Текст книги "Падение (ЛП)"
Автор книги: dalightiscomin
сообщить о нарушении
Текущая страница: 16 (всего у книги 18 страниц)
– Вы сможете быть готовы через неделю? – спрашивает он через минуту.
Я оглядываю квартиру. На мой крошечный мир. На мальчика, вокруг которого вращается мой крошечный, испорченный мир.
– Через две.
Но, как бы то ни было, у мира на меня другие планы. Четыре дня спустя звонит Райан.
– Где ты? Ты дома?
Он звучит обеспокоенным. Так близко к беспокойству, как только может Райан.
– Я как раз собиралась отвести Коди в парк.
– Кто-то опознал Джастина по видеозаписи. Полиция выдала ордер на его арест.
– Боже мой!
– Ребята из гаража уже звонили. Сегодня утром его разыскивала полиция. Перевернули все вверх дном в поисках его адреса.
– Но ведь его не найдут, верно? Его здесь нет, он в… безопасности?
– Он в безопасности. Но, Скарлет, полиция установит связь между вами. Это только вопрос времени.
– Думаешь, они придут сюда? Они думают, что я имею какое-то отношение к смерти Маркуса?
– Я был бы удивлен, если они этого уже не сделали, – желчь подступает к горлу, и перед глазами все плывет.
– Что мне делать, Райан? Я не могу… что, если меня арестуют?
Кажется, что мои легкие наполняются водой. Мои ноги дрожат так сильно, что я едва могу стоять, но в то же время я не могу двигаться, я застряла на месте.
– Я этого не допущу, – уверяет Райан меня. – Но мне нужно, чтобы ты собрала свои вещи. Сейчас.
– Ты хочешь, чтобы мы сейчас ушли?
– Если у тебя есть идея получше, я весь во внимании.
Мой желудок болезненно сжимается, и, как я ни стараюсь, я не могу придумать ничего лучше, чем бежать.
– Скарлет?
– Сколько есть время?
Райан выдыхает то, что я могу только предположить, это вздох облегчения.
– Полчаса.
Полчаса, чтобы упаковать нашу жизнь. Этого времени недостаточно. Это недостаточно быстро. Насколько я знаю, полиция сейчас может быть в пути.
– Я буду ждать внизу.
Через тридцать пять минут у меня сумка с вещами первой необходимости, Коди одет и готов идти. Я кладу конверт с последним чеком из закусочной в карман.
– Сумку взял?
Коди взваливает на плечи рюкзак с рисунком Человека-Паука, обхватив руками ремни.
– Да. Взял.
– Ночник не забыл?
Он снова кивает, покачивая рюкзаком.
– Я положил его в сумку.
– Хорошо, – говорю я, протягивая к нему руку. – Быстрее. Пойдем.
Я беру Коди за руку, стараясь не сжимать ее слишком сильно. Изо всех сил пытаюсь сохранять спокойствие ради него, но каждый шум, каждый шаг за дверью, и я на краю. Каждую минуту получаса я жду, что полиция появится у моей двери.
И теперь, когда наши жизни запихнуты в рюкзаки, я стою в своей дерьмовой гостиной, мое сердце колотится со скоростью мили в минуту, и все это обрушивается на меня.
Покинуть эту квартиру означает оставить последнюю связь с Джастином, которая у меня есть. Эта глупая, уродливая, вонючая квартира так полна воспоминаний о нем, что оставить все это позади – все равно что отпустить его. И что бы ни случилось, я еще не готова к этому.
Но теперь у меня нет выбора. Останься и предстань перед полицией по поводу причастности Джастина в смерти Маркуса, или беги.
Как бы трусливо это ни было, я решаю бежать. Потому что независимо от выбора, который я сделаю в своей жизни, Коди заслуживает лучшего. И вот что я собираюсь делать.
В последний раз мы с Коди спускаемся по кривой скрипучей лестнице, мимо квартиры на втором этаже, где парочка спорит каждую ночь, мимо лифтов, которые никогда не работали и, вероятно, не будут.
Я оставляю простую записку для Неды и Амона «Спасибо за то, что вы были мне как вторая семья»
Какие глупые слова. Я делаю мысленную пометку послать почтой им что-нибудь.
Машина Райана стоит на холостом ходу у входной двери, когда мы выходим на утреннее солнце.
– Мне ехать за тобой на грузовике?
