Текст книги "Влюбись в меня заново (СИ)"

Автор книги: Crystal Vision

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 55 страниц)

***

У меня нещадно кружилась голова, а мой неокрепший детский организм был не в состоянии перенести столько выпитого. Идя по гулким коридорам замка к себе в гостиную, я с ужасом думала, что скажут Рон и Гарри, когда увидят меня в подобном состоянии. А Фосетт хоть бы хны, она уже бывалая, судя по всему. Спокойно залечила мне руку бадьяном и проводила до холла, сама направившись к кухне, потому что ей захотелось чего-нибудь перекусить. Я дошла до круглого входа в гостиную Гриффиндора и замерла в нерешительности, наблюдая, как Полная дама что-то говорит, обнимая Виолетту. У обеих в руках были наполненные бокалы. От вида алкоголя, распиваемого обитательницами картины, меня вновь замутило. Завидев меня, они перестали хихикать.

– С Рождеством! – сказала Виолетта, подруга Полной дамы. Её портрет, насколько я помнила, висел на первом этаже замка.

– С Рождеством, – согласилась я.

– Кхм-кхм, пароль? – пытаясь сделать серьёзное лицо, спросила Полная дама, пряча бокал с искрящимся шампанским за складки розовой пышной юбки.

– Пожалуй, нет, – вдруг решила я. – Приду попозже. А вы… празднуйте дальше.

Подруги переглянулись между собой и, пожав плечами, защебетали о чём-то вновь. Гарри и Рон ни за что не должны меня такой видеть. Не успела эта мысль промелькнуть в моей голове, как я услышала голоса. Метнулась к нише в стене и прижалась к холодному камню, чтобы меня не увидели. От резких движений голова закружилась ещё сильнее, и я закрыла глаза.

– …Гермиона вечно куда-то пропадает, – это голос Рона.

– Она же помогает Сандре, мы видели её на карте Мародёров, – я узнала голос Гарри.

– За это время, что она отсутствует, можно было не только все теплицы переполоть, но ещё и Запретный лес, если бы там снег не лежал.

– Ну…

– Она последнее время нам ничего не говорит… Странная какая-то стала, не находишь? И до сих пор не признаёт, что это её кот сожрал Коросту!

– Хагрид же сказал, что видел её?

– Это чтобы меня успокоить! Я, кстати, чуть зубы не сломал о его кексы, – пожаловался Рон.

Я облегченно выдохнула, когда шаги стихли, а голоса смолкли. Значит, друзья считают, что я отдалилась от них. Но я всем сердцем их люблю и готова на всё ради них. Прежде всего сделать всё возможное для их безопасности. Внезапная мысль меня огорчила: смогу ли я настолько сблизиться с ними, как раньше? В силу возраста и того, что я ограждаю их от некоторых событий и не столь откровенна с ними, как в былые времена, мне плохо это удаётся. А что там Рон сказал про Коросту? Хагрид видел её? Должно быть, он действительно спутал или просто хочет подбодрить Рона, ведь, судя по всему, Петтигрю был где-то пленником Дамблдора и сидел под замком.

Я решила найти Сандру. Она должна помочь моему организму прийти в себя после выпитого. С каждой минутой и движением мне становилось только хуже. Возможно, следовало бы что-нибудь поесть, а она, должно быть, всё ещё была на кухне, ведь ей нравилось там находиться. Я поспешила к ней, направляя все силы в руки, чтобы покрепче ухватиться за перила при спуске с лестниц. С трудом спустившись в подземелья, на что, казалось, у меня ушла целая вечность, я потёрла руки от холода. Хорошо, что на мне было пальто. Натюрморт с фруктами должен был быть в левом коридоре, подальше от класса зельеварения и спален слизеринцев. Мне удалось его найти достаточно быстро. Если память мне не изменяла, то стоило пощекотать зелёную грушу, чтобы она превратилась в ручку двери. Пока я наколдовывала зачем-то перо, вместо того, чтобы пощекотать фрукт пальцем, попутно думая о сортах груш, я почувствовала, что кто-то стоит за моей спиной.

========== Глава 25. Маскарад на квиддиче ==========

Замерев на несколько секунд с белым пушистым пером в руке, я резко обернулась и вскоре уже пожалела об этом. Я же поклялась себе не делать резких движений! Должно быть, со стороны это выглядело забавно – перепутав руки, я наставила на злоумышленника, который оказался профессором Снейпом, перо вместо палочки.

