Текст книги "Девять жизней Рода (СИ)"

Автор книги: Casperdog

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Микрел ушёл, что бы через несколько минут вернуться с каким-то разозлённым дядечкой в годах. Тот, брызгая слюнями, утверждал, что именно его назначили моим секундантом на предстоящих боях и что это было решением САМОГО.

– Имеете в виду Императора?

Мужчина благоговейно закатал глаза и кивнул.

– В таком случае может он сам выйдет на ринг вместо меня? А что, с радостью вместо себя уступлю право показать себя не на словах, а на деле… Давайте на этом закончим болтовню – секунданта себе уже выбрал.

Кажется, я сказал что-то не то, потому что мужчинка побледнел и затрясся как лист на ветру. Пару раз открыл и закрыл рот, но оттуда так ничего и не вылетело. Через минуту он уже мчался к выходу. Скорее всего, побежал жаловаться на моё самоуправство тому самому, кто его и назначил.

Попросил Микрела, что бы меня больше никто не доставал с глупостями и сел в углу ринга на пол, закрыв глаза. Я не настраивался на бой, это было лишним, просто боялся перегореть. Мне предстоит выступить на ринге не в качестве спортсмена, но и нельзя забывать, что вокруг натянуты канаты.

Всё оставшееся время был занят одним – старался вложить в себя ограничение, что бы вовремя остановиться. Не сорваться. Не добить. Не убить.

– – -

Из состояния полусна меня вывела Ольга. Естественно, она поехала со мной.

– Саша, приехали твои соперники.

Я, не открывая глаз, улыбнулся.

– Приехали и приехали, мне-то что от этого? Драться не отказались?

– Подобная информация не поступала…

– В аналитический центр... Оля, ты б говорила нормальным языком, а то словно новости по радио слушаю.

– Просто я волнуюсь. Тебе принести что-нибудь выпить?

– Не отказался бы сейчас от рюмки другой коньяка или виски, но… не сейчас. Лучше потом, когда весь этот спектакль закончится. И ещё. – Я открыл глаза и посмотрел девушке в глаза. – С Микрелом наболевший вопрос решил. Остались Вы двое. Ты и Алевтина. Мне абсолютно наплевать кто из Вас на кого работает, но если с завтрашнего дня обо мне на сторону уйдёт какая-либо информация, ничего не останется, как с Вами навсегда распрощаться. Повторяю – ЛЮБАЯ информация. Доступно объяснил?

– Вполне. – Ольга поджала губы. – Только всё это можно было сказать иначе. Более…

– Остановись, прошу. Не забывай, здесь я временно и переучивать меня на местный лад не стоит. Слишком большой мальчик, не находишь? Так что почаще вспоминай кто я такой и сколько мне лет, что бы в очередной раз вовремя успеть закрыть свой прелестный ротик.

– Ты бываешь просто невыносим.

Вот уверен был, что девушка сейчас сорвётся и куда-то умчится в слезах, но нет – стоит на месте, поджав губы, лишь отвернулась. Тем лучше и… я снова прикрыл глаза…

* * *

– Правила понятны? – седовласый мужчина внимательно посмотрел на меня и дождался именно ответного слова, не кивка.

– Всё понятно.

Следом прозвучало утверждение и моего оппонента. Благо было время – рассмотрел внимательно своего соперника, парнишку. Да, именно переросшего свой возраст парнишку. Тому было чуть меньше тридцати, но, когда скинул рубашку, честно скажу – хотелось подойти и пожалеть. Кожа и кости. Было понятно, что это чудо в перьях спортом вообще никогда не занималось. И бить его в полную силу было выше понимания о справедливости, не смотря на то, что это, по сути, дерьмо, не человек.

Мы разошлись по углам, и я давно проиграл в голове рисунок предстоящего поединка, как в наш междусобойчик вмешались посторонние. В четырёх углах ринга под испуганные крики зрителей буквально из ничего материализовались четверо мужчин, а рядом с судьёй – пятый. Тёмноволосый, под два метра ростом, атлетического телосложения. Прилично одетый. Меня поразила длина волос этого человека – толстенная рыжая коса почти до пояса.

