Текст книги "Влюбись в меня заново (СИ)"

Автор книги: Crystal Vision

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 55 страниц)

– Ты бледная, с тобой всё хорошо? – спросила Сандра, пододвигаясь ближе.

– Всё хорошо, – заверила я её потерянным голосом. – Я сейчас!

Я вскочила и покинула воздушный купол Сандры, не позаботившись создать новый. На бегу я вся промокла, чуть не споткнулась о трибуну и быстро стала спускаться вниз к раздевалкам, но, увидев, что тайм-аут закончился, и команды вновь стали вылетать на поле, повернула обратно. Неужели никто не видит, что бладжер заколдован? Нужно предупредить профессора МакГонагалл! Не имеет уже никакого смысла мои перемещения в будущее, они краткие, а вскоре и вовсе прекратятся, ибо события разворачиваются в некоторых моментах совсем не так, как в прошлом, и таких моментов становится всё больше и больше. Зато сейчас я могу спасти Гарри от перелома руки! Немного не добежав до трибун преподавателей, я внезапно вспомнила, что-то же самое сделала в прошлом – побежала к МакГонагалл… Сияние, и меня вновь отбросило на что-то твёрдое. Спину прожгла очередная вспышка боли.

– Всё-таки мы выиграли, – голос Рона донёсся как из тумана. – Гермиона, что с тобой?

Я сидела на полу возле больничной койки, а Рон протягивал мне руку.

– Поскользнулась, – быстро соображая, ответила я.

Двери палаты распахнулись, и внутрь вошли близнецы и Сандра. Последняя, увидев, что Рон поднимает меня с пола, ускорила шаг.

– Ты куда ринулась-то? С тобой всё в порядке? – она с заботой оглядела меня и покачала головой.

Близнецы наполнили палату громогласными высказываниями.

– Сандра, тут Гарри больной, а не я, – отмахнулась я рукой.

– Я волновалась за тебя, – Сандра вынула из кармана палочку и начала сушить мою одежду чарами. – Поттера спасёт только мадам Помфри после того, что с ним сделал Локхарт…

***

Я всё медлила с приготовлением зелья, пока однажды Гарри и Рон, устав от моих обещаний, не назначили точное время и день, когда мы начинаем. На них сильно повлияло известие о том, что Колин Криви теперь тоже в оцепенении. Нужно ли это зелье вообще, если мои перемещения в будущее не поддаются логике, и при этом я постоянно калечу себя? А если я перемещусь однажды на край Астрономической башни и упаду, не удержав равновесие? Тут было над чем задуматься. Может быть, плюнуть на всё окончательно и спасти Джинни, пока она не натворила бед? Но я медленно продолжала идти и, остановившись около неработающего женского туалета, со вздохом потянула ручку.

– Вы тут? – тихо спросила я.

– Только тебя и ждём, – сердито пробормотал Рон. – Я всё уже притащил, но не начал. Всё-таки ты больше дружишь с зельями, чем я.

Я пожала плечами и подошла к котлу – парни установили его на одном из унитазов в кабинке.

– Что вы думаете насчёт дуэльного клуба? – нарушил молчание Гарри, наблюдая, как я прибавляю огонь под котлом. – Первое занятие уже завтра.

– Завтра же мы должны будем украсть ингредиенты на уроке зельеварения, – вздохнула я.

– Дуэльный клуб будет вести Локхарт, – отвечая на вопрос Гарри, произнёс Рон. – А он ничего не умеет. Так что вряд ли мы чему-то научимся…

Через час основа зелья была готова. Я вытерла рукавом вспотевшее лицо.

– Ну что, сегодня нужно ещё раз повторить наш план? – спросила я мальчишек.

– И так уже двести раз повторяли, – нахмурился Рон.

Он не верил в то, что наш план сработает, и мы выйдем из этой ситуации целыми и невредимыми, да ещё и с украденными ингредиентами.

– Снейп не такой дурак, чтобы не заметить, как ты прокрадываешься к нему в подсобку…

– Посмотрим, – успокоила я друга.

Когда мы спускались на обед, меня внезапно кто-то дёрнул за рукав. Я оглянулась и увидела Луну. Гарри и Рон подозрительно осмотрели девушку. Нужно сказать, что с Луной и в прошлом я была знакома с самого первого курса, но сторонилась её, как и многие другие. Она казалась мне слишком странной и неадекватной. В этот раз я была к Лавгуд намного добрее и когда та подошла ко мне для ненавязчивого разговора, то оказала ей своё расположение. Мы иногда перекидывались с ней несколькими словами и я дарила ей дружескую улыбку.