– Это слишком палевно. Грузовик будет здесь, – говорит Райан, нахмурившись. – Мне очень жаль.
Коди сидит на капоте, в то время как Райан очищает все изнутри моей машины, каждый чек, каждую записку, каждый список покупок. Как только он удовлетворен, мы бросаем наши вещи в багажник его «BMW», и через несколько секунд с ревом выезжаем из жилого комплекса. Мы с Коди смотрим, как в окне позади нас проплывает городской пейзаж. В течение нескольких минут это всего лишь плохое воспоминание – точка на горизонте, картина в зеркале заднего вида.
Только когда мы полностью отогнали от себя окраины города, мое сердце, наконец, начинает замедлять свой быстрый темп. Я отпускаю руки, крепко сжатые на коленях. Пальцы болят, ладони вспотели. Я растираю их по ногам, пытаясь вернуть хоть немного ощущения.
– Куда мы идем, мам? – спрашивает Коди с заднего сиденья.
Я поворачиваюсь к Райану. Он слегка трясет головой.
– Мы отправляемся в приключение, – говорю я, поворачиваясь, чтобы улыбнуться Коди. – Что-то вроде исследователей.
– Куда?
– Туда, где ты никогда не был.
– А ты была там раньше?
– Нет. Так что мы будем исследователями вместе.
– Там будет весело? Как на детской площадке?
– Будет весело, – говорю я, протягивая руку над центральной консолью и нежно похлопывая его по ноге. – Обещаю. Просто посиди спокойно, ладно?
Я помогаю ему устроиться с телефоном в рук, и возвращаю ему пачку изюма, единственное, что у меня есть в сумочке, чтобы он был занят некоторое время.
Повернувшись на сиденье, я сбрасываю туфли и подтягиваю колени к груди.
– Ты можешь сказать мне, куда мы едем? – шепчу я.
Глядя на свои ноги, покоящиеся на его кожаных сиденьях, я могу сказать, что при любых других обстоятельствах я была бы молчуном, но не сейчас.
– У меня есть семья за пределами штата, которая владеет некоторой собственностью, – говорит он. – Ничего особенного, но это безопасно и находится в глуши. Каждый держит себя в руках, так что вы поселитесь в тихом и хорошем месте.
– Место, где я могу залечь на дно, да?
Райан кивает.
– По крайней мере пока все не утихнет, – он выезжает на шоссе, тиканье индикатора так невероятно громко в тишине.
– Будет тяжело, – бормочу я, в основном про себя.
– Никогда не знаешь, – говорит Райан, похлопывая меня по колену. – Тебе может понравиться Клируотер.
Мы едем, пока солнце не опускается низко над горизонтом, и пейзаж не превращается из бесплодного и пыльного в зеленый и пышный. Дорога начинается с легкого ветра, поднимающегося вверх, пока я не убеждаюсь, что мы приближаемся к разрыву самого неба.
В начале седьмого Райан заезжает в придорожный ресторан, покушать. Коди голоден и набивает себя куриным жареным стейком и вафлями. К тому времени, как он заканчивает, он так устал и сыт, что засыпает. Пока он спит у меня на коленях, я уничтожаю тарелку макарон, целую стопку чесночного хлеба и половину яблочного пирога. Я не помню, когда в последний раз чувствовала себя такой сытой.
Конечно, еще десять минут на дороге, и тревога в моем животе заставляет его крутиться так сильно, что я прошу Райана остановиться.
К одиннадцати часам Райан едва может держать глаза открытыми, а Коди бодрствует и раздражен, так что готов выпрыгнуть оттуда.
Мы находим мотель в крошечном городке недалеко от вершины горы. Мы с Коди остаемся в машине, подальше от любопытных глаз, а Райан заказывает два номера. Я смотрю на него через окно машины, широкие плечи и толстые, обвитые татуировками руки, очерченные под итальянским пошивом. Смешно. Даже так далеко от места, которое он называет домом, в нем все еще есть что-то, что заставляет людей осторожничать, как будто он вызывает инстинктивный страх.
И все же, импозантен он или нет, Райан находит в себе силы улыбнуться и кивнуть женщине за прилавком. Он вежлив и дружелюбен, и кроме Джастина, нет ни одного человека на планете, с которым я чувствовала бы себя в большей безопасности.