Охрана было дёрнулась к посторонним, но всех пригвоздил к месту голос человека, который здесь и сейчас представлял немалую силу.

– Мы, представители народа Итала, не станем вмешиваться в ход поединка. Наша задача – проследить, что бы на ринге не использовались запрещённые методы боя. Под словом «запрещённые» подразумевается ментальное воздействие на соперника как самого бойца, так и кого-либо из его окружения. Так же запрещено использовать химические и биологические препараты, усиливающие скорость реакции, быстроту и купирование болевых ощущений. В случае использования участником поединка названных препаратов, он лишается права отстоять свою честь, потому что сам поступает бесчестно. Если кто из участников или зрителей в процессе боя попытается нарушить запрет – наказание одно – смерть.

– По какому праву Вы вмешиваетесь в поединок и навязываете свои законы? – выкрикнул кто-то из зала, но через мгновение вокруг спрашивающего образовалось свободное пространство и тот явно занервничал.

– По какому праву? – Переспросил мужчина. – Князь Александр Галицкий находится под покровительством народа Итала. Мы обладаем правом вообще запретить сегодняшние боли, но было вынесено решение не вмешиваться, лишь проследить, что бы бои проводились без нарушений. Мы также понимаем, что любой из поединков может закончиться смертью одного из бойцов, но даже если такое случится, вмешиваться не станем. Любой из живущих в праве самолично распоряжаться собственной жизнью, но если человек сам не понимает какой великой ценностью обладает, мы не можем ему помешать. Слева от меня?

– Чист, – за моей спиной раздался глухой мужской голос.

– Справа?

– Чист.

– Прошу начинать.

И пятеро мужчин за какие-то доли секунды оказались уже за пределами ринга, повернувшись лицами к зрителям.

Я стоял пришибленный от услышанного, хлопая глазами.

– «Я КНЯЗЬ? С каких это пор? И почему узнаю об этом только сейчас? Нет, я знал, конечно, что моя фамилия древняя и созвучна тем князьям, что в моём мире правили Галицким и Волынским княжествами в первом тысячелетии, но чтобы я к ним имел хоть какое-то отношение? Как-то сомневаюсь…»

– Раз нам разрешили, то… БОЙ! – Рефери криво усмехнулся и, махнув рукой, прижался к канатам.

Я, сделав пару шагов к центру, остановился, видя, как мой соперник побледнел и, сделав нерешительный шаг вперёд, опустился на правое колено.

– Князь. Приношу свои извинения за произошедшее. Был не прав. Принимаю своё поражение.

И тут же на ринг, подтверждая сказанное, вылетело белое полотенце секунданта.

Видя, что на мне скрестились взгляды, не придумал ничего лучше, как сморозить чепуху. Но, как мне казалось, в этот момент я был в своём праве.

– Извинения принимаются. В качестве моральной компенсации своему бывшему сопернику предлагаю отработать сто часов общественно полезных работ. Порядок и график пусть определит Ваш местный глава.

Увидел в глазах парнишки радость, но зал молчал и только когда раздался недовольный голос пожилого человека из противоположного угла, стало понятно, что я в очередной раз вляпался в неприятности.

– Негоже дворянину махать метлой на улице. Это уже унижение всему Роду, не отдельному представителю.

– Вы так считаете? – Не удержался и подошёл ближе, что бы лучше разглядеть того, кто соизволил публично осудить мои слова. – А устраивать бои на потеху зрителям (чуть не сказал черни), это не унижение? Или считаете подобные бои великим достижением рода Шуваловых? Знаете, неплохо помня историю, странно слышать подобные высказывания. Вы бы постыдились своего великого предка, Ивана Ивановича. Тот не дрался на ринге, а занимался государственными делами и целью его было сделать Русь великой, не растрачивая свой талант на ерунду.