– Гермиона, знаешь, цеппелины защищают от нападений и сглаза, – сказала она, протягивая мне бусы из засушенных слив.

– Луна, и ты туда же? – нахмурилась я, без энтузиазма принимая ее подарок.

Вся школа была помешана на талисманах и оберегах после происшествия с Колином.

– Но это так, – возразила девушка. – Я знаю, что говорю, можешь прочесть статью в «Придире». Там точно описано, какие талисманы действуют, а какие нет. Так вы не натолкнётесь на подделки в школе.

– Мы и не собирались покупать обереги, – отмахнулась я.

– Гермиона, кто это? – тихо спросил рыжий, ущипнув меня за руку.

– О-э… ребята, познакомьтесь с Луной. Она первокурсница. Райвенкло.

– Привет, – осторожно пробормотал Гарри, с интересом оглядывая странного вида девушку.

– Привет, – мило улыбнулась Луна в ответ.

Рон предпочёл промолчать. Его взгляд был мне знаком, когда-то он так же смотрел и на меня.

Пришлось поскорее завершить диалог с Луной, потому что ситуация становилась напряжённее с каждой секундой.

– Гермиона, – шипел Рон, следуя за мной в Большой зал. – Это тоже твоя подруга? И ты тоже от нас это скрыла? Может быть, у тебя в друзьях ещё наследник Слизерина водится?

– Вполне вероятно, – отрезала я, чтобы побыстрее заткнуть друга – Луна шла за нами и могла всё слышать.

Быстрым движением я спрятала бусы в карман мантии.

***

В этот раз я медлила с приготовлением Раздувающего раствора. Медленно брала каждый ингредиент, сама в это время оценивая ситуацию на занятии. Мне казалось, что Северус то и дело смотрит в мою сторону, хотя, возможно, это была лишь моя паранойя.

– Что случилось, мисс Грейнджер, прошло уже пять минут от начала урока, а зелье всё ещё не готово? – решил задеть меня Северус саркастическим высказыванием на радость своим подопечным. Хихиканье слизеринцев не заставило себя ждать.

Затем он стал придираться к зелью Гарри, Невилла и других гриффиндорцев поочередно. Я и забыла, каким он может быть противным. Всё произошло слишком быстро. Мой сигнал Гарри, взрыв котла, мой побег в подсобное помещение и кража ингредиентов.

***

– Всё ещё не верю, что мы это сделали, – еле сдерживаясь от восторга, дёргая попеременно то меня, то Гарри, ликовал Рон, когда мы направлялись в кабинку женского туалета.

– Он догадался, – хмуро повторил в третий раз Гарри. – Точно вам говорю. Когда он стал говорить об отчислении, то посмотрел на меня.

– Чушь, – ответила я, чтобы успокоить парней, хотя я знала, что Гарри был прав. Северус догадывался и подозревал нас. Он обвинит в этом нас на четвертом курсе. Я так и не спросила его, почему он молчал всё это время до четвертого курса.

***

Северус не изменял себе, и был облачён в обычную будничную мантию чёрного цвета. Локхарт весь сиял, как и его мантия.

«Я должна взять волос с плеча у Булстроуд», – как мантру повторяла я уже который раз за вечер.

– Судя по ухмылке Снейпа, он замыслил что-то недоброе, – услышала я шёпот Рона.

– Разве он когда-нибудь думает о добром? – ответил ему Гарри, и оба прыснули.

Снейп поспешил к нам, когда Локхарт попросил его помочь ему разделить всех на пары.

– Грейнджер и Поттер? Ну уж нет. Поттер, встань напротив Малфоя. А Грейнджер… с мисс Булстроуд.

Ну, вот и начали. Ничего пока не изменилось.

