. Их там довольно много, потому что и информации дохренища, а доступ к той, которая нам нужна, есть всего у десятка человек. Защита там, конечно, была ахренеть какая… – Сора наградил подростка укоризненным взглядом, намекая, что тот снова увлекается. – Но в общем! Есть несколько людей, которые работали в тюрьме и, после того, как освободились железные, выжили и живут до сих пор. Они подходят по возрасту. Их истории изменили, и мне это показалось странным, поэтому я нашёл изначальные...

– Дай мне их дела, – тут же скомандовал белобрысый, и Роши моментально повиновался. Однако следом железный снова начал смахивать страницы одну за другой.

– Что ты теперь ищешь? – не удержался очкарик от вопроса, внимательно следя за жестами Ямаруты горящим взглядом.

– Отключить маячки и снять цепи мог лишь тот, кто знает, как это сделать. Во всяком случае, это не мог быть простой охранник или палач, а значит, их я могу сразу же исключить из списка подозреваемых, – деловито пояснил Сора, нахмурившись и кусая нижнюю губу в попытках унять слишком сильный прилив норадреналина.

– Ты был бы отличным копом, – внезапно выдал Роши, заглянув беловолосому в глаза. Тот на секунду остановился и повернул голову в сторону подростка. Копом? Сора? Возможно, это правда, но только если бы он не был железным с дерьмовой историей прошлого.

– Это комплимент? – усмехнулся парень, наконец, придя в себя.

– Ну, да, – тут же смутился подросток, опуская взгляд в пол. Ямарута фыркнул и принялся листать страницы дальше.

– Вот! Смотри, подходят трое: все они работали либо с маячками, либо с цепями, и всем им сейчас должно быть за сорок лет.

– А разве у того человека, который освободил вас, не должна была быть мотивация сделать это? – предположил очкарик. Сора вновь нахмурился, протяжно вздыхая и размышляя на этот счёт.

– Ну… Вот этот – Гарри какой-то-там-блять-как-это-читается-сука, – старательно выговорил беловолосый, хотя фамилию мужчины всё равно произнести вслух не сумел. – Женат лишь раз, есть дети. Все целы и здоровы. Его отец умер от старости, а мать до сих пор жива и даже работает в каком-то магазине одежды. Есть мотив? Не думаю. Хотя с его фамилией только Мессией для железных и становится… Дальше: Эрик Стоун. Не женат и не замужем, детей нет. Оба его родителя умерли естественной смертью. Был брат, но погиб в автокатастрофе. Сейчас он лежит в городской больнице из-за плохого здоровья. И последний… Оу…

– Что там? – подросток придвинулся ближе к Соре, заглядывая в экран и силясь увидеть то, что разглядел там железный.

– У этого парня был сын. Убит железными. Затем заболела его жена, и тогда он пошёл работать в ту тюрьму, чтобы были деньги на её лечение. Далось это с трудом, но он смог. После жена умерла, и когда произошёл несчастный случай, он приехал обратно в Тэрроз, чудом избегая столкновений с железными. Тут написано, что он уже давно открыл свой бизнес и даже нанимал работников. А когда мы сбежали из тюрьмы, и он вернулся, то уволил всех и стал работать один, хотя продлилось это буквально несколько недель, и он нанял нового рабочего… Это…

– Ну что это?! – в нетерпении выкрикнул Роши, готовый взорваться от напряжения.

– Тут есть его фотография, окей. Но что-то мне подсказывает, что это липа на липе и липой погоняет. Короче, наебалово, – недоверчиво фыркнул беловолосый. – Ватсон, попробуй найти ещё фотографий этого человека.

Выдавив сухое: «Как скажешь», – Ятсуме снова принялся шаманить. Отняло это не так много времени, но Сора успел поизнывать от скуки, усевшись на пол и упершись спиной в кровать.

– Я нашёл всего несколько фотографий, но… Одна из них немного изменена. Я смог отыскать кое-что интересное и… Короче, имя человека из досье и тот, кто изображён на фото в нём – совершенно разные люди!

– Ха! Меня не наебёшь!

– Причём тот, кто изображён на снимке, уже о-о-о-очень давно умер! И похоже, этого человека кто-то до сих пор прикрывает, потому что идентифицировать его личность в случае чего просто не смогут, ибо фотография чужая... А значит, где-то есть его настоящее дело, но я, увы, его не нашёл, – сообщил очкарик, эмоционально взмахивая руками.