Трудно представить, но непроницаемое выражение лица зельевара на миг выразило сразу несколько эмоций: удивление, когда он увидел лихорадочный блеск моих глаз, недоумение, когда его взгляд скользнул по белому перу, упиравшемуся ему в грудь, и лёгкий испуг, когда на его глазах у меня подкосились ноги.

– Грейнджер, что с вами?

Северус не дал мне упасть, подхватил, прислонив меня к стене. Наверное, он подумал, что у меня снова приступ, вызванный нарушением данной мной клятвы, но, секундами спустя, уловив, что от меня нещадно пахнет алкоголем, он отшатнулся, скривив лицо.

– Вы пьяны?! – буквально выплюнул он эту фразу. – Грейнджер вы совсем… обнаглели?

Вероятно, он хотел сказать другое слово вместо «обнаглели», но сдержался. Я усмехнулась, вспоминая почему-то красноречивую ругань садового гнома.

– Над чем вы смеётесь? – обманчиво мягким голосом спросил Снейп.

Мерлин, если я ему сейчас расскажу про гнома, он вызовет колдомедиков из святого Мунго. Поэтому я решила говорить на отстранённую и безобидную тему.

– Профессор, как вы думаете, это дюшес или конференция? – мой язык нещадно заплетался.

– Что? – опешил зельевар, сначала и не поняв, о чём я говорю.

– На картине, – терпеливо объяснила я, стараясь выглядеть максимально серьёзной.

– Грейнджер, – прошипел Северус, сверля меня взглядом обсидиановых глаз, – как вы думаете, у вас алкогольный делириум или абстинентный синдром?

Я отмахнулась.

– Профессор, это практически одно и то же, а вот дюшес и конференция два разных сорта…

– Похвально, что вы знаете название своей болезни, – опасно блеснув глазами, произнёс Северус. – Минус двадцать баллов с Гриффиндора.

– Но сейчас же каникулы, – запротестовала я, когда мастер зелий легко подхватил меня под руку и стал выводить из подземелий.

– Вас это не оправдывает, мисс Грейнджер, так же, как и то, что сегодня праздник. Идёмте к мадам Помфри, она даст вам антипохмельное зелье.

Услышав про медсестру, я упёрлась пятками в пол, споткнулась, упала. Снейп не выдержал, ругнулся, раздражённо вздохнул и попытался поднять меня, но я не стояла на ногах. Лицо зельевара кружилось у меня перед глазами, как и коридор.

– Может быть, у вас есть это зелье? – тихо всхлипнула я, когда он наконец-то зафиксировал меня, прислонив к стене. – Не хочу я к мадам Помфри. И не дойду.

– Грейнджер.

Но я не открывала глаза. С закрытыми было намного комфортнее. Мне казалось, что вся эта ситуация настолько нереальна, что стоит мне чуть подольше постоять с закрытыми глазами, как она сама по себе раствориться, а я окажусь в своей спальне, вспоминая всё это как предрассветный странный сон. Мерлин, я убью Фосетт. Кажется, последнее я сказала вслух.

– Фосетт? Это вы с ней так надрались, Грейнджер?

Северус уже не стеснялся в выражениях. Я почувствовала, как меня грубо встряхнули. Пришлось открыть глаза и болезненно-страдальческим взглядом посмотреть на моего мучителя. Внезапно он приблизил ко мне своё лицо и вкрадчиво спросил немного обеспокоенным голосом:

– Это вы из-за Нерушимого Обета… так?