В этот раз я применила заклинание ватных ног к Милисент, не очень-то хотелось получать от неё удар по правой скуле…

Слизеринка грохнулась об пол и принялась ругаться. Услышь её МакГонагалл, у неё бы уши свернулись в трубочку. Затем я ловко выбила палочку из её рук и осмотрелась по сторонам: Невилл и Джастин валялись на полу, сражаясь без палочек, Рон каким-то образом поднял Симуса к потолку, а Гарри бешено зашёлся в плясе, в то время как Малфой истерично смеялся, упав на пол, то ли от заклинания, то ли от увиденного…

В это время меня что-то с силой ударило под колено, и я, не удержав равновесие, грохнулась об пол. Милисент подползла ко мне и принялась бить руками в живот и по лицу. Гарри оттащил её от меня в то время, когда она кулаком заехала мне по правой скуле. Лицо прожгло болью, а в глазах на миг потемнело. До меня донёсся взволнованный возглас Локхарта откуда-то сбоку:

– Разве так можно, мисс Фосетт? Бут, кровь должна скоро остановиться… Так, нам нужны два дуэлянта. Уизли, Лонгботтом?

– Это неудачная мысль, профессор, – с усмешкой в голосе проговорил Снейп, – если не хотите, конечно, соскребать с пола останки Лонгботтома, а Уизли собирать по кусочкам. Палочка Уизли неисправна, а от одного взгляда Лонгботтома взрываются даже котлы на моём занятии.

Я увидела, как Рон и Невилл залились краской, а Снейп вызвал Малфоя и Поттера продолжить дуэль у всех на глазах.

Хроноворот неожиданно пришёл в действие, и я со всей силы вжалась в мягкое гостиничное кресло.

– Ты умеешь разговаривать на парселтанге, Гарри? Почему ты нам не сказал?

– Он сам не знал, Рон, ты что, не видишь? – заступилась я за Гарри, в тайне радуясь, что моя спина на этот раз осталась цела. Только всё ещё горела щека от удара Булстроуд.

– Что такое парселтанг? – не понял Гарри.

Рон принялся втолковывать Гарри, что парселтанг это плохо, и мальчишки углубились в небольшой спор.

– Теперь все точно убедятся, что ты наследник Слизерина, потому что он умел говорить со змеями, – подвёл итог Рон.

Гарри покосился на меня в надежде, что я скажу что-нибудь хорошее.

– Всё может быть, – сказала я, не оправдав надежд друга. – Слизерин жил тысячу лет назад. Но есть и другое объяснение – Волдеморт.

Рон вздрогнул, а Гарри впился пальцами в подлокотники кресла.

– Волдеморт умел разговаривать со змеями, он передал тебе эту способность через шрам, – объяснила я.

– Что ты такое несешь, Гермиона? Откуда тебе это известно?

– То, что Волдеморт…

– Да не произноси ты его имя! – затрясся Рон.

– Страх перед именем усиливает страх перед тем, кто его носит, – философски заметила я. – Давайте называть вещи своими именами. Итак, то, что Волдеморт змееуст – общеизвестный факт. А насчёт шрама моё личное предположение.

Гарри помрачнел и задумался.

***

– Что он тебе сказал? – я подкараулила Гарри, когда он выходил из кабинета Дамблдора.

– Гермиона? – удивился Гарри.

– Ну? – нетерпеливо спросила я.

Гарри вкратце рассказал о том, что Дамблдор его не подозревает, про Фоукса и про то, что смолчал о своей способности.

Я махнула рукой.

– Он это и так знает.

– Что? – удивился Гарри.

– Гарри, об этом знает вся школа.

Гарри всё ещё удивленно смотрел на меня.

– Более того, он знает, что ты…

Я решила замолчать. Это только мои домыслы, и Гарри ни к чему пока впутывать в это и рушить образ доброго волшебника в его глазах. Дамблдор знает вообще ОБО ВСЁМ происходящем в Хогвартсе. Он знает, что Гарри невиновен. Он убеждён в этом, но, казалось бы, откуда? От одного осознания того, что он знает и обо мне, меня невольно передёрнуло.

– Смотри, пауки, как Рон и говорил…

– Точно, – Гарри отвлёкся, наблюдая, как длинная вереница членистоногих покидает замок через щель в старой раме.

***

Зелье настоялось и приобрело тот самый цвет, что был указан в книге. Оно было готово, но я не спешила говорить об этом парням. Я прислонилась к стенке кабинки и выдохнула.

Мимо пролетела Миртл, подозрительно косясь на котёл.

– Миртл, – окликнула я её.

– Что? – резко ответило привидение.

– Скажи, пожалуйста, ты видела здесь что-нибудь странное? – осторожно начала я.

