Текст книги "Одиночество рядом с тобой (СИ)"

Автор книги: Chibi Sanmin

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 26 страниц)

Парень сконфуженно хмыкнул и растрепал волосы на затылке. И он уж явно не ожидал, что следующий вопрос Чанёля будет адресован ему.

– Что скажешь? Сурин оказалась права?

– Я, конечно, догадывался, каким кажусь в глазах окружающих, но слышать это не слишком приятно, – О криво улыбнулся, крутя кольцо на пальце. – Впрочем, меня всё устраивает. Да, я могу казаться наглым и холодным, но зато ко мне никто не лезет в душу. Да, бываю эгоистом, но это заложено в меня природой, и с этим глупо бороться. А вообще… сейчас я чувствую себя уязвлённым. Сурин меня тоже обвела вокруг пальца – я сам не заметил, как начал раскрываться, говоря вслух о том, о чём обычно предпочитаю молчать. Теперь ты знаешь слишком много, и если проболтаешься, то мне придётся тебя убить!

Сурин облегчённо рассмеялась и села на диван рядом с О. Впрочем, её взгляд был направлен на Чанёля. Девочка ждала оценки своего выступления, в нетерпении сжимая кулаки.

– Ты отлично постаралась, – спустя минуту, кивнул Пак. – Тебе удалось получше узнать Сехуна и изменить о нём своё мнение. И ты умело выразила свои мысли на бумаге и в словах. Но, Сурин, не быть тебе журналистом.

– Почему? – Сурин облизнула пересохшие губы, не зная, как реагировать на подобное заявление.

– Потому что журналист написал бы иначе. Была бы статистика, факты, примеры. Всё научно, обоснованно и структурировано. Ты же написала не статью, а отрывок из книги. Очень чувственно и красиво, но не по-журналистски. В тебе дремлет писатель, племяшенька.

Чанёль по-доброму рассмеялся, а Сурин едва не разревелась от разочарования. Подскочив, начала доказывать, что журналисты тоже бывают разные, и вообще это первая попытка, а значит быть второй, но дядя остался непреклонен.

– Мы ещё поговорим на эту тему, а сейчас давайте вернёмся на кухню, пока Цзыань нас туда силой не затолкала!

Яблочный пирог наверняка был вкусным, но расстроенной Сурин не было до этого дела. Всё разом потускнело, перестало вызывать искренний интерес. Уже не было желания поддерживать разговор, смеяться над шутками и строить из себя хорошую девочку.

Сехун как-то быстро и неловко допил чай, распрощался и ушёл, Сурин даже не вышла его провожать. Она помогла Цзыань убрать со стола и уже хотела уйти в свою комнату, но в гостиной наткнулась на мрачного дядю, стоящего у окна. Он курил, задумчиво глядя в тёмный двор, и его профиль казался хищным на фоне блестящего стекла.

– И что это было? – вместе с дымом выдохнул мужчина.

Девочка остановилась и исподлобья взглянула на него. Чуть помедлив с ответом, раздражённо передёрнула плечами и тряхнула головой.

– Тот же вопрос хочу задать тебе. Опозорил меня перед одноклассником. Можно было и наедине сказать, какое я ничтожество.

– Разве я это говорил? – Чанёль стряхнул пепел и вновь поднёс сигарету к губам, затягиваясь. – Ты повела себя очень некрасиво по отношению к Сехуну – вначале неделю бегала за ним, выспрашивая его тайны, забираясь в самую душу, а затем потеряла интерес и не смогла даже вежливо попрощаться, не говоря о чём-то большем.

– У меня не было настроения, потому что ты мне его испортил!

– Потому что задел твоё эго? Не похвалил, не погладил по головке? – начал ответно раздражаться Пак. – Ну уж извини, я не твой папочка и не буду безоглядно хвалить. Тем более, что я тебя не ругал, а лишь адекватно указал на характер твоего текста.

– Это глупо и непрофессионально судить меня по одной написанной статье!