– Не тебе, молокосос, напоминать о моих предках, – взорвался старик. – Ты сам…

– Что сам? – Я смотрел на тщедушного человечка как на насекомое. – Что здесь стою? Так не по своей воле, против неё. Думаете, всю жизнь только и мечтал, как руками махать? У меня слишком много дел, от которых именно Вы меня оторвали. И давайте на этом закончим. Остановимся в шаге от взаимных оскорблений, иначе наши пререкания добром не закончатся, а место выяснения истины вот, совсем рядом с Вами.

Кажется, сказанные слова до кого-то вовремя дошли и старика, подхватив под руки, увели подальше от ринга, усадив на скамью. Я же вернулся в свой угол. Хотелось одного – что б быстрее освободиться и заняться делами.

Вполне нормально отреагировал, когда и второй соперник отказался со мной драться, хотя этого молодого мужчину я бы с удовольствием испытал на прочность. Поджарый, спортивного телосложения, но в его глазах увидел такую безысходность, что даже странно стало, что тот вообще осмелился выйти на ринг. Ничего не оставалось, как повторить фразу о принятии извинений и наказания, ожидая, что наконец-то появится главный виновник событий. Все ждали ещё почти полчаса, пока на корте не появилась делегация от семьи Разумовского. Приехало человек тридцать, не меньше, но вот того, кто мне был нужен, среди массовки не увидел. Прибывших сразу окружили знакомые и, как понял, люди из Канцелярии Императора, но что произошло, и почему случилась задержка, стало известно ещё минут через пять. Встав у помоста, даже не пытаясь пролезть через канаты на ринг, мужчина лет пятидесяти объявил, что сегодня ранним утром Михаил Разумовский трагически погиб во время подготовки к предстоящему бою. Его фамильяр по невыясненным пока причинам вышел из подчинения и убил своего хозяина. Так же погиб наставник Михаила и двое слуг.

И вновь взгляды скрестились на мне, ожидая, как я прореагирую на подобную новость. Что ж, придётся держать лицо. Князь я или нет? Поднялся с табурета и подошёл к неизвестному мне мужчине, который огласил столь печальную весть.

– Выражаю семье Разумовского своё искреннее соболезнование. Между тем хочу задать вопрос представителям семьи, которые сейчас находятся в этом зале. Оскорбление, которое было нанесено не только мне, но и моей… спутнице (на секунду задумался, как назвать Ольгу. Сказать «девушке», пойдут разные слухи, да и Ольга сказанное переиначит по своему разумению)… Насколько помню, в Уложении о дуэлях подобный случай предвиделся и было дано описание вариантов удовлетворения интересов обеих сторон. Если не ошибаюсь, их всего два. Первый – взамен выбывшего соперника, его сторона имеет право выставить дуэлянта из прямых родственников. Подразумевается отец, сын или брат. Второй вариант, на мой взгляд, более гуманный – приносятся извинения от Главы семьи или Рода с соответствующей размеру обиды вирой.

– «А вот сейчас, батюшка-ампиратор, получи по одному месту. Полный облом тебе. Вот такая я какашка – никогда не прощаю подстав».

От подобных мыслей стало приятно на душе. Продолжил.

– От виры я отказываюсь, потому что Разумовским предстоят траты на достойные похороны погибшего, но принести извинения мне и моей спутнице обязываю лично Главу Рода. Только не здесь и не сейчас, а в подобающем месте. Негоже разногласия между дворянами выносить на потеху публики. Прошу простить, – я обратился к присутствующим, – что не оправдал Ваших ожиданий, но, как мне кажется, уже объяснил свои действия и слова. А раз на сегодня у меня соперников нет, буду рад как можно быстрее покинуть это уродливое место.

Пролез через канаты и накинул на плечи рубашку. Заметив напряжённые лица Ольги и Микрела. Спросил что случилось.

– Почему Вы, Александр, назвали теннисные корты уродливым местом? – из-за спины послышался голос. Как же, ЕГО самое появилось.

– Ваше Величество, – я обернулся, продолжая застёгивать рубашку. – Вы считаете, что в Летнем Саду, разбитом самим Петром, основателем города, теннисным кортам самое место? Что, в городе не нашлось более подходящего? Лучше бы эти деньги потратили на реставрацию скульптур, а то, пока сюда шёл, взгляд отводил, насколько всё здесь неухожено.