На следующее утро, позавтракав буррито в микроволновке и кофе с бензоколонки, мы едем еще несколько часов, петляя через горы и границу.
– Смотри, мама, – шепчет Коди, прижавшись щекой к окну.
– Я вижу, малыш.
Слева от нас, по мере того как горные склоны мягко удаляются, разворачивается земля. Облачный покров начинает рассеиваться, деревья редеют, открывая ясное голубое небо и зеленеющую равнину на многие мили вокруг.
Мы начинаем медленный спуск с другой стороны горы, и вскоре после того, как мы добираемся до дна, начинают появляться крошечные дома, простые бревенчатые хижины и растянувшиеся зеленые сельскохозяйственные угодья между ними. Мимо проносятся лесовозы, странные внедорожники и мотоциклы, но в остальном дороги почти пусты.
Вскоре появляется Клируотер, прячущийся среди мехов и кустарника под тенью горы. Это едва ли город. Тут есть хозяйственный магазин и заправочная станция, ещё несколько магазинов и закусочная – вот и все. Это такое место, где можно вздремнуть.
На окраине города, прижавшись к лесу, стоит крошечный дощатый домик. Дорога длинная и пустая, а на улице всего два дома, с большими дворами и заросшими сорняками участками земли между ними.
Переднее крыльцо дома скрипучее и нуждается в другом слое краски, но внутри тепло и пахнет древесным лаком и сосной. Небольшая кухня и гостиная находятся внизу, а три – красивые, светлые спальни находятся наверху вместе с ванной комнатой.
Двор полон сорняков, но есть пустые клумбы и места для трав или даже овощей. Во дворе есть огромное дерево с толстыми стволами, на котором можно повесить качели, забраться наверх и вырезать свое имя.
Дом маленький, простой и замечательный, и он наш.
Райан очень любезно помогает нам с Коди устроиться, хотя я тысячу раз повторяю ему, что в этом нет необходимости.
Мы открываем окна и впускаем ветерок, заказываем доставку продуктов, а Райан обещает организовать доставку мебели. Конечно, находясь так далеко от города или любой другой реальной цивилизации, нам придется ждать по крайней мере неделю этих кроватей и ещё надлежащей мебели. Но старые пружинные матрасы в доме подойдут, и после хорошей стирки в местной прачечной одеяла и простыни просто прекрасны. Дом оснащен самым необходимым.
На следующий день Райан дает понять, что должен уехать.
Он упаковывает небольшое количество вещей, которые привес с собой в машину, и с благодарностью принимает термос, наполненный кофе для поездки.
– И последнее, – говорит он, залезая на заднее сиденье машины.
Он протягивает мне сумку, из которой я достаю новый телефон в коробке.
– Райан…
– Я уже записал свой номер. Если у вас возникнут какие-то проблемы, что угодно, звоните мне. Поняла?
Аккуратно сложив куртку, он вешает ее на пассажирское сиденье.
– И ты позвонишь мне? – неуверенно спрашиваю я. – Если… он появится?
– Сразу же, – я смотрю, как он надевает эти вездесущие солнцезащитные очки, рыжая борода блестит на солнце медью. – Ты уверена, что не хочешь, чтобы я остался на ночь? Убедиться, что всё хорошо?
– Это любезное предложение, но нет, – я расправляю плечи. – Мы должны это сделать.
– Ты уходишь? – спрашивает Коди, появившийся рядом со мной с игрушечным динозавром в руке. Он смотрит на меня, с озабоченностью в глазах. – Мистер Райан не спал всю ночь?
– Нет, малыш, – говорю я, притягивая его к себе. – Он должен вернуться домой.
– Но я вернусь, чтобы навестить тебя, – говорит Райан с улыбкой. – Об этом не беспокойся.
– Значит, мы останемся здесь навсегда?
Я оглядываюсь через плечо на дом с двойным фасадом, потом на него.
– Пока что да.
– Круто! Можно пойти поиграть?
– Конечно, просто держись рядом.
На минуту мы оба замолкаем. Райан смотрит на Коди через мое плечо, пока я ищу подходящие слова, чтобы поблагодарить человека, который фактически спас мне жизнь.
– Райан, я не могу… – я хмурюсь, не в силах подобрать подходящие слова. – Я не знаю, как тебя отблагодарить. То, что ты сделал для нас с Коди… ты хороший человек. Даже если ты так не думаешь.