– А я тебя вообще судить не буду, если ты не умеешь слушать и не готова к критике! Будь взрослой и мудрой, если хочешь чего-то добиться. А то навесила ярлыков на парня – и наглый он, и эгоист. А сама-то чем лучше? – Чанёль зло вдавил окурок в дно пепельницы и перебрался на диван. – Знаешь, чем отличаются журналисты от писателей? Они честны в своих суждениях! Пишут так, как думают, и так, как есть! А писатели завернут тебе бутерброд из вкусных слов, ярких оборотов, пафосных речей и прочего дерьма и ни за что не скажут откровенно, что думают о том или ином событии. Пишут в угоду читателей, сюжета, да чего угодно, но только не во имя правды!

– Всё сказал? – голос Сурин уже звенел от слёз, но она продолжала упрямо слушать Чанёля.

– Нет! Статья твоя пафосна до оскомины! Слишком много воды и лишней философии. Тебе даже писателем не стать с таким качеством текста. Пиши проще, думай проще, живи проще. Я всё сказал! Иди спать и подумай над своим поведением.

– Так мне спать или думать?! – звонко крикнула Сурин и, не дожидаясь ответа, убежала наверх, громко топая по ступенькам.

– Дурдом, – выдохнул Чанёль, потирая ноющие виски.

Спал он плохо, несколько раз выходил на улицу, чтобы подышать свежим воздухом и покурить. Видел, что в комнате племянницы горел свет, но не решался зайти. Пак был уверен, что он прав и что племяннице нужно время, чтобы всё осмыслить. Да, возможно методы воспитания Чанёля далеки от идеальных, но он сделает всё возможное, чтобы сделать Сурин лучше. А утром они ещё раз обо всём поговорят, уже гораздо спокойнее и осмысленнее.

Вот только утро началось не с разговора по душам. Когда мужчина зашёл на кухню, девочки уже и след простыл, но на столе осталась стоять чашка чуть остывшего кофе и придавленные ей листы бумаги. Пролистав их, Чанёль неопределённо хмыкнул и опустился на стул. Пожалуй, его племянница не только упряма, но и весьма амбициозна – за ночь переписала текст, превратив его из книжного отрывка в неплохую публицистическую статью.

«Предлагаю стажироваться по средам и пятницам», – отправил он сообщение на мобильный Сурин.

«По рукам!» – мигнул экран через несколько секунд.

Комментарий к Глава 18

Для настроения рекомендую послушать Lauv – Comfortable~

========== Глава 19 ==========

Сурин была настроена решительно и ничуть не растерялась, когда увидела в клубах тумана приближающуюся фигуру Сехуна. О безбожно опаздывал на первый урок и казалось, что его совершенно не заботили ни пробирающий до костей холод, ни молочный дым, поднимавшийся от земли и скрадывающий очертания зданий и людей. Парень шёл не спеша, глядя себе под ноги и покачивая головой в такт музыке, играющей в наушниках.

Но когда Ли спрыгнула с школьного крыльца и зашагала в его сторону, Сехун моментально остановился и поднял задумчивый взгляд, сканируя им приближающуюся девочку.

– Чего тебе? – лениво спросил он, выдернув левый наушник.

– Жду кое-кого, – развела руками Сурин и подхватила несопротивляющегося О под локоть. – Почему тащишься еле-еле? На математику опоздаем!

– Знаешь ли, мне вчера дурно спалось после твоих откровений. Меня даже посетили мысли исправиться в лучшую сторону, но я вовремя их отогнал, – послушно плетясь вслед за одноклассницей, скучающе вещал Сехун.

– Очень жаль. А я уж было надеялась, что смогу оказать на тебя положительное влияние.

– Пф! Меня невозможно изменить, даже не мечтай!

Прошмыгнув мимо уткнувшегося в книгу охранника, они торопливо стянули с себя верхнюю одежду, оставили её в раздевалке и уже хотели бежать к нужному кабинету, как внезапно Сехун схватил подружку за локоть и затащил под лестницу.

– Ты чего? – нахмурилась Ли, но вырываться не стала.

– Сама подумай! Сегодня должна быть контрольная, прошло уже десять минут от звонка и она наверняка началась! Мы всё равно облажались и будем её переписывать, так смысл париться над ней два раза?

Похлопав ресницами и взвесив все доводы, Сурин нехотя кивнула, уже представляя, как крепко влетит ей от дяди. И всё из-за чёртового О Сехуна, который должен был на неё обидеться после вчерашнего, но почему-то ничуть не оскорбился. Вот и вышло, что все муки совести были зря, а в довесок ещё и контрольную пересдавать придётся. А ведь Ли к ней готовилась!