– Вы, Александр Николаевич, в самом деле считаете, что Сад находится в запустении?

– А Вы, Александр Валентинович, считаете, что нынешним состоянием скульптур в Летнем Саду можно гордиться? Это ведь не частный двор, одна из визитных карточек столицы Руси, по которой и судят о состоянии дел… в этой стране.

– Вы не сказали в НАШЕЙ стране.

– Я стараюсь контролировать свою речь, Государь.

Император скривил губы и, развернувшись, не проронив более ни слова, удалился в сопровождении многочисленной свиты и охраны.

– Ты с ума сошёл? – когда вокруг нас словно по приказу, образовалось пустое пространство, на меня наскочила Ольга. – Не забыл, с кем разговариваешь? Корты – это ЕГО придумка. Сам здесь два раза в неделю занимается.

– Повторю, что сказал минуту назад – я контролирую свои слова. И Вам, Ольга Сератовна, тоже пора бы заняться тем же самым. Не стоит публично нарушать устоявшиеся рамки приличий.

– Извините, Александр Николаевич. Более не повторится. – Ольга, услышав мой холодный тон, побледнела.

– Надеюсь, хотя слышу это уже не в первый раз, а сейчас давайте домой, если Вам, конечно, со мной по пути.

Фраза прозвучала более чем двусмысленно, но сегодня во мне что-то сломалось. Надоело притворяться, подстраиваться и всем угождать. Не нравится быть рядом – где выход все знают. Силой держать никого не буду.

Оглянулся, что бы поблагодарить представителей Итала, но те как внезапно появились из воздуха, так же внезапно и исчезли.

Домой приехали все вместе, но через полчаса я остался один. Даже Алевтина, которая к моему удивлению уже во всех подробностях знала что произошло, приготовив обед, нашла предлог и покинула квартиру.

Пообедал в полном одиночестве и, убрав за собой, сначала залез в ванну, а потом лёг в кровать. Сегодня чувствовал в себе полное моральное опустошение. О занятиях и речи не шло, поэтому, проспав пару часов, оделся и пошёл бродить по городу. Ближе к вечеру, решив себе устроить маленький праздник, зашёл в первый попавшийся ресторан и поужинал, а когда надоело сидеть и смотреть в окно, вновь отправился бродить. Только почувствовав, что от усталости стали гудеть ноги, вернулся домой. Ради интереса заглянул на кухню, но ужина там не обнаружил.

То, что за мной наблюдали и, скорее всего, ходила наружка, был уверен – пару раз замечал невдалеке от себя одних и тех же людей, но мне не докучали и с вопросами не задавали. Хотят контролировать каждый мой шаг – ради Бога, лишь бы в душу не лезли, да не подставляли как местный правитель. Я его сегодня, конечно, если не оскорбил, то больно задел, но нефига было лезть в моё личное пространство со своими выдумками. Теперь, как мне кажется, он передумает привлекать меня к своим проблемам, а было бы хорошо, что бы вообще забыл о моём существовании, если, конечно, не найдёт причин и веских оснований отомстить. Хотя с его стороны это будет выглядеть уж слишком мелко…

* * *

Проснулся на следующее утро поздно, почти в девять утра. В квартире было тихо. Как понял – мои домочадцы дружно от меня сбежали, а может им кто приказал это сделать. Ответ получил примерно через час, когда в квартире появился Микрел Стефанович. Поздоровались, но, заметив, что тренер сегодня какой-то не такой, не стал тянуть, задал прямой вопрос, глядя собеседнику в глаза.

– Что, кураторы запретили посещать мой дом? Алевтины ни вечером, ни утром не было. Как и Ольги. И Вы пришли сегодня, что бы попрощаться?

– Я хоть напрямую никому и не подчиняюсь, меня ещё вчера посетили из системы безопасности государства и настоятельно порекомендовали найти себе другого ученика.

– Предложив достойные кандидатуры, а бонусом и энную сумму отступных?

– Деньги не предложили, а с кандидатами Вы угадали. Троих на выбор.