– О да, трое второкурсников варят зелье в котле, стоящем на унитазе! – отозвалась Миртл, поблёскивая полупрозрачными очками.

– А ты… ты об этом кому-нибудь рассказывала? – спросила я, вытирая вмиг вспотевшие ладони о серую школьную юбку.

– Может быть, – пожала полупрозрачными плечами Миртл, взлетая вверх, – я слишком расстроена своей смертью, чтобы помнить о том, кому я и что говорила! – она негодующе взвыла и с плеском исчезла в одном из унитазов.

– Вот так да… – медленно выдохнув воздух, произнесла я.

Миртл явно об этом уже кому-то проболталась. И я готова была поставить всё, что угодно на то, что допрашивал её мягко и ненавязчиво доброжелательный директор.

***

Большой зал был прекрасен как обычно на Рождество. Ели были украшены переливающимися шарами, свечи пылали ярче, и почти у всех присутствующих сияли улыбки на лицах.

– Это тебе, – нащупав мою руку под столом и сунув в неё что-то в шуршащем пергаменте, прошептала Сандра.

Я посмотрела на девушку, а она в ответ лукаво подмигнула.

– Что там?

– Увидишь, когда развернешь, – полушёпотом произнесла Фосетт.

Очевидно, я покраснела, потому что Рон недоуменно на меня уставился, а я поспешила спрятать свёрток в карман. Я также ощутила на себе ещё один взгляд. Глаза Северуса блестели точно так же, как на одном из дополнительных занятий по зельеварению совсем недавно. Увидев мой взгляд в ответ, он отвернулся, заговорив с Минервой МакГонагалл.

Гарри и Рон сидели практически весь праздничный вечер молча, готовясь к нашему продуманному плану по заполучению волос Крэбба и Гойла.

После рождественского чая я первой покинула Большой зал, направившись в неработающий женский туалет, а перед этим в прачечную. Парни должны были провернуть операцию в одиночку.

Меня мягко подхватила за локоть чья-то рука, когда я поднялась на второй этаж.

«Наконец-то, только не вовремя», – я подумала, что это объявился Дамблдор, но очень ошиблась, когда слабый свет из ближайшего коридорного окна озарил лицо подкараулившего меня человека.

– Грейнджер, – я на миг потеряла способность дышать и думать.

– Вы напугали меня, сэр, – приводя дыхание в порядок, сообщила я. Нужно было говорить как можно громче, чтобы Гарри и Рон, которые скоро должны были подбежать сюда, услышали и затаились, пока Снейп не уйдёт.

– Гостиная вашего факультета, Грейнджер, в другой стороне, – сообщил Северус, отпуская мою руку.

То место, которого касалось его рука, нещадно горело.

– Я просто… Время отбоя ещё не наступило.

– По замку гулять опасно, разве вы не знаете? Или это вы нападаете на учеников и обездвиживаете их?

– Конечно, сэр, я не сомневаюсь, что вы так и думаете, – пробормотала я.

Несмотря на что, что ситуация была из ряда вон выходящая – меня поймал профессор, а Гарри с Роном должны были вот-вот подойти, я пыталась растянуть этот момент – его близость и этот полумрак, его голос сводили меня с ума.

– Я хотел спросить… – после недолгого молчания произнёс Снейп. – Кто вас научил легилименции?

– О чём вы, сэр? – вопрос слегка отрезвил меня.

– Тогда на занятии, когда вы с Уизли варили Амортенцию… вы применили ко мне ментальную магию. Как вам это удалось? Мой мозг всегда защищён.

– Вы о чём? – я прекрасно понимала, о чём он, и жалела, что произнесла тогда вслух то, что он почувствовал, вдыхая Амортенцию.

– Не отпирайтесь, Грейнджер, – более строгим голосом потребовал Северус. – Я прекрасно слышал, что вы тогда сказали.

– Вы о том, что почувствовала я, когда вдохнула пары Амортенции?

– О том, что почувствовал я, когда это сделал, – выходя из себя, сказал Северус.

Повисло неловкое молчание.

– Не делайте из меня дурака, Грейнджер. Ну? Как вы пробили мой ментальный щит? Я даже ничего не почувствовал.

– Простите, сэр, меня ждут Гарри и Рон, – пискнула я.

– Подождут.