– Надо?

Девочка взглянула на протянутый наушник и, картинно вздохнув, вставила его в ухо. Тихие волны музыки успокаивали, глаза закрылись сами собой, и Сурин сама не заметила, как задремала, опустив голову на плечо Сехуна.

***

Из-за внепланового школьного собрания учителю Киму пришлось отменить тренировку, так что Сурин уже собиралась уйти домой пораньше, как всем её планам пришлось рухнуть.

Она как раз ждала, когда Сехун выйдет из мужского туалета, чтобы на пару с ним дойти до остановки, как из-за угла вывернули две одноклассницы и, переглянувшись, направились прямиком в её сторону. Ли насторожилась, но виду не подала, надеясь, что девицы пройдут мимо. Вот только трудно игнорировать кого бы то ни было, когда эти кто-то остановились напротив тебя и приветливо улыбаются.

– Хорошо, что ты ещё не ушла!

– Да, мы как раз тебя искали!

Пока Сурин натянуто улыбалась, пытаясь вспомнить имена двух подружек, которые до этого момента здоровались с ней через раз, они уже отводили её в сторонку, подальше от двери туалета.

– Ты слышала, что на следующей неделе наша школа отмечает сорокалетний юбилей?

– Мы каждый год устраиваем в честь этого праздника особые представления. Не должно быть ни одного ученика, который остался бы не у дел!

– Кто-то танцует, другие поют. Ты уже придумала, что будешь делать?

– Нет, – ошарашено ответила Ли.

– Тогда мы придумали всё за тебя!

– Мы ставим сценку! Это новая версия «Золушки».

– Да, и у нас нет актрисы на роль второй дочери.

– Вот тебе сценарий, прочитай его быстренько.

– У тебя всего пара реплик, запомнить будет не сложно.

– И пошли скорее в зал, у нас сегодня первая репетиция.

– Но… – растерянно возразила Сурин, только её уже не слушали, таща буксиром на второй этаж.

Никогда ещё не участвующая столь активно в жизни нового класса, Ли оказалась с головой вовлечена в процесс. Пока на сцене поспешно расставлялись прошлогодние декорации, поднимая клубы пыли, ученики шумели, переругиваясь с параллельным классом, пытающимся вытурить их из зала.

Несмотря на школьный праздник, всем хотелось побыстрее оказаться дома, поэтому соперники не растерялись и решили устроить прогон сценария прямо в коридоре, под удивлёнными взглядами спешащих на собрание учителей.

Было весело наблюдать за этой суматохой, прижимая к груди листы с напечатанным текстом. Сурин уже успела прочитать ту самую пару строчек раз десять и даже выучила их наизусть. И теперь всё её внимание было сосредоточено на мельтешащих фигурах одноклассников. Странно, что она раньше этого не замечала – вместе с ней учились весёлые и забавные подростки. Да, заносчивые из-за статуса родителей, обеспеченные благодаря им же. Но всё-таки дети, которые жадно хватали последние моменты яркого настоящего, пока взрослая жизнь ещё не успела поймать их в свои крепкие сети.

– Итак, начинаем! – хлопнул в ладоши Минсок, которому выпала роль одного из чеболей, приглашённых на вечеринку.

У Сурин было два выхода на сцену – в середине и ближе к концу. И оба раза она выступала в компании ещё двух сестёр и матушки. Пока не требовалось проявлять свои актёрские способности. Было достаточно выйти на сцену, прочитать свои реплики и уйти обратно, уступая место новому герою. Но даже так главная красавица класса умудрялась заламывать руки и картинно рыдать, пытаясь доказать всем и каждому, что роль Золушки ей досталась не только за безусловно красивые глаза.

– Свалилась же ты на нашу голову! Ух, глаза бы мои тебя не видели! Мамочка, накажи её! Накажи! – с выражением прочитала Сурин, сжимая сценарий в дрожащих руках.

И пока «мамочка» зачитывала стенающей Золушке список наказаний в виде уборки дома без использования бытовой техники и сдачи новенького айфона, купленного придурком-папочкой, Ли пробежалась взглядом по залу и улыбнулась, увидев сидящего на заднем ряду Сехуна. Парень мило помахал ей рукой и вновь уткнулся в мобильник, давая понять окружающим, что до всего происходящего ему нет никакого дела.