– И двоих, небось, из тех, кто ещё вчера стоял передо мной на колене?

Мужчина бросил на меня быстрый взгляд и вновь опустил глаза, а вскоре кивнул.

– Забавно, тренер, что у слуг Государя нашлось время, что бы трудоустроить моих теперь уже бывших домочадцев. Ладно, я всё понимаю, поэтому не злюсь и не обижаюсь ни на Вас лично, ни на других. Лишь отмечу – один Вы поступили порядочно по отношению ко мне. Пришли и объяснились. Скажу откровенно – мне подобное смелое решение по душе. Что касается остального, то, как говорят у меня на Родине, Бог им судья. Ещё раз спасибо Вам и не смею задерживать. Знаю, что за мной присматривают, поэтому не советую долго задерживаться – опять Вас навестят и будут настойчиво спрашивать – о чём шёл разговор.

– Спасибо, Александр Николаевич, за понимание. Мне это совсем не по душе, поэтому прошу у Вас не увольнения, а отпуск. Скажем, на месяц. А пока возьмите, – и тренер, вынув из кармана толстую тетрадь, подал мне. – Здесь подробно описан план тренировок на ближайшее время. Как заниматься, с какими снарядами и какая нагрузка. Вторая часть – план занятий на стрельбище. Система настройки реагирования мишеней и тому подобное. Разберётесь.

– Небось, всю ночь писали? – я улыбнулся. – Спасибо Вам. Отпуск Вам одобрен вместе с содержанием. Сумму получите, когда увидимся вновь. А сейчас идите. Главнюк, если узнает, очень злиться будет.

– Кто? – Микрел не сразу понял смысл сказанного мной слова, но человеком он был умным и через мгновение на его лице появилась улыбка. – Запомню.

– Да, ещё вот такая нетривиальная просьба. – Я, сделав шаг вперёд, наклонился и прошептал мужчине прямо в ухо.

– Нужен сканер, что бы проверить квартиру на предмет прослушки. Уверен, здесь такое есть. Звук наверняка пишут, может и видео. Надо почистить.

К счастью тренер меня не разочаровал. Тоже еле слышно прошептал.

– Подобную аппаратуру просто так не купить, но у меня есть выходы на тех, кто сможет помочь. Только не получится быстро.

– Как только так сразу. Договорились? Оплата сразу. И что бы не сверкать своим ликом у моего дома, найдите какого-нибудь парнишку, что доставляет еду на дом. Я изредка, но буду пользоваться подобным сервисом.

– Сделаю. – И Микрел Стефанович, крепко пожав мне руку, вышел на лестничную площадку, сразу стерев с лица улыбку. Вместо неё появилось выражение глубокого расстройства.

– «Артист, блин, а человек порядочный. Нет в нём гнили, подобное чувствую на физическом уровне. Его озадачил, а как держать связь, имелась мысль – зря, что ли я с уркой познакомился? Вот того самого Листа и использую. Ему деньги капнут за лёгкий труд, и мне будет спокойно, что не подведу человека, который со мной повёл себя более чем достойно.

Осталось решить вопросы с закупкой продуктов, оплатой жилья и готовкой. Был уверен, что разберусь с возникшими проблемами за пару дней. Где находится банк и как заказать наличку я знал – Ольга показала. Единственный минус – банковскими карточками, хоть здесь они и были в обиходе, мало кто пользовался. Не доверяли люди пластику, поэтому практически везде использовали наличные…

Глава 5.

Две недели спустя.

Время до моего очередного законного выходного, предписанного отцом, пролетело как один вздох – столь быстро и незаметно. Дел было много, но, к удивлению, всё решалось так, словно мне кто помогал сверху. Хотя может и помогал, кто знает?