Вот же я влипла. Они с Дамблдором на пару и так прекрасно знают о моих ментальных способностях. Чего он сейчас от меня добивается? Подтверждения? Но ведь я не читала его мысли.

– Это вышло непроизвольно, – начала сочинять я. – Совсем на миг мне приоткрылись ваши мысли, профессор.

– Вот как? – скрыл удивление Снейп. – И часто вы на мне тренируетесь?

На лестнице послышались шаги.

– Это, должно быть, Гарри и Рон, – с облегчением ответила я. – Я им сказала, что пойду прогуляться на второй этаж.

– Мы не закончили, мисс Грейнджер, – вкрадчиво сообщил Снейп и пошёл в противоположном лестнице направлении.

– Эй, Гермиона, – Рон подбежал ко мне. – Мы всё сделали.

– Отлично, – дрожащей рукой я полезла в карман, но нащупала там подарок Сандры. Уменьшенный мешок из прачечной с одеждой слизеринцев был в другом кармане. – Тогда приступим.

========== Глава 16. Ревность ==========

– Придётся долго и усиленно лечится, вот что она сказала.

– И что, даже ничего не спросила? – полюбопытствовал Рон, продолжая пристально меня рассматривать.

Я вздохнула.

– Мадам Помфри никогда ни о чём не спрашивает.

Зато Дамблдор спрашивает её, продолжила про себя я. Кажется, Гарри тоже понял это.

– То есть, все преподаватели в курсе? – уточнил он.

– Не уверена насчёт всех, но некоторые точно в курсе, – кивнула я. – Ладно, сейчас придёт мадам Помфри, вам лучше уйти…

На самом деле никакая мадам Помфри прийти не должна была. Она оставила меня с лекарствами, дав множество указаний, а сама ушла на обед. Просто мне было не очень приятно, когда мой новый кошачий образ так пристально разглядывали.

Когда парни ушли, я задёрнула ширму. Ради чего всё это? Зачем я выпила зелье?

Сразу после ухода ребят я попробовала перемотать события вперёд с помощью нового хроноворота, но попытка окончилась неудачно: меня с силой вжало в больничные подушки.

– Грейнджер, ты что буянишь?

Сандра…

Она, не спросив разрешения, отдёрнула ширму. В её глазах не было ни удивления, ни ужаса. Меня это очень разволновало и напрягло. Она ничего не сказала о том, что я вся покрыта шерстью, будто так и должно было быть.

– Ну, рассказывай, – она села на край койки и задвинула ширму.

– Может быть, в другой раз? – попытала удачи я, приводя в порядок и без того высокий и напряжённый голос. Что я могла рассказать Сандре?

– Можешь не говорить, – хмыкнула Фосетт. – Я выпытаю всё у твоих дружков, как выпытала то, что ты находишься тут.

– Без четверти отбой уже… – вторая моя попытка избежать разговор.

– Грейнджер, тогда коротко и по делу. Я знаю, ты можешь.

Я вздохнула. Хорошо хотя бы то, что в палате мы были одни, если не считать мадам Помфри, которая сидела в своём кабинете, Колина, Джастина и Почти Безголового Ника, лежащих за ширмой, как и я. Но они нас услышать не могли.

– Ну ты даёшь, – присвистнула Сандра, когда я закончила свой короткий рассказ. – Вы, гриффиндорцы, совсем двинутые на подвигах. Сунуться к Снейпу, обокрасть тётушку Помону, сварить зелье в женском туалете и превратиться в кошку! Так только ты могла умудриться, Грейнджер – самая отчаянная из всех гриффиндорцев.

– Спасибо, – подавила я горькую усмешку.

Сандра отвесила шуточный поклон.

– И самое главное, меня не позвала! Ладно… И долго это лечится?

– Долго, – подтвердила я.

– Что же, – вздохнула Сандра. – Вовремя ты слиняла. Придётся мне одной, значит, сцеживать гной бубонтюбера, да?

Я тихо засмеялась, пытаясь не перейти на шипение – от кошки мне передались некоторые экстраординарные способности: острый слух, видение в темноте и почему-то шипение.

Протяжно зазвенел колокол, возвещая о том, что наступило время сна для студентов. Из кабинета мадам Помфри послышались шуршание и позвякивание.

– Я приду ещё, – Сандра быстро чмокнула меня в пушистую щёку и, изобразив, что снимает с языка волосы, подмигнула мне, прежде чем скрыться из больничного крыла.