Я растерялась. Боже, он думает, что я в четырнадцать лет спиваюсь из-за проблем? Никогда не думала, что подобным образом можно разрешить трудности. Я знаю, что Рон прикладывался к бутылке, как только узнал, с кем у меня роман. Гарри часто вытаскивал его из различных баров и пабов, подбадривал, возился с ним, и я мысленно была ему благодарна за это. Он долго не хотел принимать наши отношения всерьёз, считая, что у меня послевоенное психическое расстройство, которое мне не долечили в больнице Мунго, или побочное действие от успокоительных. Или просто кратковременный служебный роман, лёгкое наваждение, мимолётная влюблённость, принуждение и шантаж, да всё что угодно, только не серьёзное чувство. Только не правда. Гарри и сам не мог долго поверить в это. Конечно, его мнение о Северусе резко изменилось после того, как он узнал правду о нём, которую зельевар сам ему отдал, заключённую в серебряные нити воспоминаний. Но всё же Снейп для него оставался Снейпом – мрачным человеком вдвое старше нас с тяжёлым характером, бывшим Пожирателем смерти. Пару раз Гарри решался на серьёзный разговор со мной, который заканчивался тем, что мы мирно расходились каждый при своём мнении. Я старалась объяснить ему, что люблю, а он старался сделать вид, что не слышит этих слов, твердя о проблемах, которые меня ожидают. Но и он в итоге смирился и принял всё, как должное. Он-то смирился, а Рон нет. После бессчётных вечеров, когда алкоголь помогал Рону ненадолго забыться, последовала апатия, после чего Рон и вовсе перестал общаться со мной, став каким-то ожесточённым и резким. Именно тогда я поняла, что алкоголь это не выход из ситуации, решила, что именно он наделил друга раздражительностью и резкостью. С тех пор я не пила даже на праздники, потому что любой градусный напиток ассоциировался у меня с Роном. Правда, однажды, я всё-таки уступила Северусу, который устроил нам тихий романтический вечер в своих комнатах и открыл специально припасённую для такого случая бутыль белого вина. По-другому и быть не могло, ведь Северус никогда не был щедр на эмоции и внешнее проявление чувств, и подобные знаки внимания с его стороны были особенно ценны для меня. Почему я согласилась разделить с Фосетт сегодня бутылку хереса, я не знала. Но, если подумать, то у меня был ответ – потому что с ней мне было хорошо, и потому что Сандре бесполезно было сопротивляться, а ещё я надеялась, что хоть немного отвлекусь, ведь всей душой хотела быть рядом с Северусом в этот праздник.

Мысли взбудоражили меня, а алкоголь усилил желание, возникшее у меня от прикосновений и близости любимого человека. Должно быть, мой рассудок окончательно помутился от воспоминаний, а здравый смысл притупился, наделив меня толикой храбрости, которой хватило ровно на то, чтобы осторожно дотронуться до лица Северуса рукой.

Он еле заметно вздрогнул и отпрянул, настороженно глядя на меня. Если бы он это не сделал, наверное, я решилась бы поцеловать его.

– Схожу за зельем, – приглушенно сказал он, оставляя меня в коридоре.

Я усмехнулась сама себе, глядя ему вслед и тут же сползла по стене. Его походка была нервной, а голос немного сбился в начале, но, возможно, мне это показалось.

– Грейнджер, – донеслось откуда-то сбоку. – Значит, всё-таки…

– Сандра, прошу, уведи меня отсюда…

***

«Молнию» всё-таки отобрали. Как только весть разошлась по школе благодаря Вуду и близнецам и дошла до МакГонагалл, у той в голове родилась мысль, что метлу прислал Сириус Блэк, при этом заколдовав её всеми известными ему темномагическими заклинаниями. Так что мне не пришлось подставлять друга. Это был бред, и Дамблдор отлично понимал это, но противостоять замдиректору не стал, потому что всё должно было идти своим чередом.

Хагрид развёл огонь до небес на занятии, и мне это чем-то напомнило шабаш, виденный мной на картинках учебника по Истории магии, если бы вокруг не было вместо голых пляшущих ведьм учеников Слизерина и Гриффиндора, а вместо ночи – дня.

– Интересные твари эти саламандры! – Рон откровенно восхищался, глядя на огненных ящериц, и подбрасывал то и дело в костёр сухие листья из нагруженной повозки, привезённой лесничим специально для этой цели.

– Нужно завести себе такую же в гостиной, – поддержал рыжего Симус Финниган, тоже находясь под приятным впечатлением.

Было особенно морозно в тот день, поэтому урок Хагрида учащиеся восприняли с большим энтузиазмом.

На прорицаниях профессор Трелони продолжила свою излюбленную тему, а именно – обсуждение смертельной опасности, которая со дня на день поджидает Гарри Поттера. Гарри хмуро сидел и сверлил профессора прорицаний взглядом, Парвати и Лаванда с животным ужасом воспринимали каждую фразу своей гуру, Рон веселился, разглядывая линии жизни на руке друга и отпуская по этому поводу шутки, а я, будучи без пары, листала учебник. Честно говоря, я забыла заранее прочесть раздел учебника, посвящённый хиромантии, потому сейчас навёрстывала упущенное.