Я могла бы вообразить это, но когда я поднимаю глаза, клянусь, я вижу намек на румянец под его мохнатыми щеками.
– Ну да, конечно. Ты можешь отблагодарить меня, держась подальше от неприятностей, слышишь?
Искренняя улыбка приподнимает мои щеки.
– Я сделаю все возможное.
– Думаю, этого достаточно, – говорит Райан с гулкой улыбкой. Я смотрю, как он аккуратно садится на водительское сиденье, готовый к долгому возвращению в город. – Скоро увидимся, – говорит он через открытое окно.
– Я буду здесь.
В ту ночь, после бурных двух дней путешествия и волнений за Коди, мы оба рано ложимся спать.
Может быть, это скрип большого дома вокруг нас, или, может быть, это бродячая рука Коди ударяет мне по голове посреди ночи, но я просыпаюсь около часа и, кажется, не могу снова заснуть.
В конце концов, я понимаю, что всё спокойно.
Тихо.
Здесь нет ярких огней. Никаких звуков жилого дома вокруг нас. Вдали не слышно шума машин. Ничего.
Это поразительно, и это заставляет меня понять, насколько я мала в этом большом, огромном мире.
Мебель прибывает через три дня. Новые кровати, диван и небольшой обеденный стол из твердого дерева. Это немного, но это лишь начало.
Первые две недели в нашем новом доме я плачу почти каждую ночь.
Вдали от города, в безмолвной глуши Клируотера, кажется, что все это, наконец, обрушивается на меня. Как близка я была к тому, чтобы все потерять, как глупа и наивна была, думая, что смогу переиграть Маркуса.
Одна под своими новыми простынями, в новом городе, с новой жизнью, в сотнях миль от знакомого лица, я понимаю, как пуста моя кровать. Как пуста моя жизнь без Джастина. Я не знаю, как жила одна, пока он не вошел в нашу жизнь.
По утрам я пытаюсь отскрести его от своей кожи. Смыть воспоминания о его руках на моем теле, его губах на моих, его коже на моей. Но как бы я ни старалась стереть его из памяти, его лицо до сих пор преследует меня во сне. Сны о нем приходят непрошеными, посреди ночи, когда у меня нет выбора, кроме как пережить боль от встречи с ним снова.
Мужчина, которого я любила.
Все еще люблю.
Добрый, милый, тихий, терпеливый.
Убийца.
Глава 28
Скарлет
Через неделю после нашего приезда я получаю по почте посылку от Райана. Внутри совершенно новые водительские права, страховка, паспорт, даже карточка библиотеки в городе.
Из документов на меня смотрит мое лицо – те же каштановые волосы, те же карие глаза, – но это единственное, что мне знакомо. Некоторое время я перечитываю новую информацию, которую прислал Райан, запоминая важные детали. По сути, я тот же человек, только с несколькими скелетами в шкафу. Я стараюсь не думать о том, как Райан получил все это так быстро, или кого он попросил об одолжении. Я поняла, что лучше всего просто сказать спасибо и отодвинуть все вопросы в сторону. Чем меньше я знаю, тем лучше.
А так как это происходит, жизнь продолжается.
Дни переходят один в другой, пока не становятся неделями. Боль ослабевает, но никогда не проходит. Она сидит под поверхностью моей новой кожи, уже не грубой и розовой, но все еще такой хрупкой и нежной, что требуется один маленький рывок, чтобы открыть рану, и она кровоточит.
Иногда, теперь все реже и реже, я сижу на веранде с чаем в руках и думаю о нем. Интересно, думает ли он обо мне, где бы он ни был? Надеюсь я – последнее, о чем он думает перед сном. Надеюсь он в безопасности. Надеюсь он счастлив. Надеюсь он когда-нибудь найдет меня.
Но это все лишь мысли. Ведь это всё, что у меня есть.
Поэтому, вместо того чтобы валяться, я бросаю все силы на то, чтобы облегчить Коди переход в новый город.
Медленно, но верно мы превращаем крошечный домик в конце длинной грунтовой дороги в дом. Мы убираем большой сарай в задней части дома, и я продаю все, что могу, в комиссионку. Ржавая косилка, куча сломанных электроинструментов, даже мотоцикл – все идет своим чередом. На то, что я получаю за все барахло, я покупаю милую маленькую бледно-голубую тойоту у парня в городе. Внутри пахнет тормозной жидкостью и сигаретным дымом, и отопление не работает. Но нам нравится.