Как никак, а мне было комфортно и хорошо с этой девушкой. Жаль, ей нельзя было всё рассказать…

Я вспомнила, что так и не развернула её подарок. Я полезла в прикроватную тумбочку и нащупала шуршащий сверток. Пришлось рвать обертку. Под ней была колдография в рамке: мы обе стоим, позируя на фото, но внезапно меня за юбку кусает Зубастая герань, притаившаяся слева, а Сандра, завидев это, начинает покатываться со смеху. Как это в её духе. Я совсем забыла, что мы делали эту колдографию летом – Хагрид неплохо управился со школьным колдоаппаратом.

***

Часы сменялись днями, а дни – неделями. Моё тело жутко болело от постоянного пребывания в койке. Мадам Помфри разрешала гулять мне по больничному крылу ночью, если оно было пустым. Никто не должен был меня видеть. Самое ужасное, что я хотела спать днём и была бодра ночью. Ещё один минус в копилку к минусам полукошачьего тела.

Мне до сих пор не давало покоя то, что я выпила Оборотное зелье и подписалась на долгое пребывание в больничном крыле. Перематывать вперёд события казалось мне делом крайне не рациональным – время от времени заходила Сандра, пару раз забегала Луна – они очень мешали моим перемещениям. А один раз даже заходил Кормак, и мне пришлось просить мадам Помфри прогнать его, сказать, что я сплю. Два раза в неделю заглядывали близнецы, но мы общались с ними через ширму.

Приходилось расплачиваться за поступок, лёжа в койке, поглощая бессчетное количество лекарств и зелий и принесенных посетителями сладостей.

Сделала ли я это ради того, чтобы всё шло, как и должно идти? Чтобы ход времени максимально соответствовал прошлому?

– Именно. И чтобы у тебя, Гермиона, было больше шансов вернуться обратно.

Я вздрогнула и повернулась. Мой идеальный слух подвёл меня – я не услышала, как в комнате кто-то появился. И не просто кто-то, а сам директор наконец-то почтил меня своим вниманием. Не извинившись за своё долгое отсутствие, он продолжил:

– Ты молодец.

– «Молодец», что сижу, сложа руки, пока василиск разгуливает по замку, директор?

– Ход истории нельзя менять. Только так у тебя есть шанс вернуться обратно без больших потерь, я тебе говорил уже об этом не раз. Ты слышала об эффекте бабочки, Гермиона?

Я угрюмо молчала, а директор продолжил:

– Знаешь, сколько уже бабочек ты выпустила? Теперь их полёты не обернуть вспять…

– Всё и так не могло быть хорошо, я всё равно не помню досконально все свои слова, жесты и поступки, чтобы повторить их в прошлом. Бабочек миллионы… Смогу ли я вернуться, а самое главное, спасти Северуса? Каковы шансы теперь в нарушенном ходу прошлого, директор?

– Они есть, – коротко ответил он. – Но я прошу тебя только об одном: максимально приблизить ход истории к событиям прошлого… Философский камень…

– Я не добыла его, – прервала я директора. – Были некоторые… обстоятельства, – я перевела дыхание. – У меня к вам вопрос. Вы ведь всё знали? Всё, что творится в Хогвартсе? То, что мы варим зелье в заброшенном туалете… То, что василиск ползает по трубам? Вы самый умный и опытный волшебник во всём мире, вы не могли этого не знать и не сопоставить факты. Петухи, девушка, которая умерла в туалете… Вода в ночь нападения на миссис Норрис, пауки… Всё то, о чём догадались второкурсники много лет назад… Директор, вы ведь всё знали… А Северус, он… он тоже в курсе?

Я не заметила, как слёзы затмили глаза. Вытерев их рукавом больничной пижамы, я обнаружила, что директор исчез.

***

– Что обо мне говорят? – спросила я у Гарри и Рона, забежавших проведать меня после обеда.

– Всякое… – начал было Рон, но Гарри толкнул его локтем в бок.

– Можете не объяснять, – махнула я рукой и посмотрела на Рона.

Тот удивлённо смотрел на что-то возле моей ноги. Мерлин! Я постоянно забываю, что у меня теперь есть хвост, и он тоже реагирует на моё настроение. А оно было не в лучшей форме. Я спрятала его под одеяло, а Рон одарил меня неловким взглядом и зашёлся в наигранном кашле.