– Милочка, – профессор Трелони схватила мою руку и тщательно стала рассматривать. Я сдержала сиюминутный порыв отнять руку. – У вас линия жизни ещё короче, чем у мистера Поттера. Мне очень жаль, – искренне произнесла она и посмотрела на меня слегка безумными глазами, в которых блестели слёзы.

Я с лёгким испугом выхватила руку, начав рассматривать тщательно свою ладонь. Трелони всё ещё смотрела на меня и качала головой. Рон и Гарри, прекратив веселье, бросили на меня настороженные взгляды, а в классе послышался шёпот.

До конца занятия я была словно в ступоре. Уже ничего не слышала и ни на что не обращала внимания. Преподавательница ко мне больше не подходила, как и к Гарри, должно быть, решив, что нас лучше не трогать, мы уже не жильцы, и нам нужно время, чтобы тщательно это осознать.

– Герм, да брось, – махнул рукой Рон после занятия. – Я, конечно, понимаю, что ты очень сблизилась с профессором Трелони, но, по-моему, она чокнутая. На каждом занятии она предсказывает всем смерть, особенно Гарри. Вот и ты не стала исключением.

– Но моя линия жизни и вправду короткая! – взволнованно ответила я, потому что, судя по учебнику «Как развеять туман над будущим», предзнаменования профессора Трелони были верны.

Я и сама не понимала, как поверила в эту чушь, потому что всегда относилась со скепсисом к этому предмету.

– Гермиона, мы уже ко всему этому относимся просто. Даже дурачимся иногда, – серьёзно сказал Гарри.

– Иногда? – ухмыльнулся Рон. – Разве ты не помнишь наши сочинения относительно будущего? Я предсказал себе раз пять мучительную смерть, Трелони поставила мне наивысший балл за эту работу.

Гарри засмеялся.

– А, ну да.

– Ладно, спасибо, – искренне поблагодарила я. – Наверное, просто перенервничала. Ведь прорицания не точная наука… И всё ещё может измениться сто раз.

– Вот-вот, – кивнул Рон. – Прорицания тебя портят.

***

Я с надеждой ждала, что Северус меня порадует хорошими вестями о моей опрометчиво данной клятве, но куда там… Дни сменялись днями, и он всячески сторонился меня и отшатывался, если мы встречались в коридоре. На занятиях игнорировал мою поднятую руку, даже не снимая баллы с Гриффиндора за это, и не смотрел в мою сторону. Моё сочинения по ядам, не оставляющим следа, превышающее объём втрое, он даже не развернул, когда проверял наше домашнее задание в классе, пока мы варили антидот.

Он не сделал мне замечание, что я не дождалась его с зельем тогда, в Рождество. Что было бы, если бы у меня хватило смелости на поцелуй? Мерлин, а ведь это форсирование событий тоже стало бы нарушением хода истории. До этого момента я особо не задумывалась над этим удручающим фактом, убеждённая, что смогу влюбить в себя его намного раньше, чем на двадцатом году жизни. От этого стало вдвойне обиднее.

Малфой часто и громко стал хвалиться своим «Нимбусом-2001», прознав, что мифическую метлу у Гарри забрали на тщательное изучение. Гарри это жутко бесило, и он ходил сам не свой, срываясь на всякого, кто пытался поговорить с ним на эту тему.

– Скоро матч с Райвенкло, – то и дело говорил ему Вуд. – Мы ещё можем взять второе место, если ты закажешь «Нимбус-2001».

Но Гарри только раздражённо отмахивался от него, надеясь со дня на день получить метлу куда лучше. После тренировок с Люпином он был более измотанным, чем после тренировок с Вудом, что тоже сказалось на его нервах. Зато когда в начале февраля он получил свою «Молнию» обратно, он очень сильно воодушевился, забыв на какое-то время и про дементоров, и про их поцелуи, о которых ему рассказал профессор Люпин, и про Сириуса Блэка.

– Поттер, посоветуй своей команде прихватить носилки, – насмешливо пропел Малфой, оказавшись за завтраком перед игрой возле стола Гриффиндора.

– Катись, Малфой, – зашикала на него Фосетт, грубо подвинув боком.

– Привет, Сандра! – хором воскликнули близнецы.