В свой следующий выход на сцену Сурин застала уже иную картину. О сидел на прежнем месте, вот только рядом с ним стояла Оми и, сложив руки по швам, что-то тихо говорила. Парень смотрел на неё хмуро, не торопясь вставать, и в итоге Рой ушла первой, тенью выскользнув в коридор.

После окончания выступления Сурин не удалось сразу сбежать. Те самые подружки, что отловили её в коридоре – Ынха и Джина – попросили прибраться в гримёрной и вытереть пыль с зеркала. Они пытались разговорить Ли, но та отделывалась односложными фразами, то и дело косясь на часы.

– Вот же прилипала, – картинно фыркнула Джина, в очередной раз сбросив вызов.

– Что, Усану надоело ждать? – начала дразниться подруга.

– Ага. Встречаться с кем-то так утомительно… Кстати, Сурин, а у тебя есть парень?

– Нет.

– Нет?! – одновременно воскликнули девушки, словно были удивлены до глубины души.

И Ли неожиданно смутилась – своей неопытности, отношений, которых не было. И пытаясь хоть как-то восстановить и без того давно пошатнувшуюся репутацию, она скомкала в руках губку и добавила: «Мы недавно расстались!»

– Тебе пришлось переехать в Сеул, а он остался там? – догадалась Ынха.

– Да!

– О, как романтично! – хлопнули в ладони подруги. – Ты скучаешь по нему?

– Немного.

– Боюсь, что с Сехуном и не получится толком заскучать…

Сурин смутилась и нервно фыркнула, заправляя выбившиеся из хвоста волосы.

– Мы с Сехуном друзья.

– Ага, и поэтому прогуливаете на пару уроки и на переменах друг от друга не отлипаете, – закивала Джина.

– Пойми, мы не против! Сехун красавчик, и каждая из нас мечтала бы его охмурить. Но тебе нужно бояться не нас, а Мины – вот уж кто своего не отдаст!

– Спасибо за совет, – схватившись за рюкзак, сухо поблагодарила Ли. – А теперь можно я пойду? Меня дядя ждёт.

– Ой, кстати, а он придёт на выступление? – крикнула ей вдогонку Ынха. – Пак Чанёль просто идеал мужчины. Он мне так нравится!

– Не знаю. Наверное, – пожала плечами Сурин, торопливо покинув гримёрную.

К счастью, Сехун ждал её на прежнем месте. Увидев всклокоченную подругу, он не стал задавать лишних вопросов – молча протянул куртку, заранее взятую из раздевалки, и набросил на плечи свою собственную.

До остановки они шли молча. Сурин нужно было время, чтобы прийти в себя, а Сехуна больше интересовала игра на мобильном, из-за чего он пару раз едва не врезался в фонарные столбы. Лишь когда они забрались в автобус, заняв место на задней площадке, Ли заговорила.

– Зачем к тебе подходила Оми?

– Передала записку от Мины и пару слов от себя, – нехотя ответил О.

– И что там было?

– Пф, ты такая любопытная, – закатил глаза парень. – Мина позвала меня на третий этаж, к дальнему кабинету химии, якобы для «поговорить». Но я не пошёл.

– А зачем записка?

– Ну, я же добавил её в чёрный список. Достала названивать.

– А Оми чего хотела?

– Если я скажу, то что мне за это будет? – хитро прищурился Сехун.

– Просто так сказать не можешь?

– Только за поцелуй.

– Сдурел? – вскрикнула Ли, чем привлекла внимание других пассажиров. – О Сехун, это даже не смешно! В классе и так думают, что мы встречаемся!

– Если мы поцелуемся, то это не будет значить, что мы парочка. Я просто давно не целовался, у меня базорексия.

– Базо…что?

– Рексия, – с придыханием поведал парень, склонившись над удивлённой девочкой. – Иными словами, непреодолимое желание поцелуя. Ты же не хочешь, чтобы я умер? Подумай об этом с другой стороны – ты станешь не моей девушкой, а моей таблеточкой, пилюлечкой, микстурочкой…

Убаюканная сюсюканьями, Сурин пропустила тот момент, когда Сехун оказался слишком близко. И если бы не гневное шипение пожилой женщины о распущенности современной молодёжи, то Ли точно бы поучаствовала в миссии по спасению О от ужасной базорексии.