Хотя деньги от Джастина – это находка, я знаю, что не буду их тратить, потому что скоро начнутся такие вещи, как школа и счета. Я рассматриваю онлайн вакансии и на миллисекунду заглядываю в перспективу раздевания на веб-камеру. Но помимо того, что я не хочу, чтобы мое лицо было в интернете, просто идея, что я не знаю, кто смотрит на меня, кажется неправильной. Эта власть, которую я любила в танце, знание того, что в течение пятнадцати минут я держала этого мужчину в своей ладони, не делая ничего, кроме едва заметного движения бедрами, вызывала привыкание. Отказаться от этого – все равно что отказаться от силы.
Ну, это и плата в пятьдесят центов в минуту за то, чтобы какой-то подонок дрочил в своей спальне, были за гранью отчаяния, даже для меня.
– Джейк Уайт, тащи свою задницу обратно в дом!
Моя посуду после завтрака, я наблюдаю из окна кухни, как из соседнего дома выскакивает подросток, бежит по извилистой тропинке на улицу, где вскакивает на велосипед и на полной скорости крутит педали. Высокая темноволосая женщина следует за ним, и ей приходится наблюдать, как он исчезает на грязной дороге, поднимая пыль за велосипедными шинами. Ее разочарование видно даже с того места, где я стою, ее руки сжаты в кулаки на бедрах. Я смотрю, как ее грудь поднимается и опускается от глубоких вдохов. Через мгновение она стягивает конский хвост и возвращается в дом.
Это первый раз, когда я получаю хороший взгляд на своих соседей.
Ее дом похож на мой, с двойным фасадом, тот же двор, но пока я изо всех сил стараюсь держать свой в чистоте, ясно, что в ее доме целая армия детей. Игрушки, качели и куклы покрывают траву перед домом, и есть по крайней мере три велосипеда, прислоненных к забору. Я видела так много детей, которые приходили и уходили в этот дом. Полный беспорядок, и иногда я слышу, как она кричит с другой стороны лужайки, но что-то в этом привлекает меня. Вид настоящей семьи. Мы с Мэри встречаемся в понедельник днем. Я только что закончила резать обед Коди, когда поняла, что не знаю, где он.
– Код?
Его комната пуста, игрушки все еще лежат на полу. Проходя мимо, я ставлю тарелку на кухонный стол.
– Коди?
Телевизор выключен, и я на мгновение замираю, мое сердце учащенно бьется, когда я понимаю, что нигде не слышу его. Ни звука. Надеясь найти его на переднем дворе, я распахиваю ширму, почти спотыкаюсь о тело, сидящее у входной двери.
Сидя скрестив ноги, Коди разбросал свои игрушки по крыльцу, спиной к сетчатой двери.
– Коди, я… – только перешагнув через него, я вижу ее, прижатую к фасаду дома, с набором статуэток Мстителей на коленях.
Она крошечная, с ссадинами на локтях и коленях, с длинными темными волосами и красновато-коричневой кожей, и парой глаз, таких больших, что она выглядит мультяшной. Я сразу понимаю, что она из соседнего дома.
– Ого. Привет, – тихо говорю я, опускаясь на колени между ними.
Она робкая малышка, ее смуглая кожа краснеет на щеках.
– Привет.
– Это твоя подруга, Коди?
– Она из соседнего дома, – небрежно говорит он.
Я поворачиваюсь к ней, сразу же замечая сходство.
– Ей тоже нравится Железный Человек.
Девочка кивает.
– Но мне, больше всего нравится Супермен.
Коди хмурится и качает головой.
– Вот ты где! – кричит соседка, которая только что появилась у моих ворот. – Мне казалось, я сказала оставаться во дворе!
Девочка на моем крыльце склонила голову набок.
– Я так и сделала!
Женщина закатывает глаза, но на ее губах появляется намек на улыбку.
– Я имела в виду наш двор.
– Все в порядке, – говорю я, вставая и отряхивая руки. – Я не возражаю.
– Я Мэри, – говорит женщина, входя на крыльцо, как будто чувствует себя как дома.
Она протягивает мне руку.
– С… Сара.
– Приятно познакомиться, – говорит Мэри, скрестив руки на груди. – Добро пожаловать в наш район.