Малфой поджал губы и отошёл, презрительно сощурив глаза.

– Ты в курсе, что мы вас сегодня обыграем? – подмигнул ей Фред.

– Ага, видела новую метлу Гарри?

– Как раз подошла, чтобы посмотреть, – ухмыльнулась она.

Многие из райвенкловцев и хаффлпаффцев тоже подошли, чтобы рассмотреть выставленную на показ Вудом «Молнию», видимо, для устрашения соперников.

– Да, – хмыкнула Фосетт. – Кажется, у наших нет шансов. Но Чжоу неплохо летает, слышишь, Поттер?

Рон фыркнул, а Гарри настороженно бросил взгляд на стол райвенкловцев, за которым сидела Чжоу Чанг и преспокойно о чём-то беседовала с Мариэттой Эджкомб.

– Не слушай, Гарри. У них нет шансов, – проговорил Вуд, горделиво выпятив грудь.

На матче было шумно, собралось полно народу, даже практически весь Слизерин, чтобы как следует полюбоваться на новую метлу Поттера и на её знаменитую скорость и маневренность.

– Я связала нам кое-что на досуге, – Фосетт протиснулась сквозь толпу на трибуне и, подвинув в сторону Рона, к большому его неудовольствию села рядом со мной, показывая два четырёхцветных шарфа крупной вязки. – Это атрибут межфакультетской дружбы.

Шарфы имели красный, золотой, бронзовый и синий цвета. Я приняла у неё тёплый аксессуар и намотала поверх красно-жёлтого гриффиндорского шарфа.

– Спасибо!

– Да не за что, Грейнджер! Ого!

Сандра непроизвольно наклонила голову – Гарри промчался в нескольких метрах над нами, а за ним Чжоу Чанг.

– Чжоу и впрямь неплохо летает, – сказала я, наблюдая за райвенкловкой.

– Выпендривается, – отмахнулась Сандра.

Я улыбнулась. Сандра уже не первый раз критикует Чанг, должно быть, та ей не нравилась.

– Смотри! Там какие-то фигуры внизу, около ворот.

Я пригляделась. Три фигуры в чёрных плащах замерли около трибун, скрытые в тени, ожидая своего звёздного часа. Это, без сомнения, Малфой с дружками.

– Кажется, это дементоры, – проговорила Фосетт.

– Вряд ли. Дамблдор же запретил им появляться на матче после того случая с Гарри…

– Мы должны кого-нибудь предупредить! – вознамерилась Сандра, решительно вставая с трибуны. – Иначе Поттера снова скинут с метлы. Жалко будет «Молнию»!

– А Гарри не жалко? – зачем-то спросила я, тоже поднимаясь с места. – Сандра, это не дементоры.

Сзади на нас стали шикать, потому что мы загораживали видимость, но Сандра попросила их захлопнуть рты. Я еле смогла скрыть улыбку, наблюдая, как Лаванда и сёстры Патил покрываются гневной краской.

– Ты что-то знаешь, Грейнджер? – прищурила глаза райвенкловка.

– Нет, – сокрушенно вздохнула я.

– Тогда идём, предупредим директора.

– Стой, – попросила я, озираясь по сторонам, и совсем тихо произнесла: – Это Малфой и его дружки. Они хотят напугать Гарри, переодевшись дементорами. Я… подслушала их сегодня.

Сандра лукаво ухмыльнулась, а в её глазах появились задорные огоньки.

– Тем более идём, Грейнджер! Врежем этим слизеринцам!

– Боже, – простонала я, но Сандра, крепко схватив меня за руку, повела через трибуны к лестнице, ведущей вниз. – Сандра-а.

– Не стони, Грейнджер, ты что, как маленькая? Ещё скажи, у тебя руки не чешутся врезать Малфою по его аристократической физиономии!

Уже как-то доводилось врезать, подумала я.

Мы спустились по лестнице вниз и стояли у выхода на поле, наблюдая, как слизеринцы, спрятавшись в тени, неотрывно следили за полётом Гарри.

– Они ждут момента, – прокомментировала Фосетт.

– Да, и уверяю тебя, они не испугают Гарри! Он каждую неделю занимается с профессором Люпином, оттачивает заклинание Патронус!

– Всё равно это подло, разве нет? – строго воззрилась на меня праведным взглядом Фосетт. – Мы должны их проучить. Давай сами нарядимся в дементоров и подкрадёмся сзади?