– Хватит твоих шуточек! – вместо этого прошипела девочка, оттолкнув от себя ржущего на весь салон Сехуна.

Вот и пойми после этого – шутит он или как никогда серьёзен.

И уже как раз перед тем, как выйти на нужной остановке, О толкнул Сурин в бок и шепнул на ухо: «Рой предложила мне стать её спутником на школьном балу. И я пока не отказал ей!»

– Ну что за дурак? – обречённо пробормотала Ли ему вслед, уткнувшись взглядом в залитое дождём окно.

***

За ужином Сурин в красках поведала дяде о сегодняшнем дне. Особенно Чанёля развеселили особенности новой версии «Золушки», где вместо принцев – чеболи, а принцесс заменили гламурные светские львицы. И герои теперь живут не в замках, а в столичных пентхаусах. Вместо бальных платьев и фраков у них костюмы от Луи Виттон, а общаются они друг с другом не с помощью гонцов, а айфонов последней модели.

– Ну, мамочка, ну почему у меня такая большая нога-а! – картинно рыдала Сурин, демонстрируя отрывок сценки перед хохочущим дядей. – Потому что жрать нужно было меньше, дочечка!

Чанёль уже рыдал от смеха, глядя на кривляющуюся на ковре племянницу. Устав хохотать, она перебралась ближе к дяде и навалилась на его плечо в попытке отдышаться. Рядом с мужчиной было тепло и уютно, и все проблемы сразу становились незначительными. Крепкая уверенность, что Пак всегда поможет, подскажет и не обделит советом, согревала душу. Рядом с ним Сурин не чувствовала себя одинокой. Уже не чувствовала.

– Ты ведь придёшь посмотреть на меня? – устроив голову на коленях дяди, спросила девочка.

– Приду, – улыбнулся мужчина, гладя её по волосам.

– Знаешь, что говорили девочки из класса? – Сурин смущённо теребила пуговицы на своей рубашке, не поднимая взгляд. – Они называли тебя красавчиком и мужским идеалом.

Чанёль мягко рассмеялся, пропустив свои ещё влажные после душа волосы сквозь пальцы.

– Милая, я был красавчиком лет пятнадцать назад. Сейчас я взрослый мужчина с седой шевелюрой и с толстым животом!

– Что-что, я не расслышала? – весело возразила Сурин, сев на колени. – Где это у нас тут седые волосы? Надо же, ни одного не вижу!

– Просто я недавно был у стилиста и он их закрасил!

– Да? А с прессом что?

Ли без задней мысли схватилась за лёгкий джемпер дяди и уже хотела его задрать, как мужчина осторожно сжал её ладони и отвёл в сторону. Неожиданно смутившись, Сурин отвернулась и виновато шмыгнула носом.

– Вот когда я верну прежнюю форму, то обязательно покажу тебе свой пресс, – пообещал Пак, сгладив былую неловкость.

– Ловлю тебя на слове! – облегчённо вздохнула Ли.

Остаток вечера они посвятили просмотру телевизора и обсуждению во время рекламных пауз планов на выходные. На этой неделе было решено сходить в гости к Ифаню, который давно хотел познакомить Сурин со своими детьми, а на следующей они собирались съездить в гости к бабушке.

При мысли об оставшейся в одиночестве старушке, у Ли всякий раз сжималось сердце. Она знала, что бабушка болеет, что ей сложно справляться с хозяйством в одиночку, но у девочки не хватало смелости попросить Чанёля взять её к себе. Вряд ли дядя обрадовался бы такой перспективе. Да и сама бабушка не захочет перебираться в Сеул, как её ни проси.

– Меня сегодня спросили, есть ли у меня парень, – тихо поведала Сурин, пока на экране храбрый герой избивал очередного злодея. – Я солгала. Сказала, что был. Это плохо, да?

– Плохо ли лгать? – не отрывая взгляда от телевизора, спросил Чанёль.

– Нет. То, что парня не было.

Нащупав рукой пульт, Пак выключил плазму и комната погрузилась в темноту. Можно было легко дотянуться до торшера и включить слабый рассеянный свет, но двигаться было лень, а ночь всегда вызывала на откровения, смело раскрывала самые сокровенные тайны, чтобы бросить человека в утро, как в пучину стыда и раскаяния.