– Всё, ты молодец. А теперь веди себя предельно тихо и дай мне минутку подумать, – еле слышно проговорил железный, запрокинув голову назад и закрыв глаза. Запал у подростка вмиг пропал, но он начал стирать ненужные данные со своего компьютера и подчищать следы, оставленные им в сети. – Я понял, кто нам нужен. Биография довольно знакомая. И как я сразу не догадался? – произнёс Сора, открыв глаза и расплывшись в ехидной ухмылке.

– Ты знаешь, кто вас выпустил из тюрьмы? – решил удостовериться Роши.

– Да, знаю.

Сора не стал больше задерживаться в доме Ятсуме и, мельком попрощавшись с матерью очкарика, покинул их квартиру. Юноша хотел пойти вместе с беловолосым, но тот строго отказал ему. Если этот четырёхглазный такой уж гений, то он должен был понять, кто же освободил железных из тюрьмы. Ямарута направлялся прямиком к этому человеку. Раньше ему и в голову не могло прийти, что тот, благодаря кому Сора оказался на свободе, всё последнее время был рядом с ним.

Парень двигался по знакомым улицам, проходя известный фонтан с дельфином, заворачивая за угол и привычно переходя небольшой перекрёсток; следуя по прямой дороге вплоть до одноэтажного здания с большими панорамными окнами вдоль одной из стен.

Звенькнул колокольчик над входной дверью. Сора переступил знакомый порог, окидывая взглядом пустующий зал и едва не покрывшиеся пылью столы. С кухни не доносилось привычного дребезжания, но зато хорошо различались приближающиеся шаги.

– О, неужели ты решил навестить своего старика и узнать, как он поживает? М-м-м, нет, кажется, я ошибаюсь. Твоя морда настолько кислая, что, похоже, ты пришёл по какому-то делу, Сора, – привычно начал ворчать мужчина, улыбнувшись и присаживаясь на стул около кассы.

– Да, я по делу, – как-то тихо заговорил Ямарута, выдавив сухую улыбку.

– Что-то серьёзное? Рассказывай давай, – как ни в чём не бывало поинтересовался хозяин, но теперь выглядел взволнованным.

– Я тут узнал кое-что, – пробормотал Сора, почесав затылок. – У меня сейчас есть одно очень большое дело, которое, возможно, убьёт меня раньше, чем мои позвонки прекратят работать. Мне нужно найти первого Альфу и убить его, а как именно его найти – я не представляю… И мне кажется, что моё положение тебе весьма знакомо, Тод Уилс.

Старик опешил и отстранился от парня, уставившись на него так, словно видит в первый раз. Он часто заморгал и раскрыл было рот, чтобы что-то сказать, но на лице всё равно отражались удивление и шок. Сора посмотрел мужчине прямо в глаза, вздыхая и выглядя будто разочарованным.

– Я понимаю, раньше у тебя было другое имя, но сейчас ты – Тод Уилс, в прошлом ты работал в «дырах». Я прав? Ты освободил железных и, мне кажется, кто-то тебя надоумил. Я прав? Тебе помогли стереть твоё прошлое, а точнее – слегка искривить его. Я ведь прав? – взгляд Ямаруты упал на прохладную гладь стола. Указательным пальцем он начал лениво вырисовывать на ней круги. Он отчётливо услышал, как мужчина сглотнул вязкую слюну, не в силах что-либо ответить.

– Мне просто интересно, кто же это был? Кто тебе помог, старик? – невозмутимо продолжал беловолосый. Тон его был ровным и спокойным, но он явно сдерживался, чтобы не взорваться благим матом.

– Я не знаю, – наконец, выдохнул хозяин, сгорбившись и прикрыв глаза ладонью. – Я был помоложе и поглупее… Я не знаю того человека, и лица его не видел. Голос был искажён. Он тогда был немного ниже тебя ростом. Судя по жестам – он молодой, даже очень. Я больше ничего не знаю, – судорожно выговорил Тод, прерывисто дыша.

– Тебя подкупили или заставили – не важно, сам бы ты такое не провернул. И поэтому тебе помогли. В ином случае сейчас бы тебя здесь не было.