– Гермиона, мы на самом деле хотели тебе сказать кое-что, – произнес Гарри, не обратив внимание на наше с Роном переглядывание.

Гарри вкратце поведал о том, что недавно произошло в заброшенном туалете. На втором этаже был потоп, а в Миртл кто-то кидался дневником Риддла, в котором не написано ни одной строчки.

– Я всё-таки советую Гарри от него избавиться, – возбуждённо сказал Рон. – Некоторые книги очень опасны…

Я рассеянно кивнула. Мне нужно было принять решение. Либо я действую, либо плыву по течению, как просит директор.

Дамблдор исчез в тот момент, когда я пыталась добиться от него подтверждения моих опасений. Он сбежал от ответа, тем самым подтвердив мои догадки. Дамблдор был в курсе, как и на первом году обучения про Квиррелла, так и сейчас – про василиска. Возможно, он вообще в курсе всего. Почему же он бездействовал всё это время?

Ответы, которые навязывало моё воспалённое сознание, пугали меня. Я боялась себе признаться и принять их.

***

Поздним вечером в конце января Больничное крыло навестил Северус.

– Поппи, я принёс то, что ты просила, – сказал он тихим голосом.

Я, услышав его, с головой закуталась в одеяло, предварительно убедившись, что ширма плотно задёрнута. Ещё не хватало, чтобы он увидел меня такую.

– Северус, спасибо, – голос медсестры был очень радостным. – Хочешь, я могу организовать нам по чашечке чая? Ох, нет, ты же чай не любишь, может быть, кофе?

– Кофе на ночь? Нет, спасибо. У меня и без того проблемы со сном.

– Мелиссу с мятой и мёдом?

– Не стоит.

– Может быть, горячего молока? Я как раз попросила домовиков доставить мне кувшинчик…

– Поппи.

– Ну ладно, нет, так нет, – сдалась мадам Помфри.

Мерлин, почему я раньше этого не замечала? Медсестра пытается заполучить внимание Северуса?

– Как там пациентка?

Это он обо мне?

– Уже лучше. В начале февраля планирую выписку. Сейчас отнесу лекарства и вернусь.

– Замечательно. Следующую порцию зелий принесу через неделю, как обычно.

Как обычно? Северус варит зелье и для меня в том числе? Получается, он прекрасно осведомлен, что со мной. Мерлин… Хотелось провалиться сквозь землю от стыда. Хорошо хоть он не видел меня. Мой мозг лелеял крошечную надежду, что он всё же не был в курсе моего заболевания, и мадам Помфри просто заказывала ему лекарства и зелья.

Послышалась отдаляющиеся шаги медсестры, и тихие мягкие – в сторону моей койки. Моё сердце бешено забилось, и я вжалась в кровать, замерев.

– Я знаю, что вы не спите, мисс Грейнджер.

Мерлин… Не дышать, не дышать!

– У вас хватило мозгов, чтобы сварить такое сложное зелье, и не хватило – чтобы отличить человеческий волос от кошачьего?

Я зажмурилась, стараясь унять сердцебиение и не дышать так громко.

– С вас причитается за украденные ингредиенты. Назначу отработку, как выпишитесь.

– Северус, – мадам Помфри окликнула его. – Спасибо, что подождал. Вот чистые флаконы.

– Хорошо. Спокойно ночи, Поппи.

Мысли замельтешили в хаотичном порядке, как мотыльки около горящей лампы. Ужас. Он всё знает. Мерлин, как же мне стыдно. Сейчас главное для меня выяснить степень его осведомлённости о василиске. Если он знает всё то же самое, что и директор, то почему бездействует? Как он может быть настолько равнодушным к судьбе студентов? Зачем разделяет жестокие методы воспитания Дамблдора?

***

В начале февраля, как и обещала мадам Помфри, меня выписали из Больничного крыла.

– Ты слишком зачастила сюда, – укоризненно сказала мадам Помфри на прощание. – Постарайся впредь быть аккуратней.

Я кивнула, слегка смутившись.

Тем же вечером, стоило мне переступить порог гостиной, мальчишки утащили меня в дальний угол за камином, а Гарри вновь поведал историю дневника и даже сунул мне его в руки.

– Здесь что-то важное, – сказал Гарри, и голос его сбивался от волнения. – Я чувствую.

– Гарри, может быть, мы обсудим это в другом месте?