– Парень должен быть тогда, когда ты того захочешь. Когда встретишь нужного человека, который будет небезразличен тебе и которому будешь нравиться ты. Не гонись за сверстниками – у каждого своё время.

– Но я ведь ни с кем не целовалась. Как я буду тогда целовать своего парня?

– Он тебя сам поцелует и сам всему научит. Парни любят быть первыми!

– Да? – Сурин хихикнула и покрепче прижалась к плечу дяди. – А ты когда впервые поцеловался?

– Дай подумать. Кажется, лет в четырнадцать.

– А… м-м… ну…

– Ну что?

– Когда ты стал мужчиной?

– Философский вопрос! Я им родился.

– Ты не понял!

– Да всё я понял, – по-доброму фыркнул Чанёль. – В шестнадцать. Она была моей соседкой, старше на год, но без ума от меня! Раньше я был популярен у девчонок, знаешь ли!

– Ну-ну! – Сурин ткнула его локтём и нащупала в темноте чужую руку, принявшись перебирать длинные узловатые пальцы. – Вот видишь, в моём возрасте ты уже всё попробовал.

– Мальчики начинают половую жизнь раньше девочек – это факт. Хотя девочки созревают раньше и…

Договорить Пак не успел, озадаченный тихим смехом племянницы. Дождавшись, пока та отсмеётся, он вопросительно поднял бровь, словно бы та могла это увидеть.

– Я просто подумала, что никогда бы не решилась обсуждать подобное со своим папой. А с тобой запросто.

Вместо ответа Чанёль притянул к себе девочку и, обхватив за затылок, коснулся её лба горячими губами. Невольно покрывшись мурашками, Сурин смущённо улыбнулась и затихла, чувствуя, как её волосы шевелятся от дыхания мужчины.

– Ты помирилась с Сехуном?

– Да, он был на меня не в обиде.

– Это хорошо. Присмотрись к нему, ведь ты ему нравишься.

– Глупости, – выдохнула Ли, почти коснувшись носом колючей от щетины щеки.

– Это настолько глупо, что он каждый день отправляет домой водителя, а сам трясётся с тобой на общественном транспорте, – неожиданно сухо заключил Чанёль и, отстранившись, щёлкнул выключателем.

Прищурившись от ударившего в глаза света, Сурин хмуро проследила, как дядя поднялся и, прихватив со стола пачку сигарет и зажигалку, покинул гостиную. Хлопнула входная дверь, и тогда Ли, шагая на носочках, подошла к окну и выглянула на улицу. В темноте лишь угадывался силуэт дяди да мелькал огонёк сигареты, которую он изредка подносил к губам.

Коснувшись подушечками пальцев прохладного стекла, чтобы обвести ими силуэт мужчины, девочка с грустью улыбнулась и поднялась на второй этаж. В приоткрытую створку окна залетал слабый запах табачного дыма. Почти такого же, какой исходил от Сехуна, когда он тайком курил за углом школы.

Несколько мгновений Сурин стояла неподвижно, а затем решительно захлопнула окно.

========== Глава 20 ==========

Комментарий к Глава 20

для настроения рекомендую включить: Oh Land – Perfection~

Остаток недели прошёл для Сурин как во сне – бесконечные репетиции спектакля, тренировки в бассейне, долгие разговоры с Сехуном ни о чём, кипы домашнего задания, на которое просто не хватало сил. Кое-как пересдав контрольную по математике, Ли тут же завалила зачёт по истории, что не удалось скрыть от дяди. После серьёзной беседы и обещания не забивать больше на учёбу, в пятницу после уроков Сурин направилась в небольшой кабинет на третьем этаже, держа подмышкой учебник. И каково же было её удивление, когда в классе, помимо учителя, она увидела сидевшую за первой партой Оми.

Тихо поздоровавшись, Ли села аккурат за бывшей подругой и ещё раз пробежалась взглядом по нужным датам. Учитель тем временем раздал листы с тестом и попросил убрать учебники. Вжикнув молнией, Сурин сжала в пальцах ручку, но вместо напечатанного текста, остановила взгляд на идеально ровной спине Рой. Та, словно почувствовав её взгляд, слегка повернула голову, но тут же отвернулась, склонившись над партой.