Старик промолчал, лишь активно кивая.

– Не беспокойся, никто из людей «сверху» о тебе не узнает, – попытался парень приободрить мужчину, но тот снова ответил кивком головы и всхлипнул. – Эй, ну мужик ты или нет?! Нехер реветь!

– Да пошёл ты, олух! Кто это тут ревёт?! – хозяин тут же подскочил и, схватив металлический блестящий поднос, ударил железного по голове. Звон в ушах беловолосого стоял ещё полминуты; он долго и протяжно ойкал и потирал ушибленное темечко. – Сам ноет, а ещё на меня ворчит!

– Ты невыносим, – буркнул парень, поёжившись. – Мне как-то непривычно будет звать тебя по имени…

– Ты знаешь его имя?! – послышался выкрик со стороны входной двери. Мужчины обернулись и встретились взглядами с Анемон. – Серьёзно?! Откуда? Скажи мне!!!

– Ты откуда взялась вообще…

– Старик сказал мне прийти к семи часам, чтобы поужинать, и вот я тут. Ну так что там по поводу его имени?! А? – девочка плюхнулась на стул рядом с Ямарутой и начала трясти его за плечо. – Ну скажи-и-и-и!

– Меня зовут Тод, рад познакомиться с тобой во второй раз, – расплылся хозяин в улыбке, протягивая Анемон руку. Та радостно захихикала и пожала его ладонь. Затем старик вновь обратил внимание на Ямаруту. – По делу… Я многих подозревал в том, кто мог бы являться тем незнакомцем… От коллег до друзей и прочих железных… Врача, который пытался лечить Элизабет, тоже…

– И никто из них не был похож на него хоть чем-то? – задумчиво нахмурился беловолосый.

– Нет, – отрицательно мотнул головой Тод.

– Прости, а Элизабет – твоя жена? – тихонько пробубнила девочка.

– Да, покойная.

– Она красивая была, судя по фотографиям, – улыбнулась она. Старик рассмеялся.

– Да-а-а, мне многие говорили, что хотели бы её увести у меня. И Дэвид, и Уолес, и Трагер…

– Трагер?! – вдруг выкрикнула Анемон, подскочив на стуле. Тод вздрогнул, а Сора в очередной раз подпрыгнул на месте от испуга и уставился на малышку. – Ты сказал Трагер?!

– Д-да, это тот самый врач, который лечил мою жену…

– Да ну нафиг! – выругалась она. – Трагер! Это же псих! Долбанутый учёный и подпольный врач! Господи, старик, твою жену лечил монстр!

– Что?..

– Откуда ты его знаешь? – тут же накинулся на Анемон Ямарута, схватив её за плечи, повернув к себе и смотря ей прямо в глаза. Девочка тут же сникла под его острым взглядом, испугавшись.

– Он… Он воспитывал меня несколько лет после первой нашей с тобой встречи… Заменял мне родителей, как сам говорил, а на деле собирался на мне опыты проводить.

Сора отпустил подростка, взъерошивая светлые волосы на голове и криво усмехаясь.

– Всё это, блять, не просто так! Тут должна быть связь… Трагер ведь ещё жив, да? Его надо найти, – буквально выплюнул железный, спешно вставая из-за стола. – Он наверняка что-то знает.

Парень, не дожидаясь возмущённых возгласов со стороны Тода или Анемон, пулей вылетел из заведения и направился в сторону полицейского участка. Энергия била как из ядерной станции! Ему срочно нужно было узнать всё об этом Трагере! Прямо сейчас! Иначе он не уснёт. Но Ямарута уже понял, что с каждым разом, как он до чего-либо докапывался, вопросов становилось больше, чем ответов. Сора был готов ко всему, но он даже и не представлял, во что же ввязывается…

====== Глава 29. Синдром ======

Прошлое…

– Здесь никто не будет внушать тебе мораль. Забудь это слово, оно больше не имеет никакого смысла, – говорит Соре его учитель, и тот кивает. Он понял. Возможно, не всё, возможно, не до конца… Возможно, что мальчику само слово «мораль» ни о чём не говорит, так как он просто не знает его значения, но слышал нечто подобное раньше. Учитель у него пугающий, поэтому кивнул он, скорее, механически. Но когда Соре позволили блуждать по библиотеке и читать любую книгу, какую ему только захочется, первым делом он пустился на поиски словаря.