С закупкой продуктов и готовкой всё решилось буквально за один день. И сейчас мою холостяцкую квартиру обслуживали две очаровательные девушки, восемнадцати и девятнадцати лет. Сёстры, благодаря которым квартира стала напоминать жилое помещение, а не музей и не временное пристанище. А всё потому…

Я, сделав на день паузу в обучении, решил разобраться с финансовыми вопросами. То, что я был богат, знал, но в детали меня так и не посвятили, считая это излишним, но я, как человек, который неоднократно на себе испытал как ограбление государством и банками, так и получавший подставы со стороны «верных друзей-товарищей», решил лично вникнуть в детали. И не зря. Оказалось, что я владелец не только квартиры, где проживаю, но и всего этого дома. К тому же и не одного его, а ещё четырёх, что находились за основным во дворах, спрятанные от посторонних взоров парадным фасадом. Имелся и перечень жильцов, кто арендовал квартиры в МОИХ домах с указанием места работы и состава семей, а также метража снимаемых квартир. Удивило, когда влез в дебри отчётов, что моё домовладение обслуживала собственная жилищная контора в составе аж восьми человек, которая трудилась по факту исключительно на меня. Не сразу, заметив нестыковки в расчётах за аренду, просидел несколько часов, исписав кучу бумаги, но разобрался. Понял, что меня, мягко говоря, обсчитывают. Что повеселило, когда окончательно закончил с расчётами, выяснилось, что обманывали не меня, а жильцов. Немного, приблизительно на два процента от средней арендной платы в центре города, тем не менее. Полученные от жильцов деньги управляющая компания не присваивала, в полной мере переводили в банк на мой счёт, вместе с тем ежеквартально этим прохиндеям кто-то платил премии. Между прочим, приличные деньги. Нет, кто платил, я знал, но сейчас этот человек больше не сможет распоряжаться моими деньгами, потому что ещё десять дней назад я сходил в банк и отозвал право подписи моего домоправителя. В банке на меня тогда посмотрели с удивлением, но ничего не сказали, мол, чудачества молодого человека пройдут быстро, потом остепенится.

С людьми из управляющей компанией я познакомился на следующий день. Пришёл туда под видом одного из жильцов, а когда меня с порога отправили по известному в двух мирах адресу, гавкнул, да так, что когда услышали мои имя и фамилию, для бухгалтера пришлось вызывать местный аналог скорой помощи. Ничего, осталась жива, благо местные медики оказались на высоте. Ещё пару часов сидел с управляющим и бухгалтером, которой полегчало, положив перед ними свои выкладки и выслушивая сбивчивые объяснения. Вообщем, объявил амнистию, но предложил снизить арендную плату на полтора процента, а из оставшихся полпроцента оставить в резерве на закупку необходимых расходных материалов и стимулирования, то есть премии работников. Вначале предложение было принято с трагическим выражением на лицах, но я предложил посчитать и вскоре скорбь сменилась сначала сомнением, потом и радостью. Договорились, что размер премий урезать не буду, но если кто из жильцов мне пожалуется на работников жилконторы, провинившиеся лишатся работы в тот же день и останутся без выходного пособия. Настоял, что бы вся отчётная документация перед передачей в местные налоговые органы и банк, должна быть представлена мне в обязательном порядке. Естественно, я не собирался подобными делами заниматься дома, а предложил в конце каждого месяца устраивать планёрку, с чем все и согласились. Прощались, как лучшие друзья и я был уверен, что моё предостережение, что первый же проворовавшийся прямиком направится в местный околоток, подействовало. Пару дней по вечерам делал обход квартир, знакомясь с жильцами, что дало свои результаты. Не знаю откуда, но то, что у меня нет домработницы, стало известно слишком быстро. И через пару дней, после настойчивого звонка в квартиру, открыв дверь, познакомился с двумя очаровательными девушками и их матушкой. Мне предложили задействовать двух выпускниц школы в качестве сменных работников. Что взамен?