Спустя пару минут телефон преподавателя завибрировал и он, извинившись, вышел в коридор. Едва за ним закрылась дверь, как Сурин полезла обратно в сумку за учебником. Лихорадочно переворачивая страницы, она не заметила, что Оми неотрывно смотрела на неё, слегка нахмурив аккуратно выщипанные брови.

– Где Сехун?

Вздрогнув и захлопнув учебник, девочка испуганно взглянула на одноклассницу и с трудом сглотнула. Мысленно выругавшись, она вновь принялась искать нужную тему.

– Я видела, как ты с ним переписывалась на перемене. Так где он?

– Спроси сама. У тебя же тоже есть его номер, – огрызнулась Сурин, параллельно отмечая с трудом найденный правильный ответ.

– Он не заболел?

– Нет, он уехал на выходные в Пусан, – теряя терпение, процедила Ли.

– Зачем?

– Проведать. Двоюродного. Брата. А теперь я могу заняться тестом?

Оми пренебрежительно пожала плечами и отвернулась. Быстро ответив на оставшиеся вопросы, она положила лист на учительский стол и бросила в рюкзак ручку.

– Тебе не кажется, что твоя новая компания плохо на тебя влияет? – усмехнулась Сурин ей в спину.

Ответить Рой не успела – в кабинет зашёл учитель и удовлетворённо кивнул, отпуская ученицу. Ли только и осталось, что скрипнуть зубами и напрячь память, чтобы вспомнить несколько крайне важных дат.

***

Домой Сурин приплелась едва живая. Только и хватило сил, чтобы переодеться в домашнюю пижаму да завалиться на кровать. Девочка сама не заметила, как уснула, а когда открыла глаза, в комнате уже было темно и сама она была укрыта одеялом. Поскольку у Цзыань был выходной, это значило, что дядя успел вернуться с работы и заглянул к племяннице.

– Это ж сколько времени? – сонно промычала Сурин, поворачивая к себе будильник.

Охнув, она спрыгнула с кровати и выглянула в коридор. Спустилась вниз, но не нашла Чанёля ни в гостиной, ни на кухне. Даже на залитом дождём крыльце не было ни души.

Поставив тарелки с ужином в микроволновку, Ли продолжила поиски дяди. Поднявшись на второй этаж, она остановилась перед спальней мужчины и нерешительно поскреблась. Ей никто не ответил, но неплотно запертая дверь тихо скрипнула, медленно приоткрывшись.

Приникнув глазом к щели, Сурин с любопытством рассматривала загадочную комнату, в которой ей ещё не доводилось побывать. Впрочем, ничего особенного девочка не увидела – огромная кровать, застеленная чёрным шёлковым покрывалом, распахнутый шкаф, мерцающее в углу зеркало. На полу мягкий ковёр, у окна кресло-качалка, с небрежно повешенным на спинке пледом. На сиденье лежала книга, но разобрать название на таком расстоянии Сурин не могла.

Мерный шум, которому вначале Ли не придала значения, неожиданно стих. Скрипнула дверь, и в поле её зрения попал обнажённый дядя, на ходу обматывающий влажные бёдра полотенцем. Ойкнув, Сурин тут же спряталась, но от увиденного её щёки заполыхали, а сердце суматошно забилось.

Сбежав вниз по лестнице, она на автомате вытащила из микроволновки тарелки и открыла ящик со столовыми приборами. Зажмурившись, девочка тряхнула головой, но мельком увиденное не желало забываться – длинные ноги, покрытые каплями воды, а чуть выше, в окружении тёмных волосков…

– Ой! – пискнула девочка, обрезав палец ножом.

Слизнув капли крови, она схватила со стола тарелку и помчалась в свою комнату. Пробегая мимо спальни Пака громко крикнула, что ужин готов, и заперлась у себя, надеясь, что к утру всё забудется, а руки перестанут лихорадочно трястись.

– Ну ты чего закрылась? – недовольно ворчал дядя, дёргая ручку во все стороны. – Пойдём со мной, одному скучно.

– Нет-нет, я делаю домашку! – сидя под дверью, нарочито беззаботно крикнула Сурин.

– Тогда открой дверь.

– Зачем?

– А зачем запираться?