– Ты что, с ума сошла? – негодовала я.

– А что? Или можем закидать их навозными бомбами.

– Сандра, близнецы Уизли пагубно влияют на тебя.

– Кажется, я придумала. На Заклинании недавно нам Флитвик показывал иллюзорные чары.

– Только не это.

– Не будь трусихой, Грейнджер, ты же учишься на львином факультете.

– Ага, а ещё у меня есть здравый смысл.

– Таранталлегра! Лудибриум!* Флориа Фулгорис!**

Сандра сотворила что-то невероятное… Один из псевдо-дементоров начал бешено плясать, пытаясь сохранить равновесие. Судя по его громадному росту, внутри чёрного плаща было двое человек. Другой загорелся иллюзорным огнём, а у третьего из чёрной накидки стали расти фосфоресцирующие цветы. Мы слышали их крики и ругань. Охваченный ненастоящим огнём «дементор» начал бегать по кругу, чтобы унять его, но всё было без толку. Второй, поросший цветами, которые всё продолжали расти, путаясь у него уже под ногами, бросился догонять первого, колдуя на ходу «Акваменти». Третий продолжал странно плясать, его плащ то и дело ходил ходуном, видимо человек, сидящий у него на шее, тоже дрыгал ногами, поражённый заклинанием Сандры.

– Вот потеха-то, – Фосетт забавлялась, покатываясь со смеху.

– Сандра! – охнула я.

Так они и выбежали на поле. Впереди горящий дементор, за ним флюоресцирующий, а за тем – танцующий.

Я бросилась на поле, чтобы как-то устранить это безобразие, но Фосетт дёрнула меня за руку, остановив.

– Покажемся и станем виноватыми.

– Но ведь так оно и есть!

Сандра отмахнулась от меня, начав наблюдать за происходящим. Я к своему ужасу увидела, что Гарри спикировал, видимо, в погоне за снитчем, но, заметив нечто необъяснимое внизу, резко затормозил, чтобы не врезаться в вереницу странных плащей, а вот преследовавшая Поттера Чжоу Чанг на своей «Комете» не успела быстро среагировать. В итоге внизу образовался клубок из чёрных, красного и бронзового плащей, «Молния» отлетела в сторону, а «Комета» хрустнула пополам.

– Ой, – тихо произнесла Сандра. – Чуть не убили Чанг…

– И за это я снимаю с Райвенкло и Гриффиндора по пятьдесят баллов, – послышался голос позади нас.

– Профессор Снейп! – стала громко негодовать Фосетт и сгоряча сболтнула: – Вы как заноза в заднице, всегда не вовремя, сэр!

Снейп покрылся розовыми пятнами. Казалось, что он сейчас разразится чередой Авад, но Мерлин смилостивился, и он только угрожающе-низким голосом произнёс:

– Минус тридцать баллов с Райвенкло, Фосетт, и неделя отработок. Вам, мисс Грейнджер, одна отработка.

Какая щедрость.

Внезапно послышался шум с поля, и Снейп, забыв про нас, вышел из-за наших спин, посмотреть что творится. А творилось всё то же самое.

– Финита Инкантатем! – яростно крикнул зельевар.

***

– Мисс Грейнджер, мисс Фосетт, мистер Малфой, мистер Крэбб, мистер Гойл, мистер Флинт! – гневно перечислила МакГонагалл, разъярённая, будто фурия. – Стоит ли говорить о том, как я недовольна вами?!

Позади нас стояли Снейп и профессор Флитвик, Макгонаггал же, как замдиректора, громко отчитывала нас.

– Но ведь ваш факультет выиграл в квиддич, – возразила Сандра.

– Что с того, мисс Фосетт? – глаза декана Гриффиндора опасно вспыхнули, как у кошки перед дракой. – Вы сорвали игру, подвергли опасности двоих игроков команд…

– И нас чуть не угробили, – поддакнул Малфой.

– А вы вообще молчите, мистер Малфой! – ещё больше рассердилась профессор МакГонагалл. – Вы подло пытались вывести из игры гриффиндорского ловца!

– Но, мэм, мы стояли и смотрели за игрой, ничего не делая. В том, что произошло, виноваты они, – произнёс Маркус Флинт, хитро скосив на нас взгляд.