От Екатерины Андреевны, супруги отставного генерала, матери девушек, последовали два варианта – или я снижаю размер аренды и девушки работают бесплатно, или выплачиваю им зарплату. Сошлись на втором варианте, а когда я озвучил сумму, которую ранее получала Алевтина, по выражению лиц понял, что можно было бы существенно сэкономить. Вот не поинтересовался я, какая средняя зарплата по городу у домохозяйки. Но раз слово вылетело, нужно его соблюдать. Так что я одну проблему решил. Продукты в холодильнике были всегда, к тому же девочки старались ещё и сэкономить, зная, что от меня за бережливость получат бонус, а наличные деньги никому ещё не мешали. Готовили эти прелестницы не хуже чем моя прежняя кухарка. Не буду вспоминать плохим словом Алевтину Даньевну, но мне нравилось, что девочки не спорили со мной, не старались мной управлять, а своим присутствием привнесли в мою квартиру то, что всегда отсутствует в жилище холостяка. Вообщем, Маша и Наташа стали для меня добрыми помощницами, с кем я немного оттаял сердцем. Это были два сосредоточия чистоты, наивности и ещё не женского, девичьего обаяния. Мы часто вместе ужинали, смеялись, рассказывая друг другу истории из жизни, из которых узнавал то, что нельзя было прочесть в газетах.

Как-то вечером старшая, Наталья, внезапно заявила, что они больше не будут ужинать со мной. На вопрос почему, заявила на полном серьёзе, что они меня объедают. Не слушая моих возражений, эти создания выставили ультиматум, что если я не приду к ним в гости вот буквально на следующий день к ужину, они наотрез отказываются садиться со мной за стол. Пришлось идти. Скажу, не зря отложил учёбу, освободив вечер. Познакомился уже не только с хозяйкой дома, но и с отцом моих помощниц. Отставной генерал, оказывается, был не строевым офицером, а всю жизнь работал в каком-то засекреченном научном центре, как понял, принадлежащим военному ведомству. Умнейший человек, с которым мы легко сошлись, но к концу беседы он стал догадываться, что мой внешний вид не соответствует действительности. Прямо вопрос, конечно, не задал, но я иногда замечал его странные взгляды. Так что вечер провёл с удовольствием, а под конец меня так вообще вогнали в краску, когда Екатерина Андреевна с супругом вышли в прихожую меня проводить, в приказном порядке оставив детей на кухне, поинтересовалась – как мне её дочери. Ответил, что выше всяческих похвал и кому-то в жизни несказанно повезёт.

– А Вы, Александр, не задумывались над созданием семьи? – Поинтересовался глава дома.

– Жизнь у меня неспокойная, Пётр Алексеевич. В любой момент могу сорваться и исчезнуть, а на какое время, без понятия. Могу и вовсе не вернуться… Кому нужен такой супруг?

– Да есть кому, – улыбнулась Екатерина Андреевна и посмотрела на мужа, словно ожидая одобрения тому, что будет сказано дальше. – Наши дочки, кажется, обе в Вас без памяти влюбились. Чуть ли не дерутся за право кто сегодня к Вам идёт. Вы уж… – она отвела взгляд, – не пользуйтесь их расположением. Дурочки они малолетние.

– Даю слово, что подобного даже в мыслях не было. И не будет. Они очень хорошие. Чистые, добрые. Даже не знаю кто их них лучше, а кто хуже. Как по мне – одинаково прекрасны.

– Слова хорошие. Спасибо, Александр, – мужчина взглянул на жену. – Вы уж нас извините за подобный интерес, но мы стали тревожиться.

– Пустое. Обещаю – как к ним относился с уважением, так и буду. Я к ним отношусь скорее как к сёстрам, честное слово. У меня есть своя, родная по маме, но старше на десять лет, но нет и не было никогда между нами взаимопонимания. Чужие мы. А тут, когда рядом девочки,даже улыбаться стал. Наверное, впервые за последние двад… последний год. Когда они в квартире, мне становится спокойно и тепло.

– А посвататься желания нет? – не вытерпела женщина, и тут же мужчина посмотрел на жену ТАКИМ взглядом, что даже мне поплохело.

– Не ругайте супругу, Пётр Алексеевич, – я попытался разрядить обстановку. – Она, как любая мать хочет, что бы дети были счастливы. Но я уже сказал, что на данном этапе жизни не хочу оставить молодую жену вдовой, а такое вполне возможно. К тому же не представляю, как из них можно выбрать кого-то одну.