Логично, но замок казался Ли раскалённым куском металла, поэтому она не решилась к нему прикоснуться. Поняв, что ничего не добьётся от племянницы, Чанёль ушёл, а Сурин почему-то стало смешно. Вот же дурочка, правда. Сама подглядывала за ним, а когда увидела то, что не предназначалось для её глаз, засмущалась. Если подумать, то Чанёль ничем не отличался от Минсока, Сехуна, Ифаня. Да он такой же, как остальные миллионы мужчин. Чего там стесняться? Тем более, что дядя действительно в неплохой форме – и пресс есть, и мускулы. И ноги волосатые, да.

Сурин долго хихикала, сидя на полу и обмахиваясь ладошками. Со спокойной душой съела макароны и, решив оставить домашнее задание до вечера воскресенья, развалилась на кровати с мобильником в руках.

Отыскав контакт Сехуна, она несколько минут размышляла над текстом сообщения и в итоге написала лаконичное: «Что делаешь?»

Ответ пришёл через двадцать минут, когда Сурин заскучала и уже собиралась выйти поболтать с дядей.

«Если это единственное, что тебя интересует, то я пошёл спать».

«Ну почему? Например, мне любопытно, что ты ел на ужин».

«Хм… чипсы, пиво и ещё раз чипсы».

«Фу, алкоголик».

«И ты не можешь жить без этого алкоголика, раз пишешь ему в двенадцатом часу ночи. Соскучилась?»

На языке вертелось что-то язвительное, но Сурин побоялась обидеть парня и лишиться столь нужного сейчас собеседника.

«Так ты сейчас пьян?»

«Не настолько, чтобы прямо сейчас рвануть к тебе в Сеул».

«Дурак. Спрячь весь алкоголь. Не хватало ещё тебя в моём доме!»

«Пф, мне и тут неплохо».

Они болтали целый час, пока глаза не начали слипаться, а натянутая внутри пружина не отпустила. Сурин так и уснула, с телефоном в обнимку, уже сквозь сон чувствуя, как тот продолжал жужжать в её ладони, принимая всё новые и новые сообщения от одноклассника.

***

– Я чувствую себя неуютно в этой одежде, – жаловался Чанёль по пути к торговому центру.

Их автомобиль застрял в глухой пробке, и племянница с улыбкой наблюдала, как дядя раздражённо поправлял капюшон толстовки и стыдливо прикрывал вытертые на коленях джинсы. Сурин было также непривычно видеть Чанёля таким, она даже не подозревала, что в его шкафу могла храниться подобная одежда, но увиденное ей всё равно нравилось. Пак разом сбросил десять лет, став похожим если не на сверстника Сурин, то хотя бы на старшего брата.

– Тебе очень идёт, не стесняйся, – она хлопнула его ладонью по плечу и смешно наморщила нос.

– Я похож на молодящегося старикана, из которого сыплется песок сквозь дырки в джинсах, – медленно сдвинувшись с места, прокомментировал Пак.

Эту субботу они, как и планировали, посвятили Ифаню и его детям. Сам Ву ждал их в одном из детских кафе, расположенных в популярном торговом центре. К сожалению, погулять им бы всё равно не удалось – погода оставляла желать лучшего. Который день шёл дождь, а ветер дул такой силы, что рекламные щиты жалобно скрипели от каждого порыва.

Сурин старалась не думать о вчерашнем недоразумении, но в голове то и дело всплывала ровная спина дяди и его длинные ноги. Одно дело видеть их на фотографиях пятнадцатилетней давности, и совсем другое наблюдать вживую.

Девочку грызло чувство вины, и именно это ощущение делало её грязной и порочной. Она бы с удовольствием поделилась с Чанёлем своими переживаниями, но вряд ли он остался бы в восторге, узнав, что племянница подглядывала за ним после душа. И ведь не было у неё дурных мыслей, когда она замерла напротив узкой щели, чтобы хоть одним глазком рассмотреть запретную комнату, утонувшую в сумерках. Кто же знал, что всё так глупо обернётся.

– О чём задумалась?

– Да так, – сконфуженно отмахнулась Сурин, теребя замочек куртки.

– Ты ведь знаешь, что можешь мне обо всём рассказать? – серьёзно взглянул Пак на племянницу.

«Даже о том, что видела тебя голым после душа?» – пронеслось в голове.

– Знаю, – вместо этого кивнула Ли.