Мораль.

Действительно, странное слово. Оно не подходит нынешнему веку и нынешним людям. Кажется, место этого слова находится рядом с «Богом». Выдумка. Миф, который легко рассказывать, словно сказку на ночь; которым легко воспитывать в людях примерное представление «плохого» и «хорошего» и учить видеть между тем и другим разницу. Но границы размылись уже очень давно, простая истина: «что хорошо для одного – то плохо для другого» – не упоминается разве что на суде, а мораль, спустя ещё время, и вовсе исчезла.

– Тебе не нужны эмоции и чувства, ведь из тебя стараются сделать оружие. Пуля никогда не думает перед тем, как задеть кого-то, потому что она – кусок железа, выпущенный из ствола, и она должна попасть в выбранную кем-то цель. Ты – пуля. И ты не должен думать. Ты должен выполнять, – холодно произносит учитель, а затем отвлекается на молодых железных, учащихся управлять хвостами. Слова этого человека оставили неприятное послевкусие, словно Сора, съев конфету, на языке ощутил нечто горькое и противное, а вовсе не сладкое.

«И ты не должен думать. Ты должен выполнять», – раз за разом проносится в голове семилетнего ребёнка, из-за чего в груди горячим комком сжимается детская злость и обида. Что значит “не должен думать”? Неужели Соре и правда не стоит задумываться о том, зачем ему отдают эти зверские приказы, зачем ему нужно лишать кого-то жизни? Или учитель говорил ему о том, что мальчику не стоит думать совсем? То есть вообще. Как оружию. Бездушному инструменту. Отбросить свою ещё формирующуюся личность и стать маленьким солдатом. Это действительно то, чего от него хотят?

– Ну и? В чём дело? – хмыкнул железный – «одногруппник» Соры, – подойдя к мальчику и пихая его в бок. – Только не говори, что убить его не можешь. Я всё расскажу…

– Могу, – тут же отозвался тот. – Не хочу.

– Не хочешь? – лицо парня вытянулось в удивлении. Второй немного помолчал.

– Да. Или… Не знаю. Я могу этого не делать?

– Сдурел? – усмехнулся подросток, сильно хлопая мальчика по плечу. – Руби давай, пока я на тебя не настучал.

Вздох. Лязг металла. Мальчик приставил к горлу жертвы острое лезвие гарпуна хвоста.

«Не делай этого! Не надо! Прошу тебя, дай мне уйти!» – шептал худой мужчина, лёжа спиной на песке и трясясь от ужаса.

Тогда Сора понял, что лучше не резать горло, а отрубать голову или протыкать сердце.

Осознание этого пришло уже после убийства мужчины, потому что мальчик всё же полоснул лезвием по его шее. Жертва стала хвататься за собственное горло, издавая хриплые булькающие звуки, захлёбываясь в собственной крови и мечась по земле. Он забрызгал своей кровью одежду Соры, так как сильно размахивал руками и резко дёргался; он бросал на железного злой взгляд и пытался выкрикнуть пару «ласковых», но наружу вырывался лишь хрип. Мужчина умирал несколько минут, мучаясь от боли.

Тогда маленький железный понял, что лучше не резать горло, а отрубать голову или протыкать сердце.

В другой раз ему попались двое детей – парень лет четырнадцати и его младший брат. Мальчик понял это потому, что они были похожи внешне. Они спрятались под кроватью в комнате, и старший закрыл собой брата, хотя сам был до смерти напуган и хотел убежать. Железный опустился на колени и заглянул под кровать, встретившись взглядом с парнем по-старше. Они молча смотрели друг на друга примерно минуту, пока Сора не приставил указательный палец к собственным губам, намекая на то, чтобы братья вели себя максимально тихо. Затем он поднялся и покинул квартиру. Сам беловолосый в тот момент хотел провалиться сквозь землю. Он так и не понял, почему же не выполнил приказ и убил не всю семью, оставив только двух братьев. Было ясно, что если новость об этом дойдёт до других железных, то его, скорее всего, убьют. Но почему-то он так поступил.

И тогда, на озере, недалеко от трущоб Тэрроза, когда группе Соры нужно было вырезать несколько десятков людей. У мальчика не получилось спасти кого-либо из тех людей, но он снова стал думать о том, почему же ему хотелось дать кому-нибудь из них шанс уйти.