– Минерва, никаких доказательств того, что… мои подопечные хотели сорвать игру, нет, – раздражённо произнёс Северус.

Ну, естественно, это же так в его стиле – защищать слизеринцев!

– Тогда что же они делали в костюмах дементоров возле ворот на поле, профессор? – парировала Минерва.

Дураку было понятно, зачем слизеринцы устроили этот маскарад, но на деле Снейп был прав – слизеринцы не успели ничего сделать, а, значит, и вины на них никакой не было.

– Мы просто надели эти костюмы, – пожал плечами Малфой.

– Назначаю вам отработку. Всё же не окажись вы там, мисс Грейнджер и мисс Фосетт не подумали бы, что вы хотите испугать мистера Поттера.

Спасибо Минерве МакГонаггал. Она тоже пыталась нас защитить, продолжив, таким образом, межфакультетскую безгласную войну среди преподавателей.

Драко Малфой закатил глаза, что-то недовольно пробормотав себе под нос.

– Филиус, можно ли устроить общую отработку для студентов у вас? – поинтересовалась замдиректора.

– Конечно, раз нужно, – согласился профессор заклинаний. – Можем прямо сейчас её провести. Мой класс как раз нуждается в генеральной уборке.

– Вот и чудно, – подвела итог Минерва. – Подумайте на этой отработке о своём поведении.

– У мисс Фосетт ещё неделя отработок, – зло блеснув глазами, напомнил Северус. – У меня, мисс Фосетт.

– О, нет, – тихо застонала Сандра.

– Что вы сказали? – вкрадчиво спросил Снейп обманчиво мягким голосом.

– Ничего, профессор, я согласна, – выдохнула она.

– Вашего согласия никто и не спрашивал! – вспыхнул Снейп.

– Найдите только того, кто будет за меня работать эту неделю в теплицах, профессор, – не могла никак угомониться Сандра.

– Минус пять баллов за наглость с Райвенкло, мисс Фосетт.

Филиус Флитвик разочарованно вздохнул, предостерегающе посмотрев на свою подопечную.

– Снейп не любит, когда с ним пререкаются, что на тебя нашло? – спросила я у Сандры после нравоучительной беседы в кабинете МакГонагалл.

– Ага, – раздражённо буркнула она. – Он вообще ничего не любит, даже когда его по щекам гладят.

Я моментально вспыхнула. После того, как Сандра помогла мне выбраться из подземелий, укрыв меня на кухне и отпоив крепким чаем с лимоном, мы с ней не обсуждали тот неловкий момент, свидетелем которого она по случайности стала.

– Мисс Грейнджер, – послышалось сзади нас.

Мы остановились и обернулись.

– Подойдите, – сказал Снейп, хмуро меня разглядывая.

– Иди, – кивнула Сандра, а сама направилась в противоположный конец коридора.

Я подошла к Северусу, не зная, чего ожидать.

– Хотел сказать, что я кое-что нашёл… Это касательно того, о чём мы с вами разговаривали, – при этих словах зельевар мельком глянул на мою руку.

– Правда, сэр? – я обрадованно посмотрела на него, а моё сердце забилось чаще.

– Да.

– И что вы нашли?

– Узнаете после отработки, – Снейп виртуозно развернулся на каблуках на все сто восемьдесят градусов и зашагал от меня прочь, эффектно взмахнув мантией.

Нет, ну вот он специально это сделал? Чтобы ему сейчас меня не просветить? Я же просто умру от любопытства и от различного рода предположений, и ему хорошо известно об этом! Мне не хватит самообладания и выдержки оставаться спокойной на протяжении всей отработки.

Досадливо скрипнув зубами и сжав кулаки, я развернулась и направилась в сторону кабинета Заклинаний.

Комментарий к Глава 25. Маскарад на квиддиче

Лудибриум*(лат.ludibrium – обман, иллюзия, насмешка), Флориа Фулгорис**(лат.floris – цветы, fulgoris – яркий, светящийся) – заклинания выдуманы автором.

========== Глава 26. Вуки-Хоул ==========

Всю отработку я не находила себе места, думая о том, что же такого интересного нашёл для меня Северус. Возможно ли, что уже после того, как мы отчистим до блеска кабинет Флитвика, я окажусь свободной от Нерушимого обета?