– Так у нас, если получить разрешение Государя, подобное не возбраняется. – Мужчина усмехнулся. – Только испросить подобное, записавшись на приём сегодня, можно будет уже у другого Императора, да и под конец жизни.

– Увы, – усмехнулся я. – Вряд ли мне дадут подобное разрешение. Я его дочь, можно сказать, прогнал. Та у меня была домоправительницей, но стала себя вести как полноправная хозяйка, хотя между нами были исключительно деловые отношения. Так что я, как Вы понимаете, в опале у нынешнего Государя.

– Ольга Сератовна дочь Импера…? – захлебнулась Екатерина Андреевна и беспомощно посмотрела на мужа, но тот, надо отдать должное, глазом не повёл.

– Что, сталкивались? – я поинтересовался и понял, что пора заканчивать разговор. Что могло прозвучать дальше ни мне, ни супружеской паре лучше не слышать. – Спасибо за тёплый приём. Было приятно познакомиться. Надеюсь, что видимся не в последний раз.

– И мы надеемся, – мужчина пожал мне руку. – Спасибо, что заглянули. И ещё большее спасибо, что плату понизили. Для нас это ощутимо.

– Петя, – теперь уже женщина дёрнула мужа за локоть и слегка покраснела. – Спасибо Вам, Александр. Всего доброго…

– – -

Когда за гостем закрылась дверь, двое не таких ещё старых людей посмотрели друг на друга.

– Воспитанный. Выдержанный. Хорошо поставленная речь, но иногда в разговоре проскальзывает нечто такое, что выдаёт его не совсем уж правдоподобную историю жизни. Мальчик вырос далеко от Родины. Воспитывался хоть и образованными людьми, но не знакомыми с местными реалиями. Что скажешь, дорогая?

– Ты прав, он может и родился здесь, но воспитывался далеко от Руси. Ты его хорошо подловил на просьбе к Императору. Если б он был местным, то знал, что у нас разрешено иметь несколько жён.

– Тем не менее, его знакомство с Семьёй озадачивает. Я не знал, что та ушлая девица дочь Самого. Хотя… Помнишь историю, когда у известного профессора украли дочь, а потом так её и не нашли? Значит, всё-таки отыскали, но не стали даже менять отчество. Прячут или не хотят огласки? Слишком много вопросов.

– Петь. А его сбой, когда он говорил о возрасте? Явно хотел сказать, что стал впервые улыбаться за последние двадцать лет, а не год, как себя сразу поправил. Значит ему…

– По манере разговаривать, по взгляду на жизнь, он наш ровесник, Катя. Может года на три моложе. Но ему точно больше сорока, а выглядит не старше двадцати пяти.

– Мам, пап. Ему двадцать три по паспорту. Выдан, кстати, совсем недавно. Свеженький такой, непотёртый. Знаете что ещё? Удостоверение лейтенанта Гвардии, подписанное самим Императором. Он сам его показал, когда зашёл разговор о недавней дуэли. Маша чуть не прокололась с вопросом почему за дуэль, как за грубое нарушение приказа Императора, не изъяли удостоверение, но Саша лишь пожал плечами, мол, не в курсе.

– Всё слышали? – рассмеялся мужчина.

– Конечно всё. Странный вопрос.

– И как Вам Александр? Только честно? Коротко и по делу. – Вот не было сейчас женственной и мягкой Екатерины Андреевны. Вместо неё в прихожей стоял совсем другой человек – жёсткий, требовательный и властный.

– Честный. Искренний. Без второго дна, но с секретом. С большим таким секретом, который разгадать пока не смогли. Вы бы видели, чем он занимается. Книги по физике, астрономии, строению человеческой нервной системы. Рунная энциклопедия и построение глифов. Методология и практика ментального общения. Методика воздействия на атомарное построение материалов. Фу, блин, еле выговорила. И это далеко ещё не всё. Я вообще не понимаю, как человек может всё это хотя бы прочесть, не говоря уже понять. Он словно машина – глотает все книги, одну за другой, словно это любовные романы. У меня даже складывается впечатление, что он не просто их читает, а… запоминает.