«И ты не должен думать. Ты должен выполнять».

Это означало, что если бы Сора не стал слушать своего учителя и вовремя задумался о собственных переживаниях, то осознание того, что железных используют и вскоре убьют, пришло бы раньше. А в тот момент, на озере, было уже поздно. Но он хотя бы понял, в чём дело: всё это время его беспокоила вовсе не мораль.

В девять лет он стал максимально похож на живое оружие – пусть иногда «барахлил», но этого почти никогда и никто не замечал. О внутренней борьбе мальчика даже и не знали, ровно как и о том, что он нередко отпускал своих жертв, уповая на то, что те не столкнутся с другими железными и выживут. На счету Соры примерно тридцать спасённых людей. Не так уж и много по сравнению с тем, скольких людей мальчик убил, но тот мысленно отшучивался по поводу того, что так он очищает свою карму. По крайней мере, на тридцать ночных кошмаров стало меньше.

Сегодня он и его группа железных учеников орудовали в городе. У каждого было своё задание. Сора взял себе шесть целей – шесть человек. Каждого он убивал незаметно и тихо, стараясь причинить как можно меньше боли и мучений. Свою последнюю цель мальчик обнаружил в неожиданном месте – недалеко от трущоб. Хорошо одетых людей здесь было заметно меньше, а вместо высоток были скромные серые двенадцатиэтажки. За улицами никто не следил: большое количество мусора на земле, древние пятна крови в переулках и разбитые уличные фонари лишний раз убеждали в том, что здешняя полиция существует лишь на словах. И куда бы ты не завернул, всегда сможешь услышать ругань или истошные крики, доносящиеся из какой-нибудь квартиры или очередного переулка.

Сора следовал за своей целью, словно тень. Молодая девушка лет двадцати пяти – по сравнению со многими местными, одета она была лучше, да и внешность у неё весьма приятная, хотя на лицо девушка всё-таки совсем обычная. Светлые вьющиеся волосы доходили ей до поясницы, а стройная подтянутая фигура говорила о том, что девушка следит за своим телом. Хотя она была слегка худовата. Ей бы жить где-нибудь недалеко от центра и работать секретаршей.

Блондинка завернула за угол и ускорила шаг – она старалась сделать это незаметно, но Сора-то давно понял, что она знает о преследовании. Ему лишь нужно завести её в подъезд или переулок. Девушка действительно направлялась к какому-то тёмному закутку между двух пятиэтажек и, оказавшись в тени зданий, резко развернулась, встретившись взглядом с мальчишкой. Она обеими руками вцепилась в коричневую сумку из кожзама, прижимая её к животу и нервно сглатывая.

– Что тебе нужно? – фальцетом выкрикнула она.

Сора молчал, подходя всё ближе. Девушка пятилась назад.

– Ты железный? – предположила она, не моргая глядя на беловолосого. В нынешнем веке железные – это монстры. Так насколько же всё плохо в этом мире, раз кто-то, глядя на девятилетнего ребёнка, спрашивает его: «Ты – монстр?»

Он помрачнел, смотря на блондинку исподлобья, однако его пустой взгляд сошёл за утвердительный ответ.

– Кто… Кому нужна моя смерть, скажи? Кто меня заказал? – дрожащим голосом пролепетала она, упёршись спиной в кирпичную стену. Увидев железный хвост, показавшийся из-за спины ребёнка, девушка перестала дышать и лишь просипела:

– Не убивай меня, пожалуйста… Ты не знаешь… У меня…

Сора замахнулся хвостом для удара, и тогда блондинка выронила сумку, обняв свой живот обеими руками и сильно зажмурившись. Мальчик непроизвольно замер, так и не взмахнув железной конечностью, и уставился на руки девушки. Железный всегда старался улавливать мелкие детали, на которые любой другой не стал бы обращать внимание, и сейчас это поведение стало для него той самой “деталью”. Он пытался понять, почему она закрывает живот, а не грудь или голову. Ещё спустя пару секунд Сора еле слышно вздохнул.