– Благодарю…
– Пойдем, милая, – говорит она, протягивая руку к девочке. – Надо забрать твоего брата.
– Я не могу остаться? – она скулит.
Мэри стоит твердо, качая головой.
– Может быть, в другой раз. Попрощайся.
Я смотрю, как крошечная девочка отстраняется от Коди, и понимаю, что в ней он, возможно, уже нашел друга.
Мэри поворачивается, чтобы уйти, когда я наконец обретаю голос.
– Эй. Ты случайно не знаешь, есть ли тут вакансии на работу?
Она смотрит на меня, прикрывая лицо от солнца.
– Ну… на шоссе есть бар. Это не далеко, но они хорошо платят, и график не плохой. Старина Гарри, управляющий этим заведением, ворчливый ублюдок, но у него хороший бар.
– Как называется?
– Просто «У Гарри»
– О. Хорошо, спасибо.
– Рози! – зовет она, протягивая руку малышке, которая полностью проигнорировала свою маму и села обратно. – Не за что. Скажи ему, что это я тебя послала. Он может выкинуть тебя на месте, но попробовать стоит. Розали-Мэй, я сказала, пойдем!
С того дня не проходит и дня, чтобы Коди и Рози не были вместе.
У нее лошадиный аппетит, на лице всегда грязь или что-то липкое в длинных волосах, но Коди ее обожает. Мы оба её обожаем.
«У Гарри» оказался единственным баром в городе, и, как и сказала Мэри, владелец, Гарри, оказался сварливым старым занозой в заднице.
– У тебя есть рекомендации? – он ворчит из-за стойки.
– Нет, я просто пришла…
Его глаза сужаются.
– Ты раньше работала в баре, девочка?
– Вроде того, я…
– Так да или нет?
– Да, Сэр. Я работала…
– Мне не нужна история твоей жизни. Просто нужно, чтобы кто-то усердно работал и не залетал. Последние три женщины, которых я нанял, забеременели. Не могут работать, когда у них чертов пляжный мяч под рубашкой и лодыжки размером с пень.
Я открываю рот, чтобы ответить, но ничего не выходит.
– Да, да. Я знаю, права женщин и все такое, я понимаю. Но будь я проклят, если девочкам здесь нечем заняться, кроме как выйти замуж и завести детей.
– Если ты хоть на минуту замолчишь и позволишь мне закончить, то узнаешь, что у меня уже есть сын. Ему пять лет. Я не замужем, у меня даже нет парня, я почти никого не знаю в городе, кроме соседки, и я привыкла работать шесть дней в неделю, так что быть работягой не проблема. Но если ты собираешься быть грубым старым мудаком, который встает на мою спину и орёт «проклятые женщины», тогда ты можешь засунуть свою работу…
Его смех прерывает меня.
Минуту он молчит с открытым ртом и слезящимися глазами. Но тут он взрывается, громко и хрипло, эхом разносясь по пустому бару.
– Сара, да?
Я хмурюсь, глядя на него через стойку.
– Да.
Он слегка наклоняется вперед и хватает меня за руку. Сильно дрожа, он улыбается.
– Работа твоя, если хочешь. Черт, любой, кто может поставить меня на место, стоит хотя бы пробного прогона.
– Вы серьезно?
– Серьёзен, как сердечный приступ, девочка.
Стажировка длится один день. После шестичасовой дневной смены Гарри практически умоляет меня остаться, предлагая мне лучшую зарплату в воскресенье и все чаевые в каждую смену.
На следующее утро после работы у Гарри я приглашаю Мэри на чашечку кофе, чтобы сказать спасибо.
– Ты можешь отвезти его к Атере, – говорит Мэри, высыпая еще одну чайную ложку сахара в свой кофе. – Заведует детским садом в своем доме. Это немногое, но она хорошо ладит с детьми, и недорого берет.
– Ты отвозишь туда Рози?
Она кивает.
– Иногда. В основном за ней присматривают бабушка с дедушкой, когда я на работе, а мальчики забирают ее после школы и привозят домой.
– Вы давно здесь живете?
– Всю жизнь. Переехала сразу после того, как вышла замуж. Родители все еще в резервации, слишком упрямы, чтобы ехать куда-то еще.
– Твой муж здесь?
– Умер несколько лет назад. Сразу после рождения младшего.
– Мне очень жаль.
Она слегка улыбается и качает головой.