Сандра не смотрела на меня, с сосредоточенным выражением лица отскабливая парту от чьего-то замысловатого рисунка, сделанного нестираемыми чернилами. Палочки у нас, естественно, отобрали, чтобы мы могли полностью насладиться замечательным процессом уборки по-магловски.

– Грейнджер, – окликнул меня Малфой. – Вот скажи мне, почему я постоянно из-за тебя оказываюсь на отработках? Если бы не ты, все бы сейчас были довольны и даже счастливы.

– Да что ты говоришь? – возмутилась я. – Если бы не вы, меня бы здесь не было.

– Если бы не ты, то нас бы не поймали!

Крэбб, Гойл и Флинт согласно закивали, а последний ещё и прищурил на меня взгляд, злобно оскалившись. Сандра угрюмо молчала. Я мысленно махнула на них рукой и отвернулась, возвращаясь к умиротворяющему занятию – протиранию школьной доски мокрой тряпкой.

Неужели Сандра обиделась на меня за то, что увидела там, в подземелье? Что я протянула руку к Северусу? Но, естественно, она обиделась не на этот жест, а на то, что я солгала, когда она в лоб меня спросила о моих чувствах к профессору зельеварения. Нужно ли и дальше ей врать? Да или нет? Но пока мне не хотелось никого посвящать в тайну моей привязанности. Хватало и того, что директор обо всём знает. В таком случае можно всё свалить на нетрезвость, когда мы с ней станем обсуждать этот инцидент. Как известно, подобное состояние обычно не сопровождается никакими адекватными действиями. Она ведь собственными глазами видела, как я дурачилась в теплицах Спраут. А, значит, должна поверить, что всё виденное ею не более, чем нелепая случайность.

Я вздохнула и скосила взгляд на свою подругу. Она хмуро посмотрела на меня в ответ и тут же отвернулась. Выяснять с ней отношения при слизеринцах я не горела желанием. Но и не сразу после отработки, ведь сразу после неё меня ожидало более важное дело – узнать о судьбе едва заметного следа на моей правой руке.

Слизеринцы не больно-то помогали, весь кабинет отдраивали мы с Сандрой. Флитвик пару раз забегал узнать, всё ли у нас в порядке. При виде него, Малфой и его компания активно изображали трудолюбие. Было около шести вечера, когда мы закончили наводить порядок в классе Заклинаний.

– Молодцы, можете быть свободны! – довольно произнес Флитвик, и мы целой гурьбой направились к выходу из кабинета.

Сандра поймала меня за локоть, когда я, бесцеремонно отпихнутая Флинтом, всё же выбралась в коридор.

– Куда намылилась? – осведомилась райвенкловка.

– Мне нужно в библиотеку, – ответила я.

– Ну да, конечно, – кивнула Фосетт.

– Знаешь… то, что ты видела, не совсем то, о чём ты подумала… – попыталась объяснить я.

Сандра усмехнулась, подходя к огромному окну в пустом коридоре.

– А что же это?

– Ты же была в курсе, что я выпила лишнего…

– Грейнджер, пойми, я не порицаю тебя за твой выбор. Все мы выбираем не тех… – она с какой-то вселенской печалью в глазах посмотрела на меня. – Но зачем ты скрыла от меня это, когда я спросила тебя? Ничего в твоей привязанности нет предосудительного. Не ты одна сохнешь по Снейпу.

– А кто ещё? – опешила я, вся обращаясь в слух.

Сандра горько усмехнулась – ей удалось так легко спровоцировать меня на честный ответ.

– Помфри, Пинс, Фарли, которая выпустилась. Возможно, Синистра. МакДугал с моего факультета. Большинство слизеринок-старшекурсниц. Ещё толстенькая девочка с вашего потока, забыла как её… Короче, ты не единственная. Не волнуйся, влюбиться в преподавателя не так уж и страшно, потому что это временная симпатия. Своего рода романтика. Скоро пройдёт.

Я зарделась, отвернувшись от подруги. Неужели все эти названные особы воспылали чувствами к Северусу? Это какой-то ужас. Вероятно, Фосетт преувеличивает. Но что касается Помфри и Пинс, то я собственными глазами видела, как они кокетничают с ним. Возможно, именно у них у всех чувства и являлись временной симпатией, но у меня они были настоящей любовью. Правда, доказывать свою пламенную привязанность к мастеру зелий Сандре я не стала, лишь кисло улыбнулась на её реплику.