Блондинка заставила себя открыть глаза и взглянуть на ребёнка, хотя она сильно дрожала и всё ещё вжималась спиной в стену. Мальчик медленно поднял ладонь, склонив голову набок, и когда девушка по неясной для неё самой причине убрала руки, осторожно прикоснулся к ней. Она судорожно выдохнула, а Сора как-то изменился в лице. Хвост железного исчез за его спиной так же, как и появился, а сам он поднял взгляд на девушку, убирая ладонь со слегка выпуклого живота.

Он не станет лишать её жизни. Точнее… Их.

– Эй… – раздалось гулкое позади. – Вы что же, не собираетесь её…

Это был один из учеников Соры. Мальчишка сразу узнал его по голосу – этот парень моментально доложит о поступке беловолосого старшим. Этого нельзя было допустить, иначе от него просто-напросто избавятся.

– …убивать? – выдохнул последнее слово ученик, а через пару секунд упал на спину. Взгляд был недоумённым и теперь устремлён в небо; рот полуприкрыт и искривлён едва заметной усмешкой. Он даже не понял, что умер. Сора на невероятной скорости подбежал к нему и хвостом пронзил живот парня насквозь, вырвав искусственные позвонки.

«Будет плохо, если об этом кто-то узнает», – мысленно вздохнул беловолосый, оглянувшись на ошарашенную блондинку. – «И будет ещё хуже, если я не найду этому оправдание», – уже более удручённо хмыкнул он, оглянув труп своего ученика, под которым по выложенной каменной серой плиткой дороге лениво расползалась багровая лужа.

Настоящее…

– Эй-эй, привет! Соскучился по мне? Где ты сейчас?

Томо? Соскучился?

– Не стоило мне брать трубку…

Прошлого уже не вернуть, а дослушать, что скажет этот придурок, всё же надо.

– Ой, да перестань! Ты в участке?

Уже два или даже три часа, как нет.

– Если тебе нечем заняться, то лучше не ищи меня. Я, в отличие от тебя, занят.

Очевидное враньё.

– Чем это? Социопатией? Похоже, ты дома. Я скоро буду.

– Ты…

Но Сора уже сбросил трубку. Коп прорычал что-то нецензурное себе под нос, опустив голову и потерев веки. У брюнета проскочила дерзая мысль свалить из дома, пока этот стеганутый не пришёл, но то ли ему было лень, то ли он смирился с неизбежным, поэтому идея о немедленной капитуляции была неохотно отброшена в сторону. А ведь сначала вечер обещал быть спокойным и тихим.

Томо действительно не умел отдыхать: он не мог заставить себя спать больше восьми часов в день; не мог расслабиться, усевшись в кресло, и смотреть тупые передачи по телевизору, опуская тем самым свой уровень IQ до табуреточного; не мог без дела шастать по улицам – хотя волей-неволей иногда он именно так и поступал, убивая львиную долю свободного времени, – и не мог провести время с друзьями, ибо их попросту не было. Единственные относительно близкие люди для парня – Эдисон и Грин. А теперь ещё и белобрысый железный без спроса нагло ворвался в этот удивительно короткий список.

Полицейский лениво перевёл взгляд на стену над плитой, а затем развернулся спиной к окну и посмотрел на ковёр в зале. Дыру в стене латать банально было лень – сам Томо этим заниматься точно не хотел, а вот светлый ковёр выстирали в прачечной и теперь он как новенький. Почему-то от воспоминаний про драку с Сорой у брюнета зачесались кулаки, а губы тронула ухмылка. Вполне возможно, что они и сегодня подерутся. А может и не только подерутся.

«Мне, конечно, надо держать его поближе к себе, но не настолько же близко», – мотнул головой коп, вздыхая. Да, он уже далеко не подросток, который мог бы на его месте спутать интерес с влечением, а влечение с влюблённостью. Он прекрасно понимал, что неровно дышит к железному, но признаваться в этом ни себе, ни ему не хотел. Себе – потому что это откроет старые раны и образует новые, сделает его уязвимым и слабым перед другими людьми и железными; это будет его тормозить, заставлять сомневаться в ответственный момент. Ему – потому что… бесит. Вот это уже похоже на нечто подростковое, но Томо ничего не может с этим поделать.

Стук в дверь вырвал парня из странного транса. Он отлепился от подоконника и неохотно направился в коридор, на всякий случай закатывая рукава красной рубашки до локтей.