– Не стоит. Нет причин для сожаления. Тупой сукин сын врезался на своем мотоцикле прямо в дерево. Прямо над гребнем холма, и бац. Умер, – ее открытость, ее способность свободно говорить о таких болезненных воспоминаниях поражает. Внушает благоговейный трепет.
– А папа твоего сына здесь?
Я обдумываю ложь. Но без Джастина я жажду близости, хочу вести открытую дискуссию с кем-то, кто не будет судить меня. И что-то в Мэри говорит мне, что она и глазом не моргнет, если я скажу ей правду. Поэтому я даю ей версию правды – очень маленькую ее часть.
– Нет. Он в штате Нью-Йорк, отбывает двадцатилетний срок.
– Дерьмо.
– Да.
– Вы поддерживаете с ним связь?
Уставившись в свой кофе, я качаю головой.
– Боже, нет.
Мы обе замолкаем на мгновение, обдумывая услышанное. Мэри ерзает на стуле, темные волосы блестят, свисая толстой косой через плечо.
– Итак, парень, который приходил сюда на прошлой неделе? Он не твой муж или парень…?
– Какой парень?
– Высокий, борода, весь в тату.
Я смеюсь.
– Нет. Райан… он друг.
Брови Мэри слегка приподнимаются, и она прячет ухмылку за чашкой кофе, прежде чем сделать глоток.
– Оу.
– О Боже, нет! Не такой друг.
Она лениво пожимает плечами, ее глаза полны насмешки.
– В этом нет ничего постыдного, если он был не просто другом. Я просто подумала, раз он принес коробки и все такое…
– Нет. Определенно нет.
Мы снова молчим, но я вижу, как что-то мерцает в глазах Мэри.
– Жаль, – размышляет она. – Он настоящий образец.
К счастью для Мэри, Райан часто навещает нас. Каждый месяц. Каждый раз, когда он приходит, то приносит подарок.
Новый телевизор. Комплект «В мире животных» DVD для Коди. Ноутбук для меня. В этом месяце щенка.
Он уже вдвое меньше Коди, лапы, уши и мягкая шерсть. Он носится, принюхиваясь и чувствуя себя как дома, и через несколько секунд мы оба влюбляемся в него.
– Сейчас он не очень, – говорит Райан. – Но через год или около того он станет чертовски хорошим сторожевым псом.
– Мне нужна сторожевая собака? – спрашиваю я.
Покачав головой, Райан улыбается.
– Не для того, что ты думаешь. Но здесь ты сама по себе и никогда не можешь быть слишком осторожной.
– Как… как дела?
Хихикая, Райан наклоняется, чтобы почесать щенка за ушами.
– Я в плохом бизнесе, Скарлет. Но мне всегда хорошо.
Я так сильно хочу спросить. Но не знаю как. Мне и не нужно. Райан просто качает головой, понимающе, но грустная улыбка приподнимает уголки его рта.
Требуется долгий, глубокий вдох, чтобы сдержать слезы. Но я делаю это, теперь я профессионал в покрытии эмоций. Я изображаю улыбку и наклоняюсь, чтобы погладить щенка у наших ног.
– Как нам его называть? – спрашиваю я Коди, по-настоящему улыбаясь, когда пес облизывает мои пальцы.
– Железный Человек?
Я смеюсь.
– Нет, детка, ему нужно собачье имя. Кости, или Рекс, или Гекберри.
– Гекберри.
– Тебе нравится Гек? Да! Мы будем звать тебя Гек, хорошо, Гек?
Мы с Райаном оставляем Коди играть со щенком, а сами выходим на крыльцо. Лето уже в самом разгаре, соседские дети играют со шлангом, и я слышу, как вокруг стрекочут цикады.
– Ты хорошо выглядишь, – говорит Райан, взъерошивая кончики моих волос.
По привычке я провожу руками по месту, где раньше была челка.
– Ты в порядке? – он спрашивает.
Я задумываюсь на мгновение, прислушиваясь к звукам леса вокруг.
– Да, – говорю я. – Каждый день имеет свои трудности, но нам хорошо, – я смотрю на улицу, на зеленые верхушки деревьев и горы вдалеке. – Я думаю, что это место хорошее для меня. Для нас.
– Я тоже так думаю, – он снова надевает очки. – Убедись, что кондиционер работает, – он говорит и уходит вперед. – Лето будет долгим и жарким.