Я кивком головы указала на студентов в гостиной. Все они пожирали меня любопытным взглядом. Гарри замялся и спрятал дневник в мантию. К нам подошли Фред и Джордж.

– Гермиона, с выздоровлением! – Фред похлопал меня по плечу. – Надеюсь, ты приоткроешь завесу тайны?

– Все молчат, – поддакнул Джордж и пожал мне руку. – Даже наш младший братец. Мы уж хотели пытать его Круциатусом.

– Эй, – Рон насупился. – Я сам ничего не знаю, сколько раз вам повторять?

– С выздоровлением, – мимо прошла Лаванда, кивнув мне в знак приветствия.

– Спасибо… – я растерялась под напором любопытных глаз.

Пришлось соврать, как и в прошлый раз, что было острое респираторное вирусное заболевание. Этот ответ более или менее удовлетворил всех, близнецы всерьёз удивились, где я могла подхватить такое «чудо». Когда любопытствующих стало меньше, Гарри вновь достал из кармана мантии дневник:

– Я уверен, что здесь есть надписи. Только вот, как их обнаружить, страницы пусты?

Я вздохнула.

– Есть два способа. Если они не подействуют, значит, страницы действительно пусты.

– Что за способы? – оживился Рон. – Надеюсь, они не вызовут каких-нибудь монстров со страниц дневника?

– Нет, Рон. Это всего лишь заклинание, которое проявляет бесцветные чернила и ластик-обнаружитель, – я достала волшебную палочку и ластик из сумки. – Апарекиум!

Но ничего не произошло. Ластик тоже ничего не обнаружил.

– Ну, вот. Значит, страницы пусты, – подытожила я.

– Вот и я о том же, – согласно кивнул Рон. – Это магловский дневник, и тут ничего не написано.

Гарри подарил нам недовольный взгляд и спрятал дневник обратно в карман.

***

– Гарри, спаси меня, Гарри! – Рон, завидев друга, приподнялся со скамьи, но я дернула его за рукав мантии, и он сел с печальным видом обратно.

– Что это такое? – Гарри шокировано стал оглядывать ставший розовым от всевозможных украшений и цветов Большой зал.

– Четырнадцатое февраля, Гарри, – подмигнул Джордж, придвинувшись к нему поближе. – Сколько валентинок ты уже получил?

– Чего? – Гарри непонимающе уставился на близнеца.

Когда Локхарт сообщил, что каждый желающий может обращаться к помощи гномов-купидонов, как к посыльным валентинок, к Снейпу за любовным зельем, а к Флитвику – любовными чарами, я еле сдержала смех. Глаза Северуса посылали невербальную Аваду каждому, кто осмеливался на него посмотреть, а профессор Флитвик, пискнув, спрятался под стол. Один только Дамблдор улыбался во весь рот и кивками поддерживал каждое слово профессора ЗОТИ.

После «розового» завтрака у нас были занятия. Направившись после них на обед, один из купидонов Локхарта догнал Гарри, и, ловко повалив его на пол, начал петь другу музыкальную валентинку:

Его глаза, хоть видят слабо,

Но зеленей, чем чаодея жаба,

А волосы его чейней тоски,

Чейнее классной гьифельной доски.

О, Божество, хочу, чтоб сейдце мне отдал,

Геой, что с Темным Лойдом совладал!

Все, кто находились в коридоре, покатились со смеху – Малфой громче всех.

– Что, Поттер, как тебе признание мелкой Уизли?

Джинни, которая стояла рядом, залилась краской, но потом, увидев, что школьная сумка Гарри разорвалась, когда он пытался скинуть с себя гнома, и из неё вывалился дневник Риддла, замерла, не в силах сдержать дрожание губ. Все, естественно, решили, что это реакция на слова Малфоя.

– Неплохие стихи ты написал, Малфой, – сказала я, решив перевести стрелки на слизеринца.

Малфой мигом вспыхнул:

– О чём это ты, грязнокровка?

Гарри в спешке стал собирать сумку, а я достала палочку, чтобы помочь ему починить разорванный ремешок, когда в коридоре появился Перси Уизли. Увидев плачущую Джинни, Малфоя, меня с палочкой, а Гарри в смятой одежде на полу, он снял с нас троих по пять баллов. Рон начал было спорить с братом, но лишился ещё пяти баллов за пререкание со старостой.