Сетчатая дверь соседнего дома захлопывается, и я вижу, как Мэри выходит на крыльцо, а Рози уже перелезает через забор между нашими домами.
Райан останавливается на полпути к машине, поднимая руку.
– Добрый день, – говорит он, и я слышу улыбку в его голосе с расстояния шести футов.
Мэри приветственно вздергивает подбородок, расправляет плечи.
– Добрый.
***
– Как насчет стакана «Лайт» и твой номер?
– Думаешь, я дам свой номер человеку, который пьет светлое пиво?
Он смеется.
– Ну же.
Я закатываю глаза, зацепив край кружки под краном.
– Знаешь, ты спрашивал каждую субботу в течение последних трех недель, и каждый раз я отвечала нет.
Парень улыбается, на щеках появляются ямочки. Я могу только представить, скольких девушек он получает, улыбаясь такой улыбкой.
– Думаю, однажды мне повезет, верно?
Я со смехом ставлю перед ним пиво.
– Нет. Десять пятьдесят.
Он кудахчет, но отдает деньги.
– На следующей неделе, Сара. Я спрошу еще раз на следующей неделе.
– Ладно, Дэйв. Удачи.
Субботняя толпа начинает прибывать. Дальнобойщики и работяги из лесозаготовительных компаний, несколько местных жителей и вездесущие завсегдатаи. Работать легко, а люди достаточно приятные. За исключением нескольких чересчур рьяных парней – с которыми, конечно, я более чем готова иметь дело – все добры и дружелюбны, что делает мою работу намного проще.
– Привет, Эсме, – говорю я, нежно кладя руку ей на плечо. – Как ты?
Старуха оборачивается, сморщив губы вокруг сигареты.
– Привет, милая, – ответила она, голос потрескивал. – Было бы лучше, если бы старик Гарри поспешил с моим белым вином.
Смеясь, я убираю пустой стакан перед ней.
– Я посмотрю, что его задержало. Хочешь что-нибудь поесть?
Она похлопывает меня по локтю узловатой рукой.
– Ты слишком мила.
– Я посмотрю, что смогу найти, – подмигнув, я предоставляю ее самой себе.
Я ставлю стаканы на поднос, когда входная дверь распахивается позади меня, принося с собой порыв раннего летнего ветра. Пахнет опилками и влажной землей, и сладким запахом зеленой травы и леса. Сухие листья шуршат по полу, волосы сдувает с шеи, по спине бегут мурашки.
– Сара, можешь мне помочь? – кричит Гарри с другого конца бара.
Балансируя подносом на бедре, я беру несколько дополнительных стаканов.
– Конечно.
С подносом в руке я поворачиваюсь.
И…
Я чуть не врезалась в него.
Я вижу только карие глаза.
А потом выцветшие синие джинсы. Выглядят мягкими и изношенными, манжеты, лениво набитые в коричневые рабочие ботинки, покрытые пылью.
Красная фланелевая рубашка и татуировки.
Грязные светлые волосы, которые я уже чувствую между пальцами.
Глаза такие чертовски яркие, что я и забыла, как они прекрасны в реальной жизни.
Чернила на его горле движутся, когда Джастин сглатывает, прочищая горло.
– Привет.
Эпилог
Скарлет
Я слышу, как дверь дома Мэри захлопывается, и только через минуту очень сердитый Коди топает через нашу входную дверь, захлопывая ее за собой.
– Коди Рейнольдс, тебе лучше извиниться за то, что ты хлопнул дверью.
Вздрагивая, Коди вскидывает голову, его лицо бледнеет, когда он замечает меня на кухне.
– Прости, – тихо говорит он.
Я слышу, как он бросает свою школьную сумку на пол и сбрасывает ботинки, оставляя их посередине. Я жду, когда он появится рядом со мной на кухне, но вместо этого оборачиваюсь и вижу, что он стоит в дверях, переминаясь с ноги на ногу.
– Ты в порядке?
Он пожимает плечами, но в то же время кивает.
Я похлопываю по табуретке у кухонного стола, и он со вздохом тащится на кухню и вытаскивает стул. Мы оба молчим, пока я наливаю ему содовой, ожидая, что он выплюнет то, что его беспокоит. Он медленно поднимается на сиденье, я отодвигаю разделочную доску и продолжаю резать овощи на